Анастасия Милованова
Я плету твою судьбу
Глава 6. При распутывании узлов постарайтесь сами не запутаться
Странно, но запаха гари почти не ощущалось. Я бродила по пепелищу и невидящим взглядом осматривала то, что осталось от моего дома – места, где я провела детство; места, с которым в нормальном мире обычно связаны самые тёплые воспоминания. Но в мире Ткачей приюты никогда не вызывали положительных чувств. Во всяком случае, у меня так точно.
Да что уж душой кривить! Я бы и сама с удовольствием спалила этот так называемый «дом» ещё семь лет назад, когда выпускалась отсюда. И сейчас вместо положенной печали испытывала тайное злорадство: поделом. Так же, как матроне.
Оглянулась на Кэя. Следователь беседовал с командиром огнеборческого отряда, который к нашему приезду уже успел потушить пожар. К моей радости, воспитанники не пострадали. Всех успели вывести. Лишь несколько матрон получили незначительные ожоги, пока организовывали эвакуацию.
Маленькие Ткачи стояли в стороне и отрешённо следили за взрослыми. На каждом были надеты хаттанты, и в каждом ребёнке я видела маленькую себя с таким же спокойным и безразличным взглядом. Светлейшая, за что они заслужили такое? За что совсем крошек отдают в эти ужасные заведения? Вопрос, который не имел логичного, с точки зрения человечности, ответа.
Перевела взгляд на обгоревшие остовы. Это место подарило мне бесценное знание: полагаться в этой жизни можно только на себя. Никого и никогда нельзя пускать в своё сердце. Если даже родители могут предать, то что говорить о сторонних людях?
Родителей я практически не помнила. Папу точно, от него осталось невнятное ощущение отчуждённости. Будто даже к совсем маленькой мне он питал лишь отвращение. О маме же в памяти сохранилось всего одно воспоминание: я сижу на её коленях и тянусь за кулоном на её груди. Странное дело, никак не могу вспомнить, что было изображено на украшении. Оно всё время менялось в моей памяти. А может, и формы у него нет – просто переплетающееся сияние разных цветов, заключённое в прозрачную сферу.
– Предаёшься ностальгии? – Кэй, как всегда, подошёл бесшумно, но я уже привыкла к этой его манере и даже не вздрогнула.
– Не то место, – ответила я, ощутив дикую усталость.
День едва за середину перевалил, а я уже была без сил. Не иначе этот проклятый дом, даже сгорев, продолжал тянуть из меня жизнь.
– Ах да, плохие воспоминания, – понимающе кивнул следователь. – Ты, должно быть, рада, что приюта больше нет. Прям как по заказу, правда?
– На что ты намекаешь? – я наконец-то развернулась к Кэю.
Войнот смотрел на меня с подозрительным прищуром. Разговор с огнеборцем не улучшил его настроения и, судя по всему, навёл на какие-то новые подозрения.
– Не делай вид, что не понимаешь, о чём я. Первая жертва – твоя обидчица, среди остальных находится ещё один твой «поклонник». Место, где мы можем найти улики по первой жертве, удивительным образом сгорает. Ах да, пожар начался в архиве.
– И? – я сложила руки на груди и скептически поджала губы. – Если ты пытаешься убедить меня в том, что наш маньяк – это я, то мне стоит пойти к твоему начальству и спросить о твоей профпригодности. На кой мне участвовать в расследовании убийств, которые, по твоим словам, я и совершаю. Ах да, ещё неудачника-похитителя на мой счёт запиши.
– Я не говорил, что это делаешь ты, – ехидно улыбнулся Кэй. – Но мне нравится, что ты сама выдвигаешь такие подозрения. Волнуешься, что твоё злобное альтер эго может действовать, пока ты спишь?
Я уставилась на следователя как на умалишённого. У меня даже мыслей таких не возникало, а этот умник, оказывается, уже сотни теорий понастроил.
– Дурак, – только и ответила ему.
Широким шагом обогнула посмеивающегося Войнота и направилась обратно к маголёту. У меня появилось желание подойти к маленьким Ткачам, просто попытаться ободрить их, но выходка Кэя отбила его напрочь.
– Стой, там все доски прогорели.
