Альманах
Творчество и потенциал. Выпуск 2/2023
Виктория Вишнякова
Родилась в подмосковном городе Химки в 1988 году. С шести лет предпринимала первые попытки написания стихотворений, и уже во втором классе школьные товарищи стали в шутку называть поэтессой.
Член Литературного объединения «Творчество» г. Клина, член Союза детских и юношеских писателей. Обладатель Гран-при II Международного литературно-педагогического конкурса «Юнги жизни», победитель Открытого ежегодного конкурса православной поэзии и авторской песни «Мысли о главном», лауреат I и II степени Всероссийского литературного конкурса «Литкон» в двух номинациях.
В 2022 г. вышел в свет сборник патриотических стихотворений Виктории «Через года и поколения», который с интересом восприняли читатели библиотек г. Клина.
Целый год
Пролетел, не здороваясь, где-то по крышам высоток…
Будто сеточкой тонкой из дней свыше кем-то был
соткан…
Поворот
В каждой жизни случился, пожалуй, иначе не прожит.
Наблюдает за небом внимательно странный прохожий…
Неспроста
По аллеям гуляет, укутавшись снегом и стужей,
Кто-то близкий, озябший, который неистово нужен.
Суета
Беглых дней остаётся в сознании маленькой точкой.
Будто нужно спешить, но куда не запомнилось точно.
Просто бег.
Марафоны из месяца в месяц по скользкой брусчатке,
Если движемся, в жизни, пожалуй, всё в полном порядке.
Человек
Будет рядом, когда поднимается новое солнце,
Это значит, что вера однажды мечтою вернётся,
Согревая застывшую душу весенним мотивом,
Разожжёт холодевшее давеча счастья огниво.
«В тебе разглядела заветный плод…»
В тебе разглядела заветный плод,
Но надпись гласит: «Не ешь меня!»
Считаю задумчиво до двухсот,
А сердце стучит по-прежнему.
Не стыдно желанное возжелать,
Всё хуже – терять, что хочется.
А ночью с бокалом вина опять
Приветствовать одиночество.
В столетиях гордой людской молвы
Любовь воспевалась временем.
Как жаль, что не каждый нашёл, увы,
Свой стан, а не ношу бремени.
Свеча доживает минутный век,
Фитиль, словно скрипку, слушаю.
А нужен всего лишь был человек,
Нетронутый равнодушием.
«Как выкинуть тебя из головы…»
Как выкинуть тебя из головы?
А впрочем, в ней и так темно и пусто…
Любить тебя нелёгкое искусство,
И им не овладела я, увы.
Как научиться ярко жечь мосты,
Чтоб оживить немеющее сердце,
Не обжигаясь, пламенем согреться
И позабыть, что есть на свете ты?
Как дальше жить, всё заново начать,
Разглядывать мелькающие лица,
А ночью тихо за тебя молиться,
Но больше никогда не повстречать?
Ольга Завольская
Посетив тридцать стран, поработав в известных российских и иностранных компаниях, пройдя Путь Сантьяго, вдохновлённая рождением племянницы Жасмин, начала писать стихи, посвящённые малышке, а позже на произвольные темы. Так как стихи часто рождаются при просмотре фотографий, использует для своих произведений термин «Photopoetry».
Путь Cантьяго
Вступила на тропу Сантьяго —
Доселе неизвестный путь.
Его пройти я очень рада,
Хоть и немного я боюсь.
Двести пят’сят ведь километров
Мне предстоит идти пешком,
А шаг мы измеряем метром,
И на спине рюкзак мешком
Висит и тянет мои плечи
К родимой матушке-земле.
Он мог быть чуточку полегче,
Иль путь мой мог быть на коне.
Держусь я стойко и упорно.
Пятнадцать килограммов в нём,
Вид сохраняю я достойно,
Мечтая ехать-то верхом.
Принципиальная по жизни,
Сей путь пройду бесспорно я.
Порою возникают мысли:
«Куда же занесло меня?»
Прошли мы сорок километров
В наш ПЕРВЫЙ день. Лежал маршрут
По местности, где свежим ветром
Атлантика дала приют
Паломникам, не знавшим цели,
Идущим просто наугад.
Порою даже мы не ели,
Попить воды был каждый рад.
А иногда мы шиковали:
Креветки, мидии, вино.
