Андрей Арсланович Мансуров
Агрессивные, плотоядные, и омерзительные
5. Покоритель Мира и его окрестностей.
– Да нет, не может такого быть. Всё это – чушь собачья! – ноги Пола в сиреневых дырявых носках даже убрались с консоли пульта под главным экраном, а туловище дёрнулось вперёд, к мониторам переднего обзора, так возмущён оказался их обладатель.
Джо только посопел. Вздохнул. Поёрзал в кресле. И попросил:
– Мать. Давай-ка, пожалуйста, ещё раз. И помедленней – а то вон Пол не врубается. Напоминаю, что он в космонавты попал прямо из средней группы детского сада, так что ему надо помедленней. И – простыми словами. Ну, заодно и мне напомнишь ситуацию.
– Поняла. Повторяю. – главный компьютер их кораблика, именуемый просто и коротко: Мать, эмоциями, как мексиканка на рынке, не брызгала. Собственно, она и всегда говорила приятным женским голосом, и объясняла очень доходчиво. И повторяла, когда случались такие как сейчас, ситуации, по два раза. Без обид и подколок, от чего не удержалась бы живая женщина. А в сложившейся ситуации повторять приходилось уже в третий раз, – Планета на двадцать процентов меньше Земли, сила тяжести на поверхности в полтора раза меньше. Вращение её вокруг своей оси очень медленное – один оборот за почти год. То есть – она практически всегда обращена к светилу одной стороной. Наклона оси к эклиптике нет вообще – а, значит, нет и смены времён года. Среднегодовая температура на поверхности – плюс двадцать Цельсия.
Главное отличие от того, что нам обычно попадается: вокруг планеты имеется явно искусственный кокон. Трёхслойный. То есть – три степени защиты. Я выявила слои из электромагнитного, (а точнее – радиационного) теплового, и гравитационного полей. А говоря проще, вы не можете туда опуститься, чтоб не: первое – получить смертельную дозу радиации, второе – поджариться даже в скафандрах, и третье – сплющиться в лепёшку.
Цифровые значения повторить?
– Нет, не надо. – Пол хохотнул, – Пять тысяч Кельвинов убедят кого хочешь. Да и сорок пять «Же» тоже. Ну а на радиацию я смотрю уже как на вишенку на торте. Просто – «приятный» бонус! Дополнительная строка на моём надгробии, так сказать. Что, дескать, не побоялся…
– Помолчи-ка, остряк-самоучка. – Джо досадливо поморщился. Он не любил, когда напарник по поводу ситуации, вовсе не казавшейся смешной или безопасной, начинал шутить. Да ещё и неоригинально, – У меня тут разговор с девушкой, которая хотя бы может вразумительно объяснить, что нам делать дальше в данном случае.
– Ну и пожалуйста! Могу и помолчать. – молчать, однако, Пол явно не собирался, потому что развернул туловище снова к центральной консоли, – Мать. Так ты можешь дать гарантию, что там, на поверхности, действительно нет ничего и никого живого?
– Да. Ни один из моих бортовых сканнеров, и сканнеров зондов, разумной, да и просто жизни, ни на поверхности, ни в толщине грунта и скал, до глубины в двадцать километров, не выявил. На планете нет даже растений, что было бы видно в наши телекамеры, или простейших – то есть, бацилл, микробов, и вирусов. Ну, вернее, их нет в том слое атмосферы, куда я смогла опустить зонды.
– То есть, проще говоря, мы, если сумеем-таки спуститься, и пособирать артефактов, ни один Земной закон не нарушим?
– Ну почему же. Нарушите. Напоминаю: параграф 8. 124 межпланетного Законодательства предусматривает пять лет в колонии общего режима, если будет сделана попытка разграбления предметов и артефактов явно техногенного происхождения. А параграф 3. 11 предусматривает год за несвоевременное сообщение, или три – за просто – несообщение в колониальную Администрацию. Об обнаружении планеты со следами от цивилизации разумных существ.
