bannerbannerbanner
Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск им. Велимира Хлебникова. Выпуск третий

Альманах
Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск им. Велимира Хлебникова. Выпуск третий

Полная версия

Витольда Гагарина


Витольда Гагарина родилась и выросла в России, пятьдесят лет живёт в Казахстане. Пишет рассказы, стихи. Общественный руководитель клуба «Литературные субботы» при ЦГБ с 2001 г., литобъединения «Меридиан» – с 2016 г. Член ОО «Ассоциация литераторов Северного Казахстана», ИСП, Академии российской литературы.

Авторские сборники: «Наболевшее» (2007), «У судьбы на пороге» (2017), «На тропе судьбы» (ИСП, 2019). Ежегодные номинации на конкурс «Поэт года», подборки стихов в альманахах РСП, сборниках проектов «О добре» (Коломна), «Библиотека современной поэзии» (Москва). В изданиях: «Автограф 6», «Российский колокол», антологии «Литературная Евразия», «Антологии российской поэзии», энциклопедии стихов и прозы «Писатели русского мира. ХХI век». Дипломы: «Поэт года – 2018» от ИСП, номинанта «Поэт года» – 2015–2019, «Георгиевская лента» – 2017–2019.

Награждена медалями: «В. Маяковский – 125 лет» (2019 г.), «А. Чехов – 160 лет» и «А. Ахматова – 130 лет» (2020 г.).

Град
Очерковые мемуары

 
О, Казахстан, вторая родина моя,
уже полвека от себя не отпускаешь!
Тебе часть лучшая всей жизни отдана,
а ты всё глубже в наши души проникаешь!
 
 
К себе привлёк в шестидесятых целиной,
потом нас зацепил и комсомольской стройкой:
здесь возводила юность город молодой,
отдав родной стране характер свой и стойкость!
 
 
В степи бескрайней вырос комбинат-гигант,
один из флагманов металлургии чёрной!
Руда Магнитке шла из Рудного, как план,
а сверху плана – по стране, тогда огромной!
 
 
Наш город Рудный, как и славный Казахстан,
давно известен странам в населённом мире.
Богаче недрами из всех богатейших стран,
он – родина людей с судьбой такой красивой!
 

Она увидела себя на службе среди прихожан какого-то большого храма, в котором никогда не была раньше. На возвышении стоял патриарх со строгим лицом, а у его ног преклонили колени хорошо знакомые люди: бывшие руководители СССР, президенты стран СНГ, предводители фракций…

Вот хор смолк, а самый высокий и седой из стоявших на коленях, положив руку на сердце, произнёс: «Дорогие россияне! Простите вы нас, ради Бога, за то, что мы предали вас! За политической вознёй, разделом портфелей и казны мы забыли о вас и отдали на поругание всё доброе и человеческое. А теперь пожинаем плоды: гибнет сильная страна, превратившаяся за несколько лет в страну воров, нищих и проституток, а внешние враги только и ждут момента, чтобы растащить её по кусочкам… Люди добрые! Проникнитесь, как раньше, любовью к Родине! Все, кто может, верой и правдой – за родное Отечество! Простите, забудьте всё и помогите стране возродиться!»

В наступившей тишине зашептались стоящие в переднем ряду известные олигархи, адвокаты, чиновники, а их охранники зорко осматривали толпу прихожан. Вдруг откуда-то сверху справа послышался приглушённый знакомый бас: «Поздно спохватились, голубчики! Иных уж нет, а те – далече…» Слева сверху ему вторил интеллигентный негромкий мужской голос с картавинкой: «Мыто простили, у нас выбора не было, а вот простят ли вас потомки? И помогать вам больше некому, уж постарайтесь сами…» Тут женщина начала оглядываться по сторонам, надеясь увидеть поддержку хоть в одном знакомом или просто добром взгляде, но кругом были только напряжённые каменные лица. Страх холодной волной охватил женщину, и… она проснулась.

