Андрей Андреевич Вознин
Гребень из рога единорога
– Да, – коротко подтверждает тот отсылку на его экспертное мнение.
И тут я задумываюсь… Но лишь на некоторое время.
– А-а-а, прогон. Вы его лицо-то видели? Какое же оно женское. Оно всё в синяках. Не морочьте мне голову. И не мешайте спать… Идиоты.
Закрываю глаза и быстро засыпаю. Правда, как оказалось, с идиотами я слегка поспешил…
Поутру, вспомнив ночной разговор, я подзываю слугу.
– Кхм-м, Арад, слушай…
Тот внимает и готов исполнить любую прихоть господина. Я же немного тушуюсь – всё-таки не часто приходится удостоверять принадлежность мужчины к женскому сословию.
– Ты – женщина?
Подкрашенные синяками глаза слуги распахиваются дальше некуда, и в них я вижу отражение своей глуповатой физиономии. Да-а, уж…
– Конечно, нет! – начинает возмущаться Арад.
И я верю в его искренность.
– Ну, что? – самодовольно спрашиваю у сапог.
– Это ещё ни о чём не говорит… – сконфузившись, тихо отвечают те.
– Так они и вправду разговаривают! – тут уже поражается Арад.
– Конечно. А чему тут удивляться? Никогда не видел говорящей обувки? – обижаются сапоги.
– Нет. Никогда.
– Так у нас ещё и пояс разговаривает, – по-свойски просвещают они слугу.
– Да, – коротко подтверждает неразговорчивый Аспид.
– И пояс!? – Удивлению Арада кажется нет предела.
И я начинаю беспокоиться за психическое здоровье своего слуги. Столько поразительных открытий с утра да по раньше.
Вдруг впереди у края дороги раздаётся громкий треск кустов.
– Медведь! – тут же забыв о разговаривающих сапогах, испуганно восклицает Арад.
– Дикий кабан! – забыв о слуге, радостно кричат сапоги.
– Да! – немногословно присоединяется к безумному хору Аспид.
И только я молчу и сохраняю выдержку, но на всякий случай достаю тесак. От медведя, конечно, вряд ли поможет, но с кабаном, наверное, справлюсь.
Кусты нещадно трещат, мои вещи и слуга орут, я жду страшного… Наконец ветви кустов раздвигаются, и появляется испуганная морда осла.
– Ой! – как-то по-бабски восклицает Арад.
– Ой, – совсем по-человечески повторяет за ним осёл.
– Ой! – вторят сапоги. – Он разговаривает!
– Они разговаривают! – ревёт осёл.
– Да! – не отстаёт в общем безумии Аспид.
– Харэ-е! – ору уже на всех вместе взятых я. – Что за сумасшедший дом!?
И все замолкают.
Осёл деловито выбирается из кустов и, подойдя к Араду, здоровается:
– Приветствую тебя, Дариада.
– Пиф? – Арад, словно увидав перед собою призрак, смотрит на осла открыв рот.
– Мы же говорили! – радостно голосят сапоги.
– Да! – И Аспид тут как тут.
– Какая Дариада? – Только я ровным счётом ничего не понимаю в этом бедламе.
– Та самая, хозяи-ин. Та самая, – ехидничают сапоги…
– Да!
– Рассказывай! – Я строго смотрю на Арада-Дариаду.
– Ну, да. Я принцесса. – Под тяжестью улик разводит руками слуга… Или уже не слуга?
– Но как же так!? – пораженно восклицаю, уязвлённый в самое сердце чёрной неблагодарностью от спасённой мною принцессы, – Ты же меня обманул… -ла! Сказал… -ла, что ты не женщина.
– Здесь нет никакого обмана – я и не женщина… Пока. – Как-то слишком спокойно пожимает плечиками принцесса-поканеженщина.
– Кхм-м, – смущаюсь я. И чтобы уйти от разговора на слишком пикантную тему, перевожу взгляд на подозрительно болтливого осла Пифа.
– Ты как это так разговариваешь? Никогда не слыхал, чтобы ослы разговаривали!
– Тоже самое могу адресовать твоим странным и чересчур разговорчивым сапогам, – как-то уж очень фамильярно отвечает мне Пиф. Хотя… Что с него взять – это же осёл, хотя и придворный.
А стоит заметить, что и среди придворных Примума болтливых ослов предостаточно, пускай и не таких эталонных.
