полная версия

Анастасия Валерьевна Панюшкина
Fxxxing caнсара

*

Наконец-то мой самолет приземлился в Ришикеше. Я так долго летел, что казалось, мне никогда не добраться до места назначения. Выйти на улицу было для меня каким-то чудом. У меня совсем не осталось сил на преодоление трудностей. Я сел в первое попавшееся такси, в Индии их называют «рикши» Водитель говорил с сильным акцентом, предложил довезти меня за 300 рупий, я согласился, так как был уверен, что правильно его понял. Проехав минут 10, он остановился и попросил меня выйти. Я не понял, почему:

– Разве мы уже доехали до хостела?

Он показал рукой на горку:

– Я туда не поеду.

– Что? Почему сразу не сказал? Мне что, с сумками туда идти?

Он начал что-то быстро тараторить, на что я показал ему жестами «стоп», дал ему 200 рупий и вышел из такси. Меня так взбесило, что он, зная, что хостел находится на горе, согласился везти меня, хотя даже не собирался поехать в гору.

– Ты не довез меня до того места, куда мне нужно. Поэтому больше денег не дам.

Он недовольно посмотрел на меня, но деньги забрал.

По дороге к хостелу я проходил через несколько улиц и переулков, стены которых были изящно расписаны. Так как подъём был в гору, я останавливался передохнуть, заодно рассматривая картины на стенах. Во всех них просматривалась какая-то загадка. Мне нравился пейзаж вокруг меня, но преодолевая этот подъём в гору, я проклинал таксиста. Зачем он согласился везти меня только пол пути? Может быть, я его всё-таки неправильно понял? Получается тогда, что это я его обманул и не додал жалких 100 рупий. Дойдя до хостела, я еле-еле открыл дверь. Почти задыхаясь и падая с ног от усталости, я спросил у ребят в гостиной, как можно найти администратора. Они что-то ответили мне на своем языке, и из соседней комнаты вышел молодой человек. Как потом выяснялось, хозяин был русский и те ребята тоже.

– Намасте, – хозяин хостела сложил руки перед собой и поздоровался. Пока он оформлял мне документы, я решил присесть на соседний диван, рядом с которым сидела компания ребят.

– Можно я посижу с вами рядом? – продолжая тяжело дышать, я обратился к ним.

– Да, конечно, присаживайтесь, – ответил мужчина с бородой и кучерявыми волосами. Рядом с ним сидел молодой парень с гитарой и светловолосая девушка в длинной юбке.

Молодой парень начал тихо играть на гитаре, а девушка подпевала ему. Это было так сладостно, её голос звучал так мягко, а музыка как будто обволакивала меня невидимой вуалью. Когда они закончили, хозяин хостела подошел ко мне, отдал документы и пригласил следовать за ним.

Ко мне обратился бородатый мужчина:

– Как вас зовут?

– Марк.

– Марк, приходите завтра утром на йогу на крышу хостела в 7 утра.

– Окей, – откликнулся я, следуя за администратором. Вся дорога отняла у меня столько сил, что я еле передвигал ноги. Поэтому, когда я оказался в номере, то моментально уснул, не успев раздеться.

Меня разбудили первые лучи солнца и крик петухов. По привычке я отвернулся от окна и закрылся простыней. Откуда здесь взялись петухи? Мне потребовалось минута, чтобы понять, где я. Всё-таки какой утомительный был перелет. Я встал, переоделся и пошел на крышу. Ребята со всего хостела потихонечку подтягивались туда. Йогу вел русский парень. Я постелил коврик для йоги и сел в позу лотоса, закрыл глаза и направил внимание на дыхание: вдох – выдох. В таком медитативном состоянии я провел всю йогу. Асаны – особые позы, которые выравнивают энергии тела, давались мне легко, несмотря на отсутствие гибкости. Я был в восторге от результата.

Для меня это было весьма удивительным, потому что дома достичь такой концентрации было сложно. Когда я летел сюда, то представлял себе, как буду заниматься йогой на крыши хостела. И в первый же день, как только я здесь оказался, совершенно незнакомые ребята пригласили меня на практику. Неужели в Индии мои мысли так же быстро реализуются как в городе сокровищ? Надо бы проверить эту теорию – думал я, вообразив себе поездку на реку Ганга, так как много был наслышан о ней, но специально не планировал ничего заранее. Было приятно предположить, что для получения желаемого мне не нужно прикладывать много усилий, всё как-то само получается.