– Спасибо, что так доходчиво напомнила. – легкомысленный тон закинувшего сейчас руки за голову напарника дал Джо понять, что тот плевать хотел на Уставы и Законы. Собственно, Джо и сам относился к этим нормативным актам примерно так же. Авантюристы-космопроходчики очень редко обращают внимание на всякие «умные» казённые бумажки, когда предоставляется возможность поживиться чем-то таким, что официальная Земная наука ещё не открыла, и что можно с выгодой… Продать!
Плевать кому: коллекционерам экзотической флоры-фауны, любителям сувениров-артефактов от неизвестных рас, золота или бриллиантов, или ещё чего редкостного и чужого.
А в данном случае продать – точно можно было. Бы.
Если б только удалось спуститься на поверхность. Столь надёжно защищённую. Поскольку многообещающего вида слегка повреждённые здания и сооружения, полуразрушенные здания, похожие на цеха заводов, совсем уж руины, и явно сломанные странные членистоногие и ощетинившиеся дулами и стволами колёсные и гусеничные устройства и машины, буквально устилали поверхность обнаруженной планеты, заставляя чесаться руки и выделяться слюну.
Но в десяти километрах от вожделённой поверхности начиналась защита: первым шёл пояс радиационного, далее – теплового, и в пяти над почвой – гравитационного поля.
С четырёх же километров начиналось то, что можно было бы назвать настоящей атмосферой, а не её жалким разрежённым подобием, как над слоем защиты: азотно-кислородная смесь, с содержанием кислорода всего в девятнадцать процентов, и давлением лишь чуть побольше, чем на Марсе: двести десять миллиметров ртутного столба. То есть, если б удалось спуститься, выжить без скафандров всё равно не представлялось возможным. Хотя…
Джо вспомнил, что на вершине Эвереста давление примерно такое же. И – ничего, шерпы там выживают даже без кислородных приборов! Вот что значит привычка. И наследственность.
– Ладно. Нетрудно догадаться, что раз всё это защищено так надёжно, кому-то очень надо, чтоб всё это сохранялось вот в таком, девственно-разрушенном, виде. Мать. Эти… ну, те, кто установили эти барьеры, они – что? Используют эту планету как музей? Склад устаревшего оборудования? Или, скорее, как образчик того, как нельзя вести себя на планете?
– Вероятность первого около семнадцати с половиной процентов. Второго – три с четвертью. Третьего – ноль ноль два процента.
– Ха! А что же тогда – наиболее вероятно?! – Пола снова проняло.
– Наиболее, а именно, семьдесят восемь и пятьдесят шесть сотых процента, за то, что это – Полигон. Где проводят испытания.
– Да-а?!.. И чего же здесь испытывают?
– Не только и не столько «чего», сколько – кого. Тут всё уж слишком напоминает искусственно созданную полосу препятствий. На которую высаживают неких существ, которых хотят проверить на выживаемость, способность управлять разной боевой техникой, и, если позволите, прочность. А чтоб они не сбежали – планета окружена барьерами.
– Ух ты! Вот это да! – Пол снова сел прямо, вернув ноги в носках снова на палубу, – Вот уж никогда бы не подумал, что защищают тут – окружающее пространство! От «проникновения» того, кто живёт там, на поверхности! Ну, вернее, того, кого туда опускают!
А кто, кстати, опускает? И – как? Кто эти злобные и коварные «испытатели»? Не те ли наши «друзья», что гоняли, словно крыс, нас с Джо там, на планете с Машиной?*
*(См. рассказ «Остаться самим собой», в сборнике «Изнанка Ада!..»)
– Вероятность этого не более ноль целых восемьдесят одна сотая процента. Технологический уровень тех Испытателей был на голову выше, чем здесь. А здесь он едва превышает тот, что был на Земле лет сто – сто двадцать назад. Нет, гораздо вероятней, что здесь просто испытывается военная техника. И искусственно созданные солдаты.
– Чтоб мне лопнуть!!! Значит, тут тренируют и опробуют армию и оружие для очередного «Покорителя Мира» и его окрестностей?!
– Ну, если применить эти убогие и заштампованные термины, то – да.
