Андрей Анатольевич Глазнев
Не ушедшие
– Пойдём, я подарю тебе такие наслаждения, о которых ты даже не подозревал находясь рядом со своей Светой.
Лена взяла Диму за руку, повела за собой, словно послушного бычка на убой. Стоит только соединиться и он навсегда станет её рабом, она будет заставлять его страдать, о как она будет заставлять его страдать, прежде чем даст ему умереть.
Мысли о страданиях Димы, так сильно поглотили её, что она даже не сразу обратила внимание, на то, что Дима, начал всё более и более настойчиво упираться. Последние метры до дивана, ей пришлось его буквально тянуть. Повернувшись к парню, она увидела, что он совсем плох.
Упав на колени, Дима тяжело упёрся о пол рукой, тело парня сотрясали болезненные спазмы. Из глаз и носа текло, лицо покрыла липкая испарина. «Не ужели он борется, с моей силой», испугавшись, подумала Лена.
Подняв его голову, бесцеремонно за волосы, заглянула в глаза. И с диким криком, бросилась прочь, забившись в самый дальний угол комнаты, она зашипела словно дикая кошка, бросая на Дмитрия испуганный взгляд.
То, что она прочла в его взоре, трудно было назвать магией. В на миг отворившейся заслонке, она увидела невероятную силу и мощь. Силу превосходящую её собственную в сто крат.
Та темнота, что тихо дремала в подсознание девушки, пробудилась и в страхе заметалась. Словно воришка, пойманный за руку на месте преступления. Забившись в страхе в дальний угол комнаты, Лена с ужасом думала о том, что стоит только той невиданной по моще силе, узнать о её присутствие и ей придёт конец.
Через несколько минут, явно почувствовав себя лучше Дима неуверенно поднялся на ноги и посмотрел на Лену. Та в страхе сжалась в своём углу, предчувствуя худшее. Зажмурилась, покорно склонив голову, готовясь принять свою участь.
– Лена, что – то случилось?
Дима стал прежним, тот же наивный до дурости взгляд. Лена едва не впала в бешенство, злоба охватившая её была так велика и так неконтролируема, что её руки сами собой начали трансформироваться. Пальцы стали длиннее и жёстче, ногти удлинились и приобрели бритвенную остроту. Верхнюю губу, оттопырили выросшие клыки. Леной овладело одно единственное желание, вцепиться парню в горло и наполнить рот его кровью.
Она сделала порывистое движение вперёд, мышцы напряглись как перед смертельным броском. Но страх сковавший её словно цепь, удержал на месте, дал Диме время уйти. Да Дима стал прежним, но мысль о том, что заслонка в его глазах отодвинется снова, и тот свет, что кроется в нем, снова обрушиться на неё, вызывала животный ужас.
– Ты извини, мне пора, – Ещё окончательно не пришедший в себя после очередного видения, Дима не обратил внимание на странности в поведение девушки. – И пожалуйста не обижай больше Свету.
Лена исподлобья наблюдала за тем как уходит Дима и только после того как за ним закрылась дверь и его шаги стихли на лестнице, дала выход обуревавшей её ярости и страху.
Не обращая внимания на испуганные крики Галины и Жанны, на плачь ребёнка, она крушила комнату, страшно до оторопи завывая. Раскрошив всю мебель, разодрав ковры, выпотрошив подушки и разбив диван, она немного успокоилась.
Выглянув в окно, вытерев с лица пот, Лена поняла, что будет спать намного спокойнее, если Дима умрёт и его дебильная подружка пусть тоже сдохнет, раз уж они жить не могут друг без друга, пусть сдохнут вместе.
А она Лена, словно чёрный пастырь, обвенчает их смертью. Мысли о чужой боли и страданиях успокоили её, она нашла даже в себе силы слабо улыбнуться. Но это потом, сначала она разберётся с тем человеком, которого встретила в квартире Димы.
Какой же он всё – таки странный этот Дима, прямо как матрёшка, таит в себе столько тайн и сюрпризов.
Глава 28
Борис медленно приходил в себя, измученная душа нехотя возвращалось в маленькое, почти прозрачное от длительной болезни, тело мальчика из той чудесной страны, где она была ещё несколько мгновений назад. И откуда её насильно вырвала чья – то сильная, безжалостная воля.
