Алёна Цветкова
Новый дом и муж в придачу
Выход в люди, или уродливая правда жизни
После обеда я решила выйти в город. Подумаешь лицо страшное. Раз здесь демонов полно, люди, небось, ко всему привычные.
Переодеваться не стала, платье на мне было хотя и домашнее, по словам Ирки, но вполне приличное и для прогулок по городу подходящее. Только шляпку захватила, чтобы голову не напекло.
– Ирка, – заявила я, заглянув на кухню, – я пойду прогуляюсь, хочу посмотреть город.
– Пашенька, – Ирка выронила тряпку, которой опять терла кухонные полки, – что ты придумала? Ты же раньше никогда со двора не выходила. Может ты в саду погуляешь?
– Что я в этом саду не видела, – отмахнулась я, – я его с утра уже весь обошла. Мне, Ирка, восемнадцать лет, я жить хочу и жизни радоваться, а не сидеть в четырех стенах, как девяностотрехлетняя старуха. Насиделась уже.
Ирка сокрушенно вздохнула и кивнула. Тряпку бросила, фартук развязала…
– Ну, пойдем… Не могу я тебя одну отпустить, Пашенька.
Я пожала плечами. Пусть идет. Вдвоем веселее. Мы вышли за ворота, которые сами открылись, выпуская нас на улицу, и бесшумно закрылись за нашими спинами.
Недлинная улица, заросшая высокими деревьями, просматривалась в обе стороны. Мой дом был как раз посередине. Чистенькая аккуратная пешеходная дорожка проходила вдоль забора, и совершенно было неясно куда идти. Я подмигнула сидевшей на ветке птичке, которая вертела головой, и рассматривала нас с Иркой то одним, то другим глазом. Теперь я, как и она, птица вольная. Полдня в саду бегала и не устала совсем. Молодость – это прекрасно.
Еще бы еще знать, где денег раздобыть… Вроде муж-объелся груш говорил что-то про траты… мол, не трать много… вот только я все шкафчики обыскала, ни монет, ни банкнот, ни даже карточек банковских не нашла
– Ирка, – вспомнила я про всезнающую соседку, – а у меня деньги-то есть?
Ирка шла рядом, равнодушно глядя по сторонам. Ее ничего не радовало. Ни свежая зеленая трава, ни цветы на узких клумбах вдоль дороги… Ну, да, ей же не было вчера девяносто три года, как мне.
– А то ж, – выдохнула она, – твои родители, Пашенька, небедные были. Магомарок у тебя на счету тьма-тьмущая. На всю жизнь хватит и внукам останется.
Я рассмеялась, подпрыгнула и пнула носком туфельки камушек, лежащий посреди дорожки.
– Прекрасная новость, – кивнула, – а как бы нам с тобой снять со счета немного магомарок?
– А зачем? – Ирка остановилась.
Я пожала плечами:
– Купить чего-нибудь… ну, вдруг мы сейчас с тобой увидим что-то интересное. Платье красивое или туфельки…
– Так я и говорю, – кивнула Ирка, – зачем снимать? Муж-то твой доступ тебе сделал. – Я вспомнила, он говорил что-то такое. – Можно аурой платеж подтвердить.
Это мне понравилось. У меня ладошка левая зачесалась от нетерпения, так хотелось потратить и купить чего-нибудь.
До торгового центра, мы с Иркой доехали на такси. Мир магии нравился мне все больше. Никаких телефонов, приложила запястье к панели вызова на перекрестке, и через пару минут перед нами затормозил автомобильчик. Да, немного странный, непривычный, потому что ездил на магии, а не на бензине. но вполне узнаваемый: четыре колеса, кожаный салон, диффузор с ароматом сладкой ванили.
Всю дорогу я глазела в окно. Мир другой, а город почти такой же. Немного непривычная архитектура и очень много зелени. Все же почти все демоны не любят находиться на солнце, а здесь половина жителей именно демоны. Разные. Я видела и с рогами, и с копытами, и с хвостами, и высоких, и низких, и мощных, как Асмодей, и тощих бледно-сине-зеленых… разнообразие видов демонов поражало воображение. Никто в них пальцами не тыкал. Они шли по отдельности, или вместе с людьми, разговаривали, весело смеялись и, вообще, вели себя точно так же, как люди в моем мире.