Слова следователя прозвучали почти вовремя. Громкий хруст под ногами и взметнувшийся столб пепла ознаменовал моё падение. Даже взвизгнуть не успела, как уже грохнулась на каменный пол подвала.
– Ауч! – выдала я в сопровождении забористого ругательства.
– Ругается – значит, жива, – донёсся сверху комментарий Кэя.
Затем послышался скрип половиц – следователь двинулся в мою сторону.
– Ты же вроде под высокородную косишь, а так выражаешься.
– Ни под кого я не кошу. Предпочитаю быть самой собой, – огрызнулась, поднимаясь и потирая пятую точку.
Вроде и невысоко тут, но копчик умудрилась отбить.
– Теперь понятно, почему у тебя совсем нет друзей, – хмыкнул Войнот.
– Я бы тебе ответила, почему у меня нет друзей, но ты ведь всё равно скажешь: «Так вам и надо».
Больше для себя, чем для следователя, но он услышал.
– А, ну да. Снова твои: «Вы незаслуженно обижаете Ткачей, вы виноваты в том, что мы такие», – произнёс Кэй где-то совсем близко.
Доски под его весом угрожающе заскрипели, и я поспешила предупредить:
– Осторожно, сейчас свалишься.
Не то чтобы я переживала за этого надменного сноба, но, если мне повезло упасть и не убиться – это не значит, что и с его высокородием всё будет в порядке.
Войнот остановился, и лишь лёгкое поскрипывание досок выдавало его положение.
– Так, попробуй поискать лестницу. Как-то же они спускались в этот подпол, – отдал указание Кэй.
Да я так и так собиралась заняться поиском выхода, поэтому сделала вид, что подчинилась приказу.
– Что там вообще такое? – спустя минуту тишины поинтересовался следователь.
Видимо, надоело куковать, как аисту на брёвнышке, и он решил меня расспросами достать.
– Горы сгоревшей мебели, какая-то рухлядь, – принялась перечислять, пока пробиралась сквозь завалы.
Штаны и футболка ещё при падении испачкались в саже так, что я сейчас походила на древнего трубочиста. Надеюсь, теперь Кэй сподобится забрать мой гардероб из гостиницы. Иначе я все его вещи изничтожу.
– Ещё что-нибудь?
– Шкафы, столы… О, лампа, – перечисляла я, продвигаясь к дальней стенке, где, как мне показалось, увидела несколько ступеней.
Пройдя пару метров, замерла как вкопанная.
– Труп.
– Что?
– Я говорю… тут труп! – с каждым сказанным словом голос переходил на новый уровень громкости, к концу фразы превратившись в визг.
Ответом мне стал треск сломанных балок и грохот, с которым Кэй упал практически рядом. Правда, сделал он это не в пример мне изящнее. Помогал себе воздушными потоками.
– Тебя на секунду можно оставить без появления новых жертв?
– Я случайно, – пошутила, но тут же прикусила язык, поскольку Войнот наградил меня суровым взглядом.
Похоже, версия, что я и есть на голову отбитый маньяк, которому просто интересно участвовать в поисках самого себя, для Кэя считалась приоритетной.
Неизвестный бедолага, обгоревший так, что идентифицировать его не представлялось возможным, сидел у той самой стены с лестницей.
– Бедняга, – протянула я и под недоумённо вскинутые брови Кэя продолжила: – Не успел выбраться.
– Знаешь, а он вроде и не пытался, – задумчиво произнёс следователь, присев перед трупом, осмотрел его со всех сторон и добавил: – Руки не связаны, ноги, на первый взгляд, целы. Он просто сидел тут и ждал смерти. Готова?
– К чему?!
Опять смотреть полотно? Да не хочу я!
– К выполнению своей работы, – раздражённо бросил Кэй.
– А не надо вызывать ребят? Вдруг я что-то поврежу? Присцилла же ругаться будет.
Я сделала шаг назад, а потом ещё и ещё. Меня так пугала перспектива вновь коснуться очередного маньячного творения, что я чуть ли не ногами упиралась, когда Войнот потянул меня обратно.
– Госпожу Мелроуз я беру на себя. Смотри давай, иначе и впрямь решу, что ты чего-то не договариваешь.
