Андрей Неклюдов
Скажи: люблю
рассказ
«178/22. Очаровательная девушка, блондинка, познакомится с интеллигентным щедрым мужчиной». И – номер телефона.
Артем оценил: смело. И предельно ясно, без всяких ужимок, абонентских ящиков и запросов фото. Мигнула даже шаловливая мысль: не позвонить ли?
Блондинка… Он локтем столкнул газету на пол и откинулся в кресле. Блондинок у него давно не было; попадались почему-то одни шатенки. Да и с проститутками не часто доводилось… Всего-то он сталкивался с ними два раза в жизни. Правда, оба случая крепко засели в памяти.
В первый раз, еще мальчишкой (ему тогда едва стукнуло пятнадцать) он попал в квартиру всем известной в районе гулены Тоньки по прозвищу Фанера. Эту костлявую большеротую девицу (в ней и вправду было что-то от фанеры), всегда попугаисто разодетую, вульгарно накрашенную, крикливую, любительницу куража и скандалов, Артемка на людях сторонился и даже побаивался. Но какое-то странное, едва ли не болезненное любопытство заставляло его тайно следить за ней. Так, он установил, что она вылавливает клиентов по ресторанам, чаще всего военных, и ведет к себе. Бывало, она приводила сразу двух. Бывало, выталкивала с ужасной руганью очередного гостя на лестничную площадку. А как-то, схоронившись в гуще кустов, он наблюдал на освещенных изнутри шторах ее окон теневой спектакль: две обнаженные фигуры – мужская и женская – как будто боролись, выкручивая друг другу руки.
…В тот день он подкарауливал Тоньку у ее подъезда, и внезапно был ею же пойман – опутан ее душным ядовито-синим боа, одурманен запахом вина, духов и табака, пропитавшим ее одежду и тело.
Зачем он ей понадобился, Артем до сих пор не мог понять, тем более что взять с него было нечего – и не только по части денег. Но удивительнее всего то, что обычно грубоватая бесцеремонная Фанера повела себя с ним по-матерински ласково, великодушно позволила обнять себя.
– Иди ж ты!.. – повторяла она с умилением. – Совсем птенец, а туда же.
Артем, воображавший себя почти уже взрослым мужчиной, пробовал возражать.
– Взрослый? А ты хоть видел голую женщину, взрослый мужчина? – вызывающе ухмыльнулась Фанера.
И Артем увидел. На всю жизнь ему запомнилось то оглушительное впечатление, какое произвели на него ее груди – совсем не такие, какие он лицезрел на картинках журналов – не конусом, не луковкой, не дыней, а похожие, скорее, на два кабачка или баклажана, слегка выгнутых вперед, с огромными, как блюдца, темными кружками и несоразмерно маленькими сосками на концах. Потрясенный, Артем прилип к ним взглядом, не находя сил оторваться.
– Поцелуй меня сюда, не бойся, – предложила ему Тонька один из баклажанов, любовно поддерживая его на ладони.
Он неловко ткнулся губами и носом в лиловый круг. И вдруг Фанера передернулась всем своим длинномерным телом и задрожала, как будто ужаленная змеей и готовая испустить дух.
– Еще, малыш, еще, – бормотала она, выгибаясь.
И «малыш» старался, тоже подрагивая – то ли от волнения, то ли от пробужденного желания.
А когда под ее руководством он совершил другое, хорошо ему известное теоретически, но ни разу еще не реализованное на практике действо, – и оплошал, скоропалительно разрядившись, Фанера не стала его ни высмеивать (как он того ожидал), ни прогонять. Она лишь гладила его с улыбкой на своих развратных тонких губах, приговаривая:
– Ничего, малыш, все хорошо… будет еще лучше… – и снова: – Малыш мой… мальчишечка… – внезапно она больно ухватила его обеими руками за уши и с силой развернула к себе: – Скажи, ведь ты любишь меня? А?… Я давно вижу, как ты на меня пялишься. Скажи, что любишь.
– Люблю, – с готовностью пролепетал Артем.
– Скажи: Тонечка, я очень люблю тебя.
– Тонечка, я очень тебя люблю, – повторил начинающий любовник, веря в ту минуту, будто он действительно любит эту всеми презираемую проститутку.
Кончила Тонька плохо (в смысле – жизнь), отравившись какими-то таблетками. Артем узнал об этом с большим запозданием и как-то не сильно скорбел. Но то, как она обошлась с ним, первая в его жизни партнерша, навсегда вселило в него какую-то невыразимую словами благодарность всем женщинам. Даже некрасивым. Даже совсем опустившимся. И те женщины, с которыми он сближался, чувствовали это и ценили.
Второй случай, как ни странно, не поколебал этого его отношения к слабому полу.
Дело происходило четыре года назад, еще при первой его жене. Собралась мужская компания (что-то отмечали), всю ночь выпивали, а под утро хозяин квартиры заказал по телефону девочек. Прибыли «ночные бабочки» в сопровождении трех детин, которые взяли деньги вперед и наказали обращаться с их подопечными бережно (дескать, они долго еще должны прослужить). Девочки оказались абсолютно «без тормозов»: открыто демонстрировали свои прелести, визжали, ругались матом – в общем, все, как и полагается при их профессии. Удивительным было другое – то, насколько вдруг преобразились компаньоны Артема, до этого вполне приличные с виду люди. Своими похабными жестами, сальными шутками они с лихвой превзошли проституток. Кульминацией ночи была затеянная групповая игра. Девиц, всех четырех, поставили в ряд с обнаженными задами, заставили нагнуться, а сами, с древками наперевес, двинулись вдоль этого ряда цепью (точнее, круговоротом)…