И только один момент испортил мне настроение… водитель-человек всю дорогу испуганно таращился на меня. И, кажется, выдохнул с облегчением, когда мы остановились.
– С вас пятьдесят магомарок, ками, – выдохнул он и протянул узкий планшет, мини-копию того, что висел на остановке Ирке. А когда я поднесла запястье, чтобы оплатить, вздрогнул и выронил девайс. Странный какой-то…
Ирка тут же подняла планшет с пола и протянула мне. И вот тут я стала догадываться в чем подвох. Чтобы проверить свои догадки, рассчитавшись, я забрала платилку у Ирки и сама вернула ее водителю. Он побледнел еще больше. Медленно вытянул дрожащую руку и молниеносным броском вырвал у меня свой планшет.
А когда мы выбрались из машины, тут же сорвался с места и умчался, визжа тормозами и невольно привлекая к нам внимание. И по всей площади пронеслось единым вдохом испуганное: «Брукса!
Я шла ко входу в торговый центр, а в меня тыкали пальцами… все… и люди, и демоны… и громким шепотом возмущались, моему появлению. Потому что таким, как я, говорили они, среди серди людей и демонов не место.
(*Кам и ками – это вежливое обращение к демону и демонице, мэс и месса – к людям)
Новое платье, или вот что шопинг животворящий делает
Иллюзий я не питала, внутри торгового центра ничего не изменилось. Люди и демоны прижимались к стеночкам и обходили нас с Иркой во широкой дуге. Продавцы тихо растворялись в отделах, прячась за стойками, или застывали, изображая манекены с выпученными глазами.
Я же, улыбаясь во все свои триста тридцать два зуба, задрала подбородок вверх и шагала по мгновенно пустеющим коридорам с таким видом, как будто бы мне все равно. Но на самом деле мне было не все равно. Во мне полыхала ненависть к Асомдею, из-за которого я теперь даже ни с кем познакомиться не могу. Подруги? Ха! Мужчины? Три раза ха! Стоило мне заинтересованно взглянуть на высоченного, плечистого охранника, как он побледнел и медленно сполз по стеночке. Демоны реагировали проще, но вот как-то не очень меня привлекали. Да и на Асмодея они совсем не были похожи.
Торговый центр из стекла и металла был огромен. Бутики с ювелиркой, с магическими девайсами вроде того планшета, как у таксиста, с косметикой, огромные магазины с обувью, одеждой для людей и демонов, фотозоны, много света, тихая музыка, запах духов и роскоши… и бледные люди и демоны, которые испуганно таращились, когда я пробегала рядом, и злобно шипели за моей спиной.
– Пашенька, подожди, – Ирка тяжело дыша и обливаясь потом, из последних сил тащилась за мной. Честно говоря, я про нее немного подзабыла.
Я остановилась. Она доковыляла до меня, рухнула на деревянную скамейку рядом с искусственным деревом в коридоре и, тяжело дыша, принялась обмахивать себя ладонью.
– Фух, – выдохнула Ирка, – ну и горазда ж ты бегать. Тебя и не догнать.
Только тогда я поняла, что на самом деле мчалась между бутиками со скоростью маленького, но очень реактивного самолета. Но я же пришлю сюда не бегать! Я же пришла сюда порадовать себя покупками!
– Сиди здесь, – велела Ирке, и решительно шагнула в первый, попавшийся бутик. Там на многочисленных вешалах, расставленных в художественном беспорядке, висели платья на все случаи жизни.
Продавец – совсем юная демоница с дредами на голове и хвостом, как у змеи, вместо ног, спряталась от меня за витринами и сделала вид, что ее не существует.
– Эй, – позвала я ее, – ками, я пришла купить парочку платьев. Не могли бы вы мне помочь?
Демоница еще старательнее притворилась предметом интерьера. Я фыркнула. Уж она-то точно страшнее меня. Легкая пробежка, чуть быстрее, чем я натренировалась в коридорах, и я внезапно возникла перед ней.
