Алиса Северная
Цветочные Силки
Эльфийка измазана в грязи так, что не видно ни цвета кожи, ни узоров на одежде. Демоны то подходят ближе, ударяя рядом с ней хвостами, то отходят дальше, шипя и насмехаясь. А Юстар, у которого вдруг появляется шанс как-то ей помочь, стоит и нещадно трусит.
В горле комком желчи застывает стыд. У Юстара может единственный раз в своей жалкой жизни появился шанс реально кому-то помочь, а он стоит как остолоп, раздражаясь на демонические шутки. Уж, наверное, шутки эти совсем не смертельные и реальной физической боли ему причинить не могут. Чего не скажешь о эльфийке.
И тогда Юстар выступает вперёд. Сам не знает, что будет делать, но ноги несут его быстрее, чем он успевает об этом побеспокоиться. Валафар отходит в сторону, кивком головы отгоняя и других Демонов. Те, пусть неохотно, но отходят.
На Юстара смотрит внимательный взгляд голубых глаз. И под этим взглядом ему вдруг делается не так страшно. Он напоминает себе, что эта демоническая деревня – его дом. Пусть дом, где ему часто достаётся, где он никак не может примириться с ритуалами и традициями, но всё-таки место, где он в относительной безопасности.
Юстар смотрит на эльфийку сверху вниз, нависает на ней и ловит себя уж на совсем дурацкой мысли: «Не хочется её напугать». На месте эльфийки Юстар бы свернулся в комочек и молил о пощаде. Он обычно так и делает, если его собратья вдруг затевают особенно жестокую драку.
По толпе прокатывается рокот и смешки, и Юстар заставляет себя не оборачиваться. Заставляет себя не отводить глаз от эльфийки, даже лихорадочно пытаясь понять – в чём причина их веселья. А потом всматриваясь в бесстрашные глаза эльфийки, вдруг понимает – его собственные не горят красным, как должны.
Неизменные спутники демонической сущности – ярость и злость, всегда окрашивают радужки в пылающие огненные оттенки. Все в лесу знают: если увидел Демона с горящими глазами, то падёшь от его когтистых лап и огненной магии. И теперь, когда Юстар нависает над своей потенциальной жертвой, его глаза должны не просто гореть красным, а алеть, как последний весенний закат. Но они не алеют, и Демоном от этого очень смешно, а Юстару от их насмешек очень больно.
Но он уже потерял слишком много времени. Он уже зашёл слишком далеко. Поэтому, отбросив сомнения в сторону, он протягивает когтистую руку к эльфийке и цепляет её за волосы. Та снова сучит ногами по земле и пытается извернуться, чтобы вырваться.
Несколько секунд слышно только, как болезненно выдыхает эльфийка, и как чавкают её ступни. А потом по толпе прокатывается шёпот, и один из Демонов озвучивает общее недоумение:
– Ты куда её прёшь?
– А я должен на твоих глазах её жрать? – рычит Юстар, оборачиваясь.
– Ну не жрать, но разделывать же тут надо… Да? – теряется соклановец от его оскала.
А Юстар не теряется и прислушивается к разговорам, в которых то с благоговением, то с опаской звучит название главного демонического свода законом – Проклятом Манифесте. Его и сводом-то не назовёшь. Так – жалкие десять наказов, об абстрактных мощи, хаосе и разрушениях, которые положено нести Демонам. Да и те могут прочитать всего несколько его собратьев, потому что учиться грамоте не так интересно, как мутузить друг друга. И этот факт становится спасительной ниточкой, за которую Юстар цепляется.
– Слушайте, – наконец, рыкает Юстар, опасаясь того, до чего могут дойти в своих выяснениях собраться. – Я перескажу вам наказ.
Демоны, хоть и стреляют в него раздражёнными взглядами, но притихают. Даже Валафар унимается и перестаёт размахивать руками, доказывая кому-то, что «ритуальные убийства же мой батя придумал».
– В Наказе о ритуальном убийстве сказано, что при совершении убийства младшим Демоном, – он делает паузу и всё-таки поясняет. – То есть мной. Другие Демоны должны бесстрастно оценить громкость стонов жертвы.
Уязвлённые Демоны замолкают, переглядываясь между собой. В их взглядах потерянность и поиск поддержки, но искать её не у кого. Старейшина скончался всего несколько десятков Лун назад, а выбрать нового так и не смогли, потому что каждый второй Демон себя на это звание выдвигал. Выборы решили отложить до лучших времён, но те за время прошедших со смерти Лун так и не настали, и теперь решительно некому пояснить за толкование Манифеста. Юстар точно знает, что в Деревне есть пара читающих Демонов, и те могут раскусить его на раз-два. Но те или удивительно солидарны с ним в выдуманном наказе или давно потеряли интерес к происходящему на площади, и даже не вышли из домов.
Пока Демоны доказывают друг другу, как именно происходят ритуальные убийства, Юстар осматривается. За ним следят уже больше полусотни настороженных пар глаз – теперь на площади не только Демоны, которые эльфийку поймали, но и зеваки, которые уже повылезали из домов на шум. В их деревни только и развлечение – смотреть, кого сегодня сделали козлом отпущения. Или козой. Юстар трясёт головой, чтобы мысли об эльфийке вытрясти, но это не так просто, даже учитывая, как тихо она себя ведёт. Но обращённые к эльфийке мысли вдруг прерывает Валафар.