Андрей Андреевич Богодухов
Цикады. Песнь первая
Женщина быстро зашагала в направлении заветной кабинки.
Через пару кварталов находился телефонный автомат, Эстер вошла в кабинку и с трудом задвинула примерзшую дверь. Стеклянные стенки, защищали ее от ветра. Лампочка в кабинке мигала и порой выключалась. Пальцы замерзли и потому, сжимать их было тяжело. Покопавшись в карманах, Эстер нашла пару центов. Этого хватит, на несколько минут.
Трясущейся, замерзшей рукой она закинула 3 монетки в приемник и сняла трубку. Начала набирать номер, который знала наизусть еще со школы.
Трубка была холодная, но она была тем, что дарило надежду. Переминая трубку пальцами, обхватив ее обеими руками, Эстер ждала, когда череда гудков смениться родным голосом.
– Ну давай же…– нетерпеливо срывалась она, – Возьми чертову трубку!
Каждый гудок будто врезался в голову. Ответа не было. Дыхание стало частым, словно после борьбы. Гудок, еще один, они как будто становились громче, в горле стало немного першить. В районе гортани , где проходят голосовые связки будто начало раздуваться. Дышать становилось тяжелее¸ ком перекрывал поступление кислорода.
– Алло! – послышался голос на другой стороне провода, это была Сью. – Алло!
Эстер пыталась ответить, но ком настолько расширился, что дышать было невозможно, челюсть дергалась. Руки тряслись так сильно, что трубка билась о стеклянную стенку кабинки. Свет мигал. Словно в какой-то истоме находилось все вокруг. В глазах Эстер все поплыло.
Мам это ты? – последнее , что услышала Эстер.
Челюсть ее разжалась и точно такой же гудок, какой слышался пару секунд назад в телефонной трубке, вырвался у нее изо рта. Монотонный и пронзительный. Она ничего не могла с этим поделать. Стекла в кабинке стали будто мягкими, они колебались из стороны в сторону, а через секунду, будто стали водой и вылились на тротуар и мостовую, образовывая небольшие лужицы. Трубка, что была в руке, стала, как пластилиновая, и рука вместе с ней обмякла. Жесткий каркас, конструкция самой кабинки, стал отслаиваться и разваливаться, словно плохо склеенное дерево. Эстер отшатнулась назад и с легкостью разнесла задвинутую дверь. Вся кабинка после этого, словно карточный домик рухнула, сложившись под своим весом.
Еще через секунду звук усилился и произошёл будто выстрел. Эстер рефлекторно закрыла глаза и ее немного отбросило назад , она стукнулась о стену дома. Когда она открыла глаза, то увидела, что фонарный столб, стоящий рядом с разрушенной кабинкой, был словно срезан на половину. Верхняя его часть, лежала посреди дороги, а нижняя была будто подвержена огромной температуре, срез оставался ровный, а вот основание столба просто легло на землю, будто сломанная травинка. При этом столб был все так же врыт в асфальт.
Тишина заполнила все вокруг, оборванные от столба провода слегка потрескивали, и вся улица после обрыва была обесточена. Эстер перевела взгляд на свою руку. Рука стала прежней, в ней все так же была трубка. Она разжала ее, трубка была вновь твердой, но на ней было ясно видно следы ее пальцев, даже рисунок линий от ладоней. От неожиданности Эстер выронила остатки телефона.
За спиной, в окне , которое было прямо над головой ее, послышался шум и крики. Медлить больше нельзя, нужно бежать, к железной дороге, которая проходила в паре кварталах отсюда.
Эстер поправила рюкзак и побежала, через дорогу, минуя поваленный столб, но как только она ступила на дорогу, послышался треск. Эстер остановилась. Она наступила на стекло, которое стало опять твердым, но приняло форму лужи, в которую превратилось.
Глаза ее широко раскрылись, с каждой минутой происходящее все сильнее напоминало фильм ужасов и каждый последующий шаг, делал лишь хуже.
Эстер глубоко вздохнула и побежала в сторону железнодорожных путей, чуть дальше, если пройти в сторону окраины, можно было попасть на сортировочный пункт сборных грузов. Оттуда составы уходили из города, во все части страны.
– Пулберг, Джоан мне поможет. – тихо прошептала Эстер, пересекая пустынные улицы по направлению к железнодорожным путям. Фонари тускло горели, провожая бегущую, вдаль, девушку.
Впереди послышались сирены. В такое время это могло обозначать одно, что ее ищут.
