Андрей Зорин
Доходяга
Репелленты против динозавров. О них только слышали, но никто ими так толком и не пользовался. Говорили что именно с их помощью англичане прогнали со своих островов всех хищников, оставив только полезный скот, и с помощью них же их посланники ходят везде спокойно.
Куча золота, репелленты, модная коровья куртка. Все это за долю секунды, промелькнуло перед глазами Матвея. – Я согласен!
Солнце только показалось над городской стеной, как Матвей толкнул Тихона. – Пошли, хватит рассиживаться. С глухим стуком стража откинула толстый деревянный запор, и городские ворота открылись. Тоненькая струйка фермеров и прочего народа полилась наружу. Крестьяне с опаской выглядывали за ворота, и, шевеля губами какие-то молитвы, нехотя шли. Хищники уже давно не проникали прямо в город, в основном нападали на фермы и поля, окружавшие его, но ворота все равно запирались наглухо. А вот за воротами было опасно.
– Почему вы не взяли с собой хотя бы ружье? – Тихон шел позади, и все время нервно оглядывался.
– Ты вообще, часто покидал город? – Матвею было скучно, да и знать с кем идешь, все-таки хотелось.
– Нет. Дважды всего. Первый раз в детстве, на обязательном для всех выходе. А второй… вот с англичанином. – Тихон горестно вздохнул. Я же всю жизнь, все свои двадцать пять лет в школе просидел. Сначала учился, потом меня там оставили как способного. Некогда мне было за городом гулять.
Матвей сплюнул под ноги – вот же напасть! Мало того, что идти приходится не в сезон, так еще и с гимназистом. – Ладно, объясню. Ты знаешь, почему все люди живут в городах, и только в них?
Тихон неуверенно кивнул.
Матвей, шедший впереди не заметил жеста и продолжил. – Исторически сложилась так, что весь мир на земле враждебен человеку, леса населены дикими хищными зверями. Здесь водятся и иириаторы и тарбозавры, и велорецарпторы. И это не считая крупных хищников, вроде тираннозавра и аллозавра! Всего известно более двух тысяч видов динозавров, и среди них нет ни одного, которого человек «один на один» мог быть убить из современного оружия. Ружья, ножи – это все бессильно. На протяжении тысяч лет истории человека, все, что мы могли – это строить высокие стены, где и укрывались от хищников. Есть пушки, из которых можно оглушить, и при некой толике удачи, убить крупного хищника. Но они, как ты понимаешь, могут стоять лишь в городе. Матвей обернулся – Тебя чему-нибудь в твоей школе учили? – и, не дождавшись ответа, продолжил. – Запомни, для твоего выживания за пределами города это будет очень полезно. Мы – низшее звено в пищевой цепочке. Да, мы научились строить города, мы можем кое-как поддерживать между ними торговлю и обмен знаниями, но стоит лишь слегка забыть свое место в жизни… – Он задумался и спросил, – вы учили историю?
– Да.– Тихон уже был не рад начатому им разговору. Они вышли за пределы обжитой земли вокруг города, и шли по сосновому лесу. Тропинки не было, и Доходяга ориентировался по одним ему понятным приметам. – Конечно, учили. Ты ведь хочешь про Новгород спросить?
– Да. – Тон Матвея стал Жестким. Эту историю знает каждый человек, от мала до велика, в любом городе, и должен помнить всегда. Рассказывай.
Новгород был построен на берегу теплой и дружелюбной Волги. Именно новгородцы первыми приручили диплодоков, и стали выделывать их шкуры, придумали засаливать их мясо. Именно там впервые смогли поставить под упряжь стегозавра и пахать на нем. Город невиданно развился за пару десятков лет, и начал вырубать лес вокруг, не для усиления городских стен, а для строительства новых домов. Городская знать ездила на упряжках игуанодонов, и у последнего бедняка на столе было мясо и хлеб. Они забыли, что леса вокруг наполнены смертельной опасностью, а некоторые даже осмеливались селиться вне городских стен. – Тихон перевел дух и продолжил. – И вот, как то после очень засушливого лета у них начал пропадать скот. Сначала не досчитались одного диплодока, потом двух. Потом нашли в поле разорванного стегозавра. Новгородцы не поняли, что это были знаки приближающейся беды. Взяв ножи, ружья, дубины, они устроили ночью засаду. В поле ночью пробралось несколько велоцирапторов, они напали на диплодока и начали рвать его. Люди похватали оружие, и набросились на хищников.
– Дальше обязательно? – Тихон с детства не любил финал этой истории. Дождавшись утвердительного мычания от шагавшего впереди Матвея, продолжил. – Велоцираптор попробовал человека на вкус. На следующий день эти умные твари привели огромную стаю, которая разорвала всех людей, живущих вне городских стен. Оставшиеся без присмотра животные мычали в своих загонах. Эти звуки привлекли крупных хищников, вроде тиранозавров. Они разрушили загоны, и съели всех одомашненных животных, а потом начали ходить вокруг городской стены, привлеченные запахами, идущими оттуда. Стена была слабая, и не выдержала натиска десятитонных хищников. Через два дня от города ничего не осталось – привлеченные запахом крови и падали, отовсюду из лесов вышли животные. И еще несколько месяцев на этом месте происходили битвы хищников и падальщиков за останки гниющей человеческой плоти.
Матвей резко остановился. Увлекшийся рассказом Тихон врезался ему в спину. – Все, пришли. На сегодня хватит. – Он устало повалился на землю. – Ты хорошо ходишь. Я думал, ныть начнешь, а ты весь день шел спокойно, да еще и истории мне рассказывал. Молодец.
– Ладно, разводи костер, а я пойду, добуду что-нибудь на ужин. Матвей кинул ему спички. – Что ты должен был сегодня усвоить?
– Главное осторожность и никогда не забывать, что мы находимся внизу пищевой цепочки.
– Молодец. Если так и дальше пойдет, глядишь, и впрямь до Питера дойдем. Получишь свое противоядие, а я кучу золота и веселую жизнь. Матвей улыбнулся своим мыслям и скрылся в кустах в поисках ужина.
***
Весенний лес хорошо просматривался, подлеска почти не было. Впереди равномерно колыхалась спина Матвея, Тихон шел следом, тяжело дыша. Когда вчера вечером доходяга вернулся с тетеревом в руках, они пожарили его на костре. После чего, развесив на верхушках деревьев гамаки, уснули. Ему уже начало казаться, что жизнь вне города не такая уж тяжелая. «С чего так уважают доходяг? Ходят себе по лесу, в ус не дуют. А платят им за это, ух как платят» С этой мыслью он и уснул. Утро в сосновом аду – именно эта мысль почему-то пришла в голову, когда он открыл глаза. Все тело, жутко ныло, чувствовалась каждая мышца. Ко всему прочему, не имея опыта ночевок в гамаке, Тихон, боясь свалиться, пролежал всю ночь неподвижно, и дико затек. Он не хотел вспоминать унизительную процедуру спуска с дерева. Матвей язвительно называл его тюфяком и прочими обидными словами.
