Андрей Сиротенко
Сила и проклятие литер
Дарина и Чеслав
Я знаю, что Чеслав не очень любил занятия с Мирой.
С одной стороны, магов с литерой «И» женского пола днём с огнём не сыскать. Тем более Мира рассказывала обо всём интересно, наполняя каждый урок играми, шутками и ни разу не прибегая к нудному цитированию правил и определений – разве что на специальных занятиях-экзаменах по пройденному материалу. А с другой… Какой прок учить литеры и что они умеют, если в самом Чеславе Сила так и не проявилась?! Да, он неоднократно слышал от Миры, что Сила не возникает в каком-то конкретном возрасте или после какого-то определённого ритуала. Провидение само решает, когда тот или иной человек приобретёт свою литеру. Потому не нужно, мол, слишком зацикливаться на том, что она до сих пор не появилась…
Вот только у его сестры-близняшки Дарины буква уже была! Да ещё какая! «Й»! Маг йель. Заимщик. Не имея своих способностей, он может получить Силу любого мага, лишь прикоснувшись к нему, и на самом маге, у которого занимают Силу, это никак не отражается. А вот время, на которое йель перенимает возможности другой литеры, зависит от Силы самого заимщика. И Мира постоянно утверждала, что чувствует в Дарине огромный потенциал и прочила ей безбедную жизнь. А Чеславу оставалось довольствоваться лишь туманными рассказами о том, что литера непременно найдёт и его.
Едва Мира покидала их дом, как мальчик в гневе стучал кулаком по столу и обиженно уходил в свою комнату, надувая губы и скрещивая руки на груди. Но буквально через пару минут к нему приходил папа. Милован принимался успокаивать сына, ласково гладя его по голове. И хотя Чеслав раздражённо сбрасывал руку отца, тот лишь улыбался и снова начинал гладить. В конце концов мальчик прекращал обижаться и прислушивался к тому, что говорил папа…
А Милован из раза в раз рассказывал о своём отце, к которому Сила пришла в восемьдесят лет. Дедушка обзавёлся литерой «Л» – лече́ц. Такие маги способны исцелять себе подобных, но не людей и животных.
Тут я должен сообщить вам, что у обладателей литер есть особая хворь, которая влияет на магическую Силу и саму букву, видоизменяя её. Если болезнь вовремя не обнаружить, то последствия могут быть самыми разными, включая и гибель мага, и изменение эффекта его заклинаний. А ещё лечец исцеляет магов от влияния носителя литеры «Н».
И вот ровно через два дня после появления у дедушки Чеслава литеры «Л» в дом, где они всей семьёй живут и по сей день, постучался умирающий волколáк – маг с литерой «В», умеющий оборачиваться любым животным и превращать в зверей других, будь то маг или человек. От Силы мага зависит, как долго он или другой превращённый может оставаться в теле животного, насколько разумным в это время будет и как много видов животных ему подвластны для превращения. Чтобы выявить волколака, следует обратить внимание, что, когда он пребывает в зверином образе, его литера ночью горит красным или зелёным светом, пробиваясь даже сквозь одежду, если таковая имеется.
Явившийся на порог дома волколак пострадал в драке с другим магом, но различить его литеру дедушке не удалось. Судя по остервенению, с которым дрался пришедший, его поразил своими чарами не́фырь…
О магах с литерой «Н» следует рассказать подробнее. Нефырь – тёмный маг, который помещает злое семя своих чар в других магов. Никто доподлинно не знает, как появляются нефыри. Возможно, литера возникает из-за какой-то давней детской обиды или после тяжёлых утрат во взрослом возрасте. Однако детей среди нефырей не бывает. В целом они могут отравлять любых магов, но больше других подвержены их влиянию две литеры: «Ы» и «У». Из обладателей этих букв тяжелее всего вывести яд… Изначально маги Литерного мира не способны на злые дела, но после отравления нефырем всё переворачивается с ног на голову. Впрочем, Мира рассказывала детям, что теоретически мага может сделать жестоким и определённая комбинация букв, но такого в Литерном мире ещё не бывало.