– Черт! – выругалась Эстер. Она спряталась за парапетом лестницы. Улица была как на ладони, Ровный ряд Таунхаусов, лишь небольшие парапеты лестниц , да кое-где одиноко стоящие машины, были небольшим прикрытием. Микроавтобус вывернула из-за угла. В начале улицы показалась зеленая мигалка. Это была отличительная особенность ловцов. Черные фургоны с зеленой мигалкой, их боялись, как проказы или чумы, если такая машина останавливалась вблизи людей, те старались, как можно скорее скрыться куда-нибудь подальше, неизвестно, что может произойти.
Фургон медленно катился по направлению к Эстер, та вжалась в парапет. Фонарь освещал с одной стороны лестницы.
С 10 вечера каждый день объявлялся комендантский час. И потому каждого заблудшего направляли на освидетельствование, не болен ли он.
Машина остановилась напротив лестницы, где пряталась Эстер. Водительское стекло открылось, казалось, что высунувшийся водитель прекрасно видит ее и решил позабавиться. Поиграть в кошки-мышки.
Несмотря на опасность, ловцы были теми еще сорвиголовами. И очень часто не обходилось без жертв, как с одной, так и с другой стороны. Скажем так , это был законный способ наносить увечья или убивать в некоторых случаях, потому цикады не шли с повинной. Всех их ловили, как загнанных зверей.
Водитель пристально смотрел в сторону Эстер, так ей казалось, она зажмурила глаза. Дыхание вновь участилось. Ком в горле стал нарастать.
– Нужно успокоиться.– Крутила у себя в голове Эстер. – Один, два, три…
Она принялась считать, пытаясь угомонить неотвратимую вспышку.
Водитель не сводил глаз от лестницы, будто охотник, выжидающий свою жертву. Он настоящая опасность, а не девушка, со своим оружием он был царь зверей.
Из-за угла послышалась еще одна приближающаяся сирена. Машина ехала с другой стороны. Из пассажирского окна спереди высунулся молодой парень, он держал на взводе винтовку, и как только машина была метрах в 30, тот выстрелил в лобовое стекло шокерной пластиной, которая впилась в лобовое стекло опонента, и пустила по нему мелкую паутину. После чего автомобиль пронесся дальше и скрылся за поворотом, водитель , тут же вернулся обратно за руль. Фургон сорвался с места и, с визгом развернулся. Сирена завопила, будто еще громче.
– Двадцать шесть, двадцать семь- Эстер не открывала глаза, она слышала, что то происходит, но перевозбуждаться ей было нельзя. Обе сирены через пару секунд смолкли, уносясь вглубь города.
Эстер глубоко вздохнула, но ком уже подошел к горлу с той силой, что и в прошлый раз. Ее вновь затрясло. И из ее гортани вырвался монотонный звук, разрезающий вновь наступившую тишину.
Глава 3
– Доктор Кларк, дайте мне пару минут! – Настойчиво требовала женщина в белом халате, не отставая от пожилого мужчины.
– Это исключено! Не контролируемые вспышки смертельны. Что мне прикажете сказать вашей семье, если все выйдет из-под контроля? А? Что я скажу им?– притормозив, он развернулся и многозначительно посмотрел на нее, через линзы толстых очков, слегка съехавших на нос.
– Питер, прошу вас, это переломный момент. Мне нужно всего пара минут. Ничего не случиться, если быть осторожной. – она слегка коснулась его предплечья. И заискивающе посмотрела ему в глаза.
– Не смотрите на меня так, Джоан. Вы не понимаете, о чем просите. – Питер Кларк уже собирался развернуться, показав тем самым, что разговор окончен.
– Я была вчера в глушилке 2 часа и разговаривала с ней. – выпалила Джоан. Но осеклась и осмотрелась, нет ли кого поблизости.
Доктор Кларк повернулся к ней лицом и широко раскрытыми глазами смерил ее. Он сглотнул слюну.
– Что ты сделала? – немного осипшим голосом спросил он. – Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть? Я порой сомневаюсь в Вашей компетентности доктор Стейт. – он опустил голову и снял очки, свободной рукой потер глаза и глубоко вздохнул.– Вы знаете, когда уходят из лабораторий кураторы проекта и персонал. – он одел очки и отстегнул пропуск и протянул его Джоан. Та с энтузиазмов схватилась за карточку, но Питер крепко сжал ее. – А как ты вчера туда пробралась?
– Я делала вид, что записываю данные пациента, когда оттуда вышел Ларинов. Он не слишком людимый и потому сразу прошел мимо, не задавая вопросов, а я тем временем поставила магнитный лист в замковую дужку. И дверь закрылась, а когда все ушли, я поднесла другой магнитный лист, и он отщелкнул механизм, вбив его внутрь. Будто использовали пропуск. – с улыбкой ответила Джоан и вытянула карточку из рук доктора. – Спасибо Вам, вы чудо.
