Вячеслав Бакулин
Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник)

«Геометрия 7-11 класс» Погорелова, «Пособие по высшей математике»… Иван плавно скользил взглядом по корешкам книг, склонив голову на плечо. «Экономика и…»

Стоп! А где романы «Вселенной»? Неужели куда-то переставил?

Мужчина стал судорожно вспоминать. Осмотрев стол еще раз, он не нашел также дисков «Метро» и пластмассовой фигурки «черного» – некрашеный уродец из лицензионной упаковки игры испарился так же бесследно, как и постъядерные книги, стоявшие рядом с ним.

– Где ВСЁ?! – с нарастающим ужасом произнес Ваня.

Сигнальная мелодия загрузившейся операционной системы приятно отозвалась в наушниках, свисающих со спинки кресла.

– Варвара, куда все делось?

– Мне надоел постоянный срач на столе. Я навела порядок, протерла пыль…

Компьютерный стол действительно стал выглядеть более ухоженным: по пустым, убранным рабочим поверхностям гулял ветер.

– Где диски? – в глазах Ивана теплился луч последней надежды. – Где «черный»?

– Я все выбросила.

– Че-го ты сделала?! – словно окаченный ведром ледяной воды, Иван оторвался от обшаривания стола и медленно повернулся в сторону жены.

– Я все выбросила, – повторила Варвара, делая особый упор на слове «всё». – И книги, и диски, и…

– Дура!

Ваня рванулся на кухню. Коридор, плитка, сосущая тепло из босых ступней, раскрытая нижняя дверца глянцевого кухонного фасада. Именно здесь, недалеко от раковины, прятался мусорный Тартар квартиры.

Уверенным движением ароматная корзина была извлечена из дээспэшной тумбы. Секунды две мужчина рассматривал содержимое мусорки, надеясь увидеть в ней утраченные метрошные артефакты. Визуальный осмотр ничего не дал, и, опустившись на пол, Иван буквально с головой зарылся в переполненное ведро.

Клочья хрустящих оберток рваными парашютиками валились на кафельное поле, картофельные очистки толстым слоем ложились рядом, гроздь пропавшего винограда вообще развалилась в ладони и забродившие окатыши, прытко проскользнув меж блестящих ножек стола, скрылись под широким навесом углового диванчика. Тишину нарушало только упорное Ванино пыхтение.

– Я их прямо в мусоропровод вынесла, – рядом с мужем материализовались Варежкины ноги. – Еще утром.

Мужчина пружиной вскочил с пола и схватил жену за плечи. Пальцы беспощадно давили на нежную женскую кожу, грозя оставить после себя темные синие пятна. Варя вскрикнула.

– Принеси сейчас же! Одевайся, беги, может, дворники еще не успели вывезти все на помойку!

– Одержимый, – Варвара с трудом оторвала от себя супруга и отпрянула к двери. – Правильно я от гадости этой избавилась, теперь ты не сможешь…

– Чего, чего я не смогу?! – уже красный от злобы, заорал Иван.

– Играть!

– Зачем так кричите? – кухонная дверь отворилась, и на пороге возникла мать Вани с намотанным на голову полотенцем.

Иван затравленно смотрел то на внезапно появившуюся в кухне мать, то на молодую стерву-предательницу.

– Хер вам! – выпалил он, грубо протискиваясь между женщинами и устремляясь в комнату с включенным компьютером. – Фигушки!

Наушники привычным скачком оседлали уши Ивана. Гермодверь на экране медленно отползала в сторону. На запястье левой руки блестели часы «как у Артёма», рядом с мужчиной стояли его ребята – отряд был полностью готов к подъему в разрушенный много лет назад город.