Итак, рассказывал Милован, дедушка Чеслава вылечил раненого волколака. А через три дня умер. Литера пропала, истратив всю Силу, и забрала с собой дедушку. Такова природа магии в их мире: литера даётся для какого-то большого свершения. Иногда оно разовое, иногда длится всю жизнь, по крупицам забирая твою юность, молодость, здоровье. Едва только литера, являющаяся своего рода татуировкой на теле, выцветает и пропадает, маг погибает. И никто не знает, когда она окончательно исчезнет. Поэтому Милован, заканчивая рассказ о дедушке, постоянно спрашивал у Чеслава: так ли сильно он хочет скорейшего появления литеры? Сын недовольно сопел и молчал, не желая ничего отвечать.
После небольшой паузы папа мальчика переходил к рассказу о себе и маме.
Буква Милована появилась, когда ему было три года. В первый летний месяц его родителям потребовалось на два дня уехать по делам в соседнее селение Прист. И брать с собой сына категорически запрещалось. Почему? И что конкретно они делали в той поездке? Этого Милован так и не узнал. Сына родители оставили с заботливой соседкой, однако и у неё возникли непредвиденные обстоятельства в виде незапланированной поездки к родному брату по случаю смерти племянника. В результате на одну ночь Милован остался совсем один. Сказать, что ему было страшно, – ничего не сказать, ведь до этого рядом с ним всегда находились взрослые. Стоило ветру задуть немного сильнее, стуча ставнями, как спину тут же покрывали толпы мурашек, пробегавших по коже морозными дорожками. Когда Милован выглядывал в окно и замечал на улице подозрительные тени, на лбу незамедлительно выступал липкий пот, а сердце едва не вырывалось из груди. Любой шорох заставлял мальчика прятаться с головой под одеяло. А уж когда в отдалении выли волки – Милован на пару минут даже переставал дышать.
Игрушек у него особо не было, ведь жили они небогато. Разве что несколько деревянных лошадок – их он и взял с собой под одеяло. Милован разговаривал с ними и разыгрывал мини-спектакли. В какой-то момент у него зачесалось запястье. Мальчик взглянул на него и заметил, как на коже проступает литера «Ы». Несмотря на столь ранний возраст, случившееся прочно врезалось в его память: образы той ночи до сих пор оставались чёткими и детальными, не выцветая со временем. Ведь тогда Милован стал ы́рчи.
Должен сказать вам, что ырчи – это маг, способный делать неживое живым: пробуждать деревья, оживлять предметы и так далее. Для богачей он может делать прислугу из вещей и мебели, для детей – говорящие игрушки. А некоторые ырчи, если их Силу отравлял нефырь, даже могли поднимать мёртвых из могил и делать их злыми и голодными до убийств. Поймать и обезвредить таких оживших покойников могли только маги экзáрх и погóстник, причём совместными усилиями… Но об этом я расскажу в другой раз.
Итак, ожившие лошадки играли с маленьким Милованом и помогли ему скоротать часы до утра, а там уже и родители вернулись. Они не переставали удивляться тому, что литера нашла их сына так рано, да и в роду у них никогда не было магов… О способностях мальчика быстро раструбили на всю округу, однако Силы провидение отмерило ему не так уж много. Литера на запястье была неяркой, поэтому Милован мог лишь оживлять пару игрушек раз в неделю, и всё, да и жизни в них хватало на сутки, не более. В последние годы Милован и вовсе забросил свою магию, пуская в ход отговорки о том, что он копит Силу. Естественно, она не прибывала… В этом месте Милован снова неизменно делал паузу и спрашивал у Чеслава: хочет ли он такой участи? Желает ли быть магом со слабыми и ненужными способностями? И Чеслав снова молчал, понимая, что такого ему тоже и даром не надо.