Только после занятия я обратил внимание на то, что в хостеле было много русских ребят, пара французов и всего парочку испанцев.

После занятия я подошел к ребятам, которые пригласили меня:

– Благодарю за приглашение, я вчера был таким уставшим, даже не спросил ваших имен.

– Меня зовут Дима, – представился бородатый мужчина, – это Рома и Юля. Вы здесь в первый раз?

– Ага. А вы?

– Я каждый год приезжаю, – ответил Дима.

– Мы, как и ты, впервые здесь, – ответили Юля и Рома.

Дима предложил всем позавтракать в кафе. Оказалось, что мы все были любителями кофе! Мы спустились вниз по склону и вышли на перекресток, на углу которого располагалось кафе «Ирис». Это было самое уютное кафе, в котором я когда-либо был: обычные белые стены, подушки на полу, и такая расслабляющая атмосфера. Что может быть лучше? За завтраком мы разболтались:

– Знаешь, в чем секрет Ришикеша? – спросил Дима. Он выждал паузу и продолжил. – Чистота сознания возможна только тогда, когда человек не вовлечен в сансару. Здесь мы не вовлечены, мы наблюдаем процесс, а значит, что бы ни происходило вокруг, это не трогает нас. Мы можем наслаждаться миром, не отождествляя себя, не оценивая. Понимаешь, о чем я?

Я подавился выпитым кофе… Это именно то, о чём говорила Мелисса на наших уроках.

– Как ты пришел к этому?

– Я понял, что я – это что-то большее, чем моё тело, мои мысли или мои эмоции. Это всего лишь грани, с помощью которых я постигаю жизнь и проявляю себя. Вам это знакомо?

– Мне – да, – ответил Рома, – но такое состояние… Я бы назвал состоянием абсолюта, мне сложно его поддерживать в крупных городах. Много вещей существуют вокруг, которые отнимают внимание от сути, но не здесь. Здесь энергия тоньше и практики даются проще.

– Согласна, система состоит из программ, которым сложно не поддаваться. А медитация и йога позволяют мне соединяться с моим внутренним я, – продолжила Юля.

– Вот именно, а то некоторые готовы душу продать, лишь бы вписаться в систему. А потом удивляются, почему у них проблемы со здоровьем, повышенная тревожность и угнетенность, – подытожил Дима.

– В такие моменты важно направлять внимание на себя, задумываться, почему я себя так чувствую. Ведь где твое внимание, там ты, – добавила Юля.

– Да, я тоже так считаю, что внимание – это самый важный ресурс человека! Мне так приятно находиться среди единомышленников. Это то, о чем я мечтал последнее время! Только в Индии такая атмосфера? – спросил я.

– Конечно, нет, ещё в Гималаях, в Тибете, в Непале, в Перу, на Бали… – Рома улыбнулся, – особенно в горах ближе всего к Творцу.

Я прищурился и переспросил:

– К Творцу?

– Ага! – улыбка не сходила с его лица.

Иногда нам говорят слова, которые возвращают тебя далеко назад, в свои воспоминания.

– Марк, как насчёт проехаться до истоков реки Ганга? – спросил Дима.

Я одобрительно кивнул, а про себя подумал: неужели я забрал суперспосбность 3 уровня? То, о чём ты подумал, тут же сбывается! Вот бы так всегда было.

Когда мы вышли на улицу, перед нами стояли два крутых байка.

– Я не знал, что нужно ехать на мотоцикле. Я не умею водить.

– Ничего, поедешь со мной, – сказал Дима.