«Ну и пусть… пусть мне скоро тридцатник. Пусть выдуманный мир игры проповедует насилие и воровство. Пусть! Зато мне здесь комфортно, здесь я могу примерить бессмертие, палить в кого пожелаю, не обращать внимание на заботы настоящего, скрыться от скучных повседневных дел. Тут без меня никуда, тут можно реализоваться. Пусть по накатанной, по написанному кем-то сценарию, но поверить в себя, почувствовать крутизну. Вечный электронный аккаунт поможет пережить физическую смерть. Таких, как я, миллионы. Мы – завсегдатаи постъядерного метро, надежда и опора подземного мира. Мы защитим человечество, мы сделаем так, что однажды оно вернется в свои покинутые дома и увидит Солнце над головой! Мы…»

Одновременно погасшие монитор и свет в комнате довершили катастрофу субботнего вечера, заставив Ивана буквально взвыть от обиды. Скачки напряжения были очень, ОЧЕНЬ редки, а если случались, то не в моменты игры.

Оглушающее молчание системного блока подтверждало правильность Ваниной догадки. Мужчина, встав, посмотрел на улицу – в соседних домах электричество было.

– Вот черт!

За стеной под еле слышный женский монолог выдвигались и задвигались ящики кухонной тумбы, видимо, в поисках свечей.

Ширк-пш-ш-ш-ш… В прихожей заплясали еле заметные тени.

– Опять автоматы выбило, – мать накинула кофту и, взяв с полки ключи, направилась к двери.

Иван двинулся следом, светящаяся точка дверного глазка, словно путевая звезда, звала его за собой.

Двойное вращение ключа, поворот ручки и… женщина в страхе отшатнулась от открывшейся двери. На пороге, преграждая выход из квартиры, застыла длинная сутулая тень.

«Черный!!!»

Сердце Ивана сжалось. Поджарый силуэт монстра легко узнавался в светлом дверном проеме. Мутант осклабился и, пробурчав что-то невразумительное, переступил через порог. До начала следующего дня оставалось чуть менее пяти часов…

* * *

Всплеск адреналина заставил мужчину подняться. Потрескавшиеся пальцы крепко обхватили запястье хирурга.

– Держите его! – резиновая кисть врача дико извивалась. – Привяжите больного к столу!

Навалившийся неизвестно откуда груз опрокинул человека назад. Грубые ремни стянули грудь и плотно притянули пациента к блестящей металлической поверхности.

– Они идут! – ужас застыл в широко раскрытых глазах оперируемого. – «Черные» обошли ВДНХ!

Неимоверно набухшие от напряжения вены, казалось, вот-вот лопнут, зальют помещение кровью.

– Бегите! – больной забился в диких конвульсиях. – Бегите! Нужно срочно уходить!!!

Мощный удар оборвал крики, ввергнув человека в беспамятство.

* * *

Долговязый силуэт, словно сплетенный из толстых ветвей черного дерева, медленно приближался к Ивану.

– Не беги… – прошептал на ухо сухой шелестящий голос. – Посмотри в лицо своей судьбе…

Широко открытые темные глаза без зрачков жадно искали Ванин взгляд.

– Ну же… – непропорционально широкая четырехпалая ладонь обхватила мужчину за голову и потянула его к себе. – Ну же!

Яркая вспышка вернула Ивана в реальность.

– Фуф, – по телу игромана пробежала мелкая дрожь. «Это ж надо было спутать Емельяна с “черным”!»

Друг детства заявился просто – без какого-либо предупреждения. Будто и не было шестилетнего отрезка тишины да вакуума в общении с товарищем. Приветливо поздоровавшись, гость подождал, пока глаза привыкнут к зажегшемуся свету, после чего протянул хозяевам большой черносливовый торт.

– Прохладно нынче, – проговорил он, будто ежась от холода. – Дай, думаю, зайду, погреюсь. Мне до гнезда семейного еще чапать и чапать. Не откажите в любезности, приютите.

Чаепитие продолжалось недолго. Заглотив треть принесенного угощения и выпив несколько кружек обжигающего напитка, Емеля засобирался домой.

– Слушай, – сказал он Ивану. – Поехали со мной. Жена сейчас в деревне, посидим, – мужчина подмигнул товарищу, щелкнув пальцем по шее. – Поболтаем.

Варежка недобро покосилась в сторону гостя.

– Без обид! – Емельян приложил руку к груди. – Дюже долго Ваньку не видел, страсть как поболтать хочется. Ну, так чего, – мужчина снова повернулся к другу. – Поедешь?

