Амина Асхадова
Любовь по-немецки

Полная версия

Глава 1

Стоял жаркий конец лета. Перед Катей возвышался высокий широкоплечий мужчина, его стан был гордо и уверенно выпрямлен, а белая ровная рубашка красиво облегала его тело и мужские сильные, несомненно сильные, руки.

Голубоглазый брюнет не был похож на тех мальчиков с обложек модных журналов: перед Катей стоял воистину холодный мужчина, который, на удивление, умел тепло улыбаться. Возможно, он не любил этого делать, но сейчас его улыбка была именно такая – теплая, домашняя, своя.

Его четко и идеально очерченные губы изогнулись в короткой скупой улыбке, а пронзительные и внимательные глаза мужчины, кажется, следили за каждым движением девушки, но и они же дарили свободу для действий – они разрешали Кате подсматривать за хладнокровным мужчиной в ответ.

Этот странно одетый человек выделялся из толпы. Может, именно поэтому и заметила его Катя – самая невнимательная личность их всех людей на планете. Ее старший брат не уставал повторять: «Выходя из дома, не заблудись и ни во что не вляпайся. Желательно вернись в целости и сохранности… А, хотя, черт с тобой. Все равно куда-нибудь да вляпаешься!».

И так каждый раз. Ну, такая она – юная студентка Катя Морозова.

А этот высокий статный мужчина – он совсем другой, этот незнакомец – есть полная противоположность Кати. По чертам его лица было видно, насколько он серьезен, педантичен и внимателен ко всему, что происходит рядом с ним. Даже одежда его идеально выглаженная до ниточки – сидит ровно и без какой-либо неряшливости, хотя, судя по чемодану в его руках, этот незнакомец совсем недавно сошел с трапа самолета или вовсе с поезда. Однотонная рубашка, немного узковатые штаны темного цвета и громоздкие, но явно дорогие черные боты на нем сидели превосходно.

В общем, удивительным человеком он показался девушке, и Катя поняла, что родом он явно не из захолустья в виде самой далекой периферии города, в которую незнакомец каким-то чудесным образом сегодня попал.

Волевой подбородок, ровный прямой нос, его улыбка – одновременно такая холодная, как его голубые глаза, и такая теплая, как его четко очерченные мягкие губы. Катя была уверена, что его губы были очень мягкими, несмотря на внешнюю жесткость и грубоватость.

Она была уверена, когда сочетаемое с несочетаемым почти выбивало почву из-под ног девушки. Катя смотрела в эти холодные глаза и улыбалась незнакомцу в ответ, пока не услышала его глубокий хрипловатый голос и, о боже, немецкие слова:

– Fräulein…¹

(– Девушка)

Катя встретила холодный взгляд незнакомца и не сразу осознала, на каком языке он обращался к ней. Акцент пробился в ее сознание несколько позже, ведь именно немецкий акцент студентка института истории и международных отношений ощущала уже шестым чувством.

– Простите?

Едва растерявшаяся Катя переспросила немца на привычном ей языке, как в этот же миг его глаза с грустью потухли, а взгляд где-то обреченно завис на уровне плеч задумчивой студентки. Немец не знал даже нескольких слов на русском языке и слишком устал после перелетов. Он готов был уже набрать своему другу да сорвать его с важной встречи, лишь он забрал его отсюда… Только немец не знал даже адреса, а таксист слишком быстро укатил обратно.

А тем временем по телу девушки прошелся холодок от его взгляда – уж слишком внимательного, проникающего в глубину души. Но, на удивление, мужчина не покинул Катю, как делал это с прежними встречными людьми, к которым он подходил ранее в поиске ответа. А обошел он на глазах Кати многих прохожих – и детей, и женщин, и мужчин, что-то у них выпрашивая и медленно, Катя бы даже сказала – важно, жестикулируя руками. Теперь она поняла, почему все прохожие уходили без ответа, беспомощно пожимая плечами – мужчина не знал русского языка, а прохожие не знали немецкого.

Катя и сама не понимала: зачем она только остановилась рядом с незнакомцем, ведь уже давно могла быть дома? Ан нет – стоит и пытается помочь этому растерянному и необычному для периферии города человеку.

Тем временем широкоплечий статный незнакомец остановился прямо на расстоянии вытянутой руки, пристально разглядывая Катю и, видимо, даже не собираясь отходить от нее.