– Мы тоже впервые слышим. Взять, хотя бы, нашего коня Сивого – тот же помалкивает! – по привычке встревает в разговор моя обувка.
– А я и не знала, что Пиф умеет говорить! – Вслед за остальными способностям осла удивляется и Дариада.
– Это всё король Дендрариад Третий, – охотно поясняет Пиф, – Уж очень он хотел знать, о чём разговаривают придворные.
– Так ты подслушивал?! – гневно восклицает Дариада.
– Что сразу – подслушивал? – Обижается Пиф. – Просто не затыкал уши, когда придворные плели интриги и тайные государственные заговоры. Сама же знаешь, какой король подозрительный. И не мудрено. Помня судьбу его отца Керкуса Второго…
– А что с ним приключилось? – интересуюсь залежалыми сплетнями от двора Уникорнии.
– Что-что? – недовольно бурчит Пиф, – По традиции отравили прямо на пиру, когда пили за здравие короля…
– Кто отравил?
– Знамо кто – Дендрариад и отравил.
– Король?
– Ну, положим, тогда ещё не король, а кронпринц.
– А смысл, если он и так – крон?
– Наверное, традиция, – уклончиво отвечает Пиф. Видимо, осёл не сильно разбирается в хитросплетениях правил престолонаследия Уникорнии.
Мне остаётся только удивляться такой примитивной прямолинейности уникорнийцев. У нас в Примуме с этим всё гораздо сложнее и замысловатей. Яды – не наш стиль.
– А когда ты научился разговаривать? – спрашивает Дариада. – Я же тебя ещё милым ослёнком помню. И тогда ты точно ничего не соображал, не то что говорить. Всё морковку выпрашивал.
Пиф, если бы умел краснеть, то залился румянцем по всей ослиной морде.
– Помнишь, при дворе жил один хитрый богослов? Так вот, твой отец ему хорошо заплатил, чтобы тот научил меня разговаривать… Тот и учил.
Последние слова Пиф произносит заметно скривившись. Видимо, процесс научения человеческому языку до сих пор отдаётся резкой болью в рёбрах.
– Но как ты здесь оказался? – продолжает расспрашивать Дариада.
– Шёл-шёл… И пришёл, – не слишком информативно отвечает Пиф. Наверное, ему есть что скрывать.
– Но ты же пропал из дворца?
– Конечно пропал. Ты же помнишь те времена – если сам себя не пропадёшь, то грубые пустынники с радостью помогут тебе в этом пикантном деле. А им такие серьёзные мероприятия доверять ни в коем случае нельзя… Вот я в одну из тёмных ночей и пропал… – Делится своей историей осёл. – Мне Дендрариад все уши прожужжал – хочу знать каждый шаг принца Ани. А тот-то далеко не дурак оказался, хотя внешне – дубина дубиной, неотёсанная. Он как-то уж слишком быстро вычислил мой тайный статус. Даже не знаю как. Но морковка, которую он мне подсунул вместо шоколадки, оказалась отравленной. Я тогда от греха подальше и пропал…
– Бедненький, – жалеет королевского тайного осведомителя Дариада.
– Что-нибудь слышал о гребне рога единорога? – Вмешиваюсь в семейные истории я и начинаю опрос свидетелей по актуальному для себя вопросу.
– Мариаде принц дарил после свадьбы. Дальнейший его путь для меня сокрыт мраком…
– Про сестру ничего не слышал? – спрашивает осла Дариада.
– Нет. Во дворце, наверное, пирует с мужем-негодяем.
– Нет её во дворце. Пропала…
– Сама? – со знанием дела интересуется осёл.
– Не знаю. Ани сказал, что не хочет выходить из покоев, приболела. Но я смогла через окно к ней залезть. И её там не было.
– В окно? Но там же очень высоко! – не на шутку поражается Пиф.
– А-а, – пренебрежительно машет рукой, как оказалось, весьма бойкая до лазания по фасадам принцесса.
– Ладно, зря теряем время. Мне пора в дорогу. – Я решаю закончить обмен воспоминаниями. – Меня ждёт принцесса и полкоролевства в придачу.
– А я? – спрашивает слуга-принцесса.
– Ты, как хочешь. Не можешь же ты теперь быть моим слугой.
– Почему? – наивно удивляется Дариада.
– Ну, как же. Ты – женщина, принцесса, – перечисляю я только на данный момент ставшие явными недостатки. А что там ещё скрывается за пазухой, сам чёрт не разберёт.
