Анатолий Штольц
Аурелия в подарок
– Нас собьют. Полицейские коптеры вооружены ракетами и автоматическими пушками.
– Какого.... ? Уходить нужно!
– Вылезай, Макс! Доверься мне! – и девчонка протянула руку к монитору управления вертолёта. На экране вспыхнул бешеный поток колонок цифр…
Я выскочил из уютной кабины вертолёта на жуткий холодный ветер.
Вскоре из кабины выпрыгнула и Аурелия:
– Уходим, Макс!
Вертолёт вдруг включил двигатели. Немного качнулся, затем клюнув носом, поднялся в воздух метра на два, развернулся и, набирая скорость, исчез в нарастающей снежной вьюге, подмигивая в темноте проблесковыми маячками.
Аурелия потянула меня к дверям пожарного лифта, на котором мы приехали. Вскочили в в кабину и смог перевести дух от парализующего волю дикого холода на вертолётной площадке.
Кабина лифта буквально рухнула вниз.
– Что ты задумала? – спросил я.
– Я запрограммировала автопилот вертолёта на полёт в самую дальнюю точку Башен – в морской порт. При преследовании коптерами, вертолёт будет пытаться оторваться от преследования, уйдёт в жилые районы, а там коптерам придётся помучиться, чтобы словить пожарника даже на прицел – ведь кругом жилые башни – особо не постреляешь. Потом его всё – равно собьют, и при этом мы вроде как погибнем.
– Понятно! Так всё просто и нагло, что может и сработать. По крайней мере, пока разберутся у нас будет приличная фора по времени. Молодец, Аурелия! Где ты такому научилась – не спрашиваю. Для бытового андроида ты знаешь слишком много. Куда мы теперь? Хоть наши чипы отключены, но системы распознавания лиц работают, и нас срисуют мгновенно.
– Не срисуют! Мы сейчас выйдем на складском уровне сто двадцатого этажа, а там такой бардак, что большинство камер не работает годами. Я вижу камеры и их сектора обзора – мы пройдём незамеченными.
– Куда?
– По мусоропроводу поднимемся до этажа выше, а там закрытая СПА зона и камер нет вообще.
– И что?
– Пойдём к пластикам, деньги у нас есть.
– Прокатит это?
– Прокатит, Макс. Нам нужно изменить внешность. И переодеться. Так многие делают, чтобы сбросить с хвоста кого хочешь – от полиции до ревнивых мужей. Дорого, но работает.
Лифт остановился.
– Пошли, Макс! – и девчонка буквально потянула меня за руку за собой.
Мы бежали по каким – то плохо освещённым и захламлённым переходам, изредка встречая рабочих в форме мусорщиков, тянущих гружённые тележки, либо откровенных бомжей ковыряющихся в каком – хламе, кучами сваленном на полу. На нас внимания никто не обращал, да и рассмотреть толком в полумраке кого либо, не присматриваясь специально, было просто невозможно.
Вскоре мы забежали в один из полутемных закоулков, в торце которого был полуоткрыт огромный люк. Рядом стояла пустая мусорная тележка.
Аурелия открыла люк и выглянула внутрь шахты, в котрой порциями пролетал мусор сверху.
– Пошли! Здесь на стенке шахты есть аварийные скобы. Лезем по ним вверх. Главное голову не поднимай, чтобы не получить привет сверху. Кстати, советую выбросить пистолет, но я не настаиваю. Свой я точно выброшу, сейчас сотру платком отпечатки пальцев и выброшу вниз. Этот мусор на следующем уровне пакуется и прессуется в монолиты для переработки – найти там уже ничего невозможно.
Аурелия протёрла пистолет платком и швырнула его вниз. Я последовал её примеру.
А потом мы залезли в шахту и по скобам, прячась от пролетающего мусора, полезли вверх.
Это было одно из самых ярких впечатлений в моей жизни – пробираться внутри мусоропровода, но, если жить захочешь, то ещё и не такое сможешь сделать!