Мы поднимались вверх по серпантину, дорога была долгой. Мы остановились всего лишь один раз передохнуть и выпить чай масала. Наконец мы добрались до деревни, где брала свое начало река Ганга. Как символично: я сбежал от омовения в том мире, но оно настигло меня здесь. Я прошел через узенький мост, едва разойдясь с коровой на мосту, спустился по крутой лестнице и оказался на месте, где стекаются два горных ручья, образуя реку Гангу. На берегу было не так много людей. Дети бегали вокруг нас. Брамин сидел на ступеньках в позе лотоса и благословлял всех. Я решил дотронуться до воды ногой, она оказалась холодной, но это не остановило меня. Я сделал омовение. Вода была настолько ледяной, что казалась, будто лед проникает в кожу и забирает жизнь. Вынырнув, я почувствовал, как пульсирует кровь, было ощущение, что я родился заново.

Мне нравилось проводить время с ребятами. Я быстро вписался в местную жизнь и решил подольше пожить в этом хостеле. Русские ребята были такими душевными, что мы частенько зависали вместе.

Каждое моё утро теперь начиналось с йоги. Я был в восторге от возможности заниматься вместе с группой, ведь когда ты синхронизируешь свой вдох и выдох с другими участниками, ты можешь чувствовать, как создается общее мощное энергетическое поле вокруг. Все ненужные мысли улетучиваются, потому что всё внимание направлено в тело. Боже мой, как мой мозг может меня обманывать! Когда я стою в достаточно сложной асане, мой мозг разрывается от боли, я готов бросить всё, бросить в эту же секунду, лишь бы перестать терпеть дискомфорт. И, наконец, когда учитель говорит нам выйти из асаны, боль улетучивается моментально. Ну и как я могу доверять своему уму, если он меня обманывает? Не всегда, но всё же…

Бывали даже случаи, когда я начинал вдруг кашлять или появлялись головные боли в процессе занятий. Но бывало и так, что я попадал в бесконечный поток благости. К сожалению, никакими словами не описать это состояние. Сколько бы я не пытался выразить это чувство, у меня ничего не получалось. Есть люди, которые обладают талантом восприятия, но не обладают талантом выражения, так вот это про меня. Чувствуя и понимая глубоко, я не мог разделить своё понимание вещей вокруг меня, пока не появилась Аня.

Мы уже начали заниматься, когда она вбежала на крышу хостела так, как будто её кто-то преследовал. Я рассчитывал, что учитель не разрешит присоединиться ей к нашей практике, но он кивнул ей в сторону ковриков. Девушка на носочках двинулась в угол за ковриком, но нечаянно споткнулась о чью-то обувь. «Боже мой», – пронеслось в моей голове, она не может ходить ещё громче? И кто так стелит коврик? Её появление сбило мой настрой, всё оставшееся время я злился и бесился, от божественного потока не осталось и следа. Я не мог сосредоточиться ни на движениях, ни на дыхании. Больше всего меня взбесило, что Дима после занятия подошел к ней поздороваться и пригласил её на наш утренний завтрак.

– Привет, меня зовут Аня, – улыбнулась она мне, сворачивая коврик. Её лицо залило лучами солнца, подсвечивая маленькие морщинки вокруг глаз. Сами глаза были темно-желтого цвета. Солнечные лучи позволяли рассматривать каждую крапинку радужки.

– Марк, – отстраненно ответил я, чтобы она не подумала, что её миловидная внешность хоть как-то могла сгладить её шумное появление.

– Спасибо за приглашение, а там есть кофе? – ответила она, не заметив мою отстраненность.

– Самый лучший! – ответила Юля.

За завтраком Аня начала рассказывать про себя:

– Я только вчера спустилась с Гималаев. Там так круто, воздух такой чистый и хвоей пахнет, а потом лиственными деревьями, так необычно. На Россию чем-то похоже, хотя, наверное, я просто соскучилась по дому. А ты был в России? – она обратилась ко мне.

– Мм, нет, – резко ответил я. Она нахмурила брови, как будто Россия была первой в списке стран для посещения. Хотя, возможно, мой недоброжелательный настрой послужил её расстройством.

Она продолжила:

– В Гималаях такой чистый воздух, а энергетика какая! Там я чувствовала состояние покоя и светлой радости. Но самое запоминающее место – это индуистский храм в горах. Мы ездили вчетвером: я, Шива и две Маши. Они -прекрасные спутники. Мы готовили лепешки в этом храме вместе с монахами, а потом медитировали все вместе. Представляете, там я почувствовала, что за моей спиной кто–то стоит, большое белое сияние, оно было таким мощным. Мне казалось, что это и был Творец.

