Анастасия Сидорчук
Причудливо тасуется колода…
Все тут же с радостью сняли куртки.
Антон при этом осторожно наблюдал за Анжеликой. Она словно колебалась, но все же куртку сняла и положила на камень, оставшись в красивой блузке с широким вырезом. И идти она старалась рядом с Антоном.
– Красиво здесь, правда? – спросила она его.
– Красиво… – задумчиво ответил Антон, глядя в ее декольте. – А вы впервые здесь?
– Впервые. Мы на форум приехали. Женский форум по… да вам не интересно, наверное, про это. А вы?
– А я просто так. Отдохнуть. Устал от суеты. А здесь – тихо, хорошо…
***
Всю экскурсию они шли рядом, и возвращались к камню с куртками – тоже вместе.
"Она?– думал Антон. – Ведет себя подозрительно. С курткой замешкалась. Да ладно, может просто деньги там у нее. Посмотреть бы… Но куртки все время на виду… Даже когда поднимались на гору, камень хорошо было видно сверху".
И все – таки Анжелика не была отталкивающей. Обычная женщина, мечтающая о счастливой семейной жизни, как в сериалах. И, Антон был уверен, каждый вечер смотревшая такие сериалы, которые заменяли ей личную жизнь. Лет – как и Гале – около тридцати пяти. И, как и Галя, Анжелика смотрела на него с тоской и надеждой.
Машка с Максом ушли далеко вперед.
– Лиза, заберете наши куртки? – крикнул Макс, спохватившись, что про них они совсем забыли.
– Хорошо! – громко крикнула Лиза в ответ, и, убедившись, что все на нее посмотрели, несколько раз покружилась вокруг своей оси, словно балерина.
Затем, она ловко запрыгнула на камень (благо, он уже был практически пустой), повторила все то же самое на камне, ловко подхватила куртки и театрально поклонилась, едва не задев лбом камень.
И, как в театре, ей начали аплодировать.
– Лиза, не выкрутась! А если бы упала? – тихо сказал ей Сергей Васильевич, но видно было, что и ему ее неожиданная импровизация понравилась.
***
Возвращались к гостинице они по тому же парку с красивыми беседками и неудобными дорожками.
И на том же самом месте, где вчера упала Галина, Маша вдруг тоже оступилась и упала.
Макс принес Машу в номер на руках. Идти она не могла. Лиза с Сергеем Васильевичем, закинув верхнюю одежду в свой номер на первом этаже, пришли следом.
– Галина Петровна врачиху местную сейчас позовет, – сказал Сергей Васильевич, заходя в номер. – Машенька, ты как?
– Нормально, – ответила она, хотя видно было, что ей больно.
– Может, Антон придет? – с надеждой спросил Макс.
– Не знаю. Я вообще уже его не понимаю…
В дверь постучали.
– Можно к вам? Галина Петровна сказала, что у вас девушка упала. Я врач.
Ей было года двадцать два. И она была удивительно похожа на ангелочка с рождественских открыток. Миниатюрная и очень худая, с длинной косой из белоснежных волос. Весь ее образ был удивительно легким и удивительно чистым. Такую девушку хотелось защищать и оберегать.
– Проходите, девушка. Как вас зовут? – спросил Сергей Васильевич.
– Полина, – тихо ответила девушка, очень волнуясь.
Макс при этом вздохнул, и, кажется, подпускать ее к Маше не собирался.
Но она все-таки подошла и осторожно начала щупать Машину ногу.
– Вывих, – наконец сказала она, растерянно глядя то на Машу, то на Сергея Васильевича. – Вправлять нужно.
Руки ее задрожали, и все это заметили.
Снова раздался стук в дверь.
– Антон! – Сергей Васильевич облегченно выдохнул. – Ну, слава Богу, ты пришел!
– Ну что, не продержались без меня и трех дней! – сказал Антон, проходя в комнату. – Чего и следовало ожидать. Нет, нет, девушка, – это он Полине, – я сам, не трогайте.
Он прошел в ванную, вымыл руки и вытер их насухо полотенцем. Затем сел на кровать и аккуратно взял Машину ногу в руки.
