Андрей Шляхов
Реальный Чувак
Глава 3
Экологические проблемы
Объявление в газете, которую Чувак подобрал на стоянке трейлеров, соблазняло достойной оплатой, двумя фиксированными выходными в неделю, медицинской страховкой, бесплатными обедами и возможностью работать в дружной команде единомышленников. Речь шла о вакансии упаковщика на фирме, производящей одноразовую посуду. Чувак тут же вдохновился этой радужной перспективой, оставил Чампа в трейлере и, логично рассудив, что на складе одноразовой посуды собаке делать нечего, утром следующего дня направился по указанному в объявлении адресу.
Из предосторожности он, как мог, изменил свой облик на случай, если на него опять нападет вчерашний бородатый псих в чалме. Надел серые джинсы, черную футболку со стершимся рисунком, не забыл и про темные очки. Оглядел себя в зеркало и остался не вполне доволен результатом. Чамп, внимательно наблюдавший за сборами, вдруг сорвался с места, зарылся в груду одежды, сваленной в одном из углов трейлера, и не без усилий вытащил оттуда потертый кожаный плащ коричневого цвета.
– Ты что, Чампи! – изумился Чувак. – Зачем нам это старье?
– А-а-в! – повелительно рявкнул Чамп, положив плащ к ногам Чувака.
Пришлось примерить плащ, чтобы Чамп не обиделся.
– А что, пожалуй, ты прав, дружище! – Чувак повертелся перед зеркалом и признал, что теперь он совершенно не похож на себя вчерашнего. – Если не застегивать, то и жарко не будет.
Чамп гордо задрал нос кверху. Чувак потрепал его за шею и посоветовал:
– Ну не очень-то задавайся, Чамп. Как любил повторять мой дядюшка Дэйв: «Гордыня – худший из грехов». Ну, пока! Жди меня вечером, я притащу что-нибудь поесть…
Менеджер по кадрам была похожа на отощавшую после спячки самку барсука: вытянутое личико, смешно торчащие из-под коротко остриженных волос уши, настороженный взгляд, поджарое тело. На плоской груди болтался пластиковый прямоугольник с надписью «Дебора. Директор по персоналу». Чувак поначалу удивился, что с ходу попал на собеседование к такой шишке, но она объяснила ему, что это традиция компании – руководитель службы персонала встречается со всеми кандидатами, независимо от вакансии, на которую они претендуют.
– Вам повезло – у вас есть шанс стать частицей надежной, проверенной временем организации… – заявила она Чуваку. – Наша миссия – создавать высокотехнологичный и надежный продукт, полностью удовлетворяющий запросам наших клиентов, – вещала она в состоянии эйфории. – Мы хотим изменить жизнь к лучшему! Причем не только жизнь наших клиентов, но и жизнь наших сотрудников! Мы даем людям уверенность и надежность, мы делаем их жизнь лучше, помогая реализовывать устремления и мечты! Мы часть одной из лучших в мире финансовых компаний! Наш успех основан на профессионализме, гармонии и счастье всех ее сотрудников!
К концу речи лицо Деборы раскраснелось от возбуждения, а изо рта то и дело вылетали капли слюны.
«Жалко, что передо мной на собеседование не пришел вчерашний бородатый придурок! Сейчас бы она уже была трупом!» – размечтался Чувак, незаметно отодвигаясь подальше.
– Лояльность, свобода, энергия и общая цель – вот понятия, определяющие взаимодействие сотрудников внутри нашей команды. Посмотрите налево…
Чувак давно приметил черную керамическую вазу, стоявшую в нише напротив окна и более уместную в морге, а не в комнате для собеседований, но подумал, что это дань новым тенденциям дизайна.
– В этой урне, – торжественно провозгласила Дебора, – хранится прах Патрика Маккейна, одного из наших лучших менеджеров. Год назад, во время пожара в нашем офисе, Патрик погиб, спасая важные документы…
– То есть? – из вежливости поинтересовался Чувак.
– Квартальные отчеты по продажам.
Сдвинувшиеся на переносице брови свидетельствовали, что Дебора не терпит, когда ее перебивают.
