Ана Диер
Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое
«Ужасные события можно забыть, выбросить из памяти будто никогда и не было, но сердце навсегда оставит шрам. Люди помнят – хотят они или нет»
пролог
Холод. Промозглый ветер трепал пожухлую траву, унося с собой остатки тепла и обжигая замершую кожу на лице. Капли ледяного дождя причиняли нестерпимую боль. Где-то вдали отчаянно галдели вороны, чуя близкую добычу, наполняя округу противным карканьем.
Очередная капля стремительно упала прямо на пересохшие губы.
Девушка дёрнулась, заставляя себя открыть глаза, уставившись в ничтожный просвет совершенно тёмного ночного неба, что мельтешил где-то высоко, между зловещими кронами деревьев.
«Я опять в лесу…» – промелькнуло в голове. Она моргнула в попытке прогнать столь ужасающие наваждение, но почувствовала лишь, как холодная капля дождя опустилась на бархатную кожу.
«Это не сон!» – мысль такая гнетущая, но всё же безумно реальная, заставила немедленно подняться, хватаясь обессиленными руками за выступающие ветки сухих кустарников.
Оказавшись на ватных ногах, девушка принялась лихорадочно оглядываться в попытке вспомнить хоть что-то, что подскажет, как она здесь очутилась, но молчаливые сосны лишь гоняли холодный ветер в густых ветвях, издавая протяжные, скрипучие стоны.
Во тьме чудилось, что вокруг тысячи страшных, озлобленных существ с крючковатыми конечностями и взлохмаченными головами, они словно подкрадывались все ближе, тянули к ней свои грязные лапы, жаждущее крови. Но стоило моргнуть, как разум отгонял страшное видение, возвращая деревьям их первозданный вид.
Голова шла кругом, ноги казались тяжёлыми, отлитыми из чистого свинца.
Шаг.
Ещё.
Босые ступни утопали в вязкой грязи по щиколотки, заставляя морщиться и ещё больше дрожать от холода. Лес казался нескончаемым лабиринтом, одинаковые деревья были повсюду, а выглядывающая между тучами бледная луна едва ли справлялась с освещением и без того нелёгкого пути.
– По мо…Помогите… – вместо крика вырвался лишь слабый хрип.
Девушка остановилась, прислонившись к шероховатому дереву спиной, и постаралась перевести дыхание. Вокруг вновь мерещились скачущие во тьме тени, они словно искусно насмехались над ней, заставляя страх достигать апогея, дыхание сбивалось, становилось рваным, ужас проникал в каждый потаённый уголок души, обволакивая липкой паутиной страха.
– Помогите!
Вторая попытка позвать на помощь, провалилась точно так же, как и первая. Отчаянный крик становился хриплым шёпотом. Девушка бессильно охватила свои оголённые плечи, промокшая под дождём сорочка прилипла к телу, от этого стало мерзко; сделав глубокий вдох, она взяла себя в руки и попыталась сосредоточиться, закрыв глаза. Дрожавшие пальцы усердно растирали окоченевшие плечи, пытаясь вернуть тепло.
– Всё в порядке. Раз… Два…Три…
Длинные ресницы распахнулись, дыхание постепенно, но всё же становилось более ровным, а ночной лес теперь казался абсолютно нормальным. Блуждающая странница медленно пошла дальше, шаг за шагом пытаясь найти выход из лесной темницы, в которой оказалась не по своей воле.
Ветер подвывал всё интенсивнее, принуждая дрожать от холода. Вскоре ноги перестали слушаться свою хозяйку, а сознание продолжило вести игру воображения. Девушка внезапно почувствовала, что за ней упрямо наблюдают: кто-то будто бы ступает по пятам, крадётся позади, в гуще тёмных деревьев, в надежде остаться незамеченным, но сухие ветки всё же хрустят за спиной, а с ветром прилетает гулкое эхо, раздающиеся, то ли зловещим шёпотом, то ли протяжным воем.
Глаза вновь наполнились слезами, искусанные губы едва заметно задрожали. Ей хотелось просто убежать, скрыться из этой воображаемой тюрьмы, но с каждым новым шагом, казалось, спасения нет.