Стряхнув остатки этого странного короткого сна после ночной смены и досадуя, что теряет драгоценное время, женщина вскочила с дивана. Проходя мимо зеркала, крепко стянула косынкой голову, глянула на часы и, ахнув, вышла на крыльцо своего дома. Вдохнув летнего предполуденного воздуха, она внутренне улыбнулась, радуясь короткому отдыху и солнечному дню, и быстро пошла по дорожке вдоль дома.

На осмотр своего хозяйства у неё было не больше часа до приезда мужа на обед. «Нет, некогда спать, когда здесь столько работы», – отметила про себя хозяйка, на ходу осматривая растения. Правда, в последние годы ей всё трудней давался уход за этим садом-огородом. Сознавала, конечно, что силы и сноровка уже не те, потому что не управлялась вовремя. Она начинала свой труд с утра, а заходила в дом к полуночи, если не была на смене.

Так уж сложились обстоятельства, что большую часть своей трудовой жизни работа у неё была сменная, хоть и меняла её не раз в угоду семейному благополучию. Не зная за собой особых талантов, начала с медицины, а закончила телефонисткой-телеграфисткой. Работала везде неплохо, стараясь по возможностям своим овладеть профессией. Однако самым счастливым периодом считала те семь лет труда в химлаборатории опытно-промышленного цеха, когда училась опять, хоть и заочно, имела высокий разряд, была бригадиром, перевыполняла норму (иногда на триста процентов), за что получала поощрения и уважала себя даже сама. Ещё в те годы произвела на свет и долгожданного сына, а вскоре, через год и три месяца, трагически потеряла его по вине работников детского сада…

Правда, днём у женщины был двухчасовой перерыв, связанный с обедом мужа и старшей дочери. Как всегда, только подав им второе блюдо, садилась ненадолго сама, затем, быстро убрав со стола, снова выходила в огород. Ведь весна и лето – самая ответственная пора для получения будущего урожая. Как и все огородники, она копала, корчевала, сеяла, постепенно высаживала рассаду, притеняла или укрывала её, подвязывала. Чуть примутся растения – начинала подкормку, а так как её нужно делать после вечернего полива, то бегала с ведром по огороду до самой звёздной ночи. Если была угроза заморозков, то укрывала свои растения. А утром – всё снова: открывала, поливала, окучивала, полола и так далее – до начала плодоношения. Женщина любила работать на земле и всегда чувствовала вину перед ней, кормилицей, если не сделала всё, что надо. И вообще считала: коль живёшь на земле, то должен использовать её, как положено предками, – кормить себя и семью самостоятельно, не надеясь на рынок, даже если и есть на что купить овощи и фрукты.

Она догадывалась, что рука у неё не очень лёгкая или «зелёная», потому что ей для получения урожая надо было работать в три раза больше, чем, например, первопалаточнице Екатерине Михайловне Болговой, её мастеру. Та прямо говорила: «Дорогая, если бы я столько времени посвящала огороду, у меня бы всё ломилось от урожая». И правда, руки этой женщины были не только «зелёные», но и просто золотые! А у нашей героини руки были чёрные от загара, потрескавшиеся от воды и земли. За это ей не раз делала замечания уважаемая Анна Яковлевна, бессменный секретарь главной приёмной АО «Соколовско-Сарбайское производственное объединение», работавшая при восьмом директоре, вернее, сейчас уже президенте. Принеся в очередной раз телеграммы для рассылки, она иногда говорила дежурной телеграфистке: «Милочка! Ты же жена руководителя цеха – и такие руки!»

Тогда бедняжке становилось стыдно под этим строгим взглядом, и она после работы бежала покупать кучу перчаток. «Коль не можешь нанять работников, то хотя бы руки береги, чтобы никто не догадался», – так она понимала. Но всё равно вскоре теряла все перчатки, снимая их постоянно, потому что не чувствовала в них растения и землю.

В шестидесятые годы, когда они с мужем только обживались в Рудном и не имели средств на дачу, женщина очень скучала по земле и чувствовала себя оторванной от того главного, чем были заполнены детство и юность, прошедшие на Урале.

