Анастасия Борзенко
Все равно мы все сдохнем. Игра Писателя
© Анастасия Борзенко, 2018
ISBN 978-5-4485-9963-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
«Все равно мы все сдохнем…» – впервые я услышал эту фразу от своего школьного приятеля. Мы не дружили, так, оказывались рядом в случайных ситуациях – в столовой, раздевалках, длинных и холодных коридорах нашей старой школы в ожидании звонка на урок. Мы ни разу не разговаривали, но между нами определенно была дружба. Такая молчаливая и крепкая, которая не нуждалась в словах и доказательствах.
Он был невысокого роста и толстым, достаточно толстым, чтобы на него обращали внимание все местные хулиганы постарше и оттачивали свои жестокие детские методы мести. Все дети, которые совершают плохие поступки – мстят. Это закон жизни. Они не могут ответить взрослым или основательно подумать над ситуациями, в которых оказываются волею судьбы, и от того находят себе жертву, на которой вымещают бессильную ярость. И жертва не сможет сделать больно в ответ, а примет боль сама…
Терпеливо и так жалостливо, что на время и правда отпустит. А потом захочется вернуться к этому ощущению снова, и снова… Скользкий путь, замкнутый круг.
Я запомнил, когда впервые услышал его голос. Он сидел у обшарпанной батареи и шмыгал носом, из которого хлыстала алая кровь. Все манжеты и воротник просочились ею, перемешавшись со слезами. Я просто подошел и сел напротив, внимательно изучая его лицо. Он выглядел обреченным, но спокойным. Я позже понял, что он плакал от боли, а не от обиды и несправедливости. Тогда и прозвучало это тихое «Все равно мы все сдохнем…»
С того случая прошли годы, и мы разошлись в разные стороны, но я до сих пор помню его… У всех людей есть какая-то фраза, которая поддерживает их в жизни и не дает раскисать и сдаваться раньше времени. Что-то глупое, но действительно воодушевляющее, такое как: «Пришел, увидел, победил…». У моего школьного приятеля фраза была «Все равно мы все сдохнем.» Так он прощал всем и все, негласно отпуская грехи. «Все пустое» – если перефразировать.
Когда кто-то сказал мне, что он умер по нелепой случайности, вроде неудачно упал, я понял, что могу взять эту фразу себе. Всем нужна фраза жизни. И мне она очень нужна. Только я понимаю ее по-другому, это действует как глоток адреналина – никакого прощения, никакого снисхождения. Люди не умеют прощать, отчего я должен давать им шанс? Все равно мы все сдохнем… Все равно мы все сдохнем.»
За два двадцать четыре часа до похищения Майи
11 июня 23.32
– Здравствуй, Майя…
– Прости меня, Майя, пожалуйста, прости… Будь милосердной… Ради Бога не носи в сердце эту черную ненависть ко мне …Майя!!! Эта обида делает тебя саму черной, а это так портит твою нежную кожу, Майя!
– Пожалуйста, не молчи и напиши, что прощаешь, Майя!!!!! Сбрось этот мерзкий камень с души и не мучай меня. Столько лет… Майя!!!
– Майя… Майя… Какая ты красивая, Майя…
14 июня 01.01
– Ты все еще не простила меня и это рвет мне сердце, Майя. Я знаю, что ты прочитаешь, но снова не ответишь мне, потому что ты не в силах это простить. Это испортило тебе жизнь, Майя… И я виноват, так виноват перед тобой!!! Но Бог в душе каждого, найди его в себе, и он поможет дать мне прощение, Майя! Майя!!!!
– Ты должна простить ради себя, Майя!!!!
– Ответь мне, Майя!!!!!!!
17 сентября 23:23
– Майя!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Какая ты хорошая, Майя! И как мне больно от того, что ты не можешь простить, ты не можешь простить и это убивает меня, Майя!!!! Ты не написала мне ни слова, Майя!!!!
19 декабря 02:20
– Майя, помнишь?
Фото удалено.
– Что это такое?
Майя вздрогнула от вопроса. Она глубоко вздохнула и помотала головой. Перед глазами проплыла густая пелена с сияющими мелкими точками. Девушка не сразу сообразила где она… Руки сами потянулись к кофе, обняли горячую чашку и тогда сознание восстановилось. Утро, кафе, Марго. Вот что значить не спать почти сутки.