Шок от перехода из реального мира в волшебную страну и обратно, был настолько силён, что мальчик никак не мог прийти в себя. Он никак не мог сообразить, кто он и где находиться.
С каждым ударом маленького, ослабленного затяжной болезнью сердечка, Борис забывал волшебную страну, в которой на миг оказался. Но ощущение чего – то чудесного и светлого, всё ещё было с ним.
Поэтому впервые за долгие годы болезни, мальчик проснулся со счастливой улыбкой на лице. Пока его душа нехотя обустраивалась в разрушенном болезнью и химиотерапией теле, ставшей таким чужим и неуютны за время краткосрочной отлучки Бориса. Мальчик открыл глаза, недоуменно обвёл заспанным взглядом, помещение больничной палаты, окутанной полумраком, бывшей ему домом последние годы.
Он узнавал и в то же время не узнавал знакомую обстановку. Вернее отказывался узнавать, больничная палата хранила в себе память о чём – то, что приводило Борю в ужас.
Мальчик прислушался к себе, к своему телу, чего – то не хватало. Нахмурившись Боря ощупал себя, вроде всё на месте, руки ноги целы. Но что – то было не так! Что – то исчезло, что – то преследовавшее его не один год пропало, внезапно отпустило. Так же неожиданно, как несколько лет назад, это что –то, неожиданно накинулось на него и вгрызлось словно ненасытный клещ в его тело, погружаясь всё глубже и глубже.
Теперь он был свободен и мог оставить это ужасное место, где всё напоминало ему о том, что память с таким упорством отказывалось вспоминать. Наконец – то он сможет вернуться домой к маме и папе, вернуться к нормальной жизни подростка со всеми её проказами и шалостями, вернуться к своим друзьям, которые наверняка уже забыли о нём.
Впервые за долгие годы, Борис обвёл палату ясным, не затуманенным обезболивающим лекарством, взором и облегчённо рассмеялся. Он здоров и свободен! Он готов вернуться домой.
Беспричинное веселье охватившее мальчика внезапно прошло, сердце учащённо забилось, что – то надвигалось. Что – то зловещее и ужасное, стремительно приближалось к нему, что – то от чего он столько лет пытался безуспешно избавиться, о чём не желал вспоминать.
Испуганный взор Бори, заметался по палате, в панике, прыгая с одной укутанной, словно ловушками, густыми тенями стены на другую. Пока его взгляд не сосредоточился на тёмном силуэте, как будто сотканном из мрака. Чёрная фигура не отбрасывала тени! Мальчику показалось, что она наоборот, словно магнит притягивает тени к себе. У Бори возникло странное чувство, что тени со всей больницы, беззвучно, толкаясь и ругаясь, нетерпеливо стекаются сюда, в его палату, к стопам зловещего существа. Словно в ожидание чего – то, они обживаются на стенах его палаты, устраивают свои странные игры, терпеливо ожидая… Чего они ждут!
Сердце мальчика испуганно затрепетало, в голове родилась страшная догадка. Они пришли за ним! И стоит только странному созданию у его кровати, отдать приказ, тени тут же набросятся на него. Схватят и силой, уведут за собой в то страшное место, где прячутся от солнечного света, кошмары и ночные тени со всего мира. И он уже больше никогда не окажется в той волшебной стране, в которую его душе удалось вырваться ненадолго.
Боре стало, так жаль себя, что он едва не расплакался. Мальчику хотелось кричать, звать на помощь, медсестёр, нянечек, Марту Николаевну, родителей, кого угодно, лишь бы его избавили от этого кошмарного соседства.
Но горло, словно чья – то властная рука, сжал спазм.
– Кто здесь? – хрипло выдавил из себя мальчик.
– Друг, – тихий, полный материнской нежности голос, искусно вплёлся в полотно полумрака, наполнившего палату, – я пришла помочь тебе… защитить!
– Защитить? – мальчик искренне удивился.
Разве его надо защищать, ведь всё так хорошо, он скоро уйдёт отсюда, вернётся к маме и папе, сделает всё от него зависящее, что бы никогда не возвращаться обратно и не вспоминать о том, о чём он так удачно забыл.
