Анастасия Максимова
Чемпионка. Любой ценой
Глава 10. Ирма
Когда до игр остается всего ничего, спринтерский забег по идиотизму устраивает неожиданно Ваня. Наш тренер, которого все зовут Василич, слетел с катушек из-за Катерины.
А я даже не знаю, что сказать. Потому что душевное равновесие после встречи с Жорой и его невестой тоже не в самой лучшей форме. И ведь я пыталась до него достучаться.
Не могла поверить, что после всего того, что он пережил, Ваня еще способен на подобные глупости. Что, не обращая внимания на доводы разума, этот взрослый мужчина мог загнать свою подопечную, как скаковую лошадь.
Поэтому, когда после очередной тренировки навылет я увидела, как Катя теряет сознание, а между ее ног разливается кровища, то рванула к этому идиоту.
Была ли у меня жалость к ней? Нет. Скорее раздражение, потому что я высказывала им обоим. Просила прекратить, говорила, что закончится это печально. Два идиота! Одна гордая и тупая, другой слепой и упрямый. Ну, и дурак тоже.
– Жора, девушка…
Застыла. Он звонил ему. Значит, Георгий работал тут неподалеку. В больнице. Интересно, а как его невеста относится к такому выбору профессии? У врачей нет денег, нет власти, нет влияния.
По сути, они просто обслуживающий персонал, что трудится за копейки. И да, это цинично и жестоко, но не я так устроила. Что поделать, что жизнь у нас такая сейчас. Несправедливая.
– Боже! Ты видела, что сейчас будет!
Маргоша бегала как в жопу ужаленная, девочки из команды столпились, даже слово боясь сказать. Все стояли хмурые, а мальчики из команды парней возмущались:
– Да он, я… мы ему!
– Василич перешел черту!
– Заткнулись все. Хоть вы не стройте из себя вершителей судеб. Совсем уже мозги отшибло? – зло крикнула я на эту вакханалию.
Я бы собственноручно стравила Катерину. Если бы она не была нам нужна на площадке. Не она первая, не она последняя, но, черт, Омарова и правда отлично играла.
– А ты нам не указ, Волобуева.
Медленно повернулась к Марку. Еще один влюбленный придурок. При виде моего лица, его стало бледнеть. Потому что тут все знали, что со мной дела иметь не стоит. Чревато.
А у Марка не то что кишка тонка, у него все во всех местах тонкое, ничтожное и никчемное. Поэтому я лишь негромко ответила:
– Солнышко, подотри свои розовые сопли, будь другом. Потому что я бы хотела заткнуть тебя ими и посмотреть, как из твоей задницы полезут признания в любви. Хочешь, чтобы на тебя смотрели как на потенциального трахателя, а не чмо дружеское, сначала яйца отрасти. А теперь все разошлись и восстанавливаемся. Скоро соревнования.
Народ потихоньку попятился к выходу. Поставленный на место Марк тоже. Тут только Мишани не хватало, но он не частый гость на таких тренировках. Парни сегодня закончили раньше. Ох, и веселый вечерок.
– Ирма, ты потом же к ней съездишь?
Вопрос Виты меня немного выбил из себя. В смысле? Искренне уточнила:
– За каким? Или ты думаешь, что у меня тут квалификация опытного врача?
– Ты знаешь зачем, только не строй из себя дурочку. Они либо погубят друг друга, либо нас всех. А мне тоже этот кубок нужен. Угадай, кого она выслушает с большей эффективностью?
Вика молча стояла рядом, поддерживая каждое слово сестры. У меня же в голове набатом звучало, что Катерина в одном месте с Жорой. Если я пойду к ней, то могу увидеть его.
И я искренне не могла сейчас разобраться в себе, это означает, что я хочу туда идти, или нет? Тем не менее, как бы я ни выпендривалась, разговор с Катериной предстоял непростой.
