Ангел Богданович
«Очерки и рассказы» Вл. Короленко, т. 3
Неумирающая и неутолимая жажда правды – вотъ что, въ концѣ концовъ, руководитъ людьми, несмотря на всѣ нагноенія житейской грязи, несмотря на кровь и слезы, которыми такъ обиленъ путь человѣчества, и Вл. Короленко въ чудесныхъ образахъ заставляетъ насъ повѣрить этой истинѣ. И не только повѣрить, но и почувствовать жажду, борьбы за нее, что и составляетъ безсознательный для художника и реальный результатъ истиннаго художественнаго произведенія для читателя. Какъ истинный художникъ, онъ не обращается къ нашему уму съ прямымъ призывомъ, не подчеркиваетъ своей мысли, которая не торчитъ, какъ шестъ, съ опредѣленнымъ знаменемъ, а даетъ рядъ образовъ, проникнутыхъ яснымъ настроеніемъ самого художника. Говоря "яснымъ", мы хотимъ подчеркнуть особенность субъективнаго творчества автора, въ которомъ преобладаютъ свѣтлые тона, чуждые всему мрачному, озлобленному или человѣконенавистническому. Это-то свойство творчества и дало, повидимому, поводъ одному изъ мрачныхъ критиковъ современности охарактеризовать настроеніе произведеній Вл. Короленки, какъ "примиреніе съ дѣйствительностью". Только глубочайшее непониманіе или полное неумѣніе проникнуть въ скрытый за художественной стороной смыслъ этихъ произведеній могло привести къ такому нелѣпому по существу заключенію. Мы очень рады, что третья книга разсказовъ даетъ именно самое яркое опроверженіе этого вывода относительно "примиренія съ дѣйствительностью", якобы вытекающаго изъ произведеній Вл. Короленко.
Да, авторъ, дѣйствительно, примиряетъ насъ, но не съ современной дѣйствительностью, а съ человѣкомъ. Въ каждомъ разсказѣ, въ каждомъ положеніи, въ самыхъ мрачныхъ картинахъ жизни онъ указываетъ нѣчто, способное примирить насъ съ жизнью, – идеальную сторону ея, тотъ "огонекъ", переливающійся и манящій, который свѣтитъ вдали.
Вслѣдъ на прелестнымъ стихотвореніемъ въ прозѣ "Огоньки", которое не уступаетъ по формѣ и глубинѣ содержанія лучшимъ стихотвореніямъ въ прозѣ Тургенева, авторъ въ "Сказаніи о Флорѣ, Агриппѣ и Менехемѣ, сынѣ Іегуды" даетъ страничку изъ самой мрачной трагедіи, когда-либо пережитой человѣчествомъ. Это – гибель Іерусалима подъ ударами внѣшней силы и отъ раздоровъ партій внутри. Предъ лицомъ надвигающагося неумолимаго врага въ народѣ рѣзко опредѣляются два настроенія – примирительное, стремящееся путемъ угодливаго смиренія укротить свирѣпость римлянъ, и боевое, призывающее къ борьбѣ во что бы то ни стало. Представителемъ послѣдняго выступаетъ Менехемъ, сынъ Іегуды Гамалліота, славнаго борца за свободу. Его сильная проповѣдь внушаетъ уваженіе даже врагамъ, но безсильна сплотить весь народъ, смущаемый рабской угодливостью, слезами и страхомъ главарей, первосвященниковъ и знатныхъ, съ царемъ Агриппой во главѣ. Менехемъ уходитъ изъ города съ своими приверженцами, рѣшивъ защищать родину самостоятельно. Онъ не обманывается относительно исхода борьбы, которая должна привести и его къ гибели. Но онъ не боится такого исхода, такъ какъ все существо его проникнуто однимъ сознаніемъ, – онъ не можетъ примириться съ неправдой и насиліемъ, разъ понялъ, что такое правда и къ чему она обязываетъ. Кто прошелъ періодъ невѣдѣнія, для того скорбь и самая смерть теряютъ свою силу и власть, – и въ превосходной молитвѣ, обращенной къ Богу, Менехемъ выражаетъ вѣчный стимулъ борьбы за идеалъ, хотя бы и безъ надежды на побѣду въ данный историческій моментъ. Это прекрасное сказаніе, къ сожалѣнію, было до сихъ поръ похоронено на страницахъ мало распространеннаго журнала и потому мало знакомо читателямъ, по крайней мѣрѣ современнымъ, и потому они едва ли посѣтуютъ на насъ, если мы приведемъ конецъ этой боевой молитвы борцовъ за правду.
