Андрей Моисеев
Энтропия

– Может, не сегодня. У нас ещё есть время, – Миша сохранял напускной оптимизм или искренний. – Не бросай попыток, Мая.

Подбавив настроения, он ушёл. Бандиты быстро растворились по своим делам. Остались доктор и оживитель.

– Может, расскажешь, зачем Зубило выстрелил, когда ты поднимал Смуту? Твоя же просьба?

– Пока только так у меня получалось оживлять. Смесь плохих воспоминаний и страха. Случайно получалось и без резких звуков, но тут решил использовать всё.

Мая отвернулась от оживлённого. Тот не шевелился, взгляд врезался в дальнюю стену, рука замерла высоко.

– Ты не считаешь разумным развить свой дар?

– Это не дар. Посмотри на него! – вскинул руки и выпучил глаза Ал. – Зачем это вообще развивать?!

– Многие открытия совершались через неэтичные вещи. Иногда я забываю, где нахожусь. Понять тяжесть и важность пути через тернии к звёздам может не каждый учёный, что же говорить об обывателях типа бандитов?

– Я не бандит. Обыватель, но не бандит.

– Как хочешь. Твой дар может стать даром, если ты научишься использовать его себе на пользу.

Маленькая чёрная сумочка прятала в себе специальный врачебный молоток, внутри которого прятались мелкие сюрпризы. Мая выкрутила иголку. Смута не почувствовал укол. Или почувствовал, но проигнорировал боль.

– Неплохо бы понять, что происходит внутри него и как быстро он превратится в труху.

– Раз поддался гипнозу, значит, мозг ещё работает, – вмешался Ал в размышления.

– Молодец. Глаза у тебя всё-таки есть. Но это поверхность. Нужно узнать глубже. В нём столько вопросов, ответы там же. Нужно только успеть прежде, чем он развалится. Пса, которого ты оживил, убили выстрелом в голову?

– Ага. Парой выстрелов. Сначала ему прилетело в грудь, но он особо и не заметил.

– Если все части его мозга работают примерно одинаково, мы сможем достать информацию. Он скажет или напишет. Но некоторые эксперименты тянутся годами.

Перспектива лет напрягла Ала, точно у него были дела поважнее. Остался неозвученным вопрос: сколько же денег спрятали в общаке, если любое время окупалось? И знал ли Миша эту сумму?

Ал собрался уйти. Мая окрикнула:

– Не оставляй меня одну. Если он поведёт себя разъярённым псом, нельзя подвергать меня опасности. Позови кого-нибудь.

Она чуть махнула головой, чтобы волосы отлетели назад и свободно упали. Образ врача соударялся с образом горячей учительницы из порно. Алу казалось, что перед ним попеременно существуют два человека. Вероятно, такой образец стоило беречь. Он кивнул, обещаясь привести замену.

День закончился быстро. И оказался богатым на события.

В большом доме нашлось место для Ала. Он развалился на койке, закинул руки за голову. Глаза отяжелели. Разбудил его в неудачную фазу крик. С трудом собирая мозг воедино, он подорвался, но замер. Ещё секунда, чтобы стать человеком. Выстрел вернул Ала в мир полностью. Что происходило за дверью? Смута бушевал, разорвав Маю пополам? Череда выстрелов, крики.

Любопытство легко справилось с инстинктом самосохранения, хотя Ал оправдал это возможностью спасти кого-либо. Он тихо открыл дверь. Половина коридоров не освещалась, но он видел, что поблизости никого не было. Какая удача, что не скрипели полы. Котом Ал крался по коридору на звук. Выстрелы зачастили. Вряд ли Смута мог так долго сопротивляться всей банде.

Ал ошибся. Возможно. Смута мелькнул в проёме и снова исчез. Раздался выстрел, раздался крик. Через секунду он снова оказался в коридоре, замер, уставился на Ала. Внимательно изучал; глазам, особенно мёртвым глазам Смуты, тяжело было уловить хоть что-то. Или не ими он смотрел вовсе. Ал замер, как замирают коты во время охоты. Так они стояли несколько мгновений, не решаясь напасть.

В коридоре появился Миша. Весь вид Смуты выдавал расположение врага. Дёрнув выключатель, Миша прицелился.

