Алла Алая
Новая Василиса

Я судорожно выдохнула. Кажется, получилось! Но я рано радовалась. От дальнего угла дома повалил густой дым. Вот, стревецы! Успели-таки кинуть спичку! Благо, огонь не торопился распространяться по всему дому, и до входной двери ему было ещё далеко.

Подскочив к двери, я изо всех сил забарабанила кулаками.

– Пожар! Пожар! – заголосила, что есть мочи, – Проснитесь! Сгорите же!

В соседних домах начали зажигаться окна, люди выскакивали на улицу в исподнем, хватали вёдра и бежали в мою сторону.

Когда замок заскрежетал внутри, я сообразила, что выгляжу, мягко скажем, не комильфо, но было поздно, я успела лишь плотнее запахнуть простынь. Хозяйка, открыв дверь, вытаращилась на меня и зашлась в визге. Потом вдруг закатила глаза и грохнулась в обморок. Я оторопела. И что теперь? Но меня опередили подбежавшие сзади соседи, кто-то просто отшвырнул меня с дороги и вытащил женщину на воздух, подальше от всё ярче занимающегося огня.

Отлетев в кусты и прилично ободрав локти и колени, я было возмутилась столь грубому обращению, но потом смекнула, что так даже лучше, меня почти никто не видел, помочь в таком виде я вряд ли смогу. Поэтому тихонько выползла через кусты на задний двор и побежала к своему дому. Тапки и трусы так и остались лежать посреди улицы в траве. Ну и ладно. Мало ли, кто их потерял.

Глава 2. Детектив

Утром ночное приключение не казалось мне таким уж весёлым. Во-первых, сожгли дом ведьмы. Пожар перекинулся на два соседних дома так, что пострадали невинные люди. Во-вторых, на месте преступления остались мои вещи. И если пожар начнут расследовать, обязательно обратят на них внимание. Ну и, в-третьих, мне самой стало интересно, кто были те поджигатели. А поскольку делать мне всё равно было нечего, я решила заняться расследованием этого случая.

И начала я с местного магазинчика. В маленьких городках продавцы всегда были кладезем полезной информации. Ведь известно, что все дороги ведут в магазин. Заходя за хлебушком, обязательно перекинешься парой слов с посетителями или продавцом. Кто на ком женился, кого муж бросил, у кого дети приболели. Даже в век всемирной паутины в глубинке матушки Рассеи самая важная и нужная информация испокон века передавалась из уст в уста, и ни как иначе.

Маринка – местная продавщица, гордо докладывала всем собравшимся, как ночью взвыли серены пожарных машин, как «ейный мужик в одних труселях» спасал погорельцев, как она сама с утра собрала им кое-какие пожитки – чем богаты, мол.

Бабульки горестно кивали, поддакивали, что беда-беда, что это Нюрку бог наказал за её нечистые дела и ворожбу. Что батюшка Матвей с утра на службе отчитывал прихожан, которые, по его сведениям, хаживали к ведьме за разными зельями. Не ровён час, и на них господь ниспошлёт горести, поэтому нужно заказать сорокоуст и обязательно ежедневно молиться, прося прощения за идолопоклонство и чародейство.

Я тихонько прислонилась в углу магазинчика и внимательно слушала, стараясь ничего не пропустить. Хотя, это было весьма проблематично – покупатели устроили гвалт, споря о том, кто больше видел и слышал.

Увлёкшись, я не заметила, что за мной наблюдают. Лишь когда за рукав кто-то дёрнул, вздрогнула и про себя вызверилась. Только его мне тут не хватало!

Олег Евгеньевич хитро улыбнулся, пожевал травинку, торчащую из зубов, и склонился к моему уху.

– Что-нибудь интересное удалось подслушать?

Я мотнула головой:

– Вот ещё! Я за хлебом пришла!

– Ну да, – гоготнул хранитель музея, – за три квартала от дома? Магазин на Первомайской закрылся что ли?

Я вытаращила глаза и закашлялась. Откуда он знает, где мой дом?

Это я зря что ли полночи петляла от него?! Неужели выследил всё-таки?

Заметив мою реакцию, Олег широко улыбнулся и похлопал по спине:

– Ну-ну, осторожнее! Видимо, Вам действительно нужно чего-то поесть, не ровён час, захлебнётесь собственной слюной!