– Тихо, Машенька, не бойся, я аккуратно посмотрю.
– Там вывих, – сказала Полина, вспомнив, что врач здесь – она.
– Да вижу…
– А вы врач?
– Ну типа того…
– Антон, ты сможешь? – спросил его Макс.
Антон кивнул.
– Маш, ты не бойся, ладно? – он осторожно погладил ее по распухшей ноге, а затем быстрым движением вправил сустав на место. Маша при этом громко всхлипнула. – Маш, все, все! Уже вправил. – (Обращаясь к Полине) – Мазь какая – нибудь есть? Таблетки обезболивающие?
Полина кивнула и подала пакет, который принесла с собой. Там лежало и то, и другое.
– Маш, все, не плачь! Уже не будет так больно! Сейчас еще обезболивающее выпьешь, и совсем хорошо станет.
Пока все смотрели на Машу с Антоном, Полина незаметно вышла из номера и спустилась к себе в медкабинет.
***
– Можно к вам?
Антон заглянул в медкабинет.
Возле окна, вся в слезах, стояла Полина, нервно теребя в руках кончик своей белоснежной косы.
– Еще что – то нужно? – не поворачиваясь, сквозь слезы спросила она.
– Нет. Вот, возвращаю назад. – Он протянул ей пакет с медикаментами. – Я несколько таблеток Маше оставил. Вы расстроились?
Полина вздохнула и покраснела.
– Я испугалась. Мне стыдно. Я не умею вправлять вывихи… Мне кажется – я вообще ничего не умею!
– Не расстраивайся. – Антон подошел к ней ближе. – Это с опытом все приходит. Ты же только институт закончила, да?
Полина кивнула. Затем, ответила:
– Ко мне не придет.… Потому что, я вообще ничего не умею!
– Да научишься. Не переживай! Знаешь, сколько раз я видел таких… Сначала – страшно! А потом – ничего, работают. Ты на меня не смотри – я все детство в больницах провел. С отцом. И родственники все – врачи. Я до восемнадцати успел почти во всех отделениях … поработать. И все каникулы, и – после школы. Иногда и в школу даже не ходил – мне там интереснее было. И в институте тоже…
Антон подошел еще ближе, и… поцеловал ее.
– Как тебя зовут?
– Полина.
– А меня – Антон.
***
Во время обеда к Галине Петровне подошла одна из женщин с тренинга. Как оказалось – ведущая этого самого тренинга. (И, как известно было только Антону, сама она так же, как и эти несчастные пять женщин, была не замужем. И – уже несколько раз Антон ловил на себе ее недвусмысленные взгляды).
Галина Петровна обрадовано закивала ей головой. Затем, громко объявила на всю столовую:
– Внимание! После обеда у нас – свободное время. Но я предлагаю вам провести его с пользой. Прогуляйтесь, подышите свежим воздухом. Можем с вами сходить к реке. Кто хочет – в три часа спускайтесь вниз, я вас буду ждать! А вот после ужина вас ждет сюрприз! По инициативе наших замечательных дам, – она кивнула на женщин с тренинга, – мы проведем «Вечер талантов». Здесь же, в столовой. Так что, все желающие – после ужина не расходитесь. Кто хочет – участвуйте! Стихи, песни, танцы, частушки – принимается все, чем вы нас сможете удивить. А кто не хочет участвовать – побудете зрителями! Договорились?
***
– Макс, ты иди на прогулку, чего ты со мной сидеть весь день будешь? – Маша была явно раздражена, хоть и старалась держать себя в руках.
– Нет. Я тебя не брошу, Маш. Ты здесь, значит и я здесь.
Лиза в стороне что – то зашептала на ухо мужу.
– Макс, выйдем – ка на минутку, – сказал ему Сергей Васильевич.
Они вышли из номера, и Лиза вышла следом за ними.
– Макс, ну – ка быстро отстать от нее. Она одна хочет побыть, ты не видишь, что ли? Ты же ей вздохнуть спокойно не даешь!