Емельян обитал в высотном многоподъездном доме где-то на окраине города. Кабина лифта остановилась на нужном этаже, кнопка погасла, створки медленно разошлись.

– Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон, ну и ты, Малыш, заходи, – пробормотал Емеля перед тем, как открыть дверь.

Шагнув в квартиру товарища, Иван остолбенел. Вместо обычной узкой, заваленной всякой всячиной прихожей, они стояли посреди вытянутой и очень уютной подворотни. Серая мостовая, поджатая с обеих сторон лотками с пышной зеленью, устремлялась прямо в квадратную арку. Слева от арки стояла телефонная будка, перед которой, поражая своей натуральностью, росло большое раскидистое дерево. Стены прихожей, обложенные панелями из природного камня и дополненные декоративными окнами, плавно переходили на потолок, где графическими продолжениями упирались прямо в светло-голубое небо с пышными громадами белых облаков. Роль солнца в прихожей выполняла округлая потолочная люстра. У правой стены стояла красивая парковая скамья с кованым каркасом.

Повесив ключи внутрь стилизованной под почтовый ящик коробки, Емельян ловко пристроил куртку на одном из суков дерева, сел на скамью и начал снимать ботинки. Иван же, не веря собственным глазам, принялся ощупывать камни брусчатки.

– Это что-о, – с гордостью протянул Емеля. – На кухню придем, вообще закачаешься. У меня в квартире теперь маленький городок прячется. Вешалка, кстати, вон, – товарищ махнул в сторону дерева. – Каркас металлический, все выдержит.

Кухня оказалась прямым продолжением улочки-прихожей. Пройдя по мостовой мимо таблички «Glückliche Lane, 30», мужчины повернули налево.

«Уличное кафе, – подумал Иван, когда они остановились посередине комнаты. – Настоящее уличное кафе!»

Вход на кухню был оформлен под арку, над которой висели большие круглые часы. Натянутый от стены до середины потолка-неба полосатый тент делил помещение на две части. По одной стороне шел кухонный гарнитур с фасадами из мореного дуба, кафельным фартуком цвета корицы да пятнистой гранитной столешницей. Холодильник, вытяжка и плита были единственными металлическими вкраплениями в череде деревянных дверец. Другую сторону украшало панно с изображением небольшого дворика, уставленного столиками. Около стены с выходом на балкон, стилизованной под каменный фасад, располагались стол со стульями и широкая скамья. Комната освещалась светодиодной лентой, прикрепленной к нижней части кухонных шкафов, линейными люминесцентными лампами, подвешенными на крепления тента, и фонарным столбом под старину, стоящим в самом углу.

– Здорово… – Иван еще раз обвел комнату взглядом. – Мне бы так…

– Ваня, свою судьбу ты творишь сам. Если по-настоящему захотеть, сделать можно все, что угодно… Похвастайся лучше, во что сутками напролет рубиться изволишь, – Емельян пригласил друга с раскрытому на столе ноутбуку. – А то родительница твоя моей тетке все уши прожужжала о том, что сынуля ее в компьютере зависает, из дома только на работу отлучается, да и то «со скрипом».

– Да ладно, – начал оправдываться Иван. – Я еще за продуктами выхожу, в кино, опять же.

Говоря это, мужчина судорожно пытался вспомнить название последнего посмотренного им фильма или дорогу до дома с пакетами. Память была нема.

– Тем не менее, – Емельян достал бутылку вина и полез за бокалами. – Мне даже интересно стало.

– «Метро», – смущенно признался Ваня.

– Поезда водишь?

– Не, – лицо мужчины неожиданно ожило. – Это про постапокалиптическую Москву. О том, как люди от ядерной войны в подземке укрылись и какой образ жизни вести стали. Группировки там разные образовали, делить территорию заново принялись. Средневековье, в общем, только в наши дни.

– Типа «Безумного Макса»?

– Вроде того… погоди, сейчас покажу, – Иван подтянул ноутбук, отыскал и начал закачку файла. – Минут двадцать подождать нужно.

