Андрей Кивинов
Зона личной безопасности. Тревожная кнопка
Уважаемый читатель! Если по какой-либо причине вы не смогли прочитать книгу первую «Идеальный охотник» трилогии «Зона личной безопасности», ниже приводится список и краткие тактико-технические характеристики основных действующих лиц.
Бойков Николай Васильевич – 33 года, майор полиции, старший оперуполномоченный отдела собственной безопасности полиции (ОСБ) города Юрьевска. Человек со скачущим либидо и смещенным центром тяжести, говоря проще – ортодоксальный бабник, не желающий связывать свою счастливую жизнь с постоянной спутницей. В оперативной работе любит нестандартные комбинации, несмотря на то что те иногда приводят к нестандартным последствиям.
Горина Ольга Андреевна – 30 лет, майор полиции, старший оперуполномоченный отдела собственной безопасности. Женщина непростого характера и как следствие, сложной судьбы. В полицейских кругах имеет прозвище Графиня от слова «полиграф». Сотрудники, которых она курирует, воспринимают ее исключительно в негативном свете. Все, кроме Копейкина (см. ниже).
Родионова Светлана Юрьевна – 28 лет, оперативник отдела специальных операций ОСБ города Юрьевска, выпускница Средней специальной школы милиции. Имея симпатичную внешность, нагло пользуется этим в ходе проведения разовых внедрений и оперативных установок. Вынуждена жить двойной жизнью – по приказу никто, кроме самых близких родственников и коллег, не должен знать о месте ее работы. В силу чего – полная личная неустроенность.
Царев Борис Дмитриевич – 47 лет, полковник полиции, начальник отдела собственной безопасности города Юрьевска. Имеет массу заслуг перед отечеством и еще большую массу прозвищ. Самые популярные: Царь Борис, БиДе, Царь-пушка или просто Боря. Непримиримый борец с оборотнями, старается жить по совести, поэтому до сих пор не приобрел личную машину. Крепкий семьянин из двухкомнатной квартиры. Жена, дочь, больная спина.
Копейкин Кирилл Павлович – 32 года, капитан полиции, старший оперуполномоченный уголовного розыска территориального (Северного) отдела полиции. Бывший мотогонщик, в разводе, есть сын. Подозревается в ликвидации преступных лидеров, а в целом неплохой специалист, но слишком эмоционален, поэтому втихаря жрет антидепрессанты. Имеет нетрадиционные отношения с Гориной и традиционные с Бойковым. Последний мечтает его посадить, поквитавшись за личную обиду.
Чистов Антон Иванович – 50 лет, кандидат технических наук, мастер-умелец, отвечающий за шпионскую технику в ОСБ. В широких научных кругах известен тем, что подключил к Интернету утюг и обновил его до последней версии.
Слепнев Станислав Иванович – 35 лет, майор полиции, оперативник отдела по раскрытию убийств при Управлении внутренних дел города Юрьевска. Сам ничего давно не раскрывал, но курирует раскрытие другими резонансных убийств. Любит творчество Михаила Круга, особенно песню про централ. Кругл лицом и животом. Одним словом – эталон.
Автор гарантирует, что во время написания книги не принимал генно-модифицированных продуктов и прошел допинг-тест.
Автор выражает признательность Игорю Галанову.
Пролог
Курсор навигатора несколько раз моргнул и исчез с экрана.
– Пропали, – мрачновато заметил Сергей, сидевший на пассажирском кресле корейского хетчбэка.
– Здесь всегда плохо берет. Особенно после урагана. Вышку повалило, – пояснил Игорь, прибавляя газа и поглаживая лысую, как колено Розенбаума, голову.
– Зачем он вообще нужен? Одна дорога. Не заблудишься.
– Тренд… Должен быть, даже если можешь проехать вслепую. Опять-таки, аварии показывает, пробки.
– Да какие тут пробки? Лучше регистратор поставить. Больше пользы. И тоже тренд.
– Может быть. Вчера не успел. Но в следующий раз поставлю.
Стрелка спидометра, в отличие от стрелки навигатора, никуда не исчезала. И заползла далеко за предельно допустимую отметку.
– Не гони. Скользко после дождя.
