bannerbannerbanner
полная версияВремя

Андрей Андреевич Вознин
Время

Полная версия

– Э-э, мужик!

      Я приветливо оглянулся на окрик, в надежде наконец-то расспросить про ночлег у словоохотливых горожан.

Ко мне вразвалочку, ничуть не торопясь, подошли четверо мужиков.

– Парни, подскажите, сколько времени? – Дружелюбно улыбнулся, готовый завязать приятную беседу.

      Но стоило только поближе ознакомиться с их мрачно суровыми лицами, как недоброе предчувствие тут же разлилось слабостью в коленях и предательской дрожью внизу живота. Таких омерзительных харь не встречалось давненько, а те, след которых оставался в памяти, поднимали из тёмных глубин воспоминания о не самых лучших мгновениях моей богатой событиями жизни. Местные аборигены мгновенно подтвердили наихудшие опасения.

Когда меня перестали пинать и ушли, громко обсуждая содержимое дорожного саквояжа, я сел, потирая нестерпимо пылающие бока и замедленно соображая, чем успел провиниться перед местными бандитами. Наверное, это была профилактика, пришёл к самому вероятному выводу. Поднявшись и кое-как отряхнувшись, осознал, что найти гостиницу уже не успеваю, да и оплачивать её мне теперь стало нечем. Всё-таки способ изъятия денежных средств посредством шахмат, в сравнении с двумя последними, импонировал больше. Так ещё обычно с трудом забываемый след в душе – гадливенького ощущения полной беспомощности…

      Неожиданно раздался оглушительный грохот, и невдалеке вверх поднялось пыльное облако. Я замер. Что это? Метеорит? Рёв сирены отбросил меня к стене ближайшего дома, а мимо пронеслась какая-то древняя тарантайка с надписью по борту – «Благоустройство». Чего благоустройство? Загадка. За углом дома мелькнула жалкая и, что безусловно радовало, одинокая фигура.

– Эй, парень! Подскажи сколько времени? – сделал я очередную попытку разузнать своё расположение на временной шкале.

      Ставшая привычной реакция на простецкий вопрос легла идентичным пазлом в общую картину, которая пока никак не складывалась во что-то понятное – споткнувшись и чуть не упав, словно от предательского выстрела в спину, эта, до того едва плетущаяся фигура, неожиданно рванула вдоль по улице шустрой рысцой, переходящей в галоп. С удивлением посмотрев на пыль, медленно оседавшую за беглецом, я двинулся дальше, гадая, что в невинном вопросе могло быть такого ужасного. Возможно, меня приняли за участника ночных разбоев. Хотя, ни видом, ни духом… А тем временем стемнело уже основательно.

      Неожиданный скрип тормозов, заставил остановиться. Яркий свет фар, освещая меня, делал окружающее пространство неразличимо тёмным и не давал возможности разглядеть, чьё же внимание «посчастливилось» привлечь на этот раз.

– К стене!

      В грубом окрике из мрака чувствовалась сила, требовавшая безусловного подчинения. Вот только чего от меня требовали неизвестные, я не совсем понял.

– Что к стене?

– Ах, ты… – Последовала секундная пауза замешательства, – Встать к стене, руки за голову!

      Пожав плечами от столь необычного начала знакомства с журналистом из метрополии, встал у стены и поднял руки. Ко мне подошли двое. Правда, ни лиц, ни одежды рассмотреть из-за слепящего света я не смог. Но, по-моему, на головах у них были одинаковые форменные фуражки.

– Документы!

– Я журналист с Земли Марцепанов! Подскажите, пожалуйста, сколько сейчас времени?

      И только-только сделал движение, чтобы опустить руки для удобства общения, как мгновенно получил болезненный удар по рёбрам чем-то твердым. Скосив глаза, увидел резиновую дубинку, совершающую замысловатые пируэты в опытных руках. Всё сразу встало на свои места – местная полиция бдит Закон. И я попытался сбивчиво рассказать, как меня тридцать минут назад избили и ограбили бандиты…

Когда меня перестали пинать и ушли, недовольно обсуждая содержимое моих уже до того неоднократно подчищенных карманов, я сел, потирая изрядно «уставшие» от чрезмерного внимания бока и замедленно соображая, чем же успел провиниться ещё и перед местными полицаями. Наверное, это тоже была профилактика, пришёл к неутешительному для себя выводу. Только вот чего профилактика? Стоило побыстрее этот вопрос прояснить. Во избежание дальнейшего недопонимания. Если позволительно так это называть.