Я махнула рукой, отводя его руку, вздёрнула подбородок и гордо пошла на выход.

– Речная, 25, – донеслось мне в спину.

От неожиданности я запнулась о порожек на выходе и полетела носом в землю, прямо в ноги какой-то милой женщине. Больно конечно не было. Но обидно сильно. Даже вставать не хотелось. И если бы не сильные руки, рывком поставившие меня на ноги, я бы так и лежала, перекрывая вход в магазин.

– Василиса Игоревна! Ну что же Вы, так неаккуратно! Простите, ради бога, если я Вас обескуражил до такой степень, что Вы потеряли сознание. Честное слово, не хотел!

Я медленно повернулась и уставилась в наглые смеющиеся глаза. Почему-то представилось, что он мог видеть вчера моё голове привидение. Краска стыда ярко покрыла щёки. Однако, увидев моё лицо, Олег Евгеньевич вдруг нахмурился и присвистнул. Наносная бравада слетела вмиг.

– Вы разбили лицо! Разрешите мне Вам помочь? Я тут живу недалеко. Пойдёмте! – и, не дожидаясь разрешения, настойчиво потянул меня за собой.

Я судорожно искала повод отказаться, как тут мне на выручку пришла та самая женщина, к ногам которой я пала.

– Да вот он – мой дом, лучше давайте ко мне. У меня и перекись есть, и свинцовая вода.

Я радостное закивала и ухватила её под руку.

– Ну, как угодно, – чуть обиженно протянул хранитель, – надеюсь, сами справитесь, провожать не нужно?

– Всенепременно, – ехидно улыбнулась я.

Он ещё раз смерил моё лицо критичным взглядом, нахмурился и сделал странный жест рукой, словно смахивая паутину.

– Ну и славно, увидимся! – и потопал обратно в магазин.

– Не дай бог! – прошептала я чуть слышно, но моя спутница всё же скосила взгляд и ухмыльнулась. Уж не знаю, какие выводы она сделала, но мне было всё равно. Внутри росло раздражение. Из-за этого напыщенного индюка я потеряла возможность послушать новости в магазине.

– А я тебя знаю, – вдруг проговорила женщина и сжала мою ладонь, – ты учительница русского и литературы.

Я кивнула и улыбнулась:

– У Вас дети, наверное, учатся в нашей школе?

– Сын. В седьмом классе. Может быть знаете? Серёжа Ивушкин.

– Ну надо же! – искренне удивилась я, – Но в школу Вы не ходите? Я Вас там ни разу не видела…

– Отец ходит, – как-то уклончиво ответила она, – у мужа своё воспитание, меня не пускает в этот процесс…

– Серёжа – хороший мальчик, ответственный, побольше бы таких детей…

Мы помолчали, входя в дом, и уже на кухне, пока она оттирала мои ссадины перекисью водорода, вдруг неожиданно спросила:

– Мне показалось, или ты его боишься?

– Серёжу? – удивилась я.

– Нет, того мужчину, в магазине.

Я хмыкнула и скривилась.

– Скажем так: опасаюсь, слишком часто встречается мне в последнее время.

– Ой, я же не представилась! Меня Светой зовут! – её улыбка была такая светлая, имя ей очень шло. Но я, почему-то, нахмурилась. Вина из прошлого затопила всё внутри.

– Мне пора идти. Извините за беспокойство, – буркнула я и подскочила к выходу.

Светлана удивлённо вскинула брови и пожала плечами:

– Как угодно. Но, может быть попьём чайку?

Я помотала головой и вылетела на воздух. Миллион раз зарекалась заводить с кем-либо дружбу. Я не имею права рисковать жизнями других людей. Поэтому домой почти бежала, хотя понимала, что сбежать пытаюсь от самой себя.

Баба Настя увидела моё лицо и ахнула, шлёпнувшись на табурет.

– Господи, боже ты мой! Что с тобой, Васенька?!

– Упала, Ба, не переживай, пройдёт, – отмахнулась я.

Брэк выполз из-под кровати и взвизгнул.

– Да, Брэк, твоя хозяйка совсем головы лишилась, – бабуля потрепала его по холке и тяжко вздохнула, – ты же учитель, Василиса! Какой пример дети будут с тебя брать?