Я выдернула руку и вернулась к телу. Гневное рычание непроизвольно вырвалось из моей груди.
– Такой настрой мне нравится, – усмехнулся Кэй.
– Плевать мне на то, что тебе нравится, – огрызнулась я. – Не мешай.
Не тратя больше ни секунды на препирательства, я потянулась к полотну лежавшего передо мной бедолаги… чтобы практически сразу упасть на многострадальную попу и в ужасе отползти от него.
В этот раз убийца постарался на славу. Шикарный букет из ярко-красных маков смотрел на меня с полотна судьбы жертвы. Но даже не это напугало меня. Я знала мертвеца. Тот самый охранник, что связывал маленьких девочек-Ткачей. Он не насиловал нас, нет. Ему просто нравилось наше беспомощное состояние. И страх, от которого большинство из нас плакало и просило не причинять боли. Большинство. Но не я. А потому чаще всего его ночной игрушкой становилась именно я. До самого выпускного ему так и не удалось сломить меня. Ни разу не расплакалась, ни разу не попросила прекратить пытку.
И сейчас мой очередной кошмар был уничтожен. Лежал передо мной пеплом прошлого.
– Что, очередной знакомец?
Кэй присел передо мной, внимательно проследив за эмоциями на моём лице.
– Местный охранник, – выдавила я, с трудом сглотнув ком в горле.
– А он тебя чем обидел? – допытывался Кэй, даже за подбородок меня взял, чтобы в глаза смотреть.
– Ничем, – соврала я.
Скажу правду – и это точно похоронит мечты о свободе. Войноту не хватает именно этой последней капли в чашу подозрений о моей причастности.
В серо-голубых глазах следователя блеснуло разочарование. Но я так и не поняла в чём: что соврала или что не удалось привязать новое убийство именно к моей персоне?
– Цветы есть? – уточнил он, помогая мне подняться и отряхивая.
От этой заботы я подвисла и не сразу ответила. Тем более что судорожно пыталась сообразить, какой из ответов будет правильным. Всё-таки наличие букета в полотне – серьёзная улика.
– Значит, есть, – Кэй сам сделал вывод. – Какие?
– Маки.
Я не стала отпираться. Бросила взгляд на тело и замерла. Там были не просто маки.
– Мне надо ещё раз взглянуть.
– Вошла во вкус? – с издёвкой поинтересовался Войнот, пройдя дальше вдоль стены. – Посмотри, я пока попытаюсь расчистить нам проход.
В этот раз к почившему ублюдку я прикасалась со смесью отвращения и брезгливости. Всего одним глазком взглянуть, чтобы убедиться в собственном подозрении.
Маки по-прежнему были на месте. Горели ярко, будто отображая тот огонь, в котором сгинул их хозяин. И вокруг всего этого буйства разливался ореол удовольствия. Наконец до меня дошло, что же меня смутило ещё в предыдущей жертве. Я не просто видела, с какими чувствами умирали жертвы, – я ощущала эти эмоции! Впитывала их!
– Кэ-эй, – протянула я, – у нас большая проблема.
– Что ещё? – следователь в этот момент пробил очередную балку, что перекрывала выход из подвала.
– Наш маньяк действует не один, – я вскинула руку, прикрываясь от яркого света, и успела заметить, как вытянулось лицо Кэя. – Смерти последних жертв окрашены эмоциями. Да так, что даже сквозь нити ощущаешь эти чувства.
– И? – Войнот спустился ко мне, подал руку, а вниз бросил заклинание стазиса, законсервировав место преступления. – Что ты хочешь этим сказать?
– У маньяка есть сообщник, чаровник, – твёрдо проговорила я, уверенная в своём предположении.
– Хм.
Бо́льшего я от Кэя не добилась. Он продолжал молчать и когда мы выбрались наверх, и когда дошли до безопасной зоны. Даже не смотрел на меня толком, погружённый в мысли. Единственное, что я от него услышала, – так это просьбу подождать его в маголёте.
Я не стала спорить, тем более что и сама хотела уже от всего спрятаться, а уютный салон чудесной машинки предоставил мне эту возможность. В окно наблюдала за тем, как следователь сначала переговорил с командиром огнеборцев, что-то показывая ему в месте пролома. Затем Кэй дошёл до матроны, которая, судя по всему, заняла пост старшей. Приятная миловидная женщина, и, хотелось бы верить, что она и по характеру такая же. По крайней мере, даже внешность ненавистной госпожи Мордо кричала, какая она тварь. Всё-таки правду говорят, что внутренние качества человека отражаются и снаружи. Если поначалу это не так заметно, то чем больше гадкого творит человек, тем больше его чёрная душа проступает сквозь внешнюю оболочку.
– О чём задумалась? – Кэй сел в маголёт и завёл двигатель.
Его голос звучал подчёркнуто беззаботно. Но плотно сжатые губы и то и дело играющие желваки выдавали состояние Войнота с головой. Следователь был в бешенстве.
– Об отражении внутреннего мира человека на его внешности, – ответила я, озадаченно следя за собеседником.
Кэй вывел машину на трассу и взял такой разгон, что у меня сердце гулко ухнуло от страха.
– Что происходит?
– Наша сегодняшняя жертва, оказывается, тоже оказался тем ещё уродом, – проговорил Кэй, вцепившись в руль так, что костяшки пальцев побелели. – У него были странные пристрастия по отношению к маленьким воспитанницам.
– Знаю, – не удержавшись, прошептала я.
Войнот бросил на меня резкий взгляд и вновь вернулся к дороге.
– Тебя тоже?
– Да.
Признание вырвалось само собой. Будто в глубине души я хотела этого – довериться Войноту. Потупилась в окно, не желая встречаться со следователем глазами.
– Почему не сказала?
– Потому что это стыдно.
Мимо пролетал лес, смазываясь в зелёную завесу. И мне хотелось скрыться в этой глуши, лишь бы не продолжать этот разговор.
– Стыдно, что надо мной измывались, а я не нашла в себе смелости пожаловаться на этого урода. Привлечь внимание.
– Насколько я понял, при вашей бывшей матроне твои заявления всё равно бы ничего не решили, – Кэй смягчился, и в оконном отражении я увидела, как он посмотрел на меня с сочувствием. – Только поэтому мне не сказала?
– Нет, – выдохнула я. – Побоялась, что ты опять на мой счёт его запишешь. Согласись, месть – отличный мотив для убийцы.
Кэй замолчал, сбросил скорость, снизился, а потом и вовсе слетел на обочину.
– Таис, давай начистоту, – он развернулся, дождался моего осторожного кивка и продолжил: – Да, ты действительно находишься в списке подозреваемых. Но в самом его конце. И только потому, что этого пожелало моё начальство. Лично я не считаю тебя убийцей. Для нашего маньяка ты слишком… м-м-м… вспыльчивая и высокомерная.
– Ну, спасибо, – криво усмехнулась я. – А вдруг я прикидываюсь? Мы, Ткачи, можем быть очень коварными.
– Кто из нас без недостатков? – в улыбке Кэя появились мягкость и тепло. – Но наш убийца – явно человек холодной выдержки и долгосрочного планирования. Единственный раз, когда что-то пошло не по его сценарию, – это неудача с твоим похищением.
– Да, он был очень сильно удивлён, что я не пошла с ним, – нахмурилась, вспомнив и разочарование в голосе маньяка, и его оплеуху. – Думаю, теперь я не так сильно ему нравлюсь.
– Не факт, «цветы» он тебе продолжает дарить, – заметил Кэй, наклонился ко мне и доверительно добавил: – Больше не скрывай от меня ничего.
– Хорошо, – нервно сглотнула я, отчего-то раскрасневшись.
Мне не нравилась подобная реакция на близость с Войнотом. Уж лучше продолжать на него злиться и обижаться.
Кэй тем временем вновь вклинился в поток машин и направил маголёт обратно к городу. В салоне звучала лишь лёгкая ненавязчивая музыка, и постепенно я совсем успокоилась. Даже призраки прошлого угомонились в голове.
Вскоре на горизонте показались шпили Военной академии республики Виарто – самого престижного учебного заведения в нашей стране. Будучи маленькой, я лелеяла мечту поступить туда: вдруг за время моего взросления законы в республике изменились бы и Ткачам открыли пути не только к бытовым знаниям, но и к высшей магии? Но потом мне объяснили, что только высокородные могут иметь и особенный дар Богов, и способности к укрощению стихийной магии. Надежда поступить на алхимика загнулась, так и не успев расцвести в полной мере. Поэтому свои выдающиеся успехи в смешении веществ я демонстрировала в кулинарии.
