Вначале был звук: маленькие иSTORYи – Андрей Макаревич

Я, наверное, не устану восхищаться талантом Андрея Макаревича. Может, я предвзят к нему? Может, сказывается то, что являюсь поклонником его творчества? Может быть и так. Но только считаю, что он и в прозе талантлив – глубоко и прочно. Хотя, может быть, насчёт последней фразы я и переборщил. Не знаю, что бы получилось у Андрея Вадимовича, напиши он какой-нибудь роман страниц на триста-пятьсот с сюжетом, с композицией и всем тем прочим, что описано в учебнике по предмету «Введение в литературоведение». А вот малые жанры, вроде рассказов и заметок, ему (Макаревичу то есть) удаются славно. Читаю – не начитаюсь, словно божественный нектар пью. Банальное сравнение – ну, что делать, не дал Бог таланта, в отличие от того, которому сейчас дифирамб пою. Или пишу. Макар рассуждает про звук во множестве его проявлениях, а в большей степени про музыкальные звуки. В общем, говорит о том, с чем всю жизнь сталкивается. Ну и, соответственно, в чём разбирается. Его коротенькое произведение – местами учебник, местами рассуждалки, местами новелла, местами мемуары. А всё вместе концентрат мысли. И образов. Да, насчёт образов Макар тоже мастер. Редкому прозаику удаётся передать свои ощущения и тем паче воспоминания таким образом, что они находят конкретное воплощение в сознании читателя. Тут опять получилось. Итак, вначале был звук. Своеобразная трактовка всем известного «Вначале Было Слово» (Ев. от Ионанна, 1:1). А что? В конце концов, слово – тоже звук. Или набор звуков. В общем, у Макара звук первичен. Как материя у материалиста. Одним только вступлением он сочно обосновывает преимущество звука над изображением. Таким образом, что каждое предложение из первой страницы можно спокойно выставить в цитатник. Каждый из нас когда-то слышал, что восемьдесят процентов информации поступает человеку через глаза. Не знаю, кто автор этой сентенции. И каким образом производились подсчеты, И вообще, что имеется в виду под информацией. Если исключительно содержащаяся в тексте – тогда да, конечно. Восемьдесят процентов – через глаза. А оставшиеся двадцать – через уши, по радио. Но мне кажется, что понятие «информация» – гораздо более широкое. И шум дождя сообщает тебе о том, что идет дождь, ничуть не хуже, чем круги на лужах, видимые глазами.

Если мы не хотим что-то видеть, мы закрываем глаза. Не руками, нет – у нас есть веки. А на ушах век нет, и руками затыкать их весьма неудобно. То есть природа разрешает нам иногда оставаться без зрения, и не разрешает без слуха. Значит, что с точки зрения природы важнее?

А дальше много разговоров про то, как это было. Как развивался звук и рок-н-ролл у нас и в Англии, как становились Битлы и что творится с музыкой сегодня. Повествование такое спокойное, что Макаревич у меня при этом ассоциируется не с музыкантом «Машины времени», который способен выдать зубодробительное соло на гитаре и протянуть на одном дыхании «когда последни-и-и-и-и-и-и-и-и-ий враг упал», а с Макаревичем-бардом, который в одиночестве выходит на сцену, берёт акустическую гитару и начинает примерно так: «Пустым обещаньям и сказкам не верьте»… Вот у книги такая бардовско-макаровская аура.Я отвлёкся.Он очень легко передаёт ощущения на бумагу. Он очень глубоко и понятно объясняет, например, почему, например, народ так полюбил песни «Ландыши» и «Подмосковные вечера» (оказывается, почти за то же, за что весь мир заслушивается «Бэссаме мучо»). Он говорит о музыке в целом. Музыка… помогает вспомнить самих себя – молодых и неотразимых. Качество самой музыки при этом не имеет, увы, значения.

Для каждого из нас лучше то, с чем он вырос, под чью музыку впервые поцеловал девушку и проснулся наутро рядом с ней. Музыка – лишь часть общей картины счастья.

Он много говорит о музыкальных инструментах – гитаре, барабанах, контрабасе и других. А самое ценное – он очень доступно и убедительно объясняет, как можно испортить хорошее стихотворение хорошей музыкой. И как пишутся песни. И что за прогресс-регресс испытывает звук сегодня. А звуки бывают разные. В том числе и синтезированные. …не станет хороший композитор, слышащий музыку стиха, уродовать этот стих своей хорошей, но ненужной этому стиху мелодией – он попросит поэта написать ему ТЕКСТ. А текст – это отнюдь не стихи второго сорта: это составляющая часть песни, и цельным произведением уже будет песня – удивительный гибрид слова и мелодии, и будучи из этой песни вынутым и представленным в виде стихотворения, текст в отрыве от своей мелодии будет выглядеть несовершенным. Поэтому меня раздражают тексты песен (даже самых лучших!), изданные в виде стихов.

