Андрей Рафаилович Мельников
Ретроперспектива
И успокоилась Итака
итак, все могут быть свободны…
и охватила паника Итаку,
не всю, конечно, но тяжелым мраком
гламурным женихам
предстал вдруг белый свет,
тот пир для них последним оказался,
обильным было угощенье
из острых стрел и копий,
которыми их потчевал суровый Одиссей,
не отставал и Телемах
по праву сына,
и замертво валились женихи,
что сватались так нагло к Пенелопе,
Афина лишь подначивала бойню,
считая праведной вершившуюся месть,
сам Зевс благословил
на царство Одиссея,
уняв негодование в сердцах
у родственников павших женихов,
вот так и успокоилась Итака…
18.01.17
Гиены
на выдох завещания,
на запах крови
тянутся гиены,
их гены так устроены –
не ведают стыда,
малейшие намеки на гниение
они воспринимают
«на ура»,
оскалив зубы, окружают жертву,
вгрызаются
в уже холодные бока,
для них чужая смерть
всегда так дорога,
поскольку продлевает жизнь
от морды до хвоста,
согласно конституции,
военному бюджету…
18.01.17
Катастрофически далек
звериной интуиции поверю,
когда сорвутся
со своих орбит орлы,
когда, предчувствуя посев
землетрясений,
взовьются змеи над землей –
возбуждены
тревожной дробью дрожи
в черной глубине,
когда земле дыхание
не впрок,
когда тревога
с каждым выдохом сильней –
даже отважный носорог
на месте замер – насторожен,
а человеку невдомек –
ему и ливень как елей,
не чувствует ни риска,
ни подвоха,
не чует
дальше собственного вдоха,
от окружающего мира
катастрофически
далек…
19.01.17
Чудеса
трещат крещенские морозы,
но лишь в теории…
а на дворе – весна,
тут впору вместо проруби
взять, да и примерить
росы,
ведь небо окропили
каплями дождя…
в январь отсутствие морозов –
исключение из правил,
что лед, что дождь, а суть одна –
вода,
куда всевышний крест направил,
там и вершатся
чудеса…
19.01.17
Предлагая себя
поднимается небо все выше,
наливается синью
Нева,
серебристые льдинки
чуть слышно
тают, шлейфами шелестя,
по шершавой воде
февраля,
отражаются зыбко фасады,
классицизмом, барокко
звеня,
вспомнить лики свои они рады,
извлекают осколки
льда,
вместо них предлагая
себя…
20.01.17
Скульптура изо льда
все контуры и грани
отточены до блеска,
играют мускулы
несокрушимостью своей,
кристаллы льда отваживают резко
любой намек
на бренность дней,
лоснится кожа на скулах исполина,
твердыне компромиссы
не нужны,
скульптура изо льда,
а не из мягкой глины –
в массаже чьих-то рук ей нет нужды,
вот, если бы еще морозы
подольше продержались,
вот, если бы от солнца
зонтик принесли,
а то в глазах уже мерещатся ручьи…
а зрители меняют восхищение
на жалость…
21.01.17
За что
размеренная поступь снегопада
напоминает иногда
гипноз –
как будто кто-то исполняет серенаду
для побелевших от ужаса
звезд,
они сорвались с высоты
покорным стадом,
земное пастбище доводит их
до слез –
совсем не это
им от жизни было надо,
не верят до сих пор, что это все
всерьез,
их миссия – сиять на небосклоне,
а на земле их втаптывают
в грязь,
за что же их с орбиты гордой
гонят,
за что им суждено
так низко
пасть…
22.01.17
С помощью гипноза
дрейфуют континенты, острова, атоллы –
решительно стоять на месте
не готовы,
пусть очень медленно, но держат курс
вперед – к пределам горизонта
новым,
туда, где из ледовых уст исходит треск и хруст…
когда ныряет в море айсберг
с головой,
а брызги взрыва поднимают жуткий вой,
такой, что стынет кровь
у альбатросов,
холодный ужас гложет, рвет покой,
и манит, манит… с помощью
гипноза…
24.01.17
Солнечные иды
как продолжение ветвей
темнели тени,
взлетали, падали, вязали в воздухе узлы,
ложились, обессилев
от борьбы,
на землю, в объятия растений
без лишних пояснений
и затей,
лишь осторожно, тихо отступая
от муравьиной пирамиды
около ствола,
боясь случайно, не со зла
нарушить солнечные
иды,
столь беззащитного подвида рая…
24.01.17
Сделать выбор
разврат… цивилизация…
граница между ними
конечно, есть, но где она…
вершины духа, плоть морского дна
так перемешаны, что иногда
практически неразделимы,
стихии темные и светлые
в борьбе –
как день и ночь
поочередно торжествуют,