– Она умерла из-за Ткача, – прервал молчание Войнот.
Я в недоумении посмотрела на Кэя. Он будто не со мной говорил, а продолжил свой мысленный диалог.
– Кто? – осторожно поинтересовалась я.
Появилось ощущение, что сейчас происходит какой-то очень важный момент. Кэй нервничал и барабанил пальцами по рулю. Даже губы то и дело покусывал.
– Девушка с фото. Витала – так её звали. Мы познакомились в Академии, – он мотнул головой в сторону проносящихся мимо корпусов. – Девушка из семьи Малого рода.
– Вы любили друг друга?
За этот вопрос я тут же выписала себе ментальный подзатыльник. Не это надо было спрашивать, раз Кэй так разоткровенничался. Но почему-то именно характер отношений Виталы и Войнота волновал меня до сбившегося сердцебиения.
– Да, – помолчав, коротко ответил Кэй и, словно решив что-то для себя, принялся рассказывать: – И это стало проблемой. Моя семья… Да ты и сама знаешь. Мне не позволили бы жениться на ней. Но Витале было плевать на официальный статус. Мы просто радовались тому, что есть друг у друга. Пока она не заболела. Распад энергоканалов.
Я рвано выдохнула. От этой болезни не вылечиться. Бич всех магов. И главное, от неё никак не уберечься. До сих пор никто не знает, почему одни заболевают, а другие нет.
– Но ты сказал, она погибла от Ткача?
– Отчаявшись, я пришёл к отцу за помощью. Он пообещал найти лекарство с условием, что с Виталой мы разойдёмся. Как ты знаешь, мой дар наследуется первенцу и только ему. И только от союза двух высокородных партнёров, – Кэй неприязненно скривился. – Отец не мог позволить, чтобы наш дар пропал на целое поколение. Я был согласен на что угодно. И в качестве лекаря отец привёл Ткача.
– Но мы не можем лечить, – я не удержалась от комментария: настолько абсурдной показалась эта часть истории.
– Тем не менее, твой собрат попытался что-то исправить в её судьбе. Он говорил, что болезнь – это узел, критическая точка…
– Их не изменить, – кивая, проговорила я, но Кэй будто бы и не заметил.
– Он пытался их сдвинуть, но в итоге что-то разорвал так, что Витала умерла в тот же день. Просто угасла у меня на руках.
В маголёте воцарилась гробовая тишина. Я не знала, что сказать. Да и никогда никого не утешала. Но Войнота мне хотелось пожалеть всей душой. Я потянулась к его руке, сжавшей руль, но Кэй, тряхнув головой, посмотрел на меня. В его глазах не было боли или тоски. Это всё уже выгорело в нём. Он глядел на меня серьёзно с твёрдой уверенностью в своих словах.
– Я рассказал это не для того, чтобы ты пожалела меня. Я ответил тебе откровением на откровение. Просто хочу, чтобы ты знала: моя ненависть к Ткачам не внушена обществом. Я сталкивался с твоими «коллегами». Но, признаю, после всего того, что узнал о твоём прошлом, мне хочется тебе помочь. Тебе и остальным малышам, что заперты в Домах Порицания. Неправильно всё это.
Вот как он умудряется каждый раз выбивать меня из колеи? Как у него выходит одновременно быть таким язвой и… проникающим в самую душу? Физически ощутила, как броня, в которую я одевала сердце, треснула. Как в эту дыру робко пробивается вера в то, что этот мир может быть добрым ко мне.
– И я снова повторю свою просьбу: не ври мне больше и ничего не утаивай.
Ошарашенная, я кивнула в ответ. Просто потому, что горло пересохло от волнения, позволяя издать лишь сухое карканье.
Звук входящего вызова развеял напряжение, повисшее в воздухе. Кэй откинулся в кресле и одним движением руки принял звонок. На проекции возникло восторженное лицо Лолы. Однако стоило секретарше увидеть меня, как её энтузиазм моментально испарился.
