Анатолий Казьмин
Кок звездолёта «Серёга»
Саня вопросительно глянул на меня:
– Ты всё понял?
– Конечно. А чего тут непонятного? В атмосфере за счет гравитации и самой планеты летает, а в космосе или стандартно через Лабиринт или просто прыгает. Не тупой.
– Умница, – вздохнул Саня и опять принялся за Гришку: – Что это за прыжки? Давай подробнее.
– Ну, Сан Саныч, – вздохнул и Гришка, – ну не знаю, как объяснить… Мы вот в нашем космосе летаем, да? А когда надо быстро перебраться с одного места на другое, то кораблик ныряет в не наш космос и тут же выныривает в наш, но уже далеко-далеко. Вот так, прыжками и двигается. И основной двигатель как раз и нужен, чтобы нырнуть в этот не наш космос. Ну и для маневрирования, конечно.
– В подпространство уходит, – козырнул я словечком из голосериалов.
– В надпространство, – хихикнул Егорыч.
– В гиперпространство, – хмыкнул Ринкус.
– Да по фиг, – подытожил Саня. – Короче – куда-то в другое измерение.
– Во-во, Сан Саныч! – обрадовался Гришка. – Совсем-совсем другое! Там всё не как у нас. Зато во время прыжка, мы оттуда еще и антиматерию тащим. Для энергии.
– Ой, всё! – не выдержал я. – Материя-хренерия… Летает и ладно. Ты мне, Гриш, лучше вот что скажи – чем заправлять корабль надо и сколько это стоить будет?
– Так я же только что сказал, Вань, – удивился Гришка, – за счёт антиматерии все процессы и идут в корабле.
– Ага. Ну я так и понял. И покупать её нам?..
– Не надо, Вань, – кивнул Гришка. – Тут и так её запасов прилично, а при каждом прыжке мы ещё чуть-чуть в запас прихватывать будем.
– Всё-всё, я всё понял, дальше не надо. Потом Сане объяснишь подробно. А вот теперь – главный вопрос, на этот момент, конечно: когда летим?
– Да как Сан Саныч с управлением разберётся, так и полетим, – пожал плечами Гришка.
– Подарите мне зеронский букварь, – фыркнул Саня. – Там же ничего не понятно на пульте!
– А ты корабль попроси перевести, – предложил Гришка.
– Да ну тебя… – начал было Саня, но осёкся. – Ты серьёзно?
Гришка снова пожал плечами.
– Всё? – вмешался вдруг Ринкус. – Обсудили ваши мелочи? Теперь, дайте мне по-настоящему важный вопрос задать: Григорий, карты для Лабиринта есть на корабле?
Гришка заулыбался и в знак одобрения показал Ринкусу все свои четыре больших пальца на обеих лапах:
– Есть, Ринкус Палыч! Я мельком только глянул – есть! Куда угодно можно летать! Я только один маршрут посмотрел – от вашей Денеболы досюда, и знаете что?
– Что-то очень хорошее? – догадался я.
– А то! Мы сюда летели две недели, а с этим маршрутом отсюда до Денеболы доберёмся за три часа!
И тут все так радостно завопили, что разбудили даже придремавшего Егорыча. Только бухгалтер наш не вопил, а сразу полез что-то считать в планшете.
Когда мы вдоволь наорались и вернулись к суровой действительности, я решил, что пора нам таки приниматься за дело. Все эти технические чудеса нашего корабля – классно конечно, но кушать всё равно хочется. И спать я предпочитаю на чём-нибудь мягком. Да и душ бы принять, ой как не помешало бы.
– Приказ номер один по кораблю «Серёга», – торжественно объявил я. – Назначаю себя временно исполняющим обязанности капитана. Дедушка Егорыч, как официальный боцман, занимается общим порядком и поддержанием дисциплины…
– Попались, паразиты, – зловеще протянул дед.
– А, кроме того, ему вверяются все вопросы по хозяйственной части…
– Попался, дед, – хмыкнул ему в тон Саня.
– Саня занимается исключительно подготовкой к полёту, – продолжил я. – И может в помощь себе задействовать при необходимости любого члена экипажа. Григорий продолжает разрываться на части, но первым делом принимается за постройку…
– Сортира, – перебил меня Саня.
– И хоть какого-нибудь умывальника, – согласился я. – Ринкус Палыч, а вы пока прикидывайте, как, где и за сколько, мы будем торговать маршрутами Лабиринта. Ну, вроде и всё. За работу, экипаж!
