Анастасия Гор
Ковен заблудших ведьм
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Диего Меса, – представился колдун неохотно.
– А мое имя Одри Дефо, и я хочу пригласить тебя, Диего, в свой ковен.
Его темные брови взлетели вверх. Услышанное показалось ему настолько забавным, что бронзовую кожу разукрасил ягодный румянец. От обиды я чуть не прикусила себе язык.
Лишь перестав смеяться, Диего ответил:
– Не слишком ли ты юна, чтобы быть Верховной?
– Тест на Фейсбуке сказал, что мой психологический возраст пятьдесят шесть.
– А ты смешная. – Он ухмыльнулся, снова теребя колечко в губе. – Обычно ковены стараются держаться от меня подальше… Стоит мне заявиться на чужую территорию, как ко мне тут же отправляют посыльного с вежливой просьбой свалить. Ты, наверное, тоже заметила, что я не очень-то смахиваю на идеального кандидата. Я проблемный. А зачем тебе лишние неприятности?
– Потому что ты ни в какое сравнение не идешь с теми неприятностями, что у меня уже есть, – призналась я. – И мне нужна помощь, чтобы справиться с ними. Это… долгая история. Если коротко, то на мою власть претендует кое-кто другой. А еще есть человек, которому твои знания, возможно, помогут вернуть утерянное… Да и мне самой найдется, чему у тебя поучиться. Видишь ли, я в этом деле новенькая.
– То есть ты стала Верховной недавно, – уточнил Диего с насмешкой. – И сколько же в твоем ковене ведьм?
– Ну… Нас пока только двое, но мы весьма перспективный ковен.
Диего закрыл глаза и удрученно помассировал лоб рубиновым камнем в одном из его перстней.
– Ясно. А название у мини-ковена есть?
– Шамплейн. Может быть, ты слышал о нем.
Диего резко отнял руку от лица. Судя по всему, рассказывать о Шамплейн не было нужды – он и так все знал.
– Да, вы сторожите границы одноименного озера в Вермонте. Сильный ковен. Был. Я думал, вас истребили.
– Так и есть, но кое-кто уцелел – я. И у тебя есть шанс войти в число первых моих… приближенных. Я выделю тебе комнату в семейном особняке, дам доступ к старинному гримуару и всем ингредиентам, что потребуются. Продукты и выпивка тоже за мой счет. Видишь ли, мне по наследству столько драгоценностей и антиквариата перепало, что теперь я очень щедрая. Только дай клятву, научи меня тому, что знаешь сам, и следуй за мной. Но не как за Верховной, нет… Как за другом. Мы даже можем стать семьей.
Я обошла стол, скользя пальцами по зеленому бархату, чувствуя, как моя кожа горит от его взгляда. Он действительно любопытный и готовый пойти на риск, как и сказала Фортуна. Заинтересованный вопреки всему.
Зои причмокнула, отпивая свой коктейль, и бодро поддержала:
– Соглашайся! Выпивка у нее и впрямь что надо. Да и спальни просторные.
Диего раздумывал несколько минут, подперев подбородок кием. Следя за каждым моим движением, он молчал, а я покорно ждала ответа. Увидев, как медленно проясняется его лицо, я почти улыбнулась, мысленно празднуя победу, но вдруг услышала:
– Извини, но мне не нужен ничей поводок, тем более бесхребетной девчонки, у которой еще молоко на губах не обсохло.
Мне будто отвесили пощечину. В груди растекся жар: ярость, подобная жидкому огоню. Зои поперхнулась и отставила бокал, качая головой, будто хотела образумить не то меня, не то его. Но для нас обоих было слишком поздно.
– Колдуны, состоящие в ковене, сильнее, – вернув себе самообладание, я решила дать Диего второй шанс. – Верховная отдает часть своей магии как первоисточник. Если тебе нравится дебоширить и кидать людей на деньги – пожалуйста! В моем ковене это не запрещено…
– Да что мне может дать твой ковен, кроме головной боли? – огрызнулся Диего, спрыгивая со стола. На его повышенный голос обернулись несколько постояльцев, но он повел пальцами, и те мгновенно все забыли, вернувшись к своим делам. – Если мне не изменяет память, то Шамплейн уничтожил один из детей Верховной… Значит, это сделал твой родственник, не так ли? Возможно, даже брат или сестра. А где же в это время была ты? Небось пряталась в кладовке?
– Одри, – позвала меня Зои, выступая вперед. – Идем отсюда.
– Ты выглядишь жалкой, упрашивая меня присоединиться к тебе, – усмехнулся Диего, сделав шаг ко мне, оцепеневшей от его слов. – Тебя, очевидно, не воспитывали как Верховную, потому что Верховные не просят – они велят. Верховные не приходят сами – они зовут. Верховные умеют справляться со всем в одиночку. А ты лепечешь о семье, о дружбе… Как сопливый ребенок. Поэтому мой ответ очевиден: нет! Катись к черту, пока я еще в хорошем расположении духа и не отвел тебя к нему сам.
Я открыла рот, пытаясь вставить хоть слово, но Диего все не затыкался. Его глаза опасно блестели. Он провоцировал меня. Зачем?
– Прекрати, – процедила я, сжав кулаки. – Чего ты добиваешься?
– Пытаюсь узнать тебя получше, – улыбнулся Диего, медленно приближаясь, как надвигающийся ураган. Электричество снова затрещало в воздухе. – Свой истинный лик люди являют лишь в гневе. Давай, Одри Дефо… Покажи мне, что ты действительно Верховная. Или я прав и ты лишь испуганная девочка, которая даже губы ровно красить помадой не научилась?
– Я выше твоих школьных дразнилок, увы, – хмыкнула я, разворачиваясь, чтобы сбежать от Диего, как и от тьмы внутри меня, к которой он взывал. От злости во рту горело. Мне хотелось запить все джином, который остался в бокале Зои, но едва я потянулась к нему, как мою руку перехватил Диего. Он стиснул ее так крепко, что затрещали кости, и от этой боли щелкнул включатель у меня в голове.
– Xordos, – шепнула я, зыркнув на него исподлобья, и Диего оглушило. – Hagalaz!
Он вскрикнул, отшатываясь и зажимая уши руками, но тут же хрипло засмеялся. Его нос кровоточил, лицо заливало кровью, но даже когда я повторила заклятие, делая шум в голове Диего невыносимым, он не перестал смеяться.
– Да что с тобой не так?! – воскликнула я растерянно, наблюдая, как он слизывает кровь с верхней губы, едва не закатывая глаза от удовольствия.
– Со мной все не так, как и с тобой. Мы же, черт возьми, ведьмы! Tenebris ratio.
Диего схватился за свой кий. Один взмах, точно посохом, один удар о землю – и люди вокруг растворились, как миражи. В баре резко потемнело, словно кто-то выкрутил все лампочки. Сделалось холодно, как в морге, и все вокруг посерело, поблекло. От шипения музыкального проигрывателя в углу теперь заложило уши и у меня. Оглянувшись и не увидев рядом Зои, я вдруг почувствовала тугие жгуты, обвивающие лодыжки. Диего зацокал языком, любуясь, как они сковывают меня.
– Царство мертвых, – выдохнула я, настолько удивленная, что даже не могла сопротивляться.
– Я предпочитаю египетское название Дуат. – Диего пожал плечами, вытирая лицо рукавом рубашки. – Правда, это не совсем он. Мы лишь на его пограничье… Так, считай, в гости забежали. Но все равно впечатляет, правда?
Вынув колоду Таро, я проверила карту, которую положила последней: всадник-скелет в черной накидке, ступающий по телам мертвых.
– Смерть… Так ты некромант? Слышала, этот дар чаще выбирает мужчин. Он очень редкий.
– А главное, очень полезный. Особенно когда на нервы действуют, – протянул он ехидно и сорвал со спинки стула свою кожаную куртку. Очевидно, он мог находиться и в том, и в этом пространстве одновременно, чего нельзя было сказать обо мне. – Ты просила меня обучить тебя, так что, пожалуй, я оставлю тебя здесь. Чем не урок? А сам найду заведение повеселее. Удачи с местными тварями! Они обожают юных дев, особенно девственных.
– Тогда их ждет разочарование, – прорычала я, дергая ногами, чтобы освободиться от черных щупалец. – И тебя тоже. Isa!