Да, их малая родина затерялась среди гор и тайги, где лето было короткое, прохладное и дождливое, а зимы – долгие и снежные. Уже будучи взрослой, она прочла в пятом томе «Географии» Семёнова-Тян-Шанского, что Златоуст – это самое мокрое место в Европе, там осадки двести пятьдесят дней в году. А давно, ещё девочкой, она знала это по тому нелёгкому труду, с которым доставались их скромной семье картошка и особенно сено для немногочисленной скотины, без чего было не выжить людям в суровом уральском климате в послевоенные годы.

Вздохнув при воспоминании, женщина остановилась у наливавшихся цветом георгинов. Вот их-то никогда не сажали на её родине, потому что не успевали зацвести за лето: ведь в июне ещё случались заморозки, а в августе уже были заморозки или снег. Только выносливый золотой шар украшал все палисадники. А сейчас у неё здесь столько сортов, такое богатство цветов и форм! Заядлая огородница всегда выращивала много цветов, потому что очень любила их дарить. Едва дождавшись цветения, она делала букеты и несла их людям: на работу – сотрудникам, в школу – учителям и детям, на концерты – артистам, в литературный клуб – именинникам, гостям, к праздникам и просто так. Зимой вся солнечная веранда их дома была заполнена цветами, а в саду с ранней весны и до поздней осени одни цветы сменяли другие.

Но вот нынче пришлось три клумбы засадить овощами: бросили дачу, где росло основное количество овощей на три их семьи.

«Ничего, ещё остались цветы между деревьями, кустами да по краям участка – мне хватит», – думала хозяйка, подходя к шпалерным зарослям высоких кустов помидоров.

Да, именно зарослям: жаль было удалять пасынки, чтобы не болели томаты. «Лишь бы града не было, а созреть ещё успеют, ведь сегодня ещё только шестое июля», – отметила про себя огородница, любуясь обилием цвета и завязи на помидорах. Хотя нынешнее лето ей казалось уж очень похожим на уральское, потому что июнь и июль выдались облачными, с прохладными росными ночами.

Она прекрасно помнила, какие в Рудном были раньше холодные снежные зимы и очень жаркое лето… Зимой 1968 года морозы стояли ниже сорока градусов. А первого марта, когда она приехала в Кустанай с почти годовалой старшей дочкой, было минус тридцать семь.

Пока муж нашёл такси, все приехавшие и встречавшие уже уехали в Рудный. Старенькая «волга» шла плохо и вскоре встала. В салоне сразу стало холодно. Молодая мать плотнее прижимала к себе одеяльный свёрток с ребёнком, стуча зубами и притопывая ногами, мысленно уговаривая автомобиль завестись всё то время, что водитель и муж копались в моторе на морозе. И, слава богу, мотор заработал! Так они глубокой ночью добрались до своей первой однокомнатной квартирки в доме рядом с кафе «Сауле», посреди которой стояла груда вещей, заранее высланных багажом и недавно полученных мужем.

 

А каким жарким было их первое лето на новом месте! Да и потом ещё много лет в первой половине июня всегда стояла жара выше сорока градусов, и негде было спастись от неё в угловой однокомнатной квартирке, где целых три окна! Да ещё этот знойный ветер с песком, от которого не укрыться на улице, где не знаешь, что придерживать: поднимающиеся дыбом волосы или юбку…

В те моменты она ясно представляла, каким мужеством обладали первостроители молодого города, в котором просто жить-то было трудно, а надо было ещё и работать.

Здесь жило и трудилось много уральских земляков, жителей их маленького посёлка, которые были постарше и приехали раньше: начальник первой автобазы Кушмин, семья инженеров Крыловых, главный бухгалтер комбината Бондарев, семьи шахтопроходчиков Павлюченко и Урюпина, семья Клюкиных и многие другие. Даже Николай Фадеевич Сандригайло, директор ССГОКа, перед ВОВ работал директором их рудника на Магнитке, что возле Златоуста. Вот уж кто умел разбираться в людях! Как он тщательно подбирал, воспитывал и берёг кадры ССГОКа, что после развала Советского Союза и смерти Сандригайло почти все ГОКи стран СНГ говорили ему ещё много лет: «Спасибо за кадры!»