– Ты о чем? – Майя улыбнулась, совсем не помнит, как они ехали до кафе. Даже оделась машинально, этот вязаный шарф такой безвкусный и так колет шею… Как же так… В голове – полный штиль, словно выпала из жизни на какое-то время. Хотя, помнит, Марго за ней заехала и заставила одеться. И она надела первое, что попалось под руку – синие джинсы, бежевый джемпер и этот шарф. Так бы и сидела с рассеянными мыслями у себя в квартире, пытаясь собрать их в кучу, если бы не Марго.
Но Марго оказалась права, прохладный воздух отрезвил и пробудил, а легкий морозный ветер приятно окутывал волосы и легкими прикосновениями возвращал к жизни. Надо было выпить кофе на свежем воздухе, чтобы прийти в себя. Вокруг люди… Все куда-то идут, бегут, спешат… Каждый в себе. Майя грустно усмехнулась.
– Ты меня слышишь? – легкий толчок в плечо отвлек Майю.
– Не понимаю, о чем ты? – вздохнула девушка и сделала несколько глотков. Надо заказать еще пару чашек… И что-нибудь шоколадное. Тогда проснется окончательно.
– Я спрашиваю про сообщения. Что это за сообщения? Кто это пишет? – Марго пыталась говорить спокойно, но у нее не получалось, она испугалась.
Майя удивленно проскользила взглядом по планшету. Она и забыла совсем…
– Не знаю, какой-то ненормальный пишет. Уже с полгода пишет непонятный бред и просит простить, все хочу удалить, но забываю. А вчера снова написал. Дай!
Девушка собрала волосы на затылке в высокий хвост и снова помотала головой, мягкие локоны прикоснулись к щекам и стало свободнее дышать. Она стащила с шеи шарф и брезгливо отбросила его на спинку кресла. Вот тут ему место…
Марго внимательно смотрела на Майю. Совсем осунулась темные круги и мешки под глазами, похудела сильно. И руки трясутся, как у наркоманки.
– А вдруг это не просто какой-то ненормальный, а опасный …?
– Извращенец? Маньяк? Не смеши меня, ты слишком много читаешь ужастиков, и кто разрешал лезть в мои переписки? – Майя сделала несколько глотков терпкого кофе и закрыла глаза. Как же она от этого устала, всем что-то надо… Попросила Марго помочь с советом, а в итоге придется отчитываться. Кому есть дело до этих глупых сообщений…
– Ты не закрыла свою страницу, и я прочитала. Случайно вышло, правда, прости… – Марго вздрогнула, когда произнесла слово «прости», внутреннее ощущение безнадежности, переплетенное с вязкой паникой, охватило горло изнутри.
– Так, остановись, – Майя попыталась улыбнуться. – Я позволила тебе вытащить меня из дома, потому что у меня вышли все сроки, а никак не соображу с готовым эскизом. Так что, давай не отвлекай меня, ты выбрала из образцов?
Марго согласно кивнула. Майя упрямая и ничего не станет слушать, надо будет выбрать время и поговорить с ней. Попозже. Но в глазах было столько паники, что Майя сдалась.
– Ладно, я понятия не имею кто это пишет, – девушка улыбнулась теперь вдумчиво, по-настоящему, и в серых глазах замелькали веселые искорки, – Он просто пишет то на один мой аккаунт, то на другой, с извинениями, я удаляю, потом он пропадает. Какой-то сетевой тролль не переживай. То Роман Романов, то Василий Васильев, выбирает себе ники очень оригинальные, ничего не скажешь… Да и способ познакомиться у него оригинальный.
– Но он знает твое имя! – тихо возразила Марго.
Майя сжала губы и помотала хвостом, волосы захлестали по нежной коже и на щеках проступил нежный румянец.
– Оно написано в моем профиле, глупая! Хорошо я там телефон не указала, а то замучил бы звонками…
Марго облегченно выдохнула и протянула руки к планшету, чтобы указать Майе на детали, которые были лишние в подготовленных эскизах, как сделала паузу. Что-то не давало ей покоя.
– А фото?
– Что за фото? – удивилась Майя.