«Если бы я закончил колледж, я бы знал, что такого ценного заключено в квартальных отчетах по продажам, раз их спасают ценой собственной жизни», – подумал Чувак.
– Неизменно высокие стандарты и постоянное сокращение издержек позволяют нам с неизменным успехом опережать конкурентов.
Дебора внезапно замолчала, видимо ожидая реакции Чувака на ее речь. Чувак молчал. Ему очень хотелось наконец-то узнать, сколько денег будет приносить эта работа, но интуиция подсказывала, что торопиться с подобным вопросом не следует.
– Я дам вам несколько тестов, необходимых для оценки вашей профессиональной пригодности. Вы не возражаете?
– Нет, – улыбнулся претендент.
Он любил тесты за их демократизм, честность и простоту. Читаешь вопрос, потом выбираешь подходящий ответ, а если не знаешь ответа – действуешь наугад. Совсем как в телевизионной викторине «Кто хочет стать миллионером?».
– Отлично.
На стол перед Чуваком легли тоненькая стопка листков и одноразовая ручка с обгрызенным концом, которой, должно быть, успело попользоваться множество соискателей.
– Я оставлю вас на четверть часа, – сказала Дебора и ушла, повиливая на ходу бедрами.
Она вернулась, когда Чувак размышлял над вопросом: «Что, по-вашему, привело к краху Древнего Рима?» Чувак быстро обвел кружочком ответ номер четыре: «Отсутствие в те времена одноразовой посуды» и признался:
– Я еще не успел закончить.
– Ничего страшного, – отмахнулась Дебора. – Время поджимает, а я еще не рассказала вам об условиях. Вы, конечно же, понимаете, что в течение первого месяца ввиду недостатка опыта сотрудник не может работать с полной отдачей. Поэтому первый месяц мы называем не работой, а стажировкой и оплачиваем по минимуму: три доллара в час плюс бесплатные обеды. Логично, не так ли?
– Не совсем. Насколько мне известно, минимальная оплата в нашей стране составляет семь долларов в час.
– Что? – Брови Деборы удивленно взметнулись вверх. – Ты ставишь мне условия?
– Значит, целый месяц я должен буду вкалывать ради пары долларов, жесткого бифштекса и кучки жареного картофеля?! – возмутился Чувак. – Ну уж нет!
Дебора недовольно фыркнула и величественно указала Чуваку пальцем на дверь. Его замутило от ненависти. Он без слов встал из-за стола, но вместо того, чтобы направиться к выходу, подошел к нише с урной, снял с нее крышку и аккуратно высыпал серый пепел, он же прах Патрика Маккейна, на макушку Деборы. А потом с размаху надел урну ей на голову! И ему тут же полегчало…
Пришлось отправляться по второму адресу, вычитанному в той же газете. Супермаркету «Катарсис фудз» требовались работники в торговый зал. Размышляя о том, какие сюрпризы поджидают его на новом месте, Чувак шел по тротуару, стараясь не встречаться взглядом ни с кем из прохожих.
Вчерашний день начисто отбил охоту общаться с кем-нибудь из местных жителей без крайней необходимости. Чувак даже потратился на карту Катарсиса, чтобы не спрашивать ни у кого дорогу. Теперь у них с Чампом осталось всего семь долларов.
«Сегодня во что бы то ни стало надо найти работу, – подумал Чувак и поспешил уточнить: – За которую платят деньги».
«Катарсис фудз» затерялся среди офисных зданий почти в самом центре города. Ничего особенного – серая коробка с требующей мытья вывеской, небольшая автостоянка заставлена машинами, в торговом зале носятся озабоченные покупатели. Толстый охранник в черно-серой униформе сразу же проводил Чувака в кабинет менеджера, менеджер сплавил его похожему на скелет супервайзеру, а скелет, узнав о том, что Чуваку уже доводилось трудиться в подобных заведениях, предложил:
– Можешь начать прямо сейчас, правда, сегодня получишь за полдня.