– Выход. Я должна найти выход…
Спустя ещё пару беспомощных шагов по хлюпающей жиже, впереди наконец-то показался долгожданный просвет – выход из лесной темницы. Порывы ветра разорвали завесу дождевых облаков, и сквозь зияющие дыры проглядывала луна, расталкивая тяжёлые ветви, её свет тянулся к девушке щекотливой струйкой, что приносила хоть какую-то каплю надежды.
Не разбирая дороги, несчастная бросилась вперёд, растрачивая последние силы в попытке спастись от кромешной темноты, но оказалось, это лишь небольшая поляна, окружённая лесными гигантами.
Воспоминания, что тяжёлым камнем хранились где-то глубоко в душе́, выплеснулись наружу волной ужаса при виде злополучного места. Она точно знала эту поляну, помнила каждый метр, словно это было вчера, а не десять лет назад.
Девушка остановилась, осматриваясь по сторонам в попытках понять, что делать дальше.
Высокая трава прогибалась под натиском холодного ветра и только в центре была значительно придавлена, чем захватила внимание. Сердце пропустило пару глухих ударов. Девушка понимала, что впереди, несомненно, что-то лежит, но ещё две секунды потребовалось, чтобы понять – это тело человека…
Колени задрожали, земля начала уходить из-под ног и без того измученной девушки. Она сделала шаг вперёд, и опасения подтвердились: свидетельница луна, вновь на мгновение вышла из-за стелящихся по небу тёмных туч и показала человека, что лежал в неестественной для живого позе.
– Надо помочь… Я должна помочь…
Потеряв последние силы, она упала на колени и поползла прямо по слякоти, раздвигая руками колючую траву, что царапала нежную кожу.
Достигнув цели, девушка перевела дыхание и схватилась руками за смутно знакомую коричневую куртку, что насквозь пропиталась кровью и липкой грязью. Потянув на себя, бедняге с трудом удалось перевернуть грузное тело лицом вверх.
Воспоминания завертелись чередой чёрно-белых стоп-кадров, угрожая свести с ума.
– Нет… Нет! Нет! Нет! – она как ошпаренная откинулась назад, в истерике, повторяя одно и то же, слёзы струились по щекам жгучими ручьями, заставляя глаза жмуриться, пальцы не слушались и хватались за холодную траву в поисках спасения.
Первое впечатление отступило спустя две минуты.
Девушка с трудом выровняла дыхание и вновь подползла к телу. Луна освещала его красивое, загорелое лицо, усыпанное поверхностными шрамами, тонкая струйка уже свернувшейся крови замерла в уголках губ и открытых глаз.
Взгляд парня не изменился, все те зрачки-бусины, окружённые яркой радужкой, цвета чистого изумруда или же ранней весенней листвы, только сейчас они смотрели в чёрное небо и казались стеклянными.
Мёртвыми.
– Как же так, Дин? Я не верю… не верю!
Её крик, наполненный безутешною болью и скорбью, разнёсся, казалось, на всю округу. Невесть откуда взявшиеся силы дали возможность бежать, спасаться от этого кошмара, но девушка старательно тянула труп за куртку по вязкой жиже.
Она собиралась его спрятать, спасти, но до конца не понимала, что сердце юноши уже не бьётся.
Обессилив окончательно, девушка упала на промёрзшую землю рядом с ним и бросила взгляд в небо. Боль и отчаянье уже взяли над ней вверх, и тяжёлые ресницы медленно закрылись, только рука осталась сжимать холодную ладонь дорогого человека.
Глава 1
«Воспоминания – они как сон, бледнеют со временем, и линия между ними превращается в тонкую нить. Люди говорят: прошлое – важная, неотъемлемая часть тебя. И помнить необходимо. Да и забыть иногда невозможно»
Бостон.
Осень 2000 года.
Агата резко распахнула наполненные ужасом глаза и вскочила, комкая под собой чёрные шелковые простыни. В горле всё ещё остро чувствовался отталкивающий привкус соли, оставшийся осадком от пролитых недавно слёз, сердце бешено колотилось, норовя вот-вот пробить грудную клетку и выскользнуть наружу.
Она нервно схватилась за голову, взлохматив длинные волосы, стараясь избавиться от преследующего наваждения, но перед глазами всё ещё стояли ужасающие кадры её тайного прошлого, которые Агата пыталась схоронить как можно глубже в сознание.
Измотанные нервы, и без того натянутые, как тонкая нить, грозились вот-вот разорваться и вновь ввести свою обладательницу в состояние тяжёлого психологического расстройства, от которого она старательно пыталась бежать долгие годы.
– Так. Спокойно, Агата. Это сон. Только сон.
Девушка принялась тщательно растирать ледяные ладони, хрустя костяшками пальцев, – это помогало собрать себя в кучу после очередного срыва.
Медленно спустив ноги на пушистый ковёр и не ощутив противной и вязкой жижи, Агата наконец-то немного успокоилась, но дрожь во всём теле никуда не делась, продолжая напоминать о ночном кошмаре. На тумбочке завибрировал мобильник, разрывая полную тишину, что царила в маленькой спальне её квартиры.
– Чёртовы напоминания! – Агата смахнула назойливый аппарат и ещё раз с шумом выдохнула.
Собравшись с мыслями, она отправилась на кухню, по пути, включая все ночники, расположенные в каждой комнате, где не было места кошмарным снам.
– Что Мэвис, голодная? – чёрная кошка, имеющая сильно выраженную гетерохромию1, довольно мурлыкнула, запрыгнув на деревянную барную стойку, и облизнула руку взволнованной хозяйки.
– Сейчас моя милая, – девушка лёгким движением вскрыла пакет с концентрированным кормом, наполняя маленькую миску с изображением зелёной лягушки.
Кошка понимающе кивнула, спрыгивая на пол и вальяжно направляясь к еде. Агата запустила кофемашину и присела за стойку, всё ещё потирая руки от нервов. Внимание привлёк открытый ноутбук, красная лампочка неумолимо мигала, напоминая о непрочитанном сообщении.
– Миссис Смит, вас-то мне и надо.
Она открыла почту и пробежалась глазами, по короткому сообщению, с рекомендациями от психотерапевта. Пальцы застучали по клавиатуре, пытаясь сформулировать в ответе верные предложения, но каждый раз текст неизбежно приходилось стирать. Откинувшись на спинку стула, Агата сделала несколько больших вдохов, пытаясь выровнять дыхание.
– Нет. Надо позвонить, – девушка взглянула на часы, что отсчитали ровно девять вечера, и нажала на видеозвонок.
Две минуты ожидания показались вечностью, но на другой стороне всё же появилась невысокая женщина лет пятидесяти, с выбивающимися, седыми прядками из небрежно собранного на голове пучка. В домашней обстановке доктор не создавала впечатления серьёзного специалиста, всё больше напоминая милую старушку, которая только что пекла пирожки в своём ярко-оранжевом халатике и круглых очках в стиле знаменитого героя книги Джоан Роулинг.
– Хм… Агата Брайн. Рада тебя слышать, ты, вероятно, уже видела мой рецепт на новые препараты, появились какие-то вопросы? – весёлым тоном спросила женщина, присаживаясь на большой жёлтый диван, усыпанный множеством маленьких подушечек с разноцветной бахромой.
– Да, спасибо, доктор Смит, но я звоню по другому вопросу, – запинаясь, ответила девушка. Психотерапевт по-отечески улыбнулась и взяла чёрный блокнот в кожаной обложке со стола, приготовившись записывать.
– Я внимательно слушаю, Агата. О чём ты хотела поговорить?
– Кошмары. Они вернулись с неделю назад. Стали слишком реалистичными, живыми! Я чувствую, как адский холод сковывает моё тело, как боль отображается на мне физически. Они стали настолько реалистичными, что я боюсь умереть там!
Доктор внимательно записала каждое слово пациентки, а после подняла неодобрительный взгляд на подопечную, оценивая состояние внешних показателей, что были точно неутешительными.
Агата походила на загнанного в угол зверька, что пытается выжить любой ценой, но её внутренняя борьба уничтожает. Враг притаился в её собственном сознании и не намерен покидать.
– Агата, напомни мне, пожалуйста, сколько прошло лет?
– Десять. Теперь уже ровно десять, – выдохнула она, пряча покрытые мурашками руки под столом и растирая их друг о друга.
– Милая моя, ты борешься с этим уже десять лет, но кошмары никуда не уходят, не кажется ли тебе, что проблема гораздо глубже?
– Кошмары покидали меня, но… Вернулись снова, – Агата с тревогой посмотрела на доктора, комкая в руках сорочку от волнения. Девушка понимала, к чему клонит миссис Смит. Это не первый их разговор, что заканчивался лишь одной рекомендацией.
– Ты должна вернуться в этот город, Агата, как его там?
– Тенлис Хилл, – выплюнула девушка, пытаясь забыть это наименование, что припирало к стенке и заставляло сердце колотиться сильнее. Но доктор словно специально, постоянно заставляла произносить вслух причину истинного кошмара.
– Стоит поехать туда и посмотреть своим детским страхам в лицо. То, что случилось с тобой десять лет назад, больше не повторится. Ты оказалась в эпицентре странных событий, мне жаль, что тебе пришлось пережить это, но необходимо понять: всё уже позади.
Агата почувствовала, как начали обливаться потом ладони, а дрожь мелкой рябью пробежалась по всему телу, остановившись где-то в области горла, перекрывая кислород.
Ускользнув десять лет назад из родного дома, оставив там семью и свою любовь, ей пришлось провести два долгих года в психиатрической клинике, после же Агата сменила фамилию и поклялась никогда больше не возвращаться в это проклятое Богами место. Но город, по всей видимости, не хотел отпускать свою давнюю подругу.
Он напоминал о своём существовании каждую ночь, призывая возвратиться.
– Это невозможно! Я не могу, – наконец ответила девушка, глядя в упор на доктора.
Смит закатила глаза, как часто делала, когда её рекомендации не слушали, и, пролистав пару страниц блокнота, вновь посмотрела в камеру.
– Ты же говорила, там твоя мать? Сестра? Съезди на два дня, просто навести родных. Я понимаю, что для тебя это сложно, но это необходимо. Докажи сама себе, что сильнее детских страхов. Агата, молния не бьёт два раза в одно место, понимаешь?
– Нет. Извините. Это исключено. Я не вернусь в Тенлис Хилл.
– Как знаешь. Тогда увеличь дозу антидепрессантов и побольше отдыхай. В пятничный сеанс попробуй принести мне пару записей о своих кошмарах.
– Да, спасибо, доктор Смит, доброй ночи.
Агата устало откинулась на спинку барного стула и тяжело задышала. Кофе аппетитно дымился в горячей чашке, ожидая, что его наконец-то выпьют. За окном барабанил продолжительный осенний ливень. Сентябрь только начинался, но вот уже третью неделю над Бостоном нависали беспроглядные, грозовые тучи, и город, словно Атлантида – утопал в воде, становясь похожим на вечно холодный городок из её собственного детства, скрытый в густом лесном массиве от посторонних глаз.
– Ты меня не отпустишь… – шёпотом, глотая слёзы, пробормотала Агата, глядя, как капли дождя медленно скатываются по стеклу панорамного окна, группируясь в продолжительные реки.
Мэвис, чувствуя настроение хозяйки, запрыгнула на колени и ласково потёрлась спинкой о холодные руки, а потом и вовсе свернулась калачиком, пытаясь успокоить свою кормилицу.
– Ну, хорошая моя, мы не можем вернуться, ты же понимаешь. Нас не существует для этого города.
Кошка жалобно мяукнула, задрав мордочку, внимательно смотря Агате в глаза. Иногда девушка видела в этом заботливом и изучающем взоре глаза старухи Эвердин, что с безумным взглядом рассказывала ей свой коварный план в больничной палате. Агата точно не знала, в какой именно момент её размеренная жизнь дала трещину, но итог оказался печальным для всех.
Некогда уверенная в себе Агата Роуз превратилась в сломанную психичку Агату Брайн.
– Нет. Это исключено, идём ка лучше спать, время позднее. В этом городе нас не ждут, Мэвис.
Девушка бережно взяла пушистый комок на руки и вернулась в спальню. Кровать оказалась прохладной, и тело сразу приятно расслабилось, девушка обернулась в одеяло и прикрыла глаза. На удивление, сон быстро принял её в свои крепкие объятия, но было в нём что-то странное, что-то знакомое и… родное.
Двенадцать лет назад.
В старом деревянном сарае пахло свежей соломой и зерном. Пыль, что витала в воздухе, казалась крошечными танцующими кристалликами, которые подсвечивались солнечными лучами, пробивающимися сквозь прохудившуюся крышу. Лето только начиналось и сулило три месяца тепла и свободы от ненавистной школы, но для Агаты это лето должно́ было стать очередной попыткой не сойти с ума от выходок родного отца.
Девушка сидела на пыльном подоконнике единственного окна и перочинным ножиком ковыряла очередное судебное письмо, выписанное на имя Джошуа Роуз. Внутри разгоралась пламя обиды и безвыходности, от которого крайне сложно скрыться.
– Роуз, отлично выглядишь. Как настроение? – послышался голос лучшего друга, который пытался протиснуться сквозь выломанную доску в стене.
– Паршиво, где так долго шлялся? – не поворачиваясь на парня, ответила Роуз, продолжая гневно втыкать лезвие в бумагу.
Дин, наконец, пробрался в их личное, спрятанное ото всех место сбора и подошёл к девушке, заглядывая через плечо.
– Чёрт, Агата, он опять. Что на этот раз?
– Обманутые инвесторы. Старая схема, – Агата положила нож и разорвала письмо руками в мелкие клочья. – У тебя сигареты есть?
– Да брось, ты ведь не куришь, – Дин взглянул в глаза подруги. – Оно того не стоит.
– Давай, я сама разберусь, – Агата вытянула руку и нехотя, парень протянул девушке пачку смятых Hariey Davidson.
– Жалеть потом будешь, дура, – он устроился рядом и закурил, выпуская дымные кольца в воздух. Агата тоже прикурила и, почувствовав неприятный, терпкий вкус, с шумом выдохнула.
– Я никогда не жалею о своих поступках, Дин. Чтобы не приключалось в моей жизни – это именно то, чего мне хотелось в определённый момент времени. И неважно, если потом это оказалось очередной дурацкой затеей.
– Чокнутая девчонка, – усмехнулся Дин, глядя, как солнечные лучи играют бликами на белоснежных локонах подруги.
Агата рассмеялась, смерив друга шутливым, злобным взглядом, но неожиданно Дин больно вцепился в её плечи, быстро заговорив:
– Ты должна вернуться, Агата! Город тебя ждёт!
Настоящее время.
Агата нехотя проснулась от навязчивого звона будильника, что крутил старую мелодию уже по третьему кругу. Воспоминание из далёкого прошлого растаяло, впервые не оставив противного осадка после сна.
– Что же это такое? Сон? Нет, это воспоминание, такое чувство, что я на время переместилась в прошлое, которого так сильно недостаёт, – заключила девушка, глядя на чёрную кошку, что недовольно мяукнула. – Да, ты права. Я скучаю не за прошлым, а за человеком, оставленным там.
Агата протёрла глаза и быстро поднялась с кровати, накинув на ходу тёплый халат на плечи. Девушка прошлёпала босыми ногами в светлую гостиную, раскрывая лёгкие шторы и впуская солнечный свет. На искусственном камине в деревянной раме стояла одна-единственная фотография, что волею судьбы была оставлена когда-то Дином в больничной палате Агаты.
Она взяла фото в руки и села на диван. На неё смотрел тот самый парень с яркими, цвета молодой листвы, глазами, крепко обнимающий её худые плечи, а за их спинами виднелся серый фасад Тенлисовской школы, в которой когда-то приходилось учиться.
– Там ли ты сейчас? Не сбежал ли так, как я? – прошептала блондинка, нежно проводя пальцами по силуэту человека, которого любила всю свою жизнь.
Когда решение о побеге пришло в её голову, это казалось единственным правильным вариантом. Бежать. Выживать любой ценой. Но заплатить за свою трусость оказалось слишком сложно. Она и не пыталась полюбить снова, утопая в жалких воспоминаниях о проведённых с Дином минутах. Он стал её единственным, тем, кого сердце выбрало очень давно.
Агата тряхнула головой, прогоняя дурные мысли, и вернула фото на место. Девушка подошла к окну, окидывая взглядом оживлённую улицу Бостона, что вместе с обитателями города, просыпалась, торопясь скорее начать новый день. Солнечные лучи только пробивались сквозь плен чёрных туч и ласково касались серых, безмолвных многоэтажек, обещая людям хорошую погоду хотя бы до полудня. Агата улыбнулась, глядя, как парень с трудом засовывает огромный букет красных роз на пассажирское сидение своего автомобиля и пришла к единственно правильному, как ей казалось, решению.
Холодный душ привёл спутанный клубок мыслей в порядок, расставив в голове всё по импровизированным полочкам.
Агата наспех приготовила себе крепкий кофе и, позавтракав тостами с джемом, начала собирать чемодан. Кошка, громко мяукая, то и дело крутилась рядом, обтираясь о ногу хозяйки и прогибая спину, девушка с любовью погладила животное прошептав.
– Да, Мэвис, мы возвращаемся домой.
Глава 2
«Возвращаясь в мир своих фантазий
не забудьте оставить записку своему заблудшему разуму».
Ана Диер
Чемодан оказался полностью собран только к полудню. Брать с собой много вещей Агата не хотела, лишь тёплую спортивную куртку и парочку шерстяных костюмов для холодного климата этого вечно промёрзшего городка, и ноутбук с определёнными предметами личной гигиены.
Задерживаться в Тенлис Хилл желания не было, но, несмотря на это, с каждой сложенной аккуратно вещью всё больше казалось, что это дорога в один конец.
Девушка в последний раз проверила свой почтовый ящик, медные задвижки на окнах, выключила все электроприборы и взяла в руки чёрную дублёнку, отороченную красным мехом, обводя безмолвным взглядом просторную гостиную.
На сердце с самого утра теплилось ужасающее чувство тревоги, что выворачивало душу наизнанку. Агата молча стояла в коридоре и не могла решиться взять ключи с полки, пока кошка не юркнула в переноску, жалобно мяукнув, отвлекая хозяйку от тяжёлых мыслей.
– Иду, иду, Мэвис, – она бережно закрыла пластиковую переноску, вытянула длинную ручку чемодана и наконец решительно вышла на улицу.
Щелчок замка и казалась новая, выстроенная по кирпичикам безутешной боли и безнадёжных разочарований, жизнь захлопнулась навсегда.
Агата помнила, как купила эту квартиру на деньги, подкинутые Арчи, как проходили её первые бессонные ночи на надувном матрасе, что, несомненно, был лучше твёрдой кровати в бесцветной комнатке психиатрической лечебницы, куда девушка приехала сама, в надежде спастись от чудовищных кошмаров.
Помнила и безумно боялась потерять.
Бостон сегодня казался на удивление солнечным. Затяжной дождь наконец-то прекратился, и небо из серо-грязного, превратилось в нежно-голубое, провожая свою незваную обитательницу в путь.
Агата вдохнула пропитанный дымом и грязью воздух полной грудью, и буквально заставила себя отогнать навязчивые мысли о своём прошлом, сев за руль старенькой Chevrolet Impala, о которой когда-то мечтал её родной отец.
Было странно воплощать чужие безумные мечты в жизнь, но своих у Агаты не осталось.
Дорога предстояла дальняя, и девушка имела в запасе достаточно времени, чтобы представить долгожданную встречу с когда-то чрезвычайно дорогими ей людьми, оставленными так безжалостно в проклятом городе.
– Как же странно, живя в четырёх часах от этого места, я так боялась встретиться с кем-то из его жителей, – пробормотала Роуз, глядя на своё отражение в зеркале заднего вида.
Образ, смотрящий на неё из зеркального мира, был чужим, по большей части напоминающий пустую оболочку Агаты Роуз, что умерла очень давно, той самой ночью посреди леса.
Она невольно вспомнила многочисленные электронные письма, что присылали на старую электронную почту мать и друзья первые два года. Но ни одно из них так и не получило своего ответа. Роуз их даже не открывала. Вскоре писать стала только мать. Агата читала длинные тексты, представляя, что находится рядом со своей семьёй, но отвечать боялась, переживая за то, что кто-то может узнать её адрес и нагрянуть, разрушая тихий и ненапряженный мир. Как-то ночью Агата открыла очередное письмо от матери и, поняв, что писал его Дин, удалила электронную почту, навсегда разорвав последнюю связывающую с Тенлис Хилл ниточку.
Она прекрасно знала, что у неё родилась младшая сестра, что мать благополучно вышла замуж за шерифа Уитмор, и жизнь в городе после тех страшных событий давно наладилась. Только вот вернуть отношения с людьми, которых она так просто бросила в Аду, казалось невозможным. Да и смысла Агата не видела. Вернуться в город, на тот момент означало собственноручно затянуть петлю на своей шее.
Размышляя о далёком прошлом и так неожиданно нагрянувшем настоящем, девушка совершенно не заметила, как пролетели часы и впереди показался густой лесной массив – последняя точка на въезде в мистический Тенлис Хилл.
Агата вдавила педаль газа до упора, сделав музыку на полную.
Сердце продолжало бешено колотиться при виде старого каменного моста через реку Ватлер, заросшего с обеих сторон густым вьюном и выгоревшей от времени и бесконечных дождей вывески с приветствием.
Единственное, что отделяло большой мир от проклятого города.
– Вот я и дома…
В ответ на её слова порывистый ветер разогнал опавшую листву по длинной мостовой, отчего яркие кусочки взвихрились ввысь, пропуская чёрную машину вперёд.
Тенлис Хилл приветствовал свою давнюю пленницу, что спаслась бегством поздней ночью десять лет назад.
Агата с удивлением смотрела по сторонам, разглядывая, казалось, ни капли не изменившуюся, огромную ферму Бигли, что раскинулась на кукурузном поле прямо в начале города, отчего смрадный запах частенько встречал заезжих путников. Все теми же остались и фасады небольших, типичных для соединённых штатов жилишь, покрытых белым сайдингом, и тесные детские площадки, прячущиеся в переулках между домов, и люди, что с раскрытыми ртами смотрели на медленно проезжающую незнакомую машину с Бостонскими номерами.
Проехав по широкой Вест-Ровен, Агата миновала старенький супермаркет со сломанными буквами на фасаде и съехала на главную улицу Тенлис-Хилл, где расположились маленькие магазинчики с жилыми квартирами наверху. Здесь находилась и единственная, довольно неплохая забегаловка для местной молодёжи, и любимая когда-то часовая лавка сумасшедшей старухи Эвердин, доверху наполненная мрачными историями этого города.
– Ну, Мэвис, ещё одна улица, и мы дома…надо собраться с мыслями, – Impala бесшумно затормозила и припарковалась на обочине напротив кафетерия.
Агата вновь бросила взгляд в зеркало заднего вида на своё отражение. Вполне красивая блондинка с правильными чертами лица едва заметно улыбнулась ей, и лишь глубокие тени, что залегли под глазами, выдавали в ней не совсем здорового человека.
Уставшая от дороги и воспоминаний, она, опустила голову на руль, прикрывая глаза и пытаясь собраться с силами, чтобы продолжить путь.
Сон морил, призывая отпустить внутренние терзания, и погрузиться в спасительную пелену воспоминаний, что всё ещё казались приятными.
Надоедливый и однотонный стук по лобовому стеклу заставил на секунду, задремавшую Агату открыть глаза. Рядом с машиной стоял высокий мужчина в чёрной кожаной куртке и настойчиво стучал, смоляные волосы, взлохмаченные ветром, упали на лицо, но внимательный взгляд девушки зацепился за массивный перстень на указательном пальце мужчины.
Агата знала всех, кто носил эти кольца с изображением красной кобры, и поспешила щёлкнуть замком водительской двери, выходя на улицу.
– Агата! Неужели это и вправду ты? – мужчина откинул волосы с лица, и его шрам под губой стал слишком заметен, чтобы не узнать обладателя.
Этот скрывающийся от ветра взгляд угольных глаз, и сгорбившееся фигура были такими же, как в ту роковую ночь на вокзале, когда он провожал единственную подругу, помогая ей сбежать из города.
– Арчи… – с огромным облегчением выдохнула Агата. Слёзы задрожали на длинных ресницах. Она без тени сомнений кинулась к нему в объятия, вдыхая такой родной и терпкий аромат дешёвого алкоголя и моторного масла. Предводитель городской банды «Змеев» был одним из немногих жителей этого города, кому Агата всецело доверяла и откровенно была рада увидеть.
– Ты совсем не изменилась, малышка! Где же ты была, Агата? Мы искали… – затараторил мужчина, раскручивая её в руках.
– Я знаю, знаю, что искали, ты так изменился, Арчи.
– Да брось, я старше на каких-то семь лет, лучше расскажи мне, какими судьбами ты снова в этом проклятом Богом месте? – он ласково стряхнул застывшие слезинки с её щёк улыбнувшись.
Девушка запахнула получше дублёнку и навалилась на капот своей машины.
– Приехала увидеть родных, – она запнулась, но сразу продолжила. – И Дина.
– Всё ещё не забыла его? Когда ты уезжала, я надеялся, что когда-то у меня появится шанс, – мужчина весело рассмеялся и галантно предложил свой локоть. – Зайдём в кафе, выпьем кофе, здесь жутко холодно.
– Прости, Арчи, но сначала домой. Я слишком долго убегала, встретимся с тобой завтра в это же время и непременно подробно обсудим потерянные десять лет нашей жизни.
Мужчина сдержанно кивнул, не скрывая своего расстройства, и открыл перед ней дверь машины. Встреча с давним другом придала Агате сил, и она наконец-то смогла завести двигатель и отправиться в сторону своего дома.
Оставалось проехать совсем немного, но с каждой секундой девушка всё больше начинала нервничать, видя перед собой старую церковь с позолоченными куполами, которая возвышалась вдалеке, заросшая акациями.
Машина подъехала к нужной улице, и, проезжая мимо знакомых домов, Агата заметила, что здесь тоже почти ничего не изменилось. Всё те же белоснежные фасады, маленькие дети, играющие на газонах, и строгие мужчины, убирающие опавшую листву, которая так портила вид прекрасных дворов. В конце улицы, там, где начинался Тенлисовский лес, девушку ждал двухэтажный дом из выбеленного кирпича. На месте старой сосны, которая когда-то доставляла столько хлопот, скрипом веток по стеклу, теперь появилась мансарда. На аккуратно подстриженном газоне красовались детские качели, а рядом располагалась просторная парковка, на которой стоял чёрный старенький Volvo.
«Господи, как же мне стыдно»
Агата остановила машину на противоположной стороне улицы и заглушила двигатель. В её сердце вновь вспыхнула ноющая боль, ещё более сильная, чем когда она была одна в своей уютной квартире в центре Бостона.
Ей было очень стыдно смотреть в глаза собственной матери, которую она оставила в трудном положении, когда сбежала из города, никого не предупредив.
Агата прекрасно осознавала, насколько невыносима боль от утраты ребёнка. Однако в тот момент ей казалось, что, если бы она осталась в городе, люди, чьи дети не были спасены в ту роковую ночь, могли бы вечно проклинать их семью.
Но, как ни оттягивай, долгожданный момент воссоединения настал. Входная дверь дома распахнулась, и на пороге появилась высокая женщина с длинными чёрными волосами, в которых уже начали пробиваться серебристые пряди. За ней вышел шериф Уитмор, держа на руках маленькую девочку восьми лет в красной шапке с бум боном.
Агата неторопливо открыла дверь машины и вышла на улицу, с любопытством наблюдая за идиллией, царящей в семье.
На мгновение ей показалось, что они так счастливы, и кто она такая, чтобы разрушать их новый мир?