Потому что, если Ваня словил такую неадекватную позицию, надежда оставалась только на Катю. Может, у нее хватит ума не лезть на хуй тренера, пока мы не разберемся с красной командой?
– До следующей тренировки.
Развернулась и пошла на выход. На кончиках пальцев было странное покалывание. Потому что девочки правы. Я должна сходить к ней. Причем как можно быстрее, пока они там дел не наделали или детей.
А дальше… Дальше я окажусь с Жорой в одном здании. Возможно, даже его увижу, хотя какова вероятность, что мы пересечемся? Он же реаниматолог. Нет, мы не увидимся.
С этими мыслями я пошла домой. Там особенно тщательно приняла душ, после этого села наводить марафет. Очень аккуратно подвела глаза. Как он всегда любил.
Жора всегда говорил, что они самая лучшая и темная часть меня. Что вся я состою из противоречий, но никто об этом не догадывается. Просто за фасадом сложно разглядеть внутрянку.
Ту самую часть, которая сейчас шла не Кате мозги вправлять. Хотя ладно, заодно можно и этим заняться. Нет. По большей части мне просто было необходимо пройтись по лезвию.
Снова посмотреть в его глаза, увидеть в них свою власть. Поманить и ничего не дать взамен. Вот такая я сука, и я принимала это. Темная часть? Слишком мелочно для меня, а вот низкие себялюбивые поступки…
В этом была вся я. Поэтому, когда появилась возможность, я уже стояла в палате Катерины и делала вид, что мне есть до ее истории дело. Занятно, но пока все так складывалось, я и думать забыла про их с Ваней проблемы.
Я ждала. Ждала момента, когда смогу увидеть Жору. Так и случилось. Он зашел в палату и предложил мне выпить чаю. Слишком близко, слишком провокационно.
Нельзя. Но так хочется…
Глава 11. Ирма
– Зачем пришла?
Мы не спеша шли по коридору, он чуть спереди, а я позади. Мои каблуки с набойками отбивали картечь по плитке. В сердце ухало так же сильно, я даже чувствовала каждый удар.
– К либеро пришла.
– Ты хоть, как зовут ее, знаешь?
Фыркнула. Не собиралась ему ничего доказывать. Мне нельзя было с ним идти. Нельзя было разговаривать, словно ничего не случилось. Делать вид, что мы просто парочка знакомых.
Он бы видел свои глаза, когда зашел в палату к Катерине! Они сказали слишком много. Я кайфовала от его реакции. Потому что она была яркой, настоящей.
Наверное, я вампир. Наверное, я та, что пожирает эмоции людей, питается ими, слизывает по капельке, наслаждаясь собственной властью. Так было и сейчас.
Жора удивился, его взгляд наполнился уже знакомой злобой, похотью, бешенством. Он прошелся по мне оценивающим взглядом, усмехнувшись. Мне захотелось его подразнить, подергать за усы, наслаждаясь его беспомощностью.
У него же невеста. Лучше меня? Лучше? Никто не может быть лучше меня! Сама мысль о другой затапливала мой разум едкой желчью, потому что я не могла спустить этого.
Не могла позволить ему стать тем, кем я его изначально не видела. Успешным, сильным, счастливым с другой. Да, я думала про то, что он сейчас должен страдать по мне, отводить преданный взгляд.
А он смотрит так, словно все понимает, и я больше не имею над ним власти. Не имею же? Как так можно? Я не согласна!
– Заходи, Ирма.
Не оглядываясь, проходясь взглядом мимо него, зашла в небольшой кабинет. Надо же, его личный, хотя обычно такое в больницах редкость. Я пропустила надпись, точнее, он не дал мне ее рассмотреть.
– Миленько у тебя тут. Целый кабин-е-е-ет! – протянула я, без прикрас издеваясь.
Я никогда не прощу себе, если он будет счастлив. Если добьется большего, а я при этом не получу то, ради чего пожертвовала им. Обернулась.
Он смотрел на меня потяжелевшим взглядом, словно решал что-то. Прикидывал в своей голове. Стало не по себе. Я не любила терять нить власти.