– Не дрейфь, резина новая. А гаишников здесь никогда не стояло. Да и что нам гаишники? Верно?
Машина уверенно держала курс через жестоко потрепанный ураганом лес, хотя дорога местами не отвечала мировым стандартам. Совершенно не отвечала. Под каждой лужей могла скрываться коварная ямка, и хозяин авто рисковал оставить серьезную сумму в автосервисе. Пассажира это не очень волновало – тачка не его. Нравится ремонтировать – ради бога.
Поговаривали, что местные гаишники на общем собрании трудового коллектива постановили скинуться и отремонтировать трассу за свой счет. Никакой благотворительности. Львиную часть их доходов составляли штрафы за превышение скорости. Разумеется, личных доходов. А какое превышение на дороге, которую уместней назвать полигоном? Вместо запрещенной сотни, водители тащатся на ущербную двадцатку. И как прикажешь жить простому дорожному полицейскому? В общем, скинулись, нашли подрядчика. Но тот оказался жуликом и вором, сбежал с деньгами в столицу, где возглавил ячейку какой-то партии и на все вопросы о дороге отвечал воплями о происках политических врагов.
Встречные машины были редкостью, равно как и попутки. Впереди, километрах в пяти, – железнодорожный переезд, вероятно, возник затор возле шлагбаума. Да и время – раннее утро. Основной грузопоток пойдет через пару часов.
– Если переезд проскочим без помех, в десять будем на месте, – заверил Игорь, прибавляя еще немного.
Но тут же надавил на тормоз. В сотне метрах по ходу движения из кустарника коварно выглядывал нос патрульной машины ГИБДД.
– Черт! Откуда они? Да еще в такое время?
Экстренное торможение не помогло. Полицейский с радаром приветливо помахал полосатой палочкой, предлагая лихачам остановиться.
Игорь еще раз ругнулся, взял вправо, заехал на обочину, покосился на Сергея:
– Ваш выход, маэстро.
Гаишник неспешно, как и полагается уверенным в своей правоте людям, подошел к остановившейся иномарке. Он был одинок. В том смысле, что без напарника. Не исключено, тот спал в патрульных «жигулях».
– Лейтенант Гаврилов, – козырнул коп, – превышаем. Сильно превышаем.
Он показал радар, на котором отпечатались цифры «147».
Ответил Сергей:
– Извини, коллега. Спешим, – он развернул удостоверение, – участковый Михалев. Юрьевск.
Лейтенант явно огорчился. Радар тоже.
– В Зареченск едете?
– Туда. Командировочка.
– Слушай, коллега. Будь другом. Жена теще вещички собрала, а мне влом тащиться. Там одежда да для огорода кое-что. Адрес дам, это в центре. Выручи.
– Извини, – вступил в разговор Игорь, – мы в центр не поедем. Да и со временем напряг.
– Да ладно, – возразил Сергей, – что, жалко?
Повернулся к лейтенанту:
– Давай неси.
– Помоги, быстрее будет.
Сергей проворно выскочил из салона, убирая в нагрудный карман удостоверение. Направился следом за инспектором к его машине.
Игорь остался за рулем, не спуская с них глаз. Что-то настораживало в этой просьбе. Вещички передать в Зареченск? Значит, сам ты, милок, из Юрьевска. А что ж здесь пасетесь? Это ж не ваша территория, а как раз зареченская.
Он бросил взгляд на машину.
«И где ж твой напарник, лейтенант Гаврилов? В такой глухомани в одиночку ловить лихачей стремно. Лихачи разные бывают. И ствол не успеешь достать. Да и с формой одежды непорядок. Кепочка явно великовата, сейчас на нос свалится».
Блин, а это что?!
Резиночки. Две резиночки на переднем номере. Даже на голубом фоне они смотрелись весьма заметно, как белые полоски от купальника на загорелом женском теле.
Игорь все понял.
Выскочил из салона, на ходу выхватывая пистолет:
– Назад! Это не менты!!!
Сергей, уже подходивший к багажнику патрульных «жигулей», вздрогнул, обернулся.
– Быстро! Уходи!
