Анатолий Егорин
Каддафи. Хроника убийства
© Егорин А. З., 2013
© ООО «Издательство Алгоритм», 2013
А. З. Егорин
Свержение Муаммара Каддафи
Глава I
Ливия на старте нового столетия
На старте XXI века главный бедуин Сахары – Муаммар Каддафи предстал миру не как символ зла, а как заблудившийся странник, постучавший в ворота цивилизованного мира. С собой он принес и новое творение, «Белую Книгу», где на 150 страницах повествовалось об арабах и евреях, мирное сосуществование которых, как утверждал неожиданно преобразившийся Каддафи, давно определено судьбой и единой историей. Он призвал израильтян и арабов-палестинцев объединиться в одно государство Изратин (первые три буквы от «Израиль», последние две – от арабского «Фалестин») и жить в мире и согласии. Книга произвела впечатление разорвавшейся бомбы. На глазах у всех, арабов и неарабов, начался стремительный откат Каддафи от прежнего леворадикализма[1].
Джамахирия до войны с НАТО
В октябре 2002 г. Каддафи объявил, что разочарован деятельностью Лиги арабских государств (ЛАГ), которая «не способствует ни объединению арабов, ни развитию арабского национализма. Одновременно ливийский лидер развил беспрецедентную активность на международной арене. 13 августа 2003 г. Ливия направила письмо в Совет Безопасности ООН, в котором уведомила о выполнении условий на снятие санкций, включая признание ответственности за взрывы, выплату компенсаций и отказ от поддержки терроризма. Деньги родственникам жертв (около 7 млрд. долл.) начали немедленно переводиться, что подтвердили соответствующие банки, и буквально через месяц СБ ООН принял резолюцию, снявшую санкции с Ливии[2].
В ноябре 2002 г. Ливия подписала в Гааге международный кодекс об ограничении численности баллистических ракет. В конце 2003 г. отказалась от военных программ, в частности, таких, как производство оружия массового уничтожения (ОМУ) и согласилась с проведением международных инспекций[3]. В начале 2004 г. ратифицировала договор о запрещении ядерных испытаний и конвенцию о запрещении химического оружия, надеясь, что США ускорят нормализацию отношений с Джамахирией[4]. Однако потребовалось еще 2,5 года, когда, наконец, 15 мая 2006 г. Вашингтон объявил о восстановлении в полном объеме отношений с Триполи и об исключении Ливии из списка стран, поддерживающих терроризм[5].
Тогда-то Каддафи, видимо, и успокоился, решив, что смертоносные бури пронеслись стороной и теперь не нужно бояться иракоподобной трагедии для Ливии и участи Саддама Хусейна для себя лично, но он, как представляется, успокоился слишком рано, забыв, с кем имеет дело. Через 5 лет, в 2011 г., он пожалеет об этом. А пока…
Каддафи, довольный Западом, развил бурную представительскую деятельность, разъезжая по европейским столицам с собственным шатром объемом в 135 кв. м, то есть величиной с хорошую четырехкомнатную квартиру, с отрядом телохранительниц-амазонок и украинских медсестер и даже в сопровождении верблюдиц. Так, в апреле 2004 г., во время визита в Брюссель, шатер Каддафи был установлен в парке, окружающем правительственный замок Валь-Дюшес. Через три года Каддафи развернул свой шатер на лужайке возле дворца Мариньи. В 2009 г. первый официальный визит Каддафи в Рим был начат с монтажа шатра в парке Вилла Дориа Памфили. Без малейшего сопротивления обошлось и на просторах бывшего СССР: Киев выделил территорию для развертывания шатра на Липской, 4; Минск предоставил место в одной из государственных резиденций «Заславль»; в Москве шатер собрали на земле Тайницкого парка. В столице России в шатре Каддафи побывал не только В. В. Путин, но с ним и певица Мирей Матье, выступавшая в тот вечер с концертом в Кремлевском дворце. А свой киевский шатер Каддафи подарил тогдашнему президенту Украины В. Ющенко.
