Алиса Князева
Отверженная для генерала драконов
Глава 9. Скрытый талант
Мы молча пялимся на кровать почти минуту. Я очень боюсь отрывать от неё взгляд, потому что понимаю, что могу обнаружить плётки или ещё какие приспособления. Ну, что там у БДСМ-щиков в ходу?
Интересненький, конечно, мир. Мама, можно мне обратно? За кого ты замуж вышла, а, прошлая я? Или ты только перед свадьбой узнала про причуды и решила – да ну его, лучше помереть? Ну а тут я.
Чёрт, что делать-то?
Медленно перевожу взгляд и осматриваю комнату. Становится немного спокойнее, когда я понимаю, что кроме цепей на кровати, спальня выглядит обычно. Тёмно-синие стены. Тяжёлые шторы, которыми можно хоть сейчас устроить мрак. Комод с парой подсвечников. Аскетично. Кровать – главный экспонат.
– Знаешь, Таша, – я пячусь назад, и служанка невольно делает то же самое. – Давай-ка отсюда свалим.
– Полностью поддерживаю, – кивает она.
Мы закрываем дверь и смотрим друг на друга.
– Таша, нам нужно найти спальню, которая будет подальше от этой, в достаточно хорошем состоянии, чтобы можно было быстро привести её в порядок. Поможешь мне?
– А? Д-да, конечно.
Мы возвращаемся к лестнице и спускаемся на этаж ниже. Туда, где встретили Кирсу. Проходим галерею, пару залов и попадаем в коридор, в котором, как мне кажется, должны быть спальни.
В первую комнату я даже заходить не стала. Потолок выглядит настолько плохо, что мне не хочется рисковать, чтобы он свалился на меня ночью. Во второй не оказывается кровати, в следующей проблемы с окном…
Я осматриваю поместье, начиная немного паниковать. Реставратор из меня так себе. Если честно, понятия не имею, насколько большие проблемы у этого места. Сюда бы строителя какого загнать, но сперва уборку сделаем, а то он под пылью ничего не разглядит.
А ведь в этом доме практически всё создано для того, чтобы принимать гостей. Балы устраивать или ещё что. Пока гуляем по комнатам, я замечаю беседки, какие-то очертания некогда красивого парка за поместьем. Тут можно отдыхать большой светской компанией, если навести порядок. Жаль только, муженёк мой явно не из тех, кто на такое согласится. По общению с Францем и при коротком знакомстве было ясно, тусовщик из него никакущий.
– Вот эта вроде ничего, – отмечает Таша.
Не могу не согласиться. Комната выглядит меньше некоторых, что мы осматривали до прихода сюда, но по-своему уютная. Зелёные стены, кровать с балдахином, шикарный туалетный столик и даже личная ванная, которая, правда, в таком запустении, что заходить туда пока страшно. А ещё у этой комнаты есть балкон полукруглой формы, с которого открывается чудесный вид на лес, горы и на площадь перед поместьем. Буду следить, кто приезжает и уезжает.
– Красота, – выдыхаю я, когда мы выходим на него полюбоваться окрестностями. Когда наведём тут порядок, надо будет вытащить сюда кресло и журнальный столик. Завтракать с таким видом красота же?
– Ага, – вздыхает Таша, предполагая, что большую часть порядка наводить всё же ей. – Тогда давайте приступать? Я пойду спущусь вниз, посмотрю, что здесь где. Вы голодны? Может, сперва накормить вас?
– Нет, пока я хочу сделать так, чтобы к вечеру не рисковать задохнуться тут от пыли, сдёргиваю простынь с диванчика. Если ничего не найдёшь, пустим на тряпки это. Нужны вёдра или типа того.
– Не обязательно, – застенчиво улыбается Таша.
– В смысле? А как мы эту пылищу уберём? Волшебством?
– Да, – отвечает она и поднимает руки так, будто держит на них мяч.
Я вздрагиваю, когда незащищённые участки её кожи испещряются световыми линиями, поднимаются по шее к лицу, проходя вдоль носа и расчерчивая лоб паутиной. Второй раз мне уже намного легче сдерживать эмоции и делать вид, что всё в порядке.
Обалдеть, она тоже дэвианка?