Терпеть не могла, когда жертва срывается с крючка и проявляет живую волю. Когда трепыхается после того, как я наступила ему на горло. Ехидно сказала:
– Что такое, вспоминаешь, где чай?
– А ты все также хочешь казаться сукой, Ирма? Ну, что же. Люди верят.
«А ты?» – хотелось спросить мне. Он никогда не верил, но это все лишнее. Это неправда, ведь даже я еще не знала, кто я такая. Какова я настоящая. Мне проще было срастись с ролью вот такой вот не обремененной моральными принципами.
Мы стояли в молчании. Он все еще смотрел, а я неожиданно растерялась, не зная, как реагировать на то, что происходило. Надо было бежать, надо было развернуться и уйти, потому что с каждой секундой воздух в помещении становился все более густым.
– Знаешь, Ирма. Раз ты у нас такая вся беспринципная, я бы тоже хотел тебя трахнуть. Прямо сейчас.
Я нахмурилась. Тело одеревенело, а внизу живота предательски потянуло. Знакомый голос, знакомый тембр, знакомая история про то, что сейчас происходило внутри.
– Нет, – хрипло ответила я.
Хотелось кричать, хотелось ударить его. Как он посмел обращаться со мной как со шлюхой? Плевать, кем я сама себя считала. ЕМУ нельзя! Нельзя и точка.
– Да, – ответил он, наступая.
Я не могла поверить в реальность происходящего. Мы же в больнице! Дверь не закрыта, там десятки пациентов, там врачи, там… Но Жора приближался.
– Ты идиот? Иди ты нах…
Мой рот зажали рукой. От шока на мгновение я замерла, но уже в следующую секунду начала вырываться. Я сильная, я справлюсь! Я не позволю ему это!
Тем не менее, одна его рука не давала мне и слова вымолвить, а вторая поймала оба запястья в цепкий замок. Неожиданно меня толкнули к стене и прижали.
Я не верила, что он способен на такое, что сейчас реально воплотит всю эту историю в жизнь! Что может трахнуть меня. У меня крышу рвало от перспективы почувствовать его в себе.
А еще я готова была сдохнуть от понимания, что это безумно заводит. До дрожи в пальцах, до ненависти к самой себе. Но я не сдамся! Попробовала ударить его в пах, но он увернулся.
– Будешь орать, а? У меня идея получше, Ирма. Уже мокрая. Давно не кончала? Спорю, примерно столько времени, сколько мы не трахались. Считай это твое личное наказание, оргазм только со мной.
И он задрал мою юбку, проводя пальцами по мокрым складочкам. Мне казалось, что я сильная, что я смогу справиться, но вместо этого я лишь тихо прошептала:
– Отпусти…
Глава 12. Ирма
Это был последний и отчаянный способ взять все в свои руки. Надеть на него хомут чувства вины и оттолкнуть. Потому что я разрешения на мое тело не давала!
Но к моему удивлению Жоре было наплевать. Он действовал остро, настойчиво, не тормозя ни на мгновение. Опалял дыханием мою шею, прикусывал, что дезориентировало.
Сейчас все мои силы уходили не на вялую борьбу с ним, а на борьбу с самой собой. Чтобы не стонать, чтобы не показать ему, как мне хорошо! Рыдать хотелось от облегчения.
Потому что на талии ЕГО руки, потому что я чувствую ЕГО дыхание. Такое родное, такое правильное, такое мое. Не заметила, как его хватка ослабла. Попыталась этим воспользоваться, но в ту же секунду запястья оказались стянуты.
Сквозь пелену возбуждения, что застилала мои глаза и выкачивала весь воздух из легких, я прохрипела:
– Что, если не связываешь, то тебе не дают?
Самой же не верилось. Он реально меня связал? Зафиксировал руки, цепляя их к железному основанию огромного тяжелого дивана?!
