Анабель Ли
Тише едешь, никто не заметит
К концу ужина я почувствовала, что руки у меня дрожат от напряжения, вызванного тяжестями, что я натаскалась сегодня. А ведь мне ещё домой сбегать надо – там, наверняка, переполох. Родители не знают, куда я пропала, и уж точно не представляют, во что вляпалась.
Поднявшись вместе со всеми из-за стола, я попрощалась с ребятами и направилась к выходу.
До дома я домчалась за три минуты. Пока я бежала по пустым улицам, уже окутанным вечерними тенями, меня не отпускала тревога. Как родители воспримут мою новость? Радость от моего «продвижения» или страх за последствия? Папа, наверняка, сначала будет злиться, а мама… мама, скорее всего, начнёт переживать за то, что это значит для нашей семьи. С каждым шагом, приближающим меня к дому, моё волнение усиливалось. В душе поселился странная смесь чувств из гордости, страха и ожидания.
Подлетев к дверям, я столкнулась с мамой.
– Марика! – воскликнула она, явно взволнованная. – Где ты была? Что это за тряпки?
– Мама, не кричи, мне надо кое-что вам сказать, – начала я серьёзно, что мне совершенно не свойственно.
Мама испугалась:
– Папу уволят?
– Нет.
Потянув её за руку в дом, я увидела отца и брата за столом. Дом встретил меня привычным теплом: запах свежего хлеба, мягкий свет от лампы над столом, уютные тени, словно оберегающие наш маленький мир. Но я чувствовала, что всё изменилось. Эти стены, где я выросла, уже не мои. Я больше не принадлежу этому дому так, как раньше. Теперь это место казалось одновременно близким и далёким, словно я уже переступила порог новой жизни, от которой пути назад не было. Решила, что лучше признаться на кухне, когда все сыты и довольны.
– Меня выбрал в преемники Эксэл Авит, – выдала я сразу, чтобы не нагнетать.
– Твои выдумки не доведут до добра! – отрезал отец. – Я чуть на занятие не опоздал, тебя искал.
– Это правда! – я размотала своё новое одеяние и спустила с плеч, обнажая символ. – Вот! Теперь я принадлежу ему и переехала в Каменную Башню.
– Кислые драконьи яйца! – выругался отец, вскакивая и схватив меня за плечи, чтобы рассмотреть знак. – Это катастрофа!
– Ох, Марика, как это случилось? – расстроилась мать. – Ведь теперь будут дознаваться, кто родители.
– Нас всех убьют, – подытожил брат, гоняя кусок лепёшки по тарелке.
– Почему? Никто из преемников про семьи не говорит, они же сироты. А мой наставник ничего не спрашивал, только дары попросил продемонстрировать. Он понял, что я сильный маг, и совершил обряд.
– Он знает, что ты женщина? – отец задал вопрос, которого я больше всего боялась.
– Папа, ты меня удивляешь! Ты думаешь, Высший может чего-то не знать?
– Даже не представляю, что теперь делать, – всплеснула руками мама. – Это так неожиданно. Я не готова расстаться с тобой сейчас.
– Мама, мы скрепили обряд кровью, ничего не поделать. Завтра в пять он ждёт меня у себя на первое занятие.
– Ох, Марика, за что ты такая умная. Знала, что до добра это не доведёт! – мама обняла меня.
– Я буду писать, но мне пора. Меня уже определили в комнату в Каменной Башне и выдали кучу одежды и оружия, – похвасталась я.
– Будь осторожна, дорогая, не поранься. Оружие лучше не трогай! – наставляла мама.
– Ты справишься, – сказал отец.
– Прирежь там всех врагов, – пожелал братишка.
Обратно в башню я принеслась, забрав из дома нижнее бельё и некоторые принадлежности, без которых мне никак не обойтись, пока я не научусь быть настоящим парнем.
В моей новой комнате времени на прыжки от радости совсем не оставалось. Но её размеры и обстановка поражали. Это не просто комната, а целый личный мир! Просторные стены, из которых одна была практически полностью занята большим окном с плотными песочными шторами, сквозь которые сочился мягкий лунный свет. У стены стояла широкая кровать с резными спинками, аккуратно застеленная покрывалом, которое казалось даже слишком красивым, чтобы на него ложиться. В углу виднелся небольшой столик с ящичками, рядом с которым располагался шкаф – высокий и массивный, из тёмного дерева, с изящной резьбой на дверцах.
