Андрей Казаков
Вкус боли. Любовь есть боль, заставляющая жить

Освобождение

 
Живу и не живу как-будто,
в себе миксуя явь и сон.
Осталось долго ль видеть в цвете
сквозь хрусталя зрачок
небесный небосклон?
А он, то солнцем залит ярко,
то ватным облаком укрыт.
В надежде буду пребывать я,
что прах мой птицей полетит!
Туда,
туда,
за горизонты,
где есть свободно-добрый мир
и где не надо думать больше:
живёшь ты или раньше жил.
 

Отдых на веранде

 
Мир, размягчённый градусом —
искажённая призма времени.
Я плыву
словно в лодке с парусом
без проблем, суеты и бремени.
Кратковременен миг достоинства:
завтра снова в пучину слабостей.
Как велик, всё же, круг ничтожества;
как же мал свет душевных благостей.
 

Покидание

На память в связи с крушением в зрелом возрасте

 
Трагический апофеоз:
сон резко
оборвал мороз…
Как сладко-гОрька
кинопанорама,
в которой мы
живём вразнос.
Живём
и исчезаем сходу
как мотыльки
за снежною стеной.
Там дней обрыв;
оттуда нет возврата.
Там вечный
и седой
покой.
 

Покидание

Последствие

 
Мы – Че-ло-ве-чес-тво!
Это нам кажется.
Это мы себе всё придумали.
Есть существа, языками шумящие,
в млечных путях божеством обманУтые.
Власть от богатства бежать не пытается;
чернь от бедности в радость живёт;
свЯтой водой окропляется лоб.
Так вот блажим
в суматохе и сУете.
Сами не можем на что-то влиять.
Всему будет конец
без распятий, но в ужасе.
Это как глазом с соринкой моргать.
 

Похоронка

 
Не надо громких слов;
и заковыристых.
Не надо сладких нот
и, даже, милостивых.
Нужна лишь пойма благоденствий
через пути срединных действий.
Но некому центральный мяч водить.
Ведь проще кол в кишки забить.
И править
в молчаливой тени дня.
Как хороша на кладбище весна!
 

Правильный путь

 
Я брёл по чаще;
вышел на поляну
и, посмотрев на лес
зелёно-голубой,
услышал пенье ангелов
на небесах,
чуть справа,
а через мгновение —
над самой головой.
И опустилась радость
на дУшу во страданье,
и отошёл от сердца
поганый волчий вой.
Я понял, что стою
на доброты изъянах.
Я понял, что иду
по правильной кривой.
 

Правильный путь

Пробуждение

Думать смертью, чтобы жить!

 
Еду в поезде жизни
под сердечный стук
и прошу я небо
умереть без мук,
может быть, под утро,
чуть прикрыв глаза;
сделав неглубокий выдох из себя.
Пусть все будут дома:
ведь моя душа
их должна увидеть
раз и навсегда.
 

Пустозвоны

Это не депрессия, а трезвый взгляд

на реалии и ирония, прежде всего, к самому себе

 
Кто мы в забытом этом мире?
Мешки с костями на узле.
Воображаем себя лирой,
а сами – в собственной слюне.
Жуём, что бог подаст к обедне;
трясём болтливым языком,
не зная, что кружИт над всеми;
что будет завтра
и потом.
 

Сорняки Вселенной

 
Люди, словно сорняки,
всюду лезут из темноты.
Как-то неловко
ненужной быть частью
в обще-космическом лике Земли.
 

Сорняки Вселенной

Спасает грудь!

 
Под лёгким кайфом
вновь один
сижу я на террасе.
Читаю книгу про людей,
которых умертвили в массе.
И понял, что интеллигент
овцой не блеет в хоре.
Всего дороже быть ему
свободным в своей доле.
Душа не выдержала строк
и пяткой оголилась.
И в завершении сего
в грудь женщин превратилась.
Любовь всегда есть у людей
и в трудные минуты
спасает их от упырей
со взглядом трезво-мутным.
 

Спасает грудь!

Среди своих

 
Я между небом и землёй,
кружась в тумане грозовом,
невозвратимо погружаюсь
в пучину вечности немой.
Там Пастернак стихи читает
и Бродский ритуал свой вьёт.
Там Растропович вдохновляет,
а Шпиллер арии поёт.
И я привстану на ступеньку
культурного наследия страны
и всем в-открытую прочту
свои открытые стихи.
 

Я Бога нашёл!

 
Я Бога нашёл!
Он собой представляет
громадную массу микробов Земли.
Они – невидимки – овеществляют
всё то,
что по жизни исследуем мы.
Из них проросли современные люди;
они управляют балансом всего;
они – символ вечности
и суть пропитанья;
они знаменуют зло и добро.
Огромная масса шевелится, брОдит;
решает вопросы своих перспектив.
А мы – неустанные —
гордимся всезнаньем
и падаем ниц перед ликом святых.
 

Я Бога нашёл!

Сто лет со дня…

К столетию со дня рождения отца

 
Сто лет
как военный парад;
как ледоход на реке.
Сто лет
словно гром в небесах
в солнечном буднем дне!
Сколько же надо любить;
как же надо страдать,
чтобы Сто лет перекрыть;
чтобы путь освещать!?.
Время течёт без границ.
Смертны все без прикрас.
Но память потомков жива;
светится здесь и сейчас!
 

Сто лет со дня…

Только вверх!

 
Ги-пер-то-ни-чес-кий
криз —
только вверх,
а не вниз!
Там
морозно-светло,
безыдейно-легко;
мир решеных проблем
без ненужных дилемм.
Как прелестно взлетать;
всех собой примирять.
Только вверх,
а не вниз.
Миру – мир;
кризу – криз!
 

Только вверх!

Улучшение людей

 
Я охвачен идеалом улучшения людей,
выращенным мной с любовью
на питательной среде.
Быстро бродит жидкость в колбе;
пеной в разум проросла.
Люди, будьте наготове
счастье первого луча
испытать
под дивным солнцем
обновления себя!
 

Улучшение людей

Фартень

 
Вкусно пахнет сучкой на краю деревни.
Сучкой вкусно пахнет в городе густом.
Я стою под ясенем с сединой на шлеме
и вдыхаю запахи юности былой.
Сколько тел задорных победить осталось?
Ведь могу навьючить по первое число.
Но, зачем же надобна вот такая шалость,
если мне с женою очень повезло!
 

Фартень

Хаос

 
Я – колокол тревог!
Я бью тревогу,
что на Земле нельзя спокойно жить.
В людей вселился бес;
он силы множит
и скоро нечем будет дорожить.
Нельзя уйти в себя; на край дороги:
везде как обнажённое дитя.
И завтра снова кто-то вытрет ноги
о череп мой у пыльного куста.
 

Чистосердечное

Другому, думая о себе

 
Улыбка на лице сквозь годы жизни
и блеск в глазах от радости бытия.
Таким как Ты прописано жить трижды.
Бог знает хорошо своё дитя.
Пари над суетой высокой птицей
и штампам воли не давай.
Пусть чёрно-белое тебя посторонится,
а радугу цветов в себя вживляй!
 

Чистосердечное

Шалтай-Болтай

 
Не работать, а болтать —
лучше всех всё понимать!
Понимать, что мир конечен;
потому болтун беспечен.
Ведь зачем потеть в добро,
если завтра снова зло.
Вот и машем языком,
словно флагом над окном!
 

Шалтай-Болтай

Эволюция жизни

 
Гутаперчивые маски;
люди-куклы-маскарад;
я рождён случайной связью,
чтоб сказать всем,
как я рад
видеть праздник в чёрной туче;
пустозвонство в громких ртах,
чтоб свернуться снова в кучу,
выдохнув последний «Ах!».
 

Эволюция жизни

Я-Я-Я!

 
Вглядываюсь в воздух
как-будто в воду,
ищу в нём светлые берега.
И, вот, заметил чью-то рожу.
Ха, так рожа то опять моя!
Вот так ищу поддержку и опору
в объектах окружающей среды.
Но нахожу всегда сквозь дни и годы
лишь только очертания свои.
 

Я-Я-Я!

Ностальгия

 
С годами
дорога жизни
тянется лишь вспять,
напоминая тонкий аромат
цветущих яблонь и маслят
сквозь едкий дым и копоть
бензовоза.
 

Ощущение

 
Пламя камина в дымном венце
мысли рождает о нашем Творце.
Огонь будит жизнь,
огонь несёт смерть,
но снова мы смотрим в кирпичную клеть.
Горячий багрянец осеннего дня,
как фото в альбоме —
в нём жизнь вся моя.
 

Ощущение

Мгновение

 
Нет ничего прекраснее в природе,
чем молодые женщины весной.
Они летят сквозь пыльные дороги
с судьбой своей наперебой.
И юбками украшены макушки,
и волосы струятся к мостовой!
В волнении ангелы-хранители
и боги,
и беззаботны жертвы над собой,
мгновенную любовь рождая
под мчавшейся машины
вой.
 

Сладкое безумие

 
Кофе с шоколадом, расслабляя дух,
говорить с собою заставляет вслух,
превращая мысли в тополиный пух.
И несет волнение на колесах вдаль,
шлейфом оставляя позади печаль.
 

Дыхание

 
Предметов множество
и звуки множатся,
и воздух разрежён
от их шагов.
Но вечно царствует
лишь теплота дыхания,
не оставляя за собой
навязчивых следов.
 

Познавание

 
Стоит передо мною, возвышается,
прозрачностью кристалла обнажается,
лазурным малахитом освещается
легкоранимый, призрачно знакомый,
гранёный в вечность жизни мир!
 

Познавание