На этой фразе я поперхнулся и сморщился. Кого она нашла? Творца? Я, даже умерев, его не встретил, а она… Что она такого сделала, что почувствовала это?! Аня, увидев мою реакцию смутилась и перевела тему.

После завтрака мы вышли на улицу. Дима с Юлей и Ромой решили вернуться в хостел, а я хотел перейти на другую сторону реки и, как назло, Ане было со мной по пути.

– Ты не против, если мы пройдемся вместе? – спросила она мило улыбаясь.

– Угу, – я не был рад этому предложению, но решил не отказывать ей.

Вначале мы шли молча, но я первый не выдержал и спросил:

– А чем ты занимаешься?

– Я- фотограф, – застенчиво, ответила она, – а ты?

– Я -художник-аниматор.

– Прикольно, а зачем тебе нужно на ту сторону?

– Там есть отделение почты, хочу отправить открытку родителям. А ты зачем туда идёшь?

– Я хочу пойти в храм Шивы.

Мы дошли до моста Рам Джула, это был узенький мост, соединяющий два берега, по которому передвигались абсолютно все: люди, коровы, заканчивая транспортным трафиком: велосипедистами и передвигающимися на байках. Именно поэтому ходить по мосту было затруднительно, приходилось постоянно быть во внимании. С начала приезда было сложно привыкнуть к постоянным раздражителям: кто-то сигналил, кто-то дерзко обгонял или вставал прямо перед тобой, чтобы сделать фото. Но потом ты привыкаешь к вечному шуму и не обращаешь на него никакого внимания.

– Привет! – крикнула Аня и помахала девушке, идущей нам навстречу. – Это моя подруга Алина. Перед нами встала молодая девушка небольшого роста со смуглой кожей. Её глаза были невероятно голубого цвета с мягкой темной глубиной.

– Привет, меня зовут Алина.

– Я -Марк.

– Аня, ты нашла у кого остановиться? – Алина подмигнула ей.

– Да, я сняла комнату в хостеле. Там занимаются йогой каждое утро. Если будет желание, то приходи!

– Йогой? Не, ты же знаешь, что я люблю что-нибудь посложнее и тяжелее. Сегодня проходит эстетик денс, вот, держите, – она дала нам два флаера.

– Надеюсь, что я успею, – протянула Аня, повернувшись ко мне. -Ты придешь?

– Может быть, – я пожал плечами, так как не хотел давать обещания, которые не смог бы сдержать. Мы разошлись.

Целый день я провел в поисках почты, но так и не найдя её, я решил всё-таки посетить эстетик дэнс.

В сумерках я быстро нашёл нужный дом. Это было несложно, так как за километр была слышна доносящаяся оттуда музыка. Когда я пришёл, то все уже танцевали. Я нашёл Аню, она обняла меня в танце:

– Ты опоздал, присоединяйся!

Я осмотрелся вокруг, не представляя, как я должен это сделать.

– Начни танцевать, не обращай внимания на других, здесь все свои.

Я начал с легких, совершенно обычных движений. Все вокруг двигались раскрепощено, некоторые танцевали с закрытыми глазами. Они будто парили в каком-то невероятном экстазе, проживая музыку каждой клеточкой тела. Их неординарные движения вызывали во мне чувство неловкости. Мне хотелось танцевать так же как они, раскрепощено, выпуская свою дикую натуру наружу, но мое тело было зажатым. Музыка сменилась, я сумел поймать ритм. Мои движения стали более открытыми, и я проникся танцем. Я влился в общую атмосферу, отпустив оценочное суждение о себе и о других. Когда ведущий начал заканчивать эстетик дэнс, мне стало грустно, ведь я не раскрылся до конца и хотел ещё танцевать. Моя энергия била ключом, я был бесконечно благодарен, что Аня позвала меня сюда. Мне было неловко, что мое первое впечатление о ней оказалось слишком поверхностным из-за моего раздражения. Я решил в качестве благодарности предложить ей подняться на крышу хостела и поесть фрукты. Аня с радостью приняла мое приглашение. Меня переполнял экстаз, на этой волне я рассказал ей свою историю о том, что со мной произошло, что нас ждет после смерти. Она слушала меня внимательно, и на мгновение повисла тишина.

– Не жалеешь, что вернулся? – спросила она.

– Аня, как я могу жалеть о чем- то, ведь я тут, сижу с тобой на крыше дома и смотрю на величественные горы. Я среди людей, которые понимают и принимают меня, которые учат принимать и дарить безвозмездно…

– Но ты ведь и там мог жить в горах и проходить уроки сансары.

– Эм, знаешь, – смутился я, – я упустил пару деталей… я чесал свой затылок в раздумьях, говорить ли ей всё, как есть, или нет. – Там произошла катастрофа, самая мощная цивилизация решила выйти из круга сансары и разрушила третий уровень. Чип, который был хранителем города, сказал, чтобы мы исчезли из города.

– А где же тогда Том? – поинтересовалась Аня.

– Условием моего возвращения было то, чтобы Том переродился, но он не хотел этого. Я не оставил ему выбора… Не знаю, почему я всё это тебе рассказываю, ведь никто даже не верит в эту историю.

– Может быть они ограничены своим восприятием. Ты не можешь знать наверняка, что было с тобой. Но я тебе верю, – договорила Аня.

При лунном свете она казалась ангелом, рядом с ней становилось так спокойно. Её простота обезоруживала меня, не нужно было притворяться кем-то другим. Казалось, что она понимает всё, даже лучше, чем я сам.

– Как думаешь, чего люди боятся больше всего? – спросил я её, уводя от темы.

– Смерти? – она вопросительно на меня посмотрела и подняла брови.

– Может быть, только вот смерти нет, как таковой, – ответил я.

– Почему же, она существует. Человек умирает и уходит из жизни своих родных. Ты больше не можешь быть тем, кем ты был с теми, кого любил. Остаются только воспоминания, – она остановилась на полуслове, но дрожащем голосом продолжила. – Хуже смерти только забвение.

– Нет, милая, ты чего? Мы победили забвение, если смотреть на вопрос глобально, вся наша лента инстаграма увековечена, разве не так? Тонны терабайтов хранят миллионы воспоминаний каждого человека. Мы заполняем собой всё пространство, вытесняя пустоту, – я обнял её за плечи, она посмотрела на меня, едва сдерживая слезы. – Что я такого сказал, что она так отреагировала?

– Значит ли это, что я сохраню все свои моменты в интернете и буду всегда о них помнить или, наоборот, из-за того, что я могу всегда просмотреть свою жизнь, у меня не будет необходимости запоминать детали? – она продолжила спокойным голосом.

– А в рамках вечного разума важно ли это? – ответил я.

– В рамках вечного разума, конечно, нет! У моего высшего «я» нет конца, нет смерти. Но у моей личности он есть и от этого грустно. Я бы хотелось, чтобы мои воспоминания жили вечно. Мне любопытно, как же наша повседневная жизнь в социальных сетях повлияет на наших потомков? Смогут ли люди из будущего воссоздавать события нашего века, просмотрев профили в инстаграме? Будут ли передавать их по наследству? Существует ли вообще предел количеству памяти? Можешь себе представить, что через тысячу лет, здесь не будет людей, а только тонны проводов и железа.

– Ну, не знаю. Думаешь, политики и капитализм позволят быть чему-то вечным?

– Ого, мы перешли на политические темы? – она посмеялась надо мной. – Мне вообще не нравится концепция капитализма. Знаешь, я хочу жить в обществе, где не нужно работать ради обслуживания рынка потребления. А Российская промывка мозгов – вообще отдельное изощрённое искусство. Многим моим знакомым безразлично то, что происходит в России. Они считают, что это их не касается, что всё решено и ничего не изменить. Я тоже так думала. Понимаешь, это же так очевидно убедить молодое поколение в том, что они ничего не могут, лишить их достойного образования и оставить ни с чем. Большинство людей не осведомлено о своих правах и т.д. У нас в школах учат не вопросы правильные задавать, а форму правильно носить, за партой тихо сидеть, не высовываться. Наверное, в этом состоит отличие образования Америки и России. В Америке за списывание тебя исключат из школы, и учителям всё равно, каков внешний вид учеников, пофиг на татуировки, на макияж. А в России всё наоборот. В школе на вопросы могут ответить так, что спрашивать больше не захочется.

– Я никогда не был в России и не задумывался об образовании. Насколько сильно общество и школа формируют нас. Боже мой, откуда ты взялась такая умная? – я и правда был поражен Аниной осведомленностью о разных вещах.

– Это не ум, а любознательность, – улыбнулась она и захихикала.

Боже мой, я пропал, меня очаровал её смех и широта мыслей. Мы сидели на крыше всю ночь, разговаривали обо всём на свете. Я бы продолжил с ней болтать и весь следующий день, но её ждал поезд в Мумбаи. Я пошел провожать её. Раннее утро было особенно теплым, мы подошли к вокзалу.

– Вот и пришли, – я почувствовал неловкость.

– Ага, – зевая, ответила Аня.

– Тебе надо было спать, а не со мной всю ночь болтать, как ты сейчас поедешь? – спросил я.

– Ой, забей! – она махнула рукой. – Ровно так все приключения и начинаются, с недосыпа.

Мы стояли на перроне, смотрели друг другу в глаза, улыбаясь. Поезд подъехал, Аня зашла в вагон и села у окна. Я стоял напротив неё и корчил рожицы, мы оба беззвучно хихикали. Поезд издал гудок. Во мне резко поднялся страх, а что, если она не вернется? Я рванул к ней в вагон. Она шла мне навстречу, и я поцеловал её. Просто чмокнул и ушел. Поезд издал прощальный гудок, я успел выбежать из вагона. Поезд тронулся. Аня махала мне рукой, а я бежал следом. Когда поезд скрылся, я выдохнул. Теперь ей есть зачем возвращаться.

Следующая пара дней тянулась еле-еле. Жара в городе стояла невыносимая, а всё свободное время я переписывался с Аней по телефону.

– Марк, – Дима спустился в общую гостиную и подошел ко мне, резко выдернул телефон. – Почему ты всё время сидишь в телефоне и глупо улыбаешься?

– Дим, отдай телефон. Какая тебе разница? – пробормотал я.

Дима посмотрел на меня с подозрением и плюхнулся на диван, стоящий напротив меня:

– Дело в девушке?

– Ну, можно и так сказать, – я забрал свой телефон обратно, вдруг Аня мне уже ответила, но сообщений не было, – мне понравилось проводить с ней время, но она уехала, и теперь всё, что мне остается, это переписка по телефону.

– А куда она уехала? – Дима сел напротив меня и заварил чай.

– В Мумбаи.

– Хм – он нахмурил брови, – ну ты хоть сказал ей о своих чувствах? – он достал из кармана табак и начал крутить самокрутку. Он наслаждался этим процессом, потому что заказывал самый лучший табак и каждый раз перед тем, как закурить, долго крутил его пальцами.

– Ну типо того. А почему ты спрашиваешь?

– У Ани там много друзей, – он подкурил самокрутку, – и если я правильно понял, то у неё в Мумбаи живет бывший парень, – Дима выдохнул весь дым мне прямо в лицо. Я не понял от чего, но мне стало дурно от его слов или от табака.

– Она не говорила.

– Я мог и перепутать, как бы там не было, не упусти шанс, если она понравилась тебе.

– Оу-ф, уж я-то знаю об упущенных шансах и возможностях. И, поверь мне, в этот раз я буду делать всё то, чего боялся делать раньше. Страх, стеснение, неуверенность… я буду всё это преодолевать и не позволю им оставить меня на обочине жизни, – я так разошелся, что не заметил, как вцепился в диван, на котором сидел. Я посмотрел на Диму, он всё так же курил.

– Правильно! Жизнь коротка, чтобы тратить её на сомнения. Предлагаю, когда Аня вернется, подняться вместе с ребятами из хостела на гору, встретить рассвет. Там можно загадать желание, а потом спуститься к водопадам и пройтись вдоль плантаций. Что скажешь?

