Андрей Гусаров
Исторические здания Петербурга. Прошлое и современность. Адреса и обитатели
В новом тысячелетии дом генерала А. И. Глуховского не изменил свой профиль и остался офисным центром, причем среди его арендаторов есть и финансовые учреждения.
Дом М. И. Вавельберга (Невский пр., 7–9)
Так уж случилось, но второе здание на Невском проспекте, с которым нам предстоит знакомство, также построено по заказу одного из петербургских банков, однако начнем разговор о его прошлом с истории участка, ранее занятого двумя домами в стиле классицизма, появившимися здесь в начале XIX в.
Земельный участок, на котором построен дом Вавельберга, как и участок, занятый домом Глуховского, находился в непосредственной близости к Адмиралтейству и не застраивался довольно долгое время.
Два участка (один угловой) достались братьям Сергею Прокофьевичу (1754–1809) и Семену Прокофьевичу (1754–16.05.1829) Берниковым, которые и построили на них в 1802–1803 гг. два дома с классическими, но разными по декору фасадами. Первое здание – то, что ближе к Адмиралтейству – имело более выраженную рустовку первого этажа и завершалось полукруглым фронтоном с полуциркульным окном. Вторая постройка имела два фасада, выходивших на Невский проспект и Малую Морскую улицу. Оформление дома со стороны улицы также дополнял фронтон, но уже треугольный, первый этаж имел неглубокую рустовку. В тимпане было устроено полуциркульное окно. Скошенный угол украшал небольшой балкон на уровне второго этажа. Прямоугольные оконные проемы дома второго и третьего этажей частью располагались в полуциркульных нишах и были дополнительно украшены треугольными сандриками. Входы в здание находились как со стороны проспекта, так и с Малой Морской улицы. В начале XX в. оба парадных входа дополняли металлические зонтики.
Дом братьев Берниковых. Фото нач. ХХ в.
Кто был архитектором домов, точно не установлено, хотя, скорее всего, проект составил Сергей Прокофьевич Берников, занимавшийся вместе с Антонио Портой и Юрием Фельтеном реконструкцией дворцово-паркового ансамбля в Ропше. В имении И. Н. Лазарева Берников, в частности, строил здание Ропшинской бумажной фабрики, спроектированной Ю. М. Фельтеном. Работал он и в качестве архитектора при Императорском фарфоровом заводе, построив там лицевой корпус.
Архитектором был и действительный статский советник Семен Прокофьевич Берников, так что и он мог выступить автором проекта собственного дома.
Дом М. И. Вавельберга. Фото нач. ХХ в.
О семейной жизни двух братьев известно немного. Супругой Сергея Прокофьевича стала Елизавета Петровна Ярославова, дочь поручика П. А. Ярославова, и в браке родились Павел, Александр, Екатерина, Иван и Ольга. Жену Семена Прокофьевича звали Анна Ивановна Мурзаханова (1757–1823), но информации о детях обнаружить не удалось.
В конце XVIII в. император пожаловал братьям диплом на потомственное дворянское достоинство и утвердил фамильный герб (блазон): «Щит разделен горизонтально на два поля. В верхнем серебряном изображен четырехконечный красный крест, а в нижнем голубом – золотая луна рогами к правой стороне щита. Щит же увенчан дворянским шлемом и короною с страусовыми перьями. Намет на щите голубой подложен золотом».
Из арендаторов дома первой четверти XIX столетия в истории сохранилось имя Томаса Роби, открывшего здесь в 1807 г. ресторан, где подавали блюда английской кухни. До этого ресторан британца некоторое время работал на одной из линий Васильевского острова, но особой популярностью не пользовался из-за удаленности от центра.
В XIX в. дома братьев Берниковых несколько раз меняли владельцев. После смерти в 1809 г. Сергея Прокофьевича его дом (Невский пр., 7) приобрел коллежский секретарь Классен. Второй брат, Семен Прокофьевич, оставался собственником соседнего дома (Невский пр., 9) до своей кончины в 1829 г. Его в начале 1830-х гг. купил портной Иоганн Конрад Руч (Rutsch).
Из известных коллежских секретарей первой половины XIX столетия с фамилией Классен вспоминается Егор Иванович Классен, приехавший из немецких земель и ставший русским подданным в 1836 г. Чин коллежского секретаря он получил в 1825 г. В России известен как литератор и автор псевдонаучных трудов по истории, книг об архитектуре, садоводстве и рисовании, а также как преподаватель. Большая часть жизни Е. И. Классена связана с Москвой.