– Ками, – усмехнулась я и тут же заорала от ужаса. Дреды оказались совсем не дредами, а маленькими змейками, которые отреагировали на мое появления дружным шипением. От неожиданности я с криком шарахнулась в сторону и, запутавшись в платьях, рухнула на пол вместе со стойкой.
– Пашенька, – кинулась ко мне Ирка и начала доставать меня из груды платьев. Ошеломленная моим испугом девица замерла на месте с открытым ртом на целую минуту. Мне кажется, у нее даже змейки в шоке глаза выпучили и теперь с интересом наблюдали, что будет дальше.
Через секунду она отмерла и начала помогать Ирке выпутывать меня из платьев, которые самовольно наделись на тело, когда я падала. Спасала змеиная демоница, конечно, не меня, а товар, но в четыре руки они разделили нас гораздо быстрее. При этом девица причитала:
– Не бойтесь, ками, они не страшные.
Я так и не поняла, кого она имела в виду: дреды-змейки или платья. Но моя паническая атака внезапно помогла наладить отношения. Наверное, не так страшно не бояться того, кто уже испугался тебя.
Мне даже удалось получить консультацию о популярных цветах и моделях этого сезона и подобрать себе парочку платьев.
– Я всего лишь вереселень, – улыбалась она, помогая мне застегнуть пуговички на спине, – вам не стоит меня бояться. Мои змейки очень добрые и никогда не нападают первыми. – Она замолчала, а потом представилась, – меня Варей зовут… а вас?
Из бутика уходила с новым платьем и новой подругой. Мы с Варей договорились встретиться и поболтать в кафе через два дня, когда у нее будет выходной.
Я ехала в такси. Водитель-демон, равнодушно скользнул по мне взглядом. Я держала на коленях фирменный пакет из Вариного бутика «101 платье» и думала, что шопинг – это сила.
Счастье есть, или имей сто рублей
Дни полетели. Мне снова было восемнадцать, и я наслаждалась жизнью в компании Вари. Мы гуляли по магазинам каждый день, скупая все, что попадало на глаза. Я забила весь шкаф новой одеждой, и уже подумывала, чтобы превратить одну из спален в просторную гардеробную.
Мы обедали в самых модных ресторанчиках, ни в чем себе не отказывая. Не знаю, как так получилось и кто у кого позаимствовал, но блюда в этом мире были почти привычными. Хотя четко делились на демонскую и человеческую.
Например, стейки экстра-рэр, рэр и медиум рэр считались демонской кухней, а все остальные – человеческой. Я перепробовала мясо всех степеней прожарки, и не могла не признать, такое разделение придумали не зря. Мясо без крови было невкусным.
А вот овощные блюда делились на демонские и человеческие в зависимости от количества жгучих приправ. Перчик чили, который заставил бы человека извергать огонь, только слегка покусывал мой демонский язычок.
Я так много времени проводила в торговом центре, что люди и демоны, работавшие там, перестали шарахаться от меня. И к концу недели я решилась подойти к охраннику, запавшему мне в сердце, и познакомиться.
Конечно же, я уже вызнала у Вари, все, что ей было известно о симпатичном молодом человеке. И знала,что его зовут Лехой, ему двадцать два года, он не женат, хотя у него есть девушка-человечка. Парень он не местный, приехал в город откуда-то издалека, живет в съемной квартире вдвоем с другом-демоном.
Мы с Варей выследили Леху с его девушкой, и я убедилась, что эта пигалица не идет со мной ни в какой сравнение. Ни рожи, как говориться, ни кожи. Фигура – доска два соска. Я сама не отличалась пышными формами, но на фоне болезненной худобы Лехиной пассии, выглядела Моникой Белуччи. Если бы не лицо… Но мы с Варей опытным путем выяснили, если я не улыбаюсь, показывая свои триста тридцать два зуба, и слегка вытягиваю губы вперед, уточкой, то сочетание огромных черных глаз, бледной кожи и маленьких припухлых губ бьет мужчин наповал. Главное не открывать рот, смотреть на мужчину восхищенно и кивать с загадочной улыбкой. Ну, и косметикой, разумеется, я не пренебрегала. Пришлось, правда, потренироваться. В моей молодости не было такого обилия средств, которое обрушилось на меня в этом мире.