Я посмотрелась в зеркало и хихикнула. Хорошо, что ещё три недели отпуска. А то пришлось бы брать больничный. Негоже педагогу с таким лицом появляться в школе.

– Ну, и где ты так приложилась?

– В магазине. О порожек нечаянно споткнулась.

– Не слышала там про пожар чего? Соседи говорят, три дома сгорело где-то.

– Слышала. Говорят, поджог. А ты что знаешь?

– Только то, что сказала. Да, ещё Брэк ночью пришёл грязный, вон, до сих пор костром воняет.

Я наклонилась к собаке и потянула носом.

– Действительно! Очень странно! Обычно звери огня боятся… Ну, дружок, рассказывай, где был ночью?

Брэк посмотрел на меня и смачно лизнул в лицо, покрыв его весь своим широким языком. Я фыркнула и отстранилась.

– Не подлизывайся! Лучше покажи мне, где ты вчера был?

Но Брэк развернулся и вполз обратно под кровать.

– Вредина…, – махнула на него рукой.

Так, если в магазине толком ничего не удалось узнать, нужно попробовать сунуться к нашему участковому. По поду своей деятельности я уже не раз сталкивалась с ним, и успела заметить, что нравлюсь ему. Настало время воспользоваться этим обстоятельством в корыстных целях.

– Василиса?! Какими судьбами? – участковый вскочил из-за стола и шагнул мне навстречу, – Боже, что у Вас с лицом?!

– Здравствуйте, Вадим, вот, решила зайти проведать, давно не виделись. А на лицо не обращайте внимания, оступилась.

Он покраснел, улыбнулся и придвинул стул.

– Приятно, очень приятно. Да, Вы проходите, присаживайтесь. У Вас ко мне какое-то дело? Что-то случилось?

Я обиженно надула губки и покачала головой:

– Вы совсем не допускаете, что я могла просто соскучиться? Вы – приятный собеседник! Помните, как мы полночи проболтали на кухне у Лены Семёновой?

Вадим закивал, раскрасневшись ещё больше, и кашлянул в кулак.

– А как же! Помню, конечно! Как отдыхается? Ведь у Вас сейчас отпуск, как у всех учителей, не так ли?

– Отпуск, – глубоко вздохнула я и пожала плечами, – как может отдыхаться… дом, хозяйство. Скучновато, если честно…

– Везёт, – ухмыльнулся Вадим, – мне даже неделю не дают, заменить некому. а уж скучать и подавно. Слышали, про пожар ночью?

Я радостно закивала и подалась вперёд:

– Конечно, слышала! А что, там что-то криминальное?

– Однозначно! Подожгли нашу ведьму, вот какая штука получается. А это есть преступление! Так что, вот, – он указал на свой стол, заваленный бумагами, – буду расследовать.

Я заохала, застучала пальчиками по столу:

– Подожгли?! Ой-ох! И какие есть подозрения? Кто это мог сделать?

Вадим хмыкнул, поглядывая на мои руки.

– Да, почитай, полгорода. За утро только двенадцать подозреваемых нарыл… простите, обнаружил.

– Расскажите! – я нежно накрыла его руку своей ладонью, – Мне очень интересно!

Подействовало безотказно.

– Судя по уликам, найденным на пожаре, поджигателей было несколько. Как минимум, двое.

– Улики? Что это?

– Канистра пустая на десять литров, сапог сорок второго размера, женские трусы и сланцы.

Мурашки поползли по голове, заставив волосы встать дыбом. Ой, кошмар! Мои вещи стали уликой… Надо было как-то их забрать обратно. Но как?

– Вы думаете, что поджигатель – женщина? – нахмурилась я и убрала свою руку, так как та предательски задрожала.

– Скорее всего, их было двое – мужчина и женщина. Сапог-то явно мужской. Я мыслю так, что мужчина обливал дом керосином, а дамочка стояла на шухере.

Я хихикнула.

– Вообще-то бред получается. Ну, зачем раздеваться, стоя на шухере? Может быть женское бельё с сланцы не имеют отношения к пожару?

Вадим задумался и подошёл к окну.

– Я тоже так считаю, но люди видели нечто странное ночью. Кто-то говорит, что было привидение, кто-то, что моровая дева, а кто-то – русалка. Все сходятся на том, что ведьму спасла эта странная женщина.

– Спасла?

