Алиса Дж. Кей
За Савват. Вступить в Орден
Мир – хорошее место, и за него стоит сражаться, и мне очень не хочется его покидать.
Эрнест Хемингуэй
Глава 1 Стеф
В коридоре стоял едкий запах антисептика. Пневмодверь в отделение с шумом закрылась за спиной. Справа начиналась стеклянная стена, отделявшая зону интенсивной терапии от общего коридора и поста медперсонала. Открытые шторки индивидуальных коек и выключенные экраны говорили о том, что за прозрачной перегородкой находился только один пациент.
Мила остановилась перед дверью. На девушке был одноразовый стерильный халат, маска с фильтром и бахилы. Стеф увлеченно смотрел что-то на планшете и не замечал её. Поэтому Мила открыла дверь и спросила:
– Привет, не помешаю?
Все меры предосторожности были связаны с тем, что иммунитет Стефа после очередного сеанса терапии был совсем ослаблен.
– Заходи! – парень отложил в сторону планшет.
Палата с голубыми до середины стенами, белой мебелью и синей простыней на кушетке напоминала о море. В окно над изголовьем пациента светило яркое солнце. Лучи падали прямо к двери. Мила прищурилась.
– Чем занимаешься?
– Читал, – пожал худыми плечами Стеф.
Мила из любопытства посмотрела на прикроватную тумбочку, где лежал планшет. Подсветка всё ещё горела, и девушка смогла разобрать заголовок открытой страницы: «Карма и переселение душ». Время ожидания вышло, и экран погас.
– Стеф, – начала Мила.
Но парень проследил её взгляд и оборвал на полуслове:
– Я в порядке. Просто не вижу логики во всём происходящем. Все получилось случайно, и это меня злит. Подумал, если смогу упорядочить мысли и разобраться, то мне будет проще бороться со страхом. Знаешь, человек – единственное существо, осознающее свою смертность. Хотя пишут, что слоны тоже догадываются о смерти, потому что у них есть ритуал аналогичный человеческим похоронам…
– Если это тебе помогает, – девушка пожала плечами. – Не думал над моим предложением? – из-за медицинской маски выражения её лица было не разобрать. – Если беспокоишься за реакцию Тома, я могу попытаться с ним поговорить. Возможно, он меня послушает…
– По поводу твоего предложения, – вздохнул Стефан, – получается, что решать не только мне. Через три дня здесь будет собрание, тебе вышлют приглашение.
Мила вопросительно посмотрела на парня.
Приглашение от главврача больницы действительно пришло на бейдж. Обсуждать предстояло возможные последствия обращения Стефана в бессмертного. На собрание пригласили Терренса, потому что он был единственным, кто знал, как работает вакцина. Милу, потому что она отдала свою ампулу. Консилиум из докторов, потому что они должны были подтвердить готовность содержать и исследовать мутанта. Мэра Саввата и генерала Гавроша, поскольку для того, чтобы Стеф оставался в городе требовалось их согласие. И Тома, потому что было бы ошибкой его не пригласить.
Встреча состоялась в кабинете главного врача. Исключительно белые блестящие поверхности, синий пол, мощные лампы и ионизаторы воздуха создавали ощущение, будто их провели в бокс для дезинфекции. Кроме заявленных участников присутствовал сам пациент и усиленный наряд охраны больницы. Хозяин кабинета взял слово и вкратце обрисовал общую ситуацию, которая сводилась к тому, что несмотря на все усилия доктора не в состоянии помочь Стефу.
Том опустил голову и стал смотреть на свои сцепленные пальцы.
– Однако, мы можем рассмотреть предложение, которое внесла госпожа Вранеш, – главврач посмотрел на Милу. – Пациент может быть подвергнут мутации посредством введения вакцины «бессмертных». Надеюсь, всем ясно, что это значит? – врач подождал, но никто вопросов не задал. – Хоть это решение непростое и неоднозначное, я считаю, что мы должны его обсудить.