– Вань, а Вань, – тут же влез Гришка, – а сам-то ты, что делать будешь?
– Командовать, конечно, – пожал плечами Саня.
– Осуществлять общее руководство, – подтвердил и дед.
– А покушать?
– Ну и покушать, разумеется, – кивнул я. – Кок я или не кок?
– Ну и чего сидишь тогда? – удивился Гришка. – Иди, готовь.
– Хотя я и кок, но по ушам могу навешать по-капитански! – гордо ответил я грубому и ненасытному инженеру.
* * *
После совещания все занялись своими делами. Саня с Серёгой разбирались с пультом управления, а дед давал им мудрые советы, Ринкус зарылся в планшет и то довольно фыркал, то хмурился, ну а Гришка моментально исчез где-то в глубинах корабля. А я заскучал и отправился путешествовать на лифте. Начать путешествие я решил с самой верхней палубы. Выше её тоже был отсек, о нём как раз Гришка врал мол, там гравитационная и антигравитационная установки находятся, но попасть туда было невозможно. По крайней мере, на лифте. Да и не больно-то хотелось. Что я таких установок не видел? Да у нас дома даже сеялка на антигравах, во! В итоге я добрался до самой верхней палубы, вышел и присвистнул – просто огромное помещение! Ну, по диаметру-то оно конечно, как и все палубы было, а вот в высоту как приличная такая пятиэтажка. Я знаю, нас еще в школе на экскурсию в столицу возили, мы мимо окраин когда проезжали, там такие дома были.
Даже не представляю, для чего нужна была зеронам такая палуба. Может в какой-нибудь свой зеронский футбол на грависанках гоняли, а может просто, про запас.
– Серёга, – спросил я в воздух, – а почему на корабле иллюминаторов нет?
Жаль, конечно – вид отсюда, наверняка потрясный.
– Нет необходимости, – почти сразу ответил корабль. – Кроме того, иллюминаторы не рекомендуются, как конструкция снижающая целостность и безопасность обшивки.
– Это да, – вздохнул я. – Только всё равно интересно, что там за бортом делается.
– Вывести обзорную панель? – предложил Серёга.
– А? Ну да. Наверное. Давай!
Сзади раздался шорох и я поспешно обернулся к обшивке, а прямо на ней сначала появился размытый прямоугольник метра два на два, а потом из него хлынул свет.
– Это что ещё за?.. – я с опаской сделал шажок в сторону этого окна.
– Экран, соединённый с камерой на внешней стороне корабля, – пояснил Серёга.
– Ух, ты! – я уже смело шагнул поближе к экрану.
Серое небо, посередине изогнутая полоса местных гор, скорее – холмов, и морось от мелкого дождя. Зато, что особо порадовало – никаких капель на экране.
– Классно, Серёга! Молодец! А что, таких камер много по всей обшивке натыкано?
– Камер на обшивке не существует.
– А откуда же тогда эта камера взялась?
– Камера была создана по запросу.
– Ага. А в любом месте обшивки можно создать такую камеру?
– Нет. Нельзя создавать в районе двигателей.
– Это на торцах цилиндра? – догадался я. – Где чёрный круг по центру?
Серёга задумался, а потом ответил:
– В верхней и нижней части корабля размещены области нестабильности полей. Использование там камер не рекомендуется.
– А камеры из твоих нанороботов делаются?
Снова после паузы:
– Да. Предоставить техническую документацию?
– Потом. Слушай, Серёга, а твой компьютер может работать с нашими? Мы же постоянно планшетами пользуемся, да и с основным компом как-то работать надо. А мы ничего не понимаем. Можно твою систему переделать под нашу? Но только без вреда тебе. Так, просто визуально, чтобы мы могли за твоим компом работать, а?
– Это возможно. Но нужна помощь.
– Говори, что делать надо.
– Надо приложить одно из ваших устройств к обшивке и подождать.
Ну и всё. Не знаю, чем там этот лентяй Гришка, занимался, кроме похвальбы какой он крутой инженер, но всего через полчаса, основной комп «Серёги» работал на интерлингве. Делов-то – пять минут общения с Серёгой и не надо ни в двигатель с головой нырять, ни полуметровыми ушами пыль разгонять.