– Угу. Шум подняла, в дверь стучала. А потом словно в воздухе растворилась. Вот я и думаю, что это была подельница поджигателя.

– Зачем подельнице шум поднимать? Странно это!

– Наверное, совесть проснулась. Или они не хотели никого убивать, только напугать и дом спалить.

– Ну, может быть. Значит, Вы считаете эти вещи её, этой русалки?

Вадим обернулся и кивнул:

– Именно. И если бы у меня была лаборатория или, на худой конец, служебная поисковая собака, я бы уже нашёл эту ночную деву. Но… увы…

Я помолчала немного, соображая. Чем мне это может грозить? Может, и ни чем.

– Как себя чувствует потерпевшая?

– Неплохо. Утром её уже отпустили из больницы. Кроме испуга и шока, жизни ничего не угрожает. Вот другим погорельцам повезло меньше. Матушкин из восьмого дома в реанимации – надышался дыма, еле спасли. А Катерина Матвеева из семнадцатого ногу сломала, пока из горящего дома выбиралась. Так что, этим поджигателям есть, что предъявить.

Мило распрощавшись с участковым и пообещав, что зайду ещё как-нибудь, я направилась к речке. Но не на городской пляж, а чуть выше по течению, что бы своим драным лицом не смущать народ.

Это было моё любимое место. Здесь я грустила в одиночестве, мечтала, медитировала, глядя на воду. И ни разу никто сюда не забредал, даже случайно. Место моей личной духовной силы.

Нужно было собраться с мыслями. Итак, что мы имеем? Полиции ничего не известно, люди тоже ничего эдакого не видели. Но, видела я. И их было двое. по фигурам похожи на мужчин. Крепкие, коренастые, движения выверенные и жёсткие. Возможно, спортсмены или военные. Такие не будут жечь ведьму из-за наведённой порчи или приворота. Надо узнать у неё самой, что она думает о поджоге. Должны быть какие-то догадки. Единственное, оставался страх, а вдруг она меня узнает. Хоть и была солома на голове, но лицо до конца спрятать не получилось. И если она действительно обладает какими-то способностями, раскроет мои уловки в два счёта. Но не пойти нельзя. Это самый первый и достоверный источник информации. Участковый сказал, что погорельцы сейчас временно размещены в школе, в актовом зале. Появление учителя в данном учреждении ни у кого не вызовет вопросов. И я решила: посижу ещё немного у воды и пойду, пообщаюсь с ведьмой.

Есть две вещи в мире, которые завораживают меня – это огонь, в любом его проявлении, и течение воды. Я могу сидеть часами у печи и смотреть, как сгорают дрова. Могу забраться на ветлу, нависающую над рекой, и неотрывно следить за водоворотами и потоками, создающими причудливые узоры на поверхности реки.

И только в небо не могу смотреть спокойно. Бегущие облака отчего-то вызывают дикую тоску. Видимо, небо – не моя стихия.

Вода манила, приглашая окунуться, скинуть с себя жар полуденного солнца. Я огляделась. Место тихое, незаметное. Вокруг ни души. Надеюсь, и с воды мне никто не помешает. Почему бы и нет?

Но, уже входя в воду, я покачнулась. Перед глазами всё поплыло, словно пространство готовилось принять портал перехода. Я моргнула раз, другой, стараясь удерживать равновесие в быстром течении. Покрутила головой, оценивая происходящее. Но портал не открылся, всё вернулось к первоначальному виду, словно ничего и не было. Снова меня начинает одолевать прошлое? Или я элементарно перегрелась на жаре, вот сосуды и не выдержали?

Потом, встряхнув головой, потёрла глаза и хмыкнула. Не могу я теперь видеть ни искажения пространства, ни порталы. В лучшем случае, просто замечу внезапное появление человека из ниоткуда. Моя магия спит.

Вода приняла меня, как нежные руки матушки, погладила, охладила жар, обняла и приласкала. Ничего приятнее я в тот момент не искала.

Но из головы всё не шло это странное ощущение. Я ещё хорошо помнила, как искажается пространство под воздействием заклинания. А вдруг кто-то меня обнаружил из прежних знакомых? Да, нет! Не может быть! Я сделала всё, чтобы меня не нашли. И если за два года никто не объявился, вряд ли сейчас найдут. Я свои способности похоронила так глубоко, как только могла.