Чувак поспешил согласиться. Табло электронных часов, висевших в торговом зале, показывало 1:32 Р.М., так что ничего жульнического в половинной оплате не было. Через четверть часа, в корпоративной красной футболке с буквами «КF» на спине, Чувак расставлял на стеллажах бутылки с колой.
После колы настал черед мясных полуфабрикатов, затем поредели ряды йогуртов, и их пришлось срочно восполнять. Чувак выкладывал последнюю коробку, когда услышал за спиной крики и грохот.
Он резко обернулся и увидел странную картину – покупатели в панике бежали наружу, побросав свои тележки и корзинки с покупками. Вместо них торговый зал заполнили юноши и девушки с одинаковыми зелеными повязками на головах. Некоторые из них принялись скандировать: «Позор!» и «Враги природы – вон из Катарсиса!», а большинство начало крушить все вокруг при помощи бейсбольных бит. Другие начали расписывать стенки лозунгами краской из баллончиков. Трое девиц с битами подбежали к Чуваку. Он в ужасе вжался в угол, закрыл глаза и зажмурился в ожидании сокрушительного удара, но у нападавших, на его счастье, была другая цель – девицы хором проорали ему в лицо: «Позор! Позор! Позор!», разорвали в клочья корпоративную майку, а затем как следует прошлись битами по упаковкам йогуртов. Потом девицы куда-то исчезли, но появился парень с металлической канистрой в руках. Судя по запаху, в канистре был бензин. Щедро поплескав на стены и пол, парень заметил Чувака и рявкнул:
– Катись отсюда!
Чувак не заставил себя упрашивать. Сознавая, что за сегодняшнюю работу ему вряд ли заплатят, он прихватил из зала в качестве компенсации финансового ущерба упаковку из шести банок пива и большой кусок ветчины, выскочил через служебный вход, забежал в раздевалку за футболкой и плащом и пулей помчался вон. Отбежав на метров сто, он остановился, чтобы перевести дух, одеться и полюбоваться заревом пожара. Ему подумалось, что настоящий пожар ничуть не хуже лучше любого голливудского блокбастера. И вдруг у него за спиной раздался низкий мужской голос:
– Чертовы фанатики!
Чувак оглянулся и вздрогнул: рядом с ним стоял инопланетянин с зеленым лицом. В каждой руке он держал по бутылке виски. Приглядевшись, Чувак узнал в нем тощего, как смерть, супервайзера из «Катарсис фудз» и спросил, как дела.
– Какая-то сучка брызнула мне в лицо из пульверизатора, – пожаловался тот. – Хорошо хоть краской, а не парализующим газом.
Он покосился на пиво и ветчину в руках Чувака и понимающе ухмыльнулся.
– А кто это был? – спросил Чувак.
– Ты что, сегодня родился? – удивился супервайзер. – Это же экологические фанатики!
– Я всего второй день в вашем городе, – напомнил Чувак.
– Ах да! Так вот, глава экологических фанатиков Эл Круз делает грязную работу для нашего мэра Хомо, а городские власти в свою очередь позволяют Элу Крузу практически в открытую торговать травкой и прочей дрянью.
– Ясно, но при чем здесь супермаркет?
– Наш хозяин отказался дать денег на избирательную кампанию Хомо. А эти помешанные на экологии психи обвинили нас в торговле опасными для здоровья продуктами. Улавливаешь связь?
Чувак кивнул.
– Раз уж Хомо перешел к силовым методам, то наш старик наверняка поспешит избавиться от магазина. Не удивлюсь, если это случится прямо завтра. Ну, мне пора…
Возвращаясь домой, Чувак обошел стороной супермаркет «Фуллмарт» и аптеку, принадлежавшую грубияну с цыплячьей головой. Он заранее перешел на другую сторону улицы, и благодаря этому заметил объявление, вывешенное у входа в ночной клуб «Черная дыра». Объявление гласило:
«Если вы молоды, элегантны,
сообразительны и аккуратны,
то работа за стойкой бара в нашем клубе —
это то, что вам надо!
Спрашивайте Рэнди каждое утро с 9-00 до 11-00».