Мы с ним договорились, что и все надписи и те, которые уже есть и те, которые еще будут, он все переведёт на общий язык. Ну и славно.
– Серёга, ты – молодец! – заявил я, когда смог с планшета добраться до Серёгиной базы, которую он целиком скачал с дядькиного корабля и корабля Пларикуса и запустить для проверки «Полёт валькирий».
– Утверждение принято как базовое, – скромно ответил Серёга.
Мне показалось или он пошутил?
– А я могу иллюминаторы где угодно делать! – заорал я, едва ворвавшись на мостик.
– А я пульт на интерлингву перевёл! – почти одновременно со мной заорал Саня.
– Ха! Это я тебе перевёл! Мы с Серёгой вообще всё и главный комп и все надписи на корабле перевели!
– Не спорь с капитаном! – строго указал Сане дед и громким шёпотом добавил: – Остынь, Сашка, пусть Ванька потешится, жалко тебе что ли?
– Да ну тебя, Егорыч, – обиделся я. – Я правду говорю!
– Как дети малые, – вздохнул Ринкус, не отрываясь от планшета.
– Конечно, внучек, – закивал дед, – только не плачь, Ванютка.
– Я вот сейчас велю Серёге задницу вам всем надрать, будете знать тогда!
– Начата инициализация оружия на мостике, – с готовностью подтвердил Серёга.
– Отставить! – заорал я поспешно. – Серёга, не надо оружия. Это шутка была, понимаешь?
Дед утёр пот со лба, Саня покрутил у виска пальцем, а Серёга сказал:
– Понимаю. На мостике оружие не предусмотрено.
– А?
Это что, он снова пошутил?
– Но при необходимости, можно быстро создать, – добавил Серёга.
– Смешно, – напряженным голосом протянул Ринкус.
– Ванька, знаешь… – медленно проговорил Саня, – ты пока поосторожней будь в своих желаниях. А главное – слова тщательно подбирай, когда с Серёгой разговариваешь.
– На этапе обучения крайне желательны правильные построения фраз и частая корректировка, – согласился с ним Серёга.
– Вот и делай вам что-нибудь хорошее, – вздохнул я. – Ладно, Сань, а теперь ты летать сможешь?
– Если только невысоко и желательно сверху вниз, – хихикнул дед.
Но Саня не обратил на него внимания:
– Без проблем. Наверное. Давай попробуем.
– Пошли, внучек, со стороны поглядим, – дед поспешно вскочил с кресла.
Саня хохотнул, а я пожал плечами:
– Ну, пошли. С Саней мы еще налетаемся, но хорошо бы знать, как «Серёга» со стороны смотрится в полёте.
И именно по этой причине, а вовсе не из-за того, что я не доверял Сашкиному мастерству, мы, прихватив Ринкуса, спустились вниз и, выйдя под дождь, отошли метров на тридцать от корабля.
И вот тут Саня с «Серёгой» показали нам, что такое быть настоящими мастерами своего дела.
– Готов, Саня? – вызвал я пилота по коммуникатору.
– Как Гришка пообедать.
– Давай тогда. Только, Сань, не резвись сильно, ладно? Это у нас пробный полёт, потом еще налетаешься.
– Слушаюсь, капитан!
И «Серёга», чуть-чуть изменив тон своего тихого урчания, плавно поднялся метров на сто. Ни рокота двигателей, ни плазмы, вырывающейся из дюз, ничего. Потом повисел так с минутку и вдруг резко рванул в сторону. Причем, не наклоняясь, не переворачиваясь, а просто как висел, так и передвинулся вбок на полкилометра.
– Потрясающе, – прошептал Ринкус.
– Твою ж дивизию, – согласился дед.
А я просто стоял и пялился на корабль, не отрывая от него восхищенного взгляда.
А Саня приступил к тестам. «Серёга» рванул в одну сторону, потом резко вверх, сразу километра на два, повторил манёвры по вертикали и горизонтали, а потом, надо понимать, Саня освоился. Корабль стал выписывать какие-то совершенно невероятные фигуры, летая то боком, то носом, то кормой, вращаясь при этом по вертикальной оси.
Мы как завороженные следили за ним, а потом я спохватился и заорал в коммуникатор:
– Саня! Всё! Хватит! Мы поняли – ты классный пилот и кораблик у нас – чудо. А сейчас, давай возвращайся, потом еще наиграешься.