– Бля, ты чё крадёшься? – возмутился он, опуская оружие. – Хоть бы крикнул, что свои!

– Да я думал, Смута разошёлся. Пошёл выручать, – Ал облегчённо выдохнул и сменил стойку охотника на стойку человека.

– Спасибо, но он на нашей стороне. Ребята в гости зашли. У тебя оружие есть?

– Бил бы я Зубило, будь у меня ствол?

– Ну, хуй знает. Пошли. Ебашь всех, кто полезет на тебя, наши все тебя знают.

Миша достал пистолет и отдал Алу. Взять его в руки оказалось той ещё сделкой с совестью, только времени размышлять не было. Не так, чтобы очень часто, но ему уже приходилось обращаться к оружию.

Смута пропал. Алу показалось, что даже в образе зомби и под гипнозом, он не одобрил вступление Лёшки в банду. Ведь когда-то отказался, а теперь с оружием в руках стоял среди бандитов.

– Где Мая? Жива хоть?

– Её в обиду не дадим, – Миша чуть улыбнулся. – Без неё Смута за нас биться не будет.

Серия выстрелов; Алу показалось, совсем рядом. Оба рванули на звук. Некто выстрелил в Смуту, но попал в грудь. Оживлённого это едва замедлило, хотя ноты удивления проявились, как у живого. Он прижал руки к груди, а только потом набросился. Неужели, почувствовал боль?

Ал прицелился. Приговор неизвестному человеку. Осталось спустить курок. Он заранее был уверен, что струсит. Так и вышло. Секунда. Миша выстрелил дважды, скинув груз убийства с плеч Ала. Момент падения человека без имени вплёлся в память и повторился. И как только военные добровольно проживают каждый день, творя такое? Ему нужно было время, чтобы прийти в себя. Но ещё больше он боялся выдать волну оживления и устроить здесь дом ужасов. Мышцы дёргались, не позволяя дышать нормально. Горсть покоя бы.

Смута и Миша ушли вперёд. У Ала появилась секунда перевести дух.

Адреналин угас. Ни один труп не поднялся. Он вновь направил пистолет перед собой и зашагал по коридору, куда свернули компаньоны. Здесь были ещё пара бандитов и Мая. Среди безумия этого дома она выглядела ещё загадочнее. И в ней было меньше страха, чем следовало бы. Девчонка глупая или самоуверенная, подумал Ал. Но до сих пор она была жива.

– Чё вообще происходит? – наконец, мог выведать Ал, если это затишье не было предвестником очередной бури.

– Вот тебе сейчас об этом охота поговорить? – возмутился Зубило на манер итальянца. – Пулю не слови, тогда и попиздеть можно будет.

В словах была доля правды. Затишье продолжалось, пока вдали не послышались шорохи, шаги, переговоры. Бандиты приготовились стрелять, но голоса резко усилились:

– Свои! Не палить!

Из-за угла показались двое не желавших умереть от пуль товарищей. Переживших перестрелку становилось всё больше.

– Теперь-то потрудитесь хоть что-то объяснить, – снова заладил Ал. – Что за хуйня?! Понимаю, что такая бандитская жизнь, но почему сегодня, когда мы важным делом заняты? Им нужен Смута? Они знают о Смуте?

Зубило раскрыл рот, но Миша его случайно опередил:

– Даже не все из наших знали. Вряд ли эти пришли за Смутой. Хуй знает. Найдём живых и спросим.

Бандиты немного подождали и выдвинулись. Когда все бандиты вышли из комнаты, жестом Миша остановил Ала. Ему и Мае стоило остаться в комнате под охраной Смуты или охранять Смуту. Отыскать выживших могли и без них.

– Не досталось тебе? – попытался завести разговор Ал.

Мая упёрла руки в талию, пробежала глазами снизу, точно к ювелиру в ломбард пришёл оборванец.

– Ты о себе переживай.

Глаза чуть выкатились, имитируя бурю негодования, хотя Ал заподозрил обман. Ему больше понравилось думать, что и она за него переживает.

– Э, – что-то очень похожее на слог вырвалось у Смуты.

Ал ещё не успел сообразить, а Мая уже стояла перед оживлённым. Её техника, вероятно, целиком строилась из движений, потому что сейчас она только размахивала руками.