– Круто, Дим, что я ещё сказать могу.

Он подмигнул мне:

– Когда она возвращается?

– Должна приехать через пару дней.

– Тогда подождем.

Но я не мог больше ждать, потому что мысли о бывшем парне Ани не давали мне покоя. Я решил, что поеду к ней, сделаю сюрприз. Я уже начал мониторить билеты, смотреть гостиницы, как вдруг раздается стук в мою дверь. Я открыл её и обомлел: передо мной стояла она, Аня!

– Привет!

– Привет, ты приехала раньше! – у меня внутри как будто сердце замерло. Я аккуратно приобнял её и мягко поцеловал в губы. Она ответила на мой поцелуй и наши тела сплелись в страстном поцелуе. Казалось, что мы созданы друг для друга. Было так приятно обнимать её, держать за руку, прикасаться к волосам. Мне нравилось в ней всё: лёгкий аромат духов, ямочка на щеке, родинки на плече, пухлые губы. Самое главное, что она была здесь, со мной, и я понимал, что возникшее между нами чувство было взаимным! С того дня, как Аня вернулась, мое «я» превратилось в «мы». Для меня это было странным. Я настолько привык к одиночеству, что присутствие другого человека вызывало бурю эмоций. Когда ты один, то тебе не надо ни перед кем отчитываться, советоваться, ты сам по себе. Но с Аней всё было как-то естественно с самого начала. Я чувствовал себя уязвимым, когда делился с ней своими эмоциями. Боялся, что в один прекрасный момент она исчезнет из моей жизни, в итоге я сдался ей и новым чувствам. Конечно, если бы мне кто-нибудь сказал, что любовь делает разум гибким и мягким, возможно, я сопротивлялся бы возникшим чувствам и в конечном счете так бы никогда и не полюбил. Но сейчас я был счастлив!

Как-то раз мы прогуливались вдоль реки Ганги, и я спросил Аню о родителях. Она немножко напряглась:

– Мой папа умер, когда я училась в школе.

– Сочувствую. А мама?

– А мама умерла, когда я была ещё маленькой.

– Иди сюда, обниму, – я прижал рукой её к себе. – Кто же о тебе заботился всё это время?

– Мачеха. Правда, она ненавидела меня, поэтому, когда мне исполнилось 18 лет, я была выставлена из своей же квартиры. Так что я жила в общаге, когда училась. Там познакомилась с начинающими юристами, которые сказали, что квартира принадлежит мне по папиному завещанию. Так что я её сдаю, а сама путешествую.

– Ну теперь о тебе буду заботиться я.

Аня заулыбалась:

– Что прям всегда-всегда?

– Всегда-всегда.

Я поцеловал её в носик. Мы стояли, обнявшись на набережной. Солнце уже село за горизонт и город преобразился.

– Я бы хотел, чтобы смерти не существовало вовсе, хочу помнить о всех своих воплощениях. Пусть меняется внешность и характер, но воспоминания остаются навсегда.

– М-м-м, я с тобой не согласна. Всё-таки начать жизнь с чистым сознанием, не обременённым своими прежними поступками, это круто.

– Правда? – я немного был удивлен, что в вопросах бесконечности мы с ней расходимся во взглядах. – Это ведь не честно! Каждый раз тебе приходится учиться жить заново, это же трата времени.

– Я думаю, что в этом и есть смысл новой жизни.

– Аня, после смерти нас не ждет рай или ад. Если раньше мир придерживался этой теории, то сейчас вся экономика мира держится с девизом: «Создавай рай для себя сейчас, бери кредит и не думай о будущем, не откладывай деньги на завтрашней день – живи одним днём»!

– Слушай, – Аня резко меня перебила, – если ты не веришь в замысел божий, это не значит, что я тоже должна перестать верить. Я не хочу разговаривать на эту тему.

– Да, извини. Глупо спорить о представлении мира, оно ведь и правда у всех разное.

Аня кивнула в знак согласия.

Мы дошли до хостела, медленно поднялись на свой этаж. Я, как джентльмен, проводил её до комнаты и поцеловал на прощанье.

