– Нет. Только хуже. После него все становится еще замедленней. Как во сне… Я пытаюсь бежать и… Вдобавок начал забывать даже элементарные вещи.
– Как часто запускаете прерыватель?
– Пару раз за день.
– Часто. Имейте ввиду, каждый запуск выжигает часть нейронных связей, непосредственно задействованных в обработке поступающих внешних сигналов. Не советовал бы злоупотреблять. Эффект замедления может быть связан именно с этим.
Черт! А что же раньше никто не предупреждал? Я начал беспокоиться о безвозвратно утраченных мозговых связях. Василий же продолжил:
– Вы в курсе, что при проведении чистки прерыватель необходимо будет деактивировать?
Забыв о погоревших нейронах, я насторожился:
– Отключить?
– Временно конечно. На время клининга. Потом активируем снова.
Тихий глас разума беспрерывно шипел призывы остановиться. Я заколебался – как же это без прерывателя? Но в конце концов благоразумие, не выдержав конкуренции с горами злата, поджидающими в скором будущем, сдалось.
– Я готов!
Василий вытянул из ящика стола пять бумажных листочков. Быстро что-то вписал в них и перекинул мне. Едва заметная, легкая дрожь его рук никак не могла быть сымитирована программой… Или могла? Я с усилием перевел взгляд на договор чистки… Ковров? Удивленно посмотрел на искусителя. Лисья морда собеседника с постоянно соскальзывающим к кончику носа взглядом все объяснила без слов. Подумал пару-тройку секунд, поставил подпись. Василий ободряющее подмигнул и повел в соседний кабинет. Белые халаты суетились вокруг чудовищного аппарата, в центре которого стояло стоматологическое кресло, хитроумно оплетенное разноцветными жгутами проводов. В глазах слегка потемнело. Какое-то нехорошее предчувствие. Меня качнуло. Я прикрыл рукой глаза. Почувствовал холодное прикосновение и уже как в омут головой шагнул к краю бездны. Бездна встретила мягким кожаным сидением, удобным упором для затылка. Попытался расслабиться. Гудение. Сознание поплыло и внезапно отключилось чередой ярких вспышек – к моей радости абсолютно безболезненных…