– Вы что-нибудь выяснили? – шепотом произнес Питер.
– Завтра я представлю вам полный отчет. Мне нужно проверить еще пару теорий. – улыбнувшись, Джоан развернулась на пятке и быстрым шагом отправилась в лабораторию.
–Сумасшедшая женщина. – прошептал вслед Джоан доктор Кларк.
Глава 4
Четкий ритм ее шагов, разлетался по пустым коридорам исследовательского института парапсихологии.
Свет был потушен, камера была лишь на входе в этаж и снимала весь вытянутый словно струна коридор. Джоан знала, что ровно в 00.00 происходит обновление системы института. Все аппаратура, кроме магнитных замков перезагружалась.
Будильник на ее ручных часах, возвестил о наступлении полночи.
– Отлично. У меня есть 30 секунда. – Джоан сорвалась из-под камеры и быстро преодолела больше половины коридора, когда свет вдруг полностью потух. До заветной двери оставалось пара метров.
– Что это еще? – под нос пробубнила она, озираясь по сторонам. Везде была кромешная тьма, лампочка на камере не горела. Джоан на ощупь преодолела оставшееся расстояние и коснулась ручки, дверь была заперта.
– Странно, свет ведь отключен…– она нащупала пропуск в кармане и провела по замку, тот отщелкнул механизм и дверь открылась.
Как только она переступила порог, свет загорелся вновь. Джоан остановилась. По всему институту прошло громогласное объявление из динамиков.
– Код 700. Код 700. Проникновение. Блокировка выходов и пожарных проходов.
–Черт. Не к добру это. – сказала она и закрыла дверь изнутри.
На фоне того как она искала выключатель в тамбуре глушилки, звучало монотонное объявление о проникновении.
Через пару секунд , люминесцентная лампа мигая начала разгораться, давая свет все ярче и ярче. В целях безопасности вся одежда и украшения, пирсинг , линзы , брекеты и все инородные тела, включая слуховые аппараты и очки надлежало снять. Так гласило объявление на двери в глушилку.
Джоан переоделась в обтягивающий изоляционный костюм. Он не создавал шумов, статического электричества и разного рода колебания.
В институте было несколько десятков глушилок. Там содержались цикады, различных гендерных и социальных видов. Мужчины , женщины , дети, старики, подростки. Разных рас и психологических состояний. Глушилка состояла из предбанника , где исследователь мог переодеться и подготовить необходимые материалы и основной комнаты. Каждая глушилка была своего рода мини лабораторией. После предбанника располагалась комната 3*4, где и содержался подопытный. Комната была полностью шумоизолирована, на подобии звукозаписывающих студий, только в удвоенном варианте. Толщина двери в отсек была порядка 50 см . Внутри у одной стены был стол с микроскопами и инкубаторами, так же там хранились и инструменты общего и целевого пользования. А у другой стороны с отступом примерно в метр от стены стоял хирургический стол. Цикада была прикреплена с помощью жгутов к столу , глаза были закрыты специальной маской. Рот закрывал кляп, который мог с помощью электрических импульсов снимать напряженность в гортани и связках. Это помогало избежать инцидентов. Единственное, что взяла с собой Джоан была камера и пистолет для инъекций.
Джоан уже оделась и зашла внутрь, свет в глушилке был приглушенный, на столе лежала женщина лет 40. Одежды на ней не было, жгуты довольно сильно впивались в ее тело.
Что бы избежать травм связанных с пережатием тканей, пролежнями и отечностью. Стол был оборудован подъемником. Так вот этот подъемник опускался чуть ниже уровня пола и закрывался сверху, пол становился ровный. А вот под ним была ниша, заполняющаяся специальным составом, который позволял подопытным двигаться и разминать конечности насколько это возможно в нише глубиной 70 см и шириной 1 метр. Воздух подавался через трубку, которая подключалась к кляпу.
На ночь , что бы не повторялись несчастные случаи с отключением кислорода после перезагрузки системы в 00.00, когда около 20 цикад умерло от кислородного голодания, иначе говоря утонуло в запертом гробу, столы оставляли на поверхности.
– Итак. Начнем. – вздохнула Джоан.
Она подошла к женщине и сняла с нее маску. Ее глаза были открыты, и когда она увидела Джоан, то дыхание ее участилось, зрачки расширились, она начала тихо стонать. После чего послышался легкий треск в кляпе, который уходил немного в гортань. Глаза женщины закатились, она на пару секунд потеряла сознание.
– Тише, не волнуйся. Я здесь, что бы поскорее тебя отсюда вытащить. – успокаивающе произнесла она женщине.