Пока я изо всех сил изображаю невозмутимость, между ладоней Таши появляется пузырь. Мы будто в космосе, двигается он похоже и ведёт себя не как обычная вода.
Таша сосредоточенно хмурит брови. Пузырь из её рук медленно опускается на пол и начинает ползать туда-сюда, будто детская игрушка, втягивая в себя грязь и мусор и оставляя на их месте полосу, может, не идеального, но чистого паркета.
– Охре… К-хм! Таша! Ты почему не сказала, что ты тоже?!
– Я… – она неловко улыбается. – Не о чем особо рассказывать. У меня мало сил.
– Но ты можешь делать такие крутые штуки! – я встряхиваю кистями, не зная, как объяснить свои эмоции, не выдав собственную одержимость.
– Боюсь, это всё, что я могу, – качает головой Таша, продолжая возить по полу созданным пузырём. – Только в служанки и гожусь. Толку от силы этой?
– Так, прекращай! – во мне очень некстати просыпается мотивирующий тренер. – Франца видела? А он у нас кто?
– Правая рука генерала. Но он…
– Я очень сомневаюсь, что он с пелёнок был наречён ему в помощники, – хмыкаю я. Твои вены светятся так же, как у него, а значит, ты ничуть не хуже. Ну честно, я вот как ты не умею.
Не умею же? Надо будет попробовать, а то мало ли…
– Спасибо вам, – на лице Таши появляется неуверенная улыбка. Она говорит медленно, явно полностью сосредоточившись на управлении волшебной водой. – За поддержку. Сравнить меня с господином Ерсом, пожалуй, слишком лестно… Госпожа, не могли бы вы приоткрыть двери на балкон? Нужно отпустить воду и… убрать эту пыль на улицу проще всего.
– О, конечно, без проблем!
Я с готовностью открываю дверь и, теперь уже не скрывая любопытства, смотрю, как чёрный от грязи пузырь проплывает мимо меня. Блин, какая классная магия, а! Хочу разобраться, как это работает. И удобно как!
Таша остаётся стоять на месте. Про себя я отмечаю, что контроль даётся ей непросто. Говорит медленно, двигаться даже не пытается, только на месте повернулась, чтобы видеть, куда направлять воду.
Пузырь доплывает до края и перемещается дальше, отлетая от бордюра. Я отпускаю дверь и подхожу ближе, чтобы получше рассмотреть, как он будет пропадать? Рухнет вниз? Или исчезнет так же, как появился?
Оказалось второе. Вода медленно испаряется, будто капли воды, упавшие на раскалённую сковороду, но пыль остаётся и, замерев на миг дымным облачком, осыпается вниз на…
Вот чёрт! Я только сейчас замечаю, что перед поместьем стоит ещё один экипаж, из него выходит уже знакомый силуэт и решительным шагом направляется к крыльцу. Точно под осыпающуюся пыль с моего пола.
Упс…
Глава 10. Кто в доме хозяин
Всё происходит как в замедленной съёмке. У меня будто жизнь перед глазами проносится. Если генерал отправил меня в тюрьму за одну только неправильную метку, то что он сделает сейчас?
Кажется, Райнер чувствует что-то и поднимает голову. По моим подсчётам, до него остаётся меньше полуметра, когда вены мужа резко вспыхивают и пыльное облачко оседает так, будто над Райнером раскрылся невидимый зонтик.
Мы встречаемся взглядами. В золотисто-оранжевых безошибочно читается намёк, что мне лучше бежать, и так быстро, чтобы разорвать материю мироздания и оказаться в своём мире, пусть даже под вагоном метро. Я бы с радостью, но мои ноги отказываются слушаться. Пыль и грязь тем временем осыпаются на землю, не оставив и пятнышка. Райнер хмыкает и входит в поместье.
Вот чёрт… Блин, что делать? Как он себя поведёт? Распсихуется? Убьёт нас? А за что? Почему я вообще переживаю? Откуда эта уверенность, что сейчас случится что-то плохое?
Медленно отступаю от края и вижу Ташу, стоящую в дверях. Кажется, по моему лицу она начала догадываться, что у нас не всё прекрасно.
– Госпожа? В чём дело?
– Там… муж мой. Явился, – натянуто улыбаюсь я.