лишь продолжительность триумфа
согласуя,
то с солнцем, то с луной…
без устали по воздуху гарцуют,
как будто предлагают сделать выбор
именно тебе…
25.01.17
Не дается в руки
ни буквы, ни слова,
ни знаки препинания,
ни предложения, объединенные
в роман
не приближают к сути,
к пониманью
того, как в воздухе
танцуют инь и ян,
их бесконечное круженье
вдыхаю жадно день
за днем,
они своим невидимым огнем
приводят этот мир
в движенье,
непостижимо это волшебство,
любые объяснения науки –
лишь отговорки,
чтобы сохранить лицо
перед улыбкою Чеширского кота,
что век от века
не дается в руки…
25.01.17
Лавина оглушительного зелья
и бьется пульс
на полную катушку,
ревут ветра, переходя на хрип,
если услышал, значит –
влип,
гармония, но не для нежных ушек –
тяжеловат железный ритм,
искрят раскаты жаркой кузни,
под молотом и атомам
тесно,
такое уж у звуков ремесло,
если не нравится –
excuse me…
поток плотнее, тяжелея селя
пропалывает пальмы
и луга,
и катит, катит, все круша,
и накрывает с головою
лавина оглушительного зелья!
25.01.17
На вольные хлеба
испарина проступит на воде,
когда костер котел
оближет,
его дыхание все ненасытнее, все ближе,
все глубже
проникает в толщу, где
растет в тревоге градус беспокойства,
и вирус паники охватит
пузырьки,
их переполнит пустота, и это войско,
не выдержав давления
тоски,
как драпанет, сверкая пятками –
по-свойски…
исход материи в другое измеренье –
как будто отделяется
бессмертная
душа
от бренной плоти, тяжело дыша
словно испытывая горечь
сожаленья
от окончательной потери якорей,
державших даже в шторм
на рейде,
но поторапливают свыше – поскорей
отчаливай на вольные хлеба –
туда, где свищет
ветер…
26.01.17
Ягненок и пастух
туман заматывает в вату
деревья, воздух,
фонари,
своим размашистым охватом,
не упустив ни тени
зги,
до шепота приглушены сигналы
любых намеков…
не спеши –
вглядись, прислушайся – упали
завесы «позади»
и «впереди»,
по сторонам – слепые стены,
сквозь них проходишь,
словно дух,
заблудший посреди вселенной
в одном лице: ягненок
и пастух…
28.01.17
Спириты
гипнотизируют
морские волны и костер
друг друга,
песчаный пляж
не то, чтобы судьей,
скорей свидетелем при них
притих,
внимая шепоту прибоя,
берег,
не может проронить ни звука,
как будто предвкушая
миг,
когда в ответ на приставания
прилива
костер, опешив, что-то прошипит,
и ночь замкнет свой круг,
спиритов проглотив
лениво…
29.01.17
Архив
нельзя,
нельзя оглядываться –
засосет, проглотит
вмиг водоворот
изжитых мифов и легенд,
нельзя,
нельзя сдержаться –
устоишь ли против
магического притяжения
планет…
они объяты
пульсирующей плазмой
страстей, событий
исторических
и нет
интриг и тайн разнообразных,
которые уже отчаялись
найти ответ…
что в будущем –
быть может, ничего,
а в прошлом
такой разгул загадочных стихий,
что лунным снегом
припорошен
земной возвышенный
архив…
29.01.17
Без лишних слов
тронешь паутину – затрепещет,
зазвенит узлами тонких струн…
в гулком эхе
лабиринта трещин
задрожит паук как звук,
на ветру холодном,
словно зодчий
очень хочет убедиться,
что пропорции не отклонились
ни на пядь,
а иначе впору снова
вспомнить спицы –
прошлое и настоящее связать…
но в сохранности пока
амфитеатр,
к бою гладиаторов готов,
солнце предлагает
свои латы
каждому без лишних слов…
30.01.17
Нарцисс
блестящий стиль, сверкающий узор,
аллитераций грациозные потоки,
и в роли акробата
язык эзопов отрабатывает
лакомые позы,
они забавно грозны –
гораздо грациозней всякой прозы,
хотя и подаются «кирпичом»,
бросаются в глаза изыски гравировки,
так щедро, не вникая, что почем,
строка шипит и тлеет как фитиль,
набита пируэтами рука –
как будто птеродактиль репетирует кадриль
азартно, упоительно и ловко –
вот вам секрет гламурной обстановки…
неистощима щедрость рифм –
подобно нимфам на пленере
Нарциссу примеряют нимб –
какой восторг! – и все остолбенели,
а тот уставился на воду – тоже поражен,
что вместо глубины
ему позирует гримаса, вторя отраженью…
рябит в глазах, берет за горло
и ломает шею,
и душит, душит, душит…
на томной ноте
стынет стон.