Только в США, где Каддафи готовился выступить с речью на 64-й сессии ГА ООН, ему было отказано в размещении шатра на территории центрального парка Нью-Йорка по соображениям безопасности. Запретили развертывать сооружение и власти штата Нью-Джерси в городе Энглвуд, где находится резиденция посла Ливии. В конце концов, это было сделано на частной вилле миллиардера Дональда Трампа в округе Вестчестер (Нью-Йорк). Пресса сообщала, что Каддафи, попивая молоко привезенной с собой верблюдицы, мрачно смотрел в сторону небоскребов, не обмолвившись при этом ни одним словом[6]. Но после он уже никуда с шатрами не ездил. Зато в своем двухчасовом выступлении (вместо 15 минут) на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2009 г. он уделил немало внимания «нашему сыну» Обаме, сыну Африки, похвалив его за слова, сказанные американскому народу: «Демократия не может быть навязана извне»[7]. Каддафи, считавший себя к этому времени «царем африканских царей» и президентом Соединенных Штатов Африки, видимо, зарвавшись, посчитал Обаму своим «визави», «вежливо» именуя его сыном, как представили дело некоторые СМИ. «Да, нашим сыном», хотел сказать Каддафи, который обещал проводить политику невмешательства во внутренние дела других стран. 19 марта 2011 г., на третий день восстания в Ливии, Каддафи в своем письме Обаме назвал его уже «мой сын» и просил о помощи. Однако весна 2011 г. и начало бомбардировок Ливии показали, насколько Каддафи ошибался: цвет кожи президента на американскую политику не влияет, и это правильно подметил коллега Ф. Бригг в своей последней книге о Каддафи[8].
Ливию к более тесному сотрудничеству с Западом подтолкнули два главных события: отмена в 2004 г. американо-европейского эмбарго и завершение летом 2007 г. дела «болгарских медиков». В декабре 2007 г. во время визита Каддафи в Париж главы двух стран подписали пакет соглашений на сумму 10 млрд. долл. Вслед за этим во время визита Каддафи в Испанию сумма возможного партнерства была оценена в 17 млрд. долл.[9].
13 ноября 2008 г. в Брюсселе прошли переговоры между Евросоюзом и Ливией о заключении соглашения о партнерстве. ЕС увидел в лице Ливии важного поставщика энергоносителей, альтернативного России. В настоящее же время Ливия – единственная страна Средиземноморья, не имеющая соглашений о сотрудничестве с ЕС. Несмотря на огромный потенциал, Ливия на 2011 г. всего на 8 % удовлетворяла потребности ЕС в нефти и на 2 % – в газе[10].
В марте 2008 г. Ливия сделала несколько резких демаршей в Совете Безопасности ООН, непостоянным членом которого она в то время являлась. С марта 2008 г. Совбез оказался не в состоянии принять резолюцию, осуждавшую теракт в религиозном институте в Иерусалиме, поскольку против этого документа выступила Ливия.
В конце марта 2008 г. в речи на арабском саммите в Дамаске Каддафи напомнил, что в свое время бывший иракский лидер Саддам Хусейн значился среди «друзей» США, а позднее, когда он стал неугоден им, его устранили. «Ваша судьба, – сказал Каддафи присутствовавшим арабским лидерам, – может быть такой же»[11]. Сказал, словно предчувствуя что-то негативное в будущем и для себя. Не прошло и три года, как опасения начали сбываться…
События начала XXI века, когда Ливия вроде бы вышла из изоляции и к ней повернулся лицом «остальной мир», показали, что непредсказуемость и политическая аритмия Каддафи так и остались одним из способов самовыражения в реализации внешней политики Ливии. Это еще в 2004 г. вынудило даже министра обороны Ирака Хазема ашь-Шаалана заявить в интервью газете «Аш-Шарк аль-Аусат»: «Не только соседние государства потворствуют террористам в Ираке, но также расположенная за тысячи километров Ливия». Комментарии, видимо, излишни[12].