– Лола, я просил не беспокоить меня, если дело неважное, – без приветствия выговорил Войнот.
Я с интересом следила и за его лицом, и за мордашкой секретаря. Складывалось впечатление, что между этими двумя что-то есть или было, и сейчас Кэю не совсем приятно общение с девушкой.
– Да-да, конечно. Дело очень срочное. Вэл и Руби доложили, что один из торговцев семьи Арибо найден мёртвым в своей лавке. Госпожа Мелроуз подтвердила: это работа Ткача.
Торжество, с которым при этих словах на меня посмотрела Лола, удивило даже Кэя. Он бросил непонимающий взгляд на меня, а я лишь усмехнулась. Подумаешь, ещё и чаровница меня невзлюбила.
Глава 7. Следы… следы… кругом следы
Лавка торговца, вопреки аристократическому происхождению владельца, располагалась вовсе не в престижном районе. Здесь, скорее, обитали даже не малородные, а простородные. Ещё точнее – самый их сброд. Поэтому, когда в наступающих сумерках мы поднимались по ступенькам еле приметного здания, у меня мурашки бегали по спине: настолько неприятно было ощущать на себе липкие взгляды местных обывателей.
Оперативников Кэя мы встретили прямо в холле, тело жертвы сломанной куклой лежало у подножия добротной дубовой лестницы.
– Смотрю, денёк у вас вышел с огоньком, – хохотнул Вэл, с довольной гримасой разглядывая мой растрёпанный, покрытый сажей наряд.
В отличие от Войнота, который при заезде в отделение успел переодеться в оперативный комбинезон, я так и осталась в драных штанах и футболке.
– Завидуешь?
– Конечно, – подыграл мне тот, – всё веселье – и мимо меня. Давай следующий раз ко мне, а? Бьюсь об заклад, мои вещи тебе тоже пойдут!
В недоумении на Вэла уставились все: и некромантка, продолжавшая что-то изучать на теле жертвы, и Руби, и я. Один Кэй бросил на подчинённого предупреждающий взгляд.
– Господин следователь, – потянула начальника за рукав, – я бы его проверила на вмешательство Ткача. Вдруг после вчерашней потасовки наш маньяк Вэлу мозг вправил?
– Себя проверь, ущербная! – тут же огрызнулся оперативник.
Видимо, напоминание о том, как лихо нападавший скрутил здоровяка, проехалось острой бритвой по самолюбию Вэла. Прежняя вальяжная поза мужчины сменилась на боевую стойку.
– Вэл, ещё одно замечание – и я распоряжусь о твоём временном отстранении, – Кэй говорил спокойно, но в каждом его слове чувствовался нажим, от которого даже боевик втянул плечи в голову. – Таис, это и тебя касается: никаких угроз моим подчинённым.
Он и меня наградил этим взглядом Войнота-командира. Имей я хоть какое-то служебное прошлое, я наверняка бы на рефлексах вытянулась в струнку и честь отдала.
– Что у нас? – обратился Кэй к Руби, пока мы с Вэлом продолжали поджаривать друг друга гневными взглядами.
Магичка неопределённо хмыкнула, но комментировать ситуацию не стала, лишь подтолкнула коллегу ближе к трупу: докладывать – так вместе.
– Мефисто Арибо, тридцать семь лет. Высокородный, но в первые круги наследников не входит.
Сотрудница зачитывала записи, которые она почему-то делала от руки и в обычном бумажном блокноте. Это при том, что каждый боец СКМП укомплектован арк-планшетом.
– С роднёй не особо общался. Его помощник говорит, что господин Мефисто был гениальным артефактором, но семья не принимала его увлечений.
– Это каких же?
Мы с Кэем вскинулись практически одновременно. Как гончие, что учуяли призрачный след. Опять жертва со специфическим пристрастием. Но в этот раз со мной никак не связанная. И судя по взгляду, брошенному на меня Войнотом, его мысли двигались в том же направлении.
– Оружие, – Руби скривилась, будто ей была неприятна эта тема.
– Но насколько помню, род Арибо и занимается проектированием и изготовлением вооружения для армии и внутренних служб.
Кэй разочарованно поджал губы. А я поймала себя на том, что слежу за каждой эмоцией: как завораживающе они сменялись на его лице!