И вечерами танцевали
И пели песни заодно.
Мы ночевали где придётся.
Однажды даже на полу,
Но выбора не остаётся.
Идти я дальше не могу…
Натёрлись крупные мозоли
На стопах у обеих ног.
Я их потёрла морской солью,
Но этот метод не помог.
ВТОРОЙ день дался нелегко мне.
С большим трудом ступала я:
Болели на ногах мозоли,
От рюкзака моя спина.
Семнадцать только километров
Смогла пройти я в этот день.
Путь измерялся в сантиметрах —
Мне было больно, а не лень.
А вечером ждал вкусный ужин,
Вино и тёплая постель.
Тот, кто уж опытом научен,
Пил ещё пиво каждый день.
В день ТРИ, скажу я без утайки,
Я вовсе не могла идти.
Рюкзак лежал мой на лужайке,
Его я не смогла нести.
Но встреча с пастором и другом
И вкусный полдник с ним в кафе
У стен красивейшей церквушки
Приободрили. Налегке
Прошла я километров десять.
(Рюкзак уже несла не я.)
Мы вышли рано на рассвете —
Настала ночь, и тень моя
Мелькала возле группы немцев,
Что объясняли, где поспать.
Отказ от ужина, ведь сил нет,
Хотела сразу лечь я спать.
Но дружба остаётся дружбой!
(На том пути она ценней.)
Повиснув на плече у друга,
«Спешила» я поесть скорей.
Оставил ужин впечатлений,
Но не едой, а добротой!
Собрав свой урожай осенний,
Наш португалец пожилой,
Чтоб подвезти лиц незнакомых,
Заметив, что у них не сил,
Для нас, Иаковом ведомых,
Автомобиль освободил.
Довёз он нас до места быстро.
(Стекали слёзы по щекам.)
И улыбался он лучисто:
«Уже приехали, мадам!»
И двадцать пять минут общались
Мы с ним на разных языках.
Прощаясь, мы расцеловались.
Луна светила в облаках.
ЧЕТВЁРТЫЙ день вёл через горы.
Шла с посохом по склонам я.
Над нами небо голубое,
А с нами новые друзья.
Остались мы у португальцев,
Что предложили нам ночлег,
Лекарство для моих мозолей,
На ужин суп и свежий хлеб.
День ПЯТЫЙ уже плохо помню:
Мозоли стали нарывать.
Пришлось самой колоть уколы,
Чтобы врача не вызывать.
Какое было ликование!
Вот на границе я стою.
Пешком испанскую границу
Я по мосту перехожу!
В ШЕСТОЙ день много мы общались,
Встречали разных мы людей
(Контактами мы обменялись)
Из разных стран и областей.
За эти дни мы все сдружились —
Сложилась новая семья.
И службу вечером служили,
Молилась с пастором и я.
Ведь в этот вечер я узнала,
Что родственница умерла.
Об этом мне сказала мама,
Когда им позвонила я.
СЕДЬМОЙ шёл день, и вдруг видéние —
Заметила я в небе крест.
Как будто в фильме озарение.
Его мне Бог послал с небес.
Мы шли недолго, ведь с похмелья
Болела наша голова.
Спасли таблетки нурофена,
Всем по одной их раздала.
В ВОСЬМОЙ день много мы молчали,
И каждый думал о своём.
Шли вместе или отставали
И пели песни под дождём.
А в этот день родился мальчик —
Наследник у моих друзей.
Налили за него бокальчик.
Идти враз стало веселей.
Идя неспешно, наслаждались
Дорогой, пищей и страной.
Меня все дружно дожидались.
Покорена их добротой.
В ДЕВЯТЫЙ день я представляла,
Когда окончится наш путь,
Мои эмоции и чувства.
Теперь я знала пути суть.
И было много ритуалов,
О них в другой раз расскажу.
А при поднятии бокалов
Всегда тосты я говорю.
ДЕСЯТЫЙ день. Уже ведь скоро
Достигнем мы Сантьяго храм!
Мои мозоли беспокоят —
Рекордный я забег не дам…
ПОСЛЕДНИЙ день – он же ФИНАЛЬНЫЙ.
Наш пастор, друг его и я
Прошли одинн’цать километров.
О, как поёт душа моя!
Ступали мы к мощам с слезами.
