Андрей Круз
Земля лишних. Трилогия
– Пока говорить с уверенностью рано, посмотрим, насколько они дадут нам ею пользоваться, – ответил он задумчиво. – Но то, что в качестве влиятельной местной ОПГ они известны – это факт: сила у них есть. А если вся эта сила подчинена задачам госбезопасности и полностью ею управляется, то это оказывается серьезным козырем. И в Нью-Рино они куда как сильны. Казино у них там, бега, клубы какие-то, тотализатор. Думаю, они еще на свое национальное возрождение так деньги зарабатывают. Но надо для начала встречу организовать, со всеми мерами безопасности. В общем, тебе сегодня время до конца дня на устройство жизни, а завтра начинай работать. И проставиться не забудь!
– Кстати, а где здесь лучше? – задал я главный вопрос. – Я же не в курсе местной питейной географии.
– Традиционно это всегда делается в «Портупее».
– Это что?
– А офицерский клуб мы так назвали, – объяснил Барабанов. – «Как надену портупею, все тупею и тупею». В центре находится.
– Задание понял.
– Тогда пошли товарища лейтенанта, сеньориту-бониту от Палыча спасем – и езжайте до завтра. На службу – к девяти. Удостоверение личности у нас и пропуском в расположение является. Посыльный вас в гостиницу закинет. Да, кстати, гостиницу оплачивать не надо, бесплатная.
– А чего это так? – поразился я.
– А кто еще, кроме нужных людей, в ней живет? – пояснил Николай. – Остальные в городе останавливаются, там есть еще пара неплохих отельчиков. В военном городке осваивайся, жить там неплохо. Спорткомплекс хороший, магазинчики неплохие. Мне нравится, а я уже четыре года здесь.
– Склад артвооружения когда открыт, так, чтобы не искать никого? – спросил я.
– Всегда, естественно, – ответил Барабанов. – Там дежурный. Хоть ночью приходи, – все же почти на войне живем, хоть и тихо здесь. А приказ на тебя уже в сети висит. У нас тут технический прогресс, понимаешь.
Территория России, протекторат Русской Армии, Пункт постоянной дислокации. 38-е число 5-го месяца, среда, 18:00
Ну, если на войне, как на войне, то визит на склад РАВ я решил не откладывать в долгий ящик. Красавицу нашу от командира, по словам Палыча, обещали отпустить через час, поэтому, выяснив дорогу у дежурного, я взял нашу отдельскую «Ниву» – обновить заодно – и скатался.
Начальник склада артвооружений, старший прапорщик лет сорока, считал сканером мое удостоверение личности, сверился с компьютером, где уже было распоряжение, и повел меня внутрь.
Склад впечатлял. Такому складу любая бригада спецназа обзавидовалась бы. Было все, чего душа пожелает. Я чувствовал себя ребенком, попавшим на кондитерскую фабрику. Начальник склада, старший прапорщик, спросил меня:
– Откуда начнем?
– Мне нужны «вал», восемь магазинов по двадцать к нему, ночник, – перечислил я заранее продуманный список потребностей.
Если уж пошел разговор об операциях тайных, то от бесшумного оружия беды не будет точно. Старший прапорщик покликал мышкой, сидя за столом, кивнул и спросил:
– Еще что? Выкладывайте сразу.
– «Гюрза»50 есть?
– Конечно, – кивнул он опять. – Как раз для егерей и держим. Остальные все с «Грачами».
– Тогда «Гюрзу» и пять магазинов. Цинк девять на двадцать один.
– Куда столько сразу-то? – поразился старший прапорщик. – Там пятьсот штук.
– Длительные командировки возможны – где я еще СП-10 там возьму? И практиковаться тоже надо: у вас под «Гюрзу» практических нет небось?
– Как это нет? – усмехнулся старший прапорщик. – Еще как есть – кто же даст практиковаться дорогими?
– Тогда двести СП-10 в пачках и цинк практических.
– Во, другое дело! – удовлетворенно кивнул он. – Похоже на правду. Еще что?
– Еще цинк СП-5.
– Сделаем, – продолжал кликать мышкой старший прапорщик. – Еще что-то?
– ПСС? – вспомнил я вовремя о маленьком и неудобном, но совершенно бесшумном пистолете.
– Есть, – подтвердил он.
– И пачку патронов к нему. Пары магазинов хватит, воевать им не будешь. Кобуру к нему на плечо.