Иоганн Конрад Руч считался одним из самых модных мужских портных столицы, среди клиентов которого значились члены императорской семьи и великокняжеских фамилий. Также известно, что у Руча заказывали одежду А. С. Пушкин и Н. В. Гоголь, и Пушкин, кстати, остался должен портному 402 руб. за черный сюртук, черные брюки, черный фрак и шелковый жилет. Счет оплатили уже после трагической кончины великого поэта.
В Россию И. К. Руч приехал примерно в 1810 г. и проработал в столице Империи почти тридцать лет, вернувшись затем на родину в 1838 г., так как сырой петербургский климат был губителен для его супруги. Иоганн Конрад состоял в законном браке с Юлианой фон Дурен, происходившей из прибалтийских немцев.
Свое ателье и дом, приобретенный у Берникова, Руч передал своей племяннице Катарине Маргарите Руч, вышедшей замуж за Карла Фридриха (Федора Федоровича) Бейльштейна, тоже немецкого портного. Так собственниками дома № 9 стала семья Бейльштейн.
Большая семья К. Бейльштейна, а у портного в браке родилось пять мальчиков и две девочки, проживала в доме, здесь же работало и его ателье. Старший сын Карла, Фридрих Конрад (Федор Федорович), стал известным ученым-химиком, а его образование финансировал все тот же Руч, эта поддержка позволила молодому человеку окончить Гейдельбергский и Мюнхенский университеты.
В 1860-е гг. дом приобрел петербургский купец Карл Теодор Корпус (Corpus), а после его кончины здание перешло по наследству его детям. Корпус успел прикупить и соседний дом № 7. Он приехал в столицу Империи из Финляндии (Гельсингфорса) и довольно успешно торговал в Петербурге одеждой и мехами – магазин Корпуса размещался в доме № 7. Компаньоном у Карла выступал родной брат Николай.
В числе собственников домов некоторые источники указывают также А. В. Щепетилову и некого Нохбека (Nochbeck).
Познакомимся с некоторыми арендаторами, занимавшими в этих домах помещения во вторую половину XIX и первые десять лет XX вв.
В доме № 7 располагалась известная в городе контора по найму гувернанток и бонн Елизаветы Карловны Бетлинг (Boehtlingk). В 1889 г. в доме открыла свой магазин фирма «Шаф и сыновья», торговавшая оружием и велосипедами, и примерно в это же время начала работать мелочная лавка купца В. В. Васильева.
История Шафов в России началась в 1814 г., когда в Златоуст приехал с семьей немецкий мастер-оружейник Вильгельм Николас Шаф, занимавшийся изготовлением холодного оружия, украшенного позолотой, рисунками и орнаментом. Мастер заключил контракт со Златоустовским оружейным заводом, причем в условие соглашения входило и обучение русских мастеров украшению оружия. После завершения работы в Златоусте Шаф перебрался в Санкт-Петербург и в 1824 г. основал во дворе дома № 3 по 14-й линии Васильевского острова собственное производство по декорированию оружия, штат которого со временем вырос до 17 мастеров. В лучшие годы здесь работало до 50 человек. Первый свой оружейный магазин Вильгельм Шаф открыл в доме Яковлева на Гороховой ул., 31, арендовав для этого квартиру № 3. Кроме оружейной мастерской, Шафы открыли в Санкт-Петербурге фабрику металлических изделий (Б. Мещанская ул., 44), а в 1899 г. и велосипедную фабрику «Мастеровой» (наб. Екатерининского кан., 69). С 1867 г. оружейники получили звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества», хотя право на изготовление оружия по заказу Двора они имели еще с 1824 г.
В 1903 г. оружейный магазин на Невском пр., 7, Шафы закрыли, открыв одновременно новый магазин на первом этаже дома № 25 по Большой Конюшенной улице. В это время фирмой «Шаф и сыновья» управляли Вильгельм Густавович и Густав Густавович Шафы. В 1915 г. прославленная оружейная фирма прекратила свое существование, а ее владельцы выехали из России.
В доме № 9 в разные годы работало множество различных торговых предприятий: книжный магазин Петра Алексеевича Ратькова, булочная Карла Гуля, магазин готовой обуви, фруктовая лавка И. М. Иванова, посудная лавка купца Ивана Селиверстова, а кроме того, здесь располагались электрогальваническая школа Альберта Брюккера и трактир с распространенным в столице названием «Ярославль». В мансарде дома находилась мастерская художника Августа Раковского.