– Последнее сообщение. Он выслала тебе фото, а потом удалил свой профиль. И ты его просмотрела, судя по истории сообщений?
Марго покачала головой и внимательно посмотрела Майе прямо в глаза. Майя не любила, когда она так делала. Чувствовала себя ее дочкой…
– Слушай, хорошо, я отвечу тебе про фото, и мы закроем эту тему, ладно?
– Ладно.
– Он прислала мне фотографию со школы, где весь класс, знаешь же, такие каждый год делают? Только я его просмотрела, он сразу удалил…
– Так Вы вместе с ним учились? – Вскрикнула Марго.
– Нет, не думаю, вряд ли… Тем более это первый класс, я всех по именам и не вспомню… Да и что такого мог сделать первоклассник, чтобы я могла носить столько лет в себе обиду? Может быть, ты помнишь? Я что – то такое рассказывала когда-нибудь?
Майя весело рассмеялась, а Марго тяжело вздохнула.
– Ерунда какая-то, я себя помню с трудом… Ладно, ладно… Но если снова напишет, ты мне расскажешь, хорошо? И фото больше не удаляй, если пришлет.
– Обещаю, – Майя погладила подругу по руке и откинулась на спинку кресла. Наконец, она проснулась… Она огляделась с большим удовольствием. Люди уже не казались такими угрюмыми и тучи вроде собрались рассеяться. Правда, надо было сходить в душ и привести в порядок волосы, а то этот запах сводит с ума. Запах собственного несвежего тела.
– Давай ты приведешь себя в порядок, и мы вечером отдохнем?
Марго словно читала ее мысли:
– А насчет эскиза не переживай, я доделаю, вот этот, он вроде неплохой.
– Хорошо, спасибо.
– Да не за что, потом отдашь!
Марго шумно хлебнула кофе и выключила планшет. Ей тоже надо отвлечься от мыслей, последнее время их слишком много, и они такие тревожные, что недолго и до долбаной паранойи себя довести. Зачем прочла сводку новостей про этого Писателя, теперь везде мерещится не пойми, что…
– Ладно, идем, – Майя резко поднялась. – Нам еще надо купить новый шарф, чтобы этот я больше не надевала, когда спросонья.
Марго рассмеялась, этот шарф и ее изводил до белого каления.
– Идем, образцы собери, я пока машину прогрею, – она с удивлением посмотрела на шарф, Майя и не собиралась его брать с собой, словно это была не ее вещь.
– Не жаль оставлять? – покачала головой Марго, но это ее решение. Майя всегда так делала… Просто оставляла вещи, когда принимала решение, что они ей больше не нужны и делала вид, что не имеет к ним никакого отношения.
– Кто-нибудь себе заберет, кто-нибудь заберет… – Майя прошептала ей вслед и принялась собирать эскизы. Хорошо, хоть с этим разобрались, какая-то зимняя апатия, последние дни не хотелось совсем ничего, время текло, и утро сменялось вечером, а потом снова наступало утро… И совсем не было времени подумать, как она успела среди всего этого затеряться.
Майя взяла сумочку и направилась к выходу, как вдруг почувствовала, что тело затряслось и она остановилась. На секунду почувствовала так, словно кто-то смотрел и видел ее насквозь. Она заскользила взглядом по кафе, но увидела лишь пару подростков, пожилую женщину с внучкой и…
Майя остолбенела, по телу побежали неприятные мурашки. На столике у самого выхода, посреди пустых чашек и смятых салфеток лежала большая старая фотография. Она протянула руку, дыхание стало частым, а пальцы закололо на самых кончиках.
– Кто… Кто здесь сидел? – Майя бросилась к официантке.
Девушка покачала головой.
– Не помню.
– Но… – Майя рассеянно огляделась. – Но…
– Пойдем, снаружи поговорим, – Марго услышала метания Майи и вернулась, аккуратно взяла подругу за руку и повела к машине.
– Где тут ты, дай посмотрю? – в машине Марго выхватила снимок и начала водила пальцами по фотографии.
Майя закрыла глаза и тяжело вздохнула.
– Нигде.
– В смысле?
– Это не наш класс… С ума схожу. Не хочу сходить с ума. И ты не сходи!
Марго покачала головой:
– Странное совпадение, это очень странное совпадение, Майя, давай в полицию съездим?
Майя внимательно смотрела на улицу.
– Я же удалила его сообщения, помнишь. А это первое, о чем они спросят. А что я смогу предъявить? Ничего… Кроме своего ужасного уставшего вида, скажут, что придумала, сама знаешь, как все будет. И перестань меня накручивать. Ты всегда меня накручиваешь! Что они, правда, что они скажут, что мы пересмотрели фильмов ужасов?
– Но… Это неправильно, не придавать этому значения! Снова начали писать про этого маньяка, Писателя, ты понимаешь, Майя? – Марго отложила фотографию и старалась на нее не смотреть, ей все это очень не нравилось.
Майя потрясла головой, пытаясь избавиться от внезапно захватившего чувства гнева, неприятной волной разбившейся по всему телу. В таком состоянии с Марго лучше не продолжать общение, а то наговорит лишнего. А потом будет жалеть.
– Все. Я пешком пройдусь, позвоню.
Майя открыла двери и принялась глотать воздух. Надо поспать… Кофе сделало только хуже. И зачем она выпила столько кофе?
– Но, Майя… – робко попыталась возразить Марго.
– Я позвоню, – мягче сказала Майя и потянулась, чтобы обнять подругу. – Не переживай, мне просто нехорошо… Не переживай.
Она быстрым шагом направилась домой, думая о постели и о том, что необходимо высыпаться, чтобы мысли не гоняли страшные ощущения, как планшет запиликал сигналом входящего сообщения.
Майя замерла, дыхание словно на мгновение остановилось, но она сделала несколько глубоких глотков воздуха и решительно достала планшет из сумки. Майя не ошиблась.
— Так ты прощаешь меня? Майя… Майя… Прощаешь?
– Ты же сможешь, Майя… Ты все сможешь, Майя…
– Пожалуйста, Майя, будь милосердной, Майя!!!!!
Девушка прикусила губу и вскрикнула, во рту появился соленый вкус крови. Как ей надоели эти сообщения, знать бы кто это, навсегда отбила бы руки и охоту так доставать ее. Но решила написать ответ:
– За что мне простить тебя?
Вместо ответа на экране появилось сообщение «пользователь удален».
Майя усмехнулась. «Ну и придурок!» Давно надо было ответить…
Руки перестали трястись и по телу разлилась волна долгожданного спокойствия. Майя развернулась. Слава Богу, Марго еще не уехала. Она передумала спать и больше оставаться одной не хотелось, сон сняло как рукой.
Все люди одинаковые. Все. И этих признанных психотерапевтов надо сжечь, прилюдно… Они ни черта не разбираются в психологии. Если у человека просить прощения, он обязательно спросит «за что?». Вот с этого все и начинается. Никто ни разу не написал «Прощаю» на примитивную просьбу простить…
Потому что у всех есть скелеты в шкафу и просто так прощение дать жалко, надо обязательно понять, какой именно из скелетов получит возможность выйти из тесного шкафа, провонявшего соком долгих лет ожидания. Майя… Я в ней не ошибся. Впрочем, как и во всех остальных.
Людям только кажется, что они уникальные и особенные, но у всех одинаковые внутренние демоны и страхи, вопрос лишь в том, кого они подкармливали в течение жизни особенно усердно.
Заводят себе домашних питомцев, чтобы отвлекаться, но это лишь химера, самообман. Если каждый из нас начнет задумываться над прощением, большая часть сойдет с ума от жалости к самим себе, как только вспомнит причины и ситуации. Нет, фраза «Я дарую прощение» здесь не работает, потому что о ней никто не вспоминает, надо обязательно увидеть, что в ответ придет раскаяние, так что, ее следует произносить так: «Я дару прощение, если ты раскаиваешься»…
Обмен существует во всем, и прощение без раскаяния – не исключение. Обменивайте свое жалкое прощение на не менее жалкое раскаяние и делайте вид дальше, что проживаете полноценную, праведную и логически оправданную жизнь. Даже Ваш Бог Вам не простил и проклял человечество, заставляя поколениями поколений искупать первородный грех просто потому, что женщина не стала просить прощения за чертово съеденное яблоко. Он знал суть, он знал, что все равно все сдохнут. И обиженные, и прощающие. И раскаявшиеся и отчаявшиеся… Все без исключения. Все в итоге сдохнут.
Глава 2
– Я поеду.
Майя обняла Марго и покинула бар, с большим облегчением вздохнула на улице. Такси уже подъехало и приятно светило фарами, рассеивая рыхлые снежинки, густо облепляющие их крупными мошками, словно пытаясь занавесить свет в ночи.
Майя села в машину и удобно развалилась на заднем сидении и закрыла глаза. Как хорошо… Приятный запах ванили и приглушенный свет, то, что ей сейчас нужно. Расслабиться так и не удалось, но от выпитых коктейлей приятно кружилась голова, а это уже неплохо.
– Вам просили передать. – голос водителя прозвучал так внезапно, что девушка закричала.
– Что передать? – она с ужасом посмотрела на двери, но кнопки были подняты вверх, а не заблокированы, на секунду ей показалось, что вот-вот случится что-то страшное.
Водитель смотрел на Майю в центральное зеркало с большим интересом. Она обратила внимание на его насмешливый взгляд и приятные черты лица. Он обернулся и протянул небольшой сверток.
– Откуда мне знать, подошел мужчина и сказал, чтобы я передал это заказчику. Берите.
Майя дернулась и принялась размахивать руками, ей не хватало воздуха.
– Остано… Остановите машину, – ей, наконец, удалось произнести это вслух.
Водитель громко рассмеялся и ей стало еще больше неуютно, словно заперли в тесном ящике.
– Мы и так стоим, девушка, но за вызов придется оплатить, если не поедите.
Майя послушно кивнула и вытащила сотенную купюру.
– Хватит?
Мужчина кивнул и улыбнулся.
– Девушка, так нельзя, – он покачал головой, забирая деньги.
– Как… как нельзя? – Майе казалось, что она в каком-то дурном сне, как мысли начали выстраиваться и ей уже казалось, что она просто перепутала такси… Долгожданное облегчение начало разливаться по телу приятной волной, как виски снова сжало от холодного ужаса. Не перепутала… Она вызывала машину по мобильному, а значит, сверток предназначен ей… Но почему тогда водитель помахал ей, как только она вышла из бара? Надо посмотреть, что за машина приехала на вызов. Только на улице, она посмотрит на улице…
Майя дернула за ручку и большим усилием вытолкнула себя наружу. Коленки дрожали и никак не выходило взять себя в руки окончательно.
– Что случилось? – Майю подхватил под руки невысокий мужчина, который вышел из бара вместе с ней и остался у дверей курить. Она обратила на него внимание еще в толпе, он смотрел так пронзительно и так приветливо, что, если бы не усталость, она бы сдалась и обязательно с ним познакомилась.
Все это время мужчина курил свою длинную сигарету и как завороженный смотрел на фары, заносимые снегом, как заметил, что в машине что-то происходит, и решил подойти ближе.
Майя стояла, согнувшись и хватала бледными губами воздух, пыталась собраться с мыслями, она вцепилась пальцами в руки мужчины и затряслась. Слава Богу, с ним спокойнее…
– Девушка! – водитель вышел из машины и положил на багажник сверток. Майя затряслась еще сильнее и прижалась к мужчине из бара, словно ребенок. Она почувствовала, как он обхватил ее в ответ за талию.
– Что это? – спросил мужчина из бара.
Водитель такси пожал плечами.
– Откуда я знаю, попросили передать, а девушка ведет себя так, словно в свертке бом… – он не закончил фразу, в глазах появилось столько тревоги, что мужчина из бара еще крепче сжал руки, и прижал девушку ближе, Майя почувствовала рядом с лицом его горячее дыхание. От него приятно пахло табаком и парфюмом.
– Ой, простите… – он сам осознал, что позволил лишнего и аккуратно отодвинулся.
Водитель такси о чем-то думал несколько секунд, как решительно взял сверток, протянул его мужчине из бара.
– Мне ехать надо… – простодушно пояснил он и завел мотор.
Когда шум двигателя скрылся за поворотом вместе с машиной, Майя почувствовала, что виски сжало холодными объятиями – пустая и тихая улица… Этот злополучный сверток… Эти сообщения… Эти просьбы о прощении… Чертовщина какая-то. Совсем ее все это измотало.