– От чего? – недоумённо спросил Боря, страх прошёл, проснулось любопытство.
Фигура облачённая в богатые одежды из мрака, рассмеялась, мелодичный серебристый смех, приглушённый тишиной, щедро разлился по больничной палате, так должно быть смеются феи, склонившись над кроватками спящих детей. Подсматривая детский сны, проказницы тихо смеются, прижимая к губам тонкие пальчики, заглушая, рвущийся наружу смех.
Общее впечатление портило только зловещее хихиканье теней. Они лицемерно вторили своей лунной хозяйке, словно ласковые кошки трясь об её изящные ножки.
– Разве ты не слышишь? – пришло время удивляться ночной гостье.
Мальчик напряжённо прислушался к окружавшей его тишине, ставшей неожиданно такой вязкой и гнетущей…ничего. Но чувство тревоги полностью овладело им. Что – то отвратительное и страшное, было уже совсем рядом.
Боря захотел броситься к ночной фее и спрятаться в её мягких объятьях от неустанно преследующего его кошмара.
– Ты неправильно слушаешь, – мелодичный голос, леди – тени успокоил мальчика, – прислушайся к себе.
Боря последовал её совету, и услышал тихий, нарастающий яростный гул, он был похож на неудержимую лавину, сорвавшуюся со снежной вершины, стремительно приближающейся к маленькой беззащитной деревеньки, жители которой ещё даже не догадываться, что все они обречены.
– Что это? – испуганно прошептал мальчик.
– Твоя смерть, – печально ответила незнакомка,– около двух часов назад у тебя случился приступ и твоё маленькое сердечко остановилось на несколько минут. Врачи думают, что победили, вырвав тебя из лап смерти. Но это не так! Она здесь, рядом, ждёт, когда я отпущу тебя и позволю ей накинуться на тебя.
Боря молчал думая над словами лунного существа.
– Там где я был, было чудесно! – мальчик прямо взглянул в глаза незнакомки.
Тени напряглись, встрепенулись, если бы у них были зубы, они бы заскрежетали ими от досады.
– Это был только сон, малыш, – выпалила поспешно женщина – тень, – поверь мне мой маленький друг, в смерти нет ничего хорошего. Смерть это, холод, одиночество, равнодушие, забвение и самое главная такая густая непроницаемая тьма, что полумрак в твоей палате, по сравнению с ней, безоблачный солнечный день.
– Но…, – попытался возразить Борис.
– Если бы там было так прекрасно, люди бы так не цеплялись за жизнь, – зло, почти выкрикнула хозяйка теней.
Мальчик задумался, может и правда, чудесная страна, это мираж, игра измученного болезнью сознания ищущего спасения во сне.
– В конце концов, – примирительно добавила женщина и тени одобрительно закивали, – ты всегда можешь вернуться в эту твою волшебную страну, одно твоё слово и я отпущу тебя прямо в объятия смерти.
– Но вы же сказали, что чудесной страны нет.
– Ты ведь не веришь мне, пойди и убедись сам. Но оказавшись один в темноте в окружение холода, не зови меня, я больше не смогу помочь тебе и вернуть обратно.
Мальчик невольно поёжился, словно почувствовав как острые пальцы холода пробежались по позвоночнику. Боря задумался, он всё явственней ощущал зов с той стороны, призыв волшебной страны. Его время пришло, он может уйти, в мир, где ничему плохому нет места, туда, где всё всегда хорошо, туда где вечное лето, где мечты оживают, а мифические существа из сказочных книг, могут быть добрыми приятелями.
Боря колебался!
–Ты знаешь, что испытывает человек замерзающий от смертельного холода, малыш, – вкрадчиво поинтересовалось волшебное существо, видя недоверие и сомнение на лице ребёнка. – Тепло, такое сильное, что с ним может сравниться только тепло материнской любви. Но это тепло, словно меч укутанный в нежные меха, таит в себе смертельный холод.