Впрочем, и с матерью близнецов провидение обошлось не совсем справедливо. Свою литеру она обрела… во время родов. Едва начались схватки, как буква сразу дала о себе знать. Рождение Чеслава и Дарины подарило Велене литеру «Ф». Фордеви́нд. Маг морей, которого обычно брали на корабль, так как в их Литерном мире не было возможности телепортироваться через моря. Быстро перемещаться между городами и странами получалось только по суше и в пределах одного континента. А их насчитывалось ровно шесть, причём два – и вовсе малоизученных. В плаваниях фордевинд создавал попутный ветер и хорошую погоду, боролся с морскими монстрами и даже мог топить корабли, призывая волны. На суше такой маг был бессилен, а море от дома семьи Чеслава в небольшой деревеньке под названием Лонже располагалось так далеко, что на лошади без остановок нужно было бы скакать несколько недель, а может, и больше. Да и Велена никогда не любила путешествовать. Домоседка, одним словом. И провидение дарит ей литеру «Ф»! Издёвка, не иначе.
Но и это не самое важное. Литера в их мире никогда не давалась просто так. Взять тот же случай с дедушкой Чеслава… Но для чего провидение наградило литерой «Ф» Велену?
Периодически она болела, порой очень сильно. Один заезжий лечец сказал, что так выходит излишек нерасходуемой магии. Велену могло мутить неделями. Она не вставая лежала в кровати и часто бредила: ей мерещились корабли и погибающие на них люди. Она силилась их спасти, но не могла… Накатывая без предупреждения, недуг отступал ровно так же: в один из дней Велена просыпалась и чувствовала себя превосходно, словно ничего и не было. Даже вес её не менялся, хотя она никогда не ела, находясь в бреду. При этом она досконально помнила всё, что являлось ей в бесконечных видениях. Помнила, но не спешила делиться, из раза в раз рассказывая лишь о корабле и погибающих людях. Что ещё являло ей провидение? И зачем? Чего требовало от Велены? На эти вопросы ответов не было. Как и на тот, что будет с ней дальше. Каждый раз мама Чеслава и Дарины погружалась в такое состояние на всё более долгий срок, и литера неспешно отвоёвывала у Велены жизнь: день за днём, час за часом. Милован боялся, что когда-нибудь она не сможет вернуться из своих видений в реальность. И при этом литера вела себя чересчур подозрительно: по всем законам их мира с возрастом буква должна была бы тускнеть, но у Велены наблюдался совершенно противоположный эффект. Без применения магии её литера делалась всё насыщеннее! Долго ли так может продолжаться? И что будет потом… когда Силы в крови Велены накопится чересчур много? Наступит бесконечный летаргический сон? Или же что-то иное? Лечец не стал говорить о возможных вариантах, хотя они были ему известны – Милован понял это, когда спросил прямо, в лоб. Лечец замялся, отвёл глаза и ответил, что не всё им следует знать.
И снова Чеслава подводили к вопросу: такой литеры и судьбы он хочет для себя? И здесь мальчик уже не мог молчать. Он снова пускал слёзы, утыкался в грудь Милована и сбивчиво говорил о том, что будет ждать свою литеру столько, сколько нужно. Отец довольно качал головой и хлопал сына по спине. Однако через какое-то время Чеслава вновь захлёстывала обида, заставляя по новой проходить весь описанный круг историй и действий.