– Проклятье! Свинство… Но… Как же они сами-то – проникают вовнутрь? И завозят целой – технику? И живыми – этих самых «солдат»? И – главный вопрос: откуда все эти защитные поля получают питание, и как их отключить?
– Отвечаю. Внутрь те, кто обустроил этот Полигон, проникают через портал. То есть – устройство для нуль-переноса. А располагается он сейчас на северном полюсе. Однако насколько я могу судить, портал – подвижен. Это он сейчас базируется над северным полюсом. А так его – ну, теоретически – можно устанавливать над любым местом на планете. Далее. По поводу питания полей. Энергия для их работы подаётся из недр планеты. Где-то там, в этих самых недрах, (Глубже двадцати километров) в районах обеих полюсов, стоят преобразователи, которые по длинным и толстым кабелям передают энергию уже на поверхность. А здесь имеются антенны. Которые передают её уже непосредственно на поля. Дистанционно и бесконтактно.
– Хм-м… Ну, с бесконтактным-то способом распределения энергии я ещё могу смириться… Это мог делать ещё Никола Тесла в далёком двадцатом. Но откуда они берут её там, на глубине? И кто мешает тем бедолагам, которых сюда высаживают, напасть на эти антенны, и уничтожить барьеры, просто взорвав поддерживающие их устройства к …ерам собачьим?
– Уничтожить антенны мешают вторичные купола. Из всё тех же полей. Они прикрывают и антенны, и служебные устройства, и выходы силовых кабелей. Ну а с «добыванием» энергии – как раз проблем нет. Она берётся от устройств, аналогичных земным термопарам. Здесь, на поверхности – верхние приёмники тепла. Вернее – холода. (Для этого они и располагаются на полюсах!) А там, внизу, вероятно, достаточно близко к мантии – нижние. Нагретые, очевидно, до нескольких сотен Кельвинов. И общий перепад получается вполне приличный.
Пол досадливо скривился. Мать поспешила прояснить вопрос:
– Термопары – одно из древнейших устройств. Работает при наличии значительной разницы температур. И не содержит, в отличии от традиционных генераторов и ядерных реакторов, никаких движущихся частей. То есть – фактически вечный источник даровой энергии. Но!
Во-первых, эта разница температур должна быть действительно существенной. А во-вторых, площадь контакта электродов с нагретой и относительно холодной, поверхностями, должна быть значительна. Очень.
– Ну хорошо. Мы выяснили, что гады подстраховались, и обеспечили свои поля надёжным источником питания если не на веки вечные, то по-крайней мере надолго. А можно ли их отсюда, ну, с орбиты, отключить? Иначе как нам проникнуть внутрь?
– Боюсь, проникнуть нам сейчас никак не удастся. И – пристегнитесь побыстрее. – в корме взвыли и взревели, разгоняясь явно в форсажном режиме, маршевые двигатели «Чёрной каракатицы». Джо, привыкший сначала выполнять указания Матери, а уж потом задавать «дурацкие» вопросы, поспешил выполнить приказ. Пол, с беспокойством взглянувший на партнёра, на центральную консоль, и снова на партнёра, поспешил зафиксироваться и сам.
Всё равно скачок при старте оказался таким, что даже гравикомпенсаторы не смогли его полностью и сразу погасить: на друзей навалилось по меньшей мере пять любимых «Же».
– Мать! – Джо еле выдавливал из себя слова, радуясь, что конструкция корабля способна выдерживать до сорока пяти этих самых «Же», – Что… Слу… чилось?
– Выполняю первый закон робототехники. То есть – спасаю вверенные моим заботам человеческие жизни.
– От… Чего?
– Правильнее – от кого. Пространство в координатах, – Мать назвала цифры, – То есть, всего в паре миллионов миль от нашей планеты, словно бурлит. С вероятностью более девяноста семи процентов это – признаки гиперпрыжка. Причём прыгает корабль массой не меньше трёх миллионов тонн. И на нём, если мои программы и аналитические и мыслящие платы не ошибаются, будут находиться те, кто всё это хозяйство отстроил. И содержит в рабочем виде.