Бар – это здорово. Чистая, интересная работа, общение с состоятельными клиентами, возможность завести полезные знакомства… Чувак никогда не работал барменом, но был не прочь попробовать. Да и сам ночной клуб производил впечатление: солидное здание в классическом стиле с колоннами и портиком, мраморная облицовка, швейцар в форме вождя ирокезов у входа. Сразу видно – респектабельное место. К тому же барменам принято оставлять чаевые, так что здесь, если посчастливится, можно будет за неделю срубить бабки на починку трейлера.
«Интересно, сколько стоит новый двигатель?» – подумал Чувак и решил заглянуть в магазин по продаже подержанных автомобилей.
На его счастье, магазин еще не закрылся. Чувак вошел во двор, уставленный как более или менее приличными машинами, так и авторухлядью, которой давно уже было место на свалке. Он остановился, ожидая, когда к нему сейчас подойдет кто-то из персонала. Из приземистого здания автомагазина выскочил лысый розовощекий толстяк в джинсовом костюме и желтых мокасинах.
– Эй, чувак, ты ошибся, я заказывал пиццу! – заорал он возмущенно. – И пиво дерьмовое! Что за дела?
– Это мое пиво, – ответил Чувак, догадавшись, что его приняли за разносчика пиццы. – И я не из службы доставки. Я интересуюсь автомобилями.
– Извини! – Толстяк с виноватым видом поднял кверху пухлые ладони. – Просто обычно ко мне никто не заходит с пивом и закуской. Итак, какая машина тебе нужна?
– Мне вообще-то нужен двигатель, машина у меня уже есть…
Выслушав Чувака, толстяк почесал в затылке и сказал:
– Подержанный, но еще весьма неплохой двигатель, такой двигатель, на котором можно спокойно доехать до Монреаля и вернуться обратно, обойдется тебе в три… двести шестьдесят баксов вместе с установкой. И это только потому, что дела сейчас идут не лучшим образом и я хватаюсь за любое предложение.
– Двести шестьдесят не прокатит.
– Пусть будет двести пятьдесят, и больше я тебе даже цента не скину. Не забывай, что я беру с тебя за новый двигатель и его установку, а демонтаж старого я в расчет вообще не беру. Клянусь – даже родному брату я не назвал бы меньшей цены!
– Я согласен, – ответил Чувак, подозревая, что его развели не меньше чем на полтинник. – Как только разживусь деньгами, так сразу же и появлюсь.
– Удачи! – пожелал толстяк и удалился, мгновенно утратив всякий интерес к Чуваку…
Незадолго до того, как лечь спать, Чувак спросил Чампа:
– А знаешь, почему завалился Древний Рим, дружище?
Чамп молча смотрел на Чувака в ожидании продолжения.
– Из-за отсутствия одноразовой посуды!
Чамп вильнул хвостом и громко зевнул, выражая презрение к диким европейцам, на пару тысяч лет отставшим от счастливой Америки.
Глава 4
Черная дыра
За полчаса до появления Чувака в роскошном кабинете владельца клуба Рэнди Джонса тот беседовал со своим компаньоном Хэллсом Сэгвеем.
– Уже который месяц мы гоняемся за этим террористическим засранцем Усамой, и где результат? – вопрошал Рэнди, неторопливо посасывая сигару и запивая почти каждое слово фразы глотком кофе.
Настоящего кофе, черного, как задница дьявола, и горького, как участь человека, не умеющего врать. Кофе, приготовленного собственноручно в медной арабской посудине с широким основанием и узким горлом. И никакого сахара, убивающего вкус божественного напитка.
Рэнди, бывший морской котик, провел в Ираке три года в качестве контрактника, Blackwater», где и набрался вредных восточных привычек. Черт возьми, это же так приятно – валяться на пушистых коврах, подложив под голову и бок мягкие подушки, расшитые яркими узорами, пить кофе, курить кальян и вообще наслаждаться жизнью.