У стены напротив кровати находился небольшой сундук, который выглядел так, будто в нём можно хранить целую жизнь. Всё здесь казалось слишком роскошным для меня, словно я оказалась в чужом мире, где мне ещё только предстояло найти своё место.
Спрятав всё принесённое из дома под кроватью – своё маленькое напоминание о прежней жизни, – я тяжело вздохнула.
Сначала пошла умыться, чтобы лечь пораньше и выспаться. Но, как назло, сон не шёл – слишком много мыслей и волнений разрывали меня на части.
Страх облажаться и быть разоблачённой. Любопытство, что ждёт на первом занятии и как всё пойдёт дальше. А ещё – какой он, мой наставник? Интерес был просто жуткий. Его образ в воспоминании был размытым. Я тогда себя не помнила от страха и на него боялась смотреть. Воображение уже нарисовало образ высокого мужчины с добрыми карими глазами, как у папы, и внушительной фигурой, судя по его габаритам, что смутно припоминались.
В итоге, к четырём тридцати я поняла, что бессмысленно продолжать лежать и пытаться уснуть. К тому же, руки ныли адски – последствия упражнений с тачкой. Как я не догадалась взять мазь дома?
Слегка постанывая, я встала, взяла новый кинжал и начала отрезать волосы. Каждое движение было болезненно – не физически, а эмоционально. Я вспомнила, как мама всегда гордилась моими волосами. «Какая густота, какой блеск», – говорила она с гордостью. Мне даже показалось, что если бы мама сейчас увидела, как я рублю эти локоны, её сердце бы не выдержало.
Получилось не слишком ровно – где-то до плеч, плюс-минус полладони. Завязав всё оставшееся в тугой хвост на затылке, я подумала, что так гораздо удобнее. Только куда спрятать срезанные волосы? Они лежали на полу, как обломки прошлого, и будто напоминали мне о том, что я делаю шаг в новую жизнь, оставляя позади всё привычное и родное.
Решила кинуть их в камин и сжечь. Горело хорошо, но медленно – успела одеться за это время. Кто бы мог подумать, что от стольких локонов избавиться – целая задача.
Оглянув себя, решила, что ногти выглядят слишком ровными. Подрезать кинжалом побоялась, а потому приступила к их обгрызанию. Это занятие тоже оказалось не таким быстрым, как хотелось.
И тут меня осенило: наставник ведь не сказал, где встречаться в пять. Может, я должна как-то чувствовать его, раз между нами был обряд по крови? Закрыв глаза, я попыталась прислушаться к ощущениям, даже перестав жевать палец, который в этот момент оказался у меня во рту.
Странно. Такое чувство, что сгусток сил находится где-то рядом.
– Прекратить! – раздалось резкое, но тихое замечание, сопровождающее удар по руке. Я клацнула зубами от неожиданности и распахнула глаза.
– Скверная привычка, – продолжил наставник, стоявший прямо у меня в комнате у камина.
Я замерла, не сразу осознавая, что передо мной стоит именно он. Молодой. Высокий. И невероятно красивый. Черты его лица были чёткими и выразительными, словно выточенными из мрамора. Карие глаза, обрамлённые густыми ресницами, смотрели строго, но в них была глубина, от которой невозможно было отвести взгляд. Его тёмные волосы мягко падали на лоб, и в этот момент я поняла, что моё воображение, рисовавшее образ добродушного, но строгого мужчины, совершенно не угадало.
Удивление тут же сменилось чем-то другим – симпатией, лёгким трепетом. Мне стало не по себе, но оторваться от его лица было невозможно.
– Ты зачем с утра так натопил? – поинтересовался он, подойдя к камину. Ловким движением руки он потушил пламя, а затем одним жестом распахнул окно, расположенное всего в четырёх футах от него.
Я заметила, как уверенно он двигался, его движения были точными и плавными, словно он привык, что мир подчиняется ему. В этот момент я почувствовала, что уже начинаю восхищаться своим Наставником, хоть и боялась его больше всего на свете.
– А как вы вошли? – прошептала я. – Я что, стук не услышал?
– Мы договорились на пять, – спокойно ответил он. – В пять ты был тут.
– А где надо было?
– В зале принятия донесений.
– Извините, вы не уточнили.
– Что ты мямлишь?
– Извините.
– За мной.
Зал оказался совсем недалеко от моей комнаты, так что я не сильно промахнулась с местом встречи.
Помещение было простым, но функциональным. Несколько столов стояли в разных углах, окружённые стеллажами, заставленными книгами. Я насчитала пять столов и примерно столько же стеллажей. Мы направились к одному из столов у окна с песочными шторками.
– Садись, записывай, – скомандовал наставник, кивнув на пергамент и перо, лежащие на столе. Я села, он тоже.
– Учёт ввозимых животных, учёт продовольственных товаров, снабжение ключевых объектов, меры безопасности для редких грузов. Всё вышеперечисленное для всех пяти государств – проверка и контроль. Далее: имущественные преступления. Следующее и заключительное: учёт драконов, – он бросил взгляд на мои записи, проверяя, всё ли я написала.
Я старалась выводить буквы разборчиво и аккуратно, и, похоже, ему это понравилось.
– Вопросы есть? – спросил он.
Если честно, я вообще ничего не поняла, но помотала головой, чтобы не расстраивать его раньше времени. Потом сам ещё не раз пожалеет.
– Отлично, – он встал и похлопал по своему стулу. – Корреспонденцию и донесения принимаешь здесь.
Я снова кивнула, стараясь выглядеть уверенно.
– За мной.
Мы вышли на улицу и обошли башню. Эта сторона опушки была мне незнакома – раньше я сюда не заходила. За деревьями вдруг открылся лес. Наставник уверенно шагал вперёд, а я следовала за ним, удивляясь, насколько это место было близко к городу и в то же время мне ранее даже не приходило в голову сюда пробраться. Мы шли недолго, минут пять, может меньше, пока не оказались на просторной поляне.
На траве паслись около десяти детёнышей дракончиков, каждый из которых был уникален. Их чешуя переливалась всеми оттенками зелёного, синего и золотого, как будто само солнце вдохнуло в них свет. Одни спокойно лежали, растянув свои когтистые лапы, другие, играя, ловко перемещались по поляне, но все они были грациозными и одновременно могучими существами.
Я восторженно раскрыла глаза. Челюсть тоже не удержалась – открылась от удивления.
Наставник свистнул, и один из дракончиков – коричневый, с ярко-жёлтыми глазами и алым языком – забавно переваливаясь, поспешил к нам на коротких лапах.
– Вот, твой дракон, – сказал он, повернувшись ко мне.
У меня глаза на лоб полезли.
– Мой?
– Ухаживать, кормить, воспитывать, дрессировать. Книги у меня в столе. Всё ясно?
Я никогда в жизни не испытывала такой радости. Родители никогда не дарили мне ничего крупного, а тем более живого. А тут – дракон! Настоящий! Я украдкой покосилась на своего нового питомца, сердце наполнилось восторгом и трепетом.
– Привет, – прошептала я, протянув руку и осторожно погладив его по мордочке.
Дракончик фыркнул и неожиданно выдал:
– Мама!
Я в ужасе уставилась на наставника, сжавшись от столь банального провала и ожидая его гнева. Но он смотрел не на меня, а на животное:
– Не мама, а хозяин, – строго поправил он, а потом повернулся ко мне. – Заниматься придётся много. Это ещё детёныш.
Детёныш… Убедить дракона, что я не самка, будет задачей не из лёгких. Да и как я могла бы так с ним поступить? Подрывать его основы бытия? Это было бы жестоко. Вместо этого я снова погладила его по мордочке, чувствуя, как между нами возникает тонкая связь.
Следуя за наставником, я осознавала, что впереди меня ждёт много работы.
– Я уеду сегодня вечером в Государство Красных Искр. Не вижу смысла задерживаться ещё на сутки. Уверен, ты справишься, – сказал он, обернувшись ко мне. Его взгляд окинул меня с головы до ног, словно оценивая. – Ешь больше, чтобы мышцы наращивать.
Ещё одно задание – наращивать мышцы. Дрессировать дракона. И, конечно, разбираться с донесениями. Потрясающе. Я ещё никогда не была так счастлива.
– Если будут вопросы – связь только по внутреннему каналу. Я буду каждую ночь пятницы с часу до двух ждать отчёты.
– А вы надолго? – спросила я, понимая, что лучше заранее осознать масштабы катастрофы: сколько донесений я провалю, удастся ли нарастить мышцы до его возвращения или хотя бы откормить дракона, чтобы успеть улететь в случае провала.