Игорь держал ствол на изготовку, направляя его на гаишника. Сергей бросился обратно, по инерции прикрывая голову руками.
Лейтенант тоже выхватил пистолет. Только не из кобуры, а из бокового кармана форменных брюк. Присел на одно колено, прицелился в водителя.
Игорь выстрелил первым. Пуля скользнула по «жигулевскому» капоту и улетела в лес. Лейтенант тем не менее упал на траву и откатился за колесо. Кепочка слетела с головы – она действительно была на пару размеров больше.
Ответный выстрел прогремел не со стороны инспектора, а откуда-то сбоку, из леса. Он был единственным, но метким, видимо стрелок спокойно держал Игоря на мушке. Пуля попала последнему в плечо, пробила его насквозь и вошла в торс. Игорь вскрикнул, выронил оружие и завалился на бок.
Сергей подскочил к нему, подхватил выпавший пистолет и пару раз пальнул в сторону кустов, из которых стреляли в Игоря. Сделано это было скорее автоматически, нежели сознательно. Что толку палить в того, кого не видишь? Удирать надо, удирать, каким бы смельчаком не был. Или хотя бы укрыться за машиной.
И это стало роковой ошибкой. Лейтенант, оставшийся без призора, спокойно прицелился и выпустил пулю в спину участковому. Она попала точно между лопаток. Сергей попытался дотянуться до раны рукой, словно хотел сбросить с себя боль, но через мгновение рухнул рядом с лысым попутчиком.
Из кустов выскочил стрелок, сразивший Игоря. Ему было чуть больше тридцати, темно-зеленый костюм подчеркивал достоинства спортивной фигуры, а белые высокие кроссовки не подчеркивали ничего. Лейтенант поднялся с земли и тоже подбежал к лежащим.
Игорь уже не дышал, пуля попала в сердце. Сергей негромко хрипел. Парень в костюме прицелился из пистолета и пальнул ему в висок. На всякий случай проконтролировал и первого выстрелом в щеку.
– Сдурел, Гарик? Валить команды не было! – испуганно проорал гаишник.
– А сам чего стрелял?
– Так… Ты первый…
– Не будем считаться… Срубили они тебя, лейтенант Гаврилов. Не знаю как, но срубили. Давай берись!
Они подхватили труп Игоря и оттащили в бурелом. Со вторым сделали то же самое.
– Уходим, уходим! Тачка едет!
– Спокойно. Ты же в форме… Держи себя в руках, лейтенант.
Гарик открыл салон «корейки». Вытащил лежавшую на заднем сиденье черную спортивную сумку. Подхватил валявшийся на обочине пистолет.
– Вот теперь уходим. Кепочку не забудь.
Псевдогаишник сорвал с бампера «жигулей» липовые номера, швырнул их в салон. Подобрал кепочку с гербом России.
Через пять секунд они уже мчались по трассе в направлении Юрьевска.
А на лесной обочине осталась урчать корейская иномарка с заведенным двигателем и включенными габаритами. И на ее навигаторе по-прежнему не было курсора, словно не было и самой машины…
Глава первая
За два месяца до описанных событий
– Вот это ночной. Для всех типов кожи. Я такой маме подарила, она лет на десять помолодела! Серьезно! Моментально впитывается, текстура очень легкая. Здесь есть витаминная микроэмульсия и чуть-чуть магния для придания коже упругости. Но основа только из натуральных компонентов.
– И что за компоненты?
– Травы. Их собирают в Тибете строго в определенный срок.
– Это ж сколько надо травы! Вы представляете?
– Так и Тибет немаленький…
Видимо, никто из покупателей раньше не интересовался количеством травы в Тибете, поэтому и ответ прозвучал несколько глуповато. Но это и неважно. Главное, прозвучал моментально, с непробиваемой уверенностью в голосе. Как и должно быть у хорошего сетевого маркетолога. Или, говоря родным языком, – продавца всякой ерунды, распространяемой не через магазин.
В роли упомянутого маркетолога сегодня выступала кареглазая брюнетка лет тридцати, представившаяся Светланой, старшим менеджером по продажам. В роли покупателя – дама более старшего возраста, но менее привлекательная снаружи. Ей в большей степени помог бы нож пластического хирурга, нежели тибетские крема. Но нож – это больно и дорого, а крем – приятно и сравнительно дешево.