– Как тебе это в голову пришло? – кинул неприязненный взгляд в сторону девушки майор.
Мила почувствовала, как у нее горят уши.
– Томас, послушай до конца, – сурово сказал генерал.
– О том, что происходит после введения вакцины, мы знаем лишь по свидетельствам командира Терренса, – главврач перевёл взгляд на мутанта. – А именно: тело исцеляется от внутренних болезней, принимая свойства бессмертного организма, но без дополнительной терапии в нем сохраняются только самые примитивные рефлексы. Для поддержания полноценного функционирования требуется либо лекарство (которого у нас нет), либо аномальное магнитное поле (трудновоспроизвоимое и небезопасное), либо кровяная диета (как раз то, что мы способны подобрать и обеспечить).
Терренс кивнул, подтверждая сказанное.
– Если пациент даст согласие, – продолжил главврач, – больница может предоставить необходимые условия для его содержания и обследований, а также обеспечить пожизненное наблюдение. Поэтому мы спрашиваем разрешения у властей на проведение данной терапии.
– Понятно, что первое время он будет в больнице, – потёр переносицу генерал Гаврош. – Но, боюсь, что вернуться к обычной жизни в городе он едва ли сможет. Нас не поймут.
– Если будет желание, вы сможете выпустить его, и он присоединиться к отряду бессмертных «Фушиан Ху», – ответил за врача Терренс.
– Господин, мэр? – спросил генерал.
– Не возражаю, – Василий посмотрел на тощую шею и лысую макушку пациента. – Стеф, решение за тобой.
– Я согласен, – сказал парень.
– Стеф?! – в изумлении воскликнул Том.
– Что,Том? – парень выдержал взгляд старшего брата.
– Не хочешь это обсудить? – предложил Том. – Тебе не обязательно отвечать сейчас.
– Том, послушай… – вступилась за Стефа, как и обещала, Мила.
– Ты своему брату такое предложи! – гневно оборвал её мужчина.
– Майор! – одёрнул его генерал, потому что решить нужно было именно здесь и сейчас – откладывать было некуда.
– Это не лечение! – повысил голос Том. – Лучше уж… – он не договорил, спрятав лицо в ладони.
– Продолжай, Том, – сказал вдруг Стеф спокойным голосом. – Ты же хотел сказать, лучше уж умереть, чем стать монстром. Я понимаю. Ты бы именно это выбрал. Скорее бы умер, чем стал бессмертным, пьющим кровь. Но я, Том, не ты, я очень хочу жить.
Генерал кивнул врачам. Это означало его окончательное одобрение.
– Господин генерал, почему Вы не сообщили мне обо всём раньше? Он не может… – возразил Том. – Он не в том состоянии, чтобы принимать решения.
– Томас, мы все знаем, как ты заботишься о младшем брате. Но он совершеннолетний и дееспособный, – отрезал генерал Гаврош. – Это его выбор. И тебе придётся его принять.
Больничная охрана находилась в состоянии повышенной готовности, на тот случай, если кто-то из присутствующих вдруг проявит себя агрессивно или слишком эмоционально. Но вмешательства охранников не понадобилось. Том вышел из кабинета, хлопнув дверью.
На следующий день, завершив смену, Том покинул Штаб и отправился бродить по оживлённому центральному кварталу Саввата. В потоке людей он отвлекался от эмоций, бушевавших в нём: запах острой еды, приготовленной на вынос, вспышка зажёгшейся гирлянды огней над входом заведения, сигнал ожидающей машины… Дома мысли становились неподвижными. Поэтому возвращаться не хотелось. И, в принципе, не было никакой причины отказывать себе в прогулке по городу, погружавшемуся в атмосферу уличной ночной жизни. Том не был связан какими-то социальными условностями. Теперь он жил один.