– Пока четыре дня, но думаю, месяц в итоге, – ответил он так размыто, что мне стало не по себе.
Как-то всё это казалось неопределённым и сложным. Одно ясно: расслабляться некогда.
– Ладно, осваивайся, – он кивнул и пошёл мимо башни к саду.
Я осталась на месте, глядя ему вслед, всё ещё ошеломлённая.
«Что мне делать в первую очередь? Как это делать?»
В голове крутилась тысяча вопросов, а ответов на них не было.
Глава 4. Авит
Целых сорок минут я убил в парке в образе престарелого старца, наблюдая за девицами всех возрастов. Сидя на лавочке, скрючившись и опираясь на посох, я старался не привлекать внимания, хотя это давалось непросто – любопытные взгляды всё же время от времени задерживались на мне. Я помечал в голове разные нюансы поведения: как они жестикулируют, смеются, поправляют волосы, и даже то, какие темы чаще всего обсуждают. Кое-что из этого казалось совершенно бессмысленным, но мне предстояло вжиться в образ, так что я продолжал наблюдать.
Решив, что собранной информации достаточно, я поднялся с лавочки и направился к Веям. Раз уж я был в городе, лучше всё выполнить по расписанию.
Войдя к дамам, меня сразу приветствовала распределительница и проводила в отдельную комнату. Её безупречная вежливость, улыбка, отточенные до идеала движения – всё это напоминало, что я вступаю в мир, где каждый жест и слово имеют значение. Пока я отстёгивал меч и снимал латы, ибо на занятиях по общению присутсвие оружия считалось противоречащим самому смыслу процедуры. Одна из служительниц деликатно предложила чай и закуски, но я отказался, не желая задерживаться. Тему я выбрал, на мой взгляд удачную, про конкурсы красоты, но Вея не смогла почему-то развить обсуждение. Диалоги казались неискренними и в итоге я плюнул за затею.
К себе я вернулся как раз к ужину и, усевшись за стол, задумался: какие обязанности стоит передать преемнику в первую очередь, чтобы он точно справился? Я помнил себя в его положении – первые недели было нелегко. Задачи сыпались одна за другой, и разобраться приходилось самостоятельно. Лучше, конечно, потихоньку привыкать.
Мой Первый был похож на меня в плане упорства. Это стало ясно с первого взгляда, когда я увидел, как он упорно лупит по сфере. Упрямство и сосредоточенность – отличные качества.
Спать я лёг с мыслью, что сделал правильный выбор.
Утром я порадовался, что парень встал вовремя и уже ждал меня. Правда, не там, где я предполагал. Но, поскольку сам не уточнил место вслух, смысла выговаривать не было. Единственное, что бросилось в глаза, – он явно любит тепло. Его комната успела превратиться в подобие пасти дракона, натопленной до невыносимого жара.
Услышав, как он тоненько пищит, я усомнился, что ему уже есть пятнадцать. Но выбор сделан, назад дороги нет. Пусть учится быстрее, вот и всё. Из Хабердашера мне доложили, что парень сам тащил обмундирование, и это меня порадовало. Значит, не такой уж хилый, каким кажется на первый взгляд. Молодость – не беда. Я сам недавно стал Высшим и уступать свою должность пока не собираюсь, так что времени на его подготовку у нас хватит.
Оставляя Первого у Каменной Башни, я ещё раз поздравил себя с правильным выбором. Ни вопросов, ни возражений – всё чётко записано, времени на разъяснения тратить не пришлось. Он всё понимал с первого слова. Не преемник – мечта.
Направившись к воротам, я сразу принялся седлать своего дракона.
Фост уже ждал меня, сидя неподалёку. Его когтистые лапы легко придерживали сумку, прикреплённую к боку.
– Меня будем скрывать? – спросил он деловито, едва я подошёл.
– Цикром будешь. В Государстве Красных Искр их много водится, – я пихнул в сумку ещё один свёрток и запрыгнул в седло. – Это самые крупные животные, что там есть.
– Ясно. Спущусь за вратами столицы, – предложил Фост, и я кивнул.
Мы вылетели в сумерках. Город остался позади, а воздух становился всё более прохладным. Долетели быстро – за три с половиной часа добрались до лесной линии, где планировалось подготовиться и уже в образе появиться у врат.