И действительно, город был очень богат энергичными и талантливыми людьми! Ведь на комсомольскую стройку съехались самые активные молодые люди со всей страны, которые росли в своём мастерстве вместе с комбинатом и новым городом. На 140 тысяч его жителей обозначилось восемь самых трудолюбивых и сознательных, получивших звание Героев Социалистического Труда. Первым среди них был, конечно, сам директор строящегося ГОКа, как опытный организатор всех работ, получивший громадный опыт на предыдущих должностях, Сандригайло Николай Фадеевич! И семь работников основных профессий: бригадиры машинистов экскаваторов Ермолович Василий Михайлович, Антошкин Евгений Порфирьевич и Верёвочкин Евгений Иванович, экскаваторщики Петров Леонид Фёдорович и Шпак Анатолий Андреевич, старший машинист обжиговых машин Кузнецов Александр Прокофьевич и единственная женщина среди них, Политкина Александра Ивановна, машинист электровоза. Не зря этими людьми много лет гордится город, да и вся область!

А мы-то приехали уже на готовенькое… Маленький чистенький городок тогда заканчивался улицей Фрунзе, а дальше строился буквально на глазах. Он поднимался не по дням, а по часам, прирастая новыми микрорайонами, которые постепенно благоустраивались пешеходными дорожками, детскими площадками, скверами, цветниками, газонами и фонтанами. Снабжение города комсомольской стройки в те годы было просто замечательным, а очереди были только за книгами, особенно за подписными изданиями. Красивые прямые проспекты, зелёные парки и улицы радовали глаз, город всегда нравился его гостям!

Быстро рос и набирал мощность Соколовско-Сарбайский горно-обогатительный комбинат. Муж нашей героини успел поучаствовать в пуске 11-й и 12-й машин в должности инженера цеха КИПиА, а она после тщетного полугодового поиска работы устроилась в городскую поликлинику и три года бегала участковой медсестрой, затем перешла в медучилище. За те несколько лет, что проработала там, стали медсёстрами более пятисот десятиклассниц, о которых она знала всё, учила их уходу за больными и часто помогала советами. Как было приятно видеть в любом медучреждении города знакомые лица! А теперь встречает их всё реже и реже… Все давно стали мамами, многие – уже и бабушками, в отличие от неё…

А каких новых друзей обрели они с мужем в новом городе! Две семьи сослуживцев мужа прямо-таки шефствовали над ними. Семья электрослесаря Николая Васелюка жила с ними в одном дворе и приглашала к себе на все праздники. Там впервые им довелось услышать чудное хоровое застольное исполнение украинских и белорусских народных песен. Добрая бабушка приглядывала за их девочкой, а жена Николая Татьяна, тоже медик, просто делилась урожаем с дачного участка. Другая семья – Юрий и Раечка Лубашевы тоже ввели их в свой круг молодых людей. В той интересной и весёлой компании было пять инженеров, приехавших на Кустанайщину из Львова. Талантливые ребята вскоре стали видными руководителями подразделений комбината: Рыбак и Фасуляк – в цехе сетей и подстанций, Сулима – первым начальником ЦТД (цеха технологической диспетчеризации), Боровков вскоре уехал, а Казимирко и по сей день возглавляет ИВЦ.

Родители Раечки, незабвенная чета Тремаскиных, церемонно приглашали новосёлов к себе на воскресные семейные обеды с обязательными пирогами, всячески старались помочь в бытовых сложностях жизни. И кто же мог тогда предположить, что их приветливый двухэтажный домик на берегу Тобола в закуточке под названием «осиное гнездо», где жило большинство руководителей подразделений комбината и его Героев, лет через двадцать по иронии судьбы станет нашим домом?