– Макс, правда! – подключилась Лиза. – Машка – интроверт. Она на людях долго не может. Она до недавнего времени вообще постоянно одна была – и не тяготилась этим, кстати. Дай ей отдохнуть, видишь – как она психует?
– Да успокойся ты, – снова сказал Сергей Васильевич. – Сходишь на экскурсию с нами, а вечером к ней вернешься. Она хоть успокоиться успеет. Ты же не хочешь, чтобы она от тебя ушла?
***
Антон к реке не пошел. Он заглянул к Маше в комнату.
– Можно к тебе? Ты одна?
Маша кивнула.
Антон прошел и сел возле ее кровати на стул.
– Не скучно тебе?
Маша улыбнулась.
– Нет. Если честно – я даже рада.
– Чему? Что ногу вывихнула?
– Не поверишь, но да! Антон, я устала от всех. И от Макса тоже.
Антон удивленно посмотрел на нее.
– Тебе что – плохо с ним?
– Нет, хорошо. Ну, просто – он всегда рядом. А я так не могу. Мне свое пространство нужно. Понимаешь? Я одна хочу побыть! Я все последние дни мечтала, чтобы что – нибудь случилось, чтобы я в тишине спокойно посидеть могла… Вот и намечтала.
– Да я понимаю, – кивнул Антон. – Я уйду сейчас…
– Посиди, ты мне не мешаешь. Ты обиделся на нас?
– Нет. Так надо просто. Не бери в голову. Как нога?
– Болит, но меньше.
Антон сел на пол, и аккуратно потрогал ее ногу.
– С какой из девушек ты встречаешься? – Маша улыбнулась, и Антон отметил про себя, что ей действительно интересно.
– А тебе интересно? – все же спросил он.
– Всем интересно. Это главная новость для обсуждений. Лиза ставит на черненькую, Макс – на светленькую.
– Все мимо!
– А кто из них тебе больше нравится?
– Маша, ты же все знаешь. – Он уткнулся лицом в покрывало. – Я не знаю, что с этим делать…
***
На ужин она спустилась, опираясь на Макса.
Антон сел все там же – за своим столиком, далеко от них.
– Их ведущая специально этот вечер устроила, – говорила Лиза за своим столиком. – Оттачивают полученные знания. Она же их, наверняка, учила – как производить впечатление. А этот вечер – типа практической работы. Кстати, зачет можно поставить и Анжелике, и Галине.
– Остальные вроде тоже неплохо выступают, – заметил Сергей Васильевич. – Интересно, кто первое место получит.
– Наша Машка могла бы. Если бы со своими стихами выступила. А для Анжелики с Галиной не место важно, а чтобы Антон внимание на них обратил.
– Анжелика ушла куда – то… – сказал Макс. – А Галина – вон сидит, сверлит его глазами.
– Машка, ну выступи! – Лиза дернула ее за рукав. – Мы что им – первое место отдадим что – ли?
Маша отрицательно покачала головой.
– Ну, Машка! Выступи!
Вечер талантов подходил к концу. Анжелика вышла минут пять назад, и нужно было идти за ней. И все же Антон не отрываясь смотрел на Машу… Гадал: уговорит Лиза ее выступить, или нет. И все же ему пришлось уйти – ровно в тот момент, когда на сцену – последней – выбежала Лиза.
– А сейчас,– сказала Лиза со сцены,– я прочитаю стихи, написанные моей сестрой Машей! – Она показала рукой на Машу. – Аплодисменты и ей, и мне!
А затем, уже тихим и спокойным голосом, она начала читать:
Ночь за окном, а ты все не спишь.
О чем – то на «Божьем» со мной говоришь.
И снова с тобой будем петь до утра
Про: «кто тебя выдумал, звездная страна».
Про верных хранителей сна всех ребят –
Про то, что игрушки и книжки все спят.
Потом мы споем, как, «снег ложкой мешая»,
С севера ночь к нам приходит большая.
И, как, охраняя сон чуткий собаки,
Мерцали с небес для нее зодиаки.
Потом вспомним ту, что давно Роксолана,
Пела когда – то в покоях султана.
О том, как в Стамбуле славянские гули
Сели качать с королевичем люли.