Да очнись ты, Таис! Стоишь в комнате с жертвой маньяка, а сама таешь от ухмылок высокородного сноба!
Увлёкшись выволочкой, я упустила нить разговора.
– …тёмные орудия, – говорил Вэл, наблюдая за действиями Присциллы. – В картотеке, что мы нашли в сейфе, есть большой перечень клиентов, которым наш господин Мефисто изготавливал уникальные клинки. В том числе и «Губители душ».
– Темнейший, за что ж мне это? – едва ли не простонал Войнот. – Мало нам маньяка, так ещё и Серое Братство на горизонте замаячило.
На этом моменте я поняла, что совсем ничего не поняла.
– Мне кто-нибудь объяснит хотя бы на пальцах, что за «Губители душ» и Серые Братства?! И как это связано со мной? – я даже ногой топнула: настолько взбесила ситуация.
Руби глянула на меня с сочувствием, Вэл наградил очередным высокомерным хмыком. Лишь некромантка не отвлекалась – сосредоточенно изучала тело при помощи странных артефактов.
– Клинки, о которых говорят мои коллеги, используются определённой группой профессионалов – наёмными убийцами, – Кэй говорил нехотя, как маленькой втолковывал прописные истины. – И тут к списку подозреваемых и мотивов прибавляется ещё несколько вариантов. А их уже и так слишком много. Прис, что по смерти? Лола передала, что ты установила воздействие Ткача.
– Это с чего бы? – круглые глаза некромантки увеличились ещё больше, отчего она стала похожа на резиновую игрушку, которой надавили на упитанное брюшко. – Я Лоле ничего не передавала, лишь то, что это действительно убийство. Хоть и замаскировано под несчастный случай.
Мы с Кэем переглянулись. Похоже, чаровница в открытую вышла на тропу войны. Войнот от этого факта лишь закатил глаза, видимо, сотрудница уже не первый раз пыталась поклёпами отвадить от него представительниц прекрасного пола. Мне же срочно захотелось покопаться в её полотне судьбы и отвадить секретаршу уже от меня.
– То есть это не Ткач? – осторожно уточнила у эксперта.
– Да нет, Лола прям прорицательница у нас, – Присцилла встряхнула кучерявой головой и поднялась с колен. – Господин Арибо на связь не выходит, что бы я ни предпринимала. Даже дар свой подключала – хоть бы хны.
– Дар? – одними губами спросила у Кэя.
– Присцилла у нас урождённая Пальфир, – ответил Войнот и этим всё объяснил.
Судмедэксперт оказался из высокородных, из семьи чистокровных некромантов. Их дар «Ходящие за грань» поднимал из могил и самых надёжно упокоенных мертвецов. Но вот загвоздка: против Ткача даже высокородная магия была бессильна.
– Кэй, ты же знаешь, терпеть не могу, когда семейку мою поминаешь, – поморщилась женщина. – Короче, заключение будет у тебя в кабинете через пару часов. Доберусь только до отделения. Причина смерти – падение с лестницы и разрыв спинного мозга в области шейных позвонков.
Она споро собрала инструменты, пожала руки Руби и Вэлу и поспешила ретироваться. Видимо, работу она свою любила, а вот выезжать на места преступлений – нет.
– Ну что, госпожа Виэль? – кроме как с ехидством Вэл со мной не разговаривал. – Настало твоё время. Покажешь свою паучью магию?
– Да что тебе неймётся-то? – даже спокойная Руби не выдержала. – Пойдём мы, пока он до отстранения не дотрынделся.
Войнот лишь благосклонно кивнул, и магичка, не слушая возражений, потащила коллегу на выход.
– Иди сюда, – поманил Кэй, и первое время я даже не поняла зачем.
Наедине с ним у меня вообще отключалось рациональное мышление и в голову лезла всякая чушь. Вот так и сейчас, он просто подозвал меня ближе к «рабочему месту», а воображение нарисовало нечто романтичное. Бред, одним словом.
Встряхнувшись, я подошла к следователю размашистым шагом. Однако моя заминка не осталась без внимания. Поэтому за браслеты на моих руках Кэй взялся, иронично заломив бровь.
