Андрей Васильевич Попов
Амур
– Молодец! Пойдем получать заслуженное угощение.
Придя в наш домик и заварив чай, я отрезал кусок зельца и открыл дверь. Амур сидел у крыльца и плутовато поглядывал на мои руки. Выложив угощение на ступеньку, я взялся чесать его за ухом. Кто-то говорит, что нельзя трогать собаку во время еды. Видели бы они нас с Амуром. Он одновременно толкался головой мне в руку, слизывал угощение и от избытка чувств, сучил задней лапой.
После утренней трапезы, мы с напарником с головой погрузились в свою работу. Целый день мы пытались если не опередить, то хотя бы не отстать от трех бригад строителей, прокладывая кабеля по территории базы. Монтаж всех проводов по домикам решили делать тогда, когда для всех рабочий день уже закончится. То есть вечером или ночью.
После того как работяги и начальство разошлись, мы перекусили, перевели дух за чаепитием и нагрузившись проводами, инструментами и коробкой с ключами приступили к работам внутри домиков. Открывали двери, я уходил на второй этаж, напарник работал внизу. Работали молча, так как перекрикивать стук молотка по гулким панелям было затруднительно. Иногда во время паузы удавалось перекинуться двумя-тремя словам, но только по делу. Работы на втором этаже было немного меньше, и я заканчивал чуть раньше партнера, но каждый раз, как я спускался, Амур находился в домике и спал, зарывшись мордой в кучу стружки, оставшейся от плотников. Окончив работу, мы собирались в следующий домик. Причем делали мы их не подряд, а в каком-то замысловатом порядке, строго по списку, который нам составили строители. И тут наметилась некая закономерность в поведении собаки.
– Так. Следующий номер, шестнадцать, – сказал я, выбирая из коробки нужный ключ.
Пес зашевелился, встал и вышел в темноту. Когда же мы, со своим скарбом, подошли к домику номер 16, Амур уже стоял там и всем своим видом выражал раздражение нашим опозданием. Дождался, когда будет открыта дверь, вошел в домик и тут же завалился спать под лестницу. Мы принялись за работу…
– Следующий номер 22.
Амур, вздрогнул, встал и вышел в ночь. Но когда мы подошли к домику под номером 22, он уже ждал нас, упершись носом в двери. Так продолжалось всю неделю. Даже когда мы специально выбирали самые замысловатые и отдаленные номера, Амур безошибочно их находил. После того как мы заканчивали нашу позднюю работу, я выносил Амуру ежедневное угощение. Пока он неторопливо слизывал зельц, я с ним разговаривал о чем-то, выбирая репьи из шерсти и чухая за ухом, потом он тыкался мне в щеку мокрым носом, словно целовал и уходил в темноту.
Таким образом, у нас сложился своеобразный распорядок дня. Утром Амур сопровождал меня на зарядку, потом уходил на заставу. Принимал развод, получал свой пенсионный паек, наставлял молодежь и, что там еще делает старослужащий. После этого он заявлялся на стройку. Обходил периметр, потом находил нас и сопровождал до самого вечера, иногда отвлекаясь на деревенских шавок или гоняя забредших кобелей. Вечером получал свой зельц и опять пропадал до утра.
Примерно через неделю интенсивной работы мы с напарником вышли на финишную прямую. В субботу была назначена комиссия по приему нашей сигнализации. День выдался солнечный и какой-то по-тихому радостный. Напарник уехал в Евпаторию за пожарным инспектором, а я, послонявшись по базе, взял полотенце и пошел на море, позагорать на ласковом, осеннем солнышке. Амур увязался со мной. Искупавшись, я улегся недалеко от базы, между песчаных дюн на подстеленное полотенце и задремал. Снился мне мой бывший завод. Вроде как иду я по пролету, а по обе стороны гудят станки. Гудят так, что почти ничего не слышно. Подхожу я к куче готовых деталей, беру одну в руку. А она горячая, из-под резца. Руке больно, я хочу ее бросить, но она словно прилипла. Я трясу рукой и … просыпаюсь. Амур скулит и зубами, за руку, пытается меня куда-то тянуть, и что-то гудит вокруг нестерпимо. Вскочив на ноги, я с ужасом вижу, как из моря, прямо на меня, надвигается «Зубр»** – корабль на воздушной подушке! Его авиационные двигатели гудели на форсаже, подымая тучи песка и водяной пыли. Увидев нас с собакой, сигнальщик, что-то сказал непонятное по трансляции, рулевой принял вправо, и ревущее чудовище прошло мимо, буквально метрах в тридцати по пустынному берегу и, рыская из стороны в сторону, стало удаляться в сторону моря. Капец! Еще бы минутку …