И вот, с появлением утренних птиц,
Уснул, наконец – то, мой маленький принц!
Совесть шептала Антону: "Ты мог успеть! Ты вполне мог спасти ее! Ведь она совсем не была плохой… Обычная женщина – несчастливая, много раз обманутая, так сильно мечтающая о любви!".
Теперь она лежала в листве и равнодушно смотрела на Антона мертвыми глазами.
День четвертый.
-Уважаемые гости, – взволнованно сказала Галина Петровна за завтраком. – Вчера у нас случилось несчастье! Убита наша Анжелика. Поэтому – прошу, пожалуйста, после завтрака вернитесь все в свои номера. Сотрудники полиции с вами побеседуют.
***
Конечно, романа между ними так и не завязалось. И все же Антон сидел в ее кабинете, и пил чай, глядя на Полину.
– Не скучно тебе сидеть со мной? – спросила Полина. – Нет, ты не подумай, я рада! Просто я – то на работе, пусть и за маму. А ты – на отдыхе! Погулять можно, воздухом подышать.
– Подышать воздухом и здесь можно, – улыбнулся Антон. – Вон у тебя окно нараспашку. А насчет погулять… Полиция пока из номеров никого не выпускает… После обеда Галина Петровна экскурсию в город обещала.
– А ты тогда почему не в номере?
– А я сказал – что мне к врачу срочно надо. И ушел. Ты не знаешь – в городе экскурсия на автобусе – или пешком ходить тоже надо? Просто, если на автобусе, то мы бы Машку тоже взяли. Пешком она не сможет пока, а до автобуса ее Макс донесет…
– На автобусе в основном. Конечно, берите Машу. А кем работает твой отец? В смысле – кто он по специальности?
– Психиатр. И нарколог. А ты?
– Терапевт, как и мама. А ты?
– А я так и не доучился… У нас с отцом конфликт возник… В общем – долго рассказывать! Но я действительно всю жизнь в больницах провел. И с отцом, и с родней. Один раз вообще случай был… Отец уехал – то ли на учебу, то ли – на конференцию. Не помню уже, куда именно. А я – заболел. Мама меня сразу в больницу и отвела. Там я вылечился дней за пять, и тетю попросил меня не выписывать. Говорю – я в школу ходить не хочу, давай я лучше тебе буду помогать здесь. Ну и пролежал там – месяц! А по факту – ходил по всем отделениям, и помогал. Кто что просил сделать – то и делал. У нас же в каждом из отделений – родня. И все всегда всё объясняли. Месяц в школу не ходил. Потом отец приехал, разобрался во всем…
– Ругал?
– Не сильно. Он все равно мечтал, чтобы я врачом стал. А учился я хорошо, все, что пропустил, потом догнал. А вывих я вправлял – не поверишь – нашему травматологу. Он как – то напился, прямо в больнице, ну и … ладно, там без подробностей. А до этого сам же мне показывал – что и как делать…
В кабинет заглянул Сергей Васильевич.
– Полина…. О, Антон, ты тоже здесь?
Антон вопросительно кивнул Сергею Васильевичу.
– Да там Лиза никак успокоиться не может. Ей фотографию показали Анжелики. Мертвой. А она все твердит – что это Машку хотели убить. У них же куртки одинаковые, и прически тоже. Может, ей таблетку, какую – нибудь дать?
– Сережа, она же беременная. Не надо. Так успокаивай.
***
После обеда они снова поехали на небольшую экскурсию. Все, кроме Антона. И, разумеется, никто даже не обращал внимания на местные (успевшие порядком поднадоесть) красоты. Убийство Анжелики было куда интереснее и актуальнее.
– А я вам говорю, что это маньяк, – говорила женщина, все – таки оказавшаяся мамой парня, а не девушки (Лиза выиграла спор). – Я недавно фильм смотрела, там похожая ситуация была…
– Да что вы несете! – твердо возразил ей пожилой мужчина, не обращая внимания на то, что его дергает за рукав его пожилая вторая половинка. – Ну, какой маньяк! Меньше надо смотреть эти ваши дурацкие сериалы! Или – ограбили, или – из – за мужика. Не поделили, или что- то типа того.