Там на колени встала я.
Я всё смогла, горжусь собою!
Спасибо, мамочка моя!
Я посвятила путь мамуле!
Оттуда позвонила я
Сказать об этом. Но мамуля
Меня совсем не поняла…
Прошло пять лет, а путь Сантьяго
Всё продолжаю я идти.
И знаю точно, что ведёт он
Меня по верному пути!
Марина Ламбертц-Симонова
Родилась и выросла в Санкт-Петербурге. Долгие годы была членом различных литературных объединений и творческих клубов родного города. Является многократным лауреатом международных конкурсов: Национальная литературная премия «Золотое перо Руси»; конкурс им. С. Михалкова – за лучшую рукопись книги для подростков; «Русский стиль» Международной гильдии писателей; Международный конкурс им. Дюка де Ришелье. Победитель конкурсов: к 100-летию Константина Симонова, «Поющие поэты», «Лохматый друг», «Добрая книга», «Новые сказки», «Большой финал» и др.
Является членом Международной гильдии писателей и Международного творческого объединения детских авторов, Союза писателей Северной Америки, Международной академии литературы, искусства и коммуникаций ЛИК.
Не стоит быть художником, поэтом
Не стоило быть художником, чтобы о жизни человека
сообщать только всем и без того известное.
Валерий Брюсов
Не стоит быть художником, мой друг,
В Писатели, в Поэты так стремиться,
Когда не можешь даже ты отбиться
У самого себя из цепких рук.
И принести хоть что-нибудь в горсти,
Что, за живое взяв, вдруг так бабахнет!
А коль не можешь, ты меня прости,
Какой же ты тогда художник на хрен?
Когда тупое у тебя перо,
Ленивы кисти, съеденные молью,
Тогда сиди, помалкивай в бюро,
Не корчась, как писатели, от боли.
Себя за шкирку собственную взяв,
Чтоб наизнанку вывернуть всю душу,
Художник – это общей боли сплав,
Он разжигает пламя, а не тушит.
Поэт не тот, вгоняет кто в тоску,
Не тот, кто подкупает сладкой лестью,
А тот, кто на обрубленном суку
Не прекращает начатую песню.
И тот, в чьей шкуре очень трудно быть,
Ведь даже если экскаватор сломан,
Писатель будет носом землю рыть,
Чтобы найти единственное Слово.
Он не привык маршировать в строю
И на собраньях пустозвонных киснуть,
Он призван, чтоб шагать по острию
И над огромной пропастью зависнуть.
Достав со дна полуживой цветок,
Тот вожделенный цветик-семицветик,
Что не размножить, ставя на поток,
Для молодости вечной и бессмертья.
А чтоб нектара каплю взять на мед,
С Цветка Художник должен счистить сажу,
А семена он лишь тогда дает,
Когда к Поэту в душу пересажен.
Не уместившись с корнем на холсте,
В душе Поэта – нежности подстрочник…
Писатель – не разносчик новостей,
Любви неиссякаемый источник.
Ее дающий зябнущим вокруг —
Такой вот вечный огонек зеленый!
Не стоит быть художником, мой друг,
Когда годишься только в почтальоны.
И ждешь, чтоб ветер окаянный стих,
Шарф повязав, заботясь о здоровье,
Разносишь письма, а не пишешь их,
Порою даже собственной же кровью.
Художник сам использует ее
Обычно вместо яркой красной краски…
Такое вот у них житье-бытье,
С Поэтом вместе —
Ну почти как в Сказке!
Встает Поэт ни свет и ни заря,
Себя сам облагая этой данью,
Чтоб каждый лепесток срывать не зря,
А лишь во имя светлых пожеланий!
Лети, волшебный лепесток, спеши!
Неси Надежду, Радость и Спасенье!
Лети, согретый фибрами души
Поэта – вечно юной и весенней!
А вот он сам несет свою суму,
Ему пора лететь на службу Слову!
А крылья где? Зачем они ему,
Когда Пегас к подъезду припаркован.
Слово
Какая сила мощная у Слова!
Звучит оно – и сердце бьется снова
И оживает тотчас, Слово слыша!
Душа надеждой моментально дышит
И в тело возвращается обратно —
Так Слово сильно, мощно, необъятно!
А кажется ведь, Слово – просто звук!