И уж они-то – точно не порадуются, обнаружив тех, кто пытается в их заповедник забраться. И «пошарить» там!
– И куда же это мы рвём когти?! – Пол уже отдышался, так как гравитация почти вернулась к норме, хоть движки и грохотали по-полной.
– По другую сторону местного солнца. В надежде на то, что детекторы корабля пришельцев не смогут нашу посудину за ним обнаружить. Ну, то есть – тепловые, гравитационные, электромагнитные и прочие поля и помехи от светила – помешают им!
– Поняли. – Джо постарался расслабиться, поёрзав на противоперегрузочном кресле, сейчас расположившемся горизонтально, – Нам бы, думаю, тоже… не хотелось.
Поддай-ка газку!
Скрыться удалось.
Но буквально через десять секунд после того, как по словам Матери они влетели в «безопасную» зону, по ушам и мозгу Джо ударило: гиперперенос, когда поблизости стартует и выходит из подпространства корабль со значительной массой, подобен преодолению звукового барьера на Земле: ощущения тех, кто оказался рядом, и без хорошей защиты, не из приятных! Поэтому такие «скачки» и запрещены в пределах Солнечной системы… И, вопреки законам Эйнштейна, распространяются волны от таких скачков со скоростью в несколько раз превышающей скорость света. Чего земные учёные понять так и не могут. Что не мешает им, да и всем космонавтам, пользоваться.
– Проклятье! – всё ещё лежащий, как и Джо, Пол, кое-как поднявший руки к голове, сейчас морщился, держась ладонями за виски, – Словно осёл лягнул! А вернее – слон!
Джо гул в голове и боль в ушах проигнорировал, желая сразу выяснить главное:
– Мать! Мы – успели наверняка?
– Да. Я же уже сказала. – Джо почудилась обида в тоне их компьютера. Мать не любила, когда в её словах и расчётах сомневались. Джо поспешил извиниться:
– Извини, Мать. Это я – нервничаю.
– А уж я как нервничаю! – Пол теперь шипел, продолжая морщиться, – Чёрт. Жаль не предупредила. Я бы хоть в туалет сходил заранее. А то чёртов мочевой пузырь так давит на таз!..
– Ничего, в любой момент успеешь сходить. Главное – теперь мы можем не опасаться мести «агрессивно настроенных» чужаков. Злых за то, что мы пытались… И решивших бы, чтоб другим неповадно было, выдать нам по первое число. А в конце «традиционно» провести с нами сексуальные опыты… А, вот, кстати, Мать! Они могут отследить нас и наши зонды по ионному следу? И вообще – как-то вычислить, что мы были здесь?
– С вероятностью более девяносто девять процентов – нет. Напоминаю: их технологический уровень чуть ниже земного. Да и с чего бы им искать нас – они же уверены, что эту систему никто не найдёт. А на нашем корабле и зондах, если вспомните, уже три года стоят навороченные глушилки. Точнее – гасители ионного следа. Вы же сами приказали. Это, разумеется, дорого, и отбирает три процента мощности от двигателей, но – надёжно. Нас не отследят даже наши флотские корабли.
– Верно, верно… Мы приказали. – Пол теперь кряхтел, ёрзая задницей по креслу, – Чтобы наши горячо любимые конкуренты не могли отслеживать наши пути-дорожки. И присваивать игрушки из наших секретных домиков…
– Боюсь, что сейчас это – мы пытались присвоить чужие игрушки… Впрочем, мы же всегда так делаем. С другой стороны – хорошо, что не успели взломать защиту и спуститься. Представь, с какой бы миной мы их встречали там, на поверхности, когда они бы!..
– Вот уж не надо мне этого представлять. Потому что особо долго мы бы просто не прожили. Или…
Или они взяли бы нас в плен. Чтоб допросить с пристрастием. И вытрясли бы координаты, откуда мы родом.
И тогда – пипец родной Земле!.. Завоевали бы как пить дать! Профессионалы же! И оружия у них – явно много. Очень много. Испытанного и проверенного.
– Да ладно тебе, Джо. Наш Флот и армия не такие уж беззащитные! И куда более крутые. И вооружение у нас поновей и попродвинутей! Как-нибудь отбились бы! Авианосцы на пару миллионов водоизмещения есть и у нас. Плюс всё остальное. Всё-таки – на «век» мы – впереди!
– Ага. Оптимист. Может, конечно, и отбились бы. Если б они применяли такую старую и примитивную технику, что мы видели там, внизу. А ну как у них сейчас припасено чего-то нового? Для испытаний там, на планете? Тоже наворочено-продвинутого?
Но в любом случае – это Земле и её промышленности дорого стоило бы. А люди?
– Н-да, пожалуй, многие погибли бы… И не только солдаты. И планету нашу наверняка испохабили бы – какими-нибудь бомбами… И нас уж точно – кленовым сиропом за такое федералы угощать не стали бы. Но, как говорится, что ни делается, всё – к лучшему! И поскольку Мать успела нас спасти от разоблачения, может, уже свалим отсюда, от греха подальше?
Джо довольно долго молчал. Потом, когда Мать закончила торможение и отключила двигатели, и полёт выровнялся, спросил:
– Мать. Если они нас не заметили, сможем ли мы… ну – чисто теоретически, конечно, отследить, что и как они тут будут делать?
– Разумеется, сможем. – голос Матери торжеством не лучился, а был как всегда спокоен и благожелателен, – Более того: мы уже отслеживаем. Я позаботилась оставить там, за условной границей «обнаружимости», два из наших зондов. И хоть расстояние и большое, видно то, что делает корабль пришельцев, прекрасно.
– Ух ты! – Пола снова проняло, – А ну-ка, покажи!
– Вывожу на центральный экран. – на экране вдруг возникла странная и непривычная конструкция. Этакий отблёскивающий полированными боками шар с торчащими в разные стороны, как у морского ежа, консолями и толстенными штырями. Соединёнными между собой толстенными же спиралями и тоннелями. Из-за того, что сравнить было не с чем, он казался небольшим и безопасным. Но в том, что это – прибывший корабль хозяев планеты, сомнений не возникало: стало видно, когда Мать ещё укрупнила картинку, как от него к полюсам планеты двигается нечто вроде чёрточек-челноков – маленьких на таком расстоянии цилиндриков с заострёнными носами. И огненным выхлопом в корме. Вот теперь примерно можно стало определить размер «авианосца»: не меньше мили в диаметре!
На то, чтоб челноки заняли явно расчётные позиции, ушло не более пары минут: Джо и Пол только-только успели расстегнуться, и поднять спинки кресел снова в нормальное положение. Но вот кораблики остановились, и явно транслировали на поверхность какой-то сигнал:
– Защитное поле в портале исчезло. – Мать явно отслеживала не только то, что было в непосредственной видимости, – А сам портал для переноса внутрь чего-то, передвинут на экватор. Над самым большим материком. Над той его частью, где ещё сохранился сравнительно пустой от техники участок. Вероятно, сейчас будут выгружать.
Действительно, от корабля-матки стартовал ещё один корабль – гораздо более крупный, чем челноки, размеры которых были, пожалуй, с эсминец земного Флота. А этот корабль размером превышал линкор – водоизмещением в пару сотен тысяч тонн. И длиной в сотню метров.
– Похож на ремонтный док. Конструкция простая, и внутри – явно ангар.
– Ага. А в ангаре – то, что они туда высадят.
– Чёрт. Я не могу поверить, что мы не сможем из-за расстояния и помех от солнца увидеть, чего же это они там привезли. И что сейчас будет твориться!
– Почему же – не сможем? Сможем. – Мать не ходила, как опять же сделала бы женщина, вокруг да около, набивая себе цену, – Высылаю микропа. Он уже заряжен в катапульту первого зонда. Вот. Минутку. Есть старт! Микроп у нас сделан из неметаллических материалов, и имеет свой, пусть крохотный, но – движок. Его-то наши друзья не отследят. Да и не ждут они, повторяю, слежки. Ведь, если вы вспомните, мы чисто случайно обнаружили этот звёздный оазис. Это – их «потайная» вотчина. Про которую они не без оснований думают, что никто не знает. Да оно и логично: в таких межзвёздных пустотах обычно нет солнечных систем!