Закат не только внешнеполитических амбиций, но и ливийского «народовластия», как ни странно, стал заметен не только вне Ливии, но и внутри страны, где еще при Каддафи заговорили о демократизации правления и восстановлении в Джамахирии конституции, без которой народ прожил более 40 лет. Инициатором этого выступил, между прочим, сын Каддафи Сейф аль-Ислам. Он еще в 2008 г. заявил о необходимости реформ и модернизации политической и социально-экономической систем. По его мнению, действующая в Джамахирии система власти привела страну к анархии, при которой «нет места ни демократии, ни развитой экономической инфраструктуры»[13]. Учтут ли это сегодняшние новые правители страны, собирающиеся судить оставшегося в живых сына Каддафи Сейфа?
В ливийских СМИ все смелее стали высказываться и требования о полной национализации нефтедобывающей промышленности, в частности, действующих в стране иностранных нефтекомпаний, в основном американских. Заметим, национальная нефтяная компания, созданная еще в 70-х гг., образовала ряд «дочерних» фирм с участием иностранного капитала, но это устроило далеко не всех ливийцев. Тогда власти создали транспортную компанию по перевозке нефти во главе с Ганнибалом, сыном Каддафи. Закупили 18 танкеров с суммарным водоизмещением около 12 млн. баррелей (против 3 в 2005 г.). Объявили, что Ливия, добывавшая в 2011 г. 1,7 млн. баррелей в день (запасы «черного золота» в стране оцениваются в 42 млрд. баррелей), к 2013 г. планирует увеличить добычу до 3 млн. барр. в сутки и выйти на первое место в Африке (в 2011 г. Ливия была третьей после Анголы и Нигерии)[14]. Но не всех ливийцев и это устраивало. Они хотели сравнивать себя не с соседями, тунисцами или египтянами, живущими значительно скромнее, а с жителями нефтеносных стран Персидского залива, у которых и города были красивее, и достаток более высокий, и даже дороги намного лучше. Каддафи понимал это, знал менталитет племен (их более 130 на обширной Ливийской пустыне), но заставить их самих зарабатывать деньги и беречь богатства так и не смог. На побережье были построены, например, десятки рыбоперерабатывающих заводов: лови рыбу, перерабатывай ее и продавай, но мало кто хотел ловить эту рыбу, тем более перерабатывать или продавать ее. У большинства ливийцев своя мечта – это шатер, пусть даже дырявый, авто «Мерседес» или что-то в этом роде и свой кусок пустыни, где гуляют верблюды и овечьи стада и пищат, плачут и веселятся жены с детьми, за благополучие которых хозяин отвечает перед Аллахом. Как они существовали? На деньги казны, пополнявшейся от продажи нефти миллиардными суммами.
Но куда девать деньги от «нефтяного дождя»? «Бедные соотечественники, – заявил Каддафи в ноябре 2006 г. на заседании Высшего совета по планированию, – могут осуществить «национальную революцию и начать процесс формирования в Джамахирии «народного парламента»… Они должны вытеснить из Ливии иностранные корпорации и превратиться тем самым из бедуинов в богатых людей». Об этом сообщил ИТАР-ТАСС со ссылкой на газету «Аль-Ахрам»[15].
При всей любви к арабам и африканцам, сам Каддафи тем не менее вкладывал свои средства только в западные компании, покупал доли в итальянском банке Uni Credit, в австрийской строительной компании Weinberger, в британской медиакорпорации Plarson, в итальянском энергогиганте Eni и др.
Несмотря на нелюбовь, которую американцы десятилетиями испытывали к Каддафи, «Arab Banking Corporation», один из престижных арабских банков со штаб-квартирой на Пятой авеню Нью-Йорка, где ливийцам принадлежит 27 % акций, даже во время кампаний по борьбе с терроризмом не подвергался никаким санкциям США[16].