Перед сном я размышлял о том, как хорошо мне в этом городе с чистым горным воздухом, живописными пейзажами и интересными людьми. Я чувствовал себя на своем месте, в окружении похожих на меня людей! Я поставил будильник на 4 утра, так как утром мы собирались пойти встречать рассвет на горе с ребятами. Но от переизбытка чувств и энергии мне не удавалось заснуть. В итоге, решив подняться на крышу хостела подышать свежим воздухом, я расстелил коврик для йоги и уснул прямо на нём.

Проснувшись, оказалось, что я проспал утренние сборы на гору. Почему меня никто не разбудил? Неужели они не поднимались на крышу и не искали меня? Теперь мне придётся добираться до водопада одному. Я быстро спустился на свой этаж, дверь была заперта. Какого чёрта? Подумав немного, я сообразил, что уходя закрыл дверь на ключ. А-а-а, наверное, поэтому ребята не стали искать меня.

Я собрался и выбежал навстречу приключениям. Я остановил рикшу и быстро запрыгнул в неё. Внутри рикши сидела семья индусов. Это были родители с ребенком и худощавый высокий мужчина, голова которого упиралась в потолок. Зачем-то он обратился ко мне:

– Смотри, парень, – он стукнул меня по плечу. Мне было неприятно, что он дотронулся до меня. Мы все так тесно сидели друг к другу, что лишний раз не хотелось ни с кем соприкасаться. Тем более, что высокий мужчина не вызывал у меня доверия. – Ты чувствуешь это? – я продолжал игнорировать его, – обрати внимание на отца. Подтянутый, в расцвете сил, но ты чувствуешь запах его души? Так пахнет мертвая душа. Он пользуется телом, как одеколоном, что за наглость! Я на таких смотреть не могу, – мужчина так близко наклонился ко мне, что до меня долетели его брызги слюны. Я хотел уже выйти, но он схватил меня за руку.

– Отпустите! – крикнул я ему. Мои слова пролетели мимо него, он уставился на меня и продолжил.

– Всё это – декоративное решение проблем. Ах, знаешь, это так печально. Люди думают, что если они думают о решении проблемы, то она решится! – он истерически засмеялся – Ничего подобного! Думай, сколько влезет! Без действий это всё фальшь, самообман, декорация – он выкрикивал слова, как ворона, злобно улыбаясь. То, как он говорил и как при этом выглядел, вызывало у меня внутренний диссонанс. Я вырвался из его рук и выскочил из рикши. Мне повезло, что я оказался всего в паре шагов от места назначения. Я спросил у местных жителей, как лучше будет добраться до водопада, и мне показали дорогу. Обидно было проходить всю это тропу одному, но что было поделать…

Мне пришлось преодолеть весь спуск к водопаду в одиночестве, ребята были уже там. Пока я спускался по лестнице вниз, я не мог перестать думать об этом странном мужчине. Если бы я не проспал, я бы не оказался в этой рикше и всего этого бы не увидел. В чём смысл? Мне было его жаль. Видимо, он совсем одинок, раз бросается в разговоры с теми, кто его даже не слушает.

Ребята встретили меня аплодисментами, я театрально поклонился им в ответ.

– Где ты был? – спросил Дима.

– Мы стучались к тебе в комнату, но там было закрыто, – Юля подошла к нам и приобняла Диму. Интересно, когда они начали встречаться.

– Знаете, со мной сейчас такая странная ситуация произошла, – и я рассказал друзьям в подробностях про этого мужчину, – как думаете, что он от меня хотел?

– Может быть он думал, что ты ему денег дашь?

– Навряд ли, вначале я почувствовал такое отвращение к нему, но потом мне стало его жаль. Наверное, он совсем одинок.

– Наверное, то же самое он подумал и про тебя, – предположил Рома.

– Почему? – мне не понравились его слова.

– Отвращение, жалость, – ты так говоришь, как будто он хуже тебя.

Я завис на этой фразе. Меня только что сравнили с безумным, беззубым мужиком и ещё обвиняют меня в том, что я его осуждаю.

– Нет, я не говорю, что он хуже меня, просто он выглядит жалким. Я бы на его месте поработал над тем, как он выглядит и что он говорит.