31.01.17
Сила тяжести
далекие
ворчливые
раскаты грома
перебирают варианты,
куда свои могучие куранты
надежнее и аккуратно к сроку,
не как-нибудь с наскока,
а полновесно – как итог
преподнести…
пока,
как будто
в оркестровой яме
идет настройка, проба сил –
вот пискнул скрипки
голос вяло,
а вот и контрабас азартно пробасил,
волна созвучий с привкусом
металла
гуляет в небе… туча задрожала,
и ливень словно струны
силу тяжести
излил…
06.02.17
О, времена, о, нравы
изящная словесность
больше не имеет веса,
лишь горечи
осадок
остался на устах,
от стройного величественного леса,
чей воздух был смолисто-сладок,
остались лишь пеньки,
да перегноя прах,
в который раз
(о, времена, о, нравы)
приходится безрадостно
признать,
увы, конечно же, вы правы –
сейчас кроме дурманящей
отравы
уже не ищут ничего
ни толпы черни, ни угорающая
знать…
07.02.17
Пол
на подиум выходят…
нет – вплывают
образчики (так уверяют)
мужской высокой моды –
павлиньи перья, шали из батиста,
в алмазах и рубинах
панталоны,
цветами радуги переливаются
поклоны,
повисли трели
одобрительного свиста,
кружат изнеженные торсы,
сверкают брюки-
неглиже,
что ни король,
так откровенно гол,
невольно – так, случайно
появляются вопросы:
какого… тренда?
Еще или
уже?
Быть может, кто-то просто
перепутал пол?
07.02.16
Не действует совсем
затейливо
переливаются узоры,
расправил крылья
над землей сюрреализм,
и облака клубятся
словно горы,
ни дать ни взять – валькирий
эскадрилья,
сквозняк разносит аутизм,
призывы к разуму, увы,
до простодушия
наивны –
кто ж их услышит
среди воя нерестящихся сирен,
и Сцилла, и Харибда
атакуют нивы,
античные герои тут давно
излишни –
тут логика не действует
совсем…
11.02.17
Бесчестье
лирический герой или эпическая жертва…
смотря по выражению лица –
врожденные черты он легкомысленно и щедро
перековал в ухмылку подлеца,
дворец хрустальный светлый и изящный
на откуп отдал ливням из свинца,
осколки заметая в долгий ящик…
великие открытия вели его в тупик,
распахивая бездну для свободного паденья,
соблазн всевластия его настиг,
затмил собой малейшие сомненья,
казалось, вот он – найден огненный рычаг,
а с ним в комплекте – точка приложенья,
но поворот пошел крушить очаг…
двадцатый век свой аппетит не тормозил,
успев наворотить необратимых бедствий,
обрюзг, отяжелел и выбился из сил,
смирился с тем, какими зверствами известен,
пороки и грехи он сам себе простил…
не передал ли веку новому бесчестье?