      Вечерняя тьма над городом стремительно сгущалась. Время неудержимо истекало, не оставляя ни единого варианта достойно обустроиться на ночь. Похоже, стоило попытаться найти приют у местных аборигенов. И я в отчаянии постучался в первую попавшуюся дверь. На удивление мне открыли и, выслушав сбивчивый рассказ о злополучных скитаниях космического путешественника, впустили внутрь. Вот оно патриархальное гостеприимство, давно забытое в нашем наполненном соблазнами цивилизации мире!       Квартирка на первом этаже бетонного монстра оказалась совсем небольшая. Миниатюрная уютная кухонька с красивыми занавесками на окне, скромно обставленная зала с минимумом мебели, вторая комната была закрыта. Сняв ботинки, я прошёл за молчаливым хозяином.

– Покушать не хотите? – Хозяйке было лет под пятьдесят, а хозяину, так думаю, и за все шестьдесят. Как я понял, жили они одни. Во всяком случае, за стол больше никто с нами ужинать не сел.

– У вас дети есть? – поинтересовался я. Больше из вежливости, чем от действительного интереса. Чем могли заинтересовать столичного репортёра обыкновенные работяги дальней галактической периферии?

– Да. – Разговор со мной поддерживала добродушная хозяйка, в то время как пожилой мужчина молча ел, не проявляя ко мне даже минимума интереса. – Старший служит в силах правопорядка. Сейчас в командировке. Младший в интернате. Учится. Он у нас умненький.

      Я покивал головой. Еда была простецкая, как и обстановка квартиры. Перекусив каким-то бурым месивом из варёных овощей с растительным маслом, почувствовал себя намного лучше. Уже сформировавшееся мрачновато-негативное представление о жителях городка дало небольшую трещину.

– Не подскажете, сколько сейчас времени? А то я свои часы оставил вашим ушлым таможенникам и никак не могу разобраться, который сейчас час? А?

      В мгновенно наступившей тишине оглушительно звякнула ложка, выпав из вдруг обессиливших рук в пустую алюминиевую чашку. Вздрогнув от резкого звука, я уткнулся в замороженный взгляд хозяина и его широко раскрытый рот с зияющими пустотами потерянных в непростой жизни зубов.

      Реакция напомнила неадекватное поведение недавних прохожих, разбегавшихся в разные стороны как от прокажённого. Пока гостеприимные хозяева сидели, замерев в случайно вызванном мною ступоре, я начал догадываться, что вопрос о времени, здесь, похоже, расценивается верхом аморальности.

– Извините. – За время своих скитаний по поручениям тирана-редактора, доводилось встречать и не такие удивительные заскоки жителей иных миров. Похоже, на вопросы о времени у них наложено своеобразное табу. Только от этого легче и понятней не становилось.

– Я сморозил какую-то глупость? – поинтересовался, чтобы подтвердить догадку.

– Кхм-м, – подал голос неразговорчивый мужик.

А хозяйка лишь кивнула головой. Но чего было в этом движении больше – осуждения или искреннего сочувствия в умственных способностях земного гостя, я не разобрал.

      Когда хозяин вышел по своим делам, женщина подсела ко мне поближе и, наклонив голову к самому уху, страстно зашептала:

– Пожалуйста, ни о чём связанным с ЭТИМ ни у кого не спрашивайте.

      Пришлось констатировать, что все тут немного не в себе.

– Подскажите, что в вопросе о времени такого страшного?

Слово «время» опять вызвало лёгкое замешательство, справившись с которым, хозяйка опять зашептала:

– Будьте осторожны. Лишних вопросов не задавайте. Я вам сейчас постелю.

      Пока женщина натаскивала кипы старой одежды, застилая пол в соседней комнате, я бродил по квартире. Обстановка была совсем бедненькая, у нас так только ночлежки для нищих обустраиваются – ни визора, ни удобной трансформ-мебели – только самое необходимое. Старый стол, какой-то перекосившийся сервант с посудой на полках. Несколько фотографических портретов на побеленных стенах. И две узенькие хозяйские кровати. Скорее всего панцирных или вообще из простых оструганных досок.