Любовь к наслаждениям и прохладное отношение к своим обязанностям привели к тому, что родная контора пинком выкинула ветерана на улицу. Лишь благодаря вмешательству шурина, сделавшего головокружительную карьеру в Федеральном бюро расследований, Рэнди взяли на работу в качестве агента этой почтенной организации. Более того, ему, как специалисту по ближневосточным делам, было предложено возглавить операцию по поимке Усамы, самого опасного и неуловимого арабского террориста, действовавшего на территории Соединенных Штатов.
Все нити этого дела вели в Катарсис, штат Аризона. Вот почему Рэнди перебрался в этот город, взяв с собой исполнительного тугодума Хэллса Сэгвея в качестве помощника. По предложению бывшего блэкватера для операционного прикрытия был приобретен ночной клуб «Черная дыра». И лишь после того как с тайного банковского счета, предназначенного для финансирования секретных операций ФБР, прежнему владельцу клуба были переведены деньги, Рэнди узнал, что купленное им заведение на самом деле является штаб-квартирой местных геев. Присущая Рэнди небрежность в сборе информации сказалась здесь не лучшим образом. Однако он пытался держать марку.
– Это даже к лучшему, – убеждал он себя и Хэллса. – Зато мы будем вне подозрений. Надежная крыша!
– Для поисков Усамы лучше было бы купить один из местных борделей, – отвечал с глубокомысленным видом Хэллс. – Вряд ли Усама или кто-то из его парней имеет хоть какое-то отношение к геям.
Вчера вечером Рэнди вполне заслуженно получил из Вашингтона нахлобучку за отсутствие результатов. Теперь надо было хоть как-то реабилитировать себя в глазах начальства с помощью активных действий, и поэтому с утра пораньше он устроил оперативное совещание. Разумеется, в своем обычном стиле – кофе, сигары, мягкие кресла. Не забыл он и про блюдо с восточными сладостями, купленными в ресторане быстрого питания «Талибанинганс».
Агенты обсудили положение. Никаких собственных идей у Рэнди не нашлось. Некоторое время оба молча курили сигары, переваривая кофе.
– Фигурант где-то рядом, – задумчиво произнес Хэллс. – Забился в свою нору и сидит там, как сурок. Поговаривают, что вчера днем бородатый тип в белом саване и чалме устроил стрельбу в «Фуллмаркете», а потом бегал по городу, размахивая револьвером.
Рэнди поморщился. С одной стороны, это даже хорошо, когда напарник туповат, не нужно опасаться, что он тебя подставит. Но постоянно думать за двоих тяжело, очень тяжело, просто невыносимо.
– Ну сам посуди, Хэллс, разве Усама такой идиот, чтобы пренебрегать простейшими правилами конспирации? Неужели он не догадался бы переодеться в нашу обычную американскую одежду перед выходом в город?
– А может, он настолько умен, что не маскируется, зная, что мы ожидаем от него маскировки?
– Не усложняй, Хэллс. – Рэнди удалось выпустить изо рта кольцо дыма почти идеальной формы, отчего его настроение немного улучшилось. – Усама не псих, а гений терроризма. Разве он способен на такую глупость?
– Однако прячется так, что мы никак не можем…
– Довольно, Хэллс! Мы сможем! Я говорю тебе, что мы сможем! И мы поймаем именно Усаму, а не какого-то индуса в чалме, который сбрендил от тоски по родине и учинил перестрелку среди бела дня!
– На тренингах нас учили мыслить логически, Рэнди.
– И что же?
– Если кто-то выглядит как Усама и ведет себя как Усама, то это и есть Усама.
– Ты считаешь, что Усама способен устроить заваруху в супермаркете? Или что он станет бегать с ножом в руках по улицам, как перебравший мескаля чиканос? Нет, это не его масштаб! Это мелко и недостойно Усамы. Вот стереть с лица земли город Парадайз – другое дело. Здесь чувствуется почерк Усамы, его стиль, его размах! И вообще, Хэллс, кроме логики неплохо еще изучать психологические портреты наших противников!
– Да, ты прав, – поспешил согласиться Хэллс, чтобы не огорчать начальника.
Хэллса мутило от горького и крепкого кофе, который он на дух не переносил. Но отказаться не мог из соображений субординации: он опасался потерять расположение Рэнди. Подумав, он предложил собрать сведения о стрелке в белой галабии. Шеф удовлетворенно кивнул, поднялся из кресла, давая понять, что совещание окончено.