Сердце мальчика тревожно забилось, это было правдой, он где то читал об этом. К тому же незнакомка упомянула маму. Он совсем забыл о ней, как он мог забыть о ней, она ведь переживает за него! Он доставил своей болезнью ей столько хлопот. Как он может бросить её здесь и сбежать в волшебную страну… если она, конечно существует!
– Смотри, – тихо выдохнули тени, внезапно обрётшие голос, ему на ухо.
Видя смятение чувств на лице ребёнка, сумеречная гостья взмахнула рукой и взвившиеся тени, заставили стену палаты исчезнуть. Встревоженному взору Бори, предстало заплаканное лицо матери, отчаянно бьющаяся, словно рыба лишённая воды в безжалостных ладонях рыбака, в крепких объятьях отца.
– Я должна видеть, Борю, я должна обнять своего мальчика. – Выла обезумевшая от горя женщина.
В своем желание оказаться, рядом с сыном, она не замечала никого. Люди стоящие на её пути, её близкие и санитары выполняющие свою работу, воспринимались как угроза, как враги, как непреодолимое препятствие между матерью и её ребёнком. Боре плохо, ему нужна её помощь, если она задержится в этом коридоре, полном равнодушных, бесчувственных людей, ещё хотя бы на мгновенье. Её мальчик уйдёт, туда откуда нет возврата, безжалостная смерть заберёт с собой её малыша, её отраду, завернёт в погребальный саван, превращаю Борю в бесплотный призрак.
Женщина рванулась вперёд, прочь, из крепких объятий мужа, сквозь толпу обескураженных санитаров, мимо испуганных детских личиков, растерянно следящих за ней из своих палат. Женщина знала, она сможет стать непреодолимой стеной между Борей и смертью, там где не справились самые современные лекарства, справиться материнская любовь. Она больше не будет доверять врачам – шарлатанам, она сама исцелит своё дитя, своими нежными объятьями, своей любовью, если надо она умрёт за своё дитя, отдаст ему всю свою жизненную энергию, лишь бы только мальчик жил.
Папа Бориса, поймал её возле самой палаты, положив руки на плечи жены, он крепко сжал их, превозмогая самого себя, заставил себя причинить боль любимой женщине.
– Настя, пожалуйста не надо, – нежно прошептал он, прижимая к себе обезумевшую от горя жену, – ты сделаешь только хуже, врачи настаивают что Боре нужен покой, он ещё слишком слаб.
Вывернувшись из объятий мужа, Надежда со звериной ненавистью, взглянула на него, сквозь мутную пелену слёз, не узнавая она с шипением дикой кошки, защищающей своих котят, вцепилась ему в лицо.
Не обращая внимание на боль и кровь, сочащуюся из расцарапанной кожи, мужчина только сильнее прижал к себе жену, пряча в её густых чёрных волосах, глаза воспалённые от бессонницы, боли, растерянности и беспомощности.
«Бедный папочка», думал Боря отворачиваясь от этого ужасного для него зрелища, « я болен и могу позволить себе быть слабым, мама женщина, как и все девочки она должна быть слабой и беззащитной, а папочка, бедный папочка, он не может себе позволить быть слабым. Он не может, опустить руки и горько расплакаться, забившись в угол, жалея себя, дуясь на весь белый свет. Папа должен быть сильным, как бы ему не было тяжело, он должен заботиться обо мне и мамочке, он должен быть сильным и мужественным, он должен быть примером для нас слабых и беспомощных. Он не может позволить себе сдаться, он должен выстоять, каким бы сильным и яростным не был всесильный ветер, жизненных невзгод. Бедный папочка!». Боря заплакал.
– Ну что же ты не уходишь в свою волшебную страну, туда где взбивая копытом, мягкую словно пух землю, тебя ждёт белый единорог, – с издёвкой шептали тени, кружась в безумном хороводе, вокруг его постели, – забудь об этих бедных, несчастных, замученных горем людях, которые столько выстрадали ради тебя. Забудь о них, отправляйся в свою персональную страну грёз, где все всегда веселы и счастливы, где нет места неудачникам, где нет даже самой крошечной пяди земли, для твоих родителей.
Боря чувствовал, что зов чудесной страны, становиться всё сильнее, но мысль о том, что он там окажется совсем один, вдали от родителей, лишённый родительской любви и опеки, больше не радовала. Сердце болезненно сжалось, он не мог бросить маму и папу.