Решив не наводить панику, я отправилась искать погорелую ведьму.

В школе было непривычно пусто и тихо. Охранник Семён Ильич встретил меня тепло, по-домашнему.

– Васенька! Чего, не отдыхается? Или решила старика проведать?

Я положила ему на стол коробку печенья и улыбнулась:

– И Вас проведать, и ещё кое-кого. Говорят, у вас тут погорельцев разместили, так?

– Так, – вздохнул охранник, щёлкнул чайником и махнул мне рукой, – заходи, посидим, чаю попьём. Заодно и погорелицу свою дождёшься, нету пока её. Анна к участковому ушла, давно уж. Должно вот-вот вернуться. а ты пока расскажи мне, как живёшь? Нашла себе кого за лето?

Я хихикнула, присаживаясь к столу.

– Да будет Вам, дядя Семён! Мне никто не нужен. Одной хорошо – хочу халву ем, хочу – пряники.

Он подвинул мне изящную чашечку с блюдцем, полную ароматного чаю.

– Нельзя так, одной плохо! Тебе семья нужна, дети, забота какая. А то вон, болтаешься без дела. Настасья небось тебе все уши об это прожужжала?

Я засмеялась в голос. Уж очень они в этом с моей бабулей были похожи.

– Да уж! Всё пытается меня замуж выдать…

– Это дело! Присмотрись, люди у нас хорошие!

– Лучше Вы мне расскажите, – перебила его я, – что погорельцы говорят? Кто их поджёг?

Охранник нахмурился и задумчиво хлебнул чай.

– Я впрямую не спрашивал, но краем уха слышал, что будто под подозрением какая-то парочка. Толи Анна на них приворот навела, толи отворот. Да не на тех! Ошиблась она. Девка должна была одного полюбить, а воспылала совсем к другому! А брошенный жених поклялся ведьме отомстить…

– Не ведьме, а ведунье, – вдруг прервал его звонкий женский голос.

Я обернулась и встретилась с острым живым взглядом чёрных глаз.

Раньше я эту женщину не видела, только слышала о ней много. И теперь мне представилась возможность её рассмотреть хорошенько. Это явно не она открыла в ночь пожара дверь, значит их было, как минимум двое. Он была не молода, лет сорока, но выглядела великолепно: ухожена, изящная, одетая по последней моде. Совсем не похожа ни на кого местного, но на гадалку тоже, если честно. Передо мной стояла типичная светская львица из Москвы.

– Ох, простите, бога ради! – Семён Ильич подхватился, вскочил и услужливо приоткрыл вертушку, – Совсем не хотел Вас обидеть!

– Вы не обидели, любезный, но я не ведьма. Я – ведунья, это несколько разные профессии. А вы, я вижу, обсуждаете моё ночное приключение? – она вплыла в холл школы и повернулась ко мне, – Ну, так представьте нас!

Я встала и сделала к ней шаг.

– Василиса Игоревна Воронова, – протянула ей руку, не дожидаясь представления и улыбнулась, – я бы хотела с Вами поговорить.

– Очень приятно! – кивнула ведьма, но руку протягивать в ответ не стала, – зовите меня – мадам Анна. Ну-с, идёмте, раз у Вас есть ко мне дело.

И, развернувшись на каблуках, зацокала по плитке в сторону актового зала.

Я удивлённо посмотрела на неё и только тут сообразила, что он же погорелец! Откуда такие вещи, туфли? Неужели она смогла спасти своё имущество?

С секунду длилось удивление, но я быстро опомнилась и заторопилась следом. В душе шевельнулся червячок, будто это она тут, в школе, хозяйка, а не я.

И это чувство только укрепилось, когда я увидела в актовом зале специально оборудованный уголок из мебели нашего директора – стол, кресло и даже диван. Однако, у этой мадам Анны весьма влиятельные покровители!

Пока я оглядывалась, та за мной пристально следила. Неприятное чувство жжения между лопатками заставило вздрогнуть и обернуться. Ведьма меня изучала так, словно хотела прожечь насквозь. Так маги проверяют объект на наличие магии… Но меня это нисколько не смутило. Мадам Анна не могла быть магом, то есть – настоящим магом. Ни один маг никогда не будет выдавать себя людям, проводя обряды и наводя порчу. Это считается дурным тоном и нарушает закон о неразглашении, принятый в высших магических кругах.