– Есть со сменой вариантов ношения, пояс-плечо, – сказал старший прапорщик. – Удобная, хвалят ребята. Еще что-то?
– Все, – сказал я, но тут же спохватился: – Нет, не все. Что есть для самообороны? Я имею в виду, как альтернативное для снайпера. Компактное и достаточно мощное.
– 9А-9151 берите. Или «Вихрь», – ответил он. – Но «Вихри» у нас без глушителя, сразу предупреждаю. Я только слышал, что вроде к ним глушители делать начали, но к нам такое не попадало.
Я задумался. И то и другое – короткие автоматы под дозвуковой патрон 9x39, каким из «вала» палят. «Вихрь», по отзывам, чуть качественней, а «девятка» зато комплектуется еще и глушителем. Это может пригодиться. И к нему бы бронебойные…
– Тогда давайте «девятку», она совсем компактная и легкая, – добавил я. – И цинк СП-6.
– Смеешься? – спросил старший прапорщик с очередным кликом мышки, после чего спросил: – Дорогие они. ПАБ-9 у нас за валовый, местной работы. В цинке ровно тысяча. Кстати, СП-5 по пятьсот упакован.
– Без разницы, – пожал я плечами. – Все давайте.
– А просто автомат? – вроде бы удивился он.
– Есть у меня, – отмахнулся я.
– Не волнует, – заявил он. – АК-10352 с подствольником и боекомплект извольте получить, это каждому положено. Можете дома в оружейном шкафу держать – или как хотите, товарищ капитан. Даже у командующего есть. Вы недавно у нас?
– Да, недавно, – подтвердил я, понимая, что опять накосячил.
– Из вашего управления многие дополнительным оружием пользуются, кому что удобно, – пояснил он. – Приходят сюда и получают. Но, согласно приказу, один сто третий, один подствольный гранатомет ГП-25 и минимум один боекомплект должен быть у каждого.
Что я, спорить буду, что ли? А вот не буду. Очень даже все пригодится. Я вообще к этому автомату с наибольшим уважением.
– Хорошо, – кивнул я. – Тогда можно все выдавать.
– Тогда подождите.
Старший прапорщик взял за ручку стоявшую рядом низкую тележку и пошел между стеллажами. Ждать пришлось минут пятнадцать. Вернулся он с тележкой, нагруженной заказанным мной железом.
– Вот так, как заказывали, – гордо объявил он. – Распишитесь в получении. Сейчас, только номера зарегистрирую на вас, и можете забирать. К «Гюрзе» кобуру поясную тоже подберу, если будете с ним на службу ходить.
– Спасибо, не подумал сам. А с этой кобурой что делать? – показал я на уже имеющуюся, полученную на вещевом складе.
– Можете мне сдать, вещевой склад все равно их у меня получает.
– А это что? – показал я пальцем на чемоданчик из серого шершавого пластика, лежащий рядом с АК.
– Ка-Дэ-О, комплект дополнительного оборудования, – сказал старший прапор. – Не встречали еще наверняка. Это уже местное.
Он открыл чемоданчик, и я обнаружил внутри, в поролоновых гнездах, местный аналог американского SOPMOD – комплекта дополнительных приблуд для М4, но уже под «калашников»: коллиматорный прицел «Нить-А» с резиновой насадкой, ночник 1ПН93–2, компактный и прочный, как кувалда, четырехкратный оптический 1П29, длинную трубу прибора бесшумной стрельбы незнакомой мне конструкции и лежащую в отдельном гнезде прицельную планку под дозвуковые патроны, подствольник ГП-25 «Костер» и модифицированное пластиковое цевье с дополнительными креплениями под все подряд.
– Отлично! – решительно заявил я. – Давно пора. А что это за ПББС?
– Это уже здесь делают, – сказал старший прапорщик. – Не «садится», глушит хорошо, и вспышки вообще не видно. Он покрупней стандартного, заметили?
– Отлично, – повторил я. – Что покрупней стандартного, я заметил. Кстати, раз уж я при подствольнике, то надо бы и цинк «вогов».
– Не вопрос.
Минут десять у него ушло на регистрацию оружия, затем он довез все на тележке до машины. Помог перегрузить, и я вернулся к разведуправлению как раз вовремя – чтобы встретить Марию Пилар.
– Мария Бонита, до завтра нас здесь видеть не хотят, – объявил я ей.
– Я знаю, – улыбнулась она. – Куда мы едем?
– Сначала мне нужно в гостиницу, – сказал я. – Получил оружие – надо отвезти к своей машине. Нас посыльный отвезет.