– Ну что же ты молчишь милый, – густая вуаль – тень, скрыла печальную улыбку на лице женщины, – одно твоё слово и я отпущу тебя и твоя душа будет вольна отправиться куда ей угодно. Но эти бедные люди! Что будет с ними! Ты столько лет боролся со своей болезнью, питая родителей слабой надеждой на то, что случиться чудо и болезнь отступит. И с каждым прожитым тобой днём, вера родителей в твоё исцеление становилась только крепче. Ты это всё, что у них есть. Почему же ты решил сдаться и опустить руки? В отличии от тебя им некуда бежать! Боль которая терзала тебя все эти годы не уйдёт вместе с тобой, она навсегда останется вместе с ними, терзая их измученные сердца изо дня в день. Если бы ты умер сразу, после начало болезни они бы уже смирились с этим. Но сейчас, после стольких лет борьбы, просто взять и сдаться. Думаю это убьёт их.
Боря больше не слушал ночную искусительницу, сжавшись в комок на своей постели, втянув голову в плечи как будто в ожидание удара. Он с ужасом думал о том, слове, что привлекло его внимание в словах женщины. Это слово всецело поглотило его внимание. Заставило сознание сконцентрироваться на нём, отодвигая всё на второй план.
Боль! Верная спутница Бориса, неотступно следовавшая за ним все эти годы. Вот та пропажа о которой он не жалел после возвращения из чудесной страны. Стоило ему только вспомнить о ней и он почувствовал как раскалённые до бела клещи впиваются в его плоть.
Плотина возведённая неизвестным доброжелателем, между ним и страданиями, дала течь и волны боли, обрушились на мальчика.
Тело Бориса пронзила острая боль, судорога заставила его буквально выгнуться дугой на постели.
Женщина с лицемерным состраданием следила за его страданиями, искусно скрывая за густой вуалью, голодный блеск в наполненных мраком глазах. Её тело напряглось в радостном предвкушение, тени беззвучно взвыли, разделяя триумф хозяйки.
Она видела, жирные струи боли, сочащиеся из тела Бориса, жадно впитывала их, напрасно пытаясь погасить постоянный голод внутри.
Она знала, что победила, мальчик будет жить, он будет страдать и бороться за каждую секунду жизни, ради своих бедненьких родителей. И вся его боль, отныне, будет принадлежать ей.
– Что я должен сделать, что бы остаться? – прошипел Борис, превозмогая скрутившую его боль.
–Просто жить! – Женщина – тень не сделав не единого движения оказалась рядом с кроватью мальчика и с нежностью провела рукой по его волосам, – и страдать. Вот плата за возможность быть с родными.
– Если любишь маму и папу, то выдержишь, – лунное существо, уверенно улыбнулось.
Боря глубоко, задышал пытаясь справиться с болью, понемногу он почувствовал как волна боли ослабевает, возвращаясь на привычный уровень.
– К тому же, боль не будет твоим вечным спутником, иногда она будет ослабевать и тебе будет становиться легче, – женщина продолжала с нежностью гладить его волосы, – но иногда тебе будет казаться, что ты оказался в аду. Не отчаивайся помни о том, что лекарства могут подействовать и болезнь терзающая тебя отступит, ты выздоровеешь и вернёшься к той жизни из которой тебя так безжалостно вырвали.
– Я могу выздороветь, – радостно воскликнул мальчик, на мгновенье даже забыв о грызущей боли.
– Никогда не отказывайся от веры в это.
Глава 29
Дима стоял неподвижно, парализованный животным страхом, над ещё не остывшим телом Миши Прокофьева. Тёмная, пустынная улица стала единственным свидетелем разыгравшейся трагедии.
Дрожа всем телом, Дима рывками втягивал в себя воздух, словно парализованный ужасом организм, больше не мог делать вдох – выдох самостоятельно и парню для того чтобы дышать приходилось делать сознательные усилия, борясь за каждый глоток воздуха с оцепеневшим телом.