Сегодня мальчик почувствовал нечто необычное. Его руки дрожали, словно он всё утро таскал тяжести, по плечам то и дело прокатывались неприятные болезненные покалывания, а зрение время от времени мутилось. Что, если так готовится к выходу литера? Ровно два часа он уделил домашнему заданию Миры, но значения заданных букв так и не выучил, а про историю о самом известном маге ырчи, которую нужно было прочитать, и вовсе забыл. Мира никогда не ругалась. Ей, в общем-то, было всё равно, хорошо или плохо учатся Чеслав и Дарина. А вот папа расстраивался. Правда, сегодня он не собирался присутствовать на уроке…
Маг с литерой «И». Инкуна́б. Ходячая энциклопедия. Маг, имеющий ответы на любые вопросы и знающий все языки Литерного мира. Её Миловану посоветовал какой-то коллега… К слову, за всю жизнь Милован ни разу не менял место работы, занимаясь самым разным в компании под названием «Архитеп», специализирующейся на археологии и истории. То он собственноручно копал неподатливую почву в удалённых от крупных селений местах, то составлял длинные списки найденного, то читал лекции по истории всем желающим устроиться к ним на работу или же поступить в профильное учебное заведение, а то и вовсе охранял на складе только что добытые реликвии. Правда, он давно перестал лично выезжать на раскопки, просиживая всё время в центральном отделении их стремительно развивающейся компании, которое с недавних пор как раз и располагалось в вышеупомянутом Присте. И вот коллега, появившийся у них несколько недель назад, едва услышал информацию о литере у дочери Милована, предложил услуги знакомого инкунаба. Практически за бесценок, ведь магов не так уж и много, а потому обдирать их стыдно. Отец с радостью согласился, тем более что Мира предложила пробный урок.
Она пришла на него в сером льняном платье, заявив, что не любит надевать что-то яркое, дабы ученики не отвлекались от сути занятия. И потом три часа развлекала Дарину и Чеслава различными играми, проверяя их знания и по крупицам выдавая что-то новое. При этом больше времени она уделяла девочке и её литере, рассказывая о том, какие возможности могут открыться ей в будущем. А Чеслав ревновал, отвечал всегда первым, даже если вопрос задавали сестре. Мира на это реагировала спокойно, а вот Дарина в итоге расплакалась. Миловану пришлось успокаивать дочь, и при этом он серьёзно и строго смотрел на сына… Вот тогда-то Чеслав и затаил обиду на инкунаба, разочаровавшись в её занятиях, и избавиться от этого первого впечатления уже никак не мог.
Вам интересно, как появилась буква у сестры Чеслава? Я расскажу.
Близнецам тогда было по два года и два месяца. Дарина вместе с братом и папой играла с плюшевыми котятами. В тот вечер Милован хотел оживить одну игрушку: детям очень нравилась его магия. Едва только он собирался пустить в ход Силу литеры, как котёнок в руках Дарины сам собой подпрыгнул и принялся вылизывать свой бок. Милован удивлённо вскинул брови, точно зная, что магия не успела сорваться с его пальцев. Девочка радостно всплеснула руками и позвала игрушку к себе. Котёнок послушался, подбежал к Дарине и стал тереться о её платье. Милован осторожно поднялся с места, пока дети были заняты ожившей игрушкой, и подошёл к дочери. На её руке, чуть выше локтя, просвечивалась литера.
– «Й»! – ошарашенно произнёс Милован и задумчиво почесал затылок.
Он и не заметил, когда девочка его коснулась. Зато обратил внимание я: передавая дочери игрушечного котёнка, отец дотронулся до её ладошки. Маленькую ручку схватило судорогой, точно по ней пробежал электрический импульс. Но девочка не всхлипнула, а лишь почесала кисть и продолжила играть.
Действие её магии продлилось целых три дня – даже Милован не был способен на такое. Какое-то время они с Веленой не знали, что делать с Дариной. Папа пытался сам обучить дочку тому, что знал, но в конечном итоге понял: его знания заканчиваются лишь на одной литере, а Дарине подвластны все. Вот только где взять хорошего инкунаба?
С того вечера прошло ровно десять лет и четыре месяца, пока не появился коллега со знакомым магом литеры «И», и уже полгода длится сам процесс обучения. Много это или мало? Думаю, что для Дарины предостаточно, ведь она всегда делала домашние задания и всё прилежно запоминала. А с другой стороны, магическим премудростям можно обучаться всю жизнь и так и не познать их до конца.
– Добрый вечер, Мира! – приветливо произнесла Велена, встречая инкунаба. – У Милована дела по работе, нужно срочно закончить инвентаризацию последних находок. Так что он не сможет присутствовать на уроке. – Она виновато улыбнулась и пожала плечами.
– А вы? – поинтересовалась Мира, поправляя своё льняное платье.
В последнее время Велена боялась долго находиться с посторонними людьми. Вдруг ей внезапно станет дурно? Не очень хочется ставить кого-то в неловкое положение.
– Я, пожалуй, в следующий раз, – понизив голос, неопределённо произнесла она и спешно удалилась из гостиной, где обычно проходили уроки с инкунабом.
– Что ж, тогда будем заниматься в узком кругу, – подытожила Мира и с улыбкой взглянула на Чеслава и Дарину. Девочка в ответ радостно помахала ей рукой, а мальчик, сжав зубы, уставился в потолок. – Начнём с домашнего задания. Что я просила сделать к нашей встрече?
– Выучить все литеры и их описания, – бойко ответила Дарина.
– Справились? – Мира лукаво посмотрела на Чеслава.
И пока мальчик готовится дать ответ, я вкратце опишу вам этих детей.
Как и другие близнецы, они очень похожи друг на друга. Светлые волосы, голубые глаза, курносые носы, тонкие губы. Для своих тринадцати лет они были достаточно высокими. «Генетика», – всегда говорила мама, глядя на высоченного Милована. Оба любили подвижные игры и вообще спорт, каждый день начиная с зарядки и небольшого кросса вокруг близлежащих домов. Различия в их внешности были несущественными: например, длина волос (Дарина отращивала их до лопаток, каждый день заплетая в косу), количество шрамов на коленках и руках (без какой-либо подсказки вы догадаетесь, что у Чеслава их куда больше), родинка на правой щеке (она имелась у Дарины с рождения) и длинные пушистые ресницы, которыми природа одарила сестру Чеслава. А год назад у них даже голоса были похожи. Если кто-либо из детей звал Велену или Милована с улицы, то они терялись и не могли сразу понять, кто конкретно к ним обращается. Но полгода назад голос у Чеслава начал ломаться и за месяц стремительно огрубел и стал ниже. В остальном – почти полное сходство во всём: в выпавших в один и тот же день молочных зубах, во времени пробуждения утром (они могли находиться в разных комнатах, но вставали синхронно), во вкусовых предпочтениях и много в чём ещё, что перечислять уже совершенно не хочется. Тем более что и Чеслав созрел с ответом инкунабу.
– Ещё с утра помнил, а сейчас забыл, – произнёс мальчик, потёр руки друг о друга и поёжился, словно в гостиной вмиг стало холодно.
Мира прищурилась, подошла к Чеславу вплотную и положила ладонь на его лоб. Он попытался сбросить с себя руку наставницы, но она перехватила его кисть и, цокая, погрозила пальцем. Чеслав громко выдохнул и недовольно сжал губы. Мира закрыла глаза и принялась напевать какую-то мелодию, не открывая рта. Дарина с интересом наблюдала за происходящим: магия инкунаба не позволяла проделывать что-либо с кем-то другим, и тем загадочнее выглядели её действия со стороны.
– Что вы делаете? – прошипел мальчик.
– Стараюсь отыскать в своих знаниях признаки подобных недомоганий, – сохраняя интонацию спокойной, медленно произнесла Мира. – Ты не простужался? Может быть, плохо спал ночью? Вечером неспокойно вело себя солнце и менялся ветер. Возможно, твоё недомогание связано с этим. Организм развивается и со временем становится более подверженным влиянию природы. С возрастом мы начинаем жаловаться на дождь, жару, холод. Молодыми мы ругаем пожилых. Говорим о том, что им больше нечем заниматься, кроме как бубнить про свои болячки. Но ведь это так и есть…
– Хотите сказать, что я в тринадцать лет вместо литеры получил быстро стареющий организм? – сквозь зубы процедил Чеслав. – А если так появляется моя буква?
– Может быть, – Мира беззаботно пожала плечами и убрала ладошку со лба мальчика. – Я не утукарь…
Она на шаг отошла от Чеслава и посмотрела на Дарину.
– Утука́рь – маг – целитель людей и животных, в отличие от лечца. При воздействии на утукаря нефырем он становится способен насылать хвори на других. Причём часто со смертельными исходами, – скороговоркой выпалила Дарина, сразу же уловив, чего от неё хочет инкунаб.
– Умница, – похвалила способную девочку Мира. – Так вот, – она снова стрельнула глазами в Чеслава, – я не могу со стопроцентной точностью объяснить причину твоего недомогания. Если это не простуда, то вполне возможно, что так находит свой путь твоя литера. Ты ведь этого ждал? – Мира улыбнулась. – Советую тебе мысленно представить, какие способности ты хочешь, вдруг поможет? Ах да, я совсем забыла, что ты не учишь домашние задания!
Её рот расплылся в ещё одной улыбке. Шутку подхватила и Дарина, прыснув в ладошку.
– А вот и учу, – обиженно заскрипел зубами Чеслав. – Стану нефырем и ваши способности потом отравлю…
– Рановато по возрасту для такой литеры, – холодно парировала Мира. – Хотя это ты и без меня понимаешь… – Она постучала указательным пальцем по своему подбородку и нахмурила лоб. – Впрочем, пора возвращаться к домашнему заданию. Сильно вас гонять не буду. Спрошу лишь о двух самых последних литерах нашего алфавита.
– Я могу про «Ю» рассказать, – неожиданно сказал Чеслав, поднимая вверх правую руку. Мира молча кивнула, предоставляя ему слово. – Ю́шарь. Подчиняет дождь, грозу, бурю. Может как развеять их, так и наслать. Его способности работают лишь на суше. На море стихии ему неподвластны.
– Превосходно, – незамедлительно похвалила ученика Мира. – Как и то, что ты сам вызвался ответить. Раньше за тобой такого не наблюдалось. Если подобное стремление породило твоё недомогание, то я бы хотела, чтобы оно продержалось как можно дольше либо оставило это качество в тебе навсегда.
Чеслав к похвале и последующим за ней словам отнёсся сдержанно: литеру «Ю» он повторял последней, потому и запомнил.
– Дарина, теперь твоя очередь, – произнесла Мира.
Девочка набрала побольше воздуха в грудь и выпрямилась по струночке. Выдержав небольшую паузу, она начала было говорить, но тут же закашлялась. Мира испуганно посмотрела на ученицу.
– Воздухом… подавилась, – вытирая слёзы, поспешила озвучить причину кашля Дарина. – Не подходите, а то я дотронусь до вас ненароком и прочитаю все ответы на вопросы. – Впрочем, Мира и не торопилась её касаться. – «Я» – яхтáш. Подчиняет животных. Понимает их язык и при должном умении может разговаривать с любым, а также делать животных разумными.
– Верно… – задумчиво ответила инкунаб.
Она не могла не заметить странных красных пятен, появившихся на шее девочки, и слегка потемневших белков глаз у Чеслава. Но в её библиотеке знаний не было никакой информации о таких изменениях, которые, как казалось, ничем не обусловлены.
Я тоже не мог не заметить, что с детьми творится что-то странное. А ещё… Если бы вы каким-то образом оказались в той гостиной, то с лёгкостью бы разглядели подозрительные волдыри на висках самой Миры. Определённо что-то непонятное творилось сегодня в доме Милована. Только что?
– Расскажите нам про Грани и Карманы! – громко и уверенно произнесла Дарина, пользуясь секундным замешательством инкунаба.
– Не рановато ещё? – с сомнением в голосе проговорила Мира. – Да и не планировала я сегодня о пространственном вещать…
– Давайте про Грани, – поддержал идею сестры Чеслав. – Мне тоже интересно. Обещаю и домашнее задание на эту тему выучить, если оно будет.
– Хм… – Мира дотронулась до одного из своих волдырей и поморщилась от лёгкого покалывания. – Хорошо. Тем более что рано или поздно я всё равно собиралась вам о них рассказать. Итак… – Она тряхнула головой. Кружится, что ли? – Я расскажу вам одну из версий, которую принято считать основной и наиболее правдоподобной.
Вселенная состоит из Граней и Карманов. Грани – это базовые миры. На данный момент их создаёт только Сверхсущность. А когда-то давно на такое были способны могущественные маги. Некоторые Грани накладываются друг на друга, поэтому иногда мы видим диковинных существ, которые кажутся чужеродными. Самая высшая Грань – Божественная, где, говорят, находится обитель Творца. Любая Грань подобна ткани. На ней есть Карманы, которые создаются местными магами. Иногда Карманы получаются искусственно. Но процесс этот совсем не описан, в моей базе скудные данные на сей счёт. Есть версия, что когда-то все Грани и Карманы были едины. Но в какой-то момент разум мыслящих существ помутился, и началась война. И Творец решил разделить враждующих, создав несколько Граней и населив их живыми организмами. И попутно приставил Сверхсущность следить за новым порядком вещей. Её он тоже создал, отщепив при этом половину своей Божественной Энергии. Кто знает, может быть, именно наш Литерный мир был одной из таких изначальных Граней…
– Но есть и ещё версия, менее популярная, но более пугающая, – сиплым голосом произнесла Дарина. – Расскажите о ней…
– Хм…
Полагаю, что в этот момент у нас с Мирой возникли одинаковые вопросы. Как Дарина узнала об этом, если не дотрагивалась до инкунаба? На расстоянии такое возможно только при условии заполнения воздуха определёнными частицами, усиливающими магию в Литерном мире. Что, в свою очередь, может делать только маг с литерой «Г». Глика́рь. Маг-иллюзионист. В основном он создаёт обманчивые образы (миражи) и на непродолжительное время способен усиливать магические эффекты в небольшой области вокруг себя путём заполнения пространства специальными частицами. Я сам никогда не понимал, зачем провидение создало таких магов. Если не брать в расчёт усиление магии другого (что требовалось далеко не всегда, да и отнимало слишком много Сил у самого гликаря), то какое-то время иллюзионисты работали в больницах, общаясь лишь с тяжелобольными и облегчая их боль ложными видениями. Потом они ушли в музеи, где организовывали туры для богачей с иллюзиями достопримечательностей со всего света. Ах да… Ещё гликари редко использовали свою способность усиливать магию из-за побочных эффектов после окончания действия заклинания. И скорее всего, именно они сейчас проявлялись у всех собравшихся в гостиной. Но зачем гликарю являться в Лонже и наполнять воздух в доме такими частицами? Неужели опять вмешался коллега Милована, желая проявить литеру у Чеслава? И почему до сих пор об этом не догадалась Мира?.. Вопросов много. Но ответов на них мы с вами сейчас точно не получим.
– Я имею в виду версию о том, что всё нереально, – подтолкнула Миру Дарина.
Чеслав удивлённо посмотрел на сестру и помассировал слегка затёкшие ноги.
– Я поняла. – Инкунаб хрустнула большим пальцем на правой руке и повернулась к детям спиной. Впервые за весь период обучения.
Брат и сестра переглянулись, не понимая действий Миры. Зато их с лёгкостью разгадал я: отвлекая детей рассказом, она торопливо анализировала происходящее и, скорее всего, пришла к тем же вопросам, которые я задал чуть ранее.
– Существует версия о том, что реальна только самая первая Грань. Все остальные являются вымыслом. Мимолётным видением в чьей-то голове. Например, писатель создал роман, а вместе с ним – и отдельную Грань для своих героев. В ней они живут, воюют, любят, умирают, но фактически являются лишь плодом воображения автора. То же можно сказать и про Карманы. Созданные персонажи имеют свои миры, но у них получаются уже не Грани, а Карманы. Эдакая матрёшка, – добавила Мира, поднесла сложенные лодочкой ладони ко рту и подышала на них. В гостиной не было холодно. Почему замёрзли её руки? – То есть при определённом раскладе мы можем быть всего лишь выдуманными персонажами, действия которых прописаны и продуманы заранее. И в какой-то момент просто исчезнем, если наскучим создателю…
– …А можем оказаться в той самой единственной реальной Грани, – мечтательно произнесла Дарина. – Там должен жить Творец…
– Должен, – эхом отозвалась Мира, снова повернувшись к детям лицом. Она заметно побледнела, её руки дрожали.
– Маги и так просто исчезают, – с обидой в голосе подхватил Чеслав. – Иссякает Сила литеры и забирает с собой человека. И нет формулы, по которой можно рассчитать, когда придёт твой черёд. Можно сказать, что провидению маги наскучивают…
– Я понимаю твою логику, – согласилась Мира. – Не буду спорить. Каждый считает так, как хочет. Тех, кто готов принять версию о нереальности всего вокруг, очень мало. Кто хочет всерьёз верить, что он – лишь мысль в чьей-то голове?.. Чеслав! С тобой всё хорошо?
Мира подбежала к ученику и схватила его под руки, не давая упасть со стула на пол. Лоб мальчика полыхал пожаром, глаза блестели.
Уронив на бегу и разбив ценную старинную вазу, в гостиную одновременно ворвались Велена и Милован. Они тяжело дышали, словно пробежали не один километр, и судорожно осматривались по сторонам.
– Чеслав, Дарина, быстро за мной, – скомандовал папа, едва ли не силой поднимая обоих на ноги.
– С ним что-то происходит, – ёжась от холода, вставила Мира.
Милован мельком взглянул на мальчика и задрал рукав его тёмно-синей рубашки. На локтевом сгибе проступало чёрное пятно. Оно пока ещё не стало конкретной литерой, но сомнений в его происхождении не было.
– У меня нет времени объяснять вам, что здесь происходит, – сбивчиво начал Милован. – Но вы должны уходить отсюда, и как можно дальше. Сначала отправляйтесь в деревню Карлы, что находится по пути в Прист. Там живёт ваш двоюродный дядя Яробор. Помните, он приезжал к нам прошлым летом?.. Яробор знает, что вы его навестите. Он укажет вам дальнейшую точку маршрута. Ни с кем не разговаривайте. И никому не доверяйте. Ваши жизни в опасности!
– Что… – открыла было рот Дарина, но Милован жестом приказал ей замолчать.
– Спускайтесь в подвал, там есть длинный подземный ход. Дойдёте по нему до конца. Это легко, там нет никаких ответвлений. Наружу выберетесь в лесу. Ключ от двери будет лежать под корзинкой с фруктами, – быстро протараторила Велена. – Только уходите сразу. Вам не надо видеть, что вскоре произойдёт в нашем доме. И пожалуйста, не задавайте вопросов! – Из уголка глаза Велены скатилась крупная слеза.
– Мама, что ты такое говоришь? – жалобно взмолилась Дарина. – Что случилось?
– Надо сказать. Мы не можем совсем ничего не объяснить…
Велена посмотрела на Милована. Он нахмурил брови, но всё же согласно кивнул и быстро произнёс:
– В последнее время на магов в Литерном мире охотятся странные люди. Никто не знает, откуда они взялись и что замышляют. Но они научились забирать у магов Силу и передавать её другому…
– Эти люди пришли за нами? – хрипло спросил Чеслав, немного приходя в себя. – Так пусть забирают! Маме литера делает только хуже. Тебе тоже она ни к чему. А я и вовсе ещё не маг…
– Если бы всё было так просто, сынок, – Велена потрепала мальчика по волосам. – Никто не переживает встречу с ними. Забирая Силу литеры, они забирают и жизнь.
– Вы пойдёте с нами? – спросила Дарина, с надеждой глядя на родителей.
– Мы не можем, – кашлянув, ответил Милован. – Пойдём все – погибнем все. Мы постараемся задержать их…
– Папа, нет! – Дарина залилась слезами и бросилась Миловану на шею.
Мира всё это время стояла позади и не двигалась с места. Она хмурила брови и переваривала то, что говорили родители её учеников. Несомненно, она слышала об охотниках за литерами, но думала, что это, скорее, выдумка. Страшилка для тех, кто направо и налево применяет свои способности, не задумываясь об их предназначении.