– Ах, ты! – обижается Дариада и отворачивается.
– А, я? – спрашивает уже осёл.
– Что – ты? Слугой моим хочешь быть?
– А что? Я могу. Кормить будешь?
И я задумываюсь. Осёл? Слугой? А что люди скажут? Принц с ослом – слугой! Прощай авторитет и уважение…
– Не-е, – категорически отметаю любые претензии абы кого на получение высокого звания слуги принца Примума.
– Если поможешь найти Мариаду, я выйду за тебя за муж! – неожиданно предлагает Дариада.
Я буквально впадаю в ступор – жениться на бывшем слуге!?
– А что? – неожиданно встревают сапоги, – Отличная будет пара. Совсем как мы!
– Цыц, малявки! – Затыкаю сапогам рот, или чем они там разговаривают. И обращаюсь к Дариаде, – Ты это пошутила, что ли?
– Нет. Слово принцессы! – клянётся в серьезности намерений бывшая слуга.
– Давай-ка, я сперва выполню задание, а там видно будет. – Отвечаю неопределённо, так как ещё сам не определился с этим, творящимся все последние дни, бардаком.
Дариада опять обиженно надувается. Наверное, в представлении любой «принцессы» – её рука и сердце для каждого встречного поперечного вожделенный драгоценный приз. Но зачем мне это «добро» от королевства, на троне которого сидит узурпатор? И ни абы какой, а легко вычисливший в обычном с виду осле коварного акустика и соглядатая.
– Постой… – Вдруг светлеет ликом в синяках Дариада. – Тебе же нужен будет проводник по Уникорнии?
– Ну, да… – Но я пока не вижу поводов для её радости.
– Я могу быть твоим проводником! – восклицает принцесса, – Уникорния для меня как пять пальцев.
– А я-а? А я-а? – волнуется Пиф, наблюдая, как свободные вакансии в моей экспедиции быстро заполняются.
С сомнением смотрю на осла. Вот куда его пристроить? Хотя… Перевожу взгляд на только что обретённого проводника в лице принцессы. Я-то на быстром скакуне, а ей за мной бежать вприпрыжку, что ли?
– Замётано. Будем использовать тебя в качестве перевалочного транспорта, – быстро решаю я.
– Как это? – Кривится Пиф. – Тяжести таскать? У меня подлопаточная грыжа.
– Будешь ездовым ослом. Как это смешно ни звучит. Твоя задача – возить принцессу и не отставать от меня.
– А в тебе сколько будет бутов? – Пиф, вживаясь в роль ездового осла, с сомнением оценивает субтильную фигуру принцессы на вес.
– Двадцать три мута.
– Я согласен. – Сразу же веселеет Пиф. – Мут это не бут…
Быстро свернув бивак, мы выдвигаемся в Уникорнию. Впереди я на бравом коне, следом принцесса на осле. И что-то эта эпическая картина мне напоминает. Только вот что? Нечто настолько давно прочитанное, что ныне надёжно забытое…
Мои сапоги, как всегда, радуются конной прогулке и распевают песни, только репертуар в связи с присутствием принцессы кардинально меняется – что-то там про ясноглазую красотку, что сидит у оконца и ждёт суженного да ряженного, который спутался на чужбине…
Пиф показательно изнемогает под легковесной принцессой. Дариада же что-то напряжённо обдумывает, не замечая страданий своего «скакуна».
– А я предлагал… – бурчит Пиф.
– Что предлагал? – Путь долог, вокруг лишь дикий лес и унылая дорога, и от нечего делать я вступаю в диалог с недовольным ездовым ослом.
– Предлагал не завтракать.
– А-а-а. Что, ноша непомерная? – ухмыляюсь я.
– Какая-какая ноша? – Сразу же вынырнув из тайн женских грёз, сурово смотрит на меня принцесса.
– У Пифа спроси, – ловко перевожу грозное внимание Дариады на осла.
– А чё я? Я ни чё, – юлит хитрый Пиф. – Иду, тружусь, пока все прохлаждаются. Но завтрак могли бы и пропустить.
– Так может нам ещё и не обедать? – ехидничаю я.
– Так вы ещё и обедать собрались?! – начинает искренне возмущаться сварливый осёл. – Достаточно и одного ужина. Переедание вредно как для организма носимого, так и для остеохондроза носителя…
Так, периодически вступая в перепалки с ездовым ослом, мы дружной компанией продвигаемся к цели.
– Всё. Я устал. Давайте передохнём. – К полудню Пиф окончательно выбивается из сил.
Что, впрочем, неудивительно – лес неожиданно закончился, и мы теперь двигаемся по круто уходящей вверх каменистой тропе. Я думаю, и мой Сивый не прочь напроситься на привал, только способностью говорить его природа обделила. А судьба не свела с умным богословом.
– Согласен. Можно и передохнуть, перекусить…
– Что-о?! – Тут же взбрыкивает вздорный осёл. – Идём дальше, я ещё полон сил и энергии!
– Привал. – Неумолимо ставлю точку в начавшейся было перепалке.
Принцесса спешившись незаметно исчезает за ближайшей каменной грудой. И я, пользуясь случаем, также отхожу в сторону.
– Эй-эй! Поаккуратней! – кричат сапоги, – Нас не забрызгай!
– Не переживайте, я снайпер…
Когда возвращаюсь, Пиф лежит на боку и показательно тяжело дышит. Видимо, надеясь на чувство сострадания и переход принцессы на праноедение. Напрасные старания!
Я достаю из поклажи продукты и понимаю, что не стоит слишком уж затягивать путешествие по пустынным и диким местам. Трактир на перевале нам бы совсем не помешал.
– Эй, а она не слишком ли задерживается? – Наконец до меня доходит ставшее подозрительно долгим отсутствие принцессы.
По смыслу своего положения принцессы как бы и не нуждаются в слишком уж продолжительной уединённости. Пиф поднимает голову, профессионально прислушивается.
– Ничего не слышу.
– Пиф, со мной. Сивый, охраняй бивак, – командую я и направляюсь по следу пропавшей.
Иду… Иду… Только камни во всём их диком разнообразии кругом, и ни малейшего намёка на принцессу.
– Пиф, что с акустикой?
– Ничего не слышу. Только ветер завывает.
Проклятье! Я оглядываюсь. Куда она могла подеваться? Слева и справа уходящие ввысь скалы, на которые без надлежащего снаряжения не залезть. Как бы ловко принцесса не умела взбираться по этажам дворца.
– И куда она могла подеваться? – задаюсь в никуда риторическим вопросом. – Неужто гномы утащили в свои подземелья?
Горные пики сурово молчат в ответ, зато отвечает Пиф:
– Гномов здесь нет!
И в его ослином голосе столько категоричности, что для проформы интересуюсь его самонадеянной уверенностью:
– Ты почему это так уверен?
– Здесь обитают крылатые варлы.
– Это ещё кто такие? Летучие мыши, что ли?
– Хуже – летучие люди.
– И чем это нам грозит?
– Как и все люди – могут съесть.
– Да-а? – Не могу скрыть удивления.
Хотя… И чему тут удивляться, помня меню колдуньи Морге. Но вот человек ли она? Женщина – это точно, а вот на счёт людской породы не уверен.
– Думаешь, утащили принцессу на праздничный обед? – спрашиваю всезнающего осла.
– Скорее всего. Если бы растерзал пещерный медведь, остались бы кровавые ошмётки. Повсюду разорванная одежда…
– И то верно, – соглашаюсь с неожиданно умным ослом. – Где тогда искать Дару?
– Надо лезть в горы. – Делает паузу… И многозначительно добавляет, – Или подождать…
– А чего ждать… – Не успеваю договорить начатую фразу, как раздаётся громкое хлопанье крыльев, и на нас падает тень… Огромная тень!
Полёт в качестве глупой добычи мне совсем не понравился. Крутило, вертело, ноги болтались на ветру, как какие-то два малых штандарта, так ещё и сапоги стали подозрительно тесными. Периодически в поле зрения вместо горных пиков попадала искаженная ужасом морда Пифа с выпученными глазами. Судя по всему, он что-то орал в голос, но свистящий у меня в ушах ветер не позволял ничего расслышать. А может мешал мой собственный крик: А-а-а-а! – глуша любые сопутствующие звуки.
С аккуратным приземлением «гостей» никто заморачиваться не стал – нас с Пифом просто сбросили с порядочной высоты на каменистое плато. Ладно, хоть, удалось обойтись без переломов, одним большим ушибом по всему телу.
Пока я отлёживаюсь после удара о камни, рядом постанывает Пиф.
– Встать! Чего разлеглись?!
Я открываю глаза, чтобы глянуть – кто там такой умный выискался. «Умным» оказывается огромный мужик в чёрных кожаных брюках. Оплетённый мускулатурой обнажённый торс не оставляет и доли сомнения в просто чудовищной силе его обладателя. Черепушка абсолютно лысая, а всё лицо густо покрыто охрой. За спиной ввысь устремлены два огромных вороных крыла. Честно говоря, варлов я вижу впервые, и как-то даже не приходилось раньше о них слышать. Конечно, хотелось бы и дальше оставаться в таком же неведении. Но Судьба – та ещё сволочная Хозяйка…
Неожиданно меня хватают за шиворот, как тряпку встряхивают и затем ставят на ноги.
– Спасибо за заботу. – Я стараюсь быть максимально вежливым в этой агрессивно недружелюбной среде.
И с моей стороны это не просто аванс – Пифа поднимают на ноги пинками.
– Я бы попросил… – начинает возмущаться сварливый осёл.
И тишина ему служит ответом.
Вокруг нас стоит десяток крылатых варлов, и все мужского пола. Хотя… О варловских женщинах я не имею ни малейшего представления. Может, они ничем и не отличаются от местных мужиков.
– Он что, разговаривает? – удивление в голосе одного из варлов ничуть не наигранно.
– А неча было пинать! – огрызается осёл.
Местные собираются гуртом и что-то между собой активно судачат. Поднятые вверх крылья при этом нервно трепещут оконечными перьями.
– Хозяи-ин… Хозяи-ин… – заговорщицки шепчут сапоги.
– Ну, что ещё?
– А это мы где?
– Вы что, проспали полёт?
– Там так болтало… Боялись, что свалимся с ног.
И тут я понимаю, что опять стало тихо как в гробу…
Все варлы, как один, смотрят на мои сапоги. А когда их взоры с сапог перемещаются на меня, в глазах легко читается осуждение.
– Господа, я тут ни при чём! – Спешно пытаюсь разрушить неожиданно возникшую между нами стену непонимания.
– Колдун? – сурово спрашивает варл, который до того интересовался, чего это я возлежу после падения с огромной высоты.
– Ни единым разом, – как могу, открещиваюсь от обвинения в приверженности чёрной магии.
– А чего это твои осёл с сапогами разговаривают?
– Осёл не мой. Сапоги мои, но за их базар я не отвечаю.
Варлы снова между собой что-то гыр-гыркают.
– Не могли помолчать? – зло спрашиваю у сапог я. – Мне ещё костра на вершине мира не хватало!
– Съедят, – со знанием дела комментирует варловский совет Пиф.
– Кого?
– Тебя, естественно. Никогда не слыхал, чтобы варлы харчевались ослами.
– А сапоги?
– Чего – сапоги?
– Сапоги в рацион варлов входят? – с напряжением в голосе вопрошает обувка.
– По-моему, нет.
– Это хорошо. А то, нас уже однажды съедали! – радуются сапоги, эгоистически позабыв о своём хозяине.
Совет варлов быстро завершается. И нас с Пифом уже пешим порядком ведут по едва заметной каменистой тропке вглубь горной цепи…
– Дара! – завидев принцессу в целости и сохранности, радуюсь я.
– Принц! – Принцесса бросается мне на шею.
– Пиф! – Ласково треплет того по холке.
– Сапоги! – А вот обувке от принцессы достаётся только доброе слово. Если слово – сапоги, позволительно называть добрым.
Этакий счастливый сказочный конец. Но это далеко не конец…
Поселение варлов, куда нас доставили, представляет собою несколько десятков разбросанных по горному плато каменных сооружений. Домами – эти странные творения криворукого архитектора язык не поворачивается называть. Скорее, груда камней, кое-как сформированная в виде некого приложения рук… При том, нечеловеческих. Как и сами варлы, каменные груды выглядят мощными и приземистыми. Удивляет, правда, полное отсутствие окон и дверей. Этакие небольшие крепости, собирающиеся выдержать длительную осаду диких орд. Правда, куда быть ещё более диким, чем сами варлы?
– Ты цела? – интересуюсь у принцессы.
Та кивает – типа, жива-здорова.
– А не в курсе, чего нас сюда притащили? – пытаюсь разузнать у неё, какая культурная программа ожидает нас всех впереди.
Но Дариада лишь пожимает плечами.
Сопровождающие варлы подталкивают меня в спину, завершая короткое свидание с принцессой.
По поселению мы с Пифом идём совсем недолго. А когда оказываемся прямо в центре среди каменных построек, пред нами предстаёт, судя по напыщенному виду и золотому обручу на голове местный царёк.
– Кто? – задаёт он короткий вопрос нашим сопровождающим.
– Колдун, говорящие сапоги и осёл.
– Что – «и осёл»? – переспрашивает царёк, с интересом рассматривая мою обувку.
Чем смущает стоящего у меня за спиной бугая. Тот чешет толстую шею, о чём-то напряжённо размышляет. Его крылья напряженно вздрагивают. Наконец варл выдаёт:
– Осёл тоже… Того… Говорит. Как человек.
Царёк переводит взор с моих сапог на Пифа:
– Осёл. Ну-ка… Чего-нибудь скажи.
– Что значит – ну-ка? – по привычке возмущается ранимый на хамство осёл.
– Ха-ха-ха! – совершенно неожиданно начинает хохотать царёк. – Какой умный осёл!
– Что будем с пленниками? – спрашивает тугодум-варл.
– Девчонку за красоту, осла за ум, сапоги за необычность – съедим, – подумав, объявляет свой вердикт царёк. – А парня можно скинуть со скалы. Пускай полетает. Ха-ха-ха!
А царёк-то, оказывается смешливый – делаю я вывод.
– Что значит – осла съедим? – без должного пиетета переспрашивает местное Его Величество Пиф.
– Мы варлы, уважаем неординарных людей… – Его Величество задумывается, глядя на осла, – Хм-м-м… И ослов… Хм-м-м… И сапоги… А чтобы перенять лучшие или необычные качества понравившегося нам человека… Осла… Сапогов… Мы его… Их… Съедаем.
Во как! Даже и не знаю – радоваться или грустить, что я совсем не понравился варловскому царю…
Накануне торжественного ужина с ритуальным поеданием принцессы, осла и моих сапог, нас помещают в одну из «крепостей». Находясь внутри, становится понятно отсутствие окон и дверей – само строение представляет собой этакую каменную бочку без крышки, и нас туда банально закидывают сверху. Как варлы в этих «зданиях» скрываются от дождей и прочих осадков, мне совершенно непонятно – ни крыши, ни малейшего навеса внутри. Лишь каменные пол и стены да синь неба над головой. Те ещё удобства. И, вдобавок, холодина, просто до ломоты в костях.
Мы сидим на полу, прислонившись спинами к камню стен, и дружно молчим. Я переживаю за предстоящий полёт в пропасть, остальные за меню на «званом» ужине. В общем, всем не до разговоров. И даже неугомонные сапоги готовятся стать второй раз съеденными молча.
– Так, – прерываю затянувшееся непродуктивное молчание. – Надо разработать план побега.
– Хозяи-ин… Мы готовы стрелой бежать хоть на край света! – первыми отвечают, как и следовало ожидать, сапоги, видимо, возомнившие себя скороходами. – Только бы подальше отсюда!
– А как нам отсюда выбраться? – меланхолично вопрошает осёл. И продолжает философствовать голосом полным горечи от предстоящей утраты, – Ни лестниц, ни верёвок. А крыльев у меня нема. А были бы у меня крылья, был бы я не осёл, а Пегас. Но кому нужен Пегас, как две капли воды похожий на осла?
– Пиф, ну, ты что? – пытается его успокоить Дариада, – Принц чего-нибудь придумает.
Мне, конечно, приятно, что в меня верят, ни смотря ни на что, но… Я же не волшебник!
– А если даже выберемся, то как избежать встречи с варлами? – не отвлекаясь на слова поддержки, осёл продолжает упорно крутить заезженную шарманку унылого пессимизма, – Ну, избежим встречи с варлами, а куда нам бежать? Мы же не представляем, где находимся! А если придётся вступить в бой с варлами? Они же нас банально порвут на клочки по закоулочкам!
– Да…
– Чего тебе, Аспид? – отвлекается от созерцания нерадостного будущего Пиф.
– Я что-то пропустил?
– Ха-ха! Пропустил? Да ты всё проспал! – Неожиданно находит повод для веселья Пиф.
А я начинаю переживать за его психическое здоровье. Интересно, могут ли ослы сойти с ума от мрачных перспектив будущего?
– Пока ты спал, нас взяли в полон, а теперь ещё хотят съесть! – просвещаем пропустившего перипетии нашего пленения.
– Так что мы с-сидим? Надо бежать! – Аспиду, судя по всему, припомнились молодые годы, когда он ребёнком бегал по зелёной травке…
Хотя… Сам себе обрываю поток мыслей. Какое к чёрту – бегал? Он же был ползучим гадом!
– Мы не можем вылезти из этого колодца, а если бы вылезли, там бы нас ждали варлы, а если бы не ждали, то куда… – Снова вернулся на мрачные круги своя Пиф.
– Так нас варлы здесь держат? – искренне удивляется Аспид.
– А ты чему так поражаешься? – настороженно спрашиваю у своего вдруг разговорившегося пояса.
– Так, варлы же до жути боятся горных змей. Герпетофобия, по научному называется.
– И что? – пока не понимаю нездорового оптимизма Аспида.
Ну, боятся варлы змей? Нам-то от этого какая прибыль? У нас же здесь только одна выделанная шкурка змеи имеется! Сомневаюсь, что варлы разбегутся, если я буду ей активно махать перед их охряными носами…
– Я могу позвать…
– Кого?
– Горных змей.
Мы недоуменно переглядываемся с принцессой и Пифом.
– Так что ты сидишь! – неожиданно нечеловеческим голосом ревёт осёл, – Зови их скорее, пока нас тут всех не съели!
– Позвал, – неожиданно заявляет Аспид.
– Когда? – удивляется Пиф.
– Только что.
– Не слышал.
– И не услышишь. Это же змеиный язык, а не ослиный!
– Тихо! – приказываю я, – Что там?
И все прислушиваются. А из-за каменных стен доносятся какие-то странные звуки – непрерывные шорохи, тихий перестук камней, иногда гаснущий вскрик. Внезапно резкий гортанный клич разрывает ночную тишину. И вслед раздаётся хлопанье крыльев, словно на крыло встала целая стая гигантских птиц Рух. И всё снова стихает.
– Что это было? – спрашиваю у соседей по заключению я.
– Не знаем, – отвечают сапоги. – Надо бы посмотреть. Уж больно подозрительно там всё звучало.
Прикидываю возможность залезть по стене наверх. Камни в кладке крупные, просветы между ними вполне достаточные, чтобы засунуть туда палец. И я медленно штурмую неприступную стену.
Когда оказываюсь на самом верху, бегло оглядываю поселение варлов.
Ночная темень, конечно, не сильно этому способствует, но слабый свет Селены позволяет составить представление о творящемся внизу зле – огромные змеи завораживающе медленно скользят между «домов» варлов, разыскивая добычу. Крылатых демонов я вообще не наблюдаю. Видимо, слиняли подальше от таких непрошеных «гостей».
– Аспид, твои пресмыкающиеся друзья разогнали всех! Как бы нам их отблагодарить и отправить обратно в Ад, откуда они все повылазили?
– С-сей момент… Готово!
Я снова смотрю вниз. А там вообще полная пустота. Ни варлов, ни змей. Просто ни единой заблудшей души.
– Эй, компания. Лезьте наверх. Здесь никого! – зову принцессу и Пифа.
Дариаде взобраться на стену не составляет труда. Чего не скажешь о Пифе. Тот несколько раз для проформы подпрыгивает и на этом успокаивается. Ну, как успокаивается…
– А я-а?! А я-а?! – благим матом ревет снизу он.
– Вот чёрт! Он же сейчас сюда накличет либо варлов, либо змей! – возмущаются сапоги.
– Пиф, не ори. Сейчас найду верёвку, и мы тебя вытащим… – пытаюсь заглушить этот «фонтан» я.
– Отлично, – радуется осёл и спокойно заваливается на бок, как я понял, чтобы поспать. Вот же…
Спуститься со стен каменной бочки оказалось даже проще, чем на них залезать. С принцессой быстро обыскиваем окружающую местность. Верёвка находится довольно быстро – наверное, варлы её загодя приготовили для пленников. И я, завязав петлю, перекидываю конец через стену.
Ох, и тяжкая это работа – из колодца тянуть осла…
– Да он весит как бегемот! – бормочу себе под нос, пока мы с принцессой изнемогая тянем лямку.
Наконец над стеной показывается довольнющая морда Пифа.
– А как вниз? – интересуется он, поглядывая на нас сверху вниз. – Кто из вас меня спустит?