Внутри поселяется трусливое желание спрятаться. Поместье такое большое. Если я затаюсь в одной из комнат, он меня сроду не найдёт. Тут же столько мебели, затянутой тряпками. Просто идеальная локация для игры в прятки.
Погодите, а почему я, собственно, должна прятаться? Разве я делаю что-то плохое? Я просто пытаюсь придать этому месту более жилой и приятный вид. Это что, преступление? Да он мне благодарен должен быть! Да и, кроме того, даже если я сбегу, что дальше то? Куда мне деться? Некуда.
– И… О… Неужели я на него…
Она испуганно распахивает глаза и прикрывает рот ладонями.
– Нет, он в порядке, – я расправляю плечи, храбрясь. – Пошли послушаем, что он скажет.
Таша в ужасе от моего решения. Вижу, что она проходит тот же мысленный путь, бегло оглядывая затянутую простынями мебель. Но бежать уже поздно.
Мы выходим в коридор и идём к лестнице. Напоминает, как в былые времена домой возвращался отец. Ты можешь находиться в любой части квартиры и заниматься чем угодно, но всегда знаешь, когда он приходит. Ну, пока он ещё приходил. Впрочем, на отца я не сержусь. Мало кто может ужиться с моей мамой. Сейчас не о нём.
Атмосфера в доме изменилась. Раньше поместье будто дремало, а стоило явиться Райнеру, оно, как старый больной пёс, из последних сил поднимается и вяло помахивает хвостом, приветствуя хозяина. Как странно. Причём такое яркое ощущение. Но это же просто старый дом. Почему я так подумала и чувствую это? И ведь спросить не у кого. Надо будет стащить книги из библиотеки. Буду понемногу знакомиться с этим миром.
Райнера слышно с лестницы. Не знаю, с кем он там говорит. Затем поднимается. Я медлю, но позже всё же ступаю ему навстречу.
Мы пересекаемся на втором этаже. Вернее, Райнер уже стоит на площадке, а я замираю на промежуточной. Даже так он смотрит на меня свысока. Несколько мучительно долгих секунд молчит, потом, будто делая мне одолжение, бросает:
– Пошли обедать.
– Я не… – начинаю возражать, но муженёк меня не слушает и скрывается из виду в одном из коридоров, так что заканчиваю фразу я уже себе под нос, – голодна.
Впрочем, это ложь. Стоило подумать, как желудок стягивает. Блин. Моя предшественница так нервничала перед свадьбой, что решила не есть?
Поджимаю губы и иду за Райнером. Ну а что? Он же сам позвал. Как бы там ни было, а в доме пора ориентироваться, хоть узнаем, где и чем тут кормят.
Широкая спина маячит впереди. Громила такой, божечки. Наверняка его сделали генералом, просто чтоб не связываться с ним. Стрижка такая, почти модельная, коротко на висках и затылке и обманчиво небрежно в чёлке и макушке.
Входим в комнату, которая раньше, похоже, была оранжереей. Крыша и часть внешней стены из стекла, на каркасе видно множество давно погибших растений, по углам свалены пустые горшки, из которых так же торчат срезанные стебельки. На удивление окна в хорошем состоянии. Несколько со сколами и трещинами, но в целом здесь вполне комфортно находиться уже сейчас. А уж что будет, если порядок навести…
Райнер со скрипом отодвигает стул у большого круглого стола и смотрит на меня. Ой, ну надо же, джентльмен. Оглядываюсь на Ташу, но та топчется в коридоре, не решаясь войти.
– Кто это? – кивает в её сторону Карт.
– Таша. Ложно обвинённая в одержимости.
– И что она тут делает?
– Она попросилась в служанки, я не стала отказывать…
– Кто дал тебе право решать такие вопросы без моего ведома?
– П-ф, ну прости, что я не согласовала этого с тобой, дорогой. Я была немножечко в тюрьме! В которую ты же меня отправил!
Ох, вот с моим языком можно даже без одержимости головы лишиться. Кошмар. И ведь поделать с собой ничего не могу!
Нет, ну правда. Какие-то требования у этого мужика завышенные! А мы женаты всего день! Меньше даже!
– У тебя нет права влезать в вопросы, о которых ты ничего не смыслишь, – чеканит Карт, сверкнув на меня глазами. – Это не твои заботы.
