Алла Краснова
Осторожно, двери гештальта закрываются
Глава 1
Подруга мне сказала: "Приезжай хоть на недельку, а то сидишь там в четырех стенах, как домашняя клуша". Я была не в восторге, от того, что она считает меня "домашней клушей", но на самом деле все было именно так. Последние пять лет моей жизни дались мне с большим трудом, и вот теперь в мои тридцать два я ехала на поезде в ее загородный дом, точнее родовое гнездо ее семьи, в котором она обитала.
По телефону она мне рассказывала, что там просто рай. Иногда она мне присылала фотки оттуда, и я видела, что там обширная территория почти на берегу моря, а рядом был лес.
Мне на самом деле было все равно, что там у них за дом, мне просто хотелось свалить куда-то, чтобы не думать ни о чем. Я бы с удовольствием пожила и в деревянном сарае, если бы мне пообещали, что на это время отключат меня от моего леса темных дорог, где я потерялась, и потеряла надежду когда-либо выбраться к людям.
Авена сама вызвалась встречать меня возле поезда. Она сказала, что приедет за мной на своем автомобиле. Это было хорошо, потому что я смутно представляла, как добраться до их родового гнезда самостоятельно. Чтобы я поехала к ней, мне надо было сказать именно эти слова, какие сказала она "приеду и заберу возле поезда". Поэтому я быстро купила билет, правда только в один конец, обратного билета я не купила, чтобы иметь свободу выбора, когда мне уехать оттуда. Вполне могло оказаться так, что мне так будет некомфортно, и я решу уехать раньше. Хотя мне везде было некомфортно прежде всего потому, что некомфортно мне было с самой собой.
Честно говоря, то психологическое состояние, в котором я жила, оставляло желать лучшего. Я была слишком подавлена, и когда мне год назад на работе предложили работать удаленно, я с радость согласилась, а последние месяцы вообще не выходила из дома. Поэтому сейчас мне нужно было сменить обстановку, и приглашение Авены я восприняла с большой радостью. Сменить обстановку, вообще уехать из своего затворничества – было для меня выходом, хоть бы и чисто географическим. Я планировала, что пара недель, проведенных в другом месте, оторвут меня и от гораздо большего зла – интернета, виртуального пространства, в котором я зависла. "Ты где? Я в сети. То есть в нигде". Я слишком устала быть там, где меня никогда не было, в этом «нигде», причем постоянно, то есть онлайн. Я подумала, что лучше я буду лежать на берегу моря или бродить в настоящем лесу. В лесу быть гораздо лучше, чем в сети, потому что кажется, что ещё немного и можно найти выход, то есть дотянуться до себя прежней, у которой было что-то большее, чем никнейм и аккаунт. Я одичала в интернет-сети, мне хотелось выбраться оттуда и вочеловечиться. И там меня точно не достанут с работы, я решила отключить интернет.
***
Когда-то с Авеной мы работали вместе. Всех удивляло, что она приезжала на машине премиум класса и работала на зарплату, которой ей бы и за десять лет накопительства не хватило, чтобы самой купить такой автомобиль. Наши сотрудницы ее называли "олигархическая женщина" и особо не любили, но мне было пофиг. Я была слишком увлечена своей карьерой и личной жизнью, чтобы сплетничать или завидовать, у меня просто на это не хватало времени. В те времена у меня все складывалось как нельзя лучше, и у меня не было не тени сомнений, что будет и дальше так же замечательно. Я всегда отлично училась, прекрасно работала, встретила своего мужчину, мы стали жить вместе, и все это по любви. Как говорится, ничто не предвещало…
Я не могу сказать, что мы с Авеной сильно дружили, я относилась к ней так же, как и к другим. Она же выделяла меня. Нам было приятно поболтать вместе во время ланча. Я никогда не спрашивала ее о личном, это было как-то не уместно, учитывая, что скоро я должна была возглавить наш отдел по работе с клиентами, и она должна была стать моей подчинённой. Она была старше меня на пять лет, и дни рождения у нас стояли почти рядом: у меня пятого мая, у нее третьего. Однажды мы договорились, что однажды отпразднуем их вместе, но до этого так и не дошло.
***
Мне повезло, в купе я была одна, поэтому могла делать все, что хочу. Но ничего не хотелось. Я просто лежала на спине и смотрела в потолок, который был молочного цвета. Мои мысли опять уносили меня в прошлое. Странно было подумать, что каких-то пять лет назад все было -по-другому. Я давно нащупала этот момент, после которого все с немыслимой скоростью рвануло вниз. Кто-то бы, наверно сказал, что я просто пытаюсь найти оправдание своей невезучести, но этот фрагмент моей жизни отчётливо встаёт перед моим внутренним взором, когда я думаю о том, почему я застряла в безысходности. Это было пять лет назад. Кажется, был еще март. Ещё не сошел снег, вечер. Я задержалась на работе допоздна, потому что всегда была очень работоспособна и хотела успеть больше. Трудоголик? Вряд ли, я просто всегда делала то, что мне нравится, а работать мне нравилось. Мне работа приносила удовольствие, и хотела получить этого удовольствия как можно больше. Другие сферы не были вытеснены работой, напротив, я подзаряжалась от работы, чтобы ещё лучше наполнить личную жизнь собой. А личная жизнь меня вдохновляла на работу. Я успевала везде, и совсем не думала, как это у меня получается, потому что это происходило естественным образом.