И он, и все, находящиеся в автобусе, тут же посмотрели на Галю. Галя, смутившись, отвернулась к окну.
– Да уж… Бедная… Действительно же на нее могут подумать. Обе же за Антошей нашим бегали у всех на виду. И… – Сергей Васильевич вдруг замолчал, глядя в окно, где по улице шел Антон в сопровождении Данилова.
– Макс, видишь? – он подбородком показал Максу, куда смотреть.
– Вижу. А он – то что здесь делает? – спросил Макс.
– Вот и я о том же. Ну, Антоша! А для тебя, Максим, повторю – без моего ведома никуда не влазьте! Понял?
– А кто это? – спросила Лиза Сергея Васильевича.
– Коллега наш. Не местный.
***
Ничего не подозревая, Антон шел по коридору второго этажа в свою комнату. Он поравнялся с номером неразлучников, и тут… Сергей Васильевич за руку втянул его в номер и закрыл дверь.
– Ну – ка быстро говори, какие у вас дела?
– Сереж, ты чего? – спросил Антон, удивленно посмотрев на дядю.
– Хватит уже придуриваться! Мы видели, как ты с Даниловым гулял! Твою мать!!! Быстро говори – какие у вас дела! Я тебе сколько раз говорил – от меня тайком ничего не делать!!!
Лиза смотрела на Сергея Васильевича испуганно, так как таким злым видела его впервые. И – впервые пожалела о том, что вышла за него замуж, поскольку всерьез начала его бояться.
– Ты Лизу пугаешь, – заметил Антон.
Сергей Васильевич удивленно посмотрел на испуганную Лизу, затем – подошел к ней и, обняв ее сзади за плечи, поцеловал в макушку.
– Давай, давай, рассказывай, – повторил он Антону уже спокойным голосом. – И что ты тут выискивал, и почему Анжелику убили.
Антон вздохнул и сел на край Машкиной кровати.
– Хорошо. Недавно убили пожилую пару – мужа с женой. Из – за старинной иконы. Передать заказчику ее должны здесь. Вот мы и поехали с Даниловым, я – здесь смотрю, что происходит. Он… Он тоже смотрит, но со стороны. И, кстати, я один собирался поехать, никто же не думал, что вы без меня не можете…
– Ты почему не рассказал?
– Вы очень уж заметные. А мне одному – удобнее. – Он вдруг задумался и посмотрел по сторонам. – А у вас тут ничего не изменилось, пока вас не было?
Маша с Максом оглядели свой номер.
– Нет, – растерянно сказала Маша.
– Да, – сказал Макс, который, разумеется, был намного внимательнее Маши. – Точно! Не сильно заметно, но да. Не на своих местах вещи. А что ищут? Икону? И почему именно у нас в номере?
Антон молчал.
– Что молчишь? – спросил его Сергей Васильевич.
– Думаю, дядя.
– А ты уже знаешь, кто Анжелику убил?
– Теперь, конечно, знаю,– усмехнулся Антон. – Да… Надо же…
– Я же говорила, что он – дьявол, – сказала Лиза Сергею Васильевичу шепотом, но все услышали. – Откуда он всегда все знает?
– И помощь тебе не нужна? – спросил его Сергей Васильевич.
– Подожди, дядя, я думаю…
***
На ужин они спустились все вместе. Кроме Маши, которая так и осталась лежать в своем номере с больной ногой.
– Сережа, подожди, – сказала Лиза. – Я Машке вещи ее занесу, куртку с кофтой, и спущусь снова – она просила. Подождете?
– Иди, Лиза, подождем, – кивнул Сергей Васильевич.
– Я тоже… отойду на минуту, Сереж, – тихо сказал Антон, поравнявшись с медкабинетом.
Он постучал в приоткрытую дверь медкабинета и тут же зашел, не дожидаясь приглашения.
– Можно к тебе?
Полина сидела на кушетке и задумчиво смотрела в окно.
– Ты не занята?
Полина обернулась, рассеянно глядя на него.
– Нет. Заходи.