– Знаешь что, – ну всё, теперь я точно труп. – У меня был на редкость паршивый день. Сперва… – так, ну, Никиту, босса и очередную ссору с мамой можно опустить, – эта свадьба, потом ты отправляешь меня за решётку. Потом приходит твой друг и привозит на какую-то заброшку!
– Здесь не заброшено, – возражает он.
– Да ну! – я вскидываю руки, обращая его внимание на обстановку. – А ты не замечаешь, что последняя уборка была тут в прошлом тысячелетии?
– Дом новый.
– Ему год! Таша может помочь привести эти развалины в пригодное для жизни место!
– Ещё раз: ты ничего здесь не решаешь. Тем более, кто будет тут работать, а кто нет.
– Проклятье! Да ты злишься из-за того, что тебя чуть пылью не осыпало, так? Ну извини, я не ожидала, что ты снизойдёшь до общения со мной так скоро!
Так-то я знаю, что выбрасывать мусор из окна нехорошо. А ещё прекрасно осознаю, что хожу по краю обрыва с завязанными глазами. Более того, я в ужасе оттого, что вываливаю всё это здоровенному мрачному мужику, который уже закидывал меня в тюрьму.
Возможно, дело в том, что это не моё тело? Или я ещё не свыклась с тем, что это чужой мир и считаю всё сном? Бредом? Может, я сейчас в коме, и врачи борются за мою жизнь?
В любом случае я явно сумасшедшая.
– Так, успокоилась, – глаза мужчины недобро сверкают. – Ты что-то слишком разговорчивая для дочки императорской наложницы. Или подумала, что, если вышла замуж, опасность миновала? Никаких прав у тебя как не было, так и не будет. Тем более, что ты – бракованный товар, – он кивает на мои руки, сжатые в кулаки на столе. – Даже с такой элементарной задачей, как быть женой и женщиной справиться не можешь.
– Ты серьёзно сейчас? – поднимаю бровь. – Хочешь обвинить меня в том, что метка не такая? А ты с себя не пробовал начать? Может, проблема не во мне, а в тебе?
На лице генерала неожиданно расцветает улыбка.
– Есть один безотказный способ зажечь твою метку. Хочешь попробовать прямо сейчас?
Перед глазами возникает кровать с цепями, и я вздрагиваю. Ой, нет… вообще не хочу! Генерал наклоняет голову к плечу, а в его глазах мерцают недобрые огоньки.
– Н-нет…
– А придётся. Зря я, что ли, от работы отвлёкся?
Глава 11. Чудовище
– Зря, – продолжаю искушать судьбу я. – Сегодня ничего не выйдет.
– Неужели? – скалится генерал. – Какая досада. Ещё вчера ты крутилась передо мной, будто кошка в гоне, а сегодня нет?
Боже, моя предшественница как-то уж совсем нездорово хотела замуж. Или он врёт?
– Ну-ну, – складываю руки на груди. – Может быть, ты просто выдал желаемое за действительное?
– Какая бездарная попытка уйти от ответственности, – судя по ухмылочке, не врёт. – Лучше бы ты заявила, что была пьяна и ничего не помнишь. Впрочем, я много не жду от дочери шлюхи.
Я вскакиваю со стула.
– А ну забрал свои слова обратно, пока я тебе глаза не выцарапала!
Возможно, я об этом сильно пожалею. Позже. В крови рокочет ярость, хочется выпотрошить этого мерзавца как рыбы и содрать чешую против шерсти.
Карт едко усмехается. Его веселье бесит меня ещё больше.
– Забрать обратно констатацию факта? Ты дочь своей матери.
– Никто не давал тебе права говорить о ней в таком тоне, – опускаю подбородок.
– Вот теперь я тебя узнаю, София, – ухмылка приоткрывает зубы. – Сколь бы абсурдны ни были поступки, всегда бросаешься на её защиту. Вот только всё должно было быть наоборот, – он наклоняется вперёд, и янтарь его глаз переливается золотом. – Это тебя отдали чудовищу. Если твоя мать этого не понимает, я не возьму слов назад.
По моей спине в который раз проносится холодок. Что-то в сказанном им, пока не знаю, что, задевает струну в моей душе, и от появившейся вибрации очень хочется плакать.
