Андрей Владимирович Фёдоров
Орлёнок, или Как меня спасли от расправы
Баба та оказалась боевитая, наработала командный голос, позволявший ей гавкать на школьников, будто командир роты на построении, к тому же обладала навыками рукопашного боя и боевого искусства дзюдо. По внешнему виду выглядела соответствующе: рожа грубая, стрижка короткая, глаза бешеные даже в спокойном состоянии. По словам матери Андрея Волчака – тоже учительницы, крыша у дамочки протекать начала давно, отчего она дала ей нелицеприятную характеристику – жертва аборта, так как репутация у неё в школе среди учителей была нулевая из-за вечных скандалов в области профессиональной этики. Вечная ругань с учениками, их избиения на уроках ОБЖ и физкультуры были непременными попутчиками этой грубоватой дамы. И вот с такой и предстояло столкнуться мне.
Неожиданно мы с Андреем увидели, как вся его команда, шедшая спереди, встаёт на месте. Подходим ближе, и эта училка начинает орать как не в себя. А изо рта чуть ли не пена идёт…
– Вот ты считаешь, что идти по улице материться – это нормально?!
Я удивлённо спросил:
– А меня разве было слышно?
– Нет, я тут просто так ругаюсь от нечего делать! Идёт по улице и матом орёт! Совсем охренел или как?! Мне милицию вызвать что ли?!
– Ладно, извините… – отвечаю я, признавая свою ошибку. Раз меня было слышно, то спорить не собирался. Я хоть и матерюсь, но готов признать, что это плохо, когда оное кому-то мешается.
Училка не унималась. Очевидно, она была из тех людей, кого не остановить, если заведёшь.
– Извините?! Это всё, что ты хочешь сказать?! Ты понимаешь, что тебя весь город слышал?! Дети маленькие проходили, слышали, бабушки, женщины! И это я про нас не говорю уже! Точно пора милицию вызвать…
– Ну ладно, ладно… Простите ещё раз! Я больше не буду. Только зачем милицию вызывать?
Вопрос мой был очевидным. Ошибку же вроде бы признал, готов был даже замолчать в принципе, если эту истеричку всё так бесило. Но зачем вызывать полицию, если конфликт исчерпан? Понимаю, коли я бы продолжал браниться вопреки просьбам и предупреждениям. Тогда да! Тут бесспорно есть повод ментам на меня настучать, если за то есть статья. Но если ошибку свою признал извинился и пообещал впредь перестать, зачем полицию?!
Потом произошло то, чего я никак не ожидал. Мой очевидный и безобидный по сути вопрос вызвал настоящий шквал эмоций у этой истерички, где переплелись ярость, ненависть, злость, презрение, омерзение и вероятное желание убить меня прямо там рядом с городской детской поликлиникой.
– Зачем полицию?! – завизжала она, – зачем полицию?! Я тебе сейчас покажу, зачем!
В следующее мгновение она подходит ко мне и пытается схватить за руку. Я попятился, не желая ввязываться в конфликт, но та резким броском мангуста таки смогла вцепиться в мою кисть и начала пытаться её выворачивать. Делала она это крайне неуклюже, потому сотворить задуманное так и не смогла, но старалась с таким усердием, что ещё одно усилие, и я бы уехал в больницу со сломанной рукой.
В такие моменты, когда сумасшедшие истерички поднимают на тебя руку, больше всего ты ожидаешь помощи со стороны, так как в такой ситуации не совсем понятно, как поступать. С одной стороны это женщина, которую бить вроде как нельзя, а с другой применяет против тебя силу и готова уложить тебя по всем правилам дзюдо, не оглядываясь на возможный перелом, который она сделает семнадцатилетнему юноше. Вот как с такими быть в подобной ситуации?
А ведь однажды я уже оказывался в похожей! Идём мы, значит, с Денисом Нигматуллиным около городского рынка. На дворе зима, сугробы – именно из-за них не пройти не проехать. Как раз в том месте, где мы проходили, вроде пешеходная зона, но водители не утруждают себя требованиями правил дорожного движения пропускать ходивших на двух ногах в этих местах. В результате в пешеходной вроде бы зоне не было места, где этот самый двуногий мог бы спокойно обойти чужой автомобиль, не задев. Так, проходя мимо одного из проезжавших мимо детищ российского автопрома, я не устоял в рыхлом снегу и случайно локтём задел зеркало бокового вида на машине.
Из Лады вылезает истеричная бабища средних лет и начинает требовать компенсации за имущество, которое якобы ей сознательно повредили. Я, разумеется, ухожу, потому что уверен в своей невиновности. Эта же псина кричит:
– Остановите его! Это вандал! Он повредил мою машину!
Тут же меня буквально на ходу хватает мимо проходивший мужик, да так крепко, что вырваться я не могу, и ведёт меня к этой истеричке. Психопатка уже готовится вызывать милицию. Из всех мужчин, что стали невольными свидетелями ДТП, почему-то никому не пришло в голову спросить меня или Дениса об обстоятельствах происшествия.