Она старалась отгонять эти мысли с самого утра, но теперь не получалось: в интернете снова появились заметки о Писателе – серийном убийце, который расписывал тела своих жертв татуировками. Вроде, полиции удалось выйти на след, но от подробностей они пока воздерживались. Майя не придала бы этому значения, если бы в клубе какие-то девушки громко не обсуждали подробности его убийств. Она решила ехать домой больше из-за них… Голова разнылась и было как-то неспокойно на душе.
Марго не хотела ее отпускать одну, но она настояла, не хотелось говорить, хотелось спать. Очень хотелось спать… А с Марго не получится не говорить.
Мужчина из бара внимательно изучал лицо девушки, как решительно разодрал на свертке бумагу. Майя закричала, когда увидела знакомую вещь. Она же оставила утром шарф в кафе…
– Здесь записка, – мужчина достал открытку и повертел перед лицом Майи. – Читать?
Майя трясла головой и оглядывалась, что такое творится, кто так над ней издевается?! Надо вернуться к Марго и все ей рассказать, и про те сообщения рассказать, и про этот злополучный шарф… Марго оказалась права, надо было сразу ехать в полицию.
Мужчина из бара отодрал остатки бумаги, легко расправил шарф и нежно обернул им шею девушки. Майя решила попросить его проводить ее обратно в бар, как почувствовала сильную боль в районе солнечного сплетения. Темнота. Тишина.
Марго вышла на улицу спустя две четверти часа, Майя не перезвонила, как обещала, и не отвечала. Девушка затряслась, когда увидела на дороге планшет. Он лежал, запорошенный снегом и сиял своим ярким экраном, пытаясь разогнать над собой снежинки, словно назойливых мошек.
Ее руки тряслись, а зубы стучали от очень нехорошего предчувствия. Марго растерянно огляделась, но улица была пуста. Только фонари и снег… И ни одного чертового прохожего, и ни одного чертового курящего…
– Майя, ты все еще делаешь вид, что не знаешь, за что меня простить? Зачем ты так со мной, Майя… Майя…
– Ты чудесная Майя, не будь такой бесчувственной, пожалуйста, Майя… Майя!!!!!! Зачем ты так, Майя?!
Марго пыталась не паниковать, но руки тряслись, и паника уже разлилась по всему телу неприятной холодной волной.
Планшет снова запиликал входящим сообщением:
– Майя!!!!! Сколько ты будешь мучать меня, Майя!!!!
Марго так разозлилась, что у нее заболело под левым ребром, она ни капли не колебалась и написала ответ.
– Что ты сделал с Майей????
Пользователь удален.
Марго зарыдала от бессилия. Это ужасное «пользователь удален» … Надо ехать в полицию. Надо сейчас же ехать в полицию.
Ничего нельзя взять и бросить в людном месте, просто сделав вид, что это не твое. Это касается не старого шарфика… Это касается всего. Кости не гниют, и скелеты из шкафа никуда не деваются. Суть человека в том, чтобы просто запереть эти несчастные кости, обглоданные сомнениями, страхами и переживания, подальше в темноту своего сознания…
Но они не уходят с годами никуда, на них нарастает мясо сожалений, питает которые щедрое подсознательное. А дальше уже совсем не имеет значения, насколько глубоко в свое время Вы отправили того или иного скелета. Он выберется, обязательно выберется и напомнит о себе. И тогда останется выбирать – снова обглодать его как следует и упрятать на прежнее место, либо отпустить на все четыре стороны.
Только прощение дает результат. Но об этом никто не думает. Иначе, придется простить всех… Тогда пустоту и отсутствие запаха привычных костей, периодами больно врезающихся острыми частями в рассудок, и раздирающими его постыдными воспоминаниями, и страшными ощущениями, никто не вынесет. Никто… Потому что, если не останется скелетов, не останется того, что необходимо простить, а как же жить, и не бояться, мучаясь приступами позорной паники?
Вот Вам и ответ, дело вовсе не милосердии и не в неспособности дарить добро просто так, без причин. Инстинкт самосохранения, самый сильный и самый главный – без него человек не сможет прожить ни минуты. Майя… Все равно мы все сдохнем, да, Майя?