Хэллс обменялся с шефом рукопожатием и отправился добывать информацию. В его понимании это означало слоняться по городу и слушать, что говорят вокруг. Информации добывалось много, правда, толку от нее не было никакого. Но Хэллс не унывал, он верил в свою звезду. Настанет день, и он, Хэллс Сэгвей, услышит нечто такое, что позволит ему выйти на тот замаскированный бункер (Хэллс был уверен, что Усама прячется именно в бункере), где притаился коварный враг.
В полукруглом холле к Хэллсу обратился охранник:
– Рэнди, тут тебя спрашивают! – Он показал рукой на рыжебородого парня в черных очках.
– Ошибка, – буркнул Хэллс. – Рэнди у себя.
Он давно привык, что их с шефом часто путают. Оба – плечистые брюнеты среднего роста с аккуратно подстриженными усами, всем видам одежды предпочитающие костюмы темно-серого цвета.
– Извините, – пробурчал охранник и сказал Чуваку: – Поднимитесь по лестнице на второй этаж, сверните в левое крыло и постучите в палисандровую дверь. Шеф там.
– Какую дверь?
– Там одна деревянная дверь, не ошибетесь! – отрезал охранник.
Чувак проследовал указанным маршрутом. Действительно – в левом крыле деревянной оказалась всего одна дверь, все остальные были пластиковыми. Чуваку понравилась медная, начищенная до блеска, дверная ручка в виде львиной лапы. Он поправил на носу очки, осторожно нажал на ручку и потянул дверь на себя. Затем просунул в открывшуюся щель голову, заглядывая в кабинет.
Это была украшенная восточными коврами комната, посреди которой стоял огромный письменный стол, похожий на тот, за которым в голливудских фильмах работает над проектом Декларации Независимости президент Джефферсон. Возле окна, в окружении трех красных кожаных кресел стоял второй стол – раз в пять меньше первого. Комната утопала в клубах табачного дыма, производимого атлетически сложенным усатым мужчиной в сером костюме, сидевшим на краю письменного стола. В правой руке он держал сигару, а левой потирал мочку уха.
– Заваливай, не стесняйся, – с открытой улыбкой кивнул посетителю хозяин кабинета.
– Могу я увидеть Рэнди? – вежливо спросил Чувак.
– Я и есть Рэнди! – ответил серый костюм и добавил: – Не стой в дверях, проходи.
– Я насчет работы в баре… – с надеждой в голосе произнес Чувак, закрывая за собой дверь.
– О, я так и думал! – оживился Рэнди.
Он спрыгнул со стола, раздавил сигару в пепельнице, подошел к одному из кресел, уселся в него и жестом предложил Чуваку занять соседнее.
– Кажется, тебя видели в «Розовом лисе», или я ошибаюсь? – с видом заговорщика спросил он.
– Навряд ли, – улыбнулся Чувак, которому понравились и кабинет, и его хозяин. – К тому же я совсем недавно в вашем городе.
– Так ты натурал? Это здорово! – восхитился Рэнди, хлопая Чувака по плечу.
Рука у него была как железная – плечо тут же заныло.
– Нам нужны парни такие, как ты, как легкий свежий воздух.
Мысль эта очень понравилась Чуваку, он несколько раз повторил ее про себя, чтобы не забыть.
– Раньше работал барменом?
Этого вопроса Чувак опасался больше всего.
– Нет, не приходилось, – ответил он.
– Сними очки! – вдруг потребовал Рэнди.
Чувак снял очки.
– Так и есть, – подтвердил Рэнди. – У тебя глаза честного человека. Если ты действительно никогда не работал барменом, то не умеешь мухлевать с напитками и подсовывать пьяным клиентам ослиную мочу под видом двадцатилетнего шотландского виски.
– Если надо, я бы мог научиться, – несмело предположил Чувак.
