Алёна Сергеевна Петрина
Родные люди
– Я умираю, Майкл! – сказала она ему с порога.
– Я пришел попрощаться, дорогая! – сказал мистер Вильямс. – Джоули, сходи за священником и доктором, – приказал он служанке.
– Ни к чему мне священник, я не верю в Бога! – сказала хриплым голосом Элис. – Разве, если бы он существовал, позволил бы он мне быть такой несчастной? Позволил бы он тебе связаться с этой потаскушкой Элизабет и уж тем более иметь детей от неё?
– О чем ты говоришь, Элис? Каких еще детей? – Майкл уставился на супругу огромными от удивления глазами.
– Я ненавижу тебя, Майкл, слышишь! Я ненавижу тебя и до сих пор не могу простить эту измену, этих детей… До сих пор перед глазами та беременная девка, что ты притащил в наш дом! Ты хоть раз думал о том, каково было мне? Нет, конечно, не думал. Ты был счастлив, сиял прям весь, глаз не сводил с этой женщины. А я? Что я могла сделать? Я ненавидела вас всех: тебя, её, ваших детей! – она позвала мужа к себе поближе. – Я выкинула твою дочь, слышишь! – она шепнула ему на ухо. – Я не знала, что она найдет нас через столько лет! Она такая же, как её мать-потаскуха, – Элис разразилась смехом. – Уже залезла Джону в штаны. Майкл, Кэти Онелл – твоя дочь. Будь ты проклят, сукин сын, – сказала Элис и умерла.
Майкла трясло. Как? Боже, но как столько лет он жил с этой женщиной, которая ненавидела его и совершила такое? У него в голове не укладывалось всё это. Но одно он понял точно: теперь понятно, почему Кэтрин была так похожа на Элизабет – она их дочь. Значит, в ту ночь Элизабет родила двойню. Господи, бедный мальчик Джон, он ведь влюблен в свою сестру. Они ничего не знают, несчастные дети. Майклу нужно было поговорить с сыном как можно скорее, пока они не наделали глупостей. Но как сказать ему об этом? Он так счастлив, бедный мальчик. Вскоре вернулась Джоули, он спросил её про дочь и по её глазам понял, что Элис не соврала. Джоули не могла говорить, но её глаза, полные слёз и раскаянья, говорили сами за себя. Мистер Вильямс поручил слуге подготовить все к похоронам, а сам заперся в кабинете и стал обдумывать, как сообщить сыну столь страшную для него весть.
Кэти и Джон
Кэти и Джон были так счастливы! Они катались верхом в лесу рядом с их имениями. Болтали, смеялись. Кэти дразнила Джона, они играли наперегонки. Конь Джона Белый был хорошим скакуном, ничем не уступавшим лошади Кэтрин.
– Кэти, стой, стой, дорогая, ты выиграла! – кричал ей Джон. – Погоди ты, мне нужно что-то тебе сказать.
– А ты сначала догони! – смеялась девушка и мчалась галопом от жениха.
Вскоре Джон догнал Кэти, поравнялся с ней, ловко выхватил у неё из рук поводья и притормозил её лошадь. Джон спрыгнул со своего коня и подал руку даме.
– Прогуляемся пешком? – предложил он ей.
– Почему бы и нет, – согласилась Кэтрин.
Они шли за руку по поляне, что была в глубине леса. Джон не удержался и поцеловал Кэти. Девушка повалила его на траву и стала раздевать.
– Кэтрин! – возмутился Джон. – Но мы еще не женаты!
– Глупенький, как будто ты этого не хочешь? – шептала она, снимая с себя платье.
– Ещё как хочу! Ты не пожалеешь, милая? – беспокоился парень.
– Я люблю тебя, Джон, но иногда ты такой зануда! – она закрыла ему рот поцелуем.
Джон перевернул Кэти и лег на нее сверху, покрывая её душистую нежную кожу поцелуями и лаская её грудь, плечи, бедра. Он овладел ею немедля, а девушка только этого и ждала.
Спустя час парочка, потрепанная, но счастливая, возвращалась медленно к домам. Джон ехал верхом и держал и не отпускал руку Кэти. Сначала он проводил её до поместья.
– Я люблю тебя, Кэти Онелл! Ты самая лучшая женщина на свете! Ты слышишь? – сказал он, целуя её на прощанье.
– И через месяц эта женщина станет официально твоей, – засмеялась Кэти.
– О Боже, как же долго, целый месяц. Я уже хочу жить с тобой под одной крышей, засыпать и просыпаться с тобой, чувствовать запах твоих волос на подушке, – сказал мечтательно Джон.
– Ну, всё, хорошего помаленьку, мистер Вильямс! – Кэти отпрянула от него. – До встречи, любимый! – девушка послала ему воздушный поцелуй и скрылась в доме.
Джон поскакал домой, окрыленный любовью. Он даже не догадывался о том, какой сюрприз его ждал дома.
Кэтрин
На похоронах Элис Кэти искала Джона глазами, но никак не могла найти его в толпе. Мистер Онелл крепко сжимал её руку и шепнул ей на ухо:
– Жаль, что его мать не дожила до вашей свадьбы. Бедняга, он, наверное, так расстроен.
– Папа, Вы видели его? – спросила обеспокоенная Кэти.
– Нет. А вот и мистер Вильямс. Пойдем, подойдем поближе, выразим свои соболезнования, – мистер Онелл взял дочь под руку и пошел сквозь толпу навстречу вдовцу.
– Майкл, нам так жаль! Прими наши соболезнованья, – сказал мистер Онелл.
– Спасибо, Джордж, – сказал мистер Вильямс.
– Мистер Вильямс, как Джон? Я не могу нигде его найти, – сказала Кэти.
– Нам нужно поговорить о Джоне, Кэтрин. Джордж, Вы не возражаете, если я украду Вашу дочь на пару минут? – спросил Майкл.
– Нет, конечно же, нет, – ответил мистер Онелл.
Майкл с Кэти отошли от похоронной процессии, и мистер Вильямс заговорил:
– Я не знаю, с чего начать, Кэти… – замялся он.
– В чем дело, мистер Вильямс? – забеспокоилась Кэтрин.
– Скажи мне, пожалуйста, ты знала своих биологических родителей? – он покраснел. – Надеюсь, что я не раскрыл тебе тайну удочерения и мистер Онелл сказал тебе, что ты не его родная дочь, – Майкл засмущался от мысли, что Кэти могла не знать, что Джордж не её отец. Но Кэти быстро ответила:
– Нет, я не знала своих биологических родителей. Они бросили меня младенцем в приюте. Джордж Онелл удочерил меня, когда мне было 12 лет. Но откуда вы знаете о том, что он меня удочерил? Мы никому не рассказываем об этом! – Кэти возмутилась, она даже Джону стеснялась признаться, что не совсем из знатного рода. – Неужели папа Вам рассказал?
– Нет, Майкл бы никогда не стал мне такого говорить. Всё гораздо сложнее. Кэти, тебе нужно присесть. Пойдем вон на ту лавочку, – Майкл усадил девушку на лавочку, посмотрел в её испуганные глаза и сказал: – Ты моя дочь!
– Что? Как? С чего Вы это взяли? – Кэти была возмущена до предела. Мистер Вильямс хотел взять её руку, но она отдернула её и отодвинулась на другой конец лавочки.
– Элис, моя жена, перед смертью призналась, что отнесла тебя в приют.
– Что? Зачем?
– Дело в том, что вы с Джоном не её дети. У вас была другая мать, Элизабет, и она умерла при родах. Да, Кэти не плачьте. Мне очень жаль, но Джон – ваш брат.
– Не может этого быть! – Кэти встала. – Мой брат был со мной в приюте с первого дня моей жизни. Нас принесли в одной корзинке. Его усыновили, когда ему было 5 лет. Что, это вы его усыновили? Нет, быть не может, Джон абсолютно не похож на моего брата Билла. Он брюнет, смуглый, кареглазый, а Билл был блондином с голубыми глазами, – начала размышлять Кэти.
– Что ты, нет, Джон рос с нами с рождения! И если бы я знал, что была ты, я бы ни за что не позволил этой женщине отдать тебя в приют. Какой Билл? Вас что, было трое? – Майкл чуть не упал с лавочки.
– Мистер Вильямс, Вы уверены, что Ваша супруга ничего не напутала и я Ваша дочь? Вы уже сказали Джону? Где он? – спросила Кэти.
– Я даже не сомневаюсь, что ты моя дочь! Ты даже не представляешь себе, как ты похожа на Элизабет, свою мать. Кэти, Джон уехал.
– Что? Как? Куда уехал? – Кэти стало плохо, и она чуть не потеряла сознание.
– Как узнал, что ты его сестра, собрал вещи и уехал. Я, честно, даже не знаю куда, я пытался его остановить, но он был так расстроен, просил лишь сказать мне самому, что свадьбы не будет, потому что вы родственники.
– Это бред! Джон не мой брат! Я помню, как выглядел мой родной брат-близнец, и он абсолютно на него не похож. Кто знает, где Джон?
– Я думаю, он мог поделиться с Джоули. Куда ты, Кэти? – Кэтрин встала с лавочки и побежала.
– Найти Джона. Он не должен думать, что мы родственники, это не правда!
Майкл
Наутро после похорон Майкл Вильямс получил письмо от Кэтрин Онелл. В нем она просила его помочь её другу Биллу Боссону выйти из тюрьмы, подключить всё свои связи, если нужно, деньги, но помочь. Она писала, что уехала в Париж на поиски Джона и искренне надеется на его помощь. Мистера Онелла она не стала посвящать в эти дела, и поэтому единственным, к кому она могла обратиться с этой просьбой, был он.
Мистер Вильямс оделся, умылся и поехал по адресу участка, указанному в письме. На просьбу поговорить с заключенным Биллом Боссоном полицейские ответили ему отказом. Пришлось подкупить полицейского, но Майкл хотел знать, что совершил этот мальчишка, чтобы помочь ему выйти из тюрьмы.
Двери камеры открылись, и к нему вышел высокий светловолосый голубоглазый парень с грустными глазами. Тюремная одежда была ему мала, и когда он сел перед Майклом за стол, оголились запястья и щиколотки. Взгляд мужчины упал на родимое пятно на запястье парня.
– Откуда оно у Вас? – спросил он.
– Вы про родимое пятно? – спросил шокированный парень. Он думал, следователь будет расспрашивать его про Коула, а не про родимые пятна.