– Как тебя зовут?

Вопрос без ответа. Даже большие неудачи после маленького успеха не казались катастрофой, а Мая и не думала сомневаться в своём успехе.

– Ша-ша, – тяжело и не по-человечьи пробубнил Смута. Звали его не так, да и словом это не было, только звуками. Но каково впечатление.

– Нужен ток, – скомандовала Мая. – Ал, вырви из лампы провод. Только сначала вытащи из розетки! Раздели его пополам!

Что-то непонятное Алу происходило в голове гипнолога. Хотя ожидать неожиданного от тока не стоило; Смуте грозил разряд, как человеку внутри машины скорой. Разряд, закричал кто-то красивый, притворявшийся доктором, в голове Ала. Оторвал провод. Мая приказала Смуте подойти к стене.

Двухсекундное ожидание. Бить током людей было весело, но только малым напряжением. Алу довелось пару раз замкнуть на себе бытовой ток – удовольствие условное. И что могло случиться с остановленным, замороженным и размороженным мозгом Смуты?! Ал надеялся, что хоть доктор знает. Сам бы он ещё пару дней подождал прежде, чем играть в Зевса.

Мая коснулась висков Смуты проводами. Через половину секунды розетка обесточилась, как того требовала безопасность, однако электроны успели сделать своё дело. Живой человек среагировал бы сильнее.

– Как тебя зовут?! – не спросила, а потребовала Мая.

Ал уловил другую интонацию в её голосе, отличную от той, которую он слышал в течение дня. Странно, ведь он уже успел поверить, что психиатры, особенно Мая, контролируют каждый элемент себя.

– Валера, – сказал Смута и сам удивился, дёрнул головой назад.

Сердце, отбивавшее ритм в груди Ала, дало сбой в виде проскока – замерло на четверть секунды. Невероятно. Он приблизился, чтобы посмотреть на Маю. То был уже другой человек. Смесь злого-злого гения, ставившего эксперименты на коварно пойманных людях, и ведьмы в теле юном и красивом. В Але вспыхнули и паника, и сомнение, но он молчал. Может, и его зацепил гипноз, потому что он стоял подобно Смуте, силясь заговорить. И где остальные в единственный момент, когда он в них нуждался?

– Смута, ты помнишь, как ты умер? – Мая тянула нить памяти. Алу казалось, что вот-вот предметы вокруг неё поднимутся и начнут кружиться. – А как убил последнего человека?

Отвечая односложно, воскрешённый точно скидывал пыль смерти, по кусочкам возвращался в этот мир. Могла ли Мая вернуть его полностью, чтобы он снова стал человеком, а не зомби? Был ли он человеком сейчас? Ал издал звук, пытаясь что-то спросить; Смута повернул жёлтые глаза на его губы. В этих глазах тоже была злость, даже большая, чем исходила от Маи.

– Хочешь убить его? – усмехнулась гипнолог, уловив взгляд Смуты.

– Нет.

– Какой ты добрый, но придётся. Убей его!

Вот зло и материализовалось. Какой интерес Мае в смерти Ала? Он бы спросил, да губы не настроились на разговор. Всё внимание переключилось на Смуту, который вздулся, приготовив мышцы к атаке. В голове остался лишь маленький уголок для размышлений. Оттуда ему казалось, что он последний, кого стоило убивать. Ведь поднять Смуту ещё раз или поднять кого-то знавшего важную информацию мог только он. Был ли это приказ Миши?

Размышления отошли на второй план, когда Смута прыгнул. Промахнулся. И при жизни этому здоровяку не удалось бы справиться с Алом, а с мёртвыми мышцами – тем более. Ал трижды выкинул руки в голову Смуты, того повело, но очень скоро он замахнулся в ответ. Это могло продолжаться непозволительно долго, пока оживитель не выбьется из сил или не снесёт голову воскрешённому.

Нырнув под летевшую руку, Ал ударом в колено подкосил Смуту. Тело потеряло баланс. Ал схватился за голову и вывернул, шея хрустнула. На секунду показалось – всё кончено. Но нет. Убитый дважды убитым не стал. Смута поднялся и ударил наотмашь. Ал увернулся. Неугомонный упырь, пронеслось у него в голове, а следом пронеслась ещё одна мысль и потребовала проверки. Тылом ладони он ударил Маю, прямо как Смута хотел ударить его.