Ярость осыпается словно карточный домик. Я должна настаивать, требовать от него извинений! Как бы там ни было, мама – это святое! Во всех мирах!
Он прав лишь в одном – меня отдали чудовищу.
Секунды утекают сквозь пальцы. Сердце колотится, будто я улепётываю от маньяка. В панике думаю о том, что надо хоть леща ему влепить, но тут на крытую террасу, служащую нам столовой, выходит Кирса, толкая перед собой трёхъярусную тележку, на которой расставлены тарелки с разными угощениями.
Моя Таша робко пристраивается за ней, опасаясь поднимать на Карта глаза. Я б тоже с радостью на него не смотрела. Впрочем, дерзить при свидетелях не сильно хочется. Одно дело ломать границы наедине, и совсем другое – при зрителях. Тут ему придётся следить за репутацией.
Блин, что так сложно-то?! Мне кажется, если б я на космической станции оказалась, разобраться было бы попроще, чем в этом мерзавце!
– Здравствуйте, господин, – приветствует старушка, снова делая вид, что не замечает меня. – Сегодня ваш любимый грибной суп-пюре и запечённые в меду рёбрышки. Сестра клюквы нашла, пирог чуть позже принесу
Ох… только бы живот не урчал сейчас. Моё тело будто не ело уже неделю. И даже это хамло аппетита не испортил, же.
– Спасибо, Грета, – лениво отзывается Райнер, первым делом потянувшись к графину, едва тот появился на столе вместе с кубками. Налив себе чего-то красного, то ли компота, то ли вина, залпом осушает и прикрывает глаза.
Грета? Получается, это сестра той, что мне нахамила? Блин, я не присматривалась, конечно, но на первый взгляд кажется, что их невозможно отличить друг от друга.
Служанка начинает расставлять тарелки и приборы на столе. Таша, немного подумав, осторожно помогает ей, но к Райнеру подходить ещё боится, поэтому крутится рядом со мной, В какой-то момент Грета (ну или всё же Кирса, вдруг он их тоже не различает) поднимает большую супницу, по всей видимости, с любимым блюдом генерала и пытается поставить её на стол. Посуда явно очень тяжёлая, так что руки бабушки трясутся, а после суп выскальзывает.
Раньше, чем я успеваю вскрикнуть, на помощь приходит Таша. Вены девушки снова вспыхивают и она, резко вскинув руку успевает создать пузырь воды, который наполовину обхватывает посуду и аккуратно ставит на стол. Старушка охает, рассеянно смотрит на Райнера. Начинаю волноваться, мало ли что этому БДСМ-щику в голову взбредёт.
Что-то ему всё же приходит. Пока Таша сосредоточена на задаче, его вены тоже коротко вспыхивают, но ничего не происходит.
– Вот как, – хмыкает он. – Низшая ступень владения силой. И как же ты оказалась в тюрьме? Не вышло прятаться от закона вечно?
Таша втягивает голову в плечи. На меня накатывает чувство ответственности за неё, а может, и безумие. В конце концов, почему бы не сойти с ума? Я всё-таки в новый мир попала.
– Мы с ней подруги по несчастью. Отсидели вместе из-за того, что мужья наши редкостные му… чудаки, – продолжаю играть со своей жизнью я. – Только её нашёл новую женщину. Ты почти так же поступил, знаешь ли!
Генерал оставляет мои возмущения без ответа.
– Обучение почему не проходила? – продолжает давить на неё силой своего авторитета.
– Потому что навык слишком слабый, – едва слышно отвечает Таша и добавляет, – господин.
– Только водой владеешь?
Она кивает, а я благоразумно затыкаюсь, мотая на ус новые детали открывающегося мне мира.
Это выходит, что дэвианы создают воду или какой-то воздушный щит, как делал Райнер, когда защищался от грязи, так? А потом, когда их вены перестают светиться, всё созданное исчезает. Она же пыль ту вымыла, а потом вода словно бы очень быстро испарилась и пыль снова стала сухой.
– Поэтому и не тронули, – кривится Райнер. – Но всё же нужно пересмотреть правила для тех, кто занят регистрацией молодых дэвианов. Таких, как ты, нужно отправлять на обучение или запечатывать, неважно, безопасна их первостихия или нет. Лично тебя мы запечатаем.