Электрогальванической школой, или практико-ремесленными курсами с физико-химической аудиторией, при Физико-механическом заведении с мастерскими учебных пособий А. И. Брюккера заведовал полковник в отставке Александр Николаевич Ковако. Он давно интересовался гальванотехникой, особенно в части производства различных рельефов и статуй, и даже выпустил по этой теме книгу «Новейшая гальванопластика и гелиогравюра». Военному ведомству полковник в отставке предложил оригинальный способ защиты металлов от коррозии, однако тот не был принят военными. Нужно отметить, что начало XX столетия стало временем расцвета подобных учебных заведений не только в России, но и во всем мире.
Отдельный рассказ посвятим редакции журнала «Сатирикон», располагавшейся в доме № 9 в 1908–1910 гг.
В 1875 г. в Санкт-Петербурге начал издаваться еженедельный журнал сатиры и юмора «Стрекоза», быстро завоевавший популярность своими публикациями и карикатурами. В начале века издание стало терять читателей, что было связано с внутренними проблемами и неудачной редакционной политикой, а в 1908 г. журнал и вовсе прекратил существование. Но еще до этого, понимая, что закрытие «Стрекозы» лишь дело времени, часть сотрудников реакции предприняла выпуск нового сатирического журнала – «Сатирикон», идейным вдохновителем чего выступил прозаик и драматург Аркадий Тимофеевич Аверченко. «Сатирикон» в течение двух месяцев выходил одновременно со «Стрекозой».
А. Т. Аверченко
Когда Аверченко пришел в редакцию «Стрекозы», ему было 28 лет, и к этому времени он уже имел опыт редакторской работы в журналах «Штык» и «Меч». Первый рассказ Аркадия Тимофеевича опубликован в печати в 1903 г. в газете «Южный край» (г. Харьков). В России Аверченко занимался литературной деятельностью вплоть до Октябрьского переворота 1917 г., вернее, до июля 1918 г., после чего перебрался в Крым, занятый белыми, а в 1920 г. уехал в эмиграцию. Писатель скончался от болезни в Праге в возрасте 44 лет.
Редактором первых восьми номеров «Сатирикона» в 1908 г. выступил художник А. А. Радаков, но уже с девятого номера редактором стал А. Т. Аверченко, который оставался на этом посту до 1911 г. Издателем журнала остался владелец «Стрекозы» М. Г. Корнфельд. С новым журналом сотрудничали В. В. Маяковский, Тэффи (Н. А. Лохвицкая), Н. Я. Агнивцев, С. М. Городецкий, Саша Черный (А. М. Гликберг), Осип Дымов (И. И. Перельман), Дон-Аминадо (А. П. Шполянский) и многие другие. Из числа авторов иллюстраций журнала можно назвать таких известных художников, как И. Я. Билибин, Б. М. Кустодиев, С. Ю. Судейкин, Л. С. Бакст, Д. И. Митрохин, В. В. Лебедев. Конечно, приведенный список авторов и художников «Сатирикона» далеко не полон.
Как уже отмечалось, редакция журнала покинула здание на Невском пр., 9, в 1910 г., и связано это стало с продажей домов петербургскому финансисту М. И. Вавельбергу.
Вот с такой историей дома братьев Берниковых встретили переломный 1910 г.
Очевидно, что к этому времени обе постройки требовали капитального ремонта – они эксплуатировались уже более ста лет. Тут-то и подоспела заявка Вавельберга, подыскивавшего место под строительство здания для банка.
Банкирский дом семьи Вавельбергов начался с небольшой обменной конторы «Г. Вавельберг», открытой в Варшаве в 1846 г. Гиршем Генриком (Генрихом Михайловичем) Вавельбергом. Очевидно, дело оказалось настолько успешным, что через два года в Варшаве появляется уже банкирский дом «Братья Вавельберги», учрежденный на паях Гиршем и его братом Ипполитом. Отделение в Санкт-Петербурге варшавские финансисты открыли в 1870 г., а возглавил его Гуне Нунсен (Ипполит Абрамович) Вавельберг. Правление филиала, преобразованного в 1886 г. в товарищество, находилось в доме № 25 по Невскому проспекту. В семье И. А. Вавельберга, проходившего по документам как купец, в 1880 г. родился первенец, которого назвали Михаилом.