– Отлично! – Пол снова лучился энтузиазмом, – Ну, показывай!
Включился боковой экран: на него пошла картинка с камеры микропа. Она дёргалась и виляла из стороны в сторону: микроп маневрировал.
– А что, камеру нельзя развернуть нормально, чтоб изображение не прыгало?
– Нет. Камера на микропе зафиксирована стационарно, чтоб не перегружать и без того крошечное устройство дополнительными сервомоторчиками. Но не волнуйтесь, он уже подлетает. Сейчас изображение остановится.
И точно: не прошло и минуты, как изображение и укрупнилось, и застыло неподвижно.
– Микроп на стационарной орбите.
– Отлично. – Джо рассматривал с огромным интересом процесс прыжка, когда корабль просто «пропрыгнул» сквозь атмосферу через портал, и непосредственной посадки на почву транспортника-дока. Джо даже подался с кресла вперёд, – чёрт бы подрал маршевые движки хозяев Полигона! Сколько пыли!
Действительно, тормозные двигатели транспортника подняли в воздух планеты буквально тучи пыли и песка. Пол буркнул:
– А ещё бы не поднять! Планета – что твоя коленка! Такая же лысая!
– Ну правильно. Чтоб никакая дурацкая растительность не мешала отслеживать того, что будет происходить внизу! Вон: смотри на основной экран! Видишь? Это – наверняка стационарные спутники. Сейчас они займут стратегически выгодные позиции, и шоу начнётся!
Действительно, на центральном экране было отлично видно, как с эсминцев вылетел целый рой небольших, похожих на их собственные зонды, устройств. Расположившихся на равных расстояниях друг от друга, словно в узлах квадратно-гнездовой решётки.
– Мать. Сколько их?
– Их тридцать шесть. И они перекроют зону более пяти тысяч квадратных километров. Зависнув на высоте около тридцати километров – то есть, не долетая до защитных полей.
– Хм-м… А наш зонд они не…
– Нет. У них для этого нет детекторов. И камеры, кстати, тоже фиксированные. Всё время направлены – вперёд!
– Ага. – Джо взбодрился. Ему в голову пришла мысль. Но Полу она тоже пришла (Вот что значит – долгое и «тесное» общение в тесном пространстве! Когда начинаешь напарника понимать с полуслова. А иногда – и вообще без слов!):
– Мать! Мне вот тут подумалось… А что, если наш микроп приземлится на одном из таких зондов, и попробует перехватить сигнал с него? У него же есть для этого средства?
– Есть. Только правильней говорить не «приземлиться», а стыковаться. Мысль кажется здравой. Я и сама собиралась предложить этот план. Тем более, что разрешающая способность камер зондов куда выше, чем той, что на микропе. Собственно, по другому и быть не могло: микроп предназначен, если вспомните, для обследования пещер, тоннелей и бункеров, там, на поверхности. Но раз вы уже согласны… – Джо кивнул, Пол радостно воскликнул «Ага!».
Камера микропа снова дёрнулась, и пришла в движение. Какое-то время кроме пустого чёрного пространства – вокруг странной планетной системы звёзд практически не имелось: наверняка некая «ошибка природы», позволившая быть уверенными, что их подопытную систему никто не найдёт! – видно ничего не было. Но вот в поле зрения медленно вплыл корпус зонда-транслятора чужаков. Несильно он отличался от самого обычного земного телевизионного спутника. Даже солнечные батареи блестели синими отсветами.
– Я расположу микропа возле антенны, в корме. Так сигнал перехватить будет проще: их трансляционный кабель даже не защищён оплёткой!
Джо кивнул:
– Конечно. А прикольная у них антенна.
– Чего прикольного? – Пол пожал плечами, – Зонтик как зонтик. Только из сталистой сетки. Маленький. Впрочем… Мать! Какого он на самом деле размера?
