Анатолий Шатских
Сказка о футболе, о кузьмичах, о трех богатырях и о Стрельце, виртуозе-удальце (Полная авторская версия)
Царь
Раз переместили тебя из твоего воронежского рукава галактики в наш рукав Тридевятого,
Значит и должён исполнять свою вселенскую миссию – мужа на моей дочке женатого!
Летописец
Предварительно всё-таки сошлись на том, что тот Кузьмич, который физрук,
Возглавит сборную Тридевятого, примерит на себя, так сказать, тренерский её сюртук,
А заодно организует здесь Центр современных всефутбольных наук.
Царь
Задача-минимум тебе, и не закатывай мне тут глазки,
Выйти в финал Чемпионата мира нашей с тобой сказки.
Валентин Кузьмич
Финал Чемпионата мира вашей сказки?!
Царь
Нашей с тобой.
Валентин Кузьмич
Иван Кузьмич, у тебя от головы далеко лекарства?
Царь
А по-другому, Валентин, извини, не могу.
Иначе мне султану отчекрыживать полцарства.
Валентин Кузьмич
Да-а… Ну, а если станем?
Отпустишь меня домой, на Черноземье? На Рабочий проспект в Воронеж?
Царь
Я-то думал ты к нам на ПМЖ…
Ну, ежели, честь Тридевятого не распатронишь,
Эх! Как не жаль мне разлучаться-то с дочуркой – отпущу!
Валентин Кузьмич
Да нет, я думал, как и сюда пришёл, обратно тоже вернуться один.
Царь
Ну, милый мой, один не всегда себе господин.
И всё! Разговор окончен.
Валентин Кузьмич
У меня тогда тоже условие. Свадьба после чемпионата.
Царь
По рукам! После победного финала сразу же и будет утверждена дата.
И без фокусов! В нашу органическую материю не тяни произвол из своей неорганики.
Там, где ты был, это тебе не тут.
Здесь тебе, милый мой, мигом лапти сплетут.
Летописец
И принялся физрук, как наставник сборной Тридевятого,
Вести уже под неё селекцию,
Дабы сборная, как сплочённая команда,
явила на чемпионате мира победно-атакующую комплекцию.
Ездит Валентин на игры первенства,
Подмечает интересных игрочков под свои схемы.
В бич-баре у моря встретил дядьку Черномора – лидера дайверовской богемы.
С ним же были в чешуе, как жар горя, и тридцать три богатыря.
Кузьмич прикинул: наверняка есть у дядьки кто-то из подопечных и для сборной.
«Никого», – угадал как отрезал его мысль дядька. – «Мы спецы по ватерполо.
Тяжек воздух нам футбола».
И, отдав отмашку взводу, вобрать грудью кислороду, погрузились все под воду.
* * *
Чемпионат мира по футболу проходил в этот раз в обстановке сверхшика, лоска и изыска,
И проходил совсем не близко. В краю Трипятнадцатого государства,
Но царь наш, Иван Кузьмич, поехал, не взирая на круизные мытарства,
И всё предусмотрев, дабы не допустить на старуху проруху,
Захватил с собой даже всю придворную фан-движуху.
Царь
Няньки, мамки!
Где заряды, где кричалки?!
Няньки-мамки
Нам сегодня пруха прёт,
Три девятое – вперёд!
Летописец
Чемпионат мира собрал всю экзотику сказки.
Сборная Тридевятого на феерической закваске,
Сделанной тем Кузьмичем, который Валентин,
Обыграла одну за другой, и это только ещё на стадии групповой:
сборную царя Гороха,
сборную ацтеков
и сборную гладиаторов Древнего Рима.
В плей-оффе по́перву обули сборную Сказочной Нечисти. Приличную, кстати.
Возрастную, правда.
Сами судите, если Кащей-бессмертный играл стоппера в этом антиквариате.
Блистал же у сборной вражины хвостатый, трёхголовый Горыныч Змей.
Техничный гад, выигрывал в три своих калгана вверху все этажи.
Но тридевятовцы отгрузили-таки нечисти четвёрочку сухих мячей.
Соперник агрессивный – огнедышащие атаки и отбор мяча, не отбор, а грабежи.
Пыталась нечисть и колдовать. Но этим здесь не возьмёшь.
При каждой сборной есть своя Баба Яга, колдун или джин,
Ну и, в общем, как коней бумажных, порвали этот зоомагазин.
Потом опрокинули сборную богов – с античного Олимпа посланцев.
За ними обыграли с минимальным счётом очень волевую команду спартанцев.
По другой турнирной ветке навстречу шла сборная Султаната,
Легко выигрывала всё, будто пред ней не мировые гранды, а несмышлёные пацанята.
Игра султановцев, казалось, содержала в себе некие магические флюиды,
Ходили слухи даже, что игрой их управляет мумия, лёжа навзничь из пирамиды.
А сборная Султана посмеивалась,
Зло щерилась в победных своих острозубых оскалах.
Но самые-самые бои-трагедии, как известно, чаще всего случаются именно в полуфиналах.
Так-то и вышло. Полуфинал. Сошлись. Тридевятое со сборной Султана.
До игры султановцы пред игровым табло, как перед ликом истукана,
Совершили традиционный религиозно-культовый обряд.
Воздали экрану табло дары, поклоны и жертвоприношений ряд,
Дабы оно, как Божество к ним оказалось благосклонно и от своих щедрот
По результатам матча им высветило бы победный счёт.
Султан восседал в vip-ложе.
И хотя выглядел толстокоже,
Измочалил себе всю бороду и ус,
Видно, как хочется чужого полцарства уже по роже.
Видно, как давит ему под чалмой на маковку алчности груз.
Иван Кузьмич в этом же секторе. Внешне серьёзен, невозмутим.
Одет по моде и статусу – в короне, в мантии, в бабочке.
Одно выдаёт нервозность –
покинул отель и приехал на стадион, не переобув шлёпки-тапочки.
Физрук держится бодро, но зыбь волнения нет-нет, да и пробежит вдоль спины.
Валентин Кузьмич (перед зеркалом)
Если всё-таки когда-нибудь вернусь к себе,
Исчезнет или нет появившийся в этой реальности клок седины?
Летописец
Итак, на центре поля мяч – такой же живой участник исторического события.
Игра началась, и тут же бурно обозначилось её развитие.
Не из боязни потерять полцарства, а по тренерской воле,
Тридевятовцы с первой секунды метнулись в атаку,
И сами стали угрожать территориальной целостности соперника, но на футбольном поле.
Потом постепенно игра выровнялась.
Потом была взята султановцами под контроль.
Потом они прижали тридевятовцев к воротам.
А потом начали возить их аки детей, поперёк да вдоль…
Что-то разладилось, в чём-то допущена была оплошка.
На ворота Бражника началась бомбёжка.
Все на своей половине. Даже три богатыря отошли назад.
Лишь Стрелец в центре силился игры поменять расклад.
Зацепился за мяч вот. Рванул вперёд, оторвался и сошёлся с оборонцем ретивым,
Финт туда, финт сюда, не ведётся,
Упёрлись лбами с янычаром черногривым.
Стрелец влево, но защитник парень цепкий, ловко выписал дугу,
Оказался тут же рядом,
Форвард шепчет: «Убегу».
Тут защитник, там ворота,
И до них ногой подать.
И Стрельцу одна забота:
Надо, надо убежать.
А защитник усмехнулся, оттирает его в край,
В бок ширнул, потом в колено, вроде как бы невзначай,
Но ни жалобой, ни плачем тут команде не помочь,
Рвётся парень на ворота, боль стараясь превозмочь.
Мчит вперёд – крутого нрава,
Мчит, что пыль стоит стеной,
Тридевятая держава видит:
Наш Стрелец герой!
Кость гудит от раны старой,
Заживлённой по страховке,
И Стрельцу, чтоб крепче бить,
Здесь, в футбольной потасовке,
Чтобы слева класть удары,
Хорошо б левшою быть.
Вот сместился, и в мгновенье,
Бить с обоих ног мастак,
Бьёт! Бьёт не глядя, бьёт в падении…
Есть! Гол! Банка! Вот он гол, венец атак!..
Стрелец… порвана рубаха,
Встал с травы, оправил форму, сжат в объятиях коллег.
Взгляд серьёзный, дышит тяжко –
Поработал человек.
Но игра не поменялась… Того более, – соперник удесятерил наскоки,
Оборона тридевятовцев пожиралась им как персик, как изюм, как пахлава,
И на мяч, забитый нами, замастырил сразу два.
Перерыв.
В перерыве, пока царь с Султаном раскланивались, да улыбались,
Ломали шапки, разводя приторной дипломатии сыр-бор,
У физрука в раздевалке с командой состоялся нешуточный разговор,
Подсказал и пропесочил, коррективы внёс в свой план,
На плечах, поди, не тыква, не капустный же кочан.
С госдипломом педагог, не какой-нибудь пацан.
Сочных слов дружине молвил и Илья, как капитан.
После перерыва тридевятовцы вышли, суть, сплочённая команда, не фуфло.
Ну и с началом второго тайма поехало и пошло.
После перерыва тридевятовцы вышли и сразу поймали свою игру.
Сборную Султана сходу разнесли как детвору.
Всё, что мешало, как могучим ураганом улетучило.
Из главного претендента на чемпионство подобно таксидермисту слепили потешное чучело.
Как не задабривали до матча султановцы табло,
Как не разводили перед ним свою церемониальную кашу,
А итоговый счет табло показало: 6-2. В нашу!
Царь Кузьмич, распираемый восторгом,
Не смущаясь, что теряет шлёпанцы на ходу,
Еле-еле пробрался через восхищенно аплодировавшую ему vip-среду,
Прибежал в раздевалку, по дороге разодрав штанину,
Чтобы, так сказать, пожать, обнять, облобызать, поздравить тренера и всю дружину.
Царь
Всех награжу! А за победу в финальной дуэли,
Каждый получит ещё и по импортной карете последней модели!
Султан-то видели? Из вип-ложи сбежал, даже не попрощавшись!
Не дожидаясь даже финального свистка!
Но более всего я рад, что одолели не за счёт какого-то хитроумного тактического крючка,
Хотя и это было. И не беготнёй,
Не техническими вывертами, трюками и лихачествами,
Хотя и того хватало.
А главное, что победили в первую очередь высокой культурой и душевными качествами.
А ты, зятёк, ну-ка, на два слова…
Да не смущайся, лучше меня не сыщешь тестей-папаш.
Молодец. Рад. Доволен. И хотя ты родом не наш,
Из чернозёмной материи, из иррационального пространства,
Получишь не только царевну в жены, но и наше реальное, тридевятое гражданство.
Счастлив? А как же. Ещё бы. Будешь жить у меня во дворце не как в золотой клетке,
Как синичка во взаправдашнем раю на ветке!
Валентин Кузьмич
Твоё ж Величество… ты ж говорил, что отпустишь, если выйдем в финал.
Царь
Да зачем тебе обратно в твой воронежский астрал?
Ты смотри, какой у нас тут превосходный материал,
И в каких волшебных красках!
Диссертацию напишешь: «Роль футбола в русских сказках».
Здесь тебе жена-красава, жизнь на гособеспеченьи, флуд-контакт среди элит,
Здесь весь царский соцкультбыт!
По профессии работа. Может мало тебе фарса?
Мой придворный звездочет уловил сигналы с Марса!
И провел расшифрованье. Восхищены нашей игрой, вызывают нас на бой.
На футбольный. Иль ты на Марс невыездной?
Валентин Кузьмич
Ты сказал бы звездочёту, чтоб перенёс меня домой,
Может он какие б сделал в этом смысле коррективы.
