Амор Амор
Диана

Диана¹

Сидя в кругу друзей на своей приятной, по-деревенски ухоженной даче, медленно, неторопливо, глотая приятно обжигающий коньяк и смотря на огонь, горящий в мангале, в совершенно расслабленном состоянии духа, понимаешь, что счастье все-таки есть. Оно есть, особенно когда ты находишься в окружении друзей и каждый из них желает тебе всего наилучшего и доброго. Мои друзья Егор и Александр прибывали в том самом состоянии духа, в котором все философы совершали свои великие открытия, а лирики писали свои лучшие произведения.

–Друзья, вы когда-нибудь, задумывались о том, чего нам собственно по-настоящему не хватает? Было ли в вашей жизни такое, что вы больше всего желали? желали сильно порывисто и, даже я бы сказал, до боли в сердце? –спросил я у своих друзей.

Мой вопрос вывел определено их из оцепенения.

–Кто-нибудь из вас безумно хотел что-нибудь? – спросил я.

– О чем ты? – спросил, Егор.

– Ну было ли в вашей жизни желание заполучить то, что вам получить было не под силу, даже если вы бы прыгнули выше головы?

Александр медленно, откинув голову на кресло с пуховым подголовником и посмотрев на звезды, сказал – рожденный ползать летать не научится.

Егор улыбнулся и, отхлебнув бокал с десятилетним коньяком, сказал, – полностью согласен с коллегой.

– Вот вам смешно начал я, а у меня было такое.

Это случилось ярким июльским днем. Я стоял в очереди в одной из нотариальной кантор, которых у нас полно в центральном районе города. Напротив конторы располагалось маленькое уютное кафе, оформленное в брюссельском стиле. На открытой веранде стояли аккуратные круглые столики, накрытые легкой парчой, каждый столик был украшен богатой сервировкой из дорогой богемской посуды и столового серебра. Официанты медленно, с какой-то неохотой, словно ленивцы, неторопливо передвигались между столами, то и дело поправляя скатерти и приборы. За столами сидели несколько посетителей мужчин в презентабельном виде в дорогих итальянских костюмах на манер «лондонских денди».

В общем, ничего не предвещало изменений в обычном ритме нашего тихого и провинциального города. Но случилось то, что французы называют «chogue»²: из переулка напротив кафе вышла она. Очаровательная ослепительно улыбающаяся девушка, легкая, словно вуаль шанхайского кружева, невысокого роста, с шикарной упругой почти модельной грудью. Ее глаза светились и искрились, словно два ярких огонька. Красивая, изящная как у дикой кошечки шея и спина подчеркивали ее стать и молодость женского тела. Лицо ее отражало легкость и веселый нрав, смотря на нее, можно было утверждать, что перед тобою совершенство, именно совершенство женской красоты.

Мы все, кто стоял в очереди, и посетители кафе смотрели на нее, словно ценители искусства, которые смотрят на картину Рембрандта или Да Винчи. Именно в этот самый момент я почувствовал, что хочу ее, хочу ее обнять, взять на руки словно ребенка кружить и не отпускать. Я хотел ее как женщину, хотел трогать везде, ласкать и целовать. Мозг лихорадочно выдавал одну мысль: «она должна быть моей». Не знаю, может кто-то и еще так думал в отношении нас, но я понимаю сейчас, что так желать женщину можно лишь раз в жизни.

Девушка остановилась у входа на веранде, и наши взгляды пересеклись. Не знаю, прочла ли она мои мысли, но она улыбнулась мне своей ослепительной кокетливой улыбкой королевы красоты.