В тот роковой вечер я открыла ящик стола, где обычно лежали мои канцелярские принадлежности, которые я ещё не успела распаковать. К слову сказать, я всегда обожала новую канцелярию, новые стикеры, ручки, папки для бумаг. Я всегда тщательно относилось к их качеству, потому что они, несмотря на свою простоту, сильно увеличивали эффективность работы. Мне нужно было, что ручки хорошо писали, папки для бумаг были удобными, стикеры были хорошего качества, и чтобы все это выглядело эстетично.У нас и ручки и стикеры все были с логотипом и названием нашей компании "Клео", и организовала это я.
Но когда я открыла ящик стола, то я не увидела канцелярские принадлежности. Я открыла ящик стола – и не поверила своим глазам, потому что там лежала кукла. И не просто кукла, а кукла вуду, пронзенная множеством булавок.
Я застыла, глядя на нее. Я зависла в пространстве. "Это чья-то шутка? Розыгрыш? – подумала я". Кукла была сделана из ткани. Я отвела взгляд от куклы и осмотрелась по сторонам, никого не было.
Может, я придумала себе, но мне казалось, что это кукла похожа на меня. Я закрыла ящик, чтобы считать эту деталь не существующий, как будто не хотела впускать ее в свой мир, чтобы не принимать никакого решения и не испытывать никаких эмоций. Я не могла принять того факта, что кто-то здесь "думает обо мне" настолько, что изготовил куклу вуду по моему образу. Я действовала так, так часто люди действуют от шока, они отвергают случившееся. Но тогда мне было проще списать все на недоразумение, чем воспринять это как свершившийся факт своей биографии.
В тот вечер я ушла домой, была пятница, и все выходные эта кукла стояла передо мной. Я ни с кем не могла поговорить об этом, потому что Ян, с которым я проживала, ничего не спрашивал о моем состоянии, а сама я сказать не могла.
После выходных я ещё долго не решалась открыть этот ящик стола, а когда открыла – куклы уже не было. Потом я старалась забыть об этом и почти забыла, но появился страх. Тревожное предчувствие, которое меня не обмануло. Было ощущение, что я все время карабкалась вверх по отвесной скале, не боясь высоты, а вдруг посмотрела вниз – и все обрушилось.
Возможно, нужно было обсудить все с коллегами, но я не могла выдавить из себя ни слова, ведь предатель кто-то из них… А потом, примерно через три месяца, все пошло под откос, наша строительная компания разорилась, а мой мужчина ушел… Просто ушел, чтобы "подумать", а через полгода женился на другой. Мне сказали, что так бывает, и чтобы я не искала причин в себе. Впрочем, я их и не искала, перед глазами у меня вставала эта кукла вуду, и я думала, что меня сглазили.
Незаметно прошло пять лет, которые напоминали падение в бездну. «А далеко ли до дна? – задавала я себе постоянно вопрос, опускаясь ниже и ниже. – Кажется, далеко».
***
В поезде мои невесёлые мысли не давали мне спать, со сном в последние годы было не очень. Я с трудом могла засыпать и с таким же трудом просыпаться. А ещё я каждый день пыталась начать новую жизнь, но опять понимала, что соскальзываю вниз, несмотря на свои усилия. И здесь ночью в поезде я заснуть не могла, я пошла в тамбур.
В тамбуре было тихо, темно. Я собиралась просто постоять, посмотреть, как меняются пейзажи сквозь прозрачные окна дверей, но вдруг я посмотрела на дверь, и там отпечаталась эта чертова кукла, как будто налетела на стекло с обратной стороны. Это было всего лишь мгновение, обман зрения. Я убежала, слыша, как отчётливо стучит мое сердце.
Я не спала, я просто лежала, и встала только от настойчивого стука в дверь купе проводницы, которую звали Галя. Я несколько раз видела ее, когда она приносила мне постельное белье и чай. Очень приятная, общительная женщина с сильно налакированными и начесанными темными волосами. На вид ей было около пятидесяти лет.
"Поезд прибывает на станцию М* через пятнадцать минут, – произнес ее хриплый, ещё не проснувшийся голос". Пока я ехала ночью, то не раз слышала ее голос, она разговорила со своей коллегой об инциденте с постельным бельем, и в красках расписывала, как одна пассажирка вынесла его в чемодане, то есть украла.
Другая проводница возмущалась крикливым голосом, мол, зачем этой женщине, которая выглядела очень прилично, их беспонтовое постельное белье. "Она клептоманка, – ответила ей Галя". Я активно их слушала. Их разговор отвлекал меня от своих мыслей, и мне становилось легче. Я представляла эту женщину, которая унесла белье, потом смотрела на свое постельное белье и думала, зачем оно могло ей понадобиться. Я заметила, как быстро и с головой я ухожу в чужие реалии, чтобы не думать о своих. Чужие проблемы мне казались милее. Я даже бы с удовольствием подключилась к разговору этих милых дам и пообсуждала нерадивую пассажирку, чтобы отвлечься от своей куклы вуду, которую, как оказалась, я носила повсюду с собой, она проживала далеко не птичьих правах в моем мире.