– Дают, Ирма. И ты это прекрасно знаешь. Просто иногда хочется попробовать что-то такое… Опытное. Ты же теперь у нас способная шлюха, так покажи, чему тебя научили!
– Я запрещаю тебе! Пошел ты!
Но уже в следующую секунду его пальцы были во мне, и отрицать очевидное стало глупо. Я текла как последняя проститутка, и мы оба видели это. Господи, пусть он уже войдет! А я буду ненавидеть его за это…
– Пойду. И войду, и ты будешь извиваться на моем члене, как тогда. Как тогда, когда ты решила, что кто-то сможет дать тебе больше.
Он достал член и провел по нему рукой. Надел презерватив и раздвинул мне ноги. Рванул трусы, что ошметками упали к нашим ногам. Одним резким движением с низким утробным звуком вошел в меня.
С губ все же сорвался стон. Потому что это было так долгожданно, что на глаза навернулись слезы. Я не могла смотреть на него. Боялась, что он увидит. Прочтет в темных зрачках слабость.
Я чувствовала каждый его сантиметр, ощущала каждый толчок, который был глубже и глубже… Его руки сжимали соски до боли, губы оставляли засосы на нежной коже.
– Вот так, сучка, для того только и годишься, верно?
Да плевать мне на то, что ты говоришь, Гоша. Мы оба проиграли здесь, и ты чувствуешь это так же, как и я. Он вбивался в мое тело, а мне хотелось еще и еще…
Внутри накатывали волны, такие давно забытые, но в то же время знакомые. Такие родные и потрясающе яркие! Стиснула зубы, но он пришел мне на помощь. Неожиданно, впервые за этот вечер его губы нашли мои, и он прошептал:
– Давай, девочка, как раньше. Кончай, Ирма, кончай! А то ты уже забыла, как это делается.
Его язык проник мне в рот, и я выгнулась. Замычала ему в губы, понимая, что пропадаю. Окончательно и бесповоротно теряю связь с этим миром. Хотя бы на время, на мгновения улетаю туда, где всегда хорошо, где все родное и знакомое.
Где ЕГО руки сейчас ласкают мое тело, слизывают слезы облегчения и капли пота. Где ноют запястья, от врезавшихся в них пут. Где Жора шепчет мне, какая я охеренная, и как же хорошо.
Где он достает свой член, словно в тумане снимает презерватив и заставляет меня взять его в рот. Обхватываю его губами, и он несколько раз толкается в меня, заставляя давиться и захлебываться.
Его руки сжимаются на моих волосах и фиксируют голову. Я вижу, как осоловелым взглядом он смотрит на меня. Мы сейчас не мы, мы не принадлежим ни себе, ни друг другу.
В рот ударяет терпкая сперма с привкусом кислинки. Я глотаю ее, мыча что-то нечленораздельное. А он вытаскивает член и пальцами размазывает все по моему рту.
Пошло, грязно, но так ожидаемо прекрасно. Он все еще держит мою голову одной рукой, а второй гладит мокрые губы. Наверняка они еще и припухли от этих нескольких толчков.
Его член прямо передо мной, такой красивый даже слегка опавший. Такой большой, с темными венками по всей длине. Я помню, какой он на ощупь, помню, какой он на вкус.
Мы смотрим друг на друга, и сейчас слова излишни. Жора оставляет меня. Просто скидывает штаны и так, в одной рубашке с голой задницей, доходит до двери кабинета. Что он хочет сделать?
Но он лишь проворачивает ключ. Закрывает нас. От этого мурашки проходят по моей спине. Потому что я четко считываю его посыл. Ему мало. Ему мало меня, и он не собирается сейчас отпускать свою добычу.
А я лежу связанная, распластанная перед ним и не представляю, как реагировать дальше. Жора возвращается.
Методично, он действует как чертов робот, стаскивая с меня ботфорты, юбку. Поднимает кофту, обнажая грудь. Смотрит на это все собственническим взглядом, от которого кровь закипает в моих венах.