Такого гадкого ощущения на душе у него не случалось с тех пор как они с Милой поссорились по дороге из Морбурга. Они пришли в Савват, где могли жить счастливо, но не получалось. Будто осколки Хаоса, от которого они сбежали, засели в них самих и не давали покоя. Всё рассыпалось.
– Майор! – услышал он окрик сзади и обернулся.
У дверей бара «Сирены» с сигаретой в руке стояла Миранда. Она затушила и выкинула окурок, а затем, придерживая куртку, накинутую на плечи, приветственно махнула рукой, и её тяжелые военные ботинки направились в сторону Тома.
– Какая редкая удача, встретить вас тут, – сказала она, посмеиваясь. – В баре такая хохма случилась. Хотите расскажу?
– Сегодня я не в настроении, – ответил Том, отстраняясь, будто собираясь уйти.
– Дайте угадаю, неприятности с братом? – Миранда сунула руки в карманы брюк, стерев следы улыбки с лица.
Том утвердительно кивнул.
– Давайте присядем.
Они вошли в «Сирены». Бар гудел, как потревоженный улей. В нос ударило едким перегаром. Разведчики сдвинули в центр четыре стола и занимали почти всё помещение. В торце сидел Михалыч в одной тельняшке, видимо, хохма, о которой говорила Миранда приключилась с ним. Несколько разведчиков, среди которых Том заметил и Николаса, собрались вокруг него. Хантер примкнул к другой группе, где пытался обыграть местных в покер. На самом удобном месте – диване, откинувшись на спинку сидел Жан. Рядом с ним было единственное пустое место. Видимо, оно было оставлено для Миранды.
– Арриба! – крикнул кто-то, поднимая стакан и вращаясь на месте в подобие латинского танца, когда Том с Мирандой проходили мимо.
Сержант послала кричащего на паниспанском так, что он всё понял.
Они заняли место в углу у окна, подальше ото всех. Бармен, не дожидаясь заказа, выставил перед ними две кружки с пивом и удалился.
– Так какие новости в больнице? – спросила Миранда.
И Том кратко изложил, что случилось.
– Они все сказали, что я не прав, – завершил он.
Женщина внимательно слушала, накручивая на палец кончик собранных в хвост жестких волос, и хмурилась.
– Мне даже представить сложно, как бы я себя повела, если бы Ник решил стать «серой тварью». Не знаю, как бы я это пережила.
Она отпустила закрученный завиток, взяла кружку и слегка звякнула о кружку Тома. Они допили пиво.
– Ещё по одной? – спросила Миранда.
Том отрицательно помотал головой:
– Не сидите долго в «Сиренах», сержант.
Глава 2 Дядя
Утро генерал Гаврош начинал с объезда территории. Он лично контролировал, как велись работы на местах, появлялся в критических точках и на проблемных участках. К полудню он приезжал в Штаб. В этот раз он остановился возле обычного жилого дома и поднялся на этаж.
Он позвонили в дверь. Но никто не открыл. Тогда генерал велел адъютанту воспользоваться универсальным ключом. Адъютант справился за пару минут и распахнул дверь. Пропустив генерала, сам он остался стоять у входа.
Навстречу Гаврошу в полумраке коридора ковылял человек.
– Только проснулся, – сообщил он. – Вчера выпил снотворного…
Генерал пнул ногой, сложенный у двери мусор:
– Какого черта этот свинарник, Радан?
– Я болен, – ответил племянник, одной рукой придерживая костыли, а другой – протирая заспанные глаза.
Генерал прошел в зал, открыл задернутые шторы и поставил чайник:
– Иди сюда. Надо поговорить, – сказал он, усевшись за стол.
Радан поковылял в зал и опустился напротив. При дневном свете было хорошо видно его осунувшееся лицо, поросшее светлой редкой щетиной. Засаленные волосы были собраны в хвост. На вытянутой футболке виднелись замытые разводы.
– Как раз о твоей болезни, – продолжил дядя, оглядывая культю, торчащую из домашних шорт. – Я хочу, чтобы ты активнее лечился. Наши врачи могут поставить тебе бионический протез.