Пык! Звонкий хлопок ознаменовал выход пробки из горлышка. Прозрачная гладь стекла наполнилась алым.

К тому моменту, как прогремели первые выстрелы, на столе стояла уже новая бутыль.

Друзья двигались по темному перегону, сидя внутри боевой дрезины. Крупнокалиберный ствол и широкие, нависающие с обеих сторон пластины заслоняли львиную часть обзора. Только в прорехах виднелись уводящие во мрак нити рельсового полотна. Туннель пустовал.

– Артём, расчисти проход! – голос в колонках требовал от мужчин активного участия.

Совершив несколько размашистых рывков мышью, Иван развернул башню и принялся крошить доски, сваленные кем-то прямо на путях.

Пр-р-р-р-р-р-р-рм. Пр-р-р-рм. Пр-р-р-рм. Тюбинг озарили яркие вспышки. Щепы разорванных деревяшек колючим дождем осыпались на бетон. Не дожидаясь завершения стрельбы, дрезина покатилась дальше.

Внезапно к урчащему шуму мотора прибавился еле заметный стук.

– Враг сзади!

Неуклюжая башня медленно поползла назад.

– Смотри, – Иван ткнул на приближающиеся огоньки фар. – За нами гонятся.

Емельяну пришлось придвинуться к экрану вплотную, чтобы разглядеть преследователей.

По изгибающемуся полотну двигалось что-то непонятное. Он предположил, что это обшитый металлом «Урал» с коляской. Но как мотоцикл может ехать по рельсам?

– Да какая разница, – Иван вдавил гашетку до предела.

Пр-р-р-рм-бздынь… дзынь. Пули, высекая искры, отскакивали от брони догоняющих. Бам-м-м! Платформу качнуло. Разогнавшаяся машина мощно боднула моторизированную дрезину закрепленным спереди швеллером. Иван прицелился и снова пальнул из пулемета. Пр-р-р-рм. Пам! Бинго! Преследователи стремительно сбрасывали скорость. Почти остановившийся «Урал» полыхнул в бетонной трубе туннеля огненным цветком.

Иван с восторгом взглянул на товарища.

– Чего-то нудно… – Емельян хмыкнул и почесал себя за ухом. – Однобоко как-то. Никакой инициативы. Сиди молча да делай, чего тебе говорят, прямо как в армии. К чему стремиться-то?

– Ну как…

– Уровень повысить или оружие новое достать?! Это же глупо… бессмысленно. Где результат затраченного труда? Можно его как-то пальцами пощупать или в руке подержать?

– Да нет же, – Ваня схватил мышку и полез в папку «Сохраненные». – Это целый мир, целая ВСЕЛЕННАЯ! Вот смотри.

Закадычный друг скривился так, будто отхватил от лимона солидный кусок.

– Брось ты, стрелялки все одинаковы.

– Нет, посмотри! Здесь не только ходить и шмалять можно… «Ве-не-ция». Вот он! – Иван победоносно кликнул по файлу. – Мой любимый сейв.

Когда шкала загрузки достигла своего апогея, на экране появилась молодая женщина, из одежды на которой Емельян углядел только полупрозрачные трусы да сеть черных чулок в крупную клетку. Рыжие вьющиеся волосы были крепко стянуты на затылке, большие, выставленные напоказ груди гипнотизировали, притягивая взгляд. Виляя бедрами, незнакомка направилась к выходу и задвинула створки комнаты, выполненные в виде синих дверей метровагона. Проникающий сквозь витражную роспись на стеклах коридорный свет окрасил ее тело в яркие, чарующие тона. Будто сотканная из разноцветных тряпичных лоскутков женщина подошла ближе и, слегка закатив глаза, начала свой приватный танец.

Туго переплетенные над головой руки, покачивания и полуобороты – вся демонстрация прелестей женской фигуры длилась не более тридцати секунд. В завершении, извиваясь всем телом, чудом не продавливая набухшими сосками хрупкую гладь экрана, танцовщица предприняла отчаянную попытку удушить мужчин своим внушительным бюстом. Однако, уловив, что посетитель не один, умерила пыл и, продемонстрировав в очередной раз подтянутость ягодиц, низко наклонилась.