Я замечаю, как вздрагивает Таша, но даже без этого звоночка возмутилась бы:
– Нет. Она не делала ничего плохого! Помогает делать твои руины пригодными для жизни!
Райнер переводит на меня взгляд, который я читаю как знак того, что я полностью осушила чашу его терпения и, если не заткнусь, он, не знаю, вышвырнет меня из окна, отрежет руку или ещё что.
– Уже забыла, что ничего не решаешь? – опять ухмыляется. – Или у тебя есть идеи, как можно меня переубедить?
Вашу ж мать, ему обязательно так козлить? Извращенец!
Глава 12. Условие
Откидываюсь на спинку стула и поджимаю губы. Он что, серьёзно? Хочет через постель решать такие вопросы? Сломать человеку жизнь просто потому, что можно консуммировать наш брак?
П-ф. Ты, генерал, не на ту нарвался. Может, я тебе ещё какие-то грани твоих увлечений открою?
– И как именно ты хочешь, чтобы я тебя переубеждала? – хмыкаю я. – Мне нужны гарантии и договор.
– И о чём ты хочешь со мной договориться? – ухмыляется Райнер, наливая себе ещё «компота».
– О том, что в случае выполнения ты оставишь Ташу в покое. Насовсем!
– Но она необученная дэвианка. Ты разве не знаешь, что это преступление?
О, я совсем забыла, что хожу по краю пропасти со своим иномирным происхождением. Спасибо, что напомнил, дорогой!
– Ну, ты же такой умный и сильный генерал, – как бы невзначай рассматриваю свои ногти, но почти сразу сосредотачиваюсь на белёсом рисунке на тыльной стороне ладони. Похоже на стёршееся мехенди. – Уж со слабой девчонкой, до которой никому не было дела, точно управишься?
Райнер отпивает и поглядывает на меня поверх бокала. В глазах плещется жидкий мёд, напитанный солнцем. Интересный, конечно, мужик, могу понять, почему предыдущая хозяйка тела на него вешалась, но мириться с тем, что с головушкой у него явно непорядок, придётся мне.
Чисто теоретически из того, что я вижу, генофонд тут богатый, если рассуждать с точки зрения инстинктов. Как мужчина он очень даже привлекателен… Когда молчит. И не бесит. Проклятье, я на птичьих правах. Захочет, уложит меня тут же на столе, что я ему сделаю?
Сама влипла, может, хоть Ташу смогу прикрыть? Она никого не трогает, зáмок готова отмывать, суп вон генеральский любимый спасла. А запечатает, так голодным сидеть будет!
Нервишки шалят, конечно. Мало ли что этому мерзавцу в голову придёт.
– Хорошо, договор, – хмыкает генерал и протягивает мне руку через стол. – Я не трогаю твою служанку и позволяю ей остаться здесь.
И замолкает с нехорошей улыбочкой. С такой его точно возьмут в ад на доску почёта лучших сборщиков душ.
– А что взамен? – не выдерживаю я.
– Твоя метка загорается белым золотом, само собой, – пожимает плечами генерал.
– И как мне это сделать? Я не понимаю, почему она… не горит.
– А ты старайся любить меня лучше, – ухмыляется Райнер.
А, ну так бы сразу и сказал. Всё же обалдеть, как просто! Раз и полюбила. Такого-то гада, что это я, в самом деле?..
– Может, подсобишь немного и не будешь угрожать моим людям запечатыванием? – натягиваю на лицо милую улыбку. – Уверяю, я сразу начну любить тебя немножечко сильнее.
– Сколько времени мне нужно не угрожать твоим людям, чтобы метка горела как положено?
Господи, он издевается, да? Откуда я знаю!
– Боюсь, генерал, любовь не та единица, которой можно установить сроки…
– Даю тебе неделю, – взмахивает рукой мерзавец. – Кстати, что ты делала в дальних комнатах?
– Хотела… навести порядок? – поднимаю бровь. Ответ же очевидный.
– Зачем?
– Я собираюсь там жить.
– Исключено. Ты моя жена и спишь со мной.
Я вспоминаю кровать с цепями и сглатываю. По спине разбегаются колючие мурашки.
– Нет. Я хочу спать у себя. У меня… сон беспокойный!
Божечки, что я несу? Привяжет меня и успокоит, чего ему.