Вечный спор на тему, что в песне главнее – музыка или слова, есть дискуссия о том, что важнее – ноги или крылья. Хвост, едрена мать.

Я большой нелюбитель модных ныне оккультных словечек типа «аура», «энергетика», но в хороших инструментах остается что-то от хороших музыкантов, на них игравших, вы уж мне поверьте.

От книжки немного веет безысходностью, как иногда из воспоминаний старых людей. В каком-то смысле Макар действительно старик. тут дело даже не в физическом возрасте. Просто много ума, много таланта и много жизненного опыта как бы автоматически всегда делают человека старше, чем он есть на самом деле. Вот и тут он с ностальгией человека в возрасте рассуждает о том звуке, который всё сильнее теряет и забывается. Но ещё не затерялся.

Хороший всё-таки дядька Андрей Макаревич.Я вот книжку решилась почитать только потому, что сам он мне как медиа-персонаж очень симпатичен, а других его творений я не читала. К сожалению. Ну или к счастью. Всё ещё впереди.Тут, собственно, помимо первой части «Вначале был Звук», в которой Андрей Вадимович излагает свой взгляд на музыку, мир и мироощущение, есть же и вторая часть – «Маленькие иSTORYи», тут как раз в небольших эссе и собралась вся прелесть этого издания (ну как для меня, естественно). В первой части, дело в том, что слишком много самого Макаревича: «Я вам сейчас объясню, как это надо понимать», «Вы, наверное подумали, что суть в этом, а суть на самом деле в том» и т.д. в этом же направлении. Меня это местами нервировала, при всём уважении на гуру не тянет он для широких масс.А истории душевные, и о друзьях, и об обидах, о воспоминаниях, наблюдениях, опыте. Живая, короче говоря, получилась вторая часть, буду ждать продолжения, он же вроде б для журнала эти статьи пишет, обещал, что to be continued, следовательно, буду ждать.

Такой человек не обманет.

Хорошая знакомая позавчера попросила приехать и собрать ей мебель из ИКЕИ. Это, конечно, свято, если женщина просит мужчину собрать ей кровать и полки, отказаться будет высшим проявлением невежливости. Приехал, разобрал кровать с того места, на котором бедняжка окончательно запуталась в десятке составляющих, собрал как правильно, положил матрас, потом поднял на руки знакомую и положил на кровать. Чисто испытать на прочность, а не для того о чем вы подумали. Оставалось только посмеяться, потому знакомая почему-то решила, что на кровати можно спать без навязываемой еще в магазине фанерной доски, но иначе матрас проваливается даже под знакомой веса пушинки. Посмеялись, знакомая убедилась, что доску придется покупать. Совершенно рядовая история, можно в блоге написать, можно в социальной сети, а можно и просто друзьям общим расказать, будет над чем посмеяться, пока не забудем.И вот совершенно такие же истории случались у Андрея Макаревича, а он взял да написал из них полкниги из «Вначеле был звук», которые я целиком прочел по дороге к знакомой и обратно. О том как взяли в аренду в ноябре тропического жука для съемок клипа, а он возбми и улети в огромный павильон, где его два часа искали и нашли погибшим смертью храбрых. Про то, как ему вырезали мозоль в России и Израиле. Про разницу в памяти у разных поколений. Про русские стены и их отсутствие в Америке. Про бедных и богатых, добрых и злых, талантливых и не очень. Словом, рассказы за жизнь и про Жизнь. Хорошие рассказы, читаются легко, прежде всего потому, что абсолютно не связаны с его, Андрея, звездным статусом – подобное случается со всеми нами. Только не каждый их записывает.А вторые полкниги, скорее первые по порядку – это размышления про Звук. Про разные инструменты, что его извлекают, и про первые знакомства с этими инструментами. Про саунд The Beatles и первые музыкальные опусы. Про старые пластинки и новые mp3ишки. Про квинты, кварты и прочие сложные музтермины, которые мы, на самом деле, не задумываясь, каждый день передаем голосом. Размышления про гитару, почему она стала самым популярным инструментом столетия и символом рок-музыки. Даже никогда не задумывался об этом, а ведь все просто – диапазон звучания гитары максимально схож с диапазоном человеческого голоса, а посему человек поющий под перебор шести струн так органичен. Словом, простые околомузыкальные истины, но именно поэтому их трудно замечать, ведь все кажется таким банальным. В небанальной книге.