– Диаметр около метра. Ну, это-то понятно: ему не нужно передавать далеко. Вон: эсминцы остались на орбите всего в четырехстах километрах над поверхностью.
– То есть, они ещё и играют роль ретрансляторов?
– Да. Первичный сигнал с зондов нужно усиливать и обрабатывать, потому что корабль-матка остался в миллионе километров.
Пока они переговаривались, и Мать подводила и причаливала микропа к зонду чужаков, на планете осели тучи коричнево-бурой пыли и песка, и стало видно приземлившийся док в полной красе: цилиндр в сто три метра, как сообщила Мать, выведя его параметры в углу экрана: масса сто девяносто тысяч тонн, серый, явно побитый временем и метеоритами корпус. По всей поверхности натыканы мощные консоли поворотных двигателей… Никаких особых технических новинок в примитивной но вполне работоспособной конструкции Джо не увидел.
Но вот в носу откинулся огромный люк-пандус, и на поверхность окружающей пустыни механические манипуляторы выдвинули огромный контейнер. Мать поторопилась вывести его параметры в другом углу: десять на десять на пятьдесят метров. Пятьсот девяносто тонн. Джо не успел открыть рот для вопроса, как в корме спущенного модуля откинулся ещё один пандус. И выдвинулся точно такой же контейнер. Только массой в шестьсот двадцать тонн. Таким образом между контейнерами оказалось сто тридцать метров. Люки закрылись, док-линкор взлетел, снова подняв тучи пыли. Видимость снова пропала. Но как помнил Джо, осела она в прошлый раз за минуту. «Материализовался» док уже в сотне километров над порталом.
Мать сообщила, будто этого и так не было видно:
– Носитель поднялся выше зоны защиты. Портал отключен. Все три защитных поля снова активированы.
Пол вдруг бегом ринулся куда-то. Джо понял: напарник подумал то же, что и он: сейчас контейнеры откроются, изнутри полезут механизмы – боевые машины, и солдаты. И вступят в бой! А чтоб без помех наблюдать за всеми его перипетиями, лучше опорожнить мочевой пузырь!
К моменту, когда Пол вернулся, контейнеры как раз нарисовались из облаков туманной дымки. Мать буркнула:
– Расшифровала. Подключилась. Переключаю с камеры микропа на стационарную зонда.
Изображение сразу стало гораздо лучше: теперь был виден буквально каждый сварной шов на огромных металлических ящиках!
Похоже, откуда-то опять подали внешний сигнал: оба контейнера внезапно «расцвели», словно скороспелые цветы: все четыре стены вместе с крышами откинулись в стороны, на песок, почти мгновенно словно – истаяв, и впитавшись. И начинка предстала во всей красе!
– Срань Господня!!! – привычка Пола использовать в критических случаях примитивный набор штампованных словосочетаний Джо иногда слегка нервировала. Но в данном случае он был с напарником полностью согласен.
Очевидно, те существа, что находились в контейнерах, спали. Но вот, словно по сигналу побудки, они зашевелились. И поднялись во весь рост.
В первом контейнере находился гигантский… Человек.
Две руки и две ноги, во-всяком случае, у него имелись. Головка – маленькая относительно чудовищного и гипертрофированно мускулистого тела, и словно вросшая в плечи: без малейших признаков шеи. Бочкообразный торс пучился буграми мышц: создание явно не предназначалось для «интеллектуальной» работы. Вот и сейчас оно стояло в боевой стойке, и злобно сжимало-разжимало кулаки, глядя на обитателей второго контейнера.
Там, собственно говоря, находились создания точно такого же вида. Вот только размером они были ровно в двенадцать (Это сообщили Мать!) раз меньше, чем монстр из первого контейнера. Рост которого достигал, когда чудище поднялось на ноги, сорока футов. Рост же малышей не превышал трёх футов – то есть, метра. Зато их было очень много – Джо быстро сбился со счёта, поскольку малыши не сидели и не стояли на одном месте, а сразу рассыпались, словно профессиональные солдаты, обходя «большого парня», как обозвал того Пол, со всех сторон.