Образование наследник финансовой империи получил в престижной Императорской Николаевской Царскосельской гимназии, которую он окончил в 1899 г. В 1901 г. неожиданно умер Ипполит Абрамович, и банкирский дом перешел к Михаилу Ипполитовичу, которому исполнился 21 год. В 1903 г. он завершил обучение на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета и смог уже полностью посвятить себя финансовым делам. К 1910 г. М. И. Вавельберг стал купцом 1-й гильдии, действительным членом фондового отдела Санкт-Петербургской биржи и директором правления ряда акционерных обществ. К этому времени у Вавельберга и возник план преобразования дома в банк, для которого необходимо было новое здание.
После приобретения участка финансист объявил конкурс проектов для своего нового здания, на котором победило предложение архитектора Мариана Мариановича Перетятковича, окончившего Высшее художественное училище Императорской Академии художеств в 1906 г. Зодчий предложил возвести здание в стиле архитектуры Флоренции, Венеции и Болоньи эпохи Возрождения, с облицовкой из натурального камня, и банкир утвердил это предложение. Строительные работы продолжались в течение 1911–1912 гг., а с их завершением зодчий получил звание академика архитектуры.
М. И. Вавельберг
Массивное пятиэтажное здание в стиле неоренессанса занимает два участка и имеет три фасада: один по Невскому проспекту и два по Малой Морской улице. Главным фасадом нужно считать тот, что выходит на проспект, однако автор проекта сделал акцент на часть дома, выходящую к перекрестку с Малой Морской улицей, – здесь плоскость стены разбита в средней части ризалитом с колоннами и пилястрами, украшенным различными декоративными рельефами, среди которых многочисленные стилизованные львиные головы. Три балкона на уровне второго этажа акцентируют внимание на этой части дома – один из балконов зодчий поместил в центре удачно стилизованной лоджии.
Интересно, что здесь Перетяткович предусмотрел даже небольшой пристенный фонтан «Львиная голова» – нетипичное для нашего климата украшение, скорее дань итальянской архитектуре. В этой части дома, в углу, организован и парадный вход в банк, скрытый в глубине арочной ниши.
Первые два этажа дома Вавельберга со стороны Невского проспекта решены в виде закрытых полуциркульных аркад, отделенных от остальных трех этажей венчающим карнизом. Сдвоенные полуциркульные оконные проемы четвертого и пятого этажей напоминают окна палаццо Строцци во Флоренции. Небольшой полукруглый балкон дополняет центральную часть фасада, который завершается сложным фронтоном, украшенным рельефом с гербом банкирского дома Вавельбергов, о чем говорят инициалы «H» и «W» в центре картуша, увенчанного стилизованной львиной головой. Указанные инициалы являются начальными буквами имени основателя банкирского дома в Санкт-Петербурге, отца Михаила Ипполитовича – Ипполита Абрамовича Вавельберга (Hipolit (Hyppolite) Wawelberg). Герб с инициалами «H» и «W» продублирован и на аттике в центральной части ризалита.
Фасад со стороны Малой Морской улицы второстепенный и в основных чертах повторяет фасад с ризалитом, выступая его естественным продолжением.
Наружные стены дома Вавельберга облицованы серым гранитом, из которого сделано и все декоративное убранство. Над скульптурой и рельефами трудились Л. А. Дитрих и В. В. Козлов.
Многие, особенно парадные помещения банка имели прекрасную отделку, в частности операционный зал с рядами колонн, кессонированным потолком и интересным цветовым решением.
Кроме самого банка, зодчий предусмотрел в доме Вавельберга квартиру для владельца и помещения для сдачи в аренду. И действительно, после постройки дома в него переехала семья М. И. Вавельберга, а свои конторы открыли фабрика геодезических и чертежных инструментов Густава Герлаха (с 1915 г.), акционерное общество Российской бумагопрядильной мануфактуры, Верхне-Сетские горные и механические заводы и завод «Сормово».
Финансовое учреждение, созданное 1 марта 1912 г. на базе банкирского дома «Г. Вавельберг», получило название «Петербургский торговый банк», а его капитал на момент учреждения составил 10 млн руб. Новый банк проработал до 1915 г. и исчез в водовороте мировой войны и революций.
До лета 1917 г. финансист и потомственный почетный гражданин Михаил Ипполитович Вавельберг жил в Царском Селе на Бульварной ул., 66, откуда выехал на родину в Польшу, где после 1928 г. его следы теряются. На этом завершилась история успешного польско-русского банкирского дома.