Щупальца разжались, а Диего замер на месте, оказавшись в тисках невидимой силы, парализующей мышцы. Бесформенные тени, отбрасываемые тусклыми светильниками, ожили. Они расползались по бару, пока мы беседовали, и подбирались все ближе. Только сам дьявол мог знать, какие кошмары прятались в них, выжидая своего часа. Но, решив не проверять, покажутся ли они, я выставила вперед руки и скрестила их, топнув ногой.
Несмотря на поражение, Диего улыбался, наблюдая, как я выполняю его глупую прихоть – показываю себя настоящую.
– Владыка теней, что возле детских кроватей ночами бдит! Жри предателя Брута, он детскую плоть своим вкусом затмит. Глазницы открой, как бутылку с вином. Перебери его кости. Я приглашаю тебя на кровавый пир в гости!
Шепот утонул в помехах взбесившегося стерео. Диего захрипел, будто его ударили под дых, и упал, роняя кий. Тот закатился под бильярдный стол, а тени, шипящие по углам, остервенело бросились вперед, сползаясь в одну гигантскую чернильную кляксу.
Он хотел демонстрации моей силы – он ее получил. Я чувствовала покалывание на руках, едкий зуд, вынуждающий меня забираться пальцами под рукава и расчесывать кожу. Но я не остановилась. Шепот вытеснил мысли, опустошил меня и вывернул наизнанку. В висках стучала кровь, но я довела до конца заклятие, выученное из главы Авроры. «Месть Ктулху» называлось оно – дикое, не знающее жалости и прощения. Читать его было мучительным блаженством. Ведь…
«Тьма мягкая на ощупь, как кроличья шубка, и теплая, как молоко с медом».
Диего наконец поднял голову и восторженно ахнул, не сводя с меня глаз:
– Теперь я вижу. Ты великолепна.
– А ты просто жалок, – прошипела я, нависнув над ним. – Друзья тебе не нужны, но вот нажить еще одного врага ты явно не против. Таков твой выбор?
– Нет… Верховная. – Диего запрокинул голову, глядя из-под опущенных ресниц. Я уловила ощущение наслаждения в изгибе его приоткрытого рта и опешила. – Прости, что усомнился. Ты вовсе не слаба. Да, я хочу быть частью твоего ковена.
– Что, вот так просто передумал? – фыркнула я. – С чего бы это?
– Не пойми превратно… Я не имею ничего против ковенов. Просто хотел убедиться, что с тобой будет весело.
– А ты уверен, что я по-прежнему хочу видеть тебя в Шамплейн? После того, как ты собирался бросить меня в Дуате…
– Ну. – Диего призадумался, теребя языком колечко. – Судя по тому, как ты чешешься, мои знания могут пригодиться.
Я вздрогнула и удивленно взглянула на собственные руки, которые раздирала пальцами в кровь. От каждого заклятия Шепота этот зуд лишь усиливался, напоминая комариные укусы, но то была мизерная плата за такую мощь. Я же старалась не обращать на зуд внимания, а потому, опомнившись, спрятала руки за спину.
– Не понимаю, о чем ты. Так, получается, ты принимаешь мое приглашение?
– Да, пожалуй… Давно не участвовал в ведьмовских разборках. – Диего сиял, чем-то неистово воодушевленный. – Шелковая лента для клятвы имеется? У меня где-то был в рюкзаке войлочный шнурок, не знаю, подойдет ли…
– Пло-оть!
Мы оба повернулись на голодный рев. Темная клякса оформилась, обретя корявые руки, ноги и акулью пасть с сотней острых зубов из ржавых гвоздей. Обратившись невероятным чудищем, клякса разинула рот, опустив нижнюю челюсть до самого пола, и поползла к нам. Переворачивая на своем пути мебель, посуду, торшеры, она облизывалась, протягивая длинные лапы, покрытые дегтем, к обездвиженному Диего.
– Вау! – воскликнул он, поежившись. – Не знаю, что именно ты призвала, но выглядит оно жутко. Криповее только старые пластилиновые мультфильмы. Прямо мороз по коже! Может, уберемся отсюда?
Диего бросил на меня умоляющий взгляд, а я впилась ногтями в ладони, борясь с искушением проучить его. Заставить кашлять кровью и навсегда отбить охоту говорить с ведьмами так, как он говорил сегодня со мной. Больше страха и раскаяния… И меньше неповиновения.
– Одри, – позвал Диего надрывно. Покосившись на уродливую тень, которой он наверняка скормил бы меня без раздумий, Диего криво улыбнулся, пытаясь не выдавать страх. – Я ведь это несерьезно про молоко на губах и все такое… Просто разошелся что-то. Настроение поганое. Мы ведь договорились, да?
Сделав глубокий вдох и напомнив себе, что моя главная цель – собрать ковен, а не самоутвердиться, я кивнула и щелкнула пальцами.
– Больше никогда не пытайся тягаться с Верховной.
Проигрыватель зашипел, и обычная музыка вновь растеклась по бару. Чудище осталось там, где ему самое место, а мы оказались в пригороде Филадельфии. Диего подскочил и огляделся: вокруг галдели байкеры, не заметившие ничего подозрительного. Зои выглядела так, будто тоже не заметила нашего отсутствия: с тем же предостерегающим выражением на лице, как до нашего исчезновения, она растерянно заморгала и глянула на наручные часы.
– Вас не было всего две секунды. Совсем не разбираюсь в некромантии, но что-то мне подсказывает, время в темном измерении течет по-другому. Вы уже успели все обсудить?
– Нет, зато я успела надрать Диего зад, – задорно отозвалась я, и взмыленный Диего схватил бокал из-под виски и вывалил в рот оставшиеся кубики льда. Его рубашка прилипла к груди и спине: похоже, я и впрямь заставила его попотеть.
– Ух! Это было горячо. – Он подмигнул мне: – Итак, теперь ковенант. Идем на улицу.
Диего вылетел из бара как пробка, и Зои повернулась ко мне за объяснениями, но мысли в моей голове еще не улеглись. Тревога. Непонимание. Отторжение.
Что со мной происходит?
– Этот Диего полный псих! Он что, по садо-мазо? Похоже, ему в кайф получить взбучку от Верховных… Эй, Одри, ты как?
Я отняла у Зои бокал с коктейлем и залпом допила его. Покалывание на руках не проходило: расчесав их от запястий до локтя, я спустила рукава ниже, надеясь скрыть это.
– Ты вся чешешься, – все же заметила Зои. – Что там произошло? Как именно ты проучила Диего? Обычная магия ведь там плохо работает… Темное измерение – темные заклятия. И какое же ты использовала? – Она все продолжала сыпать вопросами, даже когда мы вышли на улицу и спустились к парковке. – Одно из заклятий Авроры, я права? Тебе не кажется, что ты пользуешься ими чересчур часто?
– Нет, не кажется. Я делаю это лишь в экстренных случаях.
– Хм, разве? А когда у нас кончились деньги на кредитке и нам было нечем оплатить бензин? Или когда ты украла то бордовое платье, хотя можно было наложить самый обыкновенный морок. И потом в кафе на побережье…
– Диего пытался скормить меня низшим сущностям! – перебила ее я, всплеснув руками. – Что еще оставалось делать?
Мы остановились, дожидаясь Диего, пока он копался в рюкзаке, висящем на сиденье его мотоцикла. Отполированный черный Kawasaki сверкал в лучах солнца. Даже когда Зои принесла золотые швейные ножницы из машины и небесно-голубую ленту, чтобы Диего не позорился со своим войлочным шнурком, я все стояла и смотрела в одну точку, слишком обеспокоенная и уставшая, чтобы испытывать хоть что-то.
– Supremi venefica Audrey Defoe. Аллилуйя, сестра, – закончил Диего, не отпуская моей руки, связанной отныне с его рукой. Возможно, навеки. Он без конца улыбался, непрерывно глядя мне в глаза. От этого мое лицо пылало, будто меня засунули головой в разогретую духовку. Заметив, что Диего не спешит отпускать мою руку, даже когда мы трое почувствовали, как течет сквозь нас магия, объединенная в один бурный поток, Зои откашлялась.
– Раз теперь он часть нашего ковена, может, дадим ему адрес и отправим в Берлингтон? – предложила она осторожно. – Диего взрослый мальчик, доберется. А Сэм и Гидеон его встретят. Он все равно будет только мешаться в… нашей дальнейшей поездке.
– Да, ты права. – Я развязала ленту, позволяя пальцам выскользнуть из неоднозначной хватки Диего. Он размял шею, привыкая к чувству, которое было в новинку и мне: трехкратная сила. Трехкратная власть, сосредоточенная во мне, но открытая и для них тоже. – Тебе нужно в Берлингтон, Диего. На девятом километре, рядом с поворотом на Шелберн, будет лес. У тебя есть мое приглашение, так что ты сможешь пройти через него. Там увидишь большой дом. Постарайся подружиться с его обитателями, пока нас не будет, ладно?
– Я буду само обаяние, клянусь, – оскалился Диего, натягивая на голову шлем и забираясь на мотоцикл. Даже Зои присвистнула, когда тот заревел, готовый набрать сто километров в час за одну минуту. – А когда вернешься, Верховная, – это слово он произнес с особой сладостью и сарказмом, – мы обсудим политику нашего ковена. А то я понятия не имею, что у нас вообще в планах, но… Это обещает стать интересным приключением!
– Стой, погоди! – Я хлопнула себя ладонью по лбу и поспешила вытащить из мнимого кабриолета рюкзак, ища свободную склянку. – Будь добр, дай свою ладонь.
На лице Диего не дрогнул ни один мускул, когда я, прошептав заклятие, одним словом рассекла его руку, наполняя склянку горячей кровью – кровью третьего члена моего ковена. Последний компонент ритуала Авроры, чтобы открыть врата в Нью-Йорк, куда она так отчаянно не хотела пускать меня, чтобы сохранить присвоенные Вестники.
– Ты определенно будешь должна ввести меня в курс дела, – хмыкнул Диего, забинтовывая руку банданой и наблюдая с подозрением, как я прячу сокровенную колбу в карман. – Увидимся!
Я кивнула, едва не задохнувшись от облака пыли, когда его мотоцикл сорвался с места. Он скрылся из виду быстрее, чем мы с Зои успели забраться в машину. Недовольно глядя ему вслед, она повернула ключ зажигания, и мы отъехали от бара.
– Я вижу его будущее в ковене Шамплейн. Диего приживется, можешь не волноваться, но… Он амбициозен и самоуверен, как сам Баал! Ты поняла, чего он добивался от тебя в баре? Хотел увериться, что ты стоишь его усилий. Вот же наглец! У него определенно есть черты, полезные для мира ведьм, но вот Коулу они не понравятся. Нужно поскорее вернуть нашему атташе зрение, чтобы он достойно выдержал конкуренцию. А то вдруг обаяние Диего такое же сильное, как и его некромантия…
Я промолчала, надеясь, что моего ядовитого взгляда достаточно, чтобы заставить Зои прикусить язык и забыть о таких глупостях раз и навсегда. Включив музыку, она вдавила педаль газа и понеслась навстречу справедливости.
– Этой ночью ты поймешь, что выбрала не ту сторону, Аврора, – прошептала я, разглядывая в лучах оранжевого заката склянку с алой кровью Диего.
«Нью-Йорк – 210 км» – сообщил билборд, мелькнувший в окне.
II
Королева Шепота
Небо светилось, как лазурит, залитое теплым персиковым светом. Голые деревья, на которых только проклюнулись зеленые почки, шептались на ветру. Был выходной, поэтому понежиться на мартовском солнышке вылезло множество людей. Они бродили по аллеям и вдоль берегов Лонг-Айленда, попивая ягодный смузи в прозрачных стаканах. Но с наступлением сумерек даже самый большой нью-йоркский парк «Пелем-Бей» вымирал, и царствовать здесь начинала природа: крики пеликанов и сов, шум прибоя и пенные волны, захлестывающие мелкие островки, рассыпанные по синему океану. Запах сирени и вишни охмелял, а шелест гравия под лапками диких кроликов напоминал хруст овсяного печенья.
– Пожалуйста, не делайте этого!
Доедая тако на капоте машины, я уже начала сомневаться, что заклятие поиска привело нас в верное место, но нет, мы определенно были там, где нужно.
– Идем, – дернула меня за рукав Зои, прихватив череп своей матери и склянку с остатками крови Диего. – Шабаш уже начался.
Я кивнула и, быстро прибрав мусор, спрятала под пальто несколько серебряных спиц, пару шелковых нитей и клинок, которым намеревалась закончить начатое.
– Навахон Коула? – удивилась Зои, уставившись на изогнутое лезвие, блеснувшее в свете фар, когда я разложила меч, а затем сложила его, примеряясь к ощущению тяжести дамаска в руке. – Тебе мало его пальто, которое ты и так уже до дыр заносила? Как он разрешил тебе взять свой клинок?
– А он не разрешал, – хмыкнула я, пряча навахон в ножны на поясе, которыми обзавелась специально для этого дня. – Я верну его до того, как Коул заметит пропажу. Меч все равно ему пока ни к чему.
Зои промолчала, закрывая машину. На Авроре лежала вина, что тогда все вышло из-под контроля, и теперь Коул не мог даже самостоятельно почистить зубы. Его клинок – топор палача, миссия которого, заключающаяся в казни ведьм, сегодня исполнится. Я искренне надеялась, что Коул простит меня за это, когда узнает.
Я отошла от машины на пару метров и наложила морок, скрыв ее в зарослях папоротника на обочине Шор-роуд под памятником солдатам Гражданской войны.
Янтарно-малахитовые глаза Зои с узким зрачком, как у ящерицы, светились в темноте, а непослушные черные волосы-спиральки были подвязаны пестрым платком, как всегда. Она указала в сторону деревьев, за которыми уже мелькала вереница факелов. Оттуда доносилось дивное пение, сопровождаемое мужскими воплями:
– Да что вы за чудовища такие?!
Несчастный, которому не повезло угодить на кануне Остары в лапы древнейшего ковена, отбивался от них, как мог. Об этом можно было догадаться по звукам борьбы, которые, однако, длились недолго: как только мы с Зои приблизились, осторожно преодолевая поваленные деревья, они стихли.
А вот беспомощный крик стал громче.
Я перепрыгнула каменный выступ, подкрадываясь, и глянула на пустую колбу, где раньше была кровь Диего. Мы использовали ее содержимое до последней капли, когда снимали защитный барьер с Нью-Йорка: он символично проходил там, где когда-то возвышалась первая английская стена. Магия Диего, струящаяся во мне в тот миг, была самой мощной энергией, которой мне доводилось подпитываться. Он был поистине сильным колдуном. Барьер Авроры, плотный и мерцающий, как перламутр, задрожал под нашим натиском, заискрился, а затем прогнулся под моей рукой и лопнул, точно мыльный пузырь. Это заняло больше времени, чем я рассчитывала, – почти четыре часа, за которые я провела пять ритуалов, начав с жертвоприношения черного кролика, а закончив выжиганием висы Хель на осиновой бляшке. Да уж, Аврора постаралась на славу, чтобы не подпустить меня к Вестникам, но этого оказалось недостаточно.
Плечом к плечу мы с Зои перепрыгнули через ручей, опоясывающий голый холм. На нем уже гудели женские голоса, сливаясь в унисон. Пригнувшись за высоким пнем, я обнажила навахон и прижала лезвие к бедру. Палисандровая рукоять горела огнем, как и я сама, заряженная заговоренной морской солью, которой щедро сдобрила тако, пока Зои не видела.
– Там, – шепнула она, показывая на высокое кострище, вокруг которого, словно наяды, плясали ведьмы.
Хоровод белоснежных туник и распущенных волос, которые трепал мартовский ветер. На голове каждой ведьмы был символ ее животного-тотема: ободок с оленьими рогами, настоящие заячьи уши, заколки из лисьего меха и даже венки из зубов косули. Их пение звучало звонко и весело, а искры пламени разлетались, как конфетти. Все это можно было принять за безобидную лагерную вечеринку, если бы не низкий алтарь из серого гранита и мужчина, привязанный к многовековой плакучей иве джутовыми веревками. Мускулистый и рослый, с голым торсом и длинными лохматыми волосами, он походил на зверя, пытающегося сорваться с привязи. Удивительно, как его крики не сбивали ведьм с такта: они будто не замечали пронзительных рыданий, продолжая праздновать под ликом круглой луны.
– Здесь слишком мало ведьм… Ковен Авроры гораздо больше. Видимо, в ритуале участвуют лишь ее приближенные. Погляди! И нет ни одного колдуна, – шептала Зои у меня под ухом, отодвинув в сторону ветви шиповника, чтобы открыть себе обзор. – Я слышала, будто ковен Шепота не приглашает мужчин, а использует их только для продолжения рода. Если рождается девочка – ее забирают в ковен, а если мальчик – оставляют на воспитание мужчине или приносят в жертву лесным духам. Неужто сплетни не врут? – поежилась Зои, но меня волновало совсем не это.
– Я не вижу Аврору, – сказала я, крутя головой и надеясь, что в толпе собравшихся ведьм вот-вот промелькнет копна вишневых волос. – Где же она?
Песнь неожиданно смолкла, и я затаила дыхание. Воцарилась тишина. Ее нарушали лишь треск костра и бессильное мычание мужчины, уже сорвавшего голос. Ковен остановился, а затем все выстроились магическим кругом, освобождая вокруг всколыхнувшегося огня пространство. В центр вошла фигура в длинной лиловой накидке с капюшоном. Я мгновенно узнала ее.
От сердца у меня отлегло. Месть все-таки свершится.
– Сестры! – Громкий голос Авроры распугал птиц, дремлющих на верхушках деревьев, и связанный мужчина притих, с любопытством разглядывая ее фарфоровое лицо, когда она сбросила капюшон. Даже в те моменты, когда смерть дышит людям в затылок, они не могут устоять перед красотой и пленом аметистовых глаз. – Мы собираемся каждый месяц, чтобы запустить колесо нашей жизни заново, но сегодня особенная ночь – ночь Заячьей луны. Это значит, что наше колесо раскрутится с удвоенной силой! Славься Идунн, жена Ивальди, мать юности нашей, вечная дева и хранительница сладких плодов!
– Славься, Идунн!
Ковен вторил ей хором. Аврора скинула лиловое одеяние, и его тут же подобрала низкорослая ведьма, похожая на белокурую фею, которая следовала за своей Верховной по пятам и подбрасывала в костер связки душистых трав. Белое, точно свадебное, платье с ажурной вуалью доходило до колен Авроры, но просвечивало так безбожно, что я видела даже то, чего видеть не хотела вовсе. Фигура у нее была поистине великолепной: точеная и округлая, будто ее слепили из глины по своему подобию греческие боги. От щиколоток до острых ключиц тянулись ровные метки атташе: где-то выцветшие, а где-то совсем свежие, черные. Лишь руки Авроры были скрыты под неизменными замшевыми перчатками, смотрящимися вульгарно на фоне ее свободных одежд, отдающих дань природе-матери.
Она стояла босиком и готовила церемонию, мешая в серебряном кубке специи с ежевичным вином. Связанный мужчина таращился на нее, не моргая. Но все, что видела я, – сияющий на ее лебединой шее жемчуг, сила которого пульсировала и звала меня. Я будто слышала плач Вестников даров – они скучали по мне, пока Аврора бесстыдно разгуливала в них, неся на себе как трофей. То и дело касаясь бело-черных жемчужин, она впитывала магию моих предков и новоодаренных. Эта магия ей не принадлежала, и от злости у меня свело зубы.
– Еще не время, – притормозила меня Зои, заметив, как я подалась вперед всем телом, когда Аврора отдала наполненный кубок своей прислужнице и повернулась к беспомощной жертве, ждущей под ивовыми ветвями.
Аврора молча подошла к связанному мужчине, и лишь тогда он вспомнил, что скован, и снова забился в веревках. Когда он закричал, проклиная свою любовь к красивым женщинам, одна из которых и заманила его сюда с помощью приворотного зелья, Аврора заткнула уши руками и бросила недовольный взгляд на прислужницу:
– Виена, почему он кричит? Он напуган, а не ублажен, как подобает. Ты дала ему опиум?
– Да, Ваше Верховенство, – залепетала прислужница голосом, напоминающим кошачье мяуканье. – Но…
– Ты ведь знаешь, что в последний день жизни избранного должны быть исполнены все его желания. Он должен взойти на алтарь счастливым. Скажи, по-твоему, люди так вопят, когда они счастливы?
– Простите, Ваше Верховенство! Я сейчас же все исправлю!
Аврора вздохнула и принялась массировать виски, пока Виена суетилась, бегая туда-сюда с каким-то чугунным горшочком. Подвесив его над огнем и как следует раскалив, она поднесла горшочек, пышущий жаром, к лицу мужчины.
– Убери это от меня, тварь! – вскричал он, пытаясь увернуться от удушливого пара, поднявшегося из отверстий в кованой крышке.
Не прошло и минуты, как мужчина ослаб и покорился, перестав бороться с веревками. Его голова повисла, словно тряпичная, а губы растянулись в асимметричной улыбке. Одурманенный парами опиума и фимиамом, он вяло засмеялся, когда Аврора подступила к нему вплотную и подняла его лицо за подбородок.
– Как твое имя, любовь моя?
– Говард.
– Тебе уже лучше, Говард? – заботливо поинтересовалась она, и тот закивал, находясь под гипнозом. – Вот и славно. Теперь можно начинать.
Аврора вскинула руку, и путы спали с мужчины сами собой. Они, прежде оплетающие его с головы до ног, оставили яркие багровые полосы на запястьях, рельефном торсе и лодыжках. Не пытаясь убежать, мужчина охотно принял протянутую ладонь Авроры и, улыбаясь, двинулся следом за ней к костру.
– Сейчас! – выдохнула я, поднимая навахон и выступая из-за деревьев.
– Нет!
Я едва не свалилась в мокрую траву, когда Зои дернула меня за ремень и вернула назад прежде, чем одна из ведьм обернулась на странный шум.
Опустив навахон, я непонимающе уставилась на Зои:
– Ты что, хочешь, чтобы его принесли в жертву?! Если ты еще не поняла, это ритуал Авроры по продлению жизни! Она высасывает души, чтобы оставаться бессмертной. Буквально! Кем бы ни был этот несчастный, он не заслужил такой участи…
– Да, не заслужил, – согласилась Зои и закрыла глаза, собираясь с силами, прежде чем сказать: – Но лучше он, чем мы.
– О чем ты?
– Если пойдем сейчас, то умрем. Обе. Это единственный путь. Я видела, Одри! Ты должна выйти строго после того, как свершится жертвоприношение.
Я затрясла головой, пытаясь выбросить из нее любые сомнения, которые пыталась внушить мне Зои. Это было немыслимо: допустить ритуал, делающий Аврору еще сильнее, и вдобавок позволить ей вновь пролить кровь, которой и так набралось немало на ее руках. Мизерная вероятность того, что Зои права и наша смерть неизбежна, не стоила жизни невиновного человека.
Или стоила?
– Доверься мне, – прошептала Зои, сжав мою руку, и в том, как она это произнесла, было больше мольбы, чем я слышала за всю свою жизнь. – Я никогда не подведу тебя.
Прикусив щеку, я повернула голову и посмотрела туда, где снова плясали ведьмы, окружая мужчину, которого Аврора вывела в самое сердце шабаша. Повернув его к себе и поцеловав так страстно, будто он и впрямь был ее единственной любовью, Аврора положила руку ему на голову, заставляя опуститься на алтарь.
Скрепя сердце я убрала навахон.
Зои кивнула, давая понять, что я поступаю правильно, и двинулась в обход костра, как мы и планировали. Я привалилась спиной к стволу дерева и стала ждать конца ритуала, остужая свою ярость холодной рукоятью меча, которую сжимала в кулаке.
– Дух Воздуха сторожевой башни Востока, услышь: да начнется следующий цикл! – крикнула Аврора, встав позади жертвы и погрузив пальцы в его смолянистую гриву. Ветер ожил, растрепав мои волосы, и я услышала шорох листвы за спиной. – Дух Огня сторожевой башни Юга, услышь: да продлится великолепие наше! – Игривый ветер сменился жаром и забрался под одежду, будто меня окунули в горячую ванну. – Дух Воды сторожевой башни Запада, услышь: да станет это началом золотого нашего века! – Огонь в костре вспыхнул синим, и я почуяла запах соленого моря, но он быстро сменился ароматом сена и цветочной пыльцы. – Дух Земли сторожевой башни Севера, услышь: врагам не сразить нас!
Ковен отвечал Авроре эхом, повторяя за ней на разных языках. Латынь, валлийский и немецкий слились воедино. Мужчина приоткрыл рот, будто хотел пить, и его глаза закатились. Я так и не решилась дочитать до конца этот ритуал Авроры в ее главе Шепота, поэтому не знала, чем все закончится. Любопытство смешалось с ужасом, и отвести глаза стало невозможно. Я оцепенела, борясь с отвращением к самой себе и странным, клокочущим внутри восхищением. Магия Авроры, темная, трепещущая, была заразна.