Артефактов иллюзий у меня не было, поэтому приходилось полагаться на лёгкий маскирующий раскрас и одежду. Платье я купил ещё вчера в лавке – самое крупное из имевшихся, но смотрелось оно… паршиво. Волосы удлинил с помощью зелья из лекарского центра. С лицом пришлось повозиться: телесный крем ложился не совсем гладко, но в темноте пойдёт, а завтра с утра переделаю.
Решив, что готов, я повернулся к Фосту, чтобы помочь ему с артефактом.
– Н-да, женщина из тебя жуткая, – прокомментировал он, глядя на меня с явным скепсисом. – Может, убрать эти цветные разводы под глазами?
– Так надо.
– Ну, не знаю, – продолжал он, с сомнением разглядывая мой новый облик. – Если б не знал, что должна быть самка, не догадался бы, что за животное.
– Молчал бы уже, – бросил я и, не желая мучиться в одиночестве, накинул корректировку на его образ, превратив его в самку Цикра.
Фост осмотрел свои новые лапы и недовольно фыркнул.
– Теперь мы оба уроды, – констатировал он. – У нас задача какая? Пугать по ночам? Орден, значит, действует новыми методами – вытрясти душу испугом?
– Тебе помочь помолчать или справишься? – отрезал я, и он, недовольно фыркнув, замолчал.
К воротам мы подошли к полуночи. Я, стараясь соответствовать образу, улыбался и покачивал бёдрами, как девушки в парке.
Стражник при виде нас вжался в каменную стену, явно поражённый.
– Милейший, – сказал я, постаравшись придать голосу как можно больше кокетства. – Мы на конкурс красоты, что в выходные на площади будет.
Для убедительности я небрежно покрутил локон на пальце.
Мужчина среагировал не сразу:
– К… красоты? П… проходите.
Стражник выглядел странно – бледный, будто призрака увидел. Даже документов не спросил, а я столько сил потратил, подготавливая жетон. Вот уж в отчёте придётся указать, что котрольный пункт не функционирует вообще.
Когда ворота медленно распахнулись, передо мной предстала оживлённая улица. Даже в этот поздний час город был полон народа – женщины в разноцветных одеждах, мужчины, явно не местные, стояли небольшими группами или торопливо шли в сторону таверн. Похоже, тут не привыкли ложиться спать рано.
Мы с Фостом направились по главной улице, ведущей к замку Матери Государства. Вдоль дороги располагались таверны, и каждая предлагала специальные «услуги искрящей нежности». Их количество поражало – одна за другой, будто весь город превратился в одну огромную сеть развлечений. Проституция, судя по всему, процветала здесь как никогда. Особенно удивляло это, учитывая что основное население города – женщины.
Не задерживаясь, я выбрал трактир с вывеской: «Имеется задний двор для скотины». Само здание выглядело старым, но ещё крепким. Потемневшие от времени деревянные стены хранили следы многочисленных починок, а вывеска скрипела под порывами ветра, едва держась на одной из петель. Вокруг царила тишина, нарушаемая только редкими шагами прохожих. Народу в этом закоулке действительно было немного – а, может, в городе перестали держать крупных животных, и необходимость в таком трактире почти отпала, вот и приходит потихоньку в запустенье без клиентов.
Войдя через покосившуюся деревянную дверь, которая, возможно, когда-то была парадной, я сразу ощутил запах смеси пыли, дыма и чего-то пряного, напоминающего дешевый разводной компот. Дверь скрипнула за моей спиной, словно предупреждая всех внутри о новом посетителе. Оставив Фоста у входа, я огляделся.
Помещение было небольшим, с низким потолком, потемневшим от копоти. У стен стояли тяжёлые деревянные столы и лавки, поцарапанные и потёртые временем. В дальнем углу горел слабый огонь в камине, отчего помещение казалось чуть уютнее, несмотря на обшарпанный вид. У барной стойки, которая служила также приёмной, сидело несколько женщин и один мужчина. Стойка выглядела массивной и грубо сколоченной, на её поверхности виднелись липкие пятна от кружек.
Лампады, подвешенные на цепях к потолку, освещали помещение тусклым, неровным светом, создавая покачиваясь иллюзию движения. Всё здесь казалось ветхим, но живым – словно трактир жил своей собственной жизнью, поглощая и сохраняя истории всех, кто здесь когда-либо останавливался.