– Ничего… Спрыгнешь сам. Не переломишься, – отвечаю совсем потерявшему берега ослу. – А не хочешь прыгать – оставайся. С нашей стороны было бы как-то неуважительно по отношению к хозяевам оставлять их совсем без ужина!
Когда осёл с грохотом и визгом оказывается внизу, мы дружно двигаем прочь из этого негостеприимного поселения.
Горы в свете четверти Селены предстают мрачными громадами. Словно мы волшебным образом оказались в стране великанов.
И ни малейшего представления о направлении дальнейшего движения. Кругом камни, крутые пропасти и отвесные стены. Поселение варлов мы, конечно, покинул и даже отдалились от него на некоторое расстояние, но откровенно смешное для летающих варлов.
– Так… А как теперь добираться до Сивого? – спрашиваю у своей команды я. – Кто запомнил дорогу?
Но, как и следовало ожидать, все только помалкивают и безнадёжно пожимают плечами, у кого они, конечно, имеются. Но у такой массовой забывчивости есть простое объяснение – я, например, пока летел по воздуху тоже ни чёрта не запомнил. Ни до того совсем было.
– Как будем искать? – смещаю акценты вопроса я.
А в ответ тишина. Становящаяся всё более грозной. Не надо иметь и двух пядей во лбу, чтобы догадаться – варлы уже очухались после нашествия змей и теперь ищут сбежавшую закуску.
– Сапоги, а вы случаем не обрели в болоте способность летать? – на меня неожиданно нисходит озарение.
– Не знаем.
– Ну, так попробуйте!
Некоторое время обувка исполнительно пыхтит. А я готовлюсь снова полетать, но уже по своему хотению.
– Слишком тяжёлый. Попробуй снять. Может мы пустые смогём.
– Это что? Хотите в одиночку слинять? Обойдётесь. – Подозреваю предательство я. – Эх-х! Нам бы какого, пускай, завалящего, провожатого!
– Могу поспособствовать, – неожиданно отвечает Аспид.
– Как?!
– Позову какую местную змею. Она нас выведет.
– Чёрт! Давай, не тяни!
Когда приползает «провожатый», я теряю дар речи – такого огромного гада в жизни не встречал. Если этот змей решит перекусить, в нём легко поместятся и Пиф, и принцесса, и я с поясом да сапогами!
– Я же просил завалящего… – шепчу исполнительному, но, как оказалось, довольно бестолковому поясу.
– Это место – территория Робина Бобина Барабека.
– Кого?!
– Так зовут этого горного анаконда…
У меня дар речи пропадает окончательно и, кажется, на всю оставшуюся жизнь…
Отдохнуть после перехода мы наметились в трактире «Уподножия». Путешествие через горы измотало всех до полусмерти. Даже сапоги последние пару дней пути безостановочно ныли о том, как же они устали. Повезло ещё, что Барабек оказался очень предупредительным змеем и, как мог, помогал преодолевать ущелья, следил, чтобы никто не сверзился с узкой тропы, и пару раз придержал меня, когда я уже готов был улететь в пропасть. Распрощались мы с ним как с родным. Жаль, конечно, что Барабек совсем не разговаривает…
Трактирщик встречает нас с распростёртыми объятиями – ныне с постояльцами в трактире полный швах. Как пояснил хозяин Порк, после воцарения Ани желающих посетить Уникорнию резко сократилось. Потому с приятным ночлегом в тепле и в самой настоящей кровати проблем не возникает. И лишь Пиф, привыкший к королевской роскоши, долго возмущается, что его не пускают внутрь, а предлагают разделить стойло с Сивым. Сивый же на такое беспокойное соседство встречных возражений не выдвигает…
Хозяин подсаживается, когда принцесса уходит отдыхать. Лучшие его годы пришлись на времена восшествия на престол Дендрариада Третьего, и сейчас трактирщику изрядно за шестьдесят. Во всяком случае, внешне. И такое впечатление, что всё съеденное и выпитое им за эти годы никуда не девалось и теперь присутствует в его грузной фигуре.
– Вы поосторожнее будьте со своим ослом, – тихо советует мне Порк.
Я сижу за столом и потягиваю самоваренное пиво. Не сказать, что оно составляет достойную конкуренцию пилзскому, но при прочих равны – на безрыбье и рак рыба. И потому тихо наслаждаюсь пенным напитком и никого не трогаю.
