Это какие-то неправильные пчёлы и у них
неправильный мёд!
Винни-Пух
Солнечный свет настырно пытался проникнуть в глаза через закрытые веки. Конечно, ощущение пренадоедливейшее, но когда в мире грёз показывают весьма занимательные истории, то как-то, знаете ли, терпится. А в особенности если лёг относительно недавно. Дома никого не было. Будильник давно уже отзвенел. Тренировку Роман пропустил и, хотя это являлось его обыкновенным занятием, но было всё-таки обидно, что кто-то встаёт рано и, через силу открывая и закрывая глаза, пыжится на турнике. Прерывая сложившуюся идиллию, в коридоре подал робкий голосок телефон. Однако после такого бесцеремонного вторжения в мир своих грез Роман беспощадно отругал себя за такое несоответствующее прилагательное. Представьте, что вертелось в голове парня после шестого такого звонка!
– А вот всё равно не пойду, – пробурчал Роман. – Звонить с раннего утра и беспокоить человека!
Кукушка в часах отсчитала два удара. Но ведь разве утро начинается не тогда, когда глаза открываются?! Отсюда можно провести параллель, что обед наступает где-то после завтрака, а вечер после десяти, не говоря уже про ужин, который часто вообще остаётся неразогретым…
– Ой, старый я больной человек… – проскрипел Роман, поднимаясь с нагретого места. – И кто ж это такой добрый и заботливый?
Печень по-прежнему слегка покалывала, подсказывая, что она ещё не раз напомнит парню о вчерашнем происшествии. Радовало одно – голова не была тяжелой, а трезво оценивала все и анализировала. Огорчало другое – вместе с ней задал непривычно быстрый ритм и желудок. Около телефона лежала записка: «Рома, будем под вечер. Мы в гостях. Еда в холодильнике. Мама».
– Ну да, пылесос в коробке, тряпка на батарее в ванной, – буднично добавил парень, вспоминая свои обязанности по дому.
Телефонная трубка, от которой, того и гляди, повалит густой дым, послушно легла в руку.
– Алло, – молчание, – алло?
– Ой! Что, уже?! – раздался весёлый голос Алексея. – Я хотел…
– Знаю-знаю: положить трубку рядом с аппаратом и идти пить чай, а услышав частые гудки, перезвонить ещё раз, – съязвил Роман.
Но в каждой шутке, как говорится…
– Не совсем, – не замечая колкости, ответил парень.
– Тогда… Ах, неужто?!! – делано удивился Роман.
– Да нет же, дай договорить, – опережая новый выпад юмора, произнёс Алексей. – Ты на тренировку сегодня ходил?
– С утра вроде нет, – задумавшись на мгновение, ответил парень.
– Значит, Романыч снова один разминался, – с грустью произнес Алексей.
– А Андрюха?
– У него ещё до сих пор в глазах звёзды летают.
– Да, кстати, как вчера всё было? А то я, видите ли, тоже рано из борьбы выключился.
– В общем, ничего интересного. Один из ваших противников признал в Романыче своего детсадовского друга…
– Интересно, по каким критериям? Романыч очень серьезно изменился с тех лет, если смотреть фотографии. Длинные волосы и очки явно в садиках не в моде были в ту пору, – перебил Роман.
– Короче, он сейчас весьма крупная шишка в отдельных блатных кругах. На радостях этот верзила даже подарил нашему Романычу некий перстень…
– А-а-а-а, вот он что за друг детсадовский. Это ж обручальное кольцо! Хотя нет… Это кольцо всевластья!
– Затем они помогли разнести вас по домам. Правда, о Романыче и том странном товарище можно на несколько дней благополучно забыть. Мафиози пригласил его на некую встречу, которая, по его словам, вполне себе заинтересует парня.
– Боюсь представить, чем и как…
– Итого нас осталось трое.
– Ну, это не так уж и печально.
– На тебе Андрюха.
– Где? – Роман даже придирчиво осмотрел свои плечи и грудь.
– Ты всё отлично понял. Пока.
– Эй!
В ответ раздались частые гудки. Который раз Алексей вот так прерывает разговор, оставляя его одного с ухающим телефоном в трусах и цепочке на шее? Чёткость изображения периодически шалила, роняя то правый угол изображения, то левый. Вторила ей и координация. При воспоминаниях об утренней разминке Роман болезненно морщился, а при мысли о полуторачасовой тренировке его кидало в крупную дрожь. О, вот и джинсы. Странно… Очень-очень странно… Висят! Но на кухне. Большего найти здесь не удалось. Рука сама потянулась к дверце холодильника, где таилась, ожидая его появления, еда. После характерного поскрипывания и ледяного выдоха в чреве этого достижения цивилизации загорелась яркая лампочка, открывая взору парня удивительную галерею картин имени «Натюрморта». Вернее, в большей степени, имени «Голого Васи». Справа, в узком отделении, возлежали белые яйца в количестве одного десятка, на верхней полке стояли две кастрюли. В одной из них Роман обнаружил гордое «Ничего», в другой не менее поэтическое «Ни фига». На следующей полке валялся едва начатый кочан капусты, пара яблок, грязная морковка и дощечка с открытыми кубиками «Галина Бланка». Под яйцами в нижнем отделе стоял «Суп», точнее, бумажный пакетик с таким названием. Ещё в холодильнике обнаружился хлеб. В морозилке, по сложившейся традиции, лежал и висел лёд.
– И что же из этого всего является едой? – недоумённо произнёс Роман, закрывая дверцу.
Но с утра есть хочется не сильно. По крайней мере, до ужина, учитывая время, в которое проснулся парень, дотерпеть можно. Спичка из коробка ловко легла в ладонь – а вот кофе не помешает. Газ вспыхнул весёлыми огоньками, подпирая днище чайника, и вода в нём сразу же грозно зашипела. Роман, поднатужившись, вспомнил о законе, заставляющем жидкий лёд производить подобные звуки, и усмехнулся: чем больше знаешь, тем меньше времени на пустые отвлеченные размышления. Пока грелся чайник, парень успел умыться и найти носки. Рубашки по-прежнему нигде не было. Солнце уже успело хорошо прогреть воздух – градусник в тени показывал +23. Первая кружка бодрящего напитка закончилась намного быстрее, чем вторая, за ней и третья. Роман не спеша вернулся к себе в комнату и лениво убрал постель. Под простыней обнаружилась смятая рубашка. Ещё пять минут ушло на то, чтобы при помощи утюга привести эту неотъемлемую часть гардероба в приличное состояние. Телефон снова зазвонил. Парень мельком взглянул на часы – пятнадцать ноль-ноль.
– Алло, – повторил заученную веками фразу Роман.
– Привет, – донеслось с другого конца.
– Смольный на проводе, – тут же перешёл на шутливый тон парень.
– Мы выезжаем, – коротко ответил женский голос.
– Я за вас очень рад, – добавил Роман, и телефон в ту же секунду гневно запищал. – Что за манеры. Двадцать первый век на дворе, буквально за окном, а я всё должен догадываться по голосу, кто звонит и откуда!
На домашнем телефоне определителя никогда не стояло. Парень раздосадованно покачал головой и проследовал в прихожую. Хорошо хоть кроссовки стояли на своем месте. Ключи висели сбоку у двери на стене. Замок один. Прятать нечего. Улица, не дав Роману опомниться, прочно схватила его в объятия духоты.
Квартира Андрея располагалась в доме, находившемся на дальнем конце поселка, если отмерять от места проведения дискотеки. Слева по пути к жилищу друга стоял памятник в виде настоящего самолёта. Сзади эту махину подпирала железная балка, создавая ощущение того, что самолёт вот-вот взлетит. Половина стёкол в нём была выбита, штурманскую рубку вообще сделали из пластмассы, а крылья поглотил толстый слой граффити. Рядом стояла мемориальная плита, у которой часто лежали цветы. «Лётчикам ВВС посвящается» – гласила надпись. Вокруг вечерами собирался народ, занимая узкие лавочки. Ничего особенного: лузгают семечки, целуются, дебоширят… Причём все эти три действия совершенно незаметно для постороннего взгляда плавно объединяются в одно.
Вот и дом Андрея. Старчески покряхтывая, Роман поднялся на четвёртый этаж и наиграл на звонке мелодию песни Beatles «Yesterday». Дверь после некоторого раздумья неторопливо отворилась. Из-за неё высунулось лицо Андрея со слегка ошарашенным видом. По первым впечатлениям, он уже успел и привести себя в порядок, и одеться, и поесть, и сейчас пытался яснее вспомнить, что было вчера.
– Деньги, еда есть? – пошутил Роман.
– Проходи, – махнул рукой парень и скрылся внутрь квартиры.
– Нет, ну какие-то не такие жертвы пошли. Пистолет с собой не возьмёшь, вообще признавать не хотят, – не унимался Роман, пытаясь до конца сыграть роль грабителя. – Где деньги, я повторяю?
– Отстань, и так голова зудит, – поморщился Андрей.
– Ладно, понял. Возьму сам.
– Проходи в комнату, – прокричал парень, заняв место на диване.
Дома у Андрея тоже никого не было. Роман разулся и проследовал в комнату, которая располагалась справа от входа. Возраст дивана, на котором обосновался Андрей, упрямо соперничал с возрастом тёмной стенки, стоящей напротив него. В углу красовался телевизор года этак 1981. Шторы всё ещё закрывали окно, не позволяя свету проникать в комнату. Роман одним резким движением раздвинул их в разные стороны, собирая ровной гармошкой по углам карниза.
– Свет озарил мою больную душу, – мрачно пропел Андрей.
– Пациент скорее жив, чем мёртв, – произнёс Роман, пощупав лоб друга, а также приподняв поочерёдно его руки и ноги.
– Ты по какому поводу?
– Я твоя новая сиделка. Буду постоянно носить тебе стаканы с водой, подтыкать одело, одевать тёплые носки и…
– Понял.
– Опять перебивают. Совсем жизни не дают. Я сам недавно проснулся в абсолютно разбитом состоянии, да ещё и едет кто-то куда-то. Меня, если честно, – начал Роман заговорщическим тоном, – это очень волнует. Мало ли, мне сообщили тайну государственной важности, а я тут с тобой лясы точу!
– Хорошо-хорошо, – Андрей успокаивающе помахал руками. – Я не прошу тебя открывать никаких секретов.
– Правда? – делано поинтересовался Роман. – Как самочувствие?
– В целом ничего, а так в глазах еще звёздочки летают. Слушай, что вчера случилось после того, как я выбыл из рядов сопротивляющихся хамству?
– В общем, дело было так. На подмогу к нам подоспели Лёха с Волосатым. Ловко организовав народный тотализатор, они быстро начали принимать ставки на победу. Сначала нам не везло. Лишь каждый третий ставил на нас. В драку пришлось вступать Романычу. Мастерски скинув кожаную куртку, он с диким улюлюканьем ворвался на импровизированное татами. Всего-то один удар заставил ставочников заколебаться и уравновесить коэффициенты на наши победы, – Андрей слушал вполуха. – Ну, вот видишь, тебе совершенно не интересно!
– Почему?
– Ну как?! – возмутился Роман, разводя руками. – Твоя челюсть уже давно должна находиться в районе живота. Да и глаза должны были ярче заблестеть. А ты, не смотря на все неоспоримые факты, позволяешь себе зевать!
– Хорошо, – Андрей примиряюще поднял ладони. – Я непременно последую твоим советам.
– Значит, так… На чём я остановился? А! Впоследствии не прогадали лишь те, кто ставил на ничью. По наколке на правой руке наш Романыч обнаружил в одном из тех великанов своего детсадовского кореша. Дальше все стандартно: и дамы в воздух чепчики бросали, и было места мало на земле. Стычка закончилась массовым братанием и разнесением нас, несчастных, по домам. Мы не так уж и много пропустили. Жалко только, что Романыча теперь как минимум дня два не увидим: тот мафиози вручением всяких противоречивых бумажек и вещичек заманил Волосатого на таинственную встречу. Боюсь предположить, чем там они занимаются. Самый безобидный вариант в виде секты, кажется не таким уж и плохим, если не озвучивать другие, – закончил пылкую тираду Роман, глубоко вздохнув напоследок.
– Очень интересно, – Андрей взглянул на потолок, мучительно вычленяя из речи друга правду и ложь, а затем перестраивая их в нужную последовательность.
Постепенно полнейший бред сложился, подобно детскому пазлу, в весьма последовательный рассказ.
– Это всё? – решил уточнить Андрей.
– Ну-у-у…
– Ну?
– Да, – с трудом произнёс Роман, явно собираясь добавить ещё парочку немаловажных деталей, но не успевая придумать законченных историй для них.
– Значит, нам в какой-то мере повезло.
– Да разве ж нам?
Телефон буднично разорвался громкими гудками, заставляя Андрея поморщиться: в голове и так было как в кузнице без обеденного перерыва. Парень медленно встал с дивана и прошёл в прихожую. Роман последовал за ним. Трубка послушно прыгнула в ладонь.
– Алло, – послышался из неё женский голос, – узнал?
– Да что за напасть-то такая сегодня! То мне надоедают непонятные люди, то… – пробурчал Роман.
– Да, – мрачно ответил Андрей.
– Кто? – едва слышно прошептал Роман.
– Кто? – повторили вопрос из трубки.
– Аня.
– Правильно, – девушка замолчала. Андрей упорно не хотел прерывать её.
– И балл уходит в копилку Гриффиндора, – прокричал шёпотом Роман.
– Мне давно надо было с тобой серьёзно поговорить! – треск в трубке нарушил решительный голос Ани.
Роман осторожно прислонился ухом к телефону. Слышно, конечно же, плоховато, но отдельные слова разобрать можно, а уж домыслить остальное – дело не хитрое, тем более обладая таким мешком шуток да прибауток, какой имелся за пазухой у Романа.
– Нашим отношениям давно пора закончиться, – видимо, молчание Аня приняла за сигнал к началу того самого «серьёзного разговора». – Я вижу, что ты переживаешь наш разлад. Наверное, даже любишь меня еще. Но то, что я испытываю к тебе, больше подходит под описание слова «дружба». И еще… У меня появился другой. Вчера он мне подарил розу, чего никогда не делал ты!
– Спроси, на какой клумбе он ее сорвал! – не унимался Роман.
– Почему ты молчишь?! Скажи хоть что-нибудь! – продолжала девушка.
– Андрюха, давай говори! Любую белиберду – клиент уходит! Мы её теряем! Мы её теряем!!! – надрывался парень, повышая голос. – Такой «серьезный разговор пропадает»!
– Ты ошибаешься. Я тоже тебя не люблю, – медленно проговорил Андрей.
Аня замолчала, переваривая, по всей видимости, эту информацию.
– Ты… Ты… – Роман буквально выпучил глаза, наблюдая за тем, как его друг нарочито быстро кладет трубку. – Ну всё, мы её потеряли!.. Клиент ушёл…
– Надоело мне все, Ром, хуже горькой редьки. Сегодня с этим, завтра с другим, а потом через недельку приходит ко мне и говорит, что ошибалась. Что любит меня. И лучше никого на всем белом свете нет. Пусть с кем хочет встречается. Это больше не мое дело, – вспылил Андрей.
– Хорошо, как скажешь, – не стал обрамлять фразу шутками Роман.
В квартире Андрея на мгновение повисла тишина. Но через секунду ее без разрешения снова разорвал телефонный звонок.
– Да? – Роман снял трубку.
– Можно Андрея? – спросила Аня.
– Можно меня, – гоготнул Роман.
– Позовите, пожалуйста, Андрея! – более настойчиво повторила девушка.
– Он уснул. Хотя нет, он вышел или онемел, а лучше умер. Выбирай, что больше нравится. Все варианты хороши.
– Тогда передайте ему… – девушка взяла паузу. Слышно было лишь шипение старой линии. – Что… Что…
Теперь трубку повесила она. Роман помахал невидимому собеседнику и похлопал друга по плечу.
– Мы куда-нибудь собирались? – перевёл тему Андрей, не позволяя тишине снова повиснуть в квартире.
– Всё нормально? – осторожно осведомился Роман на всякий случай.
– Конечно, забудь об этом. Она сама прекрасно понимает, что обойдётся без меня. Просто хочется поломать драму, посмотреть на мои переживания. Показать свои. Но я больше не собираюсь участвовать в этой дешевой постановке.
– Мы можем сами организовать для нее дорогую, – подхватил последнюю фразу Роман. – Придумаем декорации, напишем диалоги. Пробьемся на лучшие сцены мира. А потом…
– Я понял! – коротко сказал Андрей, отсекая дальнейший поток неудержимой фантазии друга: задерживаться дома ещё как минимум на полчаса не очень-то и хотелось. – А где же наш Алексей? Только без колкостей, – вовремя напомнил немаловажную деталь Андрей.
– Ну-у-у-у… – замялся Роман.
– Ладно-ладно, можешь вставить парочку…
– В паре слов, бесспорно, и не описать…
– А ты попробуй.
– Не знаю.
– Понятно, – протянул Андрей. – Итого, что мы имеем? Лёшки нету, да и кто-то едет неизвестно куда.
– Кстати, как это я об этом мог позабыть! – хлопнул себя по лбу Роман.
– Судя по всему, номером звонившие не ошиблись…
– Ого, у тебя моя книга? – искренне удивился Роман, обнаружив своё творение в кресле в коридоре.
– Ты мне сам её вчера давал!
– Да, но ты её не забирал! – теперь удивлённое лицо состроил Андрей.
– Значит, занёс кто-то из наших.
– Опять же непонятно, – Роман постучал пальцами по деревянному косяку. – Ты её читаешь?
– Ну как тебе сказать, чтобы не вышло так, как с Романычем?
– Итак, сударь, я… – идиллию прервал звонок в дверь. – Ты кого-то ждёшь?
– Нет.
– И я.
Андрей в два шага оказался у двери и протянул руку к верхнему замку. Два оборота вправо, и деревянная преграда, отделявшая квартиру от лестничной клетки, открылась. Вход был устроен настолько неудобно, что сразу двоих парней увидеть не мог никто. В более выгодном положении оказался Роман. Андрей было двинулся вперёд, но рука друга, подобно железнодорожному шлагбауму, быстро загородила проход.
– А… – послышался из-за двери женский голос.
Андрей, несомненно, знал, кто сейчас там стоит. Девушка жила в соседнем подъезде, потому так быстро прилетела к его квартире.
– Ваше имя, – грозным голосом осведомился Роман.
– Аня, – бойко ответила девушка.
– Та-а-ак, – протянул парень, пытаясь что-то припомнить. – Если придёт Таня, Лена, Катя, Лёша или Дима, то он дома, а если Настя, ещё одна Настя, Серёжа или Аня, то его нету, – с расстановкой произнёс Роман и смерил презрительным взглядом пришедшую девушку. – А вы, насколько я всё правильно понимаю, persona non gratа, не так ли?!
– Да, да… – задыхаясь от гнева, выдавила из себя Анна.
– Несомненно, несомненно, – кивнул ей в ответ парень.
Резким движением Роман закрыл дверь, показывая тем самым, что их беседа закончена.
– Да кто ты вообще такой! – кричала за дверью девушка. Удивительно, что Аня не знала Романа? Андрей не мог объяснить этого совпадения, но они действительно никогда пересекались. Чаще всего девушке попадался на глаза Алексей. – Ты хоть знаешь, сколько у меня друзей?! Надо было еще вчера тебя проучить! Жаль, я увела Вовку!
– Романыч, а ведь она, наверное, впервые не врёт, – прошептал Андрей.
– Это те подвыпившие качки, что ли? – отмахнулся парень.
– Не только.
– Андрюха, не беспокойся.
– За себя-то я не беспокоюсь, – возразил Андрей, собираясь на прогулку.
– Ты куда-то идёшь? – спросил Роман, с поддельным удивлением посмотрев на друга.