– Ну, Вань! – тут же заныл коммуникатор Саниным голосом. – Ну еще пять минуточек!
– Сашка, домой! – строго приказал я, а потом более мягко добавил: – Хватит, Сань. Проверку мы сделали, теперь за дело надо браться.
Глава вторая. Не красна изба углами, красна пирогами или Нарисуем, будем жить
В тот же день, после не очень вкусного, но калорийного обеда, мы решились на первый межзвёздный перелёт.
Ну а что? Делать нам на Пустышке больше нечего, да и провизия заканчивается. Тут, конечно, еда какая-то есть, по лесам и рекам от нас прячется, но опытным путём проверять, годится ли она нам в пищу или придётся в новеньком санузле по очереди отсиживаться, не хочется. А если что серьёзное, так у нас и ни лекарств, ни врача. Кстати, этим тоже надо срочно озаботиться, мало ли что.
Ну и вообще, мы «Серёгу» добывали в таких трудах не для того, чтобы тут торчать, а для путешествий и приключений! Или, как Ринкус заявляет – для получения прибыли.
В общем, мы решились и «Серёга» плавно поднял нас на низкую орбиту, километров на пятьсот над Пустышкой. И, особо хочу отметить – никаких этих обычных зверских перегрузок! Я даже и не почувствовал ничего. На экранах пошли сначала облака, потом они скользнули вниз, а потом под нами просто раскинулся унылый жёлто-зеленый пейзаж с ярко выраженной дугой горизонта. А вот на другом экране всё чёрное-чёрное, будто выключен он, только россыпи серебряных точек по этой черноте.
– Саня, как дела? Как корабль?
– Нормалёк, Ванька! – Саня довольно улыбнулся. – Не корабль, а песня! Испытаем эти самые прыжки, про которые нам тут Гришка заливал?
– И вовсе не заливал, – Гришка просочился через переборку на мостик, – а разъяснял вам, неучам.
– Серёга! – повысил голос Саня. – Прыжковый двигатель готов к работе? Не для Лабиринта, а для движения между планетами.
– Прыжковый, – после паузы повторил корабль, переваривая очередной научный термин от Сани. – Прыжковый двигатель готов.
– А какова длина прыжков?
– Минимальное расстояние – восемьсот километров, максимальное – миллион. Приблизительно.
– Миллион?! – потрясённо протянул я. – А сколько сам прыжок длится?
– С учётом входа и выхода в другое пространство, – пояснил Серёга, – около секунды. Привести точную цифру?
– Не надо… Ни чего себе! Ты слышал, Сань! – завопил я. – Это же только на этом двигателе можно от звезды к звезде летать!
Саня фыркнул, а Егорыч вздохнул:
– Можно, внучек, можно. У тебя в планшете калькулятор есть. Это, внучек, такая программа, чтобы циферки всякие складывать, да умножать. Слышал про такое?
– Да ну тебя, дед…
– Ой, слышал! – обрадовался старый зануда. – Так ты, Ванютка, посиди в уголочке, пальчиком в экран потыкай и посчитай для примера, сколько ты будешь лететь от Солнца, до Сириуса, там аккурат десять световых лет и будет для ровного счёта.
– Что, долго?
– Запаришься лететь, – пояснил Саня. – Но в пределах звёздной системы, Вань, очень даже замечательная скорость я тебе скажу.
– Ну вот и отлично. А то начинают тут некоторые, – я покосился на деда, – а сами толком не знают, только строят из себя… Я только одно не понимаю – а почему мы просто на движке не летим, зачем обязательно прыгать надо? Тут же двигатель реактивный?
– Импульсный, – поправил Гришка, но взглянув на меня, замахал ушами: – Реактивный, Вань, реактивный. Только на нём не полетаешь.
– Как это? Гриш, ты разок объясни попроще, чтобы я голову себе не ломал…
– Тут, Вань, – пустился в объяснения наш инженер, – двигатель стоит совсем слабый, лишь бы хоть какое движение было. Это для прыжка, Вань нужно, движение это.
– Ну, раз двигаемся, значит, летим всё равно?
– Летим, Вань. Где-то миллиметр в секунду.
– Гришка! – я совсем запутался в этой технике и уже стал злиться. – Ты меня не путай, просто объясни коротко.