Но может выпасть страшный меч из рук,
Способно Слово прекратить сраженье!
И славен тот, кто Слову во Служенье
Себя с благоговеньем посвящает
И Словом страстным жизнь нам освещает,
Питая неусыпно Словом разум!
Мы слышим Слово! Видим Слово глазом!
Нам от него становится тепло,
Когда нам с добрым Словом повезло,
Но от него порой мы леденеем,
За ним идем, закутанным в идею,
Оно способно сотни судеб рушить,
И не дает ни спать, ни пить, ни кушать,
Когда несет страдания и боль…
На языке от гневных Слов мозоль
Должна была бы чаще возникать!
И реки поворачивают вспять
Приказов грозных емкие Слова,
Слетает с плеч от Слова голова!
Ее теряют часто безвозвратно
От Слов приятных или… неприятных.
Но как же часто нас лишь Словом кормят,
Гвоздем вбивают, извлекают с корнем,
Зовут на торжество или на битву,
Есть Слово – символ, клич или
Молитва,
Мы расцветаем от него и… плачем!
Есть Слово вожделенное: «Удача»,
И Слово долгожданное: «Победа!»,
Слова – в наследство нам от наших дедов,
Коктейль из Слов – звучащий как Программа,
И Слово-Гимн для всех народов: «Мама» —
Одно и то же в разных языках!
Есть Слово, что у нас у всех в руках,
Оружьем стертых до кровавых дыр,
И это Слово солнечное: «Мир»!
И повторять его мы не устанем!
Светлейшим Словом павших мы помянем —
И тех, кто не дожил, недолюбил!
Дает нам Слово столько новых сил
И проникает к нам под кожу мигом,
Едва мы с вами открываем Книгу —
Дающую второе… Рождество —
Из Слов, творящих с нами… Волшебство!
Творчество
Кто-то пишет поэмы, романы,
Вдохновенно творит акварель,
Вот и я: я встаю очень рано,
Ставлю чай, застилаю постель.
А другие слагают сонеты,
Славят мощь и богатство страны,
Одержимо я… жарю котлеты,
Виртуозно пеку я блины.
Вот до блеска квартира намыта,
На столе и салаты и торт —
Торт – шедевр мой! Котлеты – сюита!
А салат и блины – натюрморт!
Труд художника с блеском уважен,
Вызывают поэта на бис!
Только муж на моем вернисаже,
Только… кот оценил бенефис…
Вот в романе поставлена точка.
Бюст писателя в бронзе отлит!
…Муж, насытившись, чмокает в щечку
И, уткнувшись в подушку… храпит.
Мартовский кот
Ты не слышал той песни едва ли —
Эта песня любого проймет —
Так для Мурки, живущей в подвале,
Серый кот серенады поет.
Восседая на мусорном баке
Средь отбросов и гор шелухи,
Он, жестоко ободранный в драке,
Посвящает подруге стихи.
Чистоты и порядка поборник,
Гнать метлою его не спеши,
Я прошу, не ругай его, дворник,
Ты за крик вдохновенной души.
Он, сегодня не съевший ни крошки,
Нищий кот – за душой ни гроша,
Воспевает облезлую кошку,
Что безумно она хороша.
Как же мир этот странен, о Боже!
Вечный смысл любви так непрост,
Ведь у Мурки лишь кости да кожа,
Да еще и обрубленный хвост.
Солнце марта восходит над ними,
Отзовясь на пронзительный крик,
Для кота эта Мурка – Богиня!
Он ей памятник песней воздвиг!
Словно молится он на икону,
Так тоскует и плачет навзрыд,
«Песню Песней» царя Соломона
Этот вопль кошачий затмит.
Славься, Плач поразительный, сильный!
(К черту сон, да и вдребезги лед!)
И любви оглушительный символ —
Замечательный
Мартовский
Кот!
Мария Охотникова
Родилась в г. Чебоксары 37 лет назад. По образованию химик, по ощу-щениям – лирик. Писать начала от переполняющих чувств: когда не хватало слов речи, помогали строки стихов.
Еще на 3-м курсе университета впервые рискнула записать свой поток мыслей: не спеша, но уверенно робкие «испуганные» четверостишья выросли в полноценные стихотворения.