– А ты нет?
– По большому счёту, нет.
Однако через несколько бесконечных минут, наполненных шутками и подколками, Андрею удалось убедить притворяющегося друга, что они всё-таки должны выйти на улицу. Прихватив с собой нунчаки, парни вышли из квартиры. Во дворе, как и обычно, толпились малыши, выгоняя друг друга из большой песочницы, бабульки что-то завороженно обсуждали на лавках. В общем, текла размеренная летняя жизнь. И все это было знатно приправлено настоящим пеклом.
Однако высокая температура не помешала парням отправиться к школе на тренировку. Двойное рэй недвусмысленно намекнуло на ее начало. Теперь настала очередь Романа отговаривать Андрея от привычных двух километров, мотивируя свой поступок старческим ревматизмом и все той же жарой. После пробежки последовали тридцатиминутная растяжка, турник, отжимания и махи. Нунчаки завершали разминочную программу. Летом занятия проходили лучше всего: не было никаких зевак рядом со школой, если не брать в расчет тех, кто охранял приусадебные яблони, располагавшиеся на территории учебного заведения. Хотя точнее будет сказать, тех, кто не позволял собирать урожай с веток плодоносящих деревьев, предоставляя всю эту работу себе. На следующий день яблоки в корзинах отправлялись на базар. Но не смотря на запреты охранников и ружей с солью, зачастую фрукты собирали школьники, каратисты и алкаши. Последние, правда, норовили спустить яблоки туда же, куда и охранники. Парни перешнуровали кеды, снова совершили двойное рэй и отправились домой, попутно сорвав пару фруктов с веток.
– Андрюх, а ты слышал, что наш Лёшка придумал насчёт одежды Бога? – ни с того ни с сего спросил Роман, вкусно чавкая яблоком.
– Нет.
– Вот ты мне скажи, она какого цвета.
– Одежда-то?
– Угу.
– Ну, белая. Ее так в большинстве фильмов изображают. Считай, что уже и свыклись с таким видением.
– Во-о-от, – промолвил Роман, выкидывая огрызок. – Теперь давай вспомним с тобой законы физики. Нет, слишком рано забежал вперед. Сперва я должен задать тебе ещё один немаловажный вопрос для того, чтобы прояснить главную деталь: итак, Бог – он какой?
– Нормальный. Обыкновенный.
– Да нет же! Злой или добрый?
– Добрый, – не особо понимая, к чему клонит друг, осторожно ответил Андрей.
– Значит, все обращённые к нему молитвы и просьбы он как минимум должен просто рассматривать, то есть впитывать в себя. Так?
– Вроде того.
– Здесь-то и начинается самое интересное. Тебе известны законы отражения?
– Угол падения равен углу отражения.
– Хорошо. А знаешь, что чёрное притягивает солнечные лучи, а белое отталкивает?
– Да, – морща лицо и хмуря брови, произнес Андрей.
– Стало быть, Бог, если его представлять таким, каким его обыкновенно рисуют те самые фильмы, о которых ты упомянул, совершенно нем к нам, людям. Во как, – закончил свою речь Роман, поднимая вверх указательный палец.
– Но ведь белый цвет – это цвет, символизирующий добро?! – изумился Андрей.
– Кто тебе сказал такую чушь? Откуда ты вообще знаешь, какой цвет имеет добро, а какой зло?
– Ночью всегда намного опаснее, чем днём.
– А я возражу. Ночь – это пора романтиков, фантазий и любви, а это, уж поверь мне, самое что ни на есть добро в любом понятии, у любого народа.
Незаметно для себя парни достигли городка и даже вплотную подошли к дому Романа. Солнце быстро сваливалось за горизонт, устав за продолжительный день.
– Пора бы и подкрепиться, – Роман потер живот.
– Когда поем – позвоню, – сказал Андрей, ускоряя шаг и направляясь в сторону своего дома.
Роман ещё несколько секунд посмотрел ему вслед, а затем словно ужаленный сорвался с места и помчался домой. Там его ждал маленький сюрприз. Хотя, если присмотреться, не такой уж и маленький.