Сам акт купли-продажи проходил в гостиной трехэтажного особняка, жить в котором не побрезговал бы и король Артур. Интерьер был стилизован под средневековый охотничий замок. Гигантский камин, отполированные до зеркального блеска доспехи и оружие на стенах, оленьи рога и голова убитого безвинно медведя со вставленным в пасть флажком Гринпис. Чучело рыцаря у двери. Вместо ковра – шкуры несчастных животных. Батальное полотно размером два на три в массивной золоченой раме – битва при Пуатье. Под ним резной трон с подлокотниками в виде львиных голов. И прочие мелочи, типа небрежно прислоненного к подоконнику древнего арбалета или набора стилетов, воткнутых в доску-мишень. Плазменная панель, дабы соответствовать антуражу, была тоже вставлена в золоченую раму, а пульт стилизован под мушкет. Валявшийся на диване планшетник защищал костяной футляр, украшенный родовым гербом.
Хозяйка, однако, одеянием мало соответствовала дорогой обстановке. Сиротский, вылинявший халатик китайского производства, сильно поношенные шлепанцы на босу ногу, бигуди в волосах. Дамы, обитающие в подобных особняках, обычно предпочитают пеньюары из натурального шелка, а волосы укладывают в салонах красоты, благо их сейчас на каждом углу. И не пользуются услугами сетевых маркетологов. Из чего следовал вывод, что дом, скорее всего, леди не принадлежит. Либо она жадная до неприличия. А если не она, так ее вторая половина.
Жадная леди сидела в старинном кресле, старший менеджер Света – напротив, на дубовом табурете. Коробочки с кремами стояли на клеточках шахматного столика, словно фигуры, готовые к схватке. Возле брюнетки – старинный кубок с современным апельсиновым соком. Отличная сюжетная сцена из быта современности. Будь художник Вермеер нашим современником, он наверняка вдохновился бы на новый шедевр «Сетевой маркетинг».
Пока хозяйка, чьи глаза уже нуждались в линзах, пыталась разобрать надписи на упаковке, гостья рассматривала обстановку. На камине – фотографии в рамках. На одной из них породистый муж лет сорока пяти в окружении не менее породистых господ, некоторые из которых в полицейских мундирах. Фон – накрытые столы в дорогом ресторане, кажется «Лазурном берегу». Все улыбаются, словно статисты на съемках предвыборной рекламы правящей партии. На рекламе других партий персонажи, как правило, недовольные.
– Ваш муж полицейский? – кивнула на фото Светлана.
– Нет… Аркадий спонсировал День полиции… А есть что-нибудь от морщин под глазами?
– Конечно! – Брюнетка мгновенного выхватила с доски круглую коробочку. – Крем с очень высокой концентрацией растительного комплекса. Стимулирует синтез фибробластов. Плюс экстракт календулы и сливы.
Старинное правило маркетологов – чем больше непонятных слов, тем больше шансов на успех. Фибробласты…
– Календула тоже из Тибета?
– Нет… Наша, родная. Она успокаивает кожу.
Хозяйка взяла со столика зеркальце в роговой рамке, посмотрелась и без тени иронии произнесла:
– Да у меня вроде спокойная…
– Эффект почувствуете уже через неделю. А вот еще отличный крем. С минералами Мертвого моря.
Девушка протянула руку к дальней коробочке-фигуре, нечаянно зацепив локтем кубок с соком. Он опрокинулся на паркетный пол очень удачно. Точно в промежуток между шкурами.
– Ой, извините ради бога…
– Ничего страшного, – хозяйка быстро поднялась с кресла, – сейчас вытру.
Слуг в доме не имелось, что тоже намекало на прижимистость хозяев. Либо слуги приходили раз в неделю для уборки замка.
