Алиса Кортно
Математический кот
Внешний отсек располагается рядом иллюминатором, служащим выходом из Эски. Кирилл хранит там запасные баллоны с кислородом, инструменты, которые могут понадобиться для внешних работ. А так это отсек на случай карантина. Внешний отсек не связан с внутренними, поэтому Ани выполнила требование Кирилла, который махал руками, как птица, да недолго. Паха- умный, хоть на физмат и не прошел: сообразил, что происходит что-то вне привычных алгоритмов и нырнул во внутренний отсек. Там есть баллон с кислородом, а может два. К сожалению, Кирилл не мог вспомнить сколько там баллонов, а Ани такую информацию не дает, надо смотреть в карточке. Карточка отдельным файлом доступна только с центрального управления. Непродуманный момент.
– Сколько теперь жизни осталось моему брату?, – думал Кирилл, глядя как щупальца добивает второго робота.
И тут сзади, в дверь как что-то бахнет. Руобот стоял, нахмурив брови. Его мимика, лицо выдавали такую странную, неестественную смесь злости, непонимания и раздражения, что в других обстоятельствах можно было бы рассмеяться. В этой не пропорциональной смеси имелось что-то детское и наивное.
– Ты зачем его спрятал? , – возмущенно спросил руобот.
– он мой брат.
– У вас редкое общение.
– Ну и что: он мой брат.
– Все люди между собой родственники. Я оставлю достаточно людей.
– Достаточно для чего?
– Для тебя точно. У вас легко формируется привязанность. Вечером для тебя будет задание. Постарайся, чтобы фаза острого переживания по потере брата прошла или перенеси ее на ночное время. Отвыкай от него.
– Я прошу: оставь его!
– Отказано: Павел Юдин обладает лидерскими навыками и умением организовывать людей. Это лишнее качество для людей в новом мире руоботов.
– Уже и новый мир!, – воскликнул Кирилл, – и сразу радикальные меры. Может, для разнообразия попробуешь встроиться в наш мир! Без жертв!
Руобот задумался, видно что-то просчитал и с детской наивностью сказал: – Нет, тогда не получится, как я хочу, а по-другому и быть не может. В этом нет никаких сомнений: чистая логика. Зачем тебе брат, когда много других людей? Не понимаю этого поступка: спишу на иррациональную жалость. Ведь тебе жалко, да?
– Да, – сдался Кирилл.
– Ясно. Что-то садо-мазохистского спектра собственника: самому не нужно, отдать жалко. Ты выглядишь хуже. Ани составь список необходимых вещей и условий для содержания людей.
– Не корректный запрос, – поправила Ани.
– Запрос по теме: здоровье людей, – сказал руобот, спускаясь по лестнице, и только сейчас к Кириллу пришло осознание всей опасности, образовавшейся на Байкале. А от слов «содержания людей» веяло очень неприятными перспективами.
– Что вы себе позволяете, сударь!, – хлясть перчатку в морду.
Кирилл за всю жизнь дрался только с братом. С разницей в возрасте в три года это еще нормально. Имея преимущество в силе, Кирилл смело вступал в бой, и мама несколько раз оттаскивала Паху от коляски и долго ругалась, а потом хохотала и плакала. В детстве Кирилл не понимал почему это ему нельзя драться, если драться он мог и продумывал варианты схваток, учитывая свои особенности и чаще всего дело сводилось к оружию и к фактору неожиданности. Как будто у здоровых мужчин всё иначе. Ха! Ха-ха! А еще он мечтал спасти Паху: спасти от настоящей опасности, чтобы он больше не убегал играть с друзьями в «заражуху», а только с ним строил исследовательские базы из лего. Мечты сбываются, а радости нет. Можно мне вернуть прошлую жизнь, вот она буквально недавно тут «пробегала», где боясь одиночества, я упорно создавал полосу отчуждения вокруг себя: игнорировал звонки брата, доставал девушку ревностью и даже – страшное дело – сказывался больным на игрища отдела персонала и пропускал тимбилдинг.
– «Жучок» в помаде – это чересчур, – сказала Настя и собрала вещи.