– Даже огрызаться не будешь? – спросил он, набирая комбинацию на хаттантах.
– У меня уже появился объект для острот, – голос звучал подчёркнуто-лениво, хотя внутри я дрожала.
То ли от прикосновений Войнота, то ли от предстоящего просмотра очередного полотна.
– А с тобой мы вроде как сработались.
– Это радует, – хмыкнул Кэй, зажав последнюю каплю-кнопку и отпустив мои руки.
На мгновение мне показалось, что он невесомой лаской прошёлся по внутренней стороне ладони. Я в удивлении взглянула на Кэя, но тот, как ни в чём не бывало, подсел к телу, укутанному чарами стазиса.
– Хаттанты я тебе настроил на два использования. Надоело каждый раз увеличивать лимит, – буднично проговорил он.
– Я прошла проверку? – настороженно уточнила я.
– Ты заслужила моё доверие, – не глядя на меня, проговорил следователь. – Приступай.
Так странно. И такой контраст: его слова и то, что незримо установилось между нами. Войнот продолжал говорить со мной подчёркнуто-отстранённо, как и положено начальнику с подчинённым. Хотя на каком-то ином уровне я ощущала, что он ко мне оттаял. Ощущала, но не верила.
С трудом отведя от Кэя взгляд, я призвала силу. Браслеты на руках издали мелодичный звук, и внутренний обод прокрутился, плотно прилегая к коже. Всё, последний на сегодня призыв магии зафиксирован.
Нырнула в себя, в зрение Ткача. И… в который раз ужаснулась. Ждала чего угодно – одиночных цветов, букетов, даже записок. Но вместо этого увидела разорванное на мелкие ошмётки полотно судьбы. Не было тут филигранной вышивки, которая присутствовала у предыдущих жертв.
– Что там? – не дождавшись моего доклада, спросил Кэй.
– Жуть, – выдохнула я. – Тут смотреть не на что. Если бы у Ткачей были какие-то инфернальные собаки, я бы сказала, что тут именно псина постаралась. Всё полотно растерзано. Будто рвали в спешке, судорожно и не заботясь о красоте.
– Или о донесении послания, – пробормотал Войнот.
Мы на несколько минут замолчали. Кэю явно требовалось всё обдумать, в то время как у меня уже родилась своя версия. Правда, делиться ею я не спешила. Ещё решит, что пытаюсь его на какой-то нужный мне след направить.
– Значит, к списку версий добавляем ещё одного Ткача-психопата, – Кэй поднялся, прошёл к окну и в задумчивости уставился на Руби и Вэла, которые разговаривали с младшими оперативниками. – Похоже, вырисовывается целая шайка невменяемых убийц. Два Ткача, чаровник. Ещё и Серое Братство, будь оно неладно.
– Мне кажется, ты усложняешь то, что на самом деле лежит на поверхности, – я приблизилась к следователю и замерла за его спиной. – Мы спугнули нашего маньяка в переулке, он засветил своё уникальное оружие. Понял, что по нему его легко вычислят, и пришёл замести следы. Всё делал впопыхах, отсюда и небрежность в манипуляциях с полотном.
– Небрежность, – эхом повторил Кэй, а я прикусила язык. – Интересное у тебя отношения к чужой судьбе. Твоя версия самая логичная и первой приходит на ум. Но в работе с психопатами необходимо учитывать даже самые фееричные по своей бредовости версии.
Следователь покачался с носка на пятку, обречённо выдохнул и открыл дверь:
– Пойдём, Таис, у нас сегодня ещё много работы.
Я послушно выскользнула на улицу и словно гору с плеч сняла: настолько атмосфера в лавке была давящей. Настроение сделало робкую попытку вылезти в плюс. Ровно до тех пор, пока мой взгляд не скользнул по растерзанным штанам и футболке.
– Знаешь что? – дождалась, пока Кэй отдаст указания оперативникам, которые консервировали место преступления. – Мы едем в отель за моими вещами. Я отказываюсь работать в таком виде!
– У меня ещё много одежды, – с каменным лицом возразил Войнот, но уголок рта дрогнул в намёке на ехидную улыбку. – Учитывая наши рабочие будни, будет крайне недальновидно портить твои роскошные наряды. Они ведь у тебя роскошные?