– Мать. Сколько их? – Джо не совсем понимал, почему во втором контейнере бойцы оказались набиты, словно сельди в бочке: буквально плечо к плечу!
– Семьсот сорок четыре.
– И как эти гады, ну, то есть, организаторы, рассчитали, что их должно быть вот столько?
– По массе. Суммарной.
– И – что? Они действительно будут… Биться?
– Думаю, да. За это девяносто семь и три десятых про…
– Хватит. Я понял. Но… Почему они – обнажены? И без оружия?
– А это очень просто. Обрати внимание, что их высадили в таком месте, где кроме песка нет вообще ничего. А контейнеры, для «чистоты» эксперимента, самоуничтожились. То есть – использовать можно только возможности и силу собственного тела.
– Ну, это вообще не честно! – в голосе Пола звучало возмущение, – Ведь эти крохи не смогут ничего сделать этакому монстру! Ну, если только он не будет лежать на песке! А он, думаю, не такой дурак! И стоя их легко раскидает, растопчет, и распинает!
– В краткосрочной перспективе картина, которую ты нарисовал, вполне осуществима. И правдоподобна. Но! Их очень много. И они могут работать по очереди. Атакуя с разных сторон. А гигант – один. И его скорость маневрирования сильно ограничена его же массой. И ему придётся когда-нибудь спать. И, возможно, именно тогда оставшиеся в живых лилипуты его и – !
– Хм-м… Прямо – действительно Гулливер и лилипуты. Сволочи. Это я – про организаторов… С другой стороны, если б не откровенный цинизм и презрение к жизни явно созданных искусственно созданий, я бы назвал эксперимент… Интересным! Подлым, но интересным. Наши военные, насколько знаю, никогда не пытались создать вот таких солдат!
– Твоя информация неверна. Нужно читать книги по истории. Правда, такие опыты с генно-модифицированными человекообразными существами проводились у нас ещё на заре эпохи генной модификации. Лет пятьсот назад. И что карлики, что гиганты доказали свою неэффективность: не будешь же под их размер переналаживать производство всех вооружений!
– Логично. А большой автомат, или гранатомёт такой карлик ни за что не удержит. А для гиганта будет недоступен даже спусковой крючок. Ладно, смотри: они начали!
Джо действительно увидел, как окружившие к этому времени гиганта малыши вдруг, вероятно по команде кого-то из своих, ринулись на ноги «Гулливера».
Джо пришлось стиснуть зубы, и вцепиться в подлокотники. Пол же не мог сдерживать эмоции: он и матерился, и хватался за голову, и к концу «шоу» буквально – рыдал!
Джо и самому было жаль бедолаг-карликов. Хоть их организмы явно были покрепче и сами они куда поживучей обычного человека, против чудовищных пинков и ударов похожих на рычаги-молоты рук сделать ничего не могли. Особенно страшно было смотреть, как чудище втаптывает и вбивает тела врагов в песок… К счастью, хотя бы слышно предсмертных стонов и криков не было – Мать, по приказу Джо, сразу отключила звук!
– Наверняка гады всё записали. Чтоб их поганое начальство могло насладиться по-полной… – Пол побледнел так, что Джо хотел было приказать Матери вколоть ему что-нибудь от сердца и стресса. Однако Мать сообразила и сама: в потолке открылись люки, и два манипулятора со шприцами метнулись к предплечьям напарников. Джо поморщился: хоть и бесконтактно, но инъекция была болезненна. Пол, взглянув на Джо, проворчал:
– Что, я такой же красный?
– Нет. Ты, скорее, зелёный. Побледнел весь с лица.
– Н-да. Зрелище не для слабонервных. Но… Думаю, он не всех раздавил и перебил. Некоторые, кто поумней – разбежались. Спрятались за барханами. И сейчас… выжидают. Когда чудище устанет. Выдохнется. Приляжет. Или отключится. От жажды и усталости.
– Похоже на то. Вот только не представляю, чем же они его «достанут», когда он действительно приляжет. Ведь не голыми же руками они его задушат!
– Нет, конечно. Однако чего гадать да думать: давай просто посмотрим!