Консилер, патчи, хайлайтер, контуринг… эти слова звучали как заклинания, а эти средства преображали мое лицо, делая его совершенным.
Наконец настал час Х, мы с Варей решили, что прямо сейчас самое подходящее время, чтобы помочь событиям двигаться в нужном мне направлении.
Когда я шла знакомиться с Лехой, от волнения у меня подгибались ноги. Если бы не Варя и ее змейки, которые поглядывали на меня из-за угла, я бы, наверное, сбежала. Но мне было страшно показать себя слабой. Я самая обаятельная и привлекательная, уговаривала я себя, чувствуя слабость в коленях, все мужчины без ума от меня… И Леха, совершенно точно, будет моим. Мы же с Варей сто раз видели, как он на меня смотрел. Во все глаза. Не отрывая взгляд. Он явно ко мне не равнодушен. А со своей убогой встречается потому, что боится подойти ко мне. Ему просто стыдно за свой страх в мой первый день. Поэтому я должна его чуточку подтолкнуть. Показать, что он мне тоже нравится.
– Ками, – голос Лехи оказался полнейшей неожиданностью. Я так увлеклась аутотренингом, что не заметила, что подошла к нему очень близко. – Вы что-то хотели?
Тебя! Хотела крикнуть я, но вместо этого захлопала глазками и робко пролепетала, стараясь не показывать зубки:
– Простите, я вчера потеряла в торговом центре кошелек… вы его случайно не находили?
Леха уставился на меня во все глаза. А я продолжала хлопать глазками и вытягивать губы вперед. И не могла понять, почему мы с Варей не подумали, что никакого кошелька у меня нет и быть не могло.
Леха задумчиво посмотрел на меня, перекатился с пятки на носок и обратно, вынул руки из карманов и взмахнул рукой:
– Ками, предъявите РУМ*?
– Что?! – не поняла я.
– РУМ, – спокойно повторил Леха, а в его глазах полыхнуло кровожадным триумфом. Того гляди бедную бруксу на косточки разделает. – Вы брукса, и обязаны предоставить этот документ по первому требованию любого должностного лица.
Я побледнела и сделал шаг назад. Никакого рума у меня, конечно же, не было. Вообще впервые слышу это слово и то, что я кому-то должна что-то предоставлять.
– Нет у меня никакого рума, – нахмурилась я и сделала шаг назад. И натолкнулась спиной на напарника Лехи – демон раза в три его шире.
Через пятнадцать минут меня увезли в полицейское отделение на машине с мигалками, которую вызвал Леха. Я была так поражена его предательством, что даже не подумала сбежать. Хотя могла бы. Пусть они меня спереди и сзади заблокировали, но ведь можно было вправо-влево кинуться!
Мы с Варей считали, что он смотрит на меня с интересом, как мужчина, а он все время просто подозревал бруксу в отсутствии необходимых документов. Но я вела себя тихо, и у него не было повода подойти и проверить этот самый РУМ. А тут я сама пришла к нему в лапы.
*РУМ – регистрационное удостоверение магистрата
За решеткой, или без бумажки ты букашка
Скажу честно, когда мне было девяносто лет, ехать в полицейской машине с молодыми ребятами-полицейскими мне понравилось больше. Может быть потому, что никто на меня не надевал антидемонские наручники, от которых у меня невыносимо чесались запястья. И не направлял прямо в лоб пистолет с широким дулом. У меня сердце замирало от ужаса, когда я представляла какая пуля оттуда может вылететь. Размером не меньше шарика для пинг-понга. И она, наверное, разнесет меня в клочья. А заодно и двух огромных бугаев-демонов, настороженно сидевших рядом. Стоило мне чуть шевельнуться, как они тут же хватали меня под руки, словно боялись, что я собираюсь сбежать. Если бы не пушка, я бы нарочно поерзала, чтобы они понервничали. Волновать о будущем к компании двух симпатичных полицейских гораздо приятнее, чем одной.
В отделение меня тоже завели под усиленным конвоем, как будто бы была злостной преступницей.
Небольшая комнатка со столом, образцами документов, усиленная стальная дверь с решеткой из толстых прутьев и небольшое окошко, забранное более аккуратной и тонкой решеткой. Небогато. Точь-в-точь, как в нашем мире. Если бы у меня так сильно не зудели руки от наручников, то я бы решила, что это просто сон.
– Бруксу привезли, – буркнул одни из бугаев мельком наклонившись к окошку, крепко держа меня под руку, – без РУМ.
– Ого! – отозвался дежурный, и железная решетчатая дверь, пиликнув, открылась, пропуская нас внутрь.
В прошлый раз ребята-полицейские тоже завели меня за такую дверь и усадили в кабинете на мягкий стульчик. И я думала, что и в этот раз будет так же. Но нет. Мы прошли по узким коридорам и остановились перед клеткой. Я даже пикнуть не успела, ошеломленно хлопая накрашенными ресницами, как меня подтолкнули в камеру и заперли дверь.
– Эй! – я развернулась на каблуках, – наручники хотя бы снимите!
Бугай презрительно фыркнул:
– Скажи спасибо, что мы тебя на месте не пристрелили, брукса.
И ушел. Оставил меня совсем одну в холодном, сером, каменном мешке, без окон и с решеткой во все стену. И как он мог мне нравится? Гад.
В камере даже света не было, одинокая лампочка висела в коридоре, освещая совсем немого пространства вокруг себя. В одном из темных углов виднелись очертания унитаза и раковина с выложенным кафелем фартуком. А вдоль всей стены напротив решетки на высоте чуть ниже колена располагалась широкие деревянные нары.
Здесь, наверное, крысы есть, мелькнула мысль, и я одним прыжком взлетела на скамью. Сердце бухало. Я по привычке прикусила губу, чтобы не разреветься, и совсем забыла про свои острые, акульи зубки. По подбородку пролегла черно-красная дорожка, и кровь закапала мне на грудь, пачкая новое, белоснежное платье, купленной только вчера специально для знакомства с Лехой. Стало еще обиднее, и я захлюпала носом. Ох, уж эти восемнадцать лет! Я и забыла, что была такой плаксивой.
Время шло. Я поплакала, успокоилась, потом поплакала еще. Все равно больше делать нечего, кроме как жалеть себя. Такую маленькую и беззащитную. Окон в камере не было, и я даже примерно не представляла сколько я уже просидела в камере. С одинаковым успехом это могло быть двадцать минут и двадцать часов.
Зуд от запястий перешел уже на все руки, и я даже порадовалась, что скована наручниками за спиной, а то разодрала бы себя до крови. Так сильно все чесалось. А еще я почувствовала голод…
Не такой, как обычно, а странный… Как будто бы я была голодала уже так давно, что забыла вкус пищи. А теперь меня привели в магазин с пластиковыми продуктами. И разумом я понимаю, что ничего не изменилось, но желудок мне не верит. И требует, чтобы его накормили. Рот наполнился слюной. Ее было так много, что я не успевала глотать, и она потекла по уголкам губ. Платье на груди мгновенно стало мокрым.
Я, конечно, брукса совсем недавно, но ничего даже на капельку похожего не испытывала. Необъяснимый страх змейкой пополз по позвоночнику, сворачиваясь клубком в солнечном сплетении. Все было слишком неправильно. Каким-то шестым чувством я ощущала приближение беды. Большой беды.
Жажда, или не запирайте холодильник после шести
Шаги в тюремном коридоре раздались неожиданно громко. Я вздрогнула и открыла глаза. Я еще не видела, кто там идет, но зато прекрасно чувствовала его запах. Густой, вкусный запах живого мяса. Я непроизвольно открыла рот, представляя, что кусаю его… и оно проваливается мне в желудок, наполняя меня силой… Зубы громко клацнули, приводя меня в чувство…
Черт возьми! Как я здесь оказалась?! Я стояла у решетки, прижимаясь к ней изо всех сил и пыталась дотянуться до незнакомого мужчины. Того самого чей запах вызывал обильное слюноотделение, и заставлял облизываться и клацать зубами.
Незнакомец стоял метрах в пяти от клетки и внимательно смотрел на меня, и в его глазах я не видела страха. Страх был во мне самой. То, что я хотела сделать приводило в ужас меня. Приложив всю силу воли, я сделала шаг назад. Надо вернуться на скамью. Я не такая. Я не ем людей… где-то громко заскулил маленький щенок. Я завертела головой, пытаясь увидеть его. И только потом поняла, что это я сама.
Я не ем людей, зажмурилась изо всех сил и, не переставая скулить, сделала еще один шаг назад. А потом другой… третий… удар под колено подсказал, что я дошла. Плюхнулась на скамью, сжалась в клубочек и заплакала. Мне так сильно хотелось сожрать его. Этого мужчину. Он так вкусно пах. Но я не ем людей. И демонов тоже не ем. Я ем коровок… курочек… уговаривала я себя…
Шаги подсказали, что мужчина подошел ближе… Я сглотнула… нет-нет, Пашенька, дяденька не вкусный… нельзя его есть… нельзя…
Мужчина, вероятно не догадывался, о моих мыслях, поэтому подошел вплотную к решетке…
– Сколько она уже здесь? – спросил он у кого-то, кого я не видела.
– С обеда, – зевнул равнодушный голос дежурного, – с торгового центра привезли…
Мужчина кивнул, как будто бы тот, который далеко мог его видеть.
– Кормили?
Этот вопрос вызвал недоумение:
– Кого? Бруксу? Нет, конечно! Чем эту тварь кормить-то?! Бомжа ей что ли сунуть, – заржал он.
– Твою мать! – вызверился мужчина немедленно и, отлепившись от клетки, заорал, – идиоты! Дебилы! Вы что устроили! Хотите, чтобы она вырвалась и полгорода от голода и жажды положила?! Немедленно отправь кого-нибудь в ближайшее кафе, пусть принесут десяток порций демонского мяса! Сырого! Живо!
Где-то там раздались приглушенные крики и топот. А он повернулся ко мне.
– Тише, девочка, – со мной он говорил мягко… успокаивающе, – потерпи еще немного… сейчас тебе принесут еды. Ты молодец, – говорил он, а меня будто бы отпускало. Нет, мне все еще хотелось съесть его, но сейчас я хотя бы могла контролировать свои желания.
– Экстра-рер, – прошептала я. За неделю я еще не привыкла есть совсем сырое мясо.
– Экстра-рер?! – удивленно переспросил мужчина. Я кивнула, и вытерла об плечо текущий рот. – Хорошо, – согласился он, – тогда я сам схожу. Я знаю, отличный ресторанчик рядом с нами. Ты меня дождешься?
Я снова кивнула. Дождусь… Не знаю, что за магию применил мужчина, но мне стало легче. Жажда перестала лишать меня воли.
Десять не десять, но семь стейков, которые мне сунули в щель под дверью, провалились в мой желудок в мгновение ока. Я наелась, и чувствовала себя почти счастливой. Вот только жажда никуда не делась. Она затаилась в глубине моей души, но я знала, скоро она проснется снова.
– Тебе лучше? – мужчина довольно улыбался, – у тебя есть родственники в городе?
– Нет, – я помотала головой из стороны в сторону, – у меня есть только Ирка.
– Ирка?
– Бес-прислужник, – я зевнула, широко открывая рот, после обильного ужина меня вдруг стало резко клонить в сон.
– Увы, – сочувственно вздохнул мужчина, – бес-прислужник не может быть твоим поручителем. Я вижу, ты не дикая, ты явно жила в обществе, умеешь себя вести и справляться с жаждой, и я не верю, что у тебя нет регистрации.
– Регистрация есть, – зевнула я еще шире, – у меня РУМа нет…
Он странно взглянул на меня, а потом нахмурился:
– Пауэлла? – Я кивнула. – Эти олухи ничего не проверили и не пробили тебя по базе?
Я замотала головой, зевая. Спать хотелось страшно.
Мужчина снова тихо выругался и быстрым шагом куда-то сбежал. Но очень шустро вернулся и отпер дверь камеры:
– Идем, я отвезу тебя домой, – он бесстрашно вошел внутрь и быстро снял наручники. – У тебя аллергия на антидемонский металл? – удивленно спросил он, а я пожала плечами и с наслаждением почесала запястья. Может быть, откуда я знаю.