Мая отлетела в стену и упала. Алу не хватило размаха или совести ударить её достаточно сильно, чтобы вырубить. Она схватилась за лицо с ушибленной стороны, поджала ноги и не торопилась говорить ничего.

Пока это не принесло результата. Только сделало хуже – у Смуты появилось окно, чтобы достать Ала. И он им воспользовался. Жесткие руки обняли и сдавили тело, и подняли над полом. Совсем рядом с Маей воскрешённый вдавил в стену своего оживителя. На лице что-то хрустнуло, а потом боль заплясала хоровод по большей поверхности тела и зацепила внутренности.

– Бля! – завопил Ал, смешав и боль, и злость, и просьбу о помощи.

Оттолкнувшись от стены, он нарушил баланс Смуты. Оба повалились на пол. Смуте всё ещё не хватало скорости. Ал ударил пальцами по глазам. И снова. Вообще, до сих пор он не мог поверить, что бьётся с собственным творением. И совсем не был уверен, что тому вообще нужны глаза для зрения. Пинок, и Ал перелетел через Смуту. После точных атак по глазам тот даже не думал стонать от боли, хотя импульсы должны были добежать до размороженного мозга. В школе ведь что-то говорили о нейронах и аксонах.

– Останови его! Или я доберусь до тебя! Убью тебя, чтобы самому не сдохнуть! – поднимаясь, огрызнулся Ал.

– Дебил! Моя смерть не выключит гипноз. Только я сама могу остановить его.

Остатки крови проступили среди желтизны побитых глаз. Красно-жёлтые глаза нечеловека. Смута превратился в того самого быка из детства Ала, только страшнее. Он даже расставил ноги на манер, приготовившись атаковать. Рывок. Ал не отбежал, а прыгнул. Колено грубо врезалось в подбородок. Кому было больнее? Готовые сдавить Ала руки потеряли тонус. Голова запрокинулась так далеко, что, наверняка, недоломанный позвоночник разделился надвое. Смуту повело назад. Он несколько раз отшагнул. И задержался немного в таком положении.

– Что происходит? – Зубило зашёл слишком поздно, чтобы понять драку. Он мог бы предположить, что Смуту постигло озарение, и возвращённый с того света теперь говорил с обитателями неба.

– Убей его! – Мая опередила всех.

Кто бы знал, что своих стоит бояться не меньше? Зубило уже спрятал пистолет за поясом. Это дало Смуте секунду. Бандит успел выстрелить, но попал в грудь. Ещё на примере пса все запомнили, что таким приёмом оживлённого не остановить. А большего Зубило не успел. Руки Смуты сдавили шею. Благо и Зубило был силён, схватился за запястья и попытался вывернуть их. И смог бы, только невозмутимое лицо воскрешённого с жёлто-красными глазами отбирало силу и уверенность. Ал ударил по голеням, словно то были футбольные мячи. Хватка ослабла, Зубило справился.

– Что за хуйня?! – попытался прокричать он раздробленным голосом.

Ал бил Смуту по голове, пока Зубило приходил в себя. Выглядело безумно. И в огне безумия Ал не думал, что это дядя Валера в малой оставшейся части. Он вспоминал мёртвые жёлто-красные глаза, которые сейчас мог видеть Зубило. Совершал ли Ал предательство?

– Стреляй! – грохнул он.

– Эй, – отскочило из-за спины.

Оживитель рефлекторно обернулся. В комнату вела лишь одна дверь, и через неё зашёл только Зубило. Значит, никто не мог говорить, кроме Маи. И Ал знал это, но не смог побороть рефлекс. Щелчок пальцами. Мая стояла в метре от него: разбитое лицо, мокрые обиженные глаза. А за щелчком – пустота.

В полной темноте плавали жёлтые глаза. Снова эти глаза. Они плавали не в голове, а в самой пустоте. К ним присоединились жёлто-красные глаза Смуты. Ал узнал их и разозлился. Столько сил и ярости потратил он, борясь за свою жизнь, но оказался здесь. Жажда возмездия заполнила его. Он сорвался с места к плавающим глазам. Земли не было. И неба не было. Ал и не дышал вовсе. Просто бежал, а глаза всё удалялись. Но усталости тоже не было, потому он мог бежать вечно.

Ал понял, что находится в компьютерной игре. Возможно, все его движения – лишь воля незаметного игрока. Например, тех жёлтых глаз; это могли быть глаза самого игрока.

– Сука! – огрызнулся Ал и побежал уже за ними в обратную сторону, но также на месте.

А потом прыгнул, однако остался слишком далеко. Тогда начал размахивать руками, колотя ничто.

Живот пронзил один жёлто-красный глаз, прошёл насквозь. И как он только смог приблизиться так быстро?! Ал схватился за рану. Он был уверен, что течёт кровь. Но ни на руках, ни вокруг её не было.

– Где моя кровь, сука? – возмутился он, падая вперёд.

В мире без звука ответа услышать не удалось. Две пары парящих глаз ещё немного помаячили впереди. Они смеялись, Ал чувствовал, хотя у них не было ни ртов, ни даже голов.

– Суки, – уже очень слабо выругался Ал. – Вам и уши не нужны, даже без них слышите.

Он ослеп. Снова ничто, но без летающих глаз. Когда вернулся звук, он заподозрил неладное. Он всё-таки не умер. А потом боль убедила его окончательно. Стоило пошевелиться, как отравленные тонкие иглы закололи от живота до головы. Ал застонал и услышал свой голос. Там, в мире без звука, с летающими глазами, он чувствовал свой голос другим.

– Эй! – попытался он попросить помощи, но сразу затих – память вернула его в минуту перед провалом.

Озлобленная Мая, оживший Смута, Зубило. Хреново, если тот умер. Бандитская смерть для бандита обычное дело, но не от ожившего трупа.

Как показалось, организм адаптировался к возвращению. Ал снова попытался пошевелиться – боль промчалась по тому же маршруту, но с меньшей силой. Не без труда он прислонил руку к животу; футболка хлюпала, под ней проявился эпицентр боли. Теперь уже импульсы взбесились в голове. Он вспомнил, как в сонном мире сквозь него пролетел глаз. Там крови не было, но здесь её вытекло предостаточно.

Надеюсь, летающих глаз нет, подумал Ал. В свете последних событий и всей жизни в целом исключить хоть что-то странное он не мог.

Чуть помотав головой, он осмотрелся. Дом походил на тот, в который Ал приехал с бандитами, в котором они бились против других бандитов, а потом против Смуты и Маи. Только прибавилось хаоса и совсем не осталось людей. Живых. Несколько невезучих лежали, как и он, но не пытались дышать. Разделять их участь Ал не хотел.

Силясь не замечать боль, оживитель упёрся на локти и приподнялся. На удачу из раны выдавилось совсем немного крови. Или она давно вытекла, или рана оказалась неглубокой. Ноги лениво подтянулись. Неуверенные движения – Ал поднялся. Предметы закружились вокруг, только пара жёлтых глаз замерла далеко впереди. Он ждал, что голова придёт в норму и фантомы исчезнут. Но они остались, даже когда головокружение прекратилось.

Из сумеречного мира они пришли за ним. Сейчас плавали точно в сотне метров, не замечая стен вокруг Ала. Он повернулся в другую сторону, точно надеялся, что они – лишь рисунки на стене. Но жёлтые глаза нагло и спокойно плыли сквозь всё, чтобы снова показаться раненому.

– Сука. Чё вам надо? – взбесился, дёрнулся, но схватился за живот от боли.

В том мире они не отвечали. С чего он взял, что смогут ответить в этом? Хотел крикнуть, но вспомнил, где находится, снова осёкся.

– Повезло вам, пидоры, что я на вас даже наорать не могу.

В коридорах было пусто. Куда все пропали? Только трупы в доме. Память навела фокус на драку со Смутой и появление Зубила. Странный выдался день.

На пути к внешнему миру живые так и не встретились. И полумёртвые тоже. Вдохнув чистого воздуха, Ал забылся, точно проживал обычное утро, когда ему не спалось и пришло время тренироваться.