Глаза цикады вновь сфокусировались на Джоан. Она тяжело вздохнула.
– Марта, послушай. Я понимаю, что все это ужасно и бесчеловечно. Но сколько жертв было из-за неконтролируемых всплесков. Вчера все прошло удачно. Ни ты, ни я не пострадали. Ты слышишь меня? – переспросила Джоан.
Марта легонько кивнула.
– Отлично. Послушай, что бы контролировать всплески, одной вакцины мало, это как инсулин для диабетиков. Бесполезен, если ты не соблюдаешь диету. Так вот твоему мозгу тоже нужна диета. Вакцина носит расслабляющий характер, она нейтрализует гормоны, отвечающие за эмоции. Я разработала психологический прием, выполняя который ты сможешь обходиться без вакцины.
Марта зажмурила глаза, и ее тело немного стало сокращаться. Она плакала. Слезы большими каплями скатывались по ее вискам и затекали в уши.
– Это очень тяжело Марта. Переступить через себя, особенно когда как тебе кажется ты в безвыходном положении. Но я смогу тебя вернуть к обычной жизни. Послушай меня.
Легкий треск послышался в районе гортани, Марта вновь ненадолго потеряла ориентацию.
Джоан наклонилась к ее уху. И начала, что-то тихо говорить, ее голос был почти неслышим в комнате. Она продолжала около минуты, произнося лишь одну короткую фразу. Она произносила ее в определенной тональности будто нараспев.
Нескольких секунд после того , как Джоан закончила, Марта открыла глаза и внимательно посмотрела на нее.
Джоан начала эксперимент.
Она расстегнула все ремни сдерживающие тело. Потом отстегнула и достала изо рта кляп, он был продолговатый, а в самом конце, касающемся связок и гортани, напоминал трубку с ворсистыми каналами. Эти ворсинки в момент напряжения давали слабый разряд тока, что давало тканям спазм, и они ослаблялись. Сама трубка была предназначена для подачи кислорода и пищи. Для подачи пищи она немного смещалась с помощью блока управления.
– Марта , знаешь зачем я тебя расстегнула? – серьезно спросила Джоан.
Женщина сделал над собой небольшое усилие, она не пробовала говорить вот уже полгода. Она было подопытной, но никто из ученых психологов, даже не подумал поговорить с ней. Опасаясь за свою жизнь. Все их опыты ограничивались либо введением успокоительных, либо огромного количества томографий при повышении или понижении дозы успокоительного при реакции на импульсы тока в мозг. На большее никто не пошел. Один профессор тайно проводил операции на мозг, а так же вырезал связки у цикад, но как оказалось, связки лишь предают определенное звучание, но вот сами вибрации не прекращались.
– Нет.– сипло сказала она. Небольшая болевая гримаса появилась на ее лице, словно она перенапрягла голос. Она легонько коснулась своей шеи, боясь, что боль не прекратиться. Марта, немного привстала оперившись на один локоть, но не выдержала и рухнула на спину. Красные следы от жгутов опоясывали ее тело в нескольких местах.
– Я пришла ввести тебе смертельную инъекцию. Мы посовещались и решили усыпить тебя. Отпустить мы тебя не можем. А вот твою семью я думаю, ждет большой сюрприз, когда окажется, что твои дочери, попали в круг подозреваемых переносчиков. Я думаю, они займут твое место, если не окажут сопротивление группе ловцов.
– Ты, ты…-сипло зашипела Марта. – Только попробуй, я тебя уничтожу. – Марта немного подалась вперед, но ее ослабленное тело и в некоторых местах атрофированные мышцы дали о себе знать и она рухнула на спину.
Истошный глухой крик вырвался из нее. Она пыталась встать, но тело не слушалось ее. Невысокие борта, не давали ей упасть со тола.
– Марта, а знаешь, я планирую провести операцию, по вырезанию мозжечка твоей дочке Петре. Думаю, это поможет, особенно если она не больна, я смогу выслужиться перед начальством. А когда вскроется , что это не работает, скажу, что это был единичный прогрессивный случай, мне никто ничего не сможет предъявить, потому, как Петру забудут достать ночью из ниши с водой, а после 12 кислород отрубит и все доказательства прости прощай. – Джоан довольно засмеялась.
Марта билась в сильнейших конвульсиях, пытаясь, хоть как то заставить себя использовать тот самый крик, который разрушил часть их дома и превратил их авто в лужу, которая осталась лежать на парковке, когда ее забирали. Семьи дома не было, потому никто не пострадал. Надрывной крик вырывался у нее из груди, слезы катились по щекам.