Этот подъём, казалось, длился вечность, но вот и спасительный люк , и тоже полуоткрыт – думаю, мусорщики их просто не закрывают, чтобы раз за разом не открывать замки.
В новом лабиринте переходов, но уже гораздо более чистых и лучше освещённых, Аурелия, внезапно остановилась возле двери с надписью «Служебное помещение». Поднесла руку к кодовому замку – дверь открылась, девчонка проскользнула внутрь, я за ней. Это видно была раздевалка для служащих.
Аурелия открыла первый попавшийся шкафчик, вытащила оттуда одежду – длинную куртку – балахон уборщика, потом напялила на голову служебную кепку с длинным козырьком.
– Чего ты ждёшь, Макс? Шевелись, ищи такую же форму, пока сюда никто не зашёл.
Вскоре мы уже вышли в коридор, переодетые в форму и, пройдя немного по нескольким переходам, смешались с толпой таких же уборщиков, деловито снующих по территории огромного СПА – района, с десятками магазинов, парикмахерских, маникюрных салонов, тату – студий, массажных кабинетов и прочими службами ухода за внешностью.
На нас никто не обращал внимания – таких, как мы вокруг было много.
Немного попетляв по району, Аурелия остановилась возле невзрачной двери с надписью «Карты Таро и гадание на кофейной куще».
Я удивлённо посмотрел на девчонку, но та уверенно толкнула стеклянную тонированную дверь и зашла внутрь. Я последовал за девчонкой, понимая, что Аурелия здесь не в первый раз, если так уверенно привела меня сюда. Чего – то я не знаю, об этой девочке из коробке, а если вернее – то ничего не знаю!
Глава 5
Небольшая приёмная. Полумрак, в углу диван для посетителей, рядом с ним журнальный столик с разложенными на нём рекламными материалами.
На звук дверного колокольчика откуда – то из – за невидимой в полутьме шторки вышел небольшого роста китаец, или кореец – кто их поймёт в традиционном восточном костюме.
Аурелия наклонилась к нему и что-то сказала на ухо. Китаец закивал головой, как болванчик, сложил руки перед собой, поклонился и снова исчез за шторкой.
– Ждём. Сейчас нас заберут на пластику
– Что это за хрень такая? – вполголоса спросил я девчонку
– Накачают лицо разными гелями и слепят новое лицо
– Это навсегда?
– Нет, недели на две – три . пока гели будут держать форму. Если не будешь много смеяться и кривляться – то выдержат форму и до месяца. Нам с тобой хватит.
– Понятно
А ещё нам подберут одежду под новый образ, подстригут, покрасят – ну, и всё такое. Дело не дешёвое, но я расплачусь – ты же дал денег, не пожлобился. А ты продумай пока, как нам установить новые идентификационные чипы и организовать связь, и доступ в Сеть с подвязкой под новые параметры. Думаю, даже – уверена, что у тебя есть соответствующие концы.
– Я подумаю – кивнул я
Вскоре за нами пришли сотрудники салона – две китаянки и провели нас в отдельные кабинеты.
Кабинет пластика выглядел довольно скромно; косметологическое кресло, столик с инструментами, упаковками шприцев и каких – то препаратов, направленная бестеневая лампа, большой монитор над креслом. Даже стула нет для врача, или как он там он называется – пластика, что -ли.
Китаянка молча усадила меня в кресло. Потом появился крепкий, рослый мужчина – европеец в голубом одноразовом халате и такой же шапочке, прикрывавшей волосы.
– Привет! – поздоровался он. – Кого слепить: европейца, монголоида, китайца?
– На твой выбор, главное, чтобы выглядело натурально и естественно.
– Понял. Сейчас просканирую твоё лицо и подберём наиболее подходящий вариант.
Откуда – то из темноты, сверху спустился небольшой бесшумный дрон и покрыл координатной световой сеткой моё лицо. На несколько секунд, буквально.