Ему совсем не хотелось подсовывать захмелевшим клиентам ослиную мочу под видом двадцатилетнего шотландского виски, но ему позарез нужны были деньги. По меньшей мере – три сотни долларов. Двести пятьдесят на ремонт трейлера и пятьдесят на закупку провизии.
– Не надо! – в притворном ужасе замахал руками Рэнди. – Наоборот – я сторонник честного бизнеса! Никаких махинаций с напитками, никакого обсчета! Твоего предшественника я уволил за то, что, прибавляя к пяти долларам десять, он всегда получал пятьдесят!
– А как с чаевыми? – Чувак решил внести ясность и в этот вопрос, чтобы сразу расставить точки над i.
– Чаевые – можно! – великодушно разрешил Рэнди. – Без чаевых бар – не бар. Ты можешь выйти на работу сегодня к пяти часам вечера, чтобы тебя успели ввести в курс дела? Я уже неделю сам торчу за стойкой, и, признаюсь, мне это сильно надоело. Да, вот еще – у вас есть черные брюки и белая шелковая рубашка?
– Шелковой нет… И брюк тоже.
Рэнди просканировал Чувака взглядом с ног до головы и улыбнулся:
– Ладно, так и быть, пока подберу тебе что-нибудь из своих запасов, а там видно будет…
– Так я принят? – Чувака немного насторожило, что Рэнди ни словом не обмолвился о том, сколько он намерен платить своему новому бармену.
– Да, – подтвердил Рэнди.
– А сколько я стою?
– Совсем забыл, – Рэнди звонко хлопнул себя по лбу. – Пятьдесят долларов в день, точнее – в ночь, плюс чаевые и возможность набить желудок за счет заведения перед уходом домой. Скоропортящейся еды у нас всегда остается много. Понедельник – выходной. Ну что – мы договорились?
– Договорились!
Не помня себя от счастья, Чувак потратил все оставшиеся у него деньги на хот-доги и пиво, полагая, что теперь уже нет нужды трястись над каждым центом. И помчался в свою нору на колесах, чтобы поскорее обрадовать Чампа. Ему надо было, если удастся, немного поспать впрок. Подумать только – пятьдесят долларов и чаевые! На чаевые можно жить, им с Чампом много не надо, а пятьдесят долларов откладывать на ремонт трейлера! И тогда через каких-то шесть дней, да-да – через шесть дней – можно будет сказать гудбай этому гадкому городу!
Впрочем, может, и не стоит так торопиться? Если откладывать по три сотни в неделю, то за полгода можно скопить на новый трейлер, точнее – на трейлер поновее и получше нынешнего. Три сотни умножаем на двадцать шесть – это семь тысяч восемьсот, без малого восемь тысяч. Черт возьми, это настоящие деньги! Катарсис уже не казался Чуваку таким противным. Город как город, можно подумать, что Парадайз чем-то был лучше…
В курс дела Чувака ввел Стив, администратор клуба. Он же выдал Чуваку униформу, обещанную Рэнди. Чувак подумал, что долговязому, прямому, как жердь, и унылому, как благотворительный утренник, Стиву больше подошла бы работа в похоронном бюро, а не в клубе, куда люди приходят, чтобы весело и приятно провести время.
Спустя час после открытия клуба Чувак понял, что он немного ошибся с работой. В «Черную дыру» люди приходили не только для того, чтобы весело и приятно провести время, но и чтобы найти себе партнера для интима.
Первый же клиент, подошедший к барной стойке, бесцеремонно похлопал Чувака по щеке и сказал:
– Обожаю масиков с бородкой. Она так приятно щекочет!
– Желаете выпить? – сухо спросил Чувак.
Он не любил, когда посторонние вторгались в его личное пространство, да еще и столь бесцеремонно. К тому же у наглеца были потные руки.
– Тоник без джина! – ответил клиент, бросая на прилавок десятку. – Сдачи не надо.
Следующий клиент, лысый, зверского вида здоровяк, с ног до головы покрытый татуировками, представился как Грег. Он перегнулся через стойку и ткнул Чувака пальцем в живот.
– Хороший пресс! Где качаешься?
– Дома! – ответил Чувак. – Что будете пить?
