Андрей Стебаков
Всего лишь один пассажир…
– Подсаживайтесь к нашему, так сказать, огоньку, – проговорил «Калинин», ещё ближе пододвинув ноги к радиатору печки.
– Благодарю Вас, но я постою, – ответил молодой человек и, не желая более задерживаться подле кондукторши, вернулся в хвост троллейбуса.
«Ничего страшного, – рассуждал молодой человек. – Здесь тоже неплохо. В конце концов, ехать то всего несколько остановок…»
Окна троллейбуса были безнадёжно затянуты толстым слоем льда, отчего пассажирам совершенно невозможно было ориентироваться по маршруту движения. Только лишь через открытые двери можно было уловить знакомые городские пейзажи. Поэтому молодой человек и держался у самого выхода, чтобы не пропустить свою остановку.
На Декабристов молодой человек долго всматривался в пустой остов остановки и никак не мог понять, в чём же заминка. Через распахнутые настежь двери в и без того вымороженный салон врывался и кружил вперемешку со снегом ветер. «Уж не поломка ли? – подумал студент. – Неужели первая в жизни поездка до универа закончится на первой же остановке?» Не успев сформулировать всех вопросов, молодой человек заметил крайне необычного пассажира…
Пассажир медлил, явно не решаясь пройти в салон троллейбуса. Весь сжавшись то ли от холода, то ли от страха, беспорядочно крутя головой и озираясь по сторонам, он стоял у центральных дверей. Но стоило троллейбусу двинуться дальше, как пассажир всё же проследовал в салон и уселся прямо на пол спиной к печке. От неожиданного поворота дел бабульки, вскрикнув, синхронно прижали свои авоськи к подбородкам, а старичок мгновенно подобрал ноги.
Конечно же, странный пассажир ничего не имел против кондукторши и, тем более, против кучки других пассажиров. Он сидел абсолютно спокойно и безобидно. Слегка разомлев под тёплым потоком воздуха, он от души принялся зевать и лениво почёсывать бока. Бродяга всего лишь инстинктивно занял наиболее тёплое место в салоне. Однако он, сам того не подозревая, бросил вызов злобной «капусте», которая, выйдя из непродолжительного оцепенения, принялась за своё…
«Ты ваще охренел что ли?! Ты кого подобрал?!» – завопила «капуста», обращаясь к пассажиру или к водителю троллейбуса, а, скорее, к обоим сразу.
Внешне пассажир напоминал самого обыкновенного бродягу. Исхудавшее тело, заостренные нос и уши, изрядно потасканная и местами свалявшаяся шуба свидетельствовали о большой нужде. Чумазый и вонючий с явным испугом в глазах он беспомощно сидел в самом центре кучки пассажиров в передней части троллейбуса под прицелом неугомонной кондукторши.
– Ну-ка, останови! А ты пошёл отсюда! – вопила «капуста».
Но троллейбус продолжал следовать по маршруту, а бродяга боязливо сидеть, греясь у печки.
– А он, наверное, ещё и блохастый, – подхватила одна из бабулек.
– Дак, конечно же! Он не заплатит! Ему платить же нечем! – сходила с ума обезумевшая от злости кондукторша.
– Не думаю, что блохастый, – словно заступаясь за пассажира, промолвил «Калинин». – В такой мороз блохи, если и были, все погибли.