Для начала он решил узнать, где находится. В сопровождении Миши не было необходимости ориентироваться, в отсутствие всех – появилась. Благо соседи не пропали следом за бандитами и даже вызвали скорую. Стоило Алу усесться на металлическом стуле во дворе добрых людей, глаза закрылись. Он растворился. Последними увидел жёлтые глаза. Те мчались на него, но не успели; в сон он провалился один.

Чей-то навязчивый голос попытался вытянуть его обратно. Но Ал не был готов. Дайте поспать, противился он, столько говна случилось, мне нужен перерыв. Голос не соглашался. Ал не разбирал слов – сюда доносились только вибрации. Оттого он раздражался ещё сильнее.

– Алексей. Алексей, – вибрации перешли в слова, резко усилились.

Буря из страха, желания сбежать и возбуждения взорвала пустоту. Ал открыл глаза. Ему казалось, что он готов сорваться и побежать, но смог лишь едва задёргать связанными конечностями. Бодрость, вводимая через дыру в руке, уступила место боли. Не сильной, даже едва противной, однако Ала это заставило вспомнить, что кто-то пробил в нём лишний путь для воздуха.

– Глаза? – испуганно пробубнил он и снова дёрнулся. Оковы пресекли движение и в этот раз.

Он не успел осмотреться, чтобы найти или не найти жёлтых ублюдков. Девушка в белой медицинской форме, совсем не похожая на Маю, захватила внимание. Ал снова дёрнулся, но уже рефлекторно. Он хотел драться, хотел в этот раз ударить по-настоящему. Даже переменился в лице. А потом зрение помогло; это точно была не она. Лишь ассоциация.

Сжиженная бодрость выветрилась. Ал почувствовал слабость, но держался.

– Зовите меня Ал. Так быстрее и проще.

Медсестра, долго вырывавшая его из пустоты, улыбнулась. Наверняка, у неё было много важных дел, но она сидела здесь. Ал ещё не разглядел всех черт её лица; голова работала с перебоями. Он даже прищурился, как то делали люди с плохим зрением. Безуспешно.

– Я так плохо вас вижу. Я точно не сплю? Или вы ненастоящая?

В ответ медсестра хихикнула. Выдержала паузу.

– Настоящая. Дело в лекарствах или в том, что вы потеряли много крови. Не так много, чтобы умереть, но хватило, чтобы отразилось на глазах, – её высокий голос так и светился чем-то апельсинового цвета. Столь противоположно голосу Маи. Они бы стали отличными врагами в кино.

– Как вас зовут? А то я даже не вижу, что написано на бейдже.

– Кристина.

– Отчество не нужно?

– Не надо. Мне слишком мало лет, чтобы ко мне обращаться по имени и отчеству.

– А как вы узнали моё имя?

– Скоряки передали. В смысле, скорая, врачи. Неправильно передали?

– Как раз верно. Удивительно только. Я без документов и без штанов, вроде, – Ал пощупал бёдра, где могли бы быть карманы.

– Может, сказал тот, кто скорую вызвал?

Точно в нерв попала Кристина. Размазанный мозг показал картинку, как грязный раненый оживитель ковылял к дому соседей. Благо, крови снаружи было больше, чем грязи, и они не приняли его за бродягу. Хорошие люди. Даже если и плохие, всё равно не поленились позвонить в скорою.

Пока Кристина мелькала из угла в угол палаты, Ал пытался сфокусироваться. Резкая потеря зрения беспокоила его больше новой дыры в животе. Особенно, пока он чувствовал только малую часть боли. На секунду ему удалось наладить зрение, подобрав положение век, но тогда же он увидел жёлтые глаза. Они тоже размылись, но не собирались оставлять Ала. Теперь он не так уж и хотел восстанавливать зрение. Веки заняли свободное положение, однако отныне Ал мог легко найти два жёлтых пятна среди размытости.

Закрыв глаза, Ал начал вспоминать всё, что было до пробуждения в луже собственной крови. Вспыхивали только фрагменты битвы со Смутой, момент, когда Зубило чуть не умер, щелчок Маи. Воспоминания из сумеречного мира тоже проскочили. Ал постарался задержать в голове именно их, ведь в этот момент в реальном мире происходило что-то важное и опасное. Сквозь пелену пролезла картинка, где они со Смутой бьют Зубило. Даже один на один ему не удалось справиться, а против двоих – шансов не осталось. Уже упавший на колени Зубило бросил сопротивляться. Ему на помощь пришли бандиты. Сходу они не смогли разобраться, почему так, кто здесь больше свой? Несомненно, свой был Зубило, но незадолго до этой минуты Смута так отчаянно бился против их врагов. Знали бы они, что творилось в голове у двоих, не мешкали бы ни секунды.

Они потянулись за оружием. Нападение уже отбито, незачем бегать с ним в руках по дому. Ал не дождался команды. Бесстрашным роботом он бросился на двоих, в возне то и дело попадал по чувствительным точкам. Стволы так и не пригодились бандитам – через минуту оба лежали без сознания.

Зубило всё ещё держался на коленях. Лучше бы упал, потому что Смута замахнулся, сложив из рук молот. Единогласным решением бандита решено казнить. Тяжёлые руки едва не проломили череп с первого же удара. Зубило, наконец, упал. Ала передёрнуло от воспоминания. Тогда он не смог среагировать или выразить чувств, но сейчас переживал.

Скорее всего, Смута и не думал проверять, жив поверженный или мёртв. Однако стоило тому вскинуть ногу, чтобы перешагнуть или раздавить Зубило, раздался выстрел. Ал вне своей воли дёрнулся на стрелявшего.

Каждому вошедшему трудно было отыскать врага. Заминка снова помогла Алу, но Миша уже подготовил пистолет. Выстрел пришёлся в живот загипнотизированному. Вместо боли по телу поползли черви, а глаза Миши превратились в жёлтые фонари и начали расти. И в больнице они тоже резко показались за закрытыми глазами и выросли, приблизились вплотную и впитались в Ала. Его охватил ужас. Он запрыгал в койке, напугав Кристину. В животе что-то хлюпнуло и заболело.

Волна ужаса длилась пару секунд. Кристина убежала и вернулась с врачом, но к тому моменту Ал уже успокоился. Однако врач всё равно провёл стандартные манипуляции.

– Вы в порядке?

– Да, – кивнул головой Ал и оглядел врача.

– Хорошо. Такое бывает от лекарств. Может повториться снова.

Как Кристина казалась слишком молодой для медсестры, так и доктор казался подозрительно молодым. Всем седых профессоров подавай, которые о каждой сопле могут лекцию на два часа растянуть. Этот же бросил пару слов, улыбнулся и спрятался где-то в коридоре. Но сразу вернулся.

– Все противоправные действия передаём полиции. Когда полицейские придут, зададут вам пару вопросов.

Ал почувствовал напряжение или неловкость в словах врача. Вероятно, он не привык иметь дело с чем-либо противозаконным.

– Хорошо. Постараюсь хоть что-то к этому времени вспомнить.

Удачно или не очень Ал солгал. И полицейским он собирался солгать. Хоть бандиты и не были ему друзьями, вмешивать сюда новых людей он не собирался. Да и объяснить оживление трупов – правильных и понятных слов для такого ещё не придумали.

Глаза как-то потеряли фокус, Ал заснул. Никакого контроля; вероятно, лекарство работало по принципу волн на воде. Он не успел вернуться в сумеречный мир, не встретился с жёлтыми глазами. Почти послешкольный обеденный сон.

Настойчивая рука трясла его, что даже заныла рана. Прорезался голос Кристины. Но трясла явно не она. Откуда в ней столько силы? Когда глаза открылись, над койкой навис тяжёлый человек с усами и голубыми глазами. Не жёлтые, подумал Ал, приходя в себя. А усатый человек в форме не унимался.

– Алексей!

– Он же ранен. У него даже нет сил открыть глаза! – защищала пациента сестра.

– Если бы у меня был весь день свободный, я бы подождал. Но я не могу. И вообще, не мешайте мне работать. Я же не учу вас вашу работу делать! – возмутился полицейский, но тише, чем мог бы.

– Так это и есть моя работа – ухаживать за пациентами. А вы ему только хуже делаете.

– Вы мне надоели, – выдохнул он и, не дав Кристине ни секунды на возмущение, окрикнул врача. – Леонид!