Тёплая – липкая, влага покрывала лицо Дмитрия, мерзкой паутиной, он не знал, откуда она появилась и эта мысль доводила его до истерики. Ещё минуту назад, всё было хорошо. Он легко и быстро справился с новым видением…
Миша Прокофьев, молодой менеджер – управленец среднего звена, возвращаясь поздно ночью с работы, к жене и маленькому сыну, не справился с управлением и на полном ходу, врезался в высоковольтный столб. Подушка безопасности, смягчив удар, спасла ему жизнь. Но выбравшись из разбитого автомобиля, Миша должен был погибнуть, под рухнувшим на него столбом.
Дима успел оттащить в сторону от машины, всё ещё находящегося в шоке водителя, прежде чем высоковольтный столб упал.
Ошалевший Миша, перевёл на своего спасителя испуганный взгляд и уже открыл рот, что бы разразиться благодарственной речью, когда за его спиной, раздался ужасный звук, больше похожий на глухой, сдерживаемый кашель, так нежданный посетитель заявляет о своём присутствие, Дима непроизвольно вздрогнул, почувствовав как ему в лицо, плеснули чем – то тёплым.
Михаил с развороченным пулевым выстрелом лицом, рухнул в низ, к ногам Дмитрия. За спиной Прокофьева, стоял угрюмый незнакомец, в чёрном спортивном костюме. Рука убийцы, указывала на Диму. Смерть, уютно разместившаяся в крепко стиснутой ладони «киллера», насмешливо следила за молодым человеком, сквозь дуло пистолета.
Дима, словно под гипнозом, зачарованно следил за рукой незнакомца, с трудом втягивая в себя воздух. Тело парня била крупная дрожь, он дрожал словно в лихорадке, неподвижными оставались только глаза Дмитрия, намертво припаянные к дулу пистолета, из которого вот – вот, должна была показать, свой костлявый оскал, его смерть.
Сердце в груди, громко ухало, задавая крови, бешенный ритм, словно обезумевший надсмотрщик на галере, задающий безжалостный темп, утомлённым гребцам.
Секунды ожидания скорой смерти, растянулись на годы. Мысли проносились в голове Димы сумасшедшим галопом. За десять секунд тягостного ожидания смерти, он успел подумать о многом. О Свете, о семье, о родителях, о детях. Он с сожалением думал не о том, что сделал, а о том, что так и не успеет никогда сделать!
Время шло, ожидание становилось всё более тягостным и не выносимым, мысли о жизни, которую Дима теряет, причиняли почти физические страдания. Мрачный убийца, словно наслаждаясь муками Дмитрия, медлил спускать курок.
В этот момент, Дима ясно осознал, что никогда не увидит и не узнает своих детей, он не узнает их имён, не будет свидетелем их первых, нерешительных шагов. Неугомонные малыши не подарят ему радости, не принесут огорчений. Для него навсегда останется тайной, на кого больше будут похожи дети, на него или на Свету.
Безжалостный незнакомец, забирал у него не просто жизнь, он обрывал нить, на которую словно драгоценные жемчужины, было нанизано сотни человеческих жизней. Великих и незаметных, добрых и злых, талантливых и бездарных, беззаветно отданных на службу человечеству и бессмысленно прожитых, растраченных по мелочам. Они словно времена года, неразрывно связанные между собой в непрерывный цикл, должны сменять друг друга, на тонкой невидимой нити, берущей начало в самом Диме и уходящей в перёд, в неизведанное будущее. Тонкая, бесценная нить, должна была вот – вот оборваться, в грубых, неумелых руках убийцы.
Из глаз Дмитрия, градом потекли слёзы, он громко шмыгнул носом, жалея не себя, а всех своих потомков, которых злая воля незнакомца, лишит возможности узнать этот мир…
– Я не причиню тебе зла. – Убийца продолжал оценивающе наблюдать за перепуганным парнем, не спеша опускать пистолет.
Но Дима, погружённый в мир собственных переживаний, едва ли обратил внимание на слова киллера. С само разрушающим восторгом, он следил за тем, как внутри него, гаснут целые миры.
– Я не собираюсь тебя убивать, – громче повторил незнакомец.
Дмитрий вздрогнул, возвращаясь в реальный мир.