– Протез?.. – Радан постучал большим пальцем по столу. – Он будет работать только там, где чисто, сухо и нет аномалий. Про разведку в такой ситуации можно забыть.
– Мы найдем тебе другое место, – дядя смотрел из-под нависших бровей. – Нечего тут увальнем лежать.
– Не надо мне. Ни места. Ни протеза, – левый глаз Радана дернулся, сам он откинулся на спинку, а его костыль упал, глухо ударившись об пол.
Чайник пронзительно свистнул.
– Подумай над этим, – вздохнул генерал и поднялся. – А Миле скажи, чтобы прибралась.
Вернувшись из больницы, где она справлялась о состоянии Стефана после инъекции, Мила обнаружила, что Радан отправил все разбросанные по дому вещи в стирку и вытряхнул пепельницы.
– Что это на тебя нашло? – спросила девушка с порога, снимая ботинки.
– Давай поговори ещё, – раздражённо ответил брат.
– Что нервный-то такой? – насупилась Мила.
– Дядя заходил, – сухо ответил Радан.
– А, – протянула Мила, но расспрашивать брата ни о чём не стала.
Она и так прекрасно знала, о чём они с генералом говорили. И вскоре ей предстояла такая же беседа. Только её дядя позвал для этого в Штаб.
Мила к этому разговору морально готовилась, проигрывая в голове те вопросы, которые дядя может ей задать. И свои ответы, которые в итоге сводились к одному: вернувшись в Савват, Мила поняла, что хочет посвятить свою жизнь тому, чтобы сделать всё возможное, чтобы остановить цивилизатора. Конечно же, на лекциях им много раз повторяли, что специалисты в любой области, в том числе студенты, занятые в университетских программах, помогают центру в противостоянии. Но в мыслях Милы речь шла, конечно же, не о какой-то студенческой лаборатории. Она хотела попасть в Орден. Именно по этому поводу она долго думала: ведь если её примут, а Радан останется лежать, это его окончательно добьёт. Поэтому она предпочла промолчать и скрылась в своей комнате.
Через несколько дней Мила при полном параде, будто пришла сдавать экзамен, стояла перед дверью кабинета генерала. Она выдохнула и нажала кнопку вызова. Замок щёлкнул, и девушка вошла. В кабинете было необычно тихо. Все экраны, приборы и панели были свёрнуты, даже система кондиционирования выключена. Только энерголампы беззвучно работали в глухом помещении. Дядя стоял возле своего кресла:
– Недавно был у вас дома, – сходу начал он. – Радан строит из себя несчастного больного. Малейшая трудность – и сразу лапки вверх, – неодобрительно покачал головой генерал. – И ты не лучше. Я проверил – в очередной раз не пришла на учебу. Тебя отчисляют в третий раз.
– Ты знаешь, по какой причине я отсутствовала после атаки Легиона, – напомнила Мила, чувствуя, что разговор не задался.
– Не при чем здесь атака! – вспылил генерал. – Первые два отчисления были до нее. В чём твоя проблема? Почему бы тебе не попробовать вести обычную жизнь? Ты же сюда за ней шла, так?
Всё было так.
И все равно выходило как-то по-другому.
– Дядя Гаврош, примите меня в Орден, – сказала Мила.
Она всё ещё стояла посреди кабинета.
– Это ты что ещё удумала? – опешил дядя. – Что ты вообще о деятельности Ордена знаешь?
– Что вы пытались предотвратить Хаоса и остановить цивилизатора, – ответила девушка. – Этого вполне достаточно.
– Недостаточно, – покачал головой генерал. – Как ты сама заметила Орден – могущественная организация. И очень просто поддаться соблазну использовать её ресурсы бездумно, для сиюминутной выгоды, надеясь переломить ситуацию. Но суть Ордена в том, что мы не вмешиваемся и не решаем. Мы просто исполняем свою роль. И одна из наших задач – оставаться незаметными. Так получилось, что ты про нас узнала. Но это вовсе не значит, что тебя должны принять. – Мужчина нахмурился. – Ты не знаешь, но именно по этому поводу до Хаоса у нас были разногласия с командиром Альваресом Мединой, главой Ордена в центре Ортега Гонсалес. Он настаивал на том, чтобы расширить членство и вернуть утраченные центры. Но мой голос был решающим. И я сказал: нет. Но не потому, что сам так захотел – таковы правила. И они же говорят, что нет никаких причин делать исключение для тебя.
– Но у меня есть способности, – напомнила Мила дрогнувшим голосом.
– Это далеко не самое важное, – проворчал генерал.
– Мама, твоя сестра, была в Ордене, – это был козырь Милы, единственное, что могло тронуть медвежью натуру дяди.
– Вот поэтому я тебя и не возьму, – ответил мужчина.
Козырь не сыграл.
– Ты не можешь мне запретить, – в отчаянии выпалила Мила.
– Ещё как могу, – заверил её генерал.
– Орден хранит знания, которые должны помогать человечеству. Но если у вас внутри такие порядки, то вы ничем не отличаетесь от цивилизатора! – сквозь зубы процедила девушка.
– Мила, я сказал нет, – отрезал генерал. – Всё, иди с глаз моих…
Глава 3 Дикие земли
Девушка вышла из здания Штаба, сильно хлопнув дверью. Дежурный у входа сделал ей замечание. Она огрызнулась и быстро зашагала прочь прямо по лужам.
– Эй, – позвал её мужской голос.
Мила обернулась и увидела Жана, напарника Радана.
– Что случилось? – спросил он.
– Ничего, – Мила не была настроена обсуждать состоявшийся с дядей диалог.
– Тогда, куда так резко рванула из Штаба? – не отступил разведчик.
Вообще-то она никуда конкретно не рванула. Бежать хотелось куда подальше. От людей, от обманутых ожиданий и от разочарования в себе. Она слишком сильно рассчитывала на то, что в Ордене для неё есть место. А получила категоричный отказ, который будто сбил её с ног. Потому что для Милы вступление в Орден стало единственным приемлемым вариантом. Другого по крайней мере она пока найти не смогла. И думать об этом не хотелось. Мила уже собралась сказать, что спешит домой, чтобы от неё просто отстали. Но тут ей пришло в голову, что она знала то место, где буквально можно спрятаться:
– Мне нужно к бессмертным. Не знаешь, кто может помочь добраться?
– Сестру товарища в беде не оставим, – подмигнул мужчина. – Что-нибудь придумаем.
– Если не затруднит, – добавила Мила.
– У меня отпуск, – пожал плечами Жан. – Только что сказали, что еще на пару недель. Не могу же я всё время проводить в «Сиренах». Сейчас найдём попутку, которая едет на стройку. За мной! – скомандовал разведчик и повёл Милу к транспортному парку.
Ангар с военной техникой находился за Штабом, на соседней улице, откуда был прямой выезд на северное шоссе. Чтобы до него добраться нужно было подняться на путепровод. Ветер на открытых пространствах особенно на высоте сдувал с ног. До приятного сезона было ещё далеко. Погода стояла переменчивая. Накануне снова падал снег. А прямо сейчас грозовые тучи уходили. Оставляя после себя лишь шлейф из белых перистых облаков, между которыми проглядывало солнце.
– Жди здесь, – велел Жан, когда они спустились к автоматическим дверям проходной, а сам скрылся в помещении.
Девушка подумала, что ей очень повезло встретить друга Радана. Он знал, куда идти и с кем договориться. Грузовики стройснабжения ходили в лагерь бессмертных и из него, но пассажиров они с собой не брали.
Прошло пятнадцать минут и перед Милой остановился бронированный патрульный автомобиль. Девушка удивилась, но из окна высунулся Жан:
– В итоге достал служебную машину на двоих. Девушки все-таки не картошка, чтобы их на стройгрузовиках возить, – пошутил он.
С момента прихода в город, Мила редко бывала за пределами Саввата. Если не считать ежегодной поездки на снегоходах в природном парке и редких экскурсий, то единственным её выходом за пределы охраняемой зоны были поиски Тома. Поэтому ей было интересно смотреть вокруг. Была середина весны, на склонах в некоторых местах ещё оставались пятна снега, словно белые заплатки. А в долинах, где снег уже окончательно стаял, розово-фиолетовым ковром стелился зацветший маральник. Мила давно хотела посмотреть на то, как происходит его цветение.
Месяц назад она видела крокусы в степи.
Если бы ещё увидеть тюльпаны!
Мила подумала, что в мире есть столько простых вещей, которые пробуждают в человеке чувство прекрасного. Но почему-то этого всё равно мало, чтобы остановить низкое, злое и разрушительное.
– Хочешь посмотреть на море? – спросил её Жан.
– Это безопасно? – Мила отлично знала, что съезжать с основных дорог после атаки не рекомендовали, кто-то из легионеров мог остаться и прятаться в окрестностях.
– Атаку Легиона мы отбили, – напомнил разведчик. – К тому же это всего двести-триста метров от дороги.
Они съехали в сторону и медленно покатились по красно-желтой земле, покрытой прошлогодней сухой травой через которую лишь кое-где пробивались желтые цветы. Под колёсами хрустели мелкие ветки. Вскоре автомобиль действительно обогнул островок низкорослых сосен и остановился. Перед Милой открывалась каменная площадка, выступающая над морем.
– Один из лучших панорамных видов, – отрекомендовал мужчина. – Стратегическая высота.
Они вышли из машины. С моря налетел свежий бриз, рванув волосы и одежду. Слева было видно порт. А направо берег тянулся нескончаемо, пока не пропадал в дали за горизонтом. Мила повернулась лицом к морю и подняла руки. Пахло холодной солью, теплой горечью вечнозеленого кустарника, растущего у камней, и хвоей.
– Жан, а там что? – девушка указала на цилиндр, стоящий на восьми металлических лепестках, скрытый в кочке тимьяна.
При более внимательном осмотре можно было заметить, что цилиндр там не одна.
– Это корпуса отработанных мин, – мужчина прищурился. – Наверное, после боя с легионерами остались. Ладно, садись в машину, – сказал он.
Автомобиль отъехал к сосенкам и забуксовал, попав колесом в яму. Водитель резко рванул и вывернул руль влево, чтобы оказаться за деревцами. Ремень безопасности впился Миле в плечо. Сзади оглушительно грохнуло. В стекло и по крыше полетели камни и земля. Девушка закрыла голову руками. Завыла сигнализация, оповещающая об опасном маневре. Островок с соснами посекло.
Пару минут они стояли, не двигаясь.
Жан вышел и осмотрел машину – серьёзных повреждений она не получила.
– Они не были отработанными, правда? – спросила Мила. – Почему сразу не взорвались?
– Потому что мы не тяжелая техника, на которую они рассчитаны, – ответил Жан абсолютно спокойно, хотя девушка всё же увидела капельки пота, блестевшие на лбу мужчины. – У них есть сейсмические датчики, которые распознают её и атакуют. Сработало, когда колесо забуксовало и я увеличил мощность двигателя в пределах их досягаемости. – чуть погодя он добавил: – Надо будет доложить об этом в Штаб.
Они вернулись на основную дорогу, и Жан стал напевать:
– Разведка-разведка… – Закончив очередной пассаж, он спросил: – С майором так и не помирились?
Мила вспомнила, с какой злобой смотрел на неё в кабинете главного врача Том.
– Нет, – ответила она.
– Сложная ситуация, – задумался Жан и включил музыку.