Это неправильно. У него невеста. У меня… У меня ебарь, который никогда не простит мне такой фортель. Я лишусь всего, пущу под поезд весь год, что я под ним лежала и фальшиво стонала.
Жора оглаживает мои бедра, сминает грудь, заводя по новой. Рассматривает мое тело, словно ищет изъян. Его там нет, чертов извращенец. Его член уже готов, и он стаскивает с себя рубашку.
Идеальное тело, еще более сильное, мощное, переливающееся мускулами. И пусть я не должна, не могу. Но…
– А теперь, Ирма, я сделаю так, что ты неделю ходить не сможешь. Сегодня отсюда ты выползешь на карачках. Так что готовься.
Глава 13. Ирма
– Ты сегодня без настроения что-то, – холодно говорил Женя.
– Настроение у меня будет, когда я поставлю подпись под контрактом.
– Совсем скоро у вас смотрины. Так что все зависит от тебя. Не подведи ни меня, ни себя.
Дрожащими пальцами я застегивала блузку. Руки плохо слушались, и я не представляла, что будет дальше. Потому что впервые за много лет запуталась.
С момента моего безумия прошел практически месяц. Долбанный месяц, когда каждую ночь снился Жора, который связывал меня и трахал так, что я кончала даже во сне. Но только с ним. Да…
Каждый день я уговариваю себя, что осталось чуть-чуть. Что скоро все закончится, и я снова буду принадлежать самой себе. Снова верну себе радость от жизни, чувства и смогу забыть все это.
Хер я лягу под менеджера красной команды. Довольно. С меня и правда хватит! Я четко поняла, что больше так не хочу. Как хочу, еще не придумала, но вот с тем, с чем надо заканчивать, определилась.
– Завтра…
– Завтра у меня важная тренировка перед игрой. Ты сам сказал не тупить.
Посмотрела на него с раздражением. Он словно чувствовал, что что-то во мне неуловимо изменилось. Глядел на меня с прищуром, с претензией и подозрительностью.
Если он узнает о том вечере… И ночи. Потому что я вышла из больницы на негнущихся ногах ближе к шести утра. Не помню, как я дошла до дома. Была ли я одна?
Жора точно сажал меня в такси. Или нет? Я так туго соображала после секс-марафона, что абсолютно отключила главное в моей жизни – контроль. Контроль, который всегда и везде выручал меня.
– Хорошо, но ты же понимаешь, что без выкрутасов. Да, Ирма?
Посмотрела на Женю, едва сдерживаясь, чтобы не послать его нахуй. Потому что сейчас я хотела этого больше всего на свете. Провались ты пропадом, Георгий.
Нормально же жила все эти годы. Трахалась, терпела, меня даже не воротило. А теперь от каждого касания хотелось блевануть, и как дотерпеть еще пару месяцев я не знала!
Пора брать себя в руки. Это был просто секс. Да, секс, который мне душу перевернул, изворотил все там, словно бульдозером прошелся. Но тем не менее, иллюзий я не питала.
Потому что Жора вернулся к своей невесте. Небось, пришел под утро с «дежурства». Такой весь правильный, такой весь из себя хороший женишок. Гад! Как же я его ненавидела за то, что он сделал!
И как же я ненавидела себя за то, что хотела еще! Что между нами по-прежнему что-то есть, что не отпускало нас друг от друга. Что не давало мне нормально спать по ночам, а это недопустимо!
Покинула номер гостиницы. Направилась в зал. Сегодня без волейбольной площадки, но мне было необходимо выплеснуть все свои эмоции и тесную энергию, что пожирала меня внутри.
Всего лишь железки, всего лишь блины, гири и прочее, но с каждым подходом становилось чуточку легче. Надо только вес взять побольше…
– Ирма, сними со штанги десятку. Совсем сдурела?
В мареве адской нагрузки я не заметила Ваню. Он стоял, смотрел на меня такой хмурый. Черт. Пошел он… Тем не менее, послушно опустилась и стала снимать.
– Что с тобой происходит?
– А ты мне в проповедники набиваешься? Давай, валяй, что там нового? Может, сначала со своей разберешься?
– Мы уже разобрались, – спокойно ответил он.
И только я слышала, какой надрыв за этой фразой. Какая боль и черное чувство безысходности проскальзывает между строк. Язвительно поинтересовалась:
– Я так понимаю, снова ждать, когда вы оба взорветесь? Да потрахайтесь уже, наконец!
– Как ты с Жорой? И что, помогло?
Он сказал это зло, с придыханием, наваливая на свою штангу экстремальный вес. Но в отличие от меня ему рисковать было нечем в этом плане. Если только здоровьем.
Я же нахмурилась. Неприятно было слушать в его голосе даже не осуждение. Нет, понимание. Ваня пояснил:
– Я видел вас тогда в больнице. Извращенцы. Хоть бы дверь закрыли.
Закрыли. Но чуть позже. Что Ваня стал свидетелем моего секса с кем-то, меня неожиданно смутило. Наверное, потому, что то был Жора. Человек, который никогда не оставлял меня равнодушной.
– Я не буду это обсуждать, Вань.
– Ирма. Неужели нельзя иначе? Вот правда? Зачем ты это делаешь? Я же в курсе, что ты не прекратила все. Ведь есть другой выход!
Нет, он правда не понимал. Не понимал, что это такое, когда тебя разрывает изнутри. Его страсть просто была запретной. Никакой тебе грязной подоплеки, никаких тебе моральных дилемм. Никакого отвращения к тому, что он сделал.
Я же просто отвернулась от тренера. Взялась за штангу. Не желала говорить ни о чем подобном. Нечего было мне в душу лезть. Что он сейчас от меня хотел?
Да я сдохну, если потом пойму, что можно было иначе. Скорее в окно выйду, чем признаю, что ошиблась, что тогда сделала неправильный выбор, что мое решение стоило мне не только счастья, но и уважения к самой себе.
Поэтому я просто выставила привычную стену и продолжила идти в том ритме, который наметила давным-давно. Потому что этот путь выверен. Он правильный. Он сделает меня чемпионкой.
Глава 14. Ирма
– Так, девочки, давайте. Сегодня важная игра, и вам надо собраться. Ирма, готова? Отлично. Катя, твоя задача сегодня…
Я стояла, переминаясь с ноги на ногу. Слегка возбужденная, готовая к новой битве. И да, это всего лишь первенство между вузами, но мы же понимали, что этот уровень не сильно далек от лиг и вышки.
Сегодня одна из важных игр. За первое место в группе. И как бы проиграть можно и, возможно, даже нужно, но, конечно же, мы на это не согласны.
Тактика, разбор команды противника. Судьи уже давно не страдают фигней, да и кто бы согласился идти против Вани? У нашего тренера свои заморочки были и связи в большом спорте.
Он уговаривал меня на первом курсе пойти в какую-то мелкую команду. За опытом. Но я побоялась, что не смогу тренироваться у него, что придется выбирать между вузом и спортшколой. Не пошла.
Ваня же потом искренне удивлялся, почему у меня нет приглашений. Потом появился Женя. Я тут задумалась на днях и с ужасом поняла, что сплю с ним уже больше трех нет.
Год, год, год… В моей голове этот самообман множился каждый день, но по факту я жестоко ошибалась. Решила не думать об этом. Два года с Жорой, три года с Женей.
И лишь волейбол оставался чем-то постоянным в моей жизни. Лишь спорт давал волю и стимул просыпаться каждый день и идти навстречу цели. Лишь спорт этой самой целью стал.
Стартовый состав вышел на площадку. Мы переглянулись с девочками. Наша пасующая была хорошей. Но теперь, когда либеро стал первоклассным, она переместилась на слабую позицию. Логично было бы найти лучше, но…
Да только менять ее никто бы уже не стал. Слишком велики риски, да и Катя, если что, могла помочь. Что она и делала. Действительно талантливая девочка.
Я так поняла, что она старалась сохранить нейтралитет с тренером. Не трахаться, а просто дрочить втихаря каждый в своем туалете. Вопрос времени, когда один из них сорвется.
А мы вышли на площадку. У меня руки дрожали в предвкушении. Обожала это чувство. Лишь тут я всегда безо всяких условий ощущала себя живой.
Лишь тут все было искренним и настоящим. Есть ты, мяч и команда. Мандраж, что разливался по венам горячим коктейлем эмоций. И вот свисток. Я на подаче.
Меня тренер всегда ставил. Потому что я искренне кайфовала от этого, а ввести мяч в игру очень важно. Даже у некоторых команд есть примета такая: как первый розыгрыш пройдет, так вся игра настроится.
Я же всегда собиралась максимально эффективно. И вот свисток. Подбрасываю и луплю силовую так, что нередко бывают эйсы. Вообще мою подачу боятся. Немногие в женском волейболе могут такой похвастаться.
Как и положено, отличной диагональной, этот элемент у меня на очень высоком уровне. Собственно, как и многие другие. Я провожу целые дни в зале, оттачивая все это.
В этот раз эйса не получилось, но прием я им подпортила. Можно было лучше. Можно было вообще навылет, но ладно. Включаюсь в игру. Здесь каждая секунда важна, каждое касание.
Их может быть три, не считая блока. Но сейчас он мне не светит. Я начала с задней линии, и вот он, первый пас мне. Взрываюсь атакой, которую буквально заколачиваю в пол.
Народ аплодирует. Возможно, даже наши парни, ведь тренер силком заставляет нас посещать матчи друг друга. Традиция такая. Даже вон, Самсонов приходит.
Уходим в новый розыгрыш. Спорт – это не просто физуха, это зрелищность, яркость, тактика. Потому что мало выпрыгнуть для атаки, надо обвести блок, надо выбрать место, куда защитник на той стороне не должен успеть.
Каждое очко было как разряд удовольствия. Нормального, искреннего и без всяких «но». А все потому, что тут все честно. Ты либо забил, либо нет. Либо на коне, либо можешь уныло под сеткой руку поднимать по истечению трех партий.
– Так, девочки. Внимательнее! Вика, ты помнишь, что я говорил про блок? Ирма, молодец, но давай не показывай им все в самом начале, выдохнешься, Катя…
Я слушала внимательно, но, вроде, ничего такого менять не стоило в моем стиле игры сегодня. Я умела подстраиваться, умела быть разной и вести эффектно.
Черт, да я идеальная для высшей лиги, в чем проблема? Неужели эти гондоны у власти такие недалекие, что не видят, насколько я перспективна? Вымещаю все раздражение на площадке.
Игра питает меня, дает энергию и заряжает состоянием свободы. Здесь я – это я. Диагональная, которая вызывает восхищение. Меня боятся, и не потому что я там чья-то дочка или любовница, а потому что по голове могу настучать, и это исключительно моя заслуга.
Целиком и полностью. Трибуны, несмотря на уровень, полные. Ребята пришли болеть за своих, да и мне нравится такая атмосфера. Это мое, я кайфую от криков и даже от оскорблений.
Каждое «криворукая» добавляет щепочку яркого удовольствия от забитых мячей. Каждое «дылда тупая» оттеняет качественный блок, что стоит на сетке, словно стенка для атакующих.
Нет, конечно, бывало, что и я ошибалась, но они больше. Потому что уже спустя три партии я довольно жала хрупкую ладошку капитана команды напротив. Ну, и не без:
– Команде соперника физкульт-ура!
Волейбол – моя жизнь. Спорт то самое, что давало мне все необходимое, и лишь на площадке я чувствовала себя всегда на своем месте, настоящей. И я буду бороться за это место под солнцем. Любой ценой.