Царь
У тебя тут перспективы!
А ты мне всё про переносы.
Дал приказ я звездочёту, им на Марс послать вопросы:
Кто судья, с какой планеты?
Мяч, трусы какого цвета.
Все узнать и обсудить.
Какой формы у них мяч. Как там бьётся угловой.
И сколько мест нам предоставит Марс на сектор гостевой.
Летописец
Ве́сти об игре тридевятовцев, и взаправду, со скоростью света разлетелись
в тридцать три конца.
Разные информагентства только этому и посвятили свои выпуски
и особливо игре Стрельца,
Совсем юный, а лучшие сказочные защиты загоняет в тупик,
Шутка ль, – сборной самого Султана
забабахал взял хет-трик!
А Иван Кузьмич разошёлся, направо и налево за всех сам рассыпает интервью.
Деловито разъясняет, как он по своему уму, да утончённому чутью,
Провёл нужные реформы, про свою жизненную философию спел аки щегол,
И как, благодаря ей, за куцый срок у него взлетел футбол.
Как подскочил на десятки ступеней именно из-за философии этой высоко вверх,
Солидно с графиками и цифрами растолковал Кузьмич подробно-доходчиво для всех.
Открыл секрет, как вырастить таких звёзд, как три богатыря, Бражник, Каланча, Стрелец.
И теперь по его методе такое ж сотворить не сможет разве только ребёнок или глупец.
Все со вниманием слушали, напрягали мозг из последних сил,
Но конкретно, что же делать, так никто не уяснил.
Физрук же уразумел своё, – что царь, не ведая стыда,
От себя его отныне не отпустит никогда.
И не дожидаясь финала, пока шум, да гам, дерзнул физрук дать домой дёру,
А по дороге всё прикидывал: как добраться-то в Воронеж, по какому коридору?
Бежал. Плыл. Ехал так да сяк.
И добрался для начала из Трипятнадцатого царства в Тридевятое кое-как.
Мчался дальше. Шёл. Снова плыл. На коне скакал.
В Весёлых Ручьях задержался у невиданного им ранее спорткомплекса с вывеской:
«Футбольная академия «Заветы Кузьмича». Филиал».
Решил физрук, что должна она называться иначе, точней,
Взял у маляра кисть и исправил «Кузьмича» на «кузьмичей».
Валентин Кузьмич
«Футбольная академия «Заветы кузьмичей».
Так-то будет поскромней.
Так-то так… но завтра мне вроде бы надо уже из отпуска выходить на работу,
Где, интересно, этот клубок паутины, который привёл меня ко всему этому анекдоту.
Летописец
И чуть сам же не раздавил его.
Клубочек тут, как тут – кругл, покат, румян, спокоен.
Клубочек
Господин физрук, я здесь. Здравия желаю. Маршрут построен.
Летописец
Но под мяченожный шум и гам состоялось не только это убегание.
Царевна-хохотунья тишком выпустила из тюрьмы объект своего тайного обожания.
ГлавОпричника!
Она, ведь,
почему при физруке вдруг осерьёзнилась, а ране всё смеялась будто её контузило?
Да потому, что угадала в нём угрозу дружку своему, и вельми перетрусила.
И, вот, высвободившись, ринулись они бежать за границу.
Но, заметив пробегавшего мимо физрука,
Главный Опричник вздумал мстить!
Быстро прыгнул в колесницу,
И взяв царевну-озорницу и разбойничий притон,
С пистолетами, ножами бросился за физруком вдогон.
Царь обо всём узнал от курьера из секретных корреспонденций,
Узнал прямо по ходу одной из своих пресс-конференций,
Как раз тогда, когда он вертелся воодушевлённо с указкой возле таблиц.
Прервав доклад, тут же приказал изловить всех этих сбежавших лиц,
И представить их ему в режиме блиц.
Особенно молниеносно тот Кузьмич, который царь Иван,