– Ну, и? – нетерпеливо спросила она меня, присев на край дивана, – Что Вас интересует?

– Тоже, что и полицию – кого Вы подозреваете? – я демонстративно приземлилась с ней рядом, не дожидаясь приглашения, и откинулась на спинку дивана, – Только я – не полиция, мне можно говорить правду…

Мадам Анна вскинула одну бровь и вдруг рассмеялась. И получилось у неё это так задорно и заразительно, что я стушевалась.

– Вы весьма непосредственны, милое дитя! С чего Вы взяли, что я буду Вам что-то рассказывать? – переведя дух, ухмыльнулась мадам и села поглубже, последовав моему примеру.

– От вашей откровенности зависит и моя откровенность. А мне есть, что Вам сказать…, – я сложила руки на груди в ожидании.

Задорный взгляд полетел в мою сторону. Ведьма закусила губу и задумалась.

– Кто Вы такая, Василиса Игоревна?

– Я – учитель этой замечательной школы!

И снова загадочный взгляд на меня.

– А какой интерес Вам в этом погорелом деле?

Теперь уже я закусила губу. Это был сложный вопрос. Ради праздного любопытства она передо мной душу выворачивать не станет. Что же такого ответить?

– Имею некоторое отношение, – уклончиво произнесла я, продолжая сочинять легенду мысленно.

– Даже так?! А наш милый участковый об это знает?

Она подалась ко мне, сверля угольками глаз.

– Конечно нет, – резко ответила я и тоже дёрнулась в её сторону, – иначе, какой смысл был бы сейчас нашей беседы?

– Заинтересовали, не срою, – ведьма вдруг резко встала и отошла к окну.

– Если Вам трудно решиться, я могу подождать, – сказал ей в спину, но ожидала, что мы поговорим прямо сейчас, по горячим следам.

– Ну, хорошо, – решилась наконец она, повернулась и вздохнула, – но начинать нужно не с пожала. Эта история началась давно, больше двух лет назад и не тут…

– В Москве? – предположила я.

Анна кивнула удивлённо.

– Так заметно?

Я покачала головой, скривившись.

– Москва – есть Москва…

– Смею предположить, что Вы тоже оттуда, – её взгляд продолжал прожигать во мне дыру, поэтому я лишь кивнула молча, – тогда мне не придётся Вам объяснять многое. Вы и так в курсе, что люди моей профессии в Москве мало заметны. Таких, как я, много. Там это считается простым бизнесом. Как говорится, каждый выживает, как может.

– Да, люди хотят быть обманутыми, – подтвердила я.

– У меня была большая клиентура. Как явная, так и тайная. Знакомство с большими людьми обеспечивало мне безбедное существование. Ах, поверьте, жить так, как жила я, мечтают многие…

Она замолчала, грустно отвернувшись к окну.

– Как же Вы оказались здесь? – подтолкнула я.

– Не торопитесь, немного терпения! – повернувшись, ведьма пристально посмотрела на меня, – Конечно, я сбежала!

– Вы перешли дорогу одному из влиятельных людей?

– Почти. Заказ на порчу получила необычный, перекрёстный.

– Это как? – не поняла я.

– Две высокопоставленных чиновницы, люто друг друга ненавидевших, сделали мне заказ друг на друга. Но, за каждую порчу нужно чем-то платить, и я предупредила обеих об этом. К моему удивлению, обе согласились, несмотря ни на что. И я решила себя подстраховать. Предложила провести обряд с передачей. То есть, в момент наложения порчи удача и везение жертвы переходит к заказчику.

Я хмыкнула и поцокала языком:

– Ага, ясно. Даже если ничего не произойдёт, есть объяснение – обе забирают себе удачу другого, и все довольны и счастливы. Так?

– Именно, – улыбнулась мадам, – передача везения не даст порче закрепиться на жертве.

– И?

– Через пару недель обе пришли ко мне с возмущением. Соперницы живы и здоровы, ритуал не сработал! Я объяснила это двойной порчей, посетовав, что, возможно, жертва также накладывала порчу с передачей, поэтому ничего не сработало!

– Они не знали, что обращаются к одной и той же ведьме? Ой, простите, ведунье?

– Нет, кончено! Обе чиновницы были из тайных заказчиков, более того, я до сих пор не знаю их имён.