– Двойной «Чивас» без содовой!
Клиент швырнул на стойку двадцатку и предложил:
– Познакомимся поближе? Друзья обычно зовут меня Джюс.
– А я – бармен, и все зовут меня барменом, – представился с недовольной миной на лице Чувак. – И на работе я ни с кем не знакомлюсь!
– А после?
– Тем более!
Грег пожал плечами, не прикоснувшись к сдаче, взял свой виски и уселся за ближайший столик, продолжая пялиться оттуда на Чувака.
К полуночи у Чувака уже не осталось иллюзий относительно «Черной дыры»: это было месторождение содомитов. Он получил не менее полусотни предложений самого откровенного характера. Пятеро клиентов пообещали пристрелить его, если он не ответит взаимностью, а один белобрысый юноша пригрозил облить серной кислотой, если тот вздумает упрямиться.
В полночь началось «Огненное шоу». Под звуки бравурного марша Стив вынес в зал массивный старинный подсвечник с огромной зажженной свечой, установил его на одном из столов, трижды хлопнул в ладоши и объявил:
– Желающие участвовать вносят по пятьдесят долларов. Собранные деньги делятся пополам между победителем и заведением!
От желающих не было отбоя – в забаве решили поучаствовать чуть ли не все собравшиеся. Каждый передавал Стиву полтинник, взбирался на стул, приставленный к столу, обнажал задницу и, повернувшись к свече, пускал ветры, тут же превращавшиеся в огненный выхлоп. В упорном соревновании победил белобрысый юноша, обещавший расправиться столь радикальным образом с Чуваком. Перед тем как покинуть клуб, он подошел к Чуваку и прошипел:
– Ставлю на счетчик до завтра; если не согласишься, то пеняй на себя…
Многозначительный взгляд свидетельствовал о том, что он готов привести свою угрозу в действие, не раздумывая. Грег, тот самый, которого друзья называли Джюс, под утро напился в стельку и поклялся, что наймет мексиканских бандитов для того, чтобы они выкрали Чувака.
– Я посажу тебя на цепь в моем гараже. Посмотрим, насколько у тебя хватит упорства, – предупредил он.
Бармен окинул тоскливым взглядом помещение и встретился взглядом с Грегом. Тот шутливо погрозил ему огромным кулаком.
«Это место не для меня, – с горечью подумал Чувак. – Слишком много агрессивных педиков на одного».
За первый и, как оказалось, последний день за стойкой он, особо не напрягаясь, набрал шестьдесят пять долларов чаевых. Неплохое начало, но продолжать не хотелось. Будущее за стойкой в «Черной дыре» сулило сплошные неприятности, а неприятностей Чувак предпочитал избегать из принципа.
После того как клуб закрылся, Чувак навел порядок за стойкой, переоделся, вернул униформу Стиву, позавтракал сэндвичами с ветчиной и сыром, не забыв прихватить несколько штук для Чампа. Затем уселся на подоконник в холле и стал дожидаться прихода Рэнди. Когда тот появился, Чувак сообщил ему о своем решении отказаться от этой работы.
– Как знаешь, – с явным сожалением в голосе сказал Рэнди.
Достал бумажник, пошелестел купюрами и протянул бывшему бармену его заработок. Чувак поблагодарил, надел любимый плащ и поспешил домой, намереваясь после двух-трех часов сна снова отправиться на поиски работы. «Пятьдесят и шестьдесят пять – это будет сто пятнадцать долларов, – прикидывал он. – Для того чтобы убраться из Катарсиса, этих денег все равно мало, но с такими деньгами можно позволить себе сегодня отдохнуть».
Дверь трейлера была открыта. Чамп сидел на пороге и флегматично обозревал окрестности.
– Привет, Чампи, дружище, я принес тебе завтрак!
Выложив перед псиной сэндвичи, Чувак вошел внутрь, снял плащ, разулся и рухнул на диван. Чамп недовольно фыркнул. Словно прочитав его мысли Чувак, не открывая глаз, прошептал:
– Проклятый город. Его следовало бы назвать не Катарсисом, а Тартаросом!