Тишину кухни нарушил нежный женский шепот: «Продлевать будем?»

– Ну-у, – протянул уставившийся на товарища Иван. – Как?

– Не, Вань, не впечатлило. Фигура, конечно, симпатичная, но кукольность движений, равнодушная маска вместо лица и статичность самого тела все перечеркивают. Я понимаю, если б нам лет по двенадцать было и женщин мы ни разу не нюхали. Но сейчас… с женой, с детьми… у тебя дети есть, кстати?

Иван отрицательно помотал головой.

– Жаль. – Емельян снова посмотрел на лицо выглядывающей из-под собственных ног путаны. – В квартире настоящая принцесса живет, а ты на блядей виртуальных пялишься… чудак-человек. Это как баба надувная, только хуже.

Опустевший сосуд из темно-зеленого стекла покинул столешницу. О канувшей в Лету таре напоминала только разбухшая пробка, лежащая на салфетке.

– Почему хуже?

– Потому что потрогать нельзя. – Емельян достал из тумбы новый без-четверти-литровый винный заряд. – Набор квадратиков разноцветных: ни тепла живого, ни тактильного насыщения. Вот у меня, к примеру, в гараже мотоцикл стоит. Я на нем иногда по городу разъезжаю, – Емеля зажмурился и плавно провел ладонью из стороны в сторону. – Так вот, разве компьютерный симулятор может передать ощущения от скорости, веса мотоцикла или его управления? А трепет одежды на ветру, подпрыгивание от малейшего камешка под колесом, вибрацию и рокот мотора виртуальная реальность смоделировать может?

Иван молча смотрел на друга.

– Нет. Вот поэтому игра должна оставаться игрой, а не подменять реальную жизнь человека.

– Она и не подменяет…

Путана, некогда стоящая на экране раком, разочаровалась в клиентах и ушла в спящий режим. Почерневший экран больше не отвлекал внимание друзей.

– Ваня, – Емельян ткнул указательным пальцем в лоб сидящего напротив товарища. – Ты, бляха-муха, уже мужик. Отец, будем говорить, будущего семейства. Твоя задача – курс жизненный прокладывать, решения ответственные принимать. Две дамы на шее, а он все бирюльки компьютерные дергает, пальцами по клавишам лупит. Не стыдно?! – Он поднялся и, слегка покачиваясь, скрестил на груди руки. – Или до сих пор думаешь, что главой семьи мама является? Так ошибаешься, – мужчина театрально развел ладони в стороны. – Женщина по жизни ответственна всего за три вещи.

Емеля принялся загибать пальцы:

– Продолжение рода. Поддержание чистоты в доме. Забота об отпрысках и супруге своем. Мама тебя родила, от заразы и болезней разных оберегла, вырастила. Все! На этом задачи ее кончаются. Теперь жизнь самому вершить надо. Можно понять, когда в виртуальном мире прозябает человек с ограниченными физическими возможностями. Играя, он ощущает полноценность, способность совершать то, чем обделила его реальность. Но ты-то здоров, тебе-то чего не хватает?

Ставя бокал, Иван случайно задел мышку. «Продлевать будем?» – на экране опять показалась раскорячившаяся метрошница.

– Чтоб тебя… – Емельян покосился и с отвращением захлопнул ноутбук. – Женщина не устраивает – разведись, найди ту, с которой хорошо будет. Пострелять охота – в тир сходи или в пейнтбольную команду запишись. Там тебе и стратегия, и адреналин. Физическая нагрузка, опять же, чувство локтя, игра в команде. К тому же выбываешь после первого попадания. Все как в жизни. И самое главное, – мужчина заговорщически понизил голос, – никаких багов. Так что ножки в ручки и давай, давай, давай… греби пока молодой. А за компьютером на пенсии посидеть успеешь.

Иван глядел на товарища отупевшими, но счастливыми глазами.

«Какой же он все-таки молодец».

После минутного молчания Емельян сел.

– У меня все, – заключил он и разлил по бокалам остатки красного вина.

* * *

Как человек ни старался, на этот раз открыть глаза ему не удалось.

В комнате находились люди, много людей. Он чувствовал это. Слышал голоса, бряцанье инструментов, шарканье чьих-то ног.

– Где я? – спрашивало сознание, но одеревеневшие губы не проронили ни звука. – Как я оказался в этом Аду?

Голова пациента наполнялась влажным туманом. Шумы операционной, сливаясь в единый монотонный гул, пронизывали мужчину, высасывали последние силы. Зафиксированный тугими ремнями, он даже не замечал легкого покалывания в груди. Сердце больного билось все реже…

* * *

– Гммм… Гммм…

Чье-то натужное сопение да требовательные тычки по кончику носа заставили мужчину очнуться и открыть покрасневшие от недосыпа глаза. Напротив него, указывая пальцем на лежащего Ивана, стоял белокурый мальчуган в подгузнике. Соска во рту бутуза ходила ходуном.

– Это дядя Ваня.

– М-м? – Недоверчивый взгляд малыша устремился в сторону сидящего папы.

Развалившись в огромном кресле-подушке, Емельян крутил в руках корявую фигурку трансформера. Лицо товарища выражало глубокую задумчивость.

– Нет, посмотри, какая егоза. Инженерная мысль, мать ее. Без инструкции хрен разберешься, – поймав на себе взгляд чистых детских глаз, Емеля добавил: – Дедушка с бабушкой брату твоему подарили. Упаковку только выбросили, а заодно с ней и инструкцию… Я же теперь мучайся – как этот автобот в машину превращается? Всю голову сломал, давно бы бросил, да самому любопытно. Смотри, сколько здесь деталек разных.

Не в состоянии переварить всей прелести конструкторского гения производителей маленького пластмассового перевертыша, Иван снова закрыл глаза.

Всего через пятнадцать минут робот обрел, наконец, форму грузовика. Иван допивал вторую кружку чая, когда Емельян, совершив заключительные манипуляции над игрушкой, поставил машинку на стол. Его супруга, так неожиданно вернувшаяся с детьми из деревни, в это самое время собирала Елисея на прогулку. Малыш признал телефонную будку в коридоре своим домом и никак не желал его покидать.

– Сначала папа, теперь ты, – голос женщины был поразительно спокоен. – Мы на улицу выйдем когда-нибудь?!

– Аы?

– Елисей, иди сюда.

Мимо двери мелькнул низенький юркий силуэт.

– Елисей!

Несмотря на прохладу первых осенних дней, погода в столице стояла солнечная. Едва тронутые желтым деревья наполняли игровой городок воздушными, полупрозрачными тенями, придавая ему какую-то особую, волшебную красоту. Вырастающий прямо из покрытого резиновой крошкой асфальта, с лазурными крышами башен, красными трубами переходов и салатовыми спиралями горок, он служил маяком для детей со всех окрестных домов. Вот и сейчас на площадке было не протолкнуться.

– Папа, догоняй! – старший, шестилетний сын Емельяна опрометью рванул к игровому комплексу и быстро потерялся в ярких хитросплетениях городка. Маленький Елисей бодро зашагал следом.

– Ну что, мать, – мужчина передал жене куртку. – Начали?

С неимоверной быстротой он оказался у лестницы. Крепко схватившись за поручни, толкнулся ногами и преодолел прыжком сразу пять ступеней. Оказавшись на широкой площадке, Емеля выпрямился, прошелся по U-образному мостику, после чего с проворством обезьяны начал карабкаться по рукаву из сплетенных канатов. Заметив отца, мальчуган взвизгнул. Крученый желоб вынес ребенка прямо к основанию комплекса. Емельян бросился следом и, настигнув сына у одной из опор, сильно раскрутил его.