– Я постелила, ложитесь.

      Усталость от безумного дня сказывалась всё сильнее, и сон представлялся надёжным прибежищем от головокружительного калейдоскопа странных событий. Я прошёл в соседнюю комнату. Здесь призрачной завесой висел полумрак. Лёгкий запах чего-то знакомого… Свет едва-едва проникал, и комната в первое мгновение показалась пустой. Хотя… В дальнем углу кто-то сидел у тёмного окна.

– Здравствуйте. Как поживаете? – Ноль внимания в ответ.

      Подошёл поближе. В кресле качалке сидел древний старик, бездвижный, похожий на каменного истукана. Ветхая одежда, ссохшаяся кожа на почерневшем от старости лице. Глаза закрыты. Разговора явно не завязывался, и я уже хотел ретироваться, боясь пробудить уставшего от жизни труженика, как… Страшная мысль сковала члены леденящим порывом. Это же труп!



Высохший настолько, что со стороны казался обтянутым почерневшей кожей скелетом. Потеряв дар речи, я попятился и неожиданно наткнулся спиной на хозяйку.


– А-а-а! – так и не смог удержать в себе зарождавшийся вопль.


– Познакомились? Это мой папа. Он слегка нездоров, поэтому неразговорчив.


      Её тёплые, немного мутные от прожитых лет, глаза смотрели по-доброму участливо. С поразительной отчётливостью пришло осознание, что схожу сума… Или, как вариант – очутился внутри самого настоящего сумасшедшего дома, и на меня сейчас смотрит шизофрения.


– Ложитесь, вам постелено…

Ложитесь? В одной комнате с трупом?! Не сказав ни слова, я схватил в охапку свои вещи и выскочил на улицу. Чем дальше в инопланетный лес, тем становилось всё более пугающе…

 

      На улице власть давно перехватила инопланетная ночь. К сожалению, спутники планеты кочевали где-то на обратной стороне планеты, поэтому видно было не лучше, чем в диком лесу безлунной ночью на Земле. Уличное освещение по странной прихоти местной мэрии здесь не предусматривалось. С трудом ориентируясь, я побрёл куда глаза глядят… Но куда бы они не глядели, везде упирались только в чернеющие во тьме стены домов. После нескольких обезлюдевших городских кварталов впереди наконец появилось некое подобие местного парка. За невысокой оградой в мрачные небеса устремлялись огромные деревья, а у мощных корней ютились каменные лавочки. Где свободные, где занятые уже лежащими на них людьми. Усталость достигла своего пика, и я разве что с ног не валился. Боле не утруждая себя дальнейшими поисками ночлега, выбрал первую попавшуюся свободную лавочку и без сил рухнул на жёсткое ложе. Благо температура ночью была вполне терпимая. Глаза после пережитого закрылись сами собой, и я уснул…


      Разбудила утренняя прохлада. Пока, сидя на небольшой мраморной лавочке, продирал глаза спросонья, всё не мог сообразить, куда это меня занесли духи инопланетной ночи. Повсюду каменные скульптуры да плиты с земляными холмиками. Когда же, наконец, сонное оцепенение прошло, и я осмотрелся, волосы сами собой зашевелились и встали дыбом – сон как рукой смахнуло. Оказалось, что сижу на мраморном надгробии посередине городского кладбища! Фигуры, принятые мною в темноте за парковые скульптуры, оказались могильными памятниками, а показавшиеся ночующими местными бомжиками превратились в мертвецов, по странной прихоти местных жителей не захороненных, а кое-как посаженных или уложенных рядом со старыми могилами. Голова просто шла кругом от странности местных закидонов…





      Репортёрское любопытство благоразумно решило пока не просыпаться, и восстановить сердцебиение я смог только за территорией густо заселённого кладбища. Правда, ещё долго от одной только мысли, что провёл ночь в окружении мертвецов, меня начинало неудержимо трясти, лишая способности к здравому размышлению. А взбудораженное воображение превратило планету в коварную ловушку для космических путешественников с последним пристанищем на местном кладбище. Бр-р-р… Б-р-е-ед! Я даже мыслью начал заикаться.