Райнер ухмыляется и допивает компотик.
– У меня тоже.
Мы наконец приступаем к еде. Я ловлю на себе виноватые взгляды Таши и стараюсь ободрить её. Казалось бы, какое мне дело до неё, когда у меня своих проблем хватает. И всё же бросить девушку в такой ситуации я не могу. Тем более с полезным даром.
Как говорила моя мама, обнаружив тонкий слой пыли на крыше шкафа, до которого я не дотягиваюсь, в этой грязище скоро не то, что тараканы, змеи заведутся. Здесь у неё бы обморок случился, если не что-нибудь похуже. К пыли на шкафах у меня никаких претензий, но любому беспорядку есть предел, и в этом поместье он остался намного выше нашей глубины. Так что Таша и её слабая магия мне нужны. Райнеру тоже, просто он этого пока не понимает.
Едим молча. Инстинкты сразу берут надо мной вверх, и я спихиваю своё беспокойство относительно мужа подальше и просто насыщаюсь. Впрочем, блюдо такое, что я ещё и наслаждаюсь тем, что ем.
Отмечаю, что суп точно стоило спасти. Мягкий сливочный вкус обнимает язык, оставляя лёгкую и приятную горчинку от незнакомых мне грибов. Недолго думая, я беру хлебную палочку, посыпанную какими-то зёрнышками, и крошу в тарелку.
Райнер смотрит на меня как на сумасшедшую, а я понимаю, что делаю что-то не так, только когда он сам отламывает кусочек от хлеба и бросает в свой суп. Я мысленно прощаюсь с жизнью, когда он вылавливает его и ест. Зуб даю, впервые это делает. Сердце замирает. А что, если тут никто и никогда так не ел? Может я нарушила какой-то местный закон?
Райнер не смотрит на меня, пока ест. Я не дышу, будто от этого зависит моя жизнь. Вообще, чего я всполошилась? Я вроде не рабыня тут, дочь императорской наложницы, которую по счастливому стечению обстоятельств зовут как меня, так? Значит, ем как хочу.
А потом генерал отламывает ещё кусочек и также бросает в тарелку. Обалдеть, ему понравилось?!
Отчего-то это вызывает радость, необычно яркую, будто я в детстве неожиданно узнаю, что мама купила билеты в кино, и мы проведём время вместе. Странно как. Чего это я перевозбудилась из-за такой ерунды?
Тянусь к графину, чтобы налить себе воды, как вдруг руку снова обжигает. Райнер вскакивает со стула, я успеваю заметить, что кожа светится, после в глазах резко темнеет.
Когда я снова осознаю себя собой, будто стою посреди бесконечного ничто. Надо мной распахивается ясное, усыпанное мерцающими звёздами небо, которые, кажется, можно рукой достать. Под ногами спокойное зеркало воды. Я стою на ней, словно святая, и вызываю лишь лёгкую рябь невысоких кругов, когда немного двигаюсь. Что происходит?
Звёзды отражаются в воде, поэтому кажется, что я в космосе. Не понимаю, куда мне и что делать, всё так странно. Вроде бы нужно куда-то идти, но я не понимаю, куда и зачем. Направления нет.
Я делаю шаг наугад и вдруг замираю от странного ощущения, будто кто-то смотрит на меня. Оглядываюсь, но кроме звёзд и бесконечного горизонта ничего не вижу. Останавливаюсь и оглянувшись кричу:
– Кто здесь?!
Мой голос тонет в пустоте гулким эхом. Господи, меня что, ещё в какой-то мир выбросило? А можно назад? Хотя б к чокнутому тирану, который ни за что в тюрьму закинет?
Делаю ещё шаг и замечаю, что в ряби на воде отражается что-то, чего я не вижу перед собой. Сглотнув, я замираю и останавливаюсь, чтобы дождаться, когда вода успокоится.
Сердце стучит, как барабан на рок-концерте. Я не ошиблась, передо мной что-то находится, но видно его только в отражении воды. Огромное, полупрозрачное, будто состоящее из рыжих лучей заходящего солнца. Когда поверхность достаточно успокаивается, я зажимаю рот ладонью, отшатываюсь и бросаюсь прочь.
Это грёбаный дракон! Огромный будто самолёт дракон!