– Вообще? – робко поинтересовался он, следя за пистолетом, по – прежнему направленному ему в лицо.
Обещание незнакомца не убивать, не столько радовала, сколько пугала. Ответственность перед будущими поколениями Кусковых, которым надо было дать не только шанс на жизнь, но их ещё надо было кормить, одевать, воспитывать, уделять время. Легче умереть, от рук вооружённого психопата!
Дима скосил глаза на мёртвого Михаила.
– Он должен был уйти! – резко бросил незнакомец, убирая пистолет и пряча его под куртку, – если попытаешься сбежать, я прострелю тебе коленную чашечку.
Игорь мотнул головой, приглашая перепуганного Дмитрия, следовать за ним. Испуганному Диме, даже не пришло в голову, попытаться скрыться в окружающей их темноте, что – то подсказывало ему, мрачный незнакомец, хорошо стреляет и к шуткам не расположен.
Тишина сопровождавшая их процессию угнетала, и Дима осмелился поинтересоваться.
– Что значит, он должен уйти?
– Смерть! – коротко ответил хмурый мужчина, погружаясь в себя, возвращаясь к терзавшему его внутреннему конфликту.
Дима нервничал, молчание незнакомца угнетало и пугала его. В голове звенела чёткая ассоциация, молчание – тишину – покой – забвение – смерть. Поэтому что бы хоть как то успокоиться, он старался как можно больше не молчать.
– Но послушайте, вы, наверное, мне не поверите, но я ясновидящий, я видел его смерть, эту ужасную смерть под рухнувшим высоковольтным столбом. Высшие силы, ниспослали мне образ его смерти, чтобы я мог изменить будущее, сохранив ему жизнь.
Они подошли к неприметной машине, Игорь быстро осмотрелся по сторонам, перевёл усталый, воспалённый взор на Дмитрия, от того не укрылась боль, застывшая словно изморозь, в глазах незнакомца.
Кивком головы, Игорь дал парню знак, садиться в машину. В салоне автомобиля, прежде чем вставить ключ в замок зажигания, протянул Диме руку и медленно произнёс.
–…меня зовут Игорь я, как и ты вижу будущее.
Дима недоверчиво взглянул на него.
– Подумай сам, я был в твоём видение? – Игорь завёл машину, Дмитрий отрицательно покачал головой, – тогда каким образом я здесь оказался?
– Но…, – парень растерянно заморгал, – ты убил Прокофьева!
– Он должен был уйти, – Игорь отвернулся к окну, сглотнув подступивший к горлу ком, перед мысленным взором возникли Кирилл и Марта, – он перестал быть человеком, у него больше не было права оставаться среди живых.
Несколько минут они ехали молча, каждый погружённый в собственные раздумья. Игорь думал о монстрах, которых он принял за свою семью, Дима размышлял о психе сидящем рядом и о том, как скажется на его здоровье, знакомство с ним.
– Потапов, – неожиданно выпалил Дмитрий.
– Что? – Игорь, отвлечённый от собственных мыслей, не сразу понял, что же от него хочет Дима.
– Потапов, пенсионер, который должен был провалиться в канализационный люк,… это был ты?
– Да, – глухо ответил Игорь, – послушай, как тебя зовут?
– Петя Самоваров, – не задумываясь, выпалил Дима.
– Помни о коленной чашечке! – Игорь мрачно улыбнулся.
– Дима Кусков, – нехотя признался парень.
– Послушай Дима, я не собираюсь причинять тебе вред, но прежде чем отвезти тебя домой, нам надо серьёзно поговорить.
– О чём!
С неожиданной даже для самого себя храбростью, выпалил Дима. Наверное, так на него повлияли слова Игоря, о том, что он не собирается его убивать.
– О том, как стрелять хорошим людям в головы!
Мрачная улыбка незнакомца и его едва слышный ответ, заставили парня вновь напрячься.
– И об этом тоже!
Напряжённая тишина, вновь возникла между ними. Игорь размышлял о том, как бы помягче, объяснить парню, сущность доставшегося ему дара. Дима инстинктивно вжался в сиденье, чувствуя, что – то о чём расскажет Игорь, ему совсем не понравиться и наверняка вновь перевернёт его жизнь.
– Как давно у тебя открылся дар?
– В начале апреля.
Размышляя о чём – то своём, Игорь утвердительно кивнул.
– Скольким людям ты успел спасти жизнь? – Игорь упёр в Диму тяжёлый напряжённый взгляд.
Дмитрий понял, что спасённым им Лене и Коле – художнику, грозит смертельная опасность, но врать под пристальным взглядом Игоря он не мог.
– Двоим.
Игорь вновь утвердительно кивнул, переключая внимание на ночную дорогу, задумался о чём – то своём, словно забыв о новом знакомом.
– Ты видишь кошмары! – уверенно произнёс хмурый мужчина, губы тронула грустная улыбка, словно в его памяти, на мгновение, проснулось далёкое воспоминание.
– Да.
Дима напрягся, он знал, куда клонит Игорь, он начал догадываться об этом сам, но эта мысль была настолько ужасна и парадоксальна, что он всеми силами гнал её прочь.
– В своих кошмарах, – безжалостно продолжал незнакомец, – ты видишь, тех двоих, что спас от смерти. В твоих снах они делают ужасные вещи, они не просто убивают, они наслаждаются муками и страхами своих жертв.
Дима с ужасом слушал незнакомца, едва сдерживая слёзы из последних сил отказываясь ему верить. Но в глубине души он знал, Игорь прав.
– Откуда ты всё это знаешь? – Дима не выдержал и заплакал, из его глаз брызнули слёзы отчаянья.
Он чувствовал себя обманутым и покинутым. Высшая сила посмеялась над ним.
– Я сам прошёл через это, – Игорь вновь грустно улыбнулся, – как и у тебя у меня открылся дар, видеть будущее. Как и ты, я вначале был безумно рад перспективе, стать настоящим супер героем, спасающий людские жизни, буквально вырывающим из цепких рук смерти, её законную жертву.
Игорь заехал на освещённую автостоянку, перед большим супермаркетом и остановил машину.
– Как и тебя, меня нашли. Другая женщина – ясновидящая, она и объяснила мне всё о моём даре.
В машине опять нависло тягостное молчание. Дима переваривал услышанное.
– Но ведь это же бред, – Дмитрий в отчаянье посмотрел на Игоря, – высшие силы, посылают нам знаки, которые указывают на определённых людей, я видел как они умирают. Думаешь, если бы всемогущий бог, там, на небе, желал смерти бедному Мише Прокофьеву, он прислал бы мне видение? Нет! Он дал бы ему умереть, а я даже не узнал бы об этой трагедии.
– Бог посылает нам видения, не для того, что бы мы спасали людей… он предупреждает нас!
– О чём? – голос Димы, сорвался на тоскливый, полный скрытого страха крик.
– О том, – спокойно продолжил Игорь, не обращая внимания, на истерический крик Дмитрия. – что есть люди, которые должны уйти… умереть и мы должны проследить за исполнением его воли.
Дмитрия подавленно замолчал, переваривая полученную информацию, пытаясь найти изъян в логике Игоря.
– Ты не понимаешь!– Дмитрия схватил его за рукав куртки и с мольбой взглянул в глаза.
Он всё ещё продолжал верить, вернее ему очень хотелось верить, что всё это дурацкий розыгрыш, вот сейчас Игорь весело рассмеется, хлопнет Дмитрия по плечу и скажет ему, что это всё дурацкая шута, глупая шутка.
– Я видел смерть одной девушки, – вздрогнув выдавил из себя он, – трое ублюдков, должны были глумиться над её телом несколько часов кряду… Думаешь господь хотел, что бы так было? Нет, я могу ещё понять, он хотел призвать её в лучший из миров… но такая смерть, никто не заслуживает такой смерти!
– Я не знаю, почему так происходит, – Игорь сорвался и тоже перешёл на крик, каждое его слово было пропитано болью. – Прими как факт, хорошие люди умирают. Зачастую страшной, мучительной смертью. Но они должны уйти, каждый уходит по – разному, кто то принимает смерть мирно во сне в постели, кто то умирает от рук убийц, под колёсами автомобилей, без разницы. Наша задача, следить за тем что бы те кто должны уйти – уходили.