– Не догонишь, не дого…

Обманный рывок в сторону мальчика заставил того вновь забраться по лестнице. Другие дети, глядя на счастливого погодка, начали потихоньку подключаться к игре. Ребятня от мала до велика с неподдельным выражением радости и небывалым азартом убегала от прыткого, неистощимого на хитрости незнакомца. Иван еле успевал следить за круговоротом детворы и молниеносными перемещениями друга. Переливчатый гвалт звонких голосов заполнил площадку в считаные минуты. Емельян отрывался вовсю – не было места, куда он не смог бы протиснуться или запрыгнуть. Были моменты, когда Иван ловил себя на яростном желании тоже поучаствовать в этом сумасшедшем марафоне. Однако, представив всю нелепость своего вида на конструкциях детского городка, ощутил себя лишним и погрустнел.

– Ладно, Емельян, поеду я, – Иван положил руку на плечо оказавшегося рядом разгоряченного бегом товарища. – Спасибо, что в гости позвал… Тебе теперь с семьей побыть хочется…

– Погоди, – скрестив над головой руки в знак окончания игры, мужчина повернулся к другу. – Опять через весь город в метро трястись?.. Давай лучше на мотоцикле отвезу. Тем более, гараж отсюда совсем недалеко.

То, что Емеля выкатил из ворот, слабо подходило под привычное понятие «мотоцикл». Первой, самой поразительной деталью мотоцикла была кабанья голова. Светло-бурая, с темными точками маленьких глаз и кольцом, торчащим из носа, она располагалась посередине руля. Длинные «перья»-клыки цвета слоновой кости тянулись от морды животного до переднего колеса, где загибались вверх почти под прямым углом. В раскрытой пасти кроме пожелтевшего ряда зубов виднелась еще и большая круглая фара. Сама рама с закрепленными на ней мотором и бензобаком укрывалась под плотным слоем жесткой щетины. Разросшийся темный загривок плавно спускался к вытянутому, стилизованному под седло каштановому сиденью, задняя спинка которого громоздилась на чоппере круглым деревянным щитом в металлическом обрамлении. С заднего крыла свисал бурый поросячий хвостик с пышной кисточкой на конце. Темная подножка уверенно попирала потрескавшийся серый асфальт.

– Знакомься, это Боря – мой мотоцикл.

Иван посмотрел на запирающего гараж друга и не узнал его: Емельян выглядел не менее экстравагантно, чем его транспорт. «Когда успел переодеться?»

У мотоцикла стоял человек в круглых очках, с закрытым банданой лицом, а также зеленой каской на голове. Снизу к брейнкапу крепилась массивная на вид челюсть болотного цвета с торчащими кое-где клыками. По бокам головной убор украшали остроконечные уши, а на затылке, стянутая лентой у самого основания, развивалась копна длинных черных волос. Оформленная в той же цветовой гамме, что и каска, кожаная куртка была застегнута наглухо. Перевязь из ремней крепко удерживала двухуровневые защитные накладки, расположенные на плечах байкера. Довершали картину серые джинсы, заправленные в высокие ботинки из толстой кожи с квадратными стальными мысами. Мужчина разворачивал знамя с вышитым изображением клыкастого свиного рыла.

– «Вархаммер» али «Варкрафт»?.. – саркастически поинтересовался Ваня.

– Значения не имеет, – Емельян вставил древко в специальный тубус и жестом пригласил товарища садиться.

– Зачем все это?

– Не знаю, – Емельян отстегнул от седла еще одну каску и протянул другу. – Наверное, ни за чем. Мне просто интересно менять мир вокруг, делать его необычнее: фантазировать и реализовывать задуманное. Все с поделок в саду началось. То жучков из листьев мастеришь, то елочку к Новому году. Бывало, модули для какого-нибудь большого оригами до двенадцати ночи складывать приходилось. Попробовал однажды кое-что в повседневную жизнь внедрить… получилось. Дальше – больше. Теперь вот за уши от хэндмэйда не оттащишь – втянулся: хожу все, прикидываю, чего да как.

Глаза за стеклами дорожных очков улыбались Ивану.

– Ты домой собираешься или так и будешь возле мотоцикла стоять?

Иван, надев каску, мигом оседлал «секача».

– За Орду! – крикнул он, похлопывая ушастый брейнкап товарища. – За Калимдор…

Сжав руль, словно поводья огромного боевого кабана, Емельян тронулся с места.