Они доехали до того места, где отряд Терренса строил укреплённый военный посёлок. Оно находилось на границе с аномальной зоной. Бессмертные предпочли бы жить ещё дальше, но техника, которую использовали для строительства, и так работала на пределе возможностей.
У въезда рыл ров экскаватор. Чуть дальше лежали трубы и брус. В ряд поднимались каркасы сборных домов. Мила и Жан обошли пару контейнеров, оглядываясь.
– Пойдём поищем командира, – предложил Жан и едва заметным движением поправил кобуру под мышкой.
Они направились вдоль центральной улицы будущего посёлка. Работники оборачивались на них и, не говоря ни слова, возвращались к своим делам.
– Какие они эффективные, – заметил Жан, потирая руки.
Мила ничего не ответила.
– Смотри, похоже, мутанты там кого-то сожрали! – сказал вдруг разведчик.
– Что? – Мила дернулась.
– Шутка, соберись! – Жан ущипнул девушку за подбородок и рассмеялся.
– Это не смешно, – с осуждением сказала она.
– Ты права, извини, – разведчик примирительно улыбнулся, а затем принял солидный вид: – Кажется, идёт твой бессмертный друг. Я, пожалуй, удаляюсь.
– Заходи к нам, Радану будет приятно, – пригласила девушка на прощанье.
– Увидимся, – Жан манерно щелкнул пальцами, подтверждая, что так и поступит, и направился к машине.
Терренс спустился с приставной лестницы у строящегося здания и проводил недобрым взглядом неизвестного типа. К ним на площадку приходили только грузовые машины со стройматериалами.
На командире отряда была красная клетчатая рубашка, надетая поверх черной военной экипировки. Рукава были закатаны до локтя, в руке он держал дрель.
Мила поправила живой цветок у него в петлице, сбившийся набок:
– Это Жан Мартен, коллега Радана, – прокомментировала она. – Он согласился меня подвезти.
Терренс кивнул:
– Рад, что ты приехала. Что-то случилось?
– Решила погулять на свежем воздухе, – спрятала глаза Мила.
– Ну, пойдём, – Терренс отложил дрель и указал на тропинку, уходящую в лес.
Они вышли к обрыву, с которого открывался вид на ущелье. Отсюда покрытые маральником холмы выглядели иначе. Будто дымка на зеленых склонах вдоль бирюзовой реки.
– «Фиолетовое облако, идущее с востока», – сказал Терренс. – У меня дома эта фраза используется по отношению к чему-нибудь смертному, восходящему к бессмертию.
– Красиво, – ответила Мила, не отводя глаз от пейзажа. – Скучаешь по своим?
– Ради вечной жизни, я не жалею, что остался, – Терренс встал за спиной девушки и положил руки ей на плечи. – Надеюсь ты тоже не пожалела.
– Прости, у меня даже времени об этом подумать не было, – освободилась Мила: она почувствовала себя крайне неловко. Действительно последнее время её голову занимали совсем другие мысли, но как только ей стало плохо, она приехала сюда.
– Как Стеф? – сменил тему Терренс.
– Как ты и говорил, организм болезненно перестраивается. Но он терпит. Видимо, ты был прав: никто не хочет умирать.
Командир бессмертных отрицательно покачал головой:
– Такие как Том не взяли бы ампулу. И меня это восхищает. Но со временем он поймёт.
– С некоторых пор, я в этом не уверена, – повернулась к Терренсу девушка.
– Отрицание – первый этап принятия нового, – напомнил бессмертный.
– Я не об этом…
– Если ты про тот эпизод с допросом в пещере, то тебе пора уже перестать демонизировать своего майора. – Терренс помедлил. – Я не лучший адвокат для Тома по многим причинам, но я тебе так скажу: будь я на его месте, поступил бы также. Всем нам приходится сражаться, если есть что защищать. Извини, если разочаровал, – бессмертный посмотрел на девушку и зашагал обратно к тропинке.
Мила осталась стоять у обрыва в задумчивости.
