Анжела Харчикова
За порогом монстры
Внезапно на мальчика с дерева посыпались листья. Он встал и осмотрелся. От земли исходила вибрация. Вдалеке прыгало кенгуру. С каждой секундой оно приближалось на метров пять. Петя разглядел девушку с собранными в пучок волосами и с лапами кенгуру, вместо обычных человеческих ног. Она тоже заметила мальчика, и её ноги сразу превратились в обычные, какие и положено. Девушка сменила направление и скрылась из виду.
– Что за день?! – шокировано произнёс Петя.
Мальчик побежал домой. Что творится с людьми? Да они все монстры! Монстры, потому что притворяются совсем другими! Они – это не они! Пока он бежал, сорвал с их соседки шляпку, которую она никогда не снимала, и увидел заячьи уши. Кошмар! Дома Петя заперся в комнате и залез в шкаф.
– Вдруг… Вдруг я – это не я…– всхлипнул малыш и зарыдал.
Он выскочил из шкафа и побежал вниз, к зеркалу. Петя сорвал с себя рубашку и стал всматриваться в отражение. В зеркале тоже был монстр. На спине росли маленькие чёрные крылышки.
– Вот он, настоящий я, – сказал Петя, вытерев слёзы. В его голове начал зреть план, который он воплотит в реальность этой же ночью.
Поздно вечером Петя вышел из комнаты. Он пробрался на кухню и достал из холодильника яица и помидоры. Взглянул на часы. Время снятия масок.
Мальчик снял пижамную кофту, расправил крылья и взлетел. На втором этаже он приоткрыл дверь родительской спальни. Мама стояла в одной ночнушке и смотрелась в тайное зеркало, висящее в шкафу. На ногах и руках женщины были жабры. К ней подошёл отец с такими же крыльями, как и у сына, только большими и белыми. Петя толкнул дверь. Мама испуганно обернулась. Мальчик закричал:
– Ура-а-а-а-а! Сво-бо-да!
Он полетел на улицу. Родители, не о чём не думая, поспешили за ним. Петя кричал: «Свобода!», и кидал в машины яйца и помидоры. По всему городу верещали сигнализации автомобилей, и монстры выходили из домов. Все смотрели на настоящих жителей города, скрывавшихся друг от друга тысячи лет. По улицам летали люди-птицы, прыгали люди-кенгуру, бегали люди-леопарды.
***
В столовой часы пробили полночь… пробили время начала настоящей жизни, обронившей все маски от толчка, за которым последовал ещё один, потом ещё и ещё…