– Тогда, почему Вы думаете, что поджог – это их рук дело?

– Усмешка судьбы, – горестно вздохнула мошенница, – после всех этих обрядов произошло немыслимое – они помирились…

Я гоготнула:

– И узнали, что ходили к одной и той же колдунье? – Мадам Анна кивнула. – Знаете, это конечно юморина, но, думаю, за такое они Вас вряд ли стали бы преследовать.

– Если бы не суммы гонораров, я бы с Вами согласилась…

– Сколько? – я подалась вперёд.

– По тридцать тысяч с каждой.

– Это много?

– Евро…

Я присвистнула и снова откинулась на диване.

– Однако, ну и размах у Вас, мадам! Откуда такие цены?

– Вращаясь в определённых кругах, я сделала один вывод. Властьимущие доверяют только тому, что стоит очень дорого. За копейки никто по-настоящему ворожить не станет. Чем дороже вещь или услуга, тем она надёжнее.

Я постучала пальцами по подлокотнику и кивнула:

– Возможно, Вы и правы.

Мадам пожала плечами и вернулась на диван рядом со мной.

– Теперь ваша очередь откровенничать, – она хитро посмотрела на меня, а я почему-то подумала, что это всё ерунда, что она рассказала. Должна быть другая причина.

– Видите ли, мадам, – протянула я, – местный охранник, Семён Ильич, поведал мне другую историю. И она совсем не похожа на вашу… Вопрос: кому верить?

– Это уже решать Вам, – мадам развела руками.

Я кивнула и задумалась.

– Ладно, Вы считаете, что это самое большое ваше прегрешение?

– За которое могут сжечь дом? Да…

Я удивлённо вскинула брови. Значит, есть что-то, за что могут убить? Ого! Значит, это не последняя наша с Вами беседа, мадам… Ну, что ж. надо и мне что-то рассказать.

– Я была ночью возле вашего дома и видел поджигателей. Правда, лиц не заметила. Но, думаю, что докопаюсь до истины.

Ведунья встрепенулась:

– Кто это был? Мужчины или женщины?

– Я думаю, мужчины. Крепкие, коренастые.

– Что они делали?

– Когда я их заметила, один поливал дом чем-то едко пахнущим, а второй просто бегал вокруг.

– Просто бегал…, – протянула мадам Анна, – но в его беготне было что-то закономерное? Детально опишите, как он бегал?

Холодок вдруг пробежал у меня по спине. Почему я сама не догадалась?! Ведь, и правда, в его странных движениях что-то было не обычное! Он словно приплясывал, топая ногами, и высоко поднимал руку, так, будто камлал. Подобные движения я видела в гостях у Шамана.

– Это были ритуальные танцы…, – чуть слышно прошептала, глядя прямо перед собой.

Ведунья вскочила и забегала по залу, заламывая руки.

– Меня не собирались поджигать. Вот в чём дело! Скажите, Василиса Игоревна, – она вдруг подбежала ко мне и схватила за плечи, сев рядом, – запах керосина или бензина Вы бы смогли точно идентифицировать? Вы можете на сто процентов сказать, что это был бензин?

Я молча покачала головой. Это не был бензин. Это не был керосин. Но и точно сказать, что за гадость хулиганы выливали вокруг дома ведуньи, я бы тоже не смогла.

– Что ещё? Должно быть что-то ещё…, – запричитала она, – Как Вы их увидели? Что Вы там делали?

Её неприкрытый страх вызвал во мне ответную реакцию. Стало жутко. Поэтому я решила рассказать всё, как было.

– Я купалась ночью. Очень жарко было, не спалось. Но в темноте, возвращаясь домой, я свернула не туда и вышла к вашему дому. Эти двое уже там были. Но я решила, что дом хотят поджечь.

– И Вы стояли и смотрели?

– Нет, я их спугнула…

– Подождите, – она вдруг улыбнулась, – так это Вы были ночным привидением?!

– Ну, да…

– И они Вас испугались? Очень странно…

– Ну, я использовала фактор неожиданности, – улыбнулась я в ответ, – видели бы Вы, как они улепётывали с визгом! Даже сапог потеряли!