      И только-только успокоил себя, что не всё так запущено, как… Из ниоткуда возник свист рассекаемого воздуха и… Грохот! Почва от мощного удара где-то поблизости, на мгновение ожив, резво подпрыгнула под ногами. Колени подкосились сами-собою, и я присел, обхватив голову руками. Было стреноженные мысли опять резво понеслись вскачь. Это ещё что такое?! Метеорит? Опять? Опасливо огляделся. Никакой паники… Впрочем, её создавать просто-напросто оказалось некому. На широкой улице, словно одинокий мухомор на тенистой полянке, присутствовал только я. А неподалеку, из-за ближайших домов, в разлившейся тишине поднимался вверх серый пыльный гриб, смахивающий на небольшой ядерный. Что за чёрт!? Война? Насчёт атомного взрыва, конечно, слегка поторопился – утренний ветерок легко смазал огромную шляпку, превратив её в банальное облако строительной пыли. И я решил поближе рассмотреть, что же там такое приключилось.

Миновав пару кварталов, напоролся на свежие руины, и стала понятна причина «метеоритных ударов» – из развалин жилого дома торчали уродливые остатки огромного ангара от небесного промышленного монстра.





Видно что-то приключилось с генератором антигравитации, и металлическое сооружение банально рухнуло с небес. Я посмотрел вверх и понял, наконец, что же было не так в небесной гармонии – не хватало, судя по всему, не менее четверти гигантских сооружений. Мурашки привычными тропами побежали от затылка вниз по спине и до самых пят. Нервы в местном дурдоме стали совсем ни к чёрту…


      Превратившийся в гору строительного мусора многоэтажный дом ещё дымил, а из-под изломанных панелей, шипя, бил в воздух небольшой фонтанчик ржавой воды. Дневное светило отражалось в тысяче осколков разбившихся оконных стекол, порождая весёлую иллюминацию, никак не соответствующую траурности события.

Я кинулся к этой бесформенной куче, чтобы хоть как-то помочь замурованным внутри жителям невезучего строения. Неожиданно за спиной заскрипели тормоза. А-а-а… Ночные приключения оставили настолько неизгладимый след в памяти и на боках, что я тут же встал к уцелевшей детской горке и повыше задрал руки над головой. На счастье это оказался уже знакомый тарантас с надписью «Благоустройство». Однако… Благоразумно не покидая детской площадки и на всякий случай не опуская рук, настороженно осмотрел чёрное авто. Чего здесь они собираются благоустраивать?

Распахнулись дверцы и несколько откормленных бугаёв расторопно выскочили наружу. Чёрная форма, каменные, без эмоций, лица. Видимо, им было не впервой извлекать трупы и тела раненых из-под завалов. Осознав, что благоустроители мне не угрожают, я аккуратно трансформировал позу капитулировавшего солдата в пятую позицию – так удобней было наблюдать за работой профессионалов. Мой репортаж потихоньку начинал обрастать живым «мясом».


      Люди в чёрном без особых суеты и спешки, действуя с поразительной слаженностью, вогнали в стены соседних строений крючья, натянули металлические леера. И вот уже на месте развалин развернулись баннеры с изображением жилого дома в натуральную величину. И стоит признать, он нарисованный со всех ракурсов выглядел намного лучше, чем его ближайшие оригиналы. Хотя, чему тут было удивляться – дома стояли здесь с первых десятилетий колонизации, а баннер ещё пах свежей краской. Закончив косметические манипуляции, хлопцы споро впрыгнули в свой автомобиль и, дав по газам, так же быстро умчались с места катастрофы, оставив меня стоять в полном недоумении. Во как! Фантасмагоричность окружающего мира начинала приобретать зловеще людоедские оттенки. Заглянул за свеженатянутую реальность. Прислушался. Тишина. Ни стонов, ни плача. Может, в доме никого и не было? Я смотрел на огромные бетонные панели, изломанные ударом и сложившиеся вповалку словно карточный домик. Безобразная куча возвышалась передо мною не хуже неприступного Эвереста. Без специальной строительной техники тут делать просто нечего. Мысленно помолившись за погибших, я вынырнул из забанерного пространства.

Рейтинг@Mail.ru