Стоявший у машины утренний посыльный всем своим видом выражал готовность везти Марию Пилар куда угодно, а если бы не мое присутствие, то и прямо в ЗАГС. Он вновь отдал ей честь – по Уставу все же, так как Мария Пилар оказалась старше по званию, опять заслужил ослепительную улыбку. Мы погрузились в «тойоту», и он повез нас к гостинице.
С посыльным мы быстро перегрузили мое новообретенное имущество в «семисьпятку», на заднее сиденье, а Мария Пилар сказала, что дождется меня в кафе, поулыбалась, пожала руку солдату, окончательно переведя его в свое вечное оперативное подчинение, и вошла в гостиницу. Я тоже распрощался с солдатом и пошел следом за ней.
Мария Пилар уже сидела за столиком у окна и разговаривала с улыбающейся рядовой-официанткой. Я подошел, поздоровался с девушкой и подсел за столик. Перед нами уже стояли две чашки кофе. Я попробовал и в очередной раз удивился – кофе был потрясающим.
– Который раз удивляюсь, откуда здесь такой кофе? – наконец спросил я.
– Кофе выращивают в Новой Земле, на юге и в Бразилии, – ответила Мария Пилар. – Может быть, из-за климата, а может быть, из-за земли, но здесь он лучше, чем в Старом Свете. Вы мне на зубы не наговаривайте, капитан…
– Не заговаривайте…
– Как?
– Зубы не заговаривайте.
– Да, так лучше, – кивнула она. – Вы мне не заговаривайте зубы, а скажите, что вы намерены делать дальше?
– Мне выделили маленький коттедж, – сказал я. – Надо переезжать. Вы можете остаться в этой гостинице или перебраться в город, например.
– У вас сколько спален в доме, друг мой? – посмотрела она на меня, чуть наклоня голову.
– Я не видел еще, но говорят, что две.
– Одна будет моей, пока я здесь, – объявила она. – Станете возражать?
Чем мне нравилась Мария Пилар – это умением решать все проблемы самым простым способом. Как она решила, так все и будет, а мнение окружающих даже в порядке совещательного голоса – не уточняется. Решила вот, что едет ко мне, и все. Буду я возражать? Нет, естественно, хотя о разделении спален заранее предупредила. А я и на таких условиях согласен. И она знает, что я согласен. А откуда знает, что я согласен? А по статистике. Потому что все вокруг нее всегда и на все согласны. Вероятность поражения цели – единица. Просто ведь, правда?
Даже не дожидаясь ответа, Мария Пилар мысль развила:
– Сейчас отвезем вещи, устроимся, а потом отведите меня поужинать. Согласны?
Да согласен я, согласен. Куда я денусь с подводной лодки?
Территория России, протекторат Русской Армии, Пункт постоянной дислокации. 38-е число 5-го месяца, среда, 20:30
Сдав номера и загрузившись в две машины, мы покинули пределы расположения дивизии и выехали в город.
Город был новым, как и все в этом мире. Как и в других местах, здесь преобладала двухэтажная застройка максимально дешевыми способами, по-американски, щитовая на деревянном каркасе. Был маленький центр, в котором мелькнули вывески каких-то ресторанов, баров, кафе, магазинов. Затем потянулся жилой район. Дорога делила городок пополам, слева от нее стояли двухэтажные дома довольно интересной формы. Видимо, здесь проживали солдаты и сержанты. Справа же от дороги отходили широкие зеленые улицы, на которых почти вплотную один к одному стояли одинаковые небольшие коттеджи. Мелькнул указатель «Офицерский городок». Я доехал до указателя «4-я линия», свернул направо, пикап Марии Пилар повернул следом.
Улица выглядела обжитой. Перед некоторыми домами на газонах валялись детские игрушки, велосипеды, перед домами были припаркованы машины. Здесь преобладали «Нивы», было много «сузуки» испанской сборки под маркой «сантана» – и «самураи», и «джимни», и «витары». Я вспомнил, как Немцов говорил о том, что испанцы наладили их продажу и обслуживание. Попадались и мотоциклы-кроссовики, и квадроциклы.
Справа тянулась невысокая живая изгородь, за которой я видел футбольное поле, теннисные корты, баскетбольные площадки. Спорткомплекс не пустовал: площадки заняты были почти все. На улице играли дети, увидел я двух молодых мам с колясками. Похоже, что жизнь здесь уже наладилась и текла привычным всем чередом.
Я увидел номер «12» на стене одного из коттеджей и подъехал к нему. Мария Пилар припарковалась следом за мной. Мы вышли из машин, оглядели домик.
– Симпатичный, – сказала Мария Пилар.
Действительно неплохой. Совсем небольшой, построен каркасно-щитовым способом, обшит досками внахлест вместо сайдинга, покрашен в белый цвет. Белая же деревянная дверь, большие окна. Второй этаж увенчан двускатной крышей с крошечным балкончиком на фасаде. Гаража нет, но сбоку есть навес, под который вполне можно затолкать две машины, если одну за другой.
К нам подошла женщина лет тридцати с двумя белобрысыми мальчишками лет восьми, поздоровалась. Мы дружно ответили на приветствие.
– Вы наши новые соседи? – спросила она.
Ответить я не успел. Ответила Мария Пилар, причем утвердительно, без подробностей.
– Очень приятно, – улыбнулась женщина. – А вы очень красивая!
– Спасибо, – ответила Мария Пилар и посмотрела на мальчишек: – Славные мальчики.
– Разбойники.
Один из славных разбойников дернул другого за рукав и сипло прошептал так, что слышно было за квартал:
– Смотри! Егерь из разведбата! Знаешь, как круто?
– Мы через дом от вас живем, в четырнадцатом, – сказала женщина. – Заходите в гости, муж тоже рад будет. Он в командировке сейчас – они конвой повели, вернутся через неделю примерно. Заходите без церемоний.
– Спасибо, обязательно придем в гости. И вы к нам заходите!
Умница Мария Пилар. Сомнения нам неведомы. Мы уже и семья, и в гости к нам придут. И будем мы жить здесь долго и счастливо, ходя в гости и приглашая соседей на шашлыки. В разных спальнях. И разрабатывать совместные операции на кухне. Интересно, а кофе в постель в соседнюю спальню подавать потребуют или все же не надо?
Внутри домик тоже выглядел симпатично. Небольшая прихожая со шкафами и маленьким гостевым туалетом. Светлая гостиная, объединенная с кухней, с обеденным столом, диваном и двумя креслами перед телевизором. Даже телевизор был – не плазма, разумеется, а какой-то российский, лицензионной сборки, но не слишком маленький. И простенький камин, сложенный из красного кирпича. Телефон наличествовал. Вся мебель была недорогой, скорее даже дешевой, из светлого дерева и грубой ткани, в скандинавском стиле, но было заметно, что даже над этим стандартным интерьером кто-то подумал.
Неширокая лестница по левой стене вела на второй этаж, где на небольшую площадку выходили двери двух спален. Спальни были почти одинаковые, разве что в одной из них была ванная полноценная, а во второй – только с душевой кабиной. Мария Пилар заняла первую, отодвинув меня в сторону и бросив на широкую кровать свой рюкзак. Ладно, я даже у себя дома непривередлив, и занял вторую спальню.
В потолке был люк с вытяжной веревочкой. Я потянул, люк открылся, и выпала раздвижная лестница. И чердак имеется, достаточно просторный.
Еще на площадке был металлический шкаф с торчащими из замка ключами и написанным на нем белой краской инвентарным номером. Шкаф был условно прочным, хотя на самом деле открыть его было не сложнее почтового ящика. Понятно – от детей оружие прятать, не от грабителей. Хотя, как я понял, грабителями и прочими злодеями тут и не пахло: не те места. Внутри аккуратно устроены пирамиды, внизу ящик для боекомплекта, полочка с пистолетными подставками наверху. А что поделаешь – жилье военного из частей постоянной готовности.
Спустился вниз, вышел на заднее крыльцо. Хорошая открытая веранда, дающая много тени, очень простая садовая мебель на ней, все просто сколочено из досок. Несколько заросший газон, ограниченный невысоким белым штакетником. Три сотки, кажется. И мангал – поржавевший немного, но большой, на ножках из толстого стального уголка. И даже кочерга с совком на крючке висят, и дрова сложены под навесом.
Не роскошь совсем, больше на дачу похоже, но все же очень неплохо. Эх, такие бы условия да каждому офицеру Российской Армии там, за «воротами». Они бы даже за такое жилье служили, а если и зарплату человеческую добавить… Дел-то всего – один промышленный городок не бог весть каких размеров сумел почти дивизию оснастить, расселить, вооружить и зарплату платить. Ну и вояки, случись что, в долгу не останутся. Чужую армию здесь кормить не будут, точно.
Сбоку к дому была пристроена небольшая подсобка – видимо, для садового инвентаря. Я постепенно перетаскал туда из машины все, что наверняка в скором будущем не понадобится – вроде баллонов для подводного плавания и тюка с оборудованием. Пусть здесь хранится до прояснения его дальнейшей судьбы.
Пока перетаскивал вещи, Мария Пилар куда-то пропала. Исчезла и ее машина. Примерно через полчаса Mi Bonita вернулась, притащив с собой два больших бумажных пакета с ручками. Прошла с ними на кухню – и как фокусник, достающий много цветных платочков из кармана восхищенного зрителя, начала извлекать оттуда чашки, тарелки, столовые приборы и целую прорву других мелочей, не замечая моего ошалевшего взгляда. Разве что один раз, обернувшись ко мне, сказала:
– Здесь неплохой супермаркет.
Я прошу понять меня правильно. Нравится ли мне лейтенант государственной безопасности Мария Пилар Родригез? Нравится, так нравится, что дыхание перехватывает. Я постоянно ловил себя на том, что не любоваться ею не могу. Ее лицо, тело, руки, глаза, эмоции – все распространяет вокруг себя такую ауру женственности и сексуальности, что учащается пульс и путаются мысли, постепенно сливаясь в одну-единственную, о которой умолчу. Был бы я счастлив жить с ней в законном браке и умереть в один день? Честно? Затрудняюсь с ответом. По крайней мере, за всю недолгую историю нашего знакомства мое мнение по какому-либо вопросу еще ни разу в расчет не принималось. Равно как и ничье иное. Сама Мария Пилар Родригез жила исключительно собственным разумением, а окружающие были вынуждены руководствоваться им же.
Сейчас ее сознание сформировало какую-то удивительно специфическую картину наших взаимоотношений, в которую меня посвящать она не сочла необходимым, или просто недосуг ей было. Удивительно милый и непосредственный переезд ко мне, с выбором отдельной спальни. Обещание ходить в гости к соседям и приглашение их в гости к нам. А теперь приступ домовитости, закупка милых кухонных безделушек и наведение домашнего уюта. Хорошо, я не против уюта, только… дальше-то что? Как мне себя вести? Как будто ничего не происходит? Ведь за все время она не дала ни малейшего повода думать, что ей хотелось бы еще сблизиться, пусть даже не в одну спальню, так хоть… черт его знает… Запутала она меня окончательно. Будь что будет.
Вспомнил, что по пути проезжали почтовое отделение все с теми же магическими буквами NWM. Хлопнул себя по лбу, выбежал на улицу, сел в пикап и поехал туда.
К счастью, на этой почте не было необходимости пользоваться транслитом. Потратил я пять экю и отправил телеграмму со следующим текстом: «Доехал туда, где нужен. Надеюсь, нужен и там, куда сейчас пишу. Скучаю, приеду как можно скорее. Андрей». Адрес написал «До востребования». Приказ вышестоящего воинского начальника.
Похлопал по лежащему в кармане пакету с двумя уже полученными телеграммами, успокоился и вышел из почтового отделения. Не поддамся я на обескураживающие действия Марии Пилар. Буду стойким, и мыслить буду тоже сильно и позитивно. На соблазны не поведусь, и все такое. Вспомнил, как у нас командир одной танковой роты в Таманской дивизии любил говорить: «Танкиста в лоб не возьмешь!»
Погрузился в «семисьпятку» – и обратно домой поехал смотреть, как на кухне Мария Пилар домовитостью отличается.
На кухне стало действительно поуютней, а еще там появились запас кофе, кофемолка и турка для варки сего напитка по турецкому методу. Подумав, что, может быть, и я сделаю хоть что-то полезное по хозяйству, пошел и помыл перед домом обе машины при помощи шланга и найденной в сарайчике щетки. Даже в салонах убрался. Вот как, тоже не лыком шиты.
Сварил кофе и вышел на задний двор – на веранде посидеть, ощутить, что где-то все же осел, даже домом обзавелся. Едва расслабился, залюбовался видом на близлежащий лес, куда уже садилось солнце, заслушался пением птиц, довольно пронзительным, впрочем, – как дверь из дома на веранду распахнулась и оттуда вылетела Мария Пилар, села напротив, схватила мой кофе, быстро выпила, похвалила, как он сварен, и поинтересовалась – как же насчет обещанного ужина?
Ну вот, а я и забыл. Сказал, что готов ехать, и пошел собираться.