12.02.17
Сухомятка воздуха
пересохло горло горного ручья,
запершило шепотом
каменное русло,
скоротечной речи бешено рыча
кружев не обрушить
ни письменно, ни устно,
паутина трещин ловит лишь песок,
шорохи посыпались
вниз по склону,
жаркий,
обжигающий скомканный глоток
пробегает судорогой
по дороге к стону,
сухомятка воздуха, ни следа воды –
ледники на отдыхе,
в отпуске дожди…
19.02.17
Небесные пронзительные трубы
набеги варваров расшатывают стены,
имперские устои
оглушительно трещат,
сдает свои позиции разврат
полуживого Рима… голос крови
уже не слышен из-под ватной пены,
а племена вандалов налегке,
не ведая границ и бремени законов,
крушат, не разбирая на своем пути,
скульптуры, легионы, храмы… цель – смести
лавиной мести ненавистные оковы,
чтобы расчистить место на земле,
но свято место
с пустотой поступит грубо –
придумает, какими чудесами
в который раз себя занять,
и никогда не сможет никакая рать
отбить привычку бесконечными часами
питать огнем, водою, медью
небесные пронзительные трубы…
23.02.17
Искорка внимания
верлибр…
или звучным рифмам дань воздать,
отвергнув лимфатических узлов
громоздкую глухую вязь,
вместо чащобы слов, перекрестясь,
пойти на светлый зов
дорожки лунной, уходящей в даль –
по нивам моря в ритме волн,
чтобы соленой пеной по пути
быть посвященным в череду
созвучий… и предвидеть кораблей судьбу,
чтобы среди мифических легенд найти
античный город, но не Вавилон…
где языки сплелись клубками змей,
где ничего никто не понимает
из сказанного или написанного текста,
гораздо интереснее то место,
где зародилась искорка внимания
друг к другу, к наводненью дней…
28.02.17
Позорный столб
на лицах глянец, а в глазах…
Аллах? Или Христа ристалище?
А может, пробудился Будда?
Как бы ни так – как будто из-под спуда
навыкате, испепеляюще,
в конечном счете, обещая в прах
все обернуть без капли сожаленья,
игриво пляшут бесовские искры,
бенгальские колючие огни,
попробуй их обратно загони –
летят на дальних, и на близких
словно салют на фоне медленного тленья,
в разгаре карнавал несметных толп,
сверкает всюду мишура,
и пенится шампанское в бокалах,
улыбок голливудские оскалы,
невыносимая жара,
и ось земная как позорный столб…
01.03.17
Полоска света
секунда канула…
конечно, в бесконечность –
она еще вернется,
но только в облике ином,
преображенная круговоротом,
в согласии с предложенным контекстом…
бывают, хоть и редко дежавю,
когда минуты словно эхом налиты,
но точно знаешь,
что никогда здесь не был,
однако, то, что видишь, слышишь,
как будто бы с тобой на «ты»,
откуда-то с нависшей высоты
невидимый суфлер начнет шептать
забытый текст, звучащий так нелепо,
но продолжаешь слушать, напрягая душу,
пытаясь то ли вспомнить,
а не то предугадать,
полоску света, которой можно
было бы наполнить
пересечение грядущего с минувшим…
05.03.17
Стальная молитва
расступитесь с дороги торосы,
глыбы вечного сизого
льда,
ледокол готовит вопросы
на засыпку: любите
прозу?
Отвечайте – нет или да…
ноль эмоций, угрюмый
ступор…
а стихию поэзии? – Дрожь –
замерцали растерянно-
тупо,
заскрипели, залязгали зубы –
ледокол на поэму
похож!
У него шпангоуты – рифмы,
вдохновение так
и прет,
а форштевень соткан из ритмов,
нависая стальною
молитвой,
сокрушает с грохотом
лед!
06.03.17
Западники и славянофилы
убийственны и неопровержимы
у западников доводы – смирись…
технический прогресс и вольности режима
от Хартии Великой, действительно
пружиной
Европу вознесли за это время ввысь…
что могут возразить славянофилы…
напомнить по привычке о душе,
традиционно демонстрирующей ширь,
чем, как известно, славится Россия…
или
о православии,
забившем болт на западные билли,
за то, что вносят хаос в неземные оси –
словно вливают в медовуху нашатырь,
подобное, конечно же,
возносит
сознание любое до небес,
кому-то кажется,
что ангел приглашает в гости,
другим же ясно, что заманивает бес…
08.03.17
Грохот
презрев шипение песчаных волн,
пожар полуденных протуберанцев
и злой озноб на фоне лунных танцев,
сфинкс продолжает
свой законный произвол –
гипнозом останавливает спор…
ему переча, выдаешь себя,
вопросы и ответы – западня для диалога,
уж лучше промолчать, чтоб не сойти с ума –
поссориться и так совсем не долго,
когда слова у каждого
идут своей дорогой…
и сфинкс молчит…
уже давно – веками,
он занят созерцанием времен,
даже дыхания не слышно –
тоже в камень
решило воплотиться…
но дух как воздух раскален,
глазницы словно выжжены огнем…
наслушался и насмотрелся:
всюду суета,
она ему неинтересна…
а в сердце замерла эпоха,
по венам вместо крови
месть тысячелетий разлита –
прекрасно понимает – дело плохо…
в пустыню поступь
вдавливает
грохот…
09.03.17