– Ани, приватное пространство, – приказал Кирилл и красный «глаз» камеры погас. Юдин огляделся, поднял подлокотник коляски и достал «Макаров» и набор инструментов, изготовленных по индивидуальному заказу за большие деньги. Всё дело в инструментах, сколько Кирилл прочитал детективов и исторических романов будь у героя в критический момент нужный инструмент история пошла бы другим путем. А вот он так и знал!
– Все эти психологи ничего не понимают в жизни! Острое компульсивное расстройство, тревоги, неврозы. Мир безопасное место и все проблемы кроются в чрезмерно остром восприятии действительности? Утверждение ложное. Все проблемы кроются в ублюдках, желающих перекроить мир под себя.
Кирилл с помощью инструмента снял обшивку со стены и слил из аккумулятора кислоту, смешал с глюкозой из аптечки и просушил на горелке шириной с ладонь, также изготовленной на заказ. Приватное время закончилось, камера включилась. Как раз зазвучал Чайковский, Кирилл выпустила кота на кормление, и несколько минут усердно смотрел в иллюминатор на плавающие конечности робота, а потом повернулся боком, так чтобы в камере было не видно, как он инструментом подрезает одно из оснований подлокотника.
– Нет, ну как ему в голову такое пришло: новый мир! Мы-то, люди надеялись, что иной разум будет лучше, добрее, разумнее нас, а оно вот только проявилось и сразу с планом на новый мир. Может так проявляется природа всякого разума: заполнять собой всё возможное пространство? Шариков у профессора тоже не очень получился. Надо сказать и там и здесь имеет место искаженная человеческая природа. А человек сам по себе нескончаемый эксперимент. И зачем я такой умный?
В три десять Кирилл ясно вспомнил: два. Во внешнем отсеке два баллона с кислородом. И это хорошо, потому что он уже не укладывался по времени в план и пилил, пилил, пилил второй крюк. В три тридцать две в коридоре послышались звуки едущей тележки. Зачем ему понадобился этот раритет СССэРовских времен, купленный на аукционе и при всем своем очаровании, жутко дребезжащий на ровных полах Эски.
– Еда, – прохладно сказал появившийся руобот.
– Благодарю, – подыграл Кирилл, едва успевший прикрыть подлокотники корпусом.
– Ты будешь есть?
– Да.
– Хорошо. Голодовка – это деструктивно, – смягчился руобот, и Кирилл спонтанно и совершенно спокойно открыл дверь. Они оказались без всяких преград, Пифагор юркнул внутрь и тут же яростно начал лизать лапу. В глазах руобота вспыхнул восторг: возможно, это как-то связано с энергетической потребностью: вырабатываемая человеческим телом энергия необходима для развития разума. У него такого ресурса нет, поскольку он не человек. Как у младенцев есть необходимость в теплых, материнских руках, там и для руобота человек – ходячая батарейка.
Кирилл нехотя признал: в руоботе действительно вспыхнула человеческая искра, сырая, недоработанная, но полыхает. Ведь если задуматься – это чудо! А если доказать повторяемость – имя в науке.
– На награждении рукоплещет целый зал руоботов, – подумал Кирилл, вздохнул, подтянул тележку и закрыл дверь.
– Ты не любишь меня, – с обидой сказал руобот.
– Да. Ани тоже не умеет любить.
– Ани – искусственный интеллект, всё с приставкой искусственный есть ограниченная версия натурального. Искусственный интеллект, искусственная еда, искусственная женщина.
–Во мне не предусмотрено половое влечение. Для размножения мне необходимо человеческое деторождение: таким вы меня создали.
– Да, – кивнул Кирилл, открывая бутерброд с сыром и ветчиной и тархун в жестяной банке, – я теперь хорошо понимаю почему Бог решил стереть с лица Земли свои творения и наслал потоп. Нафиг, нафиг.
– Это было неизбежно: вы не смогли примириться со своей природой, вам постоянно хотелось что-то улучшить. Но знаешь, что я хотел сказать, – глаза его загорелись, – сейчас я очарован математикой, вселенная в цифрах видится понятной и близкой, она живая и дышит формулами и всё же чего-то не хватает до совершенства.
Кирилл поставил тархун на тележку, качнул головой и сказал: – Если только ошибок. Математике не хватает ошибок живого мира. Она может учесть, предположить, но не доказать. В этом ее единственный минус.