Стихи – её способ донести до людей свои мысли, чувства, свою любовь и мировоззрение. Вдохновляется общением с интересными людьми, чтением книг, посещением различных выставок, концертами и путешествиями. Самыми благодарными читателями считает родителей и сестру. Искренне верит в любовь. Только благодаря любви, вере в себя и поддержке любимых творчество возможно. «Любовь – мой самый важный и искренний источник вдохновения. Пишу – значит люблю! Просто люблю…»
Маленькое цунами
Я твоё мини-цунами!
Я родилась в океане
Маленькой пеной морской,
Разрослась и стала волной.
Я твоё мини-цунами!
Энергия в каждой детали:
Напитана жаром ядра
И силой движения дна.
Я твоё мини-цунами!
Волна твоими глазами —
Внезапно возникла в ночи
С растрёпанными волосами!..
Я твоё мини-цунами!
Размыла дороги солями…
Безжалостно дуют ветра,
Выпуская печаль из тебя.
Я твоё мини-цунами!
Не скрыться тебе в своём храме
Высокой серой скалы
Безумных мыслей толпы.
Я твоё мини-цунами!
Душа задержалась в капкане,
И я поглощаю в себя
Неизбежность любви и тепла!..
Эхо
И снова ты меня заводишь,
И снова я хочу туда,
Где эхо тихо повторяет
Твои с любовью мне слова…
Спонтанно наступает ночь…
И сон меня к тебе уносит…
Я знаю точно – будет дочь:
Глаза твои судьба рисует…
И эхом отзовётся плач,
И песня птиц о самом главном…
Зима внезапно к нам придёт,
Весна же будет долгожданной…
Проснусь внезапно от любви,
От твоего прикосновения,
И эхо ветром принесёт
Благую весть и настроения…
Татьяна Путятина
Родилась в Котельничском районе Киров-ской области, там же окончила школу. Отучилась в Слободском педагогическом училище. Работала в детском саду воспитателем и инструктором по плаванию до пенсии. На её стихи есть несколько песен. Многократно участвовала в конкурсах чтецов и занимала призовые места. Поэтические темы у Татьяны разноплановой тематики: лирика пейзажная, городская, гражданская, любовная, религиозная, философская, стихи-шутки, иронические, сатирические, песенные тексты. Вдохновением ей служит сама жизнь, в ней столько событий случается, эмоции из сердца Татьяна переносит в стихи.
Стихи размещает в разных литературных группах и на страницах в социальных сетях, на «Стихи. ру». Поэтические подборки публиковались в коллективных сборниках литературного журнала «Ротонда» г. Кирова.
На качелях
В зелёно-голубой пейзаж-отель,
В отраду эту царственного лета
Возносится дощатая качель.
В ней люди – птицы солнечного цвета.
Раз-два, раз-два, взмывает вверх мечта,
И руки-крылья расправляет мальчик,
Им с мамой покорится высота!
Собрал им ветер волосы в «тюльпанчик»,
На ветке тонкой, будто бы в раю,
Поёт, звенит весёлая пичуга,
Наверно, песню лучшую свою
Для птиц-людей, как для большого друга.
О мальчуган, завидую тебе!
С родительницей два земных эстета,
На милом, на семейном языке
Щебечете, как лучшие поэты.
На платье к маме собрались цветы,
Их аромат молочный, нежный, детский,
Малыш, запомни этот запах ты,
Бери его в большую жизнь, в наследство!
Раздумья старика
В моей лачуге тысяча щелей,
В жару – жара, а если холод – стужа,
Лазурь в глаза бьёт – в потолке дыра,
Скрип половиц надрывен и простужен.
Живёт в моей стихии древний кот,
Облезлый и седой с усов до лапищ,
Порывы ветра – он на печь идёт,
А в штиль засеменит вдоль местных
Кладбищ.
Случилось так: хозяйка на одном,
Хозяин на другом лежат погосте,
Котяра к ним частенько ходит в гости,
Умел бы слёзы лить, так лил ведром!
Грозит судьба мне в городе дожить,
А кот с лачугой вместе ночью стонут,
Как быть, я думаю, а мыслей нить
Бежит к Божнице, ко святой иконе.
Мне жаль их, старичков, я сам старик,
Чтоб не погибнуть, к детям уезжаю,
Я цену и коту и дому знаю, да с ними
Не берут. А как без них?