Пластик развернул к себе монитор и достаточно долго что-то делал, шевеля пальцами по виртуальной клавиатуре.
– Такое подойдёт? – наконец спросил пластик, развернул ко мне монитор.
На меня смотрел какой – то незнакомый парень с грубыми и малопривлекательными чертами лица – я бы себя не узнал в этом человеке.
– Идёт? – спросил пластик
– Ну, идёт , наверное – согласился я.
– Не красавец, конечно, но зато будет выглядеть очень натурально – кивнул пластик. – Делаем?
– Делаем – согласно кивнул я. – Это больно?
– Один укол, ты заснёшь, а проснёшься другим человеком.
– Тогда, поехали!
Я провалился в забытье после укола, как провалился в чёрную ватную вселенную.
– Алё, гараж! – тряс меня за плечо, пластик, склонившийся надо мной. – Просыпайся! И полюбуйся на себя новенького.
Я пришёл в себя так же резко и сразу, как и провалился в сон после укола.
– Поднимайся! Голова не кружится? – поинтересовался пластик.
– Нет, всё нормально
– Тогда иди к зеркалу
Я подошёл к зеркалу, на всю стену, внезапно вспыхнувшему под подсветкой.
На меня смотрел незнакомый мне мужчина, лет тридцати с лицом, подпухшим, как после хорошей попойки. Точно, не узнать меня! Вот это мастерство!
– Сейчас ложись обратно в кресло, тебе положат противоотёчную маску, а пока ты будешь отходить, тебе купят и принесут новую одежду – под твой новый имидж. Давай, двигай обратно в кресло.
Я улёгся в кресло. Откуда – то из полутьмы вынырнула китаянка в халатике и, вынув из небольшой пластиковой коробки влажную и парящуюся на воздухе маску, ловким отработанным движением, расположила её на моём лице. Ощущения от маски были не то что приятные – они были невероятно приятные!
– Слушай сюда! – наклонился надо мной пластик. – Не кривляться, не ругаться, не напиваться в хлам и не подставлять лицо под чужие кулаки. Бриться тоже не нужно – покроешься щетиной, будет ещё лучший визуальный эффект. Будешь всего этого придерживаться – лицо продержится до месяца, а потом гели рассосутся и твоё прежнее лицо вернётся вновь. Понял?
Я молча кивнул в ответ.
– Ну, тогда приятно было поработать с тобой! – пластик ободряюще подмигнул мне и вышел.
Я лежал в кресле ещё минут тридцать, наслаждаясь теплом маски.
Потом пришла китаянка, сняла маску и знаками показала следовать за ней.
Мы вышли из кабинета и перешли в другую небольшую комнату, в которой стоял небольшая банкетка, на которой лежали большие пакеты. Одна из стен комнаты была полностью зеркальная.
Китаянка показала мне на пакеты, поклонилась и вышла, закрыв за собой двери.
В пакетах была одежда и обувь. Продумано было всё, вплоть до трусов и носков.
Я снял с себя свою одежду и сбросил её прямо на пол. Потом оделся в новую. Всё было новое, с этикетками магазинов. Размеры подошли мне идеально – видно, у персонала глаз был намётанный.
Брюки – карго чёрного цвета, тяжёлые зимние ботинки, термобельё, свитер, длинная зимняя куртка тёмно – зелёного цвета, в карманах которой были вложены темоперчатки, шапочка из термофлиса. Так одеваются нефтяники с северных промыслов, когда возвращаются в большие города на отдых. Оделся, покрутился перед зеркалом – ну, реально меня не не узнать! Даже я сам себя не могу узнать! Вот это работа!
Открылась дверь. В команту заглянула китаянка и знаками пригласила меня следовать за ней. Немного попетляв по лабиринту переходов , мы оказались в небольшом баре, полутёмном и наполненном сигаретным дымом и сладковатым запахом травы. Народа в баре было много, в основном простые рабочие парни и девицы – доступные и весёлые.