– Слушай, у нашей Машки нога сильно болит. У тебя обезболивающие есть?
Полина, все так же рассеянно, кивнула.
Он подошел ближе. Тоже сел на кушетку рядом с ней и дотянулся мизинцем до ее мизинца.
– А мы уезжаем завтра. С утра.
– Жаль.
Прозвучало это вполне искренне, как тут же, по привычке, отметил Антон.
– Жаль. Но что поделать… А там женщины – те, что с форума, опять какой – то праздник затеяли. Сразу после ужина. Ты пойдешь?
– Какой еще праздник? – грустно спросила она.
– Не знаю. Сказали – сюрприз. Сразу после ужина. Сказали – не расходиться.
– Пойду. А ты пойдешь?
Антон кивнул:
– Мы все пойдем. Кроме Машки. У нее нога болит. Мы предлагали с ней посидеть, а она не хочет. Она у нас – интроверт. Тишину любит.
– Бывает. Я сейчас приду, ей укол поставлю.
Антон ей улыбнулся:
– Пойдем вместе. Она чужих не любит. Я же говорю – интроверт. Я тебя в коридоре подожду.
Затем Антон с Полиной снова поднялись на второй этаж и заглянули к Маше.
– Маша, как вы? – спросила Полина с сочувствием.
– Нога сильно болит, – смущенно сказала Маша.
– Это ничего, сейчас все исправим.
Маша посмотрела на Полину испуганно. И оба – и Полина, и Антон – это тут же заметили.
– Слушай, давай я сам, ладно? Салфетку подашь? – он поставил укол. – Ну, все. Маш, точно не пойдешь с нами? Не скучно тебе будет?
– Нет. Идите. Я полежу лучше.
Они снова спустились на первый этаж.
– Ты иди. Я там окно забыла закрыть. – Она кивнула на дверь медкабинета. – Я закрою и приду. Хорошо?
Антон кивнул и галантно распахнул перед ней дверь. Но, вместо столовой, он вновь поднялся на второй этаж и зашел к Маше в номер.
Маша лежала на кровати с закрытыми глазами, половиной лица уткнувшись в подушку.
– Маш, это я, – тихо сказал он.
Маша открыла глаза. Антон передвинул кресло – качалку ближе к двери, так, чтобы его не было видно, когда кто–нибудь войдет, и сел в него.
– Боишься? – спросил он шепотом.
– Нет, – так же шепотом ответила ему Маша. – Антон, а если я глаза открою случайно? Я же врать не умею, и притворяться тоже…
Антон улыбнулся и ответил:
– Я знаю. Волосы распусти. Тогда лица не видно будет.
Маша послушно расплела косу. С распущенными, завитыми от косички волосами, она больше всего сейчас была похожа на русалку.
" Ну, почему??? Почему все сложилось именно так???"
– Машка, Машка…– сказал Антон грустно. – Какая же ты красивая…
– А Стас так не считал. Я его столько лет любила…
– Не думай о нем. – Антон снова перешел на шепот. – Каждому в жизни встречаются подлецы…. А я твою тетрадку украл. Со стихами. Еще тогда…
Маша улыбнулась:
– Я догадалась. Я искала ее.
– Ты умная. И талантливая! Они все меня занудой считают, а я стихи люблю. Я даже музыку на гитаре подобрал. Помнишь, у тебя там про журавлей есть стихотворение? Потом послушаешь…
– Я не знаю, как это объяснить, но иногда мне кажется, что между нами связь. Между нашими мыслями. Ты тоже это чувствуешь?
Антон грустно кивнул.
– Что делать, Маш? Я так тебя люблю!
– Антон, он не смо…
Антон приложил палец к губам, и Маша тут же притворилась спящей.
За дверью послышались шаги. Затем, дверь осторожно открылась, и в комнату заглянула Полина. Убедившись, что Маша спит, она тихо прошла к ее кровати и взяла в руки куртку, висевшую на спинке…
Одним тихим и быстрым движением Антон усадил ее в кресло – качалку и пристегнул ее руку наручниками к спинке кресла.
– Маш, все!
Маша открыла глаза.
– Ну, рассказывай. Что ты хотела ей вколоть? Снотворное?
Полина растерянно посмотрела на него.
– Как? Ты же…
– Ловкость рук. А также шприц и ампула с витаминами, которые я стащил из твоего кабинета. Ну, давай, рассказывай? Тебе зачтется.
Полина смотрела на него молча, еще не осознав произошедшего.
– Ну?
В комнату зашел Макс. Посмотрел сначала на Машу, затем – на Антона с Полиной.
Антон, спокойно посмотрев на него, сказал:
– Макс, мы беседуем. – Затем, он опять повернулся к Полине. – Полина, я жду? Кто убил тех двоих – хозяев иконы? Кто убил Анжелику? Ты или сожитель твой?
***
– Анжелика привезла икону, – начал рассказывать Антон позже, когда вся компания вновь собралась в номере неразлучников. – К убийствам она не имеет никакого отношения. Просто ей сказали – приехать сюда, якобы на этот женский семинар, и ждать. К ней подойдут в удобный момент. Кто именно подойдет – она не знала. А на второй день она отстала, и в лес пошла, я видел. Там дерево такое приметное есть – ей там записку оставили, когда и куда надо прийти. Такая договоренность была между ними. Ну, об этом я тоже сразу догадался. Полина со своим сожителем появились только на третий день. Для Полины вообще все удобно получилось – ее мама работает здесь врачом, но она заболела, и Полина попросилась ее подменять. Икону Анжелика всегда носила с собой – в куртке. Из-за курток путаница и произошла. Помните, когда всем жарко было и все стали куртки снимать? Я еще тогда заметил, как она замешкалась – снимать или нет.
– Вот дура, – фыркнула Лиза. – Сняла, чтобы тебе свое декольте показать.
– Ну, в том числе, – согласился Антон. – А потом Лиза вместо Машкиной куртки – ее куртку взяла. А Анжелика, соответственно, Машину.
– А как она не заметила? – удивился Макс. – Даже если она на людях не проверяла – там икона или нет, то она все равно же прощупываться должна.
– Должна, – согласился Антон с Максом. – И прощупывалась. Потому что там внутренний карман удобный, широкий. Икона туда отлично помещалась. И что у тебя там лежало, Маша?
Маша вздохнула.
– Книга. Я в дорогу брала почитать и не выложила потом.
– Вот. Книга, как раз размером и весом с икону. А потом – когда был «вечер талантов», а это как раз Анжелика и подкинула эту идею их ведущей, чтобы отвлечь всеобщее внимание и незаметно уйти… Я еще тогда подумал, что это самое подходящее время…
– Я же тебе говорю, что он – дьявол… – опять шепнула Лиза Сергею Васильевичу.
– Жалко, не досмотрел. Кто, кстати, первое место получил?
– Да мы, мы, – нетерпеливо ответила ему Лиза. – А дальше?
– Она пришла в парк – там ее ждал сожитель Полины. Она уже обнаружила к этому времени, что икона пропала, и ему об этом сказала. А он не поверил. Ударил ее. Убил случайно – она упала, головой о железку ударилась.
– А ты сразу догадался, что Полина здесь замешана, – спросила Лиза.
– Нет. До последнего не догадывался. Только когда Сережа при ней про куртку сказал – что у Маши с Анжеликой куртки одинаковые – Полина же эти куртки не видела, а Анжелика толком ничего объяснить не успела – а сразу после этого – по их номеру пошарили. Получается, что Полина услышала про куртку и воспользовалась единственным шансом, чтобы ваш номер обыскать. Потому что Маша все остальное время сидит в номере с больной ногой, и Макс, соответственно, тоже. Они не знали, что Лиза куртку так и не отдала. Да, не разыграй мы все это сейчас – неизвестно, что бы пришло им в голову. Но мы их опередили и весь этот спектакль разыграли. Всем спасибо, все молодцы!
***
Спать не хотелось. Поэтому, Антон вышел на улицу и сел за широкий деревянный стол на заднем дворе.
– Не спится?
Рядом, на обычной березовой чурке с гитарой в руках сидел пожилой мужчина.