Что касается фабрики Герлаха, выпускавшей теодолиты, нивелиры, астролябии и чертежный инструмент, то этот немецкий инженер открыл свое производство в Варшаве еще в 1852 г. Там же все время находилась и главная контора предприятия. Только в 1915 г. Герлах перевел часть производства и штаб-квартиру в Санкт-Петербург, где завод проработал до 1917 г. В независимой Польше завод Герлаха, управляемый его сыном Эмилем, проработал до Второй мировой войны.
Другое дело – мануфактуры и заводы. Та же Российская бумагопрядильная мануфактура работала с 1835 г. – в Санкт-Петербурге до сих пор сохранился комплекс ее зданий на Обводном канале с примечательной проходной, увенчанной скульптурой бога Меркурия. Капитал мануфактуры на момент учреждения составил 3,5 млн руб., а акционерами нового предприятии выступили петербургские и английские промышленники и финансисты, в том числе директор Александровской мануфактуры А. Я. Вильсон. К 1847 г. Российская бумагопрядильная мануфактура вышла в лидеры по производительности, а количество веретен на ней достигло 60 тысяч. Предприятие выпускало продукцию высочайшего качества, которая долгое время считалась лучшей в стране. В революционный 1917 г. мануфактура прекратила свою работу,[8] а после захвата власти большевиками ее национализировали (Постановление Президиума ВСНХ от 4 марта 1919 г.) и включили в состав «Петрохлопка». Предприятие возобновило свою работу только в 1925 г., и тогда же его переименовали в фабрику «Веретено».
Общество железоделательных, сталелитейных и механических заводов «Сормово» вело свою историю от Компании Нижегородской машинной фабрики и Волжского буксирного и завозного пароходства, учрежденной в Санкт-Петербурге весной 1849 г. Для организации судостроительного производства фабрика приобрела участок земли в районе деревни «Сормово» на Волге, которая и дала имя будущему промышленному гиганту. На первоначальном этапе на заводе работало всего 95 человек.
В собственность Вавельберга часть акций предприятия попала в конце XIX в., после реорганизации и модернизации производства, сделавшего «Сормово» одним из лидеров отечественного судостроения и производства паровозов.
Сормовские заводы отличались сильным рабочим движением и много участвовали в стачках начала XX столетия. Активно поддержали рабочие Февральскую революцию и Октябрьский переворот. Большевики национализировали предприятия в июле 1918 г., а к производству паровозов и ремонту судов Волжской военной флотилии новая администрация добавила выпуск танков. В 1922 г. предприятие получило новое наименование – «Красное Сормово». В 1930 г. здесь освоили новое направление – строительство подводных лодок.
Самым старым из трех указанных выше предприятий-арендаторов являлся Верх-Исетский завод, основанный в 1726 г. рядом с Екатеринбургом по инициативе военного инженера Георга Вильгельма (Вилима Ивановича) де Геннина. Этот соратник царя Петра Алексеевича много сделал для развития русской промышленности и, кроме работы на Урале, занимался организацией производства на Сестрорецком оружейном заводе.
Верх-Исетский завод принадлежал казне, а при новой власти в 1918 г. получил новое имя – «Красная кровля».
Все три предприятия, с историей которых косвенно связано имя петербургского финансиста М. И. Вавельберга, работают и в наше время.
После революции и Гражданской войны дом Вавельберга остался местом размещения контор уже советских учреждений и предприятий.
В начале 1920-х гг. часть помещений занимал государственный синдикат Севзапгосторг и магазин при выставке технических контор Севзапгосторга. Синдикат входил в Госторг РСФСР и занимался торговлей импортными товарами на территории Северо-Запада, получая деньги для этого от экспорта различных товаров. Правительство Советской России активно вывозило за границу пушнину, лен, лес, различное сырье и продовольствие, причем даже во время голода 1921–1922 гг. экспорт продовольственных товаров и сырья не прекращался ни на минуту, но это уже другая история.
С деятельностью Севзапторга связана и такая позорная страница русской истории, как продажа в 1920–1930-х гг. за границу редкого антиквариата и произведений искусства из музеев страны и, в частности, из Эрмитажа и дворцово-парковых ансамблей Гатчины, Петергофа, Павловска и Царского Села. Масштабы уничтожения музейного фонда страны при активном участии Микояна, Рыкова, Сталина, Рудзутака и некоторых других вождей просто поражают воображение.
Позднее в доме Вавельберга работал ряд торговых и промышленных организаций (представительств): «Разноимпорт», «Союзпроэкспорт», «Промкотел», «Проектгидромеханизация», «Гидроцветметобработка» и «Ленмоспо» (Ленинградская контора Московского областного союза потребительских обществ). О деятельности всех этих арендаторов можно судить по их названиям.
С началом Великой Отечественной войны деятельность всех организаций прекратилась, а единственным известным обитателем дома стал Всесоюзный научно-исследовательский витаминный институт, располагавшийся здесь в 1941–1945 гг.
Научное учреждение, ведущее историю с института пищевой промышленности, разместило на пятом этаже дома лабораторию. Здесь занимались многими насущными исследованиями, в том числе синтезом витамина B1. Особенно тяжело приходилось ее сотрудникам в зимнее время, так как отопление не работало. Однажды во время бомбежки попавшая в дом бомба повредила водопровод, и сотрудники таскали воду с Невы, при том что ежедневно для нужд лаборатории требовалось до 45 ведер. Большая часть научных сотрудников института была эвакуирована, а оставшиеся в лаборатории ученые продолжали трудиться над производством витамина B1 до конца блокады.
В послевоенное время в здании бывшего банка разместилось несколько известных в те времена организаций.
Центральное агентство воздушных сообщений и кассы «Аэрофлота» начали свою работу в доме Вавельберга в июле 1960 г. Этот адрес был известен многим поколениям горожан – здесь приобретали авиабилеты, причем кассы находились в историческом кассовом зале Петербургского торгового банка.
В 1969 г. на четвертом и пятом этажах здания разместилось издательство «Аврора», специализировавшееся на выпуске художественных альбомов, репродукций и открыток. До этого времени в Санкт-Петербурге, тогда Ленинграде, работал филиал издательства «Советский художник», на базе которого правительство и организовало «Аврору», чья продукция предназначалась в основном на экспорт. За годы работы (до настоящего времени) издательство выпустило около 23 тыс. наименований различной печатной продукции.
Ленинградский государственный институт проектирования городов («Ленгипрогор») переехал в дом Вавельберга в 1959 г. Существующее и поныне проектное учреждение, сменившее название на «Институт урбанистки», основано в 1929 г. на базе бюро планирования городов Ленгорисполкома и картографического издательства НКВД.
Чем занимался институт, видно из его названия – здесь составляли генеральные планы многих городов, в частности Липецка, Краснокамска, Кирово-Чепецка, Челябинска, Нижнего Новгорода, районных центров Ленинградской и Брянской областей. В послевоенное время сотрудники «Ленгипрогора» занимались восстановлением и реконструкцией многих исторических зданий города, в числе которых Большой драматический театр, Консерватория, Монетный двор в Петропавловской крепости, Нижний парк Петергофа, Шлиссельбургская крепость и Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. В 1990–2000-е гг. сотрудники института подготовили генеральные планы Хабаровска, Красноярска, Ростова-на-Дону, Тобольска, Белгорода, Тюмени и других городов Российской Федерации, разработали территориальную схему Ростовской области, план градостроительного развития Чувашии и некоторые другие проекты. В доме Вавельберга институт «Ленгипрогор» находился всего несколько лет.
Несколько десятилетий на первом этаже дома работал знаменитый магазин «Березка», торговавший за иностранную валюту и чеки (до 1977 г. – сертификаты) Всесоюзного объединения «Внешпосылторг», созданного при Министерстве внешней торговли СССР. Правда, существовало разделение – в валютных «Березках» принимали чеки только серии «Д», которые были доступны исключительно дипломатам высокого ранга и представителям партийной верхушки. Для большей части советских граждан, так или иначе связанных с работой за границей, выпускались чеки других серий, принимаемые в «Березках» низшего, скажем так, уровня. Хотя абсолютное большинство граждан СССР и туда попасть не могло. Первые магазины «Березка» власти открыли в аэропортах «Внуково» и «Шереметьево» в апреле 1961 г., и наибольшим спросом среди иностранцев пользовались тогда икра, водка «Столичная» и «Особая», крабы (консервы), матрешки, хохлома, дымковская игрушка, сувениры и серебряные изделия с эмалью, но то были иностранцы. Граждане СССР, имевшие возможность пользоваться услугами этих магазинов, предпочитали бытовую технику и одежду – те же американские джинсы. Магазин «Березка» открылся в доме Вавельберга в 1964 г. и торговал только за валюту, обслуживая иностранцев. Сеть валютных магазинов просуществовала в нашей стране до начала 1990-х гг.
С 2010 г. существуют планы размещения в доме Вавельберга гостиницы, здание находится на реконструкции, но к настоящему времени (2017 г.) отель так и не открыт…