– Ну, Вань… Двигатель тут совсем слабый, но мощного и не нужно. Когда мы выходим в космос, то сразу движок начинает работать и работает постоянно. Из-за этого постоянного движения, мы в любой момент можем прыгнуть в это другое пространство. А для обычного реактивного полёта, эти двигатели не предусмотрены. Очень забавная и хитрая система, Вань.
– Так бы сразу и сказал, – проворчал я, ничего особо не поняв, кроме того, что всё работает нормально, а передвигаться мы можем только прыжками. – А то начинают тут мне заумь научную сыпать, как дед сахар в стакан с чаем – беспредельно.
– Одно фигово, – Саня терпеливо дождался окончания объяснений, – с таким минимальным прыжком, особо не поманеврируешь.
– А что такое? – не понял я. – Лети себе да лети, а когда нужно – сворачивай в сторону и всех делов.
– Угу. Это, Ванька, так, только вдруг мы в драку с кем-нибудь ввяжемся?
– Обязательно ввяжемся, – подтвердил Егорыч.
– Ну и? В чём проблема?
– Сам прикинь, Вань, – вздохнул Саня. – Скажем, напали на нас да с самого близкого расстояния, мы и удрали на восемьсот километров, так? А теперь наша очередь атаковать и нам надо подойти на двести километров для хорошего выстрела. Понял?
– И в чём проблема? – повторил я. – Прыгаем в сторону не на восемьсот, а сразу на тысячу километров и тут же обратно на восемьсот. Или делаем еще один прыжок дальше, а потом возвращаемся на сколько нам нужно. Или я что-то не так понял?
– Гений, – потрясённо протянул Саня. – Прикинь, дед, а я и не сообразил до такого элементарного маневра!
– Весь в меня, – гордо кивнул дед.
– Да-а-а… – Саня задумчиво оглядел панель управления, – к этому еще привыкнуть надо. Одна радость – никто на нас не нападает пока.
И сглазил, конечно.
– Зафиксирован выход из Лабиринта, – оповестил вдруг Серёга.
– Дядь Серёжа забыл что-нибудь? – предположил я.
– Кто это там? – Саня поудобнее уселся в кресле.
– Тип корабля не удалось идентифицировать, – тут же доложил Серёга. – Сразу после выхода на орбиту, им была применена маскировка.
– Это как? – поразился я.
– Серёга! Защитные поля есть? – не обратил внимания на мой вопрос Саня.
– Есть, – пискнул Гришка.
– Защитное поле активировано, – доложил корабль.
– Молодец, оперативно, – похвалил Саня.
– Эй, что происходит? – занервничал я.
– Сам подумай, внучек, – тихо заговорил дед, – если корабль какой, как только появился и сразу маскировку нацепил, а? Значит, что-то против нас имеет, сторожится.
– Серёга, можешь показать этот корабль? – попросил я.
– Серёга, а что у нас с оружием? – одновременно со мной, спросил Саня.
– Вывожу на экран, – доложил корабль.
– Есть оружие, – влез Гришка, – только я еще до него не добрался…
На экране, на фоне звёзд, появилось какое-то серое, размытое пятно.
– Вона она какая маскировка… – протянул дед.
– Интересно, а защитное поле у нас хорошее? – вслух подумал я.
– Хорошее, Вань, – хмыкнул Гришка. – Хрен чем пробьёшь. Из известного, конечно, оружия. Ну или долго пулять надо, чтобы пробить…
И в нас как раз и пульнули.
Из вражеского, а это определённо был вражеский корабль, вырвался зеленый луч и вонзился прямо в «Серёгу». И не остановился, а так и продолжал жечь нас. Наш корабль в ответ только загудел чуть громче, но сам даже не колыхнулся.
– От, зараза! – воскликнул дед.
– Серёга? – торопливо спросил Саня.
– Защитное поле держится. Ущерб минимальный.
– Это как – «минимальный»? – заволновался я. – Обшивку закоптило или на грузовой палубе уже дыра, размером с Гришку?
– На две десятых процента увеличен расход энергии, – успокоил меня корабль.
– А, ладно, – успокоился я. – Саня, валим отсюда. Вот тебе и повод попрыгать.
– А может, саданём по ним, внучек? – кровожадно спросил дед. – Чай, оружие тоже когда-никогда, а испытать нужно!
– Поддерживаю, – кивнул Ринкус из своего кресла.
– Уходим, Сань, – повторил я. – С оружием надо тщательно разбираться. А этих гадов мы просто запомним хорошенько. Думаю, встретимся еще… Саня, ну чего ты ждёшь? Давай, двигай подальше, опробуй эти свои прыжки, а как наиграешься – ныряй в Лабиринт.
– А ты куда, внучек, намылился? – поинтересовался дед.
– За едой, деда. Ближе всего к нам Денебола, туда и рванём.
– Тем более что там и корабль Ивана Егоровича в ремонтном доке стоит, – согласился Ринкус. – По графику уже должны в порядок его привести. Не будем же мы бросать имущество.
– Не будем, – согласился я. – Действуй, Саня.
Саня положил ладони на пульт и экраны будто мигнули, а потом с них исчез вражеский корабль. Картинка со звёздами осталась та же, а больше ничего не было.
– Я на миллион сразу рванул, – доложил Саня. – Классно! Сейчас серию прыжков попробую!
– Только не врежься в планету какую или астероид залётный! – предупредил Егорыч.
Серия прыжков отразилась на экранах серией миганий. И всё. Ни толчков, ни повышенного звука, ничего. Даже не верилось как-то…
– Шикарно, камрады! – повернулся к нам Саня. – Я скакнул в разные стороны и каждый раз на разное расстояние.
– А может ты только на кнопочки понажимал, – недоверчиво протянул дед, – а сами мы на месте остались.
– На, Егорыч, проверяй, если мне не веришь! – Саня ткнул пальцем в очередной экран.
Вот что там проверить можно, если на экране одни точки, полосы да цифры? Белиберда какая-то, но Сане я верю.
– Ладно, – вздохнул дед, – попрыгали, да в путь пора.
– Серёга, – обратился я к кораблю, – что там с этим вражиной?
– Вражеский корабль остаётся на орбите Пустышки, маскировку не снимает.
– Ну и пусть себе торчит, – махнул рукой я, – потом с ним разберёмся.
Ринкус с дедом неодобрительно покачали головами, а Саня, наоборот – кивнул.
– Вань, а Вань, а ты сегодня котлеток сделаешь на ужин? – жалобно протянул Гришка.
– Давай, Саня, поехали на Денеболу, – скомандовал я и повернулся к ушастому: – Вряд ли, Гриш. Готовить-то негде ещё. Вот сделаешь мне кухню, тогда как только, так сразу.
– Надо делать кухню, – решительно заявил Гришка.
– И каюты, – напомнил дед.
– И тренажёрный зал с бассейном, – кивнул Саня.
– Медотсек нам нужен, – вздохнул Ринкус.
Зелёное кольцо входа в Лабиринт, привычно растянулось и нас засосало в чёрную бездну, которая тут же сменилась этим противным розово-кишечным коридором Лабиринта.
– Следующая остановка – Денебола, – хмыкнул Саня, не убирая рук с панели.
– А, кстати, сколько ты говоришь, нам туда лететь? – я уселся в свободное кресло.
– Три часа, – снова хмыкнул Саня. – Даже не верится что-то…
– Ничего, сейчас и проверим… А теперь, господа сотрудники, прошу вашего внимания, – строго заявил я.
– Ну, начинается, – вздохнул дед. – Сейчас Ванька нам лекцию по технике безопасности закатит, да ещё в ведомостях расписываться заставит.
– Серёга, – попросил я, не обращая внимания на ворчание нашего ветерана, – выведи, пожалуйста, рисунок с моего планшета на большой экран.
– А сам Ваня такого еще не умеет, – хихикнул Гришка. – Ну, ничего, Ваня у нас умный, быстро научится… Ай! Ну больно же, Ванька! – инженер потёр ухо и отодвинулся подальше.
– Я тут набросал схему этой палубы, – начал я. – Где, какие помещения будут. Хотел с вами обсудить, да пора нам уже обустраиваться. Смотрите, у нас же палуба круглая?
– Со столбом посерёдке, – кивнул дед.
– Ага, верно. Вот я и разделил палубу пополам. Половина – под служебные помещения, половина – под жилые.
– Можно и на другой палубе каюты обустроить, – предложил Саня. – От начальства подальше.
– Не, Сань, наоборот, поближе и к мостику, и к медотсеку…
– И к кухне! – вставил Гришка.
– И к кухне, – согласился я. – Прикиньте, вдруг какой аврал и будем мы по палубам бегать, пока до мостика доберёмся. А тут – круглый коридор, шириной в три метра, вокруг двигателя и инженерного отсека. От самой дальней каюты до мостика, быстро добежать можно.
– Чур, моя каюта, рядом с тренажёрным будет! – забил место под солнцем Саня.
– А моя – рядом с кухней! – поспешил и Гришка.
– Не получится, Гриш, – помотал головой я. – Видишь, по порядку идут – тренажёрный, кухня, мостик и медотсек. Ровно половина круга, четыре больших помещения, вот такие же, как сейчас мостик, – я обвёл вокруг рукой. – А дальше – восемь кают на оставшейся половине.
– Зачем это восемь? – подозрительно спросил Егорыч. – Ты еще нахлебников к нам притащить хочешь?
– Ну да. Врач нам позарез нужен, а еще – капитан. Я капитанствовать не собираюсь, даже не надейтесь.
– Да и не получится у тебя, внучек, – кивнул дед. – Нету в тебе стального стержня и ядрёного командного голоса.
– Чего это? – обиделся я. – Хочешь, заору, сам услышишь? И стержень у меня есть… Показать?
– Не обижайся, Вань, – Саня закончил свои манипуляции с кнопками и теперь развалился в кресле, – дед верно говорит. Капитаном быть не каждому дано.
– Как и коком! – вступился за меня мой зелёный друг. – Вот Ваня у нас – кок! Самый лучший!
– А ну-ка, – дед прищурился, вглядываясь в экран, – это комнатки наши тоже кривые будут, как и мостик?
– Ну да, – я кивнул. – Да нормально, привыкнем. Вход и задняя стена – дугой, а боковые стены прямые. Зато каюты получаются большие, хоть в футбол гоняй, хоть званный ужин устраивай. В длину, как и мостик и все остальные помещения – десять метров, а по ширине, если по дальней дуге шагать, то больше семи метров, а входная дуга, ну, где дверь – почти четыре.
– Это ж сколько в квадратных метрах будет? – деловито спросил Егорыч.
– А ты дед, – съехидничал я, – возьми калькулятор, вон он, у тебя в планшете…
– Шестьдесят квадратов, – перебил меня Саня.
– Годится, – кивнул дед. – Уговорил, Ванька! Давай, утверждай план и гони Гришку на работы, стены растить из воздуха.
– Вовсе не из воздуха, дедушка Егорыч, – начал было Гришка, но осёкся, обреченно махнул ушами и поплёлся с мостика.
– Гришка, – мне сразу стало его жалко, – погоди, давай я тебе бутерброд на дорожку сделаю.
* * *
Кораблик наш не только летал славно, но и работал. К тому моменту, когда мы вынырнули из Лабиринта и увидели яркую Денеболу, стены на палубе поднялись больше чем наполовину и теперь наглядно было видно, как у нас тут всё будет в дальнейшем. А мне понравилось, честно скажу. И каюты очень просторные, если что их и перегородить внутри можно будет, ну там, ванная, спальня или кому что в голову взбредёт, а ко всему, еще и относительно недалеко всё друг от друга. Надо будет крепко подумать, как мою кухню обустроить. Это же не только кухня будет, но и столовая, а я в дальнейшем надеялся, что это помещение превратиться в место общих посиделок. Эдакую кают-компанию. Ладно, подумаю. А пока надо срочно заняться организационно-бытовыми вопросами.
– Ринкус Палыч, – обратился я к нашему бухгалтеру, замершему в своём кресле. – Ринкус Палыч? Ау?
– Три часа, – прошептал Ринкус, – поверить не могу… Что, Иван? Простите, задумался.
– Ринкус Палыч, а как у нас дело обстоит с финансами на данный момент?
– А что? – он насторожился и сразу же включил бухгалтера.
– Нам надо запас провианта сделать и хоть какие кухонные приборы закупить.
– Хоть какие, не надо, Вань, – влез Гришка. – На кухню денежек жалеть не будем.
– Брать, так лучшее, – кивнул и Саня.
– Лучшее… – вздохнул Ринкус. – На еду деньги, конечно, найдём, а вот с лучшей техникой…
– Ринкус Палыч, у нас сейчас расходов будет очень много, – поддержал я его вздохом. – Это же не только кухня. Еще мебель надо обязательно, ну, кровати в каюты, да и на мостик бы пару диванчиков поставить, да и вообще…
– Я понимаю, на что вы намекаете, Иван и в целом поддерживаю. Сейчас момент самый благоприятный для продажи одного маршрута. Рынок всколыхнём и заинтригуем уникальной продажей, а заодно друзей себе заведём среди покупателей.
– Ну, тут вам виднее, Ринкус Палыч, – согласился я. – А как быстро мы деньги получить сможем? И гоните денежки на сегодняшние продукты.
– Я займусь продажей, – кивнул Ринкус.
Решено было «Серёгу» на космодроме не светить, а спуститься на Хвост на большом катере, стоящем в нижнем ангаре. Заодно и Саня его в действии опробует. И вот кто меня только за язык дёрнул спросить, как мы назовём катер?
– Только не «Маруся», Егорыч! – категорически заявил Саня, когда мы спускались в нижний ангар на лифте. – Уже обсуждали это!
– Ну и не «Жигулёвское» и не «Два светлого» тогда! – ершился дед. – Тебя, Сашка уже лет пять, как пора от алкоголизма лечить, а ты всё не уймёшься никак!
– «Григорий»… – мечтательно протянул Гришка. – Имя гордое, славное…
– Название должно быть деловым и нести смысловую нагрузку, – убеждал нас бухгалтер-юрист. – «Энтерпрайз», например, чем плохо?
Все поморщились.
– Не, Ринкус Палыч, – помотал я головой, – это так забито и затёрто, как все эти Терра Нова для планет или Земля-XII, а то и Парадиз какой-нибудь.
За спорами мы добрались до катера и теперь стояли, разглядывая его.
– Валенок, – хмыкнул Саня.
– Сам ты валенок, Сан Саныч, – обиделся Гришка. – На пулю похож для древнего пистолета. Красивый…
Не знаю, почему Сане пришла в голову аналогия с валенком, наверное из-за закруглённого носа, а вот Гришкино определение мне очень понравилось. Катер был тоже цилиндрической формы, только спереди начинался полусферой. Я не специалист по древнему оружию, но прекрасно понял, что хотел сказать наш инженер.
– Нормальный катер, Сань, – я пожал плечами. – Что тебе не так?
– Да всё так, – отмахнулся он. – Полетать надо, попробовать… Гришка, а что за движок тут?
– Тут их два, Сан Саныч. Основной – импульсный, но хорошей, стандартной мощности, – Гришка взглянул на меня, – то есть, реактивный, Вань. А второй – гравитационный, ну, как на «Серёге». Я так понимаю, что летают на импульсном в основном, а гравитационный используется для сложных маневров.
– Это как Саня в стороны скакал на «Серёге»? – вспомнил я.
– Ага, Вань, правильно.
– Пошли, попробуем! – тут же загорелся Саня.
– Минуточку, – остановил его Ринкус. – Сейчас с диспетчером космопорта связываться придётся и таможню проходить. Как катер заявлять будем всё-таки?
– Ой, а давайте по примеру нашей компании назовём? – поспешно ляпнул я первое попавшееся в голову. А то за этими спорами мы никогда на Хвост не попадём. – Тоже композитора какого-нибудь древнего и классного? Ну, вот хотя бы… Моцарт! – выдал я первую мелькнувшую в голове фамилию.
Гришка остался на корабле, а мы вчетвером, погрузились в катер. Саня тут же скачал из обширной базы песни Моцарта, почему-то без слов и всю дорогу мы с любопытством слушали вполне даже неплохую такую музыку. Живенько, позитивно, хотя до моего любимого ультра-стинг-рока, этот Моцарт явно не дотягивал. Ну, это дело вкуса.
Сам катер оказался довольно вместительным и по конструкции мало чем отличался от привычных мне малых судёнышек. Впереди – пульт с креслами для двух пилотов, сзади них, еще десяток кресел, таких же неудобных, как и на «Серёге», а остальное пространство отведено под инженерный с движком и прочими техническими премудростями и грузовой отсек. Кстати, очень даже приличный такой грузовой отсек.
– Кхм… – задумчиво кашлянул Егорыч, внимательно наблюдая за Саниными пальцами, прыгающими по пульту. – А как мы, ребятки, отсюда вылетать собираемся? Таранить обшивку будем или Гришку попросим дыру нам прорезать?
Не вопрос, совершенно. Я к этому времени уже уверовал в чудеса «Серёги». Не может быть, чтобы это не было предусмотрено. Я уже было открыл рот, но меня опередил Саня: