Amfoelia
Сорок два дюйма до неба. Сборник рассказов
Сорок два дюйма до неба
Сорок два дюйма до неба. Не так уж и сложно дотянуться. Сегодня я все разрушила, и восстановить душевное равновесие вряд ли удастся, даже если я коснусь облаков.
Новый день пришел призрачно-блеклым, каким-то невнятным. Как и та жизнь, которая меня ожидала теперь.
Я вышла из дома на рассвете, чтоб дойти до ближайшего круглосуточного паба. Кружечка пенного – вот что сейчас поможет заполнить пустоту внутри.
Полутемное помещение навевало тоску, за стойкой полусонный бармен, столики неубранные, в крошках от закусок, а кое-где стоят пустые пивные кружки. Я выбрала более менее чистый столик, заказала себе пол литра пива и уселась, чтоб предаться тоскливым мыслям.
Разбавляя в алкоголе навалившуюся депрессию я невидящим взглядом смотрела на обшарпанные стены и старалась не думать о том, что ждет меня дальше.
Играла заунывная музыка, сквозь мутные разводы на оконном стекле проглядывало не менее мутное небо. И вся жизнь казалась такой же, отвратительно мутной.
Десять лет в частной школе, лучший вуз города, место в перспективной компании. Все это казалось мне совершенно ненужным и бесполезным. Я ощутила вкус жизни, только когда встретила Стэна. Он разжег искорку в моей душе и наполнил скучный мир необычным разнообразием. Мы проводили вместе все свободное время, я купалась в его любви и чувствовала себя как никогда счастливой.
А потом глупая ссора – и я ушла. Я по природе своей фаталистка, и та размолвка, которая другому человеку бы показалась сущим пустяком, поставила крест на наших отношениях.
И теперь я пью пиво, одинокая, несчастная и никому не нужная, даже себе самой.
Я заказала еще кружку, решив забыться, машинально ответила на банальные вопросы бармена и позволила нахлынувшей хандре полностью захватить меня.
День постепенно разгорался, из-за облаков выступил краешек тусклого солнца, в пабе появились еще посетители. Ничто не привлекало моего внимания.
Как вдруг дверь распахнулась и вошел Стэн. Он прищурившись осмотрел помещение и безошибочно направился к моему столику.