В феврале 2009 г. в Ливии вступило в силу решение властей о разрешении продавать иностранные печатные издания, чем воспользовались девяносто арабских и западных изданий. Власти освободили из тюрьмы 170 активистов радикальной «Ливийской исламской боевой группы» (ЛИБГ), лидер которой Абдель Хаким Бельхадж, известный под псевдонимом Абу Абдаллах Ассадак, заявил по этому поводу в одной из газет, что между ним и правительством страны установлены «доверительные отношения, которые приносят плоды»[17]. Это – та самая организация, которая в 90-х годах совершила в Джамахирии ряд диверсионных операций, включая неудавшееся покушение на Каддафи в 1996 г., а в войне 2011 г. оказалась на стороне повстанцев, и сейчас составляет костяк армии «победителей».
К 2009 году в Ливии, действительно, возникли серьезные дисбалансы по всем отраслям, что привело даже к перестановкам в составе Высшего народного комитета (правительства) Ливии, в состав которого входил и Мустафа Мухаммед Абдель Джалиль, нынешний председатель ПНС.
В большинстве секторов экономики к началу мартовских событий 2011 г. наблюдался спад. Почти все трудоспособное население было задействовано в малопродуктивном госсекторе, отчего ливийская бюрократия сама стала самой махровой в мире. Власти уволили 400 тыс. из 1 млн. госслужащих и во избежание политических и социальных проблем гарантировали им выплату ставок зарплат в 200 долл. в течение трех лет. При желании вся эта сумма оформлялась беспроцентным кредитом в 40,8 тыс. долл. «на собственное дело».
В страну были приглашены американские советники, которые взялись разработать механизмы запуска частного сектора Ливии на полную мощность. В 2006 г. в десять раз (с 50 млн. до 5 млн. лив. динар, т. е. до 3,8 млн. долл.) было снижено требование к минимальному иностранному капиталу – для того, чтобы он мог войти в страну по либеральному инвестиционному Закону № 5, по которому иностранным и совместным предприятиям предусмотрены были льготы на пять и более лет. Доля иностранного партнера в совместных предприятиях была поднята с 49 до 65 %, сняты таможенные платежи на более чем 3500 видов товаров и услуг. Было также отменено крайне осложнявшее хозяйственную деятельность требование в духе Третьей «мировой» теории – включать наемный персонал в бизнес-проект в качестве его совладельцев[18].
Но все это оказалось слишком поздним реверансом Каддафи и фактически привело к социальному взрыву в экономически респектабельной Ливии. Добавим к этому, что нараставшая мировая либерализация лишила доступ Джамахирии к мировому финансовому капиталу и новейшим западным технологиям. Это дополнительно настроило против режима Каддафи национальный средний и крупный бизнес, утративший доминирование в туризме, услугах, нефтяной области, строительстве, медицине и в десятке других областей. Ситуация осложнилась еще и тем, что в ходе каддафиевского «большого социального эксперимента» обычный ливиец стал работать только по утрам и не более пяти дней в неделю. Всё переложили на пришельцев из приграничных стран, выполнявших самую грязную и низкооплачиваемую работу. Около 206 тысяч выходцев из 19 стран западной и центральной Африки покинули Ливию за время вооруженного конфликта, который начался в феврале 2011 г. Об этом говорится в коммюнике Международной организации по миграции (МОМ), опубликованном в Сенегале. А всего их было в Ливии более 2 млн. чел. из Нигера, Чада, Ганы, Мали, Египта, Судана и др. Эта масса выглядела критической для 6,6 млн. самих ливийцев, живущих по жестким исламским нормам. Европа надеялась абсорбировать их на просторах Сахарской пустыни, но и в Ливии оказались благоразумные люди, решившие лучше трансформировать власть, чем сдерживать великое переселение африканцев с юга на север, хотя, конечно, и возможности силового фильтра оказались крайне ограниченными[19]. Что касается России, то с нами ливийцы мало советовались по политическим вопросам, закупали в основном оружие на 2 млрд. долл. в год (1970–1990 гг.), а другие экономические проблемы решали только тогда, когда в них им отказывал «остальной мир», что предметно показано автором этих строк в его монографии «Муаммар Каддафи», изданной Институтом востоковедения РАН в 2009 г.[20]
Глава II
Кровавое зарево ливийской драмы 2011 г. (с 17 февраля)
Начало антиправительственных выступлений в городах Бенгази, Бейда, Зентан, Ружкан, Дерна. По данным Right solidarity (ливийская правозащитная организация в Женеве) – 13 марта начались первые протесты.
18 февраля. Восставшие, сломив заслоны полиции, установили контроль над г. Аль-Бейда. Уличные бои в Бенгази. Сожжена местная радиостанция.
20 февраля. Бенгази (центральная военная база) в руках повстанцев. Ливийские власти расстреляли из пулеметов демонстрацию протеста (сообщение «Аль-Джазира»). Погибло 200, ранено 800 человек. Против демонстрантов использованы артиллерия и боевые вертолеты. Части ливийской армии перешли на сторону оппозиции. Глава МВД Ливии генерал армии Абдель Фаттах Юнес порвал с Каддафи, призвал армию перейти на сторону повстанцев. Ливийское правительственная авиация нанесла удар по мятежной базе в Бенгази. Отключен Интернет.
22 февраля. Мятежники овладели Тобруком. Командующий войсками генерал-майор Сулейман Мухаммед перешел на сторону оппозиции. Власти обвинили во всем исламистов.
23 февраля. Мятежники объявили о начале марша на Триполи с участием 5 тыс. ополченцев.
24 февраля. Вся Киренаика под контролем мятежников.
26 февраля. В Бенгази сформировано временное правительство Ливии во главе с бывшим министром юстиции Мустафой Мухаммедом Абдель Джалилом.
28 февраля. «известия»
Россия может потерять в Ливии 4 миллиарда
Введение Совбезом ООН санкций на поставку в Ливию оружия нанесет серьезный удар по российско-ливийскому сотрудничеству в военно-технической сфере. По данным военных экспертов, от этого Москва может потерять от 2 до 4 млрд. долларов.
Дмитрий Литовкин
Среди стран Ближнего Востока и Северной Африки Ливия является одним из самых крупных покупателей российского оружия. На сегодняшний день с этой страной заключены контракты в сфере ВТС на сумму около $2 млрд. Еще более существенны запланированные сделки. Во-первых, почти завершена работа по подготовке контрактов на поставку Триполи авиатехники и средств ПВО. Суммарная их стоимость составляет порядка $1,8 млрд.
Во-вторых, ожидалось, что Ливия станет первым зарубежным покупателем нового российского многофункционального истребителя Су-35. Контракт на поставку в Ливию Су-35 (по разным данным, от 12 до 15 истребителей) полностью согласован и готов к подписанию. Его стоимость оценивается в $800 млн., отметил источник. В-третьих, в стадии подготовки находятся контракты по новому боевому вертолету Ка-52 «Аллигатор», зенитному ракетно-пушечному комплексу (ЗРПК) «Панцирь-С1» и зенитно-ракетной системе С-З00ПМУ2 «Фаворит». Сообщалось, что Триполи планирует закупить не менее 10 вертолетов Ка-52, порядка 40 комплексов «Панцирь-С1» и два дивизиона С-300ПМУ2 «Фаворит» на сумму более $1 млрд.
Ливия – безусловно, существенный партнер в сфере ВТС. Но еще более значительные объемы сделок приходятся на Алжир и Сирию, которые тоже близки к «зоне турбулентности». То есть общие потери от революционных волнений теоретически могут сократить российские доходы от торговли оружием на четверть.
Впрочем, убытки в сфере ВТС, весьма чувствительные для оборонки, в каком-то смысле могут быть компенсированы за счет роста нефти, цена на которую из-за событий в регионе резко пошла вверх. Только за последние 10 дней она поднялась почти на 10 долларов. Таким образом, тот объем нефти, который был Россией отправлен на экспорт в январе, – 19,7 млн. тонн – сейчас принес бы уже на 1,4 млрд. долларов больше. Аналитики предсказывают, что в будущем баррель может добраться и до отметки в 200 долларов.
К. А. Теренков
Личные наблюдения очевидца
2 марта 2011 г.
Мухомор. Этим горьким несъедобным грибом называют «за глаза» между собой М. Каддафи некоторые русские, живущие в Ливии. Кое для кого в эти дни лидер стал этим самым мухомором. Ясно, что стандартный сценарий в Ливии не сработал, доказав мою личную точку зрения, которую наверняка разделяют многие наши, работавшие здесь, что Ливия – это не арабская страна, а совершенно особый случай. Этакий Карфаген нашего времени, где говорят на разновидностях арабского языка, но не более.
Являясь очевидцем всех последних событий и находясь в Триполи и на западе страны, позвольте поделиться с уважаемыми коллегами некоторыми личными выводами и наблюдениями.
Подспудно, проблемы на востоке страны в этом году начались почти сразу. Давняя история про сепаратистскую Киренаику, прекрасно известная властям в центре, получила свое развитие вслед за очередными субсидиями, которые как обычно получают многие жители в начале года. Розданные в Бенгази дотации: деньги, продовольствие и, в отдельных случаях, сертификаты на автомобили для нуждающихся семей (Вы знаете еще какую-нибудь страну в мире, нуждающимся жителям которой власть бесплатно дарит автомобили?) были встречены с недовольством. Дескать, «маловато будет». И что вы думаете? Власть идет на нетипичный ход. По прямому указанию центра (а Х. Мубарак уже отправился на Синай) секретари Народных комитетов, главы муниципальных образований встречаются с гражданами и практически всегда ДОБАВЛЯЮТ! им еще денег, муки, масла, томатной пасты. Таких доплат только в Бенгази было более 800!
Но было поздно. Центр не понимал, что творится (по простому говоря, «какого рожна им еще надо»), и в район (как и у нас) срочно направляется сводная группа из сотрудников МВД, Прокуратуры, спецслужб и несколько представителей аппарата лидера под личным руководством шефа службы безопасности страны А. Ас Сенуси. Прибыв в Бенгази, группа провела там несколько дней, смогла побывать и в Бейде, и в Дерне и, потеряв убитыми около 10 человек, вырвалась из охваченного беспорядками города, доставив в Триполи самое главное – факты и свидетельства, позволившие руководству страны выработать ту линию поведения, которую оно придерживается и сейчас. Они же легли в основу выступления сына лидера С. И. Аль-Каддафи, с которым он выступил в ночь на третьи сутки мятежа.
Они таковы: налицо иностранное вмешательство в лице агентов США и ряда пока неустановленных стран (позднее была доказана причастность граждан Египта, Судана, Афганистана, Ливана) во внутренние дела страны в виде подкупа граждан, завоза и складирования оружия, наркотиков, пропагандистских материалов. Были захвачены документы, оружие, инструкции и взяты с поличным лица, являвшиеся организаторами беспорядков, все, как правило, если ливийцы – то из числа местной интеллигенции – адвокатов, инженеров, торговцев. Тактика сводилась к организации выступлений молодежи с массовой раздачей обезболивающих, наркотиков и наличных денег (в среднем до 300–500 долларов США на человека). Они шли толпой на штурм исполкомов, полицейских участков, военных объектов, а за ними – действовали группы боевиков по 20–30 человек, стрелявшие в часовых, убивавшие оставшихся лояльными центру офицеров и чиновников. С захватом арсеналов ситуация вышла из-под контроля и усугубилась массовым дезертирством военнослужащих. Часть из них (почти все они местные уроженцы) перешла на сторону мятежников, часть просто предпочла сидеть по домам. Многих потом под дулом пистолета заставят появиться на ТВ и клясться в верности «новому режиму».
Именно иностранный фактор и сыграл решающую роль в развитии мятежа, на фоне старых тлеющих проблем была проведена подготовка к нему. Этого не смогло бы случиться в любом другом месте Ливии. Сепаратизм Киренаики сыграл роль дымовой завесы, и власти, к сожалению, не смогли вовремя определить эти новые угрозы.
В итоге, Киренаика с населением около миллиона человек оказалась де-факто политически и экономически в изоляции от остальной страны. При этом надо учесть, что около 70 % населения на самом деле не участвуют в происходящем, а просто живут и ждут, чем все закончится. Об этом свидетельствуют многочисленные звонки (связь с востоком никто не отключал) и рассказы беженцев оттуда. Под контролем властей остались отдельные районы и гарнизоны, не сложившие оружия. Так сообщалось о том, что в Тобруке и Мардже власть остается в руках сторонников лидера, что косвенно подтверждается отсутствием «победных реляций» из этих городов.
Ситуация стабилизировалась к 27 февраля. Линия раскола условно прошла в районе Адждабии, при том, что дороги никто не перекрывал. Западнее Рас Лануфа никаких повстанцев не было и нет, если не считать отдельных столкновений на междуплеменной почве. Весь запад, юго-запад и центральная часть страны находятся под контролем Триполи и живут так, как будто ничего и не случилось. Самое крупное по численности племя страны – клан Варфалла заявил о своей верности М. Каддафи. Власти прочно удерживают в своих руках стратегический район Сирт – Мисурата – Хомс. При этом армия как таковая пока участия в событиях не принимала. Есть сведения о том, что Триполийская и Себханская группировки приведены в полную боевую готовность, но нет никаких внешних признаков подготовки к вооруженному решению конфликта, кроме того, что 32-я усиленная бригада им. Абу Миньяра развернула ряд блокпостов на линии Таджура – Збейя, прикрыв город с севера – северо-востока.
Беспорядки в Аз-Завии носили и носят локальный характер, и порой оппоненты митингуют на соседних улицах. Пока сделана ставка на решение ситуации мирным путем. Восток, пожив без хлеба, бензина, лекарств и денег, мол, одумается сам. Остальные пусть думают. Эта политика пока себя оправдывает – кто работал в Ливии, знает – Триполи это все для страны.
Ресурсы у М. Каддафи имеются. Зерна накоплено, по официальным данным, около 600 тысяч тонн, сахара – 150 тысяч тонн, через порты продолжают поступать все виды продовольствия и других товаров. Бензин в стране есть, а что до финансов, то только за 26–28 февраля власти выделили кредитов населению на сумму в 4 миллиарда (!) ливийских динар. Ну и оружия тут столько, что можно лет двадцать не покупать. Для внутренних разборок хватит с лихвой.
Эта неделя во многом окажется решающей. Пока что не получается у авторов плана, будь они кто, сделать так, как в Тунисе и Египте. Я усматриваю в этом два обстоятельства. Безусловно – роль лидера в Ливии очень значительна, и он оказался настоящим, если угодно, бойцом. Если какая-нибудь «вражина» его не отравит, то не исключено, что все тут закончится совсем не так, как хотят Вашингтон и Лондон. И второе – масса самих ливийцев в значительной степени является как раз тем «кошмаром» для революции, о котором писал В. И. Ленин. Мелкими лавочниками, мелкими буржуа, способными утопить любой революционный порыв, если на кону будет стоять выбор между торговлей, доходом и революцией. Это, если угодно, ливийская мечта – «бакалейная лавка, автосервис, магазин, можно два…», чтобы жить на ренту и «думать о вечном». Власти, раздавая кредиты и субсидии, покупают, если угодно, спокойствие в обществе. И не за копейки, как некоторые.
Поэтому Восток пока может и пожить сам, да вот только хлеба ему купить будет не на что. Евросоюз их вечно кормить не будет. А голод хорошо отрезвляет.
Я сознательно не касаюсь проблемы племен и набивших оскомину наемников, сценариев развития ситуации и пр. и т. п., обращу ваше внимание лишь вот на что: всех граждан России, оказавшихся здесь, потрясла позиция наших СМИ, особенно ВГТРК. Такого откровенного вранья раньше слышать не приходилось. Стремление к дешевой сенсации, повторение вслед за «Джазирой» и прочими порой просто идиотских сообщений можно было бы понять, если бы мы не претендовали там на какое-то свое место в этом мире. Мы, оставшиеся тут, не смотрим больше российские каналы. С таким же успехом и большей пользой для языковых навыков можно смотреть Pentagon Channel. Если раньше, во время событий в Ираке, Югославии, Афганистане, у российских СМИ еще была какая-то позиция – то сейчас ее нет. И страшно подумать, если это отражение государственной политики, а не просто не профессионализм и погоня за «жареными фактами»…
Лично я после слов журналиста ВГТРК Д. Кайстро о «канонаде» и «работают снайпера», сказанных в сюжете про первую эвакуацию из аэропорта Триполи, сделал для себя новую градацию в списке древнейших профессий. Да простят меня наши, ВИИЯковские журналисты и остальные, кто остался честными и порядочными в этой профессии, я поставил ее на первое место. Потом – адвокатов. И только потом – проституток.
3 марта. Атака Эль-Агейлы.
«Не верьте сказкам про ливийские ужасы. Идет информационная война!»
4 марта в эфире радио «Комсомольская правда» прозвучало [эксклюзивное интервью] с нашим соотечественником, сотрудником одной из ливийских нефтяных компаний, К. А. Теренковым.
Кирилл Теренков: «Ливийцы в пятницу помолились и разошлись по домам».
4 марта вечером наш обозреватель Евгений Черных позвонил в Ливию нефтянику Кириллу Теренкову.
– Кирилл, что нового?
– Сегодня был абсолютно спокойный день. Ничего не произошло принципиально нового. По новостям никаких кардинально меняющих ситуацию информаций не было. Все так же, как и было утром. Все тихо, спокойно. Пятничная молитва прошла, все занимаются своими делами. Сегодня выходной день.
– А где вы были сегодня? Вы же куда-то из Триполи выезжали. Расскажите, что там?
– Мы сегодня были в 60 км примерно к западу от Триполи, в направлении города Хомс. На дорогах все абсолютно спокойно. Стоят полицейские патрули, просто ведется выборочная проверка документов и провозимого груза. Это сделано с целью недопущения провоза оружия, взрывчатки и разного рода подрывной литературы. Но что касается иностранцев, практически вообще не останавливают машины и не досматривают. Магазины открыты, люди в два часа дня отмолились, пошли, купили какие-то продукты и разошлись по домам. Сегодня был солнечный день, около 25 градусов, хорошая погода. Абсолютно спокойная, мирная жизнь, машин немного. Вся дорога, если брать точку где-то в районе Гарабули, 65–70 км к западу от Триполи, и назад, до Триполи, практически свободная. Дорога пустая. И ровным образом ничего не происходит. Самолеты летают. И транзитные рейсы, видно, трансконтинентальные, на большой высоте, и местные. Воздушное пространство не закрыто. Военных самолетов и вертолетов сегодня видно не было. Поэтому абсолютно спокойная, мирная, нормальная ситуация.
– Что слышно про Муамара Каддафи?
– Про него ничего нового не слышно. Кроме того, что местные СМИ повторяют периодически цитаты из его последних выступлений и показывают различные участки страны, где идет такая же абсолютно нормальная жизнь, где-то проходят демонстрации его сторонников, которые стихийно собираются и выражают свою поддержку действиям властей. Никаких новых сообщений, выступлений или передач от имени его или от имени кого-то из правительства сегодня сделано не было.
– А что происходит на востоке, на западе?
– Из того, что сегодня мы отметили здесь, единственное – была передача канала даже не местного, а «Аль-Арабия», из Ирака. По сообщениям этого канала, действия боевые местного значения идут на окраинах Бенгази. Если верить этому, то логично было бы предположить, что сейчас потихонечку операция по вытеснению мятежных формирований продвигается. Насколько это так или нет, судить сложно. Потому что правительственные СМИ чисто военный аспект освещают очень скупо. Единственное, что было на слуху на прошлой неделе: рядом с Триполи самый крупный нефтеперерабатывающий завод в стране. Сегодня показали репортаж о том, что полностью ситуация там стабилизировалась, части 29-й дивизии полностью контролируют въезды, выезды, стоят патрули, завод работает, на рейде стоят танкеры, осуществляется погрузка продукции. И все проблемы, которые были там – столкновения, беспорядки, – полностью закончены. Уже, по большому счету, дня как четыре. Завтра в Ливии тоже выходной. Так что никаких событий не ожидается.