– Сапог…, – она вдруг нахмурилась, – Улики! Значит, бельё и сланцы – Ваши? Ну, хорошо. Но, потерять сапог с ноги весьма проблематично, только если он неимоверно велик. Размер сапога сорок два, для мужчины не много, вряд ли его можно потерять на бегу. А вот, предположить, что сапог нужен был для ритуала… Скорее всего, да!

– Значит, мы ищем либо шаманов, либо оккультистов?

У меня вдруг возникло чувство единения с этой странной ведьмой. Теперь мы превратились в команду, в напарников. У неё, видимо, возникли те же мысли. Мы, не сговариваясь, пожали друг другу руки.

– Я Вас очень прошу, Василиса Игоревна, если что-то узнаете, пожалуйста, сообщите мне!

– У меня идея получше, – я встала и указала на дверь, – поживите пока у меня. Место есть, не стесните. Школа скоро откроется, Вам негде будет жить.

Мадам анна поднялась медленно, растерянно огляделась и кивнула.

– Да, с жильём нужно что-то решать. А я Вам не помешаю?

– Идёмте, – и я решительно взяла её за руку, – поджигателей я не боюсь. Будем их вместе искать.

Об этом решении я начала жалеть сразу же, как мы доволокли её огромный чемодан до моего дома. Кстати, оказалось, что мадам Анна держала свои вещи у входа, поэтому их удалось спасти, хотя это мне показалось странным. Словно она всё время жила в ожидании переезда или бегства.

Бабуля моя, только увидев её на пороге своего дома, истово перекрестилась, чего я за ней никогда не замечала. А известие о том, что мадам Анна поживёт у нас какое-то время, и вовсе заставило бабушку схватиться за сердце.

Но, я не привыкла отступать, да и ведунья приложила усилия, чтобы уговорить хозяйку. Я только диву давалась, куда вдруг подевалась московская леди. Сейчас перед нами была пусть и хорошо одетая, но обычная женщина средних лет, уставшая и в расстроенных чувствах из-за пожара.

В общем, уговорили мы бабулю. Анне выделили дальнюю комнату с отдельным входом с переулка. Она была несказанно рада, принялась обустраиваться с завидным оптимизмом.

А мы с Брэком сидели и наблюдали за её хлопотами. На удивление, Брэк принял новую жиличку спокойно, только обнюхал высокие каблуки, да фыркнул от яркого запаха духов.

А мне отчего-то пришла в голову сказка про теремок. «Кто-кто в теремочке живёт? Кто-кто в невысоком живёт?» Бабушка – «мышка-норушка», Я – «лягушка-квакушка», Брэк – «зайчик-побегайчик». Кто у нас там дальше? А! «Лисичка-сестричка»! А что, мадам Анна очень походила на этого сказочного персонажа. Лишь бы теперь «волчок – серый бочок» не появился. Про медведя вообще молчу…

Баба Настя на все шебаршения в дальней комнате тяжко вздыхала да качала головой. Чтобы её отвлечь, я предложила вместе приготовить ужин. Тем более, что есть повод маленько попраздновать.

Вообще, моя бабуля очень любит готовить. Это я поняла сразу же, как тут поселилась. За первый же месяц набрала пару лишних килограммов и ужаснулась. Потом стала с трудом сбегать перед обедом, ужином, лишь бы не видеть все те яства, которые она с любовью и рвением готовила для меня. А на все её обиды отвечала, что поем потом, когда вернусь. И она поняла. Не сразу, но со временем, еды стало меньше, бабушка перестала загонять меня к столу, словом, смирилась.

Поэтому, новый жилец, в кулинарном смысле, был для бабули несказанной радостью – есть кого кормить.

Пока мы вертелись на кухне, заводя опару для пирогов и отбивая мясо, Брэк лежал у входа и смачно сглатывал, всем своим видом показывая, что ему ну очень нужно срочно что-нибудь съесть, иначе он рискует захлебнуться собственной слюной.

Когда в дверях показалась ведунья, мы все вдруг застыли, разглядывая её. От наносной московской холёности не осталось и следа. Ведьма словно сняла магическую личину и явилась к нам с своём обычном облике. Волосы подобраны в невысокий пучок, краска смыта с лица, из одежды – футболка и спортивные штаны. Короче, женщина простая, домашняя, от нас с бабушкой ничем не отличающаяся.

– Ну, я готова. Чем помочь?

Мы переглянулись втроём.