Андрей Викторович Белов
Лолита
– Спасибо, – услышал я шепот ее мамы. – Благодаря общению с вами, в последнее время Маша очень изменилась: повзрослела, отвечая, стала тщательно подбирать слова, много читать и не задает глупых вопросов.
Они разбудили дочь и пошли обратно в поселок. Мария шла с полузакрытыми глазами, продолжая спать на ходу. Я еще долго оставался у пруда. Мне не хотелось возвращаться к себе. Избушка казалась мне пустой и холодной, и у меня не было душевных сил заполнить ее собой и своими мыслями, как раньше, и вдохнуть в нее жизнь.
Как ни гнал я от себя мысли о том, что дачный сезон закончится, этот день настал.
В то утро на ветках деревьев и на еще не опавших листьях появилась изморозь. Прилетели первые снегири. Наступало время, отличающееся своей тихой и задумчивой красотой.
Когда часы уже показывали больше десяти (в это время она обычно приходила звать меня на прогулку), я пошел к их дому. На калитке висел замок; окна были закрыты ставнями, на участке не было ни веревок для белья, ни мячиков, обычно разбросанных то тут, то там. Мне стало ясно, что все они уехали еще рано утром. Я вспомнил, что вчера, когда мы расставались, Мария обняла меня, и мы долго стояли молча. Затем также молча она повернулась и ушла.
«Так и не решилась сказать, что они уезжают, пожалела старика. Эх, милая моя девочка, знала бы ты, что оказаться, как сейчас, у закрытых ворот гораздо тяжелее, чем заранее знать, что ты уезжаешь!»
«Увидимся ли, Мария?..»
В конце ноября в поселок вместе с тремя грузовыми машинами приехал ее отец. Грузили все, и стало ясно, что дачу продали. Каждый день приходил я к закрытой калитке, смотрел на брошенные старые качели и вспоминал счастливые для меня дни. Через неделю появились новые хозяева. Я попросил отдать мне качели, на что они сразу же согласились.
Теперь я часто сижу на качелях на полянке около своей избушки, смотрю на небо, на серые облака, качающиеся мне в такт, и размышляю о том, что все-таки судьба, хотя и на склоне лет, но дала мне то, без чего большинство проживает всю жизнь – ЛЮБОВЬ! И я благодарен ей за это!
«ЛЮБОВЬ? Никто и никогда не сможет определить, что это такое, ведь нет и не может быть единого понимания этого чувства: у каждого свое понимание любви, потому и возникает счастье, когда…
Больше я Марию не встречал».
Семен Степанович замолчал, поднял взгляд к небу и так и стоял, слегка улыбаясь счастливой улыбкой. Вид его вызывал у меня двоякое чувство: я понимал человека, которому посчастливилось наконец-то встретить настоящую любовь, которую он ждал всю жизнь, но и мысли о безумии сами напрашивались. Хо-т-я-я… Что, как не безумие, и есть эта самая Любовь?
Костер давно погас, и только редкие искры срывались с еще тлевших углей и уносились к звездам, куда, мечтая по ночам, любил обращать свой взор сам рассказчик. Мы еще долго сидели у потухшего костра, не в силах вот так сразу постичь глубину чувств нашего друга, потрясенные душевными силами, таящимися в этом человеке, несмотря на старость.
Я привел его рассказ так, как мне удалось запомнить.
Прошло время с той встречи у костра, и как-то в один из ноябрьских дней я стоял на полянке возле своего домика и ждал появления белки, которая каждый день с рассветом пробегала от столба к столбу по проводам, тянувшимся в сторону пруда. Я не знал, куда и зачем она с таким постоянством направлялась, но вечером, когда начинало смеркаться, белка возвращалась обратно в сторону леса, и было понятно, что там ее дом.
Ждал я недолго. В этот раз белка остановилась около столба, что стоял на обочине дороги возле перекрестка четырех поселковых дорог, и замерла. Было очевидно, что она чего-то ждет. Вскоре с другой стороны по проводу, идущему вдоль бокового проезда к столбу, прибежал самец белки. Встретившись, они долго стояли нос к носу. Наконец белка развернулась и, пробежав немного назад, юркнула в густые еловые ветки. Самец, постояв немного, глядя ей вслед, развернулся и побежал обратно туда, откуда и пришел. Тут же из еловых зарослей выскочила самка и бросилась за ним. Я с удивлением продолжал наблюдать, ожидая продолжения этого пока еще неудачного свидания. Не успел я выкурить сигарету, как передо мной предстала следующая картина: обратно от леса самец, оглядываясь назад и, казалось, нехотя, возвращался к месту свидания, а за ним внимательно наблюдая, похоже, чтобы тот куда-нибудь не увильнул, шла та самая самка. Так парочка дошла до еловых зарослей и скрылась в них. Крайне удивленный, я продолжал смотреть на еловые заросли.