Отчество он забыл. И не планировал запоминать в ближайшее время. Врач отреагировал быстро. В перепалке полицейского и медсестры он занял сторону первого из соображений безопасности. И попросил Кристину выйти из палаты. Только под давлением авторитета та согласилась, но не постеснялась хмыкнуть, уходя.

Начался допрос. Полицейский уже что-то знал, Ал гнул свою линию. Получилось так: его просто привезли знакомые знакомых, накормили, спать уложили, а ночью живот прострелили. Такая история звучала явно лучше, чем правда. Поверил ли полицейский в эту чушь или нет? Пока он не пытался обозвать Ала бандитом, проблем не было. Так же решил и усатый полицейский – проблем не было. И ушёл, протяжно попрощавшись.

Юная защитница влетела в палату, только усатый вышел. Её запал ничуть не угас. Она готова была пойти против всех ради вверенного ей долга.

– Не сильно он вас утомил?

– Нет, – широко улыбнулся Ал, – он явно чувствовал, что я под вашей защитой. Вы бились за меня, как пума за своих котят.

На щеках Кристины проступил румянец. Её руки потеряли прежнюю силу и начали хаотично хватать предметы, как это могло быть у новичка в первый день самостоятельной работы.

– Я хочу встать. Не привык так долго отдыхать.

– Нет, нет, нет! – округлила глаза и губы Кристина. – Рану только зашили. Швы разойдутся. Придётся всё заново шить.

– И то верно. Думаю, хотя бы развязать меня можно. А то пора медитировать. Хотите со мной?

Кристина растерялась сильнее прежнего. Буйные пациенты, пытавшиеся подняться после наркоза и танцевать, удивляли мало, ведь встречались постоянно. А вот медитация для неё была только словом из кино.

Освобождённый от бинтов, имитировавших верёвку, чередой неуверенных движений Ал привёл себя в удобную позу.

– Только не пытайтесь сесть в позу лотоса, а то швы разойдутся.

– Даже и не думал. Для медитации подходит любая поза, в которой удобно, как мне кажется. Как со сном: кому как удобно, тот так и спит.

На время Ал затих, превратился в статую. От каменного будды его отличала только нетипичная поза и отсутствие улыбки. А Кристина чуть поглядела на него и отправилась в другие палаты. В тёплое время года случайно складывалось, что пациентов всегда было меньше. В палате Ал был один, и в остальных пациенты разместились поодиночке.

Отпустить разум в свободное плавание не удавалось. Своевольно тот начал искать подсказки в памяти, куда бы могли исчезнуть все вчерашние лица. В темноту вмешались жёлтые глаза. Так не вовремя. Или нет. Ал всё равно ничего не вспомнил. Разомкнув веки, он осмотрелся: Кристины не было, жёлтые фонари запаздывали с возвращением в реальный мир. Ал аккуратно поднялся. Ноги явно забыли, как правильно ходить. Пришлось подождать.

Пара неуверенных шагов – и голова сыграла в карусель. Сколько же крови вытекло из него?! Но скоро все неприятности отступили. Он тихо побрёл по коридору. Босые ноги то скользили, то прилипали к полу. Зря он не подумал о тапках; возвращаться за ними было долго и опрометчиво, вдруг и в них будет не менее скользко. Ал поплёлся дальше, заглядывая в палаты в поисках знакомых лиц.

Крыло закончилось, а среди пациентов он никого так и не узнал. Впереди только дверь наружу, однако босоногий оживитель в ночнушке не подходил для того мира. Хотя бы трусы надеть. С ним была несогласна Мая. Она появилась ровно из ничего. На самом деле просто открыла дверь, однако притуплённый разум не уловил быстрых деталей.

– Это же ты! – единственное, что смог выдавить он.

– Тихо, не ной. Мне нужна твоя помощь. И не вздумай прыжки свои вытворять, – Мая нахмурила брови для большей выразительности глаз и пригрозила указательным пальцем.

Яркая красная помада захватила внимание Ала. Целую секунду он не видел ничего более. До чего хитра, лисица, подумал он, ведь ни на ком другом эта помада не ляжет так заметно, как на тебе. Он даже не обратил внимания, что на лице не проглядывалось следов от удара. Мая сверлила его глазами и была напряжена, одной ногой упиралась в дверь, точно та могла закрыться и превратить её в узницу больницы.