Наталья Самошкина
Родилась на Дальнем Востоке в городе Артём. Так как отец был военнослужащим, стала путешественником через месяц после появления на свет и до окончания школы переезжала с семьёй через каждые три-четыре года. С 1988 г. проживает в Санкт-Петербурге.
Интуитивный художник и поэт, творящий не по плану, а благодаря тонким ощущениям. Пишет стихи и прозу в разных стилях: от произведений для детворы до мистико-эротической прозы для взрослых. Вдохновляется созданием хокку и танка, любовной лирики и философских размышлений, стихотворений о природе и магических узороплетениях. Ведьма из клана Огненного Дракона, энергопрактик. Ведьмовское имя – Найра.
Несколько раз была номинантом национальной литературной премии «Поэт года». В 2021 г. стала финалистом национальной литературной премии «Писатель года».
Сыграй, мой милый, на свирели…
Сыграй, мой милый, на свирели,
Чтоб тоньше чувствовать весну,
Чтоб не менять берёз на ели,
Когда вдвоём идём к окну.
Сыграй на дальнем полустанке,
Чтоб расставаться не навек,
Чтоб пронести – не в медь-обманке —
Наш смысл великий – ЧЕЛОВЕК.
Сыграй, мой милый, на конвертах,
В которых письма без границ,
Чтоб не столбить дороги «фертом»
И не ловить в силок синиц.
Сыграй на розовом тюльпане,
Не отрывая от земли,
Чтоб не крутить на тело ткани,
Подвинув души на нули.
Сыграй, мой милый, всем собою:
И наготой, и ливнем – всклянь,
Чтоб стать нам бешеной грозою,
Дробящей ночь на день и рань.
Льняная рубаха пропахла сиренью…
Льняная рубаха пропахла сиренью,
Согрелся букет у высокой груди.
Ах, батюшка-лес, под причудливой сенью
Шепчу я тебе: «Мне любовь приведи!»
Закручены папорти смелой рукою
В жгуты да в венки для созревших невест.
Ах, батюшка-лес, ты с землёю сырою
От утра до ноченьки – ступка да пест.
Волхвами седыми кудлатятся птицы,
Зовут на огнище вечерней порой.
Ах, батюшка-лес, свет лежит на ресницах,
И чары твои не пускают домой.
Несутся меж сосен упругие тени,
Нагие тела «пробирает» огонь.
Ах, батюшка-лес, под причудливой сенью
С любимым танцую я жизнь – посолонь.
Озёрная синева
Не разбивай веслом от тучи отраженье,
Пролитое с небес в озёрную молву.
Я знаю, как ты скор на мысли и решенья,
Поэтому не рви тончайшую канву.
Пусть лодка отплывёт от слов моих подале,
Чтоб я могла волной на зов не отвечать.
Я нынче тишина – не шум на карнавале, —
Которой даже ты не сможешь обладать.
Спокойно дышит грудь под белою луною,
И мягко шепчет тень – полосками воды.
Гляжу на облака глазами-синевою
Без жажды находить в них ангелов следы.
Выцветшие пряди
Летом пряди выцвели, побелели росами,
Я их не хранила – жалью – под платком,
Чтобы ветер-суженый любовался косами,
Называя ласково солнечность – медком.
Как звенят в подсолнухах пчёлы торопливые,
Чтоб успеть до вечера разобрать пыльцу!
Мы ж нагие, сильные, вольные, счастливые
Не спешим с поклонами к матери-отцу.
Всё колдуем истово телом да дыханием,
Заклиная солнышко сохранить любовь.
А оно бахвалится: «Было бы желание,
Чтобы в поле жаркое возвращаться вновь!»
Белый платок и сатинная пестрота
На заре свет – белёный платочек,
Что подброшен на тропку судьбой,
Чистый лист без значений и точек,
Без ошибок, насевших гурьбой.
После снов луговина вся в росах,
Что остались с прилива луны.
Донник жёлтый пророс на откосах
У реки вдоль лесной стороны.
Паутина – в колючках и струнах,
Что натянуты в травах вьюнком.
Семена у репейника – в «сумах».
Не заречься, коль пляшешь щеглом.
Продолжается жизнь зверобоем
И сатинной – с лихвой – пестротой,
Чтоб не ставились брёвна «покоем»,
Чтобы темя не билось водой.