Тын… Тын… Тын, тын, тын – курсор в виде патрона уверенно прыгал по строчкам меню. Клик! Потемневший экран разродился схемой Московского метрополитена и несколькими абзацами текста в углу. Из колонок полился монотонный мужской голос с легкой хрипотцой: «Отсюда в Полис есть только одна дорога – через Красную площадь. Артём, ты должен…»

– Я – не Артём! – пробормотал Иван и встал из-за стола.

Ему вдруг в одночасье опостылели бубнящий голос, фигурки псевдолюдей с однообразным поведением, бесконечно повторяющиеся, сливающиеся в одно серое полотно, локации. Волшебство, внезапно свалившееся на Ивана за прошедшие сутки, с лихвой перекрыло красоту виртуальных погружений. Игра не казалась уже такой привлекательной. Пробираясь в сказку через компьютер, Ваня совсем не замечал ее в настоящей жизни. Но теперь… теперь она развернулась перед ним в полную силу – яркая, увлекательная, со множеством неожиданных путей и возможностей. Реальность, казалось, пропиталась сказкой насквозь.

– Не обижайся, ежели обидел вчера, – говорил Емельян, прощаясь с товарищем у подъезда. – Совсем пьяный был. В общем, если вам коляска, кроватка или вещи какие детские понадобятся, обращайся – у нас на балконе много чего хранится…

Взглянув еще раз на погасший монитор, Иван покинул квартиру. А когда вернулся, встретил у лифта жену. Понурая Варежка стояла возле мусоропровода, откидной люк которого сыто улыбался.

– Поздно уже, – сама не зная зачем, сказала женщина. – Ведро через край, а одеваться, чтобы до контейнера во дворе дойти, лень. Вот и решила сюда выбросить.

Семь пышных белоснежных роз выплыли из-за Ваниной спины.

– Держи, – произнес он, улыбаясь. – Это тебе.

Варежка крепко обняла супруга, и лицо мужчины потонуло в мягких каштановых волосах. Запах жасмина кокетливо защекотал ноздри.

– Знаешь чего, – Иван разглядывал обшарпанные стены коридора. – Вот поеду завтра да красок разных куплю, нарисую здесь поляну с цветами.

– Зачем? – Варвара отстранилась и удивленно посмотрела супругу в глаза.

– Пускай на этаже красота будет… А заодно и место работы сменю, – воспоминания о числовых узниках в клетках сметных таблиц заставили мужчину скривиться. – Найду что-нибудь более подходящее, интересное для себя.

Из раскрытого окна пахнуло вечерней прохладой. На мелких камушках детской площадки послышались чьи-то быстрые шажки и звонкий голосок:

– Папа, догоняй!

Иван улыбнулся жене.

– Да, Варька… и давай, наконец, ребеночка заведем.

Мужчина не успел опомниться, как Варвара прижалась к нему с небывалой нежностью. Казалось, все ее существо готово было втиснуться в тело супруга, слиться с ним, сделаться чем-то единым. Словно озноб, женщину колотила мелкая нервная дрожь. Иван не мог видеть лица жены, но чувствовал – Варежка плачет. И еще он почти наверняка знал, что она счастлива. Пускай они пока в начале пути и дети – только проект, но от одного осознания сделанного сейчас шага, принятого решения, внутри Ивана разлилась приятная, нежная теплота.

* * *

Очередной удар в область груди не принес ожидаемых результатов: сердце молчало, пульс отсутствовал. На губах лежащего мужчины застыла блаженная, искренняя улыбка. Человек, когда-то заплутавший в лабиринтах постъядерного мира задолго до самой Катастрофы, вновь покидал неприветливые казематы Московской подземки под звонкий салют сдираемых хирургом перчаток.

Когда из палатки вышла бригада уборщиков с завернутым в темный полиэтилен телом, воздух в санитарном блоке успел пропитаться едким сигаретным дымом. Брезентовый портал снова заглотил врачей – внутри ждал новый пациент. Их трудовой день только начинался…