Едва дама покинула гостиную, маркетолог быстро достала из сумочки смартфон, на цыпочках подошла к камину и пересняла все фотографии, стоявшие на нем. Затем переместилась к дивану и включила планшетник, прислушиваясь к звуку шагов. Увы, ей не повезло, он оказался под паролем. Заметив возле дверей мусорную корзину, загримированную под деревянный бочонок, подошла к ней и осмотрела содержимое. Нашла несколько магазинных чеков и квитанций на оплату мобильника. Сунула в карман джинсов. Окурки вынимать не стала. Еще раз оглядела гостиную. Ее явно интересовали предметы, несущие информацию о хозяевах. На дорогие женские часики и ювелирные безделушки, лежавшие на дубовом комоде, она не обратила никакого внимания. С подобных предметов информацию считывал только старина Холмс.
Но много собрать не удалось, звук шлепанцев предупредил, что пора возвращаться к столику. Что и было незамедлительно проделано.
Хозяйка вернулась со шваброй и влажной тряпкой, когда-то работавшей полотенцем, теперь вышедшим на пенсию. Вытерла разлившийся сок, прислонила швабру к подоконнику. Вернулась к столику.
– Я беру этот и этот, – она пододвинула к себе две коробочки. Сколько с меня?
– Две семьсот. Но я бы советовала купить комплекс. Это всего на тысячу дороже, зато у вас будет все. Я и себе взяла такой же. Посмотрите – вот здесь была морщинка, – брюнетка пальчиком показала на уголок правого глаза, – а сейчас гладко, как у девочки.
– Хорошо, – пару секунд подумав, согласилась дама в халате. После повернулась к двери и дважды прокричала: – Аркадий! Аркаша!!!
На зов со второго этажа спустился рыцарь. Хозяин замка – тот самый породистый дядька, что улыбался с фотографий. Он предстал перед дамами в парчовом халате, тапочках с помпонами и сеточкой для укладки на предательски лысеющей голове. Выражение как у болельщика футбольной команды, всухую продувшей аутсайдеру. В правой руке айфон с доносящимися из него мрачными сардоническими звуками «Angry Birds».
Не поздоровавшись, он придирчиво осмотрел маркетолога, словно эмир свежую наложницу. Потом перевел взгляд на даму:
– Лен, я чего, мальчик? Сколько раз просил – подойти, спроси, а не ори на весь дом. Я работаю, между прочим.
– Ой, Аркаш, ну ладно… Дай пять тысяч, тут комплекс очень хороший. От морщин.
Хозяйка накинула еще тысячу, что подтверждало вывод о сквалыжности супруга.
– Ровно пять? Так не бывает.
– Четыре восемьсот. Я округлила.
– А от вредности комплексов нету? Я б тебе купил парочку. Сдачу не забудь взять.
Он извлек из халата «кирпичную» купюру, бросил на столик, еще раз посмотрел на маркетолога и убрался из тронного зала.
– Вот так всегда, – негромко произнесла дама, – вы бы видели, как он ухаживал до свадьбы. Словно принц багдадский. А теперь копейку не выпросишь… Увы, в быту принцев нет, одни нищие… У вас сдача будет?
– Конечно.
Отсчитав нужную сумму, Светочка поднялась с табурета и взяла сумку. У сетевого маркетинга и разведки есть объединяющий принцип – надо вовремя сваливать.
Во дворе парень лет тридцати ковырялся под капотом хозяйского джипа. Когда она проходила мимо, он мило улыбнулся и предложил отвезти куда угодно, хоть на край земли, хоть за край.
– Спасибо… Не беспокойтесь, – отказалась Светочка, – я поймаю частника.
– Как хотите… Опасно садиться в машину к незнакомцам.
Обвиненный в скупердяйстве рыцарь тем временем поднялся в рабочий кабинет, доиграл уровень на айфоне и подошел к окну. Приоткрыл жалюзи и посмотрел вниз. Девушка-продавец, увлекая за собой сумку на колесиках, пересекла замощенный камнем двор замка и скрылась за высокой оградой, стилизованной под крепостную стену. Через несколько секунд она показалась на дороге, ведущей к трассе. Там вскинула руку, останавливая попутку. Третья по счету машина – ярко-красная «девятка» – притормозила, девушка через пару минут, очевидно поторговавшись, забралась на заднее сиденье.
Хозяин замка опустил жалюзи, присел к рабочему столу и загрузил следующий уровень.
В салоне красной «девятки» сегодня пахло «Кензо» и голосила группа «Сиалекс». Накануне здесь витал дух туалетной воды «Адидас». Владелец авто чередовал запахи, благо не был женатым и мог тратить все заработную плату исключительно на себя, собрав дома внушительную коллекцию парфюма.
– Ну что? – Он посмотрел на пассажирку через зеркало заднего вида.
– Один комплекс продала.
– По Сантане что?
– Ничего… Он дома оказался. Не буду же я при нем спрашивать, кто из ментов приезжает в гости, и о чем они беседуют. Фотку пересняла. Со Дня милиции. Да пару чеков нашла.
Девушка протянула мобильник.
– Это я и так знаю…
– Я предупреждала. Надо ставить реальные задачи. А не абстрактные. Сходи туда – не знаю куда. Узнай то – не знаю что. Коля, если тебе в следующий раз понадобятся бумаги, чтобы натолкать в дело, так и скажи. Я напишу.
– Чего ты такая суровая сегодня?
– Вообще-то, установку сделать – не в цирк сходить. Можно и по голове заработать.
– Но не заработала же… Крем, обратно, продала… Свет, все нормально. Куда тебя? В отдел?
– Да, – буркнула поддельный менеджер.
Старший оперуполномоченный отдела собственной безопасности полиции Николай Васильевич Бойков, служивший родине в чине майора, еще раз глянул в зеркало и перестроился в левый ряд.
– А вообще, как у него?
– Рыцарский замок. Не хватает только медведя на цепи и лошадей в конюшне.
– Тоже мне, граф де Ля Фер…
Сантана, как и большинство состоятельных господ, начинал с малого предпринимательства – в девяностых, сколотив коллектив, обкладывал данью ларьки и заведения общепита. Поднявшись на ноги, попытался перейти к более серьезным вещам – углеводороды и лес. Но в процессе окучивания данной грядки был посажен на три года по политическим мотивам. После освобождения бизнес не бросил. Бензиновый рынок, увы, был застолблен, соваться туда смысла не имело, и тогда Аркаша решил заняться более перспективной и актуальной темой – распилом городского бюджета. Для чего снова сколотил коллектив. Но уже не столько из спортсменов, сколько из чиновников, в том числе носящих погоны. По его протекции назначался вице-губернатор, отвечающий за денежную отрасль, например ремонт дорог. Ну а дальше по отлаженной схеме. Тендер – перевод средств – отчет – рыцарский замок. Если кто-то чем-то был недоволен или протестовал против тендера, подключались спортсмены.
Но все это бездоказательные грязные слухи. А дороги мы ремонтируем. Просто у нас климат плохой.
Бойкова, прежде всего, интересовали члены коллектива, носящие погоны. Но совместная пьянка с рыцарем даже в очень дорогих ресторанах – это не повод для серьезного преследования. Нужно что-то более конкретное.
– Слушай, а крем настоящий? Или фикция?
– Не задавай идиотских вопросов.
Света злилась не только от того, что ничего не смогла узнать. И не потому, что выполняла, в общем-то, бесполезное задание. К этому она привыкла. Многим действительно нужна формальная отписка в дело. Показать активную работу.
Она злилась совсем по другой причине. Этот гад Бойков ничего, совершенно ничего не сказал по поводу ее новой прически. А она старалась, на салон потратила кучу времени и денег. Хоть бы для приличия комплимент сделал! А он про крема.
Крема, к слову, были настоящими. Пять лет, проведенных Светой в оперативно-поисковом управлении, не прошли даром. Она научилась обставляться. И сейчас, перейдя в ОСБ, а точнее в отделение специальных разработок, на полную использовала свой богатый опыт. Сетевой маркетинг – довольно удобный способ проникнуть в любое жилище для получения информации. Иногда достаточно позвонить человеку по городскому телефону и предложить косметику. Как, например, сегодня. Могут, правда, и послать, тогда в ход пойдет иная легенда. На случай, если человек решит перезвонить и проверить, оставлялся телефон диспетчера. Да и лишний заработок не огорчит. Приказами такой бизнес запрещен, но умный начальник поймет и простит. А их начальник не слыл дураком.