Он, и правда, не собирался, словно что-то задумал.

Катя решительно попробовала прояснить ситуацию, ведь и она, и мужчина устали: Катя хотела домой, да и немец явно не спешил оставаться здесь.

– Wiederholen Sie bitte, was haben Sie gesagt?² – спросила Катя. На немецком. И незнакомец вздрогнул.

(– Повторите, пожалуйста, что вы сказали?)

Мужчина по фамилии Нойманн молчит, словно о чем-то раздумывая, а затем уверенно и уже глубоким голосом произносит:

– Schönes Fräulein, sprechen Sie Deutsch?³

(– Прекрасная девушка, вы говорите по-немецки?)

С холодной улыбкой и несвойственной его лицу живостью, незнакомец говорил с Катей на немецком языке прямо посреди оживленной улицы, отчего мимо проходившие люди растерянно озирались на них, а некоторые даже – со страхом.

– Ja, sagen. Kann ich Ihnen helfen?⁴ – спросила Катя. Да, немецкий язык не мягок.

(– Да, говорю. Могу я вам чем-нибудь помочь?)

Юная студентка с легкостью отвечала немцу, но все же с опаской думала, не сделала ли она себе этим желанием помочь – хуже? А вдруг это ее стремление к приключениям вновь приведет к какой-нибудь катастрофе, как говорил брат?

Однажды она вызвалась помочь бабушке перейти дорогу. Катя тогда бодро подхватила старушку под руку и уже ступила на проезжую часть, как та тут же обматерила еще совсем юную девочку и обвинила ее в желании обворовать бедную бабушку, а заодно заехала клюшкой Кате прямо в бровь – так и остался след от разбитой брови на всю жизнь. Тогда Катя и решила, что ее брат Вадим был прав, называя сестру ходячим невезеньем и летящей девушкой.

А вот немец все никак не мог справиться с чувством, что одолело его – с чувством везения. Он не верил в то, что спустя долгое время ему удалось встретить человека, владеющего немецким языком. А уж тем более владеющего немецким почти в совершенстве.

Катя немного нахмурилась, замечая оживленность незнакомца, а мужчина, наоборот, подошел к ней еще ближе – словно он прочел ее мимолетные мысли о побеге и решил не допустить этого. А уйти ей действительно хотелось, слишком уж пугал Катю этот мужчина: своей высотой, как минимум, да глазами холодными…

А Максимилиан, тем временем, даже и не собирался выпускать из своих рук такой ценный артефакт.

«Ну, знаю я немецкий, и что? Его половина города должна знать по школьной программе, вот только почему-то не знает… Но это уже другой вопрос!», – подумалось Кате.

– Да, прекрасная фройляйн, мне нужна ваша помощь*⁵, – вновь прохладная улыбка трогает губы мужчины, заставляя Катю иногда трепетать от волнения, – я немец, и дело в том, что несколько часов назад я прилетел в Россию из Германии. Я планировал здесь отметить свой день рождения с моим лучшим другом. Однако, мой самолет сел раньше положенного времени, и он не смог меня встретить. У Эриха важная встреча, я не могу сорвать его с работы. Работа – это важно. А такси вместо его дома привезло меня… сюда, – почти беспомощно развел немец руками.

– Говорите, пожалуйста, помедленнее, – попросила Катя, скованно улыбнувшись. В принципе, основную трагедию она уловила.

Морозова учила немецкий язык в школе, попутно занимаясь уроками с самым лучшим репетитором – немкой по происхождению, а затем Катя поступила в институт истории и международных отношений, где начала оттачивать свои навыки языка до мастерства, вот только есть одна загвоздка: сегодня Катя была вымотана ночью, которую она провела за курсовыми, а также изнурительными парами по философии. Она устала и ей очень хотелось есть и спать.

– Фройляйн…

– Меня зовут Екатерина, но лучше называйте меня Катя. Прошу, – поправляет она в надежде, что мужчина перестанет называть ее «прекрасной фройляйн», но Катя еще даже не представляла, насколько глубоко она заблуждалась.

– Катья… Приятно познакомиться. Вы очень красиво говорите на моем языке, – задумчиво произнес мужчина.

Катя улыбнулась от собственного имени – от того, с каким акцентом оно прозвучало из уст немца. А то, что перед ней стоит немец, уже и не было никаких сомнений.

– Мне нужна какая-нибудь гостиница, где персонал знает немецкий язык и где я смогу переждать своего друга в комфорте. Позже он должен будет меня забрать.

– Скорее всего, здесь вы не найдете таких гостиниц, – Катя задумчиво обвела взглядом стоящие рядом пятиэтажки, – это далеко не центр столицы, – с сожалением произнесла она.

– Тогда нужно найти любую более-менее приличную гостиницу, но в таком случае вам придется меня сопроводить, Катья, – с явным сожалением понизил свои запросы мужчина.

– Что? – удивилась она такой беспардонности, сведя брови к переносице, – а шнурки не погладить вам, господин⁶?

И здесь он завис. Немец замер, потому что совсем не понял юмора: как это – погладить шнурки? А вот Катя тут же горестно вздохнула и вспомнила о том, что людям все-таки нужно помогать, а брат, впрочем, как и всегда, был прав. Катя снова нашла приключений на свою пятую точку.

– Шнурки гладят? – вытянулся от удивления немец, а Катя вздыхает еще глубже.

Почему бы ей просто не пройти мимо? Глядишь, через часик-другой иностранец и встретил бы человека, говорящего на нужном языке. Хотя, призналась себе Катя, в этих трущобах вероятность очень мала.

И как только его сюда занесло?

– Здесь вообще нет приличных гостиниц. Хостел сойдет? Если вас сюда занесло в поиске приличных гостиниц, то какими принципами вы руководствовались в своем выборе? – завалила Катя его вопросами с улыбкой на губах.

В эту минуту начал покрапывать дождь. Теперь немцу точно придется выкручиваться самому, потому как Катя уносит ноги.

– Как же мы поступим? – спрашивает незнакомец, обреченно вздыхая.

Катя сильно зажмурила глаза, прежде чем выпустить эти глупые, очень глупые рвущиеся наружу слова:

– Моя квартира находится здесь неподалеку. Там вам будет безопаснее, чем здесь с чемоданом наперевес, – робко предложила Катя.

А затем она задумалась: а осталось ли хоть чуть-чуть разума в ее голове или все-таки она зря носит эту тяжелую часть тела на своей шее?

Мужчина внимательно посмотрел на Морозову, но выбора у него ведь все равно не было. Да и у Кати теперь – тоже.

– Я совсем не знаю Москву, я из Германии, – пояснил немец.

– Я это поняла, – уклончиво произнесла девушка, замечая заинтересованные взгляды всех людей, пробегающих мимо в попытке найти укрытие от начинающегося дождя, – я думаю, что нам нужно идти. Пусть ваш друг приезжает за вами к моему дому, раз не смог встретить вас в аэропорту.

– Пожалуй, я приму ваше предложение, Катья, ведь с вашим знанием моего языка мне куда безопаснее. И почему в столице России никто не знает немецкий? – негодовал мужчина, сведя брови к переносице.

«А красивые у него брови. И губы тоже…», – внезапно подумалось Кате.

– А вы всех граждан обошли? Да и не каждый раз вам посчастливится найти такую дурочку, как я… – последние слова Катя уже лепетала на русском языке, и, к счастью, их немец даже и не услышал.

Катя уже направилась быстрым шагом в сторону своего дома, как сзади раздался четкий приказ:

– Катья, постойте.

Она и остановилась. А мужчина протянул руку Кате, чем вызвал недоумение на ее лице. Но тут же пояснил:

– Меня зовут Максимилиан. Максимилиан Нойманн, я проживаю на территории Германии.

Катя кивнула, но посмотрела на широкую ладонь немца с сомнением.

– На моей родине так приветствуют друг друга и девушки тоже, – объяснил Максимилиан в ожидании, пока Катя примет это приветствие.

«Повезло же ему, что под деревом стоим. Еще не промокли», – отчего-то радостно подумалось Кате, и она послушно протянула руку, прикоснувшись своими пальчиками к его большой ладони. В ответ она получила сильное рукопожатие.

– Хорошо, Макс. Приятно познакомиться, – вымолвила она.

– Макс? – риторически спрашивает Нойманн в спину, ведь Катя уже двинулась в сторону своего дома, – что ж, для начала можно и так, – удивленно соглашается мужчина и направляется следом, – а вы не боитесь приглашать меня к себе домой, прекрасная фройляйн?

– Нет, дома я держу несколько охотничьих собак, – со смешком произнесла Катя и засмеялась, видя вытянутое от удивления мужское лицо, – шучу, я просто шучу. Зачем мне собаки, когда у меня дома первоклассное ружье?

Глава 2

– Прекрасная фройляйн, будь вы в моей стране и в моем положении, вы бы не смеялись. Я уверен, вы бы наверняка выглядели напуганной и растерянной девочкой. Я обошел порядка пятидесяти человек, а такси ваше несуразное и вовсе привезло меня вместо нужного офиса моего друга – сюда.

– Оно и понятно, если водитель такси не понимает ваш язык, – вздыхает Катя, изредка оглядываясь на гостя страны и встречая взгляд немца на себе.

– Если не секрет, то откуда вы владеете немецким языком?

– Я учила его со школы, совершенствовала знания на курсах и вскоре поступила в университет, где собраны лучшие преподаватели немецкого языка, – рассказала Катя, вспоминая веселую преподавательницу, которая сразу при поступлении полюбилась Катей.

Вскоре Катя и Макс добираются до дома. Квартира девушки находится по соседству с тем неблагополучным районом, в который занесло немца и через который, к счастью гостя, Катя всегда возвращалась домой. Порядком вымотавшийся мужчина с чемоданом шел следом за ней.

– Фройляйн, я прошу прощения. Неудобно получилось, а ведь я бы ни за что не напросился к вам в гости. Вот мой паспорт, Катья, я гражданин Германии.

Катя не успела обернуться, как чуть ли не перед ее носом появился паспорт Максимилиана Нойманна.

– Впечатляет, – выдала Морозова, с интересом разглядывая иностранный паспорт.

«А фотография у него в паспорте, кстати, получше моей будет», – усмехнулась девушка.

– А как вы оказались здесь один и без переводчика? Расскажите. Ведь это страшная ситуация, если так вообще подумать, – задала Катя интересующий ее вопрос.

– Дело в том, что мой друг, Эрих Тирбах, сейчас занят и не смог встретить меня. Однако, еще за месяц до прилета мы договаривались на определенное время, поэтому не сомневайтесь, он получит за свое упущение, – попытался пошутить Нойманн, чтобы придать легкость той проблеме, которая произошла. Немец не любил сильно огорчаться, даже если случилось что-то плохое – он был такой по природе своей.

– Я думаю, что вашему другу будет неудобно добираться за вами из центра Москвы на край города. Очень неудобно. Поэтому будьте уверены, он свое получит, – ответила Катя, и немец расслабился.

Они поняли друг друга. У Макса редко бывало так с людьми. Даже в Германии.

– А английский вы не знаете?

– Если бы я знал, то все было бы намного проще. Ведь так? – усмехнулся немец, и Катя согласилась.

Вскоре Катя остановилась перед четырехэтажным домом – такие дома называют сталинками. Девушка торопливо достала ключи, осмотревшись по сторонам.

– Московская шестьдесят шесть, – назвала Катя свой адрес, Макс благодарно кивнул и отправил адрес своему другу.

Мысленно пожелав удачи его другу в поиске этого захолустья, Катя оглянулась на гостя. Он с любопытством рассматривал близстоящие многоэтажки.

– Все, как и везде: строят друг на друге, – укоризненно произнес Нойманн.

Катя мысленно согласилась со своим новым знакомым. Чем выше дом – тем больше прибыль, с недавних пор пятиэтажные дома вообще перестали строить. Их, наоборот, сносят, вот и на Катин дом давно метят местные олигархи, чтобы построить здесь какой-нибудь бизнес-центр или еще одну высотку. Однако и Катя, и ее соседи – люди самостоятельные, умеющие отстаивать свои права, и только поэтому сталинка еще стоит на этой земле.

Старший по дому уверен: дом стоит прочно и простоит еще много лет, даже переплюнув эти новостройки, ибо строили сталинки руками, а не другим весьма пикантным местом. К счастью, местные жители, и олигархи это понимают, ведь раньше в цене было качество, а не скорость и выгода.

– Пойдемте быстрее, – попросила Катя, открывая подъездную дверь.

Не хватало еще слухов, что Катя приводит домой каких-то мужчин, ведь иначе брат будет в ярости. Соседи часто докладывают о ней, и докладывают абсолютно все – вплоть до того, во сколько девушка вернулась домой.

И на то были свои причины у брата, о которых Катя еще не догадывалась.

Катя старалась не смотреть на немца, который спокойно направлялся по отнюдь не новому дому. Ей было, мягко говоря, неловко за старые и совсем не модные виды.

«А ведь он из Германии приехал, да и не последний человек, видимо, а я его сразу в самые лучшие виды Москвы окунаю. Эх…», – со стыдом подумалось Кате. К счастью, в квартире у девушки было более свежо и красиво.

Вскоре они поднялись на третий этаж. За счет того, что даже первый этаж в сталинках приходится высоким, третий кажется вовсе четвертым. Домашний уют сразу бросается Кате в глаза, отчего ей стало уже не так неудобно перед иностранным гостем, и даже прибрано было в квартире.

Морозова еще раз осмотрелась. А так даже ничего: и уютно, и чисто, и просторно, насколько, конечно, позволяла однокомнатная квартира. Раньше здесь было три комнаты, ведь в сталинках априори не было однокомнатных квартир, но перепланировка и продажа решили все, да и отец девушки посчитал, что одной большой комнаты ей одной вполне достаточно.

Макс тоже переступил порог, продолжая разглядывать все вокруг и напряженную русую девушку в том числе. Катя заперла за гостем дверь.

– Я… – Катя обернулась к мужчине, – я разогрею покушать, а вы в это время можете занять комнату и отдохнуть, – улыбнулась Катя кончиками губ, указав в сторону единственной комнаты, и немедленно последовала на кухню, оставляя чуть растерянного Нойманна в прихожей.

Катя и сама выглядела растерянной, ведь она никогда не поступала столь опрометчиво, приглашая первого встречного к себе домой. Все поступки девушка сначала оценивала и оценивала весьма здраво, но сегодня что-то пошло не так, словно сама судьба устроила спектакль нестандартных поступков.

Катя вздохнула, пытаясь успокоить себя тем, что дело сделано и ничего не вернешь. Не выгонять же иностранца на улицу, так? Ей уже не позволит совесть поступить таким подлым образом.

Кухня достаточно больших размеров тоже порадовала глаза девушки чистотой. Все-таки не зря Катя не любила откладывать дела на потом, в том числе и уборку. Свежий бюджетный ремонт и чистота в квартире, Катя уверена, искупили вид старенького дома в глазах иностранного гостя, а потому она с радостью принялась за приготовление обеда.

– Дом еще советских времен, – услышала Катя сзади.

Непривычный мужской голос заставил ее вздрогнуть и резко обернуться.

Макс стоял в проеме двери, наблюдая за действиями девушки. Конечно, незнакомый голос спустя пятнадцать минут тишины еще и не так напугает, а ведь Катя думала, что немец уже уснул или вовсе помер от видов периферии Москвы, ан нет: живой и даже довольный.

– Да, его все намереваются одолеть некоторые богатые личности, но пока у них ничего не выходит, – произнесла Катя, возвращаясь к накрыванию стола, – сейчас идет активная застройка всей Москвы. Сначала центр, но и до нас доберутся скоро.

– И что же вы будете делать, когда доберутся? – поинтересовался немец, отталкиваясь от проема и присаживаясь за стол.

– О, не волнуйтесь. Моя судьба предрешена моим отцом с самого рождения. Что вы предпочитаете на обед, Максимилиан?

Фух… Катя решила сбавить обороты и успокоиться после упоминания об отце. И зачем она только сболтнула лишнего?

– Полагаюсь на вас, Катья, – ответил он про обед, – что же вы такого сделали, что родной отец отправил вас сюда? Не слишком ли жестокое наказание для своего ребенка?

Катя отвернулась от внимательных глаз Нойманна и тысячу раз пожалела о своей излишней сговорчивости.

«Меньше знаешь, немец, крепче спишь…», – подумалось Морозовой. Молчание девушки было истолковано верно, и больше тема Максом не поднималась.

– Вам нужна помощь?

– Нет, спасибо, – улыбнулась Катя мельком, – сейчас будем кушать. Так сказать, окуну вас в атмосферу полностью…

Макс пересел на мягкий стул, наблюдая за тем, как Катя готовила на кухне. Ее русые волосы выбились из наспех заплетенной косы, но Катя не обращала на это никакого внимания. Ее мысли были заняты другим. А вот немец, кажется, обратил – он зорко выглядывал что-то в девушке, порой пугая своим чересчур внимательным взглядом.

Катя сделала вид, что ничего не замечает, а через десять минут на столе стояла разогретая тарелка щей, непримечательный салат из огурцов, помидоров, лука и редиски, теплый чай, разлитый по бокалам, и еще несколько блюд, которые нашлись в холодильнике. Готовить Катя любила большими порциями, и этот факт не ускользнул от мужчины при виды большой кастрюли щей на плите.

– Я был очень рад встретить человека, так хорошо говорящего на моем родном языке, – признался Макс искренне, протягивая руки к горячей тарелке щей, – мне было не по себе от того, что я попал в чужую среду и совсем один. Не думал, что у друга найдутся дела в день моего прилета, хотя для бизнесмена, по всей вероятности, это частое явление.

– Мне тоже полезно было с вами встретиться, – коротко произнесла Катя, – но, чтобы вы знали, я никогда не приглашала к себе домой мужчин, не говоря уже о первых встречных. И если приедет кто-то из родных, то мне придется вас спрятать ненадолго… Заранее прошу прощения.

Мужчина скользнул по Кате недолгим, но пристальным взглядом.

– Конечно, – произнес немец, удивленный от такого откровения. Максу отчего-то было приятно осознавать, что он был исключением в такой нестандартной ситуации, а не правилом.

«Смотри, пока смотрится. Где же ты в своей Германии встретишь еще одну «Катью»?»,  непроизвольно улыбнулась голодная Катя от собственных мыслей.

Немец, кажется, тоже был сильно голодным, а потому уплетал обед молча. А, может быть, он привык есть молча? Кате стало интересно.

Вскоре, когда стол был убран, Катя направилась в комнату, чтобы переодеться, и Макс неожиданно последовал за ней.

– Простите, я бы хотела переодеться. Подождете меня здесь, Максимилиан? – обернулась Катя.

Издержки однокомнатной квартиры заставили Катю покраснеть, а затем, дождавшись молчаливого кивка Нойманна, она прикрыла за собой дверь комнаты и быстро откопала свои домашние, но довольно-таки приличные и даже красивые облегающие штаны. Морозова посчитала, что это было лучше коротких шорт, в которых она привыкла ходить по квартире.

«Так, пора и гостя приглашать. Или он уже сбежал?», – с улыбкой подумала Катя. Теперь после сытного обеда ей стало легче принять сложившуюся ситуацию.

Катя застала немца на том же месте – он стоял в прихожей у шкафа и рассматривал все вокруг. Нойманн молча скользнул по ней взглядом.

– Ваш друг… во сколько он должен был встретить вас? – спрашивает Катя, приглашая в комнату и не зная, чем занять гостя. Они сели на разные концы дивана.

Разве что телевизором можно занять, но надо ли оно ему? От канала новостей, Катя была уверена, немец сойдет с ума. Хотя, к своему счастью, он ведь совсем не понимает русский язык…

– Да. Он прибудет через час. Я не отягощаю вас своим присутствием?

Катя покачала головой отрицательно, мол, все хорошо. Это было хоть какое-то разнообразие в виде немца, да и то временное – на час-другой.

– Вы прилетели к своему дню рождения? Когда оно у вас? – попыталась Катя разрядить обстановку, глядя на хорошо одетого немца, совсем не вписывающегося в ее небогатый интерьер.

Откинувшись на спинку дивана, Катя поджала под себя ноги и прикрыла глаза. После тяжелого дня в университете ей жутко хотелось спать, обычно этим Катя и занималась после возвращения домой, но сегодня все было иначе. Сегодня в ее квартире обитал иностранец.

– Я могу пересесть на стул, чтобы ты могла лечь.

– Все нормально, – чуть сонным голосом пробормотала Катя.

Ее резко потянуло в сон, и Катя вспомнила, что этой ночью она почти не спала, чтобы успеть сдать две работы курсовых своим однокурсникам в нужный срок. Этим Катя занималась в своей жизни помимо учебы, потому что родители…

А родители давно были заняты своей жизнью, но вскоре, Катя еще не догадывалась, они о ней непременно вспомнят. Вспомнят, чтобы заставить сделать Катю самую ужасную ошибку в своей жизни…