– Нет, – ответил Антон. – Мы уезжаем завтра. Так, вышел подышать напоследок… А вы же поваром здесь работаете?
Мужчина кивнул, продолжая наигрывать на гитаре мелодию.
Галя тоже вышла на улицу. И – в нерешительности встала чуть в стороне.
– Галь, садись! – Антон подвинулся и жестом пригласил ее за стол.
– А я уезжаю завтра…– грустно сказала Галя, садясь рядом с ним.
Повар, не обращая на них никакого внимания, продолжал играть на гитаре.
– Мы тоже. Как впечатления от отдыха?
" Хорошая. И – одинокая. Уже много лет…".
– Разные. Нас четыре дня учили соблазнять мужчин…. А я так и не смогла вас соблазнить…
Антон почувствовал себя полнейшей скотиной. Мог бы и соблазниться… Жалко ему, что ли? Чтобы хоть как-то ее поддержать, он сказал:
– Галь, ты по этому поводу точно не расстраивайся! Меня любить – тяжелый крест…
Галина улыбнулась ему, готовая при этом расплакаться.
– Галь, что мне сделать, чтобы тебя развеселить? Хочешь – сыграю? – Он повернулся к повару и попросил: – Дадите поиграть?
Повар молча протянул ему гитару. Антон, взяв ее в руки, запел:
Много лет назад, думая о ней,
В один из пасмурных осенних дней,
Ветер я просил с ворохом листвы
Мои молитвы в небо унести.
Снились часто мне желанные твои
Губы. Помнишь – в лужах отражались фонари?
Крыльями в ответ, не спавшим до зари,
С неба нам махали журавли.
Я в пятнадцать любовался небом матовым,
И с библиотеки нес стихи Гамзатова.
Засыпая, я мечтал – ночью длинной
Улететь бы мне с клином журавлиным.
Глажу нежно я фото мятое.
Для чего жить без тебя – непонятно мне.
В мире – десять на пятнадцать – матовом
В белом ты стоишь, как журавли Гамзатова.
Мир тот – десять на пятнадцать – длинный
Улетел, наверно, с клином журавлиным.
Стало сердце черствым – болью смятое.
Весь в пыли на полке том Гамзатова.
Но во сне я жду, что там – вдали,
Твое имя крикнут журавли.
И опять, пьянея от любви,
Мы гулять с тобою будем до зари.
Ты в пятнадцать любовалась небом матовым,
И несла с библиотеки том Гамзатова.
Засыпая, ты мечтала – ночью длинной
Улететь бы тебе с клином журавлиным.
Двор весь замело снегами зимними.
Позови меня с собой, любимая.
Позови – ведь все мои мечты,
В одно слово уместились – ты.
И мы будем, как в пятнадцать, матовым
Небом любоваться под стихи Гамзатова.
И привет от наших Ангелов вдали
Вновь передадут нам журавли.
Мы в пятнадцать любовались небом матовым,
И несли с библиотеки том Гамзатова.
Засыпая, мы мечтали – ночью длинной
Улететь бы нам с клином журавлиным.
Повар слушал песню с интересом, но думал при этом о чем – то своем.
Сергей Васильевич, лежа в своем номере в обнимку с Лизой, нежно гладил ее по животу, радуясь, что все в его жизни, наконец-то, начало потихоньку налаживаться.
Маша, сидя на подоконнике, удивлялась, насколько точно мелодия, придуманная Антоном, подходит к ее стихам. Да, связь… Насколько же сильна эта связь между их мыслями…
Макс, отвернувшись к стене, вспоминал свою умершую жену Элю. Которая, стоя в свадебном платье на матовом снимке десять на пятнадцать, наблюдала с небес за его жизнью. Как Маша одним стихотворением смогла так точно описать его жизнь? И – ведь написала она его еще до знакомства с ним…
Галя же смотрела на Антона грустными, очень грустными глазами…
Как в пятнадцать, я любуюсь небом матовым,
И несу с библиотеки том Гамзатова.
И привет от тебя, Ангел мой, вдали
Вновь передают мне журавли.