И тут же ей на память пришло лето 1983 года, когда муж, поддавшись уговорам друга, начальника отдела снабжения Владимира Квасова, и диспетчеров комбината, взял участок земли под дачку рядом с ними. Ей бы подождать пару годиков, пока встанет на ножки младшая дочка, а целинные участки оборудуют поливным водопроводом, но, соскучившись по земле и надеясь на близость речки, посадила всего понемножку. Наступил сорокаградусный июнь, растения начали требовать много воды и погибать. Новоиспечённая огородница таскала воду в огромных вёдрах, поливая ненасытный песок, кусала губы от боли в плечах и желала только одного – обыкновенного коромысла. В следующее лето и коромысло разыскала у родителей, и насос уже появился, но руки были безнадёжно испорчены и всегда напоминали о себе при тяжёлой работе…

Женщина ещё раз вздохнула о прошлом, машинально взглянула на небо, отметив на горизонте небольшую тучку, привычно подняла и подвязала нагнувшийся помидорный стебель к бечёвке, протянутой между металлическими кольями. «Как хорошо придумал и устроил муж эти шпалеры! Теперь, несмотря на густоту, всем растениям хватит солнца», – благодарно подумала она. Признаться, муж не любил огородные работы, но если брался за что-то, то делал это прочно и рационально.

«Золотая головушка у него и руки тоже золотые, да суждено ему думать не об огороде», – продолжала размышлять огородница, осмотрев последний ряд томатов и направляясь к огурцам, чтобы приоткрыть их солнышку. Подобрала укрывной материал со всех сторон парника, подвязала его к одной из опор, осмотрела и поправила плети. Двинулась дальше по дорожке вдоль домика, но, остановившись от новой волны воспоминаний, прислонилась спиной к его нагревшейся стене. Всё-таки она была благодарна своей женской судьбе, что та послала ей в спутники жизни умного и необыкновенно талантливого мужчину, с которым прожито более тридцати лет. А мужчина этот оказался с непростым и довольно жёстким характером. Несмотря на их многочисленные разногласия смолоду, она интуитивно и безоговорочно верила в него, угадывала его настоящую ценность и знала, что рождён он не столько для семьи, сколько для государства, потому что природой (или породой) ему было отпущено многое.

Редко кто из нас с детства знает своё предназначение, а он знал – радиотехника и всю жизнь был ей верен и развивал свои способности постоянно. Это была его работа и хобби, смысл и образ жизни. Он всегда был в поиске новых радиотехнических идей или в большей рационализации уже существующих. Уже забылись десятки собранных и усовершенствованных им приёмников, телевизоров, магнитофонов, электромузыкальных инструментов, но помнятся те важные вещи, к которым он приложил ум и руки, проработав почти тридцать лет в Соколовско-Сарбайском объединении: металлосигнализаторы на конвейерах, чтобы случайно попавший вместе с рудой металл не портил дорогую конвейерную ленту или дробилки, первое промышленное телевидение, диспетчерские пульты управления, пульт и вся звукотехника в Ледовом дворце, работы по учёту электроэнергии, опрокидывания думпкаров и многое другое. Особо ценна его деятельность в качестве главного инженера, а потом и начальника цеха технологической диспетчеризации и связи после отъезда Сулимы в Россию. Как он строил и доводил до совершенства хозяйство цеха, совмещая это с постоянным и целенаправленным ремонтом, усовершенствованием связи на комбинате, оставаясь неиссякаемым источником технических идей для коллектива, увлекая ко всему новейшему в радиотехнике своим примером. После его ухода цех жил наработками своего руководителя ещё несколько лет, а идейных катализаторов больше там не наблюдалось…

Жена помнила все его удачи и неудачи: поездки на ВДНХ Казахстана и СССР, медали и дипломы, но и то, как сумма вознаграждения за его очередную научную разработку делилась на тридцать три человека – такова была советская система. С каким трудом вводились его усовершенствования в производство, а многие просто не принимались или откладывались в долгий ящик. Но звание «Почётный радист СССР» в Казахстане имеют немногие, а в Кустанайской области – он один. Всё это женщина делила с мужем много лет.

Наверное, неслучайно муж работал над своими идеями только на кухне, какой бы ни была их квартира, порой мешая ей, но больше не мог ни в какой комнате. И по сей день всегда возле его места у окна на кухонном столе и подоконнике лежат последние записи, схемы, новые журналы, очки, лупа, ручки и прочие нужные предметы.