И даже в мелочах она старалась не фальшивить. Поэтому «поторговалась», прежде чем сесть в машину. И забралась на заднее сиденье. За ней могли наблюдать. Сантана не только в игрушки телефонные умеет играть. Иначе не жил бы в рыцарском замке.
Однако!.. Никаких знаков внимания! Ни одного! Словно она инструмент! Задание – отчет – новое задание!
Почему такая несправедливость? Чем она хуже других Колькиных барышень? И не уродка вроде. Что ему надо?
Как всякий опытный разведчик, Светочка всегда имела запасной вариант:
– Ой, Коль… Мы мимо меня поедем… Мистика какая-то. Я тогда пришла из кино, а холодильник сломался.
– И что тут мистического?
– Ну фильм-то про что был, помнишь? Про бунт машин.
В кино его затащила она. Поспорили однажды о какой-то ерунде. Условились, что в случае Колиного проигрыша он ведет ее на блокбастер. Он проиграл. Но, увы, культпоход в кино ограничился именно кино. Никаких поползновений с мужской стороны, никаких мест для поцелуев. Чисто по-пионерски. Даже до квартиры не проводил. И не потому, что сюжет оказался не про любовь.
– Ты в холодильниках разбираешься?
В холодильниках, если верить подруге-коллеге Ольге Гориной, Бойков разбирался.
– Ну так…
– Может, посмотришь?
– Да там просто все, – Коля даже не попытался притормозить, – внутри колесико. Скорей всего, оно на максимуме. Поверни на пару отделений против часовой стрелки – и никаких проблем.
– А если там нет колесика?
– Тогда это не холодильник, а микроволновка… Ха-ха-ха…
«Гад, гад, гад!!!»
Неприятно, когда тебя унижают, а ответить невозможно. Вдвойне обидно, если унижают в присутствии коллектива, используя при этом обороты, запрещенные с недавнего времени к употреблению в медийном пространстве.
Анатолий Сергеевич Сычев, начальник территориального отдела полиции, человек с походкой пингвина, упомянутые обороты уважал и с удовольствием употреблял по любому поводу и без. А уж если отчитывал подчиненного, то совершенно забывал про цензуру. У нас здесь не светский раут, не телешоу и не пресс-центр, у нас – рабочий кабинет. И плевать – есть коллектив или нет, хорошо тебе или плохо. Накосячил – получай с оттяжечкой!
Упомянутую походку он унаследовал от прадеда, якобы покорявшего Антарктиду и долгое время жившего среди императорских пингвинов. Да, похоже, не только походку. Когда Анатолий Сергеевич волновался или отчитывал подчиненных, непроизвольно хлопал руками по бедрам, словно пингвин крыльями. А нос с горбинкой, похожий на клюв, окончательно добивал имидж руководителя.
Объект начальственного гнева – молодой участковый инспектор Сережа Михалев, стоявший перед Сычевым, искренне не понимал, в чем его вина. Он съездил в больницу, откуда в отдел пришла телефонограмма о получении гражданином легких увечий. Поговорил с потерпевшим мужиком, записал объяснение, взял заявление, справку уточненного диагноза. Доложил… А теперь его имеют в хвост и в гриву, да еще в присутствии коллег.
– А чего я не так сделал-то?
– А ты еще не понял?! Запомни, милый мой, – Сычев кончиком галстука вытер слюну с подбородка, – прежде чем брать с человека заявление, поинтересуйся, чего он хочет. Спросил?
– Так там грабеж! По любому пришлось бы брать.
– Да что ты говоришь?! А если он от любовницы шел, и ему эти уголовные дела как серпом по бубенцам… Или, вообще, в курсе, кто его грабанул… Эх… А нам глухарь по тяжкому! Да еще перед итоговым совещанием за квартал!
– Если б не хотел, не написал бы…
Аргумент не прошел. Крылья в очередной раз стукнули по бедрам.
– А вы-то что не подсказали? – Пингвин перевел строгий взгляд на сидящих возле стены коллег Михалева – работающих с Сергеем на опорном пункте участковых Сапрыкина и Машкова.
– Так думали, Серега знает, – буркнул последний, вечно хмурый майор, напоминавший профессора Мориарти из отечественного фильма, – не первая же телефонограмма.
– Знает… Если вместо службы халтурить, то скоро свое звание забудешь!.. Кто, вообще, этот потерпевший? – Грозный клюв снова повернулся в сторону Михалева.
– Работяга… Строитель. Срубы делает, бани.
– Значит, дерево, – заключил шеф, – иди, как хочешь с ним договаривайся, но чтобы глухаря нам не было.
– Анатолий Сергеевич, а почему мне материал?
– А кому?!
– Операм… Тут же без лица… Неочевидное.
– Ты напортачил, а операм разгребать? Нет уж, милый мой! Сам давай! Завтра же поезжай в больницу! Садись.
Сергей опустился на стул. Он, конечно, уже разбирался с подобными материалами. Но все они были «с лицами». Муж жену побьет или сосед соседа. Всё очевидно. И вчера, передавая ему материал, дежурный сказал, что мужик знает, кто его отдубасил. Потом выяснилось, что девочка из приемного покоя больницы напутала. А мужика банально ограбили в подворотне неизвестные, когда он шел домой с парковки. Отобрали бумажник, мобильник, часы… Никого не запомнил. «Двое. Молодые, здоровые…» Отличные приметы! Ни у кого таких нет! Очнулся в «скорой», вызванной сочувствующими гражданами, не прошедшими мимо. Диагноз болезненный – перелом ребер, сотрясение мозга, ушиб мягких тканей. Никакого алкоголя в крови, никакой травки в моче.
И что должен был сделать Сергей? Спросить у ограбленного: «А что вы, собственно, хотите? И не желаете ли написать, что нечаянно упали?» Ага. Чтоб потом прокуратура спросила у него самого – а почему вы, товарищ участковый, занимаетесь укрывательством преступлений? Присесть захотели?
А спросить могут. Проверяют по любой ерунде, потерпевшим звонят. Время нынче либеральное и реформаторское.
С другой стороны, Сычева не пошлешь и не заявишь: «Закон превыше всего!» Завтра же снимет с очереди на жилье. Вот и весь закон. А Сережа ради жилплощади в участковые и шел. Других вариантов получить свой угол для него не существовало.
Значит, придется тащиться в больничку и обрабатывать работягу, рискуя заработать уголовную статью. Либо быстро найти грабителей, что с учетом обстоятельств так же реально, как отыскать на своем участке гробницу фараона.
Как в любом отечественном учреждении, большинство серьезных вопросов в отделе собственной безопасности города Юрьевска решалось в курилке. Производственные, личные и бытовые. Тем более что курилка располагалась во дворе, гарантируя относительную конфиденциальность разговора. И, даже если сотрудники не гробили себя никотином и продуктами горения, все равно приходили сюда – под табличку «Места для самоубийц». Прежнюю табличку «Место для курения» убрали после введения антитабачного закона.
Удачливый маркетолог Светлана Юрьевна Родионова сразу после возвращения направилась в этот заветный уголок, хотя не курила. Вызвонила по мобильнику подругу Ольгу Горину, оторвав ее от производственной гимнастики для пальцев.
– Не получилось с холодильником, – посетовала разведчица, едва Ольга Андреевна присела на лавочку, – не знаешь, он что-нибудь еще умеет? Или что любит? Бильярд, там, керлинг, футбол.
– Не майся дурью.
– Мне б подходик нащупать. Дальше дело техники. Где слезу пустить, где пошутить, где посочувствовать.
– Подходик, – усмехнулась подруга, как обычно усмехаются старики, глядя на новобранцев, мечтающих поспать, – это ж не стратегия компьютерная. Так бы все друг к другу коды подбирали… Свет, ты еще установку на него сделай и по учетам пробей… Он же тебе не фигурант. Не путай внедрение с жизнью. Ничего хорошего из этого не выйдет, уж поверь… И потом. Я одну вещь заметила. У нас ведь тоже девчонки есть. Свободные и симпатичные. А Колька, притом что бабник, в их сторону даже не смотрит. Я сначала не понимала, а потом их разговор с Чистовым услышала. Случайно. Нехорошо, конечно, но… Только между нами.