– Доброго света, милейшие. Мне бы номер на неделю, – обратился я к женщине за стойкой, улыбаясь во всей приветливостью.
– Никак гнев господень! – пробормотал мужчина, икнув и с трудом сползая со стула, прижимая к груди бутылку Элмита. – Кара мне за грехи! Сгинь!
Он попытался махнуть рукой, но, не удержав равновесие, рухнул на пол. Женщины, сидевшие у стойки, тут же бросились к нему, причём с таким видом, будто подобные сцены происходили регулярно.
Хозяйка за стойкой, наконец перестав таращиться на меня, еле выдавила:
– Неделю?
Я кивнул, стараясь сохранять невозмутимость, а она, недовольно поджав губы, добавила:
– Клиентов не водить! У меня свои девки тут работают.
– Я не ищу работу, – улыбнулся я спокойно.
– Я и не предложила бы, – хмыкнула она, скептически меня оглядев. – Слишком эксклюзивный товар.
Она протянула мне дощечку с номером и продолжила:
– Пятьсот монет. Сразу за неделю плати.
Я молча кивнул и отсчитал нужную сумму.
– У меня животина ещё, – добавил я.
– В сарай. Еду не предоставляем, – отрезала хозяйка, забирая деньги.
На первое время пойдёт, потом что-нибудь придумаю. Забрав ключ, я вышел из трактира, чтобы завести Фоста во двор.
Двор оказался небольшим и довольно запущенным. Пыльные следы старых телег смешивались с кучами сухих листьев, которых давно никто не убирал. К счастью, сарай был пуст, а внутри даже сохранилось тепло и сухость – редкая удача для такого места.
– Еду утром найду, – пообещал я, глядя на Фоста.
– Спокойной ночи, – сказал дракон, устраиваясь на подстилке из сухих листьев.
Я направился в свою комнату. Внутри было тесно и темновато, стены обшарпаны, местами даже виднелись трещины в штукатурке. Единственная лампа, подвешенная к потолку, мерцала тусклым светом, отбрасывая неровные тени.
Кровать занимала почти половину пространства – деревянная, скрипучая, но, на удивление, застеленная свежими простынями. Рядом стояла низкая тумба, а в углу находился небольшой стол с одним стулом.
Разглядывая комнату, я подумал, что у дракона в сарае, пожалуй, чище. Но простыни выглядели достаточно новыми, насекомых я не заметил, а потому свернул покрывало, растянулся на матрасе и вскоре уснул.
Проснулся, как обычно, рано. Сначала занялся тренировкой, затем умылся ледяной водой – в комнате её оказалось предостаточно, хотя она была только холодной. После этого принялся за сборы.
Одеваться в платье оказалось настоящим испытанием. Как дамы каждое утро с этим справляются? Даже просто застегнуть пуговицы на спине заняло добрых десять минут.
Поглядев в зеркало, я задумался. Вчерашний образ, явно не производил должного впечатления. Возможно, краска на лице выглядела бы лучше в меньших количествах, но я переживал, что не закрасит проступавшую щитину. В итоге я решил отказаться от красок для век, но попытался нарисовать линии, чтобы зрительно удлиннить ресницы.
Спустившись вниз, я столкнулся с хозяйкой.
– Доброго света, – поприветствовал я её.
– Доброго, – ответила она, оглядев меня. – Завтракать будешь?
Я кивнул и направился к одному из столиков, на котором лежала стопка свежих листовок с новостями.
«Последний день регистрации на конкурс красоты», – гласил крупный заголовок.
«Лучшие три девицы пойдут замуж из замка самой нашей Матери! Женихи – приезжие богачи, сильнейшие маги из наших новых союзников – отшельников. С таким защитником никакой Орден не страшен со своими подлыми происками».
Ах вот как. Орден и его происки. Нужно узнать, что это за отшельники, откуда у них магические силы и на каких основаниях они заключают союзы.
Пока я размышлял, хозяйка подошла и поставила передо мной тарелку, в которой что-то шевелилось.
– Спасибо, – поблагодарил я, стараясь не выдать своего замешательства. – А где ваш персонал?
– Все девки, кто под критерии подходит, на конкурс готовятся, – ответила она. – Ты откуда такая взялась?
– Я из Государства Золотой Пыльцы, – ответил я, натянуто улыбнувшись. – А какие критерии конкурса?
Хозяйка хмыкнула:
– Ты лучше не позорься.
– А вдруг, – парировал я. – Так какие?
– Ох, наревёшься, – покачала она головой, но, видно, решила смилостивиться. – Девица должна быть невинна, молода – от пятнадцати до тридцати. Конкурсы у них там ещё какие-то.
– А к кому обращаться?
– Ты бы свои силы взвесила, – посоветовала женщина. – Лучше дома, а то они взвесят публично, да с позором погонят. Лучше дочь отправь, коль есть.
– У меня нет детей, – признался я.
– Ну, я так и поняла. Это ж надо, чтоб хотя бы раз кто-то… – она махнула рукой, не заканчивая фразу. – Ладно, ешь.
Я решил, что есть можно только то, что не шевелилось. Это оказались лепёшки, которые подали к вареву. Еду из тарелки выбрасывать не стал, отнёс её Фосту – ему живность пришлась по вкусу.
Пока дракон жевал, я сообщил:
– Придётся на конкурс этот влезть как-то.
– Может, судей подкупить? – предложил Фост, хрустя остатками своего завтрака.
– Нет, – ответил я, задумчиво глядя в сторону рынка. – Надо внедриться, изучить изнутри процесс отбора и выяснить, кто эти отшельники, пообщавшись с конкурсантками.
– И как ты это собираешься сделать?
– Участвовать придётся.
– Тебе? – дракон перестал жевать и недоверчиво уставился на меня.
– Ну не тебе же.
– У меня, мне кажется, больше шансов, – заявил он с наигранной серьёзностью. —Сейчас вроде уже светло, ты себя в зеркало видел?
Я проигнорировал его насмешку и продолжил размышлять:
– Девицу можно было бы подкупить, – сказал я, скрестив руки на груди, – но они все нацелены на брак. Не будут слушать умную, старшую женщину.
– Зато послушают красивого молодого мужчину, – подмигнул Фост, явно забавляясь.
– Опасно. Вдруг влюбится и участвовать передумает?
– Расстанетесь перед финалом. Признаешься, что уже женат.
– Это будет запасной вариант, – я погладил его по морде, задумчиво улыбаясь. – Сначала сам попробую.
О том, что у меня ничего не получится, я убедился уже через полчаса, когда подошёл к шатру регистрации на конкурс. Он находился в центре рынка, под широким полосатым тентом, где толпился народ – женщины в ярких платьях, торговцы с корзинами, и стражники, лениво наблюдающие за порядком.
Регистрационный стол находился в тени шатра, и за ним сидела женщина с каменным выражением лица. Едва я подошёл, как она окинула меня взглядом и резко спросила:
– Мамаша, ты кого регистрируешь?
Это уже не внушало надежд. Пришлось ухватиться за идею хозяйки таверны:
– Дочь.
Женщина прищурилась и спросила:
– Сколько лет?
– Восемнадцать, – ответил я, решив немного увеличить минимальный проходной возраст, чтобы избежать лишних подозрений.
– Имя и жетон.
– Ой, она только завтра подъедет. У отца гостит, – я постарался придать голосу уверенности, хотя в голове уже лихорадочно обдумывал, как состряпать документы. Это, конечно, не так сложно, как найти саму «дочь», но всё равно задача была не из лёгких.
– Завтра чтобы до девяти явилась, – женщина протянула мне дощечку с номером. – Имя-то какое?
– Фирона, – слетело с языка само собой. Я вспомнил, как в библиотеке читал о целительнице с таким именем.
– Номер тысяча семьсот двадцать третий, – она записала данные и вручила мне дощечку. – Завтра до девяти с документом.
Я кивнул и отошёл. Медленным шагом прогуливаясь по площади, осматривался вокруг. Девиц много, но так быстро мне не завербовать, да и не мотивировать, тем более в этом наряде. Мысли заметались, как взъерошенные птицы: «Где мне до завтра найти девушку, которой можно полностью доверить это задание?»
Молодую скромную девицу! Уверен, все подходящие уже сами зарегистрировались.
И тут меня осенило. У меня же есть преемник!
Молоденький худенький паренёк вполне сойдёт за девушку. Немного корректировок там, где нужно, платьеце и всё получится.
Возвращаясь в таверну, я едва сдерживал радостное потирание рук, представляя, как он обрадуется своему первому заданию.