Тут взгляд женщины, так глубоко ушедшей в воспоминания, остановился на большом дереве черёмухи, радовавшем каждую весну обилием цветов и сильным ароматом. Этот маленький кусочек родины они привезли вместе с берёзкой, пихтой и рябинкой. Вот под черёмухой получился уральский уголок: дикая чёрная смородина, купавки и другие травки, случайно выкопанные с деревцами. Да, как быстро бежит время! Судя по черёмушке, они в этом домике живут уже давно, ведь младшенькой тогда было всего четыре года, а сейчас она учится в Челябинске, откуда они прибыли с мужем в Рудный, в Южно-Уральском университете, на приборостроительном факультете, который окончил папа в своё время. И как нестерпимо жаль, что рядом с таким отцом нет сына, и ничего уже не поправишь…

Зато дочери – наша отрада. Старшая – преподаватель теории музыки в прошлом, по законам новой рыночной экономики вынуждена была забыть свою профессию и уже несколько лет работает экономистом в маленькой фирме отца, который в годы перестройки тоже был вынужден уйти с комбината, ставшего частной собственностью. А новый его руководитель Баженов, уволенный когда-то с должности инженера за профнепригодность, терпеть не мог никого умнее себя и поэтому избавлялся от таких кадров любыми путями… И младшая дочь тоже скоро станет единомышленницей и помощницей отцу, когда закончит образование.

Увлечённая своими мыслями огородница не заметила, как усилившийся ветер нагнал уже тёмные тучи над её головой. Громыхнул раскатистый гром, и дождь застучал по листьям тяжёлыми каплями. Мгновенно усиливаясь, он уже лил сплошной стеной. И вот уже белые холодные комочки начали падать вместе с ним на землю. «Боже, это же град!» – всплеснула руками хозяйка сада и бросилась к огурцам, которые недавно открыла. Она быстро распутала и натянула над растениями укрытие, но дождь уже полностью сменился градом. С неба теперь плотной стеной сыпался ледяной горох величиной с хороший окатыш, диаметром около сантиметра, устилая землю толстым слоем. «Опять мои труды пропали даром!» – отчаянно причитала женщина, собирая горстями холодный горох с просевшего под его тяжестью укрывного материала и бросая в растущую рядом картошку, оглядываясь на баклажаны и кабачки, листья которых уже были пробиты градинами и которым ничем не могла помочь. Мокрое платье прилипло к спине и леденило тело под каскадом градин, вызывая дрожь, но она не замечала этого, лихорадочно продолжая сгребать и бросать комья градин на землю, уже покрытую снегом.

Через несколько минут всё неожиданно прекратилось: туча иссякла, небо очистилось. Открывшееся солнце, как бы извиняясь за промах, начало быстро согревать воздух и землю. Потрясённая только что бушевавшей стихией женщина побежала по огороду, осматривая на ходу растения и осмысливая нанесённый ущерб. И только обежав его весь, остановилась отдышаться, вытирая мокрой косынкой лицо.

«Ну, кажется, не всё пропало: макушки целы, сами растения не поломаны и не перемешаны с грязью, как несколько лет назад от града на даче».

В том году овощи так долго болели после града, что не успели заплодоносить, как лето уже кончилось. С тех пор женщина панически боялась града, который так жестоко и бесцеремонно уничтожал огромную работу и был сродни тем людям, что безжалостно растаскивают пустующие сейчас дома, потому что не научены уважать чужой труд и чужую собственность.

 

«Ничего, ещё разок подкормлю все растения, и они быстро отойдут», – успокаиваясь, планировала хозяйка огорода, направляясь к дому, чтобы переодеться и окончательно успокоиться. На крыльце она остановилась, ещё раз окинула взглядом «градово побоище» и, уже почти уверовав, что не всё на свете плохо, подняла голову к небу, заслоняя глаза ладонью, как козырьком.

«Будем жить дальше, несмотря ни на что! У нас ещё одно главное дело впереди – дождаться внуков и помочь их вырастить достойными жителями нашего знаменитого города!» – с этой мыслью женщина опустила руку, повернулась